Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Олег Рогозин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Хороша жена! – хихикнул Тим. – Такую можно и…

– Нет, конечно, – спокойно ответил Игорь. – В подобных местах им просто легче… появляться и существовать. Если зона пульсирует, значит, она живет. А какое главное свойство живого? Обмен энергией с окружающей средой. Вот на этой энергии всякие твари и кормятся. А волны, которые мы наблюдаем, это, вроде как граница градиента положительной и отрицательной энергии…

– И вот тут мы попадаем в область псевдонаучной херни, – торжественно сказала Алиса. – За выражение «отрицательная энергия» любой вменяемый физик даст тебе в глаз, не раздумывая. Ты еще скажи – отрицательная материя…

– Ну, поскольку физиков тут не наблюдается никаких, уж излагаю, как умею, – пожал плечами майор. – Теорий много, достоверно можно сказать только одно – такие зоны, энергетические неоднородности – существуют. И их можно использовать. Чем и занимаются отдельные представители прогрессивной молодежи… У тебя все, Саша?

– Ну вообще-то… была еще одна мысль, – нехотя сказал парень. – Я подумал – откуда эта зона взялась? Может, возникла после убийства, а может – наоборот, была его причиной? И полез читать про всякие геопатогенные зоны… ну там, сетка Карри, сетка Хартмана, да вы все это знаете, наверное…

– Знаем, – кивнул Игорь. – Но ты молодец, что нашел. И?

– Ну и… вычитал, что возникают зоны, например, над подземными водоемами. Или просто пустотами. Как-то вот они искажают энергетические потоки. Тогда я решил поискать геологические карты города, со всякими там грунтовыми водами… и не нашел. Подумал, надо у знакомых геологов спросить… и тут до меня дошло.

– Точно! – вскинулся Алик. – У кого-то из них курсовая была по грунтовым водам, у меня было записано, сейчас…

– Ну, конечно, – сказал Рогозин, напряженно глядя перед собой. – А мы-то думаем, как они вычисляют эти зоны? У них ведь нет доступа к милицейской статистике, неужели они по всему городу с маятником ездят, проверяют? А у них ведь эти карты перед глазами, наверное, с первого курса…

– Между прочим, о подземных пустотах, – сказал Аркадий, и тут же его едва не перебил Тим: – А вот кстати, про подземелья…

– Так, – сказал майор, жестом останавливая обоих. – Я вижу, головоломка начинает сходиться. Видишь, Саша, я был все-таки прав, когда дал тебе это задание. Вот и новая зацепка! Ни один из наших высоколобых аналитиков не задался наивным вопросом «А почему?» – и вот результат. Да, зоны действительно возникают и в результате человеческой деятельности, например, как после гибели той несчастной кошки в роще, что мы с тобой закапывали… но есть же и природные. И наверняка есть «спящие» зоны, которые можно активировать. И мы ничего о них не знаем, а наши противники в этой игре – знают. Так, что там о пустотах?

– Я как раз собирался рассказать, – кивнул Аркадий. – Мои ребята еще раз облазили окрестности больницы. Оказывается, там есть подземный ход заброшенный, семнадцатого, что ли, века. Там раньше склад купца какого-то был, а он опасался разбойников, ну и окопался во все стороны. Ход аж до пристани ведет, судя по хроникам, только он полузатопленный – мы до конца не пролезли, так акваланги нужны. А ведь тут не один такой купец был предусмотрительный. Я, между прочим, много чего слышал про катакомбы, которыми тут полгорода перекопано. Да все как-то… не попадали они в нашу эту… юрисдикцию.

– Теперь попадают, – кивнул Игорь. – Затоплено, говоришь? Вот тебе и грунтовые воды. Вот и искажения энергетических потоков. Интересно, есть ли у геологов карта этих подземелий?

– Наверняка карта есть у диггеров, – сказал Тим, возбужденно подпрыгивая на стуле. – У меня знакомые есть… ну, диггеры, неужели не знаете, что это такое? Исследователи всяких подземелий, пещер… Я подниму все старые контакты, попробую у них выяснить, может, они что-то знают. Если эти ребята шляются по катакомбам, они могли с ними пересекаться.

– Шляются, – уверенно сказала Оля. – И свидетелей ритуалов, как Соню эту, например, спокойно убивают, да и уходят подземными ходами. Как крысы, блин. А еще я их проследить больше не могу. С прошлой ночи – не могу. Как… как в землю канули.

«Так Оля за ними следила» – понял Саша, и ему стало стыдно за собственную неосмотрительную попытку прошлой ночью. Конечно, куда ему тягаться с профессионалом – сновидцем? Может, именно из-за него они и обнаружили слежку…

Рогозин внимательно посмотрел на него. И наверняка понял, о чем он думает, потому что тут же спросил Олю:

– А прошлой ночью что было?

– Так я же вам рассказывала, – пожала плечами девушка. – Ритуал какой-то в роще. Артефакт снова делали… кошку зарезали, уроды.

– Я не понимаю, – сказал Саша. – Если вы знаете, чем они занимаются… если это что-то опасное… почему бы их всех не арестовать, как Фарида?

– Ну, во-первых, законных-то поводов у нас нет, – вздохнул Игорь. – Во-вторых… Ну что, кто расскажет Саше, кратко и по существу, что такое Игра?

– Ну, – жизнерадостно начал Тим, – однажды куча двинутых ролевиков…

– Ну, – не менее радостно начала Алиса, – однажды один двинутый майор….

– Вот так всегда, – усмехнулся Рогозин.– Ладно. Так вот, несколько лет назад я случайно обнаружил, что в октябре повышается активность… юных оккультистов.

– Пионэры, – хихикнула Алиса.

– Ну да. Дело в том, что большая часть эзотерических тусовок в городе нам известна, а то и вовсе подконтрольна. В основном это всякие безобидные гадальщики на таро, любители возрождать исконно русскую культуру групповыми оргиями в лесу во славу Мокоши, и прочие. Взрослые, рассудительные люди, по большей части. Когда появляются какие-нибудь психопаты-сатанисты, мы их с удовольствием ловим вместе с милицией, потому что они в рамках закона удерживаться не способны. И есть одиночки… которые редко чего-то достигают без поддержки учителя и традиции. А тут – вроде и ритуалы проводятся достаточно массовые – одиночка столько энергии не выплеснет, но и подход явно профанский, неумелый – за собой не чистят, последствия не учитывают. Грубо работают, как новички-одиночки, из тех, что начитаются дурацких книжек и бегут на кладбище черные свечи жечь. Напрашивалась мысль – кто-то их умело организует, но учить не стремится. Словно проводит отбор – кто справится, кто нет. Поднимаем архивы – и правда, уже лет пять как в октябре фигня всякая творится. В частности, погода меняется непредсказуемо. И чем ближе к ночи тридцать первого, тем круче. А тридцать первого происходит мощный выброс энергии в каком-нибудь «месте силы», проще говоря – в какой-нибудь из геоаномальных зон. Не обязательно, кстати, отрицательных – есть же и положительные, условно говоря… И, кстати, это многие замечали, но связывали с природными циклами – ну, тридцать первого все-таки ночь Самайна, один из четырех поворотов колеса года… И не надо на меня так смотреть, уважаемые коллеги, как будто вы уже психушку вызвали. Я вообще атеист и материалист, верю только фактам. А что в эту ночь какие-то процессы происходят – это факт.

– Знаем, знаем, ткань мироздания истончается, – сказала Алиса с улыбкой, но были в ее голосе и серьезные нотки.

– Может быть, – ответил Игорь. – В общем, методом отлова этих самых… пионеров, выяснили мы следующее. В городе уже не первый год проводится Игра. Что-то вроде ролевой… ну, знаешь, как ролевики играют? Делятся, скажем, на эльфов, людей и магов, бегают и швыряют друг в друга бумажками с надписью «файербол»…

– Ну вы, блин, и описали, – хмыкнул Тим скептически. – Вообще-то…

– Вообще-то, это сейчас неважно, – отмахнулся от него Игорь. – Среди нашего контингента вообще немало ролевиков, которые слишком заигрались в магов… В общем, некто этих детишек организует. Весь октябрь идут подготовительные ритуалы – ребятки делают себе… амулеты. И так называемые артефакты, то есть – предметы силы. Делают они это в основном в «зонах» – там их можно подзарядить, как из розетки. Или используют для этого живых существ – вроде кошек. Или загоняют в них астральных сущностей – не в этом суть. Главное, что в ночь тридцать первого они собираются в одном из «мест силы» – в каком, заранее никому не известно, но известно, что это место, где ни одного вспомогательного ритуала не проводилось в этом году. То есть, если где-то провели ритуал – место уже «засвечено». Ну и вот… происходит состязание. Как происходит – подробности неизвестны… похоже, что все одновременно активируют всё, что принесли. Амулеты – для защиты, артефакты – для… открытия врат, как они это называют.

По кабинету пробежал явственный смешок – видимо, эту часть рассказа сотрудники Отдела полагали забавной.

– Врат куда? – уточнил Саша, видя, что Рогозин задумался, подбирая слова.

– Ты лучше спроси, для кого, – вздохнул Игорь и вдруг улыбнулся. – Если верить рассказам игроков, то… они пытаются призвать в наш мир кого-то из Древних. Ктулху там, или Азатота… Ну, ты ж читал Лавкрафта? Сейчас почему-то все читают Лавкрафта, ужас, что за мода…

– Погодите, – жалобно попросил Саша и положил ладони на виски, растирая их. – Игорь Семенович, только не говорите, пожалуйста, сейчас, что Азатот и Ктулху существуют…

– Скажи ему, – немедленно начала хихикать Алиса, – я хочу видеть его лицо при этом.

– Я их, по крайней мере, не встречал, – усмехнулся Игорь. – Нет, Саша, вся эта тусовка «древних», скорее всего, все-таки плод нездорового воображения писателя… Азатот, допустим, и не существует, а вот его фан-клуб нас всех уже порядком достал. В чем суть ритуала? При активации кучи заряженных предметов, при этом еще и подобранных совершенно бессистемно и хаотически, наши юные культисты создают сильное возмущение энергетического поля. Некоторые ортодоксы сказали бы, что там и возмущение пространства-времени имеет место быть, но это уже сказки… скорее всего. Получается что? Получается выброс энергии. Какой-то умный дядя вполне может этим воспользоваться – в своих целях. Но, по легенде Игры, образуется дырка в иные измерения, оттуда выползает кто-нибудь из Древних, и награждает победителя – то есть, того, кто вложил больше всех сил в открытие врат. Ну и прочим, как говорится, воздастся по делам их. Но проблема в том, что такое сильное возмущение неизбежно порождает «откат» – отрицательный эффект. И вот он-то всей своей силой и обрушивается на проигравшего, то есть того, чьи артефакты будут слабее всех. Частично от этого спасают амулеты… но тут важно соблюсти баланс. Тем, кто оказался на предпоследнем месте и так далее – тоже достается, но – слабее. Всем по способностям, каждому по кумполу… Такой вот экспорт коммунизма прямиком из Юггота, получается. Ну, как тебе?

– Голова кругом идет, – честно признался Саша. – И кто же за всем этим стоит?

– А вот понятия не имею, – сказал Игорь, откидываясь на спинку кресла. – И именно поэтому мы пока не трогаем твоих «геологов» – чтобы не спугнуть мастера. Видишь ли, в игре всегда есть некий мастер. Как правило, не местный – здесь его знают только заочно, но почему-то он пользуется большим авторитетом. Он должен присутствовать на каждом вспомогательном ритуале, подтверждая его, так сказать, законность. Он единственный, кто знает всех игроков – они же часто и не знают, кто из их товарищей в Игре, кто – нет. А то ведь могут и попытаться уменьшить число конкурентов… Впрочем, это, как я понял, правилами не запрещается. Такие дела. Нам еще ни разу не удавалось напасть на след мастера. Одиночка это или член организации? Скорее, конечно, второе – они ведь каждый год меняются… вроде бы. Что происходит с победителями – неизвестно. С проигравшими… я слышал про одного парня, который, вроде бы, проиграл в позапрошлом году. Умер от серьезной болезни в декабре того же года.

– Жуть, – отозвался Саша, почувствовав необходимость хоть что-то сказать.

– Не то слово. А знаешь, что интересно? Это во всех крупных городах происходит. Я разговаривал неофициально с руководителями филиалов… неофициально, потому что официальные мои доклады так и застревают у начальства в столе. Говорят, доказательств нет…

– И что же делать? – спросил парень растерянно. Майор усмехнулся и обвел взглядом притихшее собрание.

– А вот теперь, когда столь важный вопрос был задан – давайте думать! И учтите, что они уже знают о нашем существовании и нашем интересе… ну, скажем так, они в курсе, что есть некая сторонняя сила. Мы же за ними подчищаем «хвосты». А может, мастер знает и еще больше. Итак?

– Ну, – решительно начал Тим, – вычисляем все возможные места проведения финального ритуала, в ночь тридцать первого их все оцепляем…

– Людей не хватит, – коротко обрубил его Аркадий.

– Ну, милицию подключим… -чуть менее уверенно пробубнил парень.

– Ха! Милицию! – фыркнула Алиса. – Они собственную жопу в кустах не найдут… А вот их обнаружат моментально. Вся надежда на…

– На информаторов, – быстро перебил ее Игорь, словно бы не давая ей сказать больше положенного. – Но они могут и не выйти на связь. И они могут и не узнать место проведения. Нужен план «б». И срочно… у нас десять дней до финала, если вы вдруг не заметили число на календаре.

– По-моему, решение очевидно, – сказал Саша, сам не веря, что это произносит. – Нужно послать к ним кого-то под прикрытием. Кто войдет в эту Игру… как игрок. И узнает все, что нужно.

Все замолчали, обдумывая предложение.

– Нужен кто-то, кого они точно не подозревают в связи с вашим… с нашим Отделом, – продолжил парень, глядя в упор на Рогозина, который, опустив подбородок на сплетенные пальцы, смотрел перед собой отсутствующим взглядом. – Кто-то, подходящий по возрасту… и по роду увлечений. Я могу, например.

Саша никогда не страдал комплексом героя, не стремился спасать человечество и устраивать революции, и прочие глупости в том же духе совершать. Просто сейчас он как-то остро ощутил, что идеально подходит именно для этой миссии – просто удивительно, как вовремя он попал в Отдел! И что многое сейчас зависит от него. Что это шанс сделать нечто действительно из ряда вон выходящее. И заглушить окончательно этот противный холодок внутри, который будто подталкивает – беги! Спасайся! Не связывайся с этими опасными людьми! Закрой глаза, не смотри, вернись обратно в свой привычный и понятный мирок…

– Ты хоть представляешь, насколько это опасно? – спросил его Аркадий.

– Ты амулеты-то делать умеешь? – скептически поинтересовался Тим.

– А ты уверен, что они за тобой уже не следят? – задумчиво почесал в затылке Алик.

– Да он расколется через пятнадцать минут, – фыркнула Алиса, но в то же время впилась в него острым, оценивающим взглядом.

– Ты же слышал – поигравший умирает… – тихо прошептала Оля.

А Игорь молчал, не глядя на него, и с каждой секундой его молчания Саша все отчетливее понимал, что пойдет на это задание. Что, может быть, именно этого от него и ждали. И что он постарается сделать всё, что от него потребуется. Рискнет жизнью и рассудком, победит Ктулху, Азатота и Йог-Сотота, скрутит и притащит в офис этого загадочного Мастера Игры… и швырнет к ногам начальника. Чтобы только увидеть его улыбку и услышать «Ты молодец, Саша».

Глава 3. Часть 4.

– Да, точно, – Саша непроизвольно облизнул пересохшие от волнения губы, прижимая телефон к уху. – У Кати мы виделись тогда. Я с ней учусь.

– Припоминаю, – голос в трубке стал чуть менее настороженным. – А номер мой у тебя откуда?

– От… Сони. – Саша сжал свободную руку в кулак, чувствуя, как ногти впиваются в ладонь. Только бы прокатило, только бы Вит, до странного похожий на киношного вампира парень-гот, сейчас поверил ему!

«Так Соню они убили, чтобы она ничего не успела рассказать, я правильно понимаю?» – спросил он Игоря, пока они спускались в лифте.

«Похоже, что так» – кивнул тот, рассеянно глядя в сторону. «Остается только надеяться, что наше наблюдение не стало тому причиной. А то совсем… нехорошо получается».

– Не знал, что вы общаетесь, – неизвестно, поверил ли ему геолог, но сильного удивления не демонстрировал.

– Да мы больше в сети болтали, – небрежно ответил Саша, вспоминая заранее продуманную «легенду». Вряд ли даже ближайшие друзья Сони могли отследить все ее контакты. – Жаль, что она так…

– Да. Жаль. А на похороны ты чего не пришел?

«Черт, а вот этого мы не учли, почему я не был на похоронах? Да я даже не знал, когда они…»

– Да я… как-то… знаешь, не люблю всё это, – совершенно искренне ответил Саша. Его собеседник хмыкнул – скорее понимающе, чем с сомнением.

– Бывает. Ты чего хотел-то?

– Я… хотел узнать, – Саша глубоко вдохнул, успокаивая нервы. – Я… хочу зайти в Игру. Еще ведь не поздно?

Тишина. Только бешеный стук сердца, который, кажется, может услышать даже собеседник на другом конце города.

– Она тебе и это рассказывала? – спросил Вит сухим, безэмоциональным тоном.

– Ну… немного. Я же с ролевиками тусил, ну за библиотекой, знаешь, где старое место сбора было, до реставрации? Там много об этом говорили. А тут я услышал, краем уха…

– Ты хоть понимаешь, что это не просто… ролевка? – спросил геолог с некоторым оттенком презрения.

– Я знаю, – торопливо забормотал Саша, – мне в прошлом году Юрик рассказывал… ну, Семецкий…

Парень, оказавшийся в прошлогодней Игре самым слабым звеном, теперь послужил «алиби» для Саши. Как и Соня… не слишком ли много мертвецов в его «легенде»? Что ж, зато их уже никто не расспросит…

– Ну тогда ты в курсе, что бывает с проигравшими, – в трубке усмехнулись, нехорошо так, злорадно.

– Я знаю, – повторил Саша. – Я не чайник какой-нибудь. Я хочу зайти. Так… как мне найти мастера?

– Мастер сам тебя найдет, – фыркнул Вит. – Я передам твою заявку. Все?

– Да… а как?... – Саша попытался было продолжить разговор, но в трубке раздались короткие гудки.

«Рядовые игроки пойдут тебе навстречу» – говорил Рогозин, когда они продумывали «легенду». «Им же выгодно, чтобы в игре оказался кто-то слабее, несмышленый новичок, за которого тебя и примут».

«Я тут подумал… а Фарид не может как-то предупредить их, передать информацию, например, во сне?» – спросил Саша. Он знал, что захваченный оперативниками геолог содержится под стражей до сих пор, и выйдет только после окончания Игры.

«Не может» – коротко ответил майор, и явно не собирался развивать тему, но Саша продолжил расспросы… на свою беду. Честно говоря, теперь он предпочел бы не знать, какими методами пользуется его «контора» в таких случаях. Фарид не мог связаться со своими товарищами по Игре, потому что находился в искусственной коме, вызванной специальными медикаментами. Игорь утверждал, что геолог проснется невредимым, когда придет время… но в голосе его не было стопроцентной уверенности.

«В любом случае, больше ты его не увидишь – учеба в России для него закончилась» – категорично сказал Рогозин в итоге.

Телефон в руке резко зазвонил вновь, и задумавшийся было Саша вздрогнул, едва его не выронив. Номер был незнакомым, и парень вновь занервничал.

– Да? – осторожно спросил он, снимая трубку.

– Ты хочешь зайти в Игру? – спросил его странный свистящий шепот. Не мужской, не женский… Саша не мог представить себе его обладателя.

– Да, – выдохнул он в ответ.

–Ты сказал! – торжествующе взвизгнул его странный собеседник, и тут же мгновенно вновь перешел на бесстрастный шепот: – Назови время и место твоего ритуала.

Собрав в кулак все самообладание, Саша назвал заранее оговоренное место – заброшенный завод на восточной окраине города. Создавать свой артефакт для Игры он намеревался ровно в полночь – для пущего эффекта. Едва он договорил, звонок прервался – кажется, мастер, если это был он, получил всю необходимую информацию.

Облегченно выдохнув, парень отложил телефон. Хотелось немедленно послать смс на служебный номер, через который он теперь держал связь с сотрудниками Тринадцатого отдела. Но он сдержался – нужно было выждать некоторое время, чтобы не вызывать подозрений. Конечно, скорее всего, загадочному «мастеру» не под силу непрерывно следить за ним – но разумнее было исходить из самых худших предположений. Так что новоиспеченный «двойной агент» устроился поудобнее на разваливающемся диване и принялся работать над своим мысленным «щитом», тщательно представляя себе в деталях сияющий кокон, что надежно укрывает его от любых внешних атак.

На стуле рядом с постелью лежал, тускло отсвечивая металлом, короткоствольный пистолет системы «Скиф». Саша потянулся к нему, повертел в руке, примериваясь. Тяжесть оружия непривычно оттягивала руку – и ведь это, как объяснял ему Игорь, одна из самых легких моделей, весит меньше килограмма.

– В боевых условиях от «чайника» с пистолетом обычно больше вреда, чем пользы, – говорил Рогозин, вручая ему оружие. – Но я надеюсь на твою благоразумность… и хочу дать тебе хоть небольшое преимущество. Чем более крутыми магами считают себя эти ребята, тем меньше они обращают внимания на простейшие факторы материального мира. Они будут проверять тебя на наличие лишних амулетов, не заверенных мастером – а о такой штуке, как пистолет, просто не подумают. Откуда он у простого студента?

– А если все-таки обнаружат? – с сомнением переспросил Саша.

– Скажешь, у отца спер. И отдашь, если потребуют. Не геройствуй лишний раз. Пригодится он тебе в одном случае – если тебя раскроют. И попытаются убить. Вот тогда стреляй, хотя бы в воздух. По крайней мере, будет нам сигнал к атаке. Но не хотелось бы выдавать себя на подготовительном ритуале. Там мы просто последим за ними.

– А на финальном? – спросил Саша, прицеливаясь из пистолета куда-то вдаль спортзала, куда они и спустились для этого разговора – оказывается, спортзал и функции тира выполнял, по крайней мере, мишени для стрельбы там имелись.

– Неправильно держишь, – сказал майор и, подойдя сбоку, взял его руку, укладывая ее на рукоять пистолета. – Правой держи, левой поддерживай правую. Упор на средний и безымянный. Говоришь, отец учил из винтовки стрелять?

– Так то ж винтовка, – оправдываясь, сказал Саша. Игорь стоял рядом, внимательно глядя, как он целится.

– А на финальный ритуал ты не пойдешь ни в коем случае. Как только тебе сообщат место его проведения, сообщаешь нам, и на этом твоя миссия выполнена. Так, ты глаз не прищуривай, это только для спортивной стрельбы прием. На прицел не смотри, смотри на объект. Куда целишься, ты должен чувствовать, пистолет – это продолжение твоей руки…

– Ага, и сейчас вы скажете, что в момент стрельбы существуем только я и мишень, целиться надо не стволом, а всей нервной системой, а убивать не пулей, а силой духа, правильно? – с улыбкой сказал Саша. С момента окончания совещания Рогозин был непередаваемо серьезен, даже мрачен, и это здорово нервировало. Саша уже успел привыкнуть к его полушутливой манере изложения информации.

– И в кого ты такой умный, наверное, в папу своего с винтовкой, – отозвался майор, слабо улыбнувшись в ответ, и парню немедленно стало легче. – Ну давай, покажи свою силу духа.

По мишени Саша безбожно промазал, задев самый ее край, а неожиданно сильная отдача заставила его качнуться назад, едва удержавшись на ногах. Да еще и гулкий звук выстрела дезориентировал.

– Безобразие, – прокомментировал Игорь, оказавшись неожиданно близко – Саша аж вздрогнул. – Ты так своих в перестрелке поубиваешь, с такой точностью. Говорю же, почувствуй оружие. Как продолжение своей руки. Ну-ка…

Обхватив парня сзади, он накрыл ладонями его руки, нервно сжимающие пистолет, и приподнял ствол выше, прицеливаясь вместе с Сашей.

– На выдохе стреляй. Дыши сейчас вместе со мной, – сказал майор ему в самое ухо, обдав кожу неожиданно горячим дыханием, отчего по коже пробежала волна мурашек. Прижимаясь спиной к его груди, Саша честно постарался уловить ритм его дыхания по размеренным движениям грудной клетки. На очередном выдохе Игорь плавно надавил на его палец, лежащий на курке, и Саша ощутил, словно вместе с выстрелом из груди вырвалось что-то – некий энергетический сгусток, что ли – и устремилось точно в цель. Пуля пробила центр мишени. И следующая. И следующая. Саша словно видел их полет в замедленной съемке, и знал, куда ударит крохотный кусочек металла еще до того, как он соприкоснется с плотной тканью, разрисованной концентрическими кругами. Кровь шумела в ушах так, что грохот выстрелов был едва слышен – а может, он просто временно оглох еще после первого.

– Ну вот, а теперь сам, – сказал Рогозин и убрал руки. Спину словно обожгло холодом, когда он отстранился и сделал шаг в сторону.

«Это не в зале холодно… это у меня температура» – понял Саша, чувствуя, как пылает лицо, точно в активной фазе гриппа. С чего бы вдруг?

Он, вообще-то, не любил лишний раз пускать людей в свое «персональное пространство». Когда в нем оказывался Игорь, это… нервировало. И смущало. Почему-то очень смущало.

Вскинув руки с пистолетом, он выстрелил, представив в последний миг, что Рогозин по-прежнему стоит рядом и направляет его руки. Сработало – пуля легла не в центр, но довольно близко.

– Небезнадежен, однако, – с улыбкой сказал майор, забрал у него пистолет и перезарядил. Саша несколько расслабился, посмотрел на мишень оценивающе – не переставить ли ее еще подальше? Как оказалось, зря. И расслабился тоже зря. Потому что, вернув ему оружие, Рогозин сказал – вернее, приказал:

– А теперь стреляй в меня.

– Ч-что? – Саша посмотрел на него с ужасом.

– Давай. Тебе же придется однажды стрелять в людей. Учись, – сейчас майор снова был предельно серьезен.

– Но… я же… попаду? – неуверенно пробормотал парень. Игорь усмехнулся – коротко и зло.

– Спорим?

Саша дрожащими руками поднял оружие. Рогозин шагнул назад, потом неожиданно вбок – он перемещался плавно и бесшумно, словно перетекая с одной ноги на другую, и не отрывал взгляда от Саши – тяжелого, угрожающего взгляда.

– Ну, давай. Стреляй! – он резко вскинул голову, обжигая парня колючими искрами серо-стальных зрачков, и Саша нажал на курок – скорее с перепугу, чем приняв осознанное решение. И вскрикнул от ужаса, увидев, что Игорь упал, как подкошенный, на середине очередного обманного движения. Отшвырнул пистолет, кинулся к нему…

– Зачет… мне по актерскому мастерству, – сказал майор, вставая. – А тебе по стрельбе – пока незачет. Ты бы попал мне максимум в плечо, даже если б я не поставил сейчас холостые. Оружие в бою – не бросать. И после каждого выстрела… Саш, ты чего?

Саша мертвой хваткой вцепился в деревянную перекладину «шведской стенки» в углу, и в нее же уткнулся лбом. Кажется, он добрался сюда всего в два прыжка, ловко увернувшись от Игоря. Вообще-то, убегая в истерике, логичнее было выскочить в дверь, но он, кажется, несколько перепутал направление побега. Вот вам и ориентировка в экстремальных ситуациях. Теперь парень боролся с набегающими слезами, и безуспешно пытался успокоить дыхание. Сейчас, дайте только отдышаться, и кое-кто в этом зале услышит о себе объективное и беспристрастное мнение. С применением трехэтажной народной лексики.

Когда по его плечу осторожно скользнула рука, Саша был еще не готов к диалогу, поэтому только дернул плечом, пытаясь избавиться от прикосновения.

– Ладно, – сказал Рогозин у него за спиной. – Признаю, я немного перегнул. Все-таки, я не спецназ тренирую. Ну не злись, ладно?

Сильные руки бесцеремонно развернули его спиной к спасительной стенке. Игорь осторожно притянул его к себе, пытаясь успокоить. Из чистого упрямства Саша уперся локтями в его грудь, не давая движению стать полноценным объятием. Вообще-то, он разрывался между желанием самому прыгнуть на шею майору, обнимая его, и одновременно стремлением дать ему в морду, несмотря на очевидную бесперспективность подобных разборок.

«Придурок» – мстительно думал Саша, прожигая гневным взглядом узел галстука начальника – выше он глаза поднять не решался. «Сначала прижимается, потом стреляй в него… псих долбаный. Господи, если б он умер… я думал, я сам умер, когда выстрелил.»

– Ну не злись, – повторил Игорь, и ласково провел ладонью по его щеке. Саша поднял взгляд и секунды на три, наверное, завис, пытаясь понять – все-таки, голубые или серые глаза у этого невозможного типа?

… Саша с удивлением уставился на свою руку, которая только что, совершенно без его ведома, гладила его по щеке, повторяя давешнее движение Игоря. Кажется, он умудрился настолько забыться в воспоминаниях… «Еще чего не хватало!» – возмутился парень, встряхиваясь. Второй рукой он по-прежнему сжимал пистолет, стволом которого, совершенно неосознанно, машинально гладил себя… ну… тут Саша покраснел и выругался, поспешно откладывая оружие. Этак можно и отстрелить себе что-нибудь жизненно важное, знаете ли! И что это вообще за вечер лирических воспоминаний?

«Валяюсь на диване и млею от дурацких мыслей, как тронутая героиня дамского романа! Для пикантности ситуации еще и пистолет между ног засунул, кошмар, видел бы я себя со стороны… Стоп, а когда это я успел составить мнение о дамских романах? Я же вроде… не дама, слава богу?»

В принадлежности к мужскому роду Саша мог не сомневаться – об этом красноречиво свидетельствовало возникшее в штанах напряжение. По здравом размышлении парень отнес ощущение к последствиям механического трения. «Новый вид порно – студент и пистолет» – хихикнул Саша, чувствуя, что только старое доброе чувство юмора спасет его от подступающего абсурда. «Или есть уже такое… да наверняка есть. Надо поискать в интернете… так, стоп. Есть дела поважнее».

Мысль о том, что возбудили его воспоминания о прикосновениях Игоря, Саша решительно отбросил. Вот только этого ему для полного счастья сейчас и не хватало. Дабы проверить, не возникло ли у него, случаем, гомосексуальных наклонностей, Саша решился на зверский эксперимент над сознанием – он вспомнил Феликса. Его томный высокий голос, тонкие, словно выщипанные брови, залысины, дурацкий халат… Нет уж, увольте. Принадлежать к этому племени Саша решительно отказывался.

Он скинул сохранившийся в памяти номер «мастера» на служебный номер, а потом, как и было оговорено, отправил смс-ку – «все в порядке».

– Я просто хочу, чтобы ты вернулся с этого задания живым, – сказал Игорь, подбирая брошенный им пистолет. – Ужасно не люблю терять сотрудников, даже внештатных. Потренируемся еще на мишенях, хорошо?

Глава 3. Часть 5.

– Дьявол! – приглушенно ругнулся Саша, едва не напоровшись в темноте на железный штырь, торчавший из бетонного покрытия. Мрачная атмосфера заброшенного завода и мысли о предстоящем ритуале невольно настраивали на поэтический лад – в другом месте и в другое время он сказал бы что-нибудь попроще, например, банальное «бля!».

– Это сейчас была инвольтация, так сказать, к эгрегору? – насмешливо спросили сзади. Компания, шагавшая следом за ним по темным коридорам пустого здания, разразилась смехом. Эти люди, похоже, поэтическим настроениям были не подвержены.