Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Олег Рогозин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

«Наши предки называли это коротко и ясно – приворот» – подсказала память голосом неведомой твари по имени Лена. Саша вздрогнул. Вот этот бы вопрос прояснить… воздействовал на него как-то Игорь, или нет? Но спрашивать – страшно… Ужасно хочется ему доверять, но – получится ли? Он ведет себя как обычно, так может, ничего и не было, врала ему эта «Лена», никто не играл с его чувствами?

– Ты там не заснул? – спросил Игорь снаружи. Саша чуть не поскользнулся на мокром полу, панически кинувшись проверять, закрыта ли дверь. Хотя, с чего бы шефу ломиться к нему в душ? Он же не… не Феликс какой-нибудь.

– Я сейчас, – сказал он, хватая полотенце.

– Смотри, опоздаешь на совещание, злой начальник ругаться будет, – сообщил майор со смешком.

Но на совещание Саша, конечно, не опоздал, по той простой причине, что «злой начальник» сам его туда привез. Остальные были уже в сборе. Даже Аша… Света, то есть. Надо бы спросить при случае, откуда у нее псевдоним, тоже из фэнтези какого, что ли?

– Так, – сказал Рогозин, усаживаясь в кресло во главе стола. Сцепил руки перед собой, и задумчиво посмотрел на кактус на подоконнике. – Давайте разберемся, в чем мы облажались. Ну, помимо очевидного.

– Я была бы не против, если б кто-нибудь сначала рассказал, что произошло, – Света просительно глянула на шефа. – Мы с Тимом всю ночь кофе глушили и анализировать пытались… Эта Лена – что угодно, только не человек.

– А что тогда? – Игорь оторвался наконец от созерцания кактуса.

– Я надеялась, вы нам скажете…

– Лично я – понятия не имею. – Игорь стянул с носа очки -«хамелеоны» в тонкой оправе – сегодня он, видимо, нацепил их для завершения образа «злого начальника», подумал Саша и невольно улыбнулся.

– Я с таким никогда не встречался и в архивах не читал. Может, ты все-таки преувеличиваешь?

– Да я общалась с ней! Это… не знаю, как описать, иногда она совершенно нормальная, только голос странный, мужской, а иногда… словно бы ее облик кто-то натянул, как маску, она говорит, и кажется, кто-то стоит и ее за ниточки дергает, как куклу... И потом, куда она делась тогда?

– В колодце этом утопла, – сказал Аркадий и зло усмехнулся.

– Так ведь не нашли там тела!

– Так мы там и дна не нашли!

– Подселенцы, – сказал Тим, тихо, но значительно. – Помните, шеф?

– Я помню, что ты тогда так и не смог доказать мне свою гипотезу, – вздохнул Игорь. – Ребята, все это безумно интересно, но мы – не ученые, если помните. Нам не теории строить надо, а решать, как их через год ловить. Ошибок больше не повторяя. Итак, в чем была наша ошибка?

– Главный косяк, что никто ничего не знал про эти тоннели, – пожал плечами Тим.

– И что карт нормальных нигде не достать, – пожаловался Аркадий. – Потому что официально вся эта срань в три раза меньше. А в реальности мы с этими диггерами чуть не заблудились. Будь это любое место на поверхности – мы б заранее все оцепили, и кранты.

– Да и место мне тоже не сразу сказали, – вздохнула Света. – Я прихожу, а мне говорят – ага, а теперь идем на настоящее место… и так всех, по-моему, запутывали. Опасались… Но я честно, все по плану работала, вроде все нормально было…

– Конечно, Света, к тебе претензий нет, – кивнул майор. – Это все в основном мои ошибки…еще на этапе планирования.

– Да, так вы расскажете про запасной план? – оживился Тим. – А то я не очень понял…

– Это ты мне расскажи, – Игорь ткнул в его сторону дужкой от очков. – Все достаточно очевидно, у тебя все данные есть. А ну-ка, выдай мне экспресс-анализ ситуации.

– Ну, – осторожно начал Тим, – когда вы на совещании ни словом не обмолвись про Светкину миссию, я так понял, что эту инфу почему-то скрывают от Саши. И, конечно, подыграл, когда он вызвался идти к ним под прикрытием. Ты извини, Санек, у меня это как-то… автоматически вышло.

Саша кивнул понимающе. Уж на Тима он не сердился, это точно.

– Ну и… я только не понял, вы это заранее придумали, или тогда, во время совещания? – Тим покосился на Рогозина, но тот молчал с отсутствующим видом, и он продолжил: – Как я потом прикинул, Саша был как эта… красная собака. Ну, знаешь такую историю, Санек? Один художник всегда рисовал в углу картины красную собаку, и когда его картины смотрела инквизиция…или НКВД, я не помню… короче, что-то типа нашей конторы…

Вокруг послышались тихие смешки, и Алиса, до сих пор, как ни странно, молчавшая, тихо что-то сказала сидящей рядом Оле, отчего та захихикала.

– Так вот, они к собаке цеплялись, а больше ничего не замечали, – резюмировал Тим.

– Отвлекающий маневр, я понял, – сказал Саша. Он подозревал что-то примерно в таком духе, и не слишком удивился.

– Ну да, – Тим развел руками. – Они искали шпиона – они его нашли. Тебя ведь, уж извини, и правда расколоть пока несложно. Ну, оно и понятно, вон некоторые к этой операции год готовились, с прошлой осени, что тут за три дня сделаешь? В итоге, Светик спокойно работала вне подозрений… так что, думаю, тебе, Свет, надо Саню благодарить, он тебе сильно жизнь облегчил в последнюю неделю Игры.

– Благодарить не меня надо, – сказал Саша и посмотрел на шефа. Тот вертел в руках очки и смотрел перед собой рассеянным взглядом – словно ему докладывают какие-то скучнейшие вещи, а он, как и положено начальнику, пытается не заснуть, но и не вникает особо.

– А планов мне не рассказали на случай, если меня раскроют и пытать будут? – спокойным голосом добавил парень, стараясь не демонстрировать своего настроения.

– Да они б не стали! – возмущенно сказал Тим, но осекся, глянув на Рогозина. – Ведь… не стали бы

– Не думаю, – ответил тот, по-прежнему словно избегая взглядом Сашу. – Тима, ты все правильно рассказал, молодец. Только есть еще одна причина…

– Между прочим, – вдруг перебила его Алиса, – мы тут упражняемся в озвучивании очевидного, а куча детишек сидит в ментовке, в КПЗ. А под дверями стоят возмущенные родители. И если мы не хотим общественного резонанса и воплей в блогах на всю страну, то давайте-ка снимем со всех показания, припугнем и распустим по домам.

– Именно это я и собираюсь сразу сделать после совещания, – кивнул Игорь. – Аркаша, поедешь со мной, будешь рожу страшную делать, у тебя получится, я знаю.

– Нашел пугало, – оскалился «силовик», но больше явных возражений не высказал.

– А почему в ментовке-то? – спросил Саша.

– А куда их девать? – пожала плечами Алиса. – К нам везти? Чтоб они потом вышли в свои любимые соцсети и на весь интернет разнесли, как их страшные спецслужбы допрашивали? Ужас же. Кровавая гэбня следит за тобой и в атсрале, анон*…

– Куча детишек в КПЗ, один мертв, мастера нет, зацепок нет, и никакой девочки Лены, судя по документам, тоже нет, – резюмировал Игорь. – На наш запрос из Москвы насчет нее ответили… след обрывается, в общем.

– Зато… хоть часть операции-то выполнена? – Света сложила руки на груди, посмотрела на шефа выжидательно.

– Да, – кивнул майор. – То, что у нас проходило под кодовым названием «Капитанская дочка». Процесс пошел, ждем результатов. Хотя не капитан он, хмырь этот… Света, изложи народу суть… а то не все в курсе.

Он упорно избегал Сашиного взгляда, и это нервировало больше, чем любые шокирующие выводы Тима.

– А кто не в курсе? – удивилась девушка. Но рассказывать начала.

– Короче, год назад, когда я только начинала внедряться в эту тусовку… Ну, я ж не на геофаке учусь, если кто не в курсе, я вообще-то филолог. А главные наши «объекты» как раз с геофака. В общем, там я пересеклась с этой вашей Катей… она вообще на любого нового человека кидается, знакомится, зовет на какие-то тусовки… Не люблю таких девиц, если честно. Ну и вот, случайно узнала, кто ее папа.

– Он вроде бизнесом каким-то занимается? – уточнил Саша.

– Теперь да. А когда-то был далеко не последним человеком в верхушке МВД. И связи старые активно поддерживает. Важный птиц, в общем. А один из его старых приятелей и с нашим высшим начальством на короткой ноге. Просчитали мы цепочку… с учетом буйного характера папаши, если его дочка влипнет в историю, он всех на уши поставит, требуя разобраться. У нас же как все делается в верхах, пока петух жареный кого-нибудь персонально в задницу не клюнет, хрен кто пошевелится…

– Классно сказала, – одобрила Алиса, даже беззвучно похлопала в ладоши. Ну, относительно беззвучно – она сегодня была в чем-то псевдоэтнческом, и на запястьях при каждом движении позвякивало с десяток, наверное, тонких металлических браслетов.

– Ты понимаешь, Сань, – словно оправдываясь, сказал Тим, – когда Игорь Семеныч подал первый рапорт по поводу Игры, ему не поверили… И второму не поверили – доказательств нет. Вот мы и решили посодействовать, чтоб там, наверху, зашевелились. Если этот бык начнет бегать по инстанциям и орать, что его дочку завербовали какие-то злые сатанисты…

– Вот я и старалась. Завербовать, так сказать. Затянуть ее в Игру. Только сложно это было, – пожаловалась Света. – Она болтать на мистические темы любительница, а как до дела доходит – сразу в кусты. Ну, как и все обыватели.

– Я не понимаю, – Саша растерянно смотрел на коллег. – Что, Катя была главной целью операции?

– Ну не главной, конечно, – Света пожала плечами. – Главной целью было завязать контакт с потенциальными «игроками», через них выйти на мастера. Я ж год уже как под прикрытием работаю. Первым делом в профком записалась добровольцем, и под этим предлогом по всем факультетам носилась, людей прощупывала. У кого биополе мощное, значит что-то практикует, подходим, знакомимся… А у Кати потенциал есть, только дура она, уж простите за прямоту. Ну а так все удачно складывалось – она как раз квартиру отдельную искала, вот мы ей квартиру и подсунули… Алиса Геннадьевна риэлтора сыграла, такой цирк был, если честно! – девушка усмехнулась, видимо, вспоминая.

– Да, во мне погибла великая актриса! – Алиса драматически закатила глаза. – Иногда, долгими безлунными ночами, можно даже почуять, как благоухает ее разлагающийся труп…

– Вот, а последним шансом затащить ее в Игру был тот подготовительный ритуал… Фарид ведь не зря к ней на квартиру захаживал. Это она, небось, думала, что он ее глазками подведенными пленился. А он чувствовал – место необычное… А может, тварь чуял, ждал, пока проснется. Ну, мы ждать не стали, Тима сходил, разбудил заранее, подпитал энергией, делов-то… Фарид молодец, сразу почувствовал…

– Я смотрю, он тебе самой нравится, – с улыбкой сказал Игорь. Света нахмурилась, а потом рассмеялась:

– Всё-то вы знаете… Ну так… немножко. Все равно ведь он уедет…

– Уже уехал, – кивнул Игорь.

– Ну вот… Я вообще долго думала, что мастер – это Фарик. Только он Соню убивать не собирался, он ей помочь хотел. И знаете, я не ожидала, что мастер будет так грубо работать. Свидетелей убирать… Соню, едва возникло подозрение, что ее кто-то расспрашивал о нас… Удивительно еще, как они к Саше не прицепились сразу – он же явно был посторонним.

– Думаю, они и собирались. Но мы успели первыми, – Игорь наконец-то посмотрел на Сашу. Тот ожидал увидеть в его глазах хоть какое-то сочувствие, или, может быть, стыд… Но, кажется, для него все это было в порядке вещей. План удался…

– А если бы Катю убили? – спросил парень, едва слыша собственный голос.

– Это… в наши планы не входило, – ответила Света. А Рогозин молчал. И когда он заговорил, Саша почувствовал, словно ему за шиворот забирается ледяной арктический ветер.

– Ребята, идите-ка погуляйте. Нам с Сашей переговорить надо.

Саша вовсе не был уверен, что сможет сейчас нормально разговаривать с кем бы то ни было. Он скрестил руки на груди и уперся взглядом в полированную поверхность стола, не желая смотреть на начальника.

– Ну давай, – вздохнул Игорь, откидываясь на стуле. – Расскажи мне, какая я сволочь. Вижу ведь, что хочется.

Саша покачал головой.

– Не хочется. Потому что бесполезно. Вы же все равно будете считать, что правы. А я просто наивный идеалист. Знаете, мне, наверное, не место здесь. Я так не могу, и никогда не смогу… Люди для вас – расходный материал, так? Катя, я… да и прочие, наверное? Я понимаю, все это можно оправдать кучей красивых слов, и вообще, мы, наверное, спасаем человечество, но… я так не могу. Катя, может, и трусиха, обыватель, как вы тут любите выражаться, не слишком умная, поверхностная, ладно, да.. Но она – живой человек, понимаете? Разве не таких, как она, мы в итоге защищаем?

– Как же все повторяется… – Игорь задумчиво потер переносицу, снова потянулся к валяющимся на столе очкам. – Не поверишь, я то же самое когда-то говорил своему начальству. И все это правильно, только что поделать… гуманизм, он, знаешь, со временем проходит. В жизни часто приходится делать выбор. Ты поймешь однажды…

– Хватит! – Сам того не ожидая, Саша вдруг яростно хлопнул по столу, едва не отбив ладонь. Боль немного отрезвила сознание и прогнала наворачивавшиеся на глаза слезы.

– Я искренне надеюсь, что не пойму. Что я не доживу до того момента, когда стану бессердечным… человеком! – выпалил он. Последнее слово задумывалось немного иным, но… вежливость победила. – И я никому не позволю себя использовать!

– Все друг друга используют, это закон природы… – тихо сказал Рогозин ему вслед, но парень уже выбегал из комнаты. Он чувствовал, что все-таки готов разреветься, и не хотелось демонстрировать кому-то эту непозволительную слабость. Тем более, этому м… человеку.

__________________________________

*Считаю авторским долгом пояснить, что в данном случае цитируется несколько мемов Луркморья.

Глава 4. Часть 2.

«И главное, совершенно непонятно, что теперь делать» – думал Саша, мрачно глядя на разрывающийся от звонков телефон. «Интересно, какой это по счету, двадцатый? И не надоест ведь ему, а».

На номер звонящего он уже и не смотрел – вряд ли этот звонок отличается от предыдущего. Итак, совещание у них уже закончилось, все несчастные детишки напуганы до полусмерти, и начальнику всего этого дурдома снова нечем заняться. Шел бы лучше составлять очередной хитрый план, у него это удачнее всего получается.

Саша не хотел возвращаться. Не хотел больше слушать эти убедительные речи, сомневаясь в каждом слове.

«Всё так. Я просто не подхожу для этой работы. Но… они ведь меня в покое не оставят. Я уже слишком много успел узнать, просто так не отпустят. Тогда – что? Может, мне просто снова подписать кучу документов, и свободен? Ну да, конечно… пулю в лоб, и – свободен… и всем так спокойнее. Хотя нет. Они ведь работают тоньше. Никаких пуль… как там было написано, синхронизируйте частоту сердцебиения объекта с каким-нибудь простым движением… А потом сжать кулак, и… найдут молодого парня на полу с инфарктом, удивятся, но спишут негласно на наркотики…Мама расстроится, блин…»

В носу снова предательски защипало. Саша вздрогнул, и сказал себе, что ударяться в жалость к себе – последнее дело. Надо бороться. Бежать, в конце концов. Как чувствовал еще при первой встрече – надо бежать… От тех, кто только притворяется людьми. Потому что ставящий себя выше прочих, присваивающий себе право решать за других, играть чужой жизнью и смертью – уже не человек. Тварь вроде загадочной этой Лены.

Злость быстро улетучивалась, оставалась обида. И Саша прекрасно понимал, что, наверное, перегибает палку, реагируя так остро. Но… Если бы на месте Игоря изначально был какой-нибудь мерзкий тип… старый и лысый, скажем… хотя, при чем здесь внешность? Короче, если б он не прикидывался таким… таким… а каким он прикидывался? Просто был собой. Люди склонны строить иллюзии совершенно самостоятельно. Кто сказал, что обаятельный и приятный в общении человек не может быть скотиной? Однако так гораздо больнее разочаровываться. Когда веришь кому-то, пускаешь в свое сердце, восхищаешься, почти… любишь? Дурацкая мысль, но это слово в чем-то подходит… Это же не любовь, такая, как к девушке, верно? Просто… словно ты очутился в одном из этих старых фильмов, что еще на видеокассетах… юноша-сирота, тибетский монастырь, куча китайцев задорно машет ногами… и учитель, гуру, сенсей, весь такой в белом, на фоне заката, да? И он научит тебя разбивать кирпичи одной левой, и ты пойдешь и вломишь всем обидчикам, а потом сядешь медитировать на цветок лотоса… господи, ну и бред. Не объяснить словами, что происходит в душе, когда кажется, что встретил кого-то, настолько близкого к твоему собственному представлению о совершенстве… а потом узнаешь, что он цинично использовал тебя и твоих… близких.

И что теперь?

«Первым делом», сказал он себе, «нужно, чтобы они не могли меня выследить».

И вытащил симку из телефона. Потом, подумав, отложил в сторону и сам телефон – вдруг там могут быть «жучки»? Быстро собрал сумку – деньги, паспорт, учебники, ноут… что еще нужно? Подумав, натянул самый теплый свитер.

«Ну, и куда бежать? И что с универом? Через универ найдут в любой момент… Бросать учебу? Ненавижу, сволочи… зачем я вообще во все это ввязался…»

Он едва не выронил сумку, когда услышал стук в дверь.

«Вот, значит, как… Лично приперся?»

Что неожиданный посетитель – это Рогозин, парень был совершенно уверен. То ли запах его треклятых духов просочился сквозь дверь, то ли все-таки не зря Саша так интенсивно тренировал свои экстрасенсорные способности в последнее время – ощущение было очень явственным и четким.

«Неужели решил все-таки лично меня пристукнуть? Да ну, бред… Начнет сейчас опять всякую лапшу вешать… и я поверю… и снова влипну…»

Перед глазами мелькали картинки – майор и Вит на фоне слепящего белого пламени, молниеносный удар, кровь, парень падает… Как можно было верить человеку, убивающему голыми руками? И в то же время… неужели все его поведение было игрой? Вся эта фигня про ромашковый чай… и к чему была его дурацкая футболка, и пробежка эта сегодня утром?

В голове царил неописуемый хаос. Саша распахнул балконную дверь, вдохнул холодный, бодрящий воздух снаружи. Балкон был открытым… и никаких пожарных лестниц, даже трубы поблизости нет, спуститься по гладкой стене – нереально. Хотя был такой порыв однажды…

– О, у меня новый сосед? – радостно поинтересовался женский голос. На соседнем балконе курила рыжеволосая девушка примерно Сашиных лет. Парень смутился, поймав ее изучающий взгляд.

– Я тут, вроде, год живу.

– И ни разу не выходил на балкон? – со смехом спросила девушка. Саша пожал плечами.

– Ну, я же не курю!

– А воздухом выходить подышать – тоже не вариант?

Девушка была симпатичная, и этот незначительный факт подтолкнул Сашу к совершенно авантюрному решению.

– Понимаешь, я секретный агент, – с серьезной миной сказал он. – Последнее время работал под прикрытием, и светиться мне никак нельзя было. А теперь у меня проблемы. Честно говоря, сейчас в мою дверь ломится один неприятный тип. Можно, я через твой балкон выйду?

Между балконами перелезть было, в принципе, возможно – если не бояться высоты. Саша не то чтобы боялся… ну, опасался. Но идея вдруг показалась ему привлекательной.

– Ты понимаешь, на что это похоже? – девушка аж сигарету отбросила. – Вылезает на балкон незнакомый парень, с сумкой на плече… А вдруг ты эту квартиру ограбил?

– Тогда я бы тем же путем и ушел, – Саша постарался улыбнуться как можно обаятельнее, и развел руками.

– Ну… попробуй, – с сомнением сказала девушка, глянув вниз. – Только постарайся не украсить асфальт своими мозгами, мне слишком нравится вид отсюда.

Первым делом Саша перекинул сумку – чтобы некуда было отступать. Потом встал на перила… порыв ветра заставил его судорожно вцепиться в край стены. Собственно, тут надо было сделать один шаг. Широкий такой шаг… боком. И уверенно, чтоб нога не соскользнула… И не смотреть вниз. Во всех книгах, фильмах, историях – герою всегда не советуют смотреть вниз. И он всегда смотрит…

Саша посмотрел вниз. Мышцы тут же скрутило в панической судороге.

– Кстати, меня Настя зовут, – спокойно сообщила девушка. Очень вовремя, ничего не скажешь.

Настя. Девушка по соседству. Если б не жил таким затворником – добрую сотню раз успел бы с ней пересечься. И познакомиться. И, может быть, позвал бы в кино рыжую девушку Настю, а не брюнетку Катю. И ничего драматического больше не случилось бы… и не висел бы он сейчас между балконами, как неудачливый любовник из советских анекдотов…

С этой самокритичной мыслью Саша перешагнул на перила соседнего балкона, и тут же шлепнулся на пол, потому что Настя стащила его вниз, не давая кувыркнуться назад, в пропасть.

– Ну ты экстремал, – сказала она, ухмыляясь. Саша нервно оглянулся назад.

– Неа, – сказал он, стараясь звучать небрежно, – просто я секретный агент.

Предательски подрагивающая правая коленка, конечно, выдавала его с головой, но что уж тут поделать.

Они ввалились в гостиную, и девушка, рассматривая своего неожиданного гостя, поинтересовалась ехидно:

– А секретные агенты пьют чай? Или только виски со льдом?

– Агенты пьют все, даже медицинский спирт, – обнадежил ее парень, нервно оглядываясь. – Но сейчас мне правда нужно смыться. Можешь выглянуть в глазок осторожно?

– То есть, это был не треп и не оригинальный способ познакомиться, – отметила Настя. Тон ее, впрочем, обиженным не был – скорее, деловым. – Сейчас посмотрю.

– Нет там никого, – сообщила она минутой позднее. – Ушел уже, наверное…

– Или проник в квартиру, – вздохнул Саша. – У него вполне могут быть отмычки. Или дубликат ключей.

– Ты ему денег должен, что ли? – спросила хозяйка квартиры. Саша только помотал головой.

– Все очень сложно и запутанно. Извини, мне правда нужно бежать. И мне очень жаль, что я так редко выходил на балкон.

Настя рассмеялась, но глаза ее пытливо и серьезно изучали его лицо.

– Ты в квартиру-то вернешься?

– Не знаю… ничего я теперь не знаю. Удачи! – он уже выскакивал в коридор, когда очередная шальная мысль посетила его многострадальную голову. И откуда только берутся такие мысли у застенчивых и необщительных парней? Потянувшись внезапно к девушке, он быстро чмокнул ее в губы, сказал что-то вроде «жди меня, и я вернусь», и бегом помчался к выходу.

«Что они со мной сделали» – с растерянной ухмылкой думал Саша, прислонившись лбом к надписи «не прислоняться», пока за стеклом пульсировала темнота тоннеля метро. «Я прыгаю по балконам, целую незнакомых девушек… еще месяц назад все это показалось бы бредом. Как, интересно, интерпретировал бы такую трансформацию психолог-профессионал? Может, когда человек осознает, что считавшееся ранее невозможным – возможно, у него слетают все оставшиеся тормоза? Так нельзя… иначе превратишься невесть во что. Наподобие Рогозина. Из святого у него, значит, только утренняя пробежка, ну-ну… Нет, не думать об этом, не думать о нем.»

Витек открыл дверь сразу, растерянно щурясь в полумрак лестничной площадки – за окном уже темнело, а лампочку, видимо, постигла неизбежная судьба всех российских лампочек в подъездах – то ль разбили, то ли сперли.

– Ты чего, случилось че? – спросил он встревоженно.

– Пустишь бедного бомжа погреться – расскажу, – улыбнулся Саша.

К тому моменту, как они уселись пить чай на кухне, он успел придумать отличную «легенду» – родная «контора» могла бы им гордиться. Ну… бывшая некогда родной. Еще утром, вообще-то. Но об этом парень решительно запрещал себе думать и уж тем более – сожалеть.

– Короче, помнишь, меня баба на крутой тачке подвозила?

Один из первых принципов так называемого нейролингвистического программирования, как объясняли ему недавно – уверенный тон. Спроси человека «а помнишь ли ты» тоном, не терпящим возражений – восемь из десяти скажут «помню», а двое из этих восьми – могут и вправду «вспомнить» событие, которого не было. А события не было – Витек сам его выдумал когда-то. Остается только поддержать его в собственных заблуждениях…

– Ну, – легко согласился приятель. – И че?

– Ну и вот, ее муж меня теперь ищет.

Второй из важнейших принципов манипулирования людьми – игра на сходстве интересов. Покажи человеку, что ты ему подобен, что у вас похожие приоритеты и цели в жизни…

– Пришел сегодня, в дверь ломился, угрожал… Я через балкон вылез.

«Я веду себя, как они» – с ужасом осознал Саша. «Но ведь это всего лишь Витек… трепло и бабник… всего лишь? А где граница между теми, кем манипулировать не стыдно, и прочими? Но я ведь не могу сказать ему правду? Мне просто нужно где-то спрятаться… Да я и без всякого НЛП вел бы себя точно так же! Все так делают… неосознанно. Подстраиваются под собеседника, предлагая ему улучшенную, отредактированную версию себя. Все друг друга используют…»

– А самое страшное, что он прав, – со вздохом произнес Саша, думая вовсе не о мифическом муже. Разумеется, Витек понял его совсем иначе.

– В смысле, что семейные узы священны и все такое? Ну… эт, конечно, верно. Но она тебя любит?

– Думаю, она меня просто использовала, – кажется, эта фраза прозвучала искренней прочих.

Третье важное правило НЛП: создай правильный контекст, а потом мели, что хочешь – собеседник уже выстроил в голове стройную картину, и дорисует ее совершенно самостоятельно.

– Вот сука, – резюмировал Витек. – А тебе из-за нее теперь скрываться. Ну ты поживи у меня, не вопрос вообще. Маме объясню, наплету че-нить. Да ей и пофиг, она дома-то не бывает, со своим графиком… Слушай, а с универом как?

– Не знаю пока, – вздохнул Саша. – Завтра не пойду точно, а там посмотрим, может, уляжется…

Пытаясь устроиться на диване в комнате Виктора, Саша невольно с тоской вспомнил шикарную двуспальную кровать в доме Рогозина. Интересно… когда-то это было супружеское ложе? Так, стоп, какого рожна тебе это интересно? Забыть, забыть…

Но перед глазами, точно против его воли, уже замелькали лица и картинки. Тим, Оля, Алиса, Аркадий… Игорь, конечно же.

История с Катей точно послужила спусковым крючком для паранойи, заставив Сашу переосмыслить поведение окружавших его людей… Но сейчас почему-то упорно вспоминалось только хорошее. Разговоры, шутки… забота и поддержка.

«Или кто-то на меня воздействует» – это вновь подала голос паранойя.

«Или это у тебя паранойя» – логический рассудок решил сыграть в Капитана Очевидность.

«Я так точно не засну», вздохнул Саша. Сон, впрочем, тоже был подозрительной затеей – во сне его могла найти Оля, например, или…

Саша потянулся к сумке и вынул оттуда пачку таблеток.

Снотворные из группы производных имидазопиридинов дарят пациенту сон без сновидений, говорил Игорь. Под чем-то подобным держали Фарида – и никто не мог его найти.

«И что дальше, всю жизнь будешь на снотворных сидеть?» – поинтересовался очередной внутренний голос, на удивление насмешливый.

«Там разберемся» – ответил ему Саша.

Глава 4. Часть 3.

Вопреки ожиданиям, в университете Сашу никто посторонний не разыскивал, и через несколько дней он рискнул выбраться в город, а затем и объявиться на занятиях. Ночи пролетали без сновидений, пачка таблеток подходила к середине. От всех возможных воздействий парень старательно закрывался «щитами», представляя их стальными, бетонными, огромными, непробиваемыми… Вроде работало. Никто не лез в его сознание – впрочем, там и без чужого вмешательства творился бардак. На улицах, в метро, в коридорах института Саше мерещились то знакомые лица сотрудников Тринадцатого отдела, то навязчивый запах духов его руководителя… Словно весь город помешался на дорогом мужском парфюме, поливаясь им с ног до головы, или это обоняние его внезапно обострилось до почти звериного? Память не давала расслабиться, то и дело подбрасывая необычайно четкие воспоминания. Звуки, картинки, мелодия из наушников случайного соседа в вагоне, названия улиц и реклама на бортах автобусов – всё так или иначе вплеталось в сложную паутину ассоциаций, всё напоминало о тех нескольких ярких и сумасшедших неделях, которые парень тщетно пытался стереть из своей головы.

«И что теперь?» – спрашивал он себя, закрывая глаза по вечерам на жестком диванчике в комнате Виктора.

«Ну и?» – переспрашивал требовательный внутренний голос, стоило ему разомкнуть веки под оглушительное дребезжание допотопного будильника.

Нужно было принимать какое-то решение, уезжать из города, или идти «сдаваться» Рогозину, делать хоть что-то… Саша ходил на пары, глотал снотворное, гнал из головы назойливые мысли – как там ребята, до чего докопались, что же такое, интересно, эта «Лена»?

– Слышал, у нас какую-то секту накрыли, – шептал на ухо Витек, косясь на монотонно бубнящего лектора. – Они парня одного в жертву принесли, прикинь? С геофака тип, с четвертого курса…

– Да, – Саша кивнул безразлично, продолжая рассеянно глядеть в пустую тетрадь, где с начала лекции так и не появилось ни строчки. – Как его звали? Вроде тезка твой? Или Виталик, не помню…

– Не, Семен его звали, точно, я запомнил…

«Семен, значит. А я думал, Вит – Виталий или что-то в этом духе… Впрочем, неудивительно. Не подходило ему это имя…»

– Да, точно. В жертву принеси, значит. Ладно…

– Санек, ну ты чего такой, хватит киснуть уже, бабы приходят и уходят, а жизнь продолжается…

– Да я не из-за бабы вовсе, – честно ответил парень.

На паре по физиологии он точно спал с открытыми глазами – информация не задерживалась в сознании, речь бессвязным потоком вливалась в уши. Впору писать диссертацию о влиянии сновидений, точнее, их отсутствия, на когнитивные способности наяву. Или у таблеток просто такие побочные эффекты?

А на английском был Крыс, и он был мерзок как никогда, и, точно почувствовав слабость одного из своих студентов, он кинулся, как и подобает крысе, добивать раненого. Саша едва успевал отбиваться от его придирок. Он чувствовал, что преподаватель безбожно его «вампирит», и не раз пытался «обрубать» щупальца – глазами он их не видел, но вполне уже четко представлял в уме. Однако, все силы уходили в «щиты», и больше их ни на что не хватало. Крыс, в конце концов, обнаглев окончательно, заявил, что желает видеть Сашу завтра после пар – для индивидуальной, видите ли, отработки пропущенных занятий. Тот даже спорить не стал, чувствуя, что это бесполезно.

«Чего ему нужно, интересно? Он же прекрасно знает мой уровень, знает, что один-два пропуска ни на что не повлияют… и домашку-то я делал… Вот старый пидор, денег хочет, что ли?» – возмущался в уме Саша, топая по коридору родного психфака. «И ничего ведь с ним не поделаешь... хотя... Вот интересно, что б на моем месте сделал Рогозин? А, черт, не думать об этом, не думать о нем… Но все же? Пришел бы, наверное, с диктофоном, записал весь разговор, потом – заявил бы на него… и законно, и проблема устранена. Ладно, а если Крыс денег не потребует? Если он просто взъелся на меня, и из принципа на экзамене завалит… Интересно, а вампира сложно убить? Сложнее, чем обычного человека? Если попробовать… подстроиться под его сердечный ритм и все такое…»