Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Олег Рогозин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Молчаливый неприметный водитель куда-то исчез, а Саше уже приветливо махал рукой смутно знакомый парень возле будки вахтера-охранника. Кажется, это он был в подъезде Кати, ласково разговаривая с изгнанной с кухни «тварью», точно с домашней зверушкой. Саша напустил на себя максимально уверенный и независимый вид – ну, насколько ему это удавалось – и подошел к нему.

– Привет, я Тим, – представился парень, протягивая руку. – Тимофей вообще-то, но это длинновато и скучно, а жизнь так коротка, правда?

Он широко улыбнулся, не особенно ожидая ответа на свою шутку. Саша коротко представился, настороженно разглядывая нового-старого знакомого. Сейчас, в освещенном холле, этот дружелюбно настроенный парень совсем не выглядел угрожающе. Тип как тип, чуть постарше Саши, в клетчатой рубашке поверх майки с какой-то надписью, в джинсах, темные волосы собраны в хвост – классический студент-программист. Он и тогда, в общем-то, страшно не выглядел… просто вся ситуация была пугающей, и еще этот странный тип, майор, как там его…

– К Игорю Семеновичу, на собеседование, – словно прочитав его мысли, произнес Тим, показывая охраннику какую-то карточку. Тот кивнул и нажал кнопку, разблокируя турникет. Впрочем, сканер Саше все равно пройти пришлось, хорошо хоть, мелочь из кармана выгребать не заставили.

– У нас тут три уровня системы безопасности, – пояснил Тим, пока они ехали в лифте – недолго, всего до третьего этажа. – Первый уровень на виду, а третий и я никогда не видел… Хотя, это потом. А то я тут болтаю с тобой, а потом выяснится, что у тебя допуска нет, и придется твой труп спускать в мусоропровод, а он, во-первых, засорится, а во-вторых, у нас его и нет, и что тогда делать?

Саша подозрительно покосился на радостно ржущего парня. Все-таки, как-то не так он представлял себе сотрудников спецслужб.

Помещение, в котором они оказались в итоге, тоже не слишком-то напоминало военный штаб, скорее уж – офис какой-нибудь фирмы. Несколько столов с компьютерами, полноватая светловолосая девушка увлеченно раскладывает пасьянс за одним из них. Парень слегка кавказской внешности, но с интеллигентным лицом, копается в каком-то коде на экране, рядом с ним стоит банка колы. Саша растерянно огляделся, заметил еще и кактус на окне, стеллажи с бумагами на стенах – ну точно, офис. «Может, все это розыгрыш?» – оторопело подумал он. «Ну какие тут спецслужбы, какое ГРУ?»

Девушка оторвалась от пасьянса, выдернула уз уха наушник плеера.

– Привет, ты же Саша? Рада видеть… наяву.

– Угу. – Саша уже не знал, как и реагировать. Тем временем Тимофей постучал в дверь смежной комнаты, громко крикнув: – Игорь Семеныч, мясо прибыло!

– Я Оля, – девушка неторопливо повернулась, откинула на спину тяжелую длинную косу. – А это Алик, за компом, его пока отвлекать нельзя. А ты меня не узнаешь?

Дверь смежного кабинета распахнулась, и оттуда неожиданно вырвался порыв ледяного ветра. Бумаги на столе Оли взмыли в воздух, и неспешно спланировали на пол. Саша рефлекторно отступил на шаг, сердце замерло и гулко стукнуло в ушах, промелькнула паническая мысль о каких-то порталах и почему-то еще драконах.

– Игорь Семеныч, ну закрывайте вы окно! – возмущенно завопила Оля, ловя разлетающиеся листы. – Такой сквозняк, у меня тут секретные документы сейчас по всему городу разлетятся!

– Так секретные документы на столе хранить не надо. Их после прочтения полагается сжечь, а лучше – съесть. С майонезом и горчицей, – сообщил появившийся в дверях кабинета Рогозин. – Саша, проходите.

– А он меня не помнит, – довольным тоном сказала девушка, провожая взглядом двинувшегося в сторону кабинета Сашу. – А вы говорили, грубая работа.

– Оля, солнце мое, когда ты научишься приводить свой облик в сновидениях в соответствие с реальностью, только тогда можно будет говорить о какой-то статистике, – с улыбкой ответил майор. – Когда ты ко мне первый раз во сне пришла, я вообще потом неделю спать боялся.

С этими словами он захлопнул дверь вслед за вошедшим Сашей, так что ответную реплику девушки тот уже не услышал. Но ситуацию осознал, и от этого осознания противный липкий страх подкатил к горлу.

Девушка из его сна. Там, где туман, и мост, и песня…

«Не пробудись над пропастью… не пробудись…»

«Я просто посмотрю, кто ты…»

– Должны же мы были проверить, что за неожиданный фактор вмешался в нашу операцию, – спокойно объяснил Игорь. – И нет, я не читаю мысли, у тебя все на лбу написано, как и у любого в твоем возрасте, так что расслабься. Садись, кстати. Ничего, что я на «ты»? В журнале «Psychology&Business» за 2009 год пишут, что установление доверительных отношений с сотрудниками повышает эффективность работы, а я привык прислушиваться к советам экспертов.

Всю эту тираду он произнес спокойным и нейтральным тоном, пока закрывал окно, но Сашу не оставляло ощущение, что где-то над ним прикалываются.

– Так это правда возможно? Прийти в чужой сон? – спросил он, глядя в упор на усаживающегося напротив Рогозина. Тот поднял голову и встретился с ним взглядом, и Саша через секунду же отвел взгляд, не выдержав… сам не зная чего. Майор был из тех людей, с которыми тяжело находиться наедине – Саша давно замечал, что есть такие люди, которых как будто окружает мощное силовое поле. От них исходит некая подавляющая, уверенная сила; когда такой человек входит в комнату, все невольно поворачиваются к нему, даже если он ничего не говорит и не делает. В сомнительной литературе, которой Саша в свое время начитался изрядно, это связывали с развитым биополем. Может, так оно и было на самом деле – парень уже не знал, чему и верить.

Он отвел глаза и стал рассматривать широкий письменный стол. Монитор, фоторамка, какие-то бумаги… наверное, не те, что после прочтения полагается сжечь. Всё в почти идеальном порядке. Да и вообще, кабинет производил более благоприятное впечатление, чем предыдущий «офис». И хозяин кабинета, в своем строгом костюме, все же чуть больше напоминал работника спецслужб, нежели остальные сотрудники.

– Для некоторых – вполне,– серьезно ответил Рогозин. – Наша Оля – можно сказать, профессиональная… сновидица. Для нее сны ничуть не менее реальны, чем бодрствование. Технически, она не приходила в твой сон, а затянула вас обоих в некое общее пространство, можно сказать – в общий сон на двоих. По сути, это обмен информацией, с небольшой затратой энергии. А какие вы при этом картинки видите – дело десятое… Но то, что Оля сильно меняет во снах свой облик – признак слабого самоконтроля. Во сне, видишь ли, контроль разума ослабевает, и на поверхность вылезают всякие там комплексы, страхи, потаенные желания… Тебе она, небось, явилась в виде какой-нибудь костлявой фотомодели?

– Да нет, но… она была… стройнее, – помявшись, сформулировал Саша. Игорь кивнул.

– Ну вот, подсознательно хотела понравиться незнакомому юноше – и приукрасила реальность… А на меня вот она однажды разозлилась, – он бегло улыбнулся, словно вспомнив что-то смешное. – Пришлось и мне срочно осваивать азы осознанных сновидений. Полезный был опыт… Но с тобой я сегодня хотел поговорить о другом.

Он раскрыл лежавшую на столе папку, и Саша с удивлением обнаружил там что-то вроде досье на себя. Фотографии и куча текста – вроде как стандартная анкета, но очень подробная, и такой он точно нигде не заполнял.

– Ну да, как говорят в этих ваших интернетах, кровавая гэбня следит за всеми, – прокомментировал Рогозин, заметив его взгляд. – Зато в этом один из больших плюсов работы на спецслужбы – не надо возиться, составляя резюме. Даже копию паспорта с тебя не потребую – все уже готово. Вот, держи.

На стол легла пластиковая карточка, вроде той, что Тим демонстрировал охраннику – только на этой были Сашины фамилия и инициалы, и фотография – точь-в точь как на студенческом. А еще из надписей следовало, что Саша теперь является «экспертом-консультантом» ГРУ.

– Пропуск, – пояснил майор. – Будешь на проходной показывать. Или еще где… где понадобится. Но без толку им не размахивай, себе же проблем наживешь.

В следующие полчаса Саше пришлось подписать кучу бумаг, одна другой серьезней. Рогозин при этом обстоятельно разъяснял про политику информационной безопасности – что нельзя рассказывать никому, а что нельзя совсем-совсем никому, а что вообще совсем нельзя. Саша и без того особенно болтать не собирался, впрочем.

Под конец процесса в кабинете появился Тим с каким-то специальным устройством, считывающим отпечатки пальцев, и Саше пришлось оставить еще и такую «подпись».

– Мож вам кофе организовать, а, Игорь Семеныч? – сочувственно спросил Тимофей, глядя при этом, впрочем, не на начальника, а на несколько замученного инструктажем Сашу.

– Ну если ты готов пять минут побыть моей секретаршей, Тима, так я только «за», – охотно отозвался майор.

– Ага! Сейчас, только мини-юбку и колготки найду, – бодро ответил парень и выскочил, ухмыляясь.

Саша удивленно покосился ему вслед. Сложновато было привыкнуть к местному чувству юмора.

– Понимаю, – сказал Игорь, увидев выражение его лица. – Мы должны ходить в темных очках, делать пафосные лица и произносить пламенные речи о долге и чести. А мы тут дурака валяем. Еще и маскируемся под офис какой-то шарашкиной конторы, так?

– Ну вообще-то… да, – помявшись, признался Саша. – Необычно как-то все. И людей мало… это что, все сотрудники?

– Ну, во-первых, далеко не все, – откинувшись в кресле, начал объяснять Рогозин. – Аналитики на другом этаже. Силовики вообще… в другом месте. А зачем нам в кучу собираться – чтоб легче было накрыть одним ударом? Потом, большая часть сотрудников – внештатные эксперты, привлекаются по мере надобности… Во-вторых… нам по роду деятельности не положено вывеску на двери размещать. Маскируемся, да. В аббревиатуре «гэ-эр-у» какая буква главная? Р – разведывательное. Вот и маскируемся. Ну и в-третьих… всё-таки, у нас тут не Москва. А в регионах всегда так, меньше пафоса, больше толку… И последнее, совсем уж не для протокола... задвигают нас, Саша. Тринадцатый отдел многим среди нынешней, так сказать, правящей верхушки, кажется бессмысленной тратой средств. Как это ни парадоксально, при советской власти со всем ее оголтелым материализмом, было проще работать, чем в нынешнем псевдоправославном государстве с его псевдодуховностью. Они же слепые, все эти идиоты, дорвавшиеся до власти, ничего не видят… А мы – те, кто видит – вынуждены работать иногда вопреки их директивам. Просто потому, что закрыть глаза уже не получится… Это война, где неоткуда ждать подкрепления. Как и всегда бывает в жизни, впрочем.

– Это что счас такое было? – обалделым голосом спросил Тимофей от дверей. Он вошел в кабинет с подносом, но задержался у входа, слушая.

– Это? Это была пафосная речь, как заказывали, – невозмутимо ответил майор. – Тима, кофе я вижу, ну а где же мини-юбка?

…За окном стемнело, но Саша даже не сразу заметил это – разговор наконец-то подобрался к самым волнующим темам.

– … ни богов, ни демонов, ни ангелов, – говорил Игорь, задумчиво вертя в руках уже пустую кофейную чашку. – По крайней мере, я не сталкивался за двадцать с лишним лет работы. Есть потоки энергии, и существа, которые ими управляют. Не только люди – ты сам видел пример. Но, могу тебя успокоить – в основном это существа, значительно уступающие человеку в разумности. Вроде зверей, только существующих немного… на другом плане. Ну, все это за один вечер не объяснишь.

– Люди же обладают двумя важными способностями: умением получать информацию по сверхчувственным каналам, и умением перераспределять потоки энергии. Тех, у кого сильнее первая способность, традиционно называют сенсами, сенситивами, в народе – экстрасенсами. Тех, кто лучше управляется с потоками, называют операторами. Ты – в потенциале отличный оператор. Если будешь развивать свои способности, конечно. А я постараюсь, чтобы ты их развил. На днях оформим тебе допуск к документам, тогда все сам узнаешь подробнее. А пока, включайся в работу… Раз уж ты влип в эту историю с геологами, помоги ребятам с ней разобраться. Постарайся вспомнить, что и как они творили, ты же был там. Соберите информацию об этой квартире – доступ к базам данных есть у Алика, пусть тебе покажет, покопаешься. Ну и завтра езжайте с Тимом к этой… как же ее зовут, Соне?

– А что… почему Соня? – непонимающе переспросил Саша. Игорь нахмурился.

– Точно, ты же не в курсе… Мы начали проверять этих геологов, и сразу же наткнулись на сообщение о том, что одна девушка из этой компании – в больнице. Собственно, это Соня и есть. У тебя есть отличная возможность поговорить с ней, не возбуждая подозрений – спросишь у своей подруги Кати, как там Соня и в какой она больнице, потом съездишь, все выглядит достаточно естественно…

– Катя со мной не разговаривает, – мрачно ответил Саша. Невероятно, но только сейчас он вспомнил о ее существовании, хотя, по всем законам жанра, должен был страдать еще как минимум месяц, и ведь всерьез думал, что долго еще будет склеивать осколки разбитого сердца, но – тут как раз к нему в квартиру приперся Рогозин со своим предложением, и все как-то так завертелось…

– Это мы ее напугали? – поинтересовался Игорь. – Или это загадочные кульбиты женской психики, логическому анализу неподвластные?

– И то и другое, наверное, – пожал плечами Саша, вновь погружаясь в печальные размышления о своем разбитом сердце. И зачем только вспомнил…

– Тогда прошу прощения, – майор разве руками. – Она, видимо, приняла нас за бандитов… Ну, может, купишь ей цветов, пригласишь в кафе и доступно объяснишь, что никак не связан с криминалом?

– Цветы и кафе за неделю до стипендии? Тогда точно решит, что связан, – скептически хмыкнул Саша.

– Тоже мне проблема, – Игорь пожал плечами, доставая из стола какой-то бланк. – Оформим как служебные расходы… Скажешь ей, что на работу устроился. Тем более, что это правда. Зарплата, конечно, меньше, чем за стойкой Макдональдса, ну так и график свободный.

– А что… еще и зарплата будет? – Саша искренне удивился. Он как-то упустил сей аспект за долгими разговорами о неразглашении информации.

– Ну и молодежь пошла! – наигранно восхитился Рогозин. – Возвышенная, благородная… и совершенно к жизни неприспособленная. Ничего, не комплексуй, я сам такой же был…

Выйдя наконец из кабинета, Саша обнаружил, что парни уже разошлись по домам, а вот Оля все сидела за компьютером… ну, вроде, не пасьянс уже раскладывала – на экране мелькали какие-то графики. А из колонок звучала песня, от которой у парня по спине побежали ледяные мурашки.

«Не пробудись над пропастью…» – выводил мелодичный женский голос под какие-то мрачные электронные семплы.

– Нравится песня? – не отрываясь от экрана, спросила Оля.

– Не очень, – признался Саша. – Жуткая какая-то.

– Так и должно быть, – коротко ответила девушка и больше не проронила ни слова.

Глава 2. Часть 2.

Первый день оперативной работы оказался отмечен для Саши знаковым событием – он снова, второй раз в жизни, проспал начало занятий. Ситуация осложнялась тем, что по средам первой парой была не какая-нибудь безобидная лекция, а семинар, который пропускать никак не стоило.

«Вот так вот поведешься со всякими геологами, энергуями и спецслужбами – скатишься в троечники», – мрачно думал парень, утрамбовываясь в забитую до отказа маршрутку.

Разумеется, он проспал – ведь до самого утра Саша ворочался в постели, не в состоянии уснуть. Новые ошеломляющие знания никак не желали укладываться в голове, порождая все новые и новые вопросы. Хотя они с Рогозиным проговорили несколько часов кряду, Саша всю ночь мысленно продолжал спорить с новым начальником, придумывал какие-то вопросы, уточнения… слишком многое еще хотелось обсудить. Мир перевернулся вверх тормашками, бредни из «желтых газет» оказывались реальностью, а учебники новейшей истории – тщательно продуманной дезинформацией…

«Я не могу обещать тебе пафосного обряда инициации, торжественного выхода в Сумрак, и прочего в том же духе», – с усмешкой говорил ему вчера майор, ненавязчиво демонстрируя знакомство с современной массовой культурой. «И универсальной истины дать не могу. Просто слушай, смотри, анализируй, учись отличать предчувствия от мнительности, интуицию от паранойи. Все, что взбредет тебе в голову, может оказаться пугающей истиной, а может быть начинающимся бредом шизофреника. Будь предельно внимателен к миру и людям. Когда начинать? Прямо сейчас.»

И он слушал, смотрел, тщательно подмечая все странные ощущения. Парни на задних партах хотят спать – над ними воздух словно сгустился, стал вязким и тягучим. Преподаватель, напротив, свеж и бодр – вокруг него атмосфера точно искрит, и едва заметно пахнет озоном. Или это у него духи такие?

Саша словно заново открывал для себя окружающий мир. Потоки энергии… если верить его теперешнему начальству, они пронизывают все живое и неживое. Чувствовать их, управлять ими – вот к чему стоит стремиться. Но для этого ты сам должен быть подходящим инструментом – с раскрытым сознанием, здоровым телом и духом. Про здоровье тела Рогозин упоминал особо, скептически покосившись на хилые Сашины бицепсы и пообещав добыть ему халявный абонемент в спортзал – сотрудникам, мол, положено.

Катя расспросам про Соню не особенно удивилась – уж она-то, с ее количеством знакомых, понимала, как быстро порой распространяются новости и слухи. Она по-прежнему сторонилась парня, но, кажется, шансы изменить ситуацию у него были – по крайней мере, заранее подготовленную «легенду» про «тех странных людей на лестнице» она выслушала вполне благосклонно. Мол, переодетые менты, ловили какого-то мошенника, Саша попал под описание по фотороботу, потому к нему и прицепились.

Тимофей появился чуть позже назначенного времени – Саша уже успел занервничать, ожидая его на остановке после занятий.

– Так, куда едем? – бодро спросил он и кивнул, услышав адрес.

– А вы сами разве не успели выяснить? – с сомнением спросил Саша. Тим, ничуть не смутившись, пожал плечами.

– Ну да. Ну а вдруг у тебя другая информация? Окей. В целях конспирации, едем на автобусе. Цветы-апельсины покупаем?

– Я не знаю, можно ли ей… – Саша задумался. А и правда, можно ли апельсины человеку с диагнозом «нервное истощение»?

– Ну нельзя, так соседку по палате угостит, – пожал плечами Тим. Он, похоже, вообще не привык в жизни думать дольше двух секунд. Тем более, над какими-то морально-этическими проблемами.

В палату их сначала не пустили – пожилая врачиха со строгим взором «тормознула» парней, едва они поднялись на пятый этаж, где располагалось неврологическое отделение.

– Сегодня не приемный день, вы табличку не видели, что ли? – голос у нее был какой-то тусклый и бесцветный, монотонный.

– Мы к Ветлицкой, во вторую палату, – неожиданно так же монотонно ответил Тим. – Мы родственники.

Дама скрестила руки на груди, глядя на них с недоверием.

– Это брат ее, только из армии вернулся, ничего не знал, – таким же спокойным, невыразительным голосом продолжил Тимофей, махнув в сторону Саши. – Вы нас на минуточку только пустите, а потом мы уйдем. Совсем уйдем, через пять минут, как вы нас пустите, так и уйдем. Беспокоиться и не придется, ни к чему беспокоиться, вы устали, смена длинная, я понимаю, у меня мама тоже врач, заведует отделением, очень устает, вам отдыхать надо, вот вы нас пустите, и отдохнете…

Саша удивленно смотрел то на парня, то на пожилую даму, которая, слушая этот поток слов, почему-то не выказывала ни малейших признаков раздражения или несогласия, а, напротив, едва заметно кивала в такт словам.

– Ну идите, – как-то обреченно выдохнула она наконец и направилась куда-то в сторону лифтов. Тим едва заметно улыбнулся и дернул Сашу за рукав, выводя из ступора.

– Пойдем, видишь, разрешили.

– Это что такое было? – Саша уставился на него круглыми от удивления глазами. – Гипноз?

– Хреноз! – фыркнул Тим в ответ. Он с интересом вертел головой, рассматривая многочисленные пальмы в кадках, расставленные возле окон в коридоре. – А неплохая больница, чистая, и пальмы вон… А было это, если интересно, самое обычное НЛП. Нейро-лингвистическое программирование, неужто не слышал?

– Слышал… я думал, это что-то такое… чтобы баб клеить, – с сомнением сказал Саша. Небрежный тон собеседника невольно настраивал и его на «простецкий» лад. В другое время и в другом месте он, пожалуй, сказал бы «девушек».

Тимофей, похоже, собирался заржать в голос, но сделал-таки скидку на то, что они в больнице, и ограничился сдавленным хихиканьем.

– Ну, если б мне, не дай бог, нравились такие бабы… я б ее уже непременно «склеил», будь уверен. Главное – настроиться на человека: тон голоса, поза… незаметно копируешь его – и он уже подсознательно больше тебе доверяет. Ритм нужный поймать… ну, это со временем автоматически приходит. Потом, нужно ключевые слова кинуть, привязки. «Мама» – это универсальный ключ, со всеми работает. «Отдохнуть» – это у нее крупными буквами на лбу написано, видно же, человек не высыпается. Ну и внушаешь ритмично, через определенные промежутки: вы нас пустите… вы нас пустите… Понял?

Они уже стояли у двери нужной палаты. Саша, чуть подумав, кивнул.

– Интересно. Вот этому я бы поучился.

– Научишься, не парься, – Тим хлопнул его по плечу и открыл дверь.

Пациенток в палате было трое. Соня лежала на койке у окна, безучастно глядя в потолок. Саша не то чтобы сразу ее узнал – скорее, вычислил методом исключения. За время, прошедшее с их первой и последней встречи, девушка похудела и осунулась, вид у нее был истощенный.

– Она? – вполголоса спросил Тим, проследив направление его взгляда. – М-да… мрачно.

Они подошли к Соне, под пристальным взглядом ее соседки – третья девушка спала, едва слышно вздыхая во сне.

Саша растерянно посмотрел на букет в своей руке, чувствуя его ненужность. Он вообще неловко чувствовал себя в окружении больных… как будто он был в чем-то виноват, например, в том, что он здоров, а они – здесь… Возможно, поэтому он страшно не любил всяческие больницы и поликлиники.

– Соня? – негромко окликнул девушку Тим, которого, похоже, и тут ничего не смущало. – Эй, привет! Ты нас помнишь? Мы с психфака!

«Замечательно, теперь он к психфаку примазался, и на что он рассчитывает, что Соня не помнит, с кем знакома, а с кем нет?» – скептически подумал Саша. А мгновением позже понял, что это уже неважно. Девушка не реагировала, хотя была в сознании, смотрела вверх вполне осмысленно и периодически моргала.

– Не разговаривает она, – сообщила им соседка Сони по палате, пристально их рассматривая. – Ни слова еще не сказала. Третий день лежит, а толку-то.

– Вот ужас-то, а? Такая молодая! – тут же подхватил разговор Тим. – И непонятно, что с ней, да? Врачи-то небось одни непонятные слова бормочут над ней, да не делают ничего…

Саша заметил, что он снова моментально подстроился под тон собеседницы.

– Почему ж непонятные, – женщина будто бы обиделась. – Все понятно. Невроз, стресс, истощение…

Тимофей ввязался в долгие расспросы, видимо, пытаясь вытянуть из женщины всю информацию о диагнозе врачей, даже на кровать к ней присел. Саша положил букет на тумбочку, засунул руки в карманы, чувствуя себя лишним здесь. Неподвижная фигура на кровати пугала его.

– Соня… – тихо сказал он, сам не зная, на что надеясь. – Что там было, у Кати? Что Фарид сделал? Это ты из-за них… так?

Девушка вздрогнула, услышав знакомые имена, и разомкнула губы.

– Фарик… он придет? Он поможет?

– Оп-па! – Тимофей тут же оказался рядом, пристально глядя на Соню из-за его плеча.

– Я… не знаю, я с ним не общаюсь, – Саша несколько растерялся.

Соня вновь перевела взгляд в потолок. Она хотела сказать что-то еще, но тут же вздохнула прерывисто, прикусила губу – ее словно бы что-то остановило.

Саша вдруг увидел какое-то мельтешение перед глазами на фоне яркого прямоугольника окна. Что-то неуловимое, будто облако мелкой мошкары или, может, сигаретный дым… Он прищурился, всматриваясь внимательнее – совсем как на кухне у Кати. И увидел… от лба девушки тянулась куда-то в окно длинная толстая трубка, что-то вроде гофрированного шланга. Штуковина была прозрачной, но Саша увидел ее в какое-то мгновение так четко, что даже испугался. Стоило ему сдвинуться с места, впрочем, как видение исчезло. Он осторожно, по дуге обошел кровать, стараясь не входить в ту область, где торчала трубка, и выглянул в окно, пытаясь определить, куда она ведет, но на фоне пестрой стены больницы ничего не увидел.

– Что там? – спросил Тим. Саша не ответил – не хотелось обсуждать увиденное при посторонних. Он вернулся на прежнее место, вновь присмотрелся – и снова увидел странную конструкцию. И тут же содрогнулся от отвращения – трубка была… живой? Теперь Саша явственно увидел, что она шевелится… пульсирует, чем-то напоминая тварь с Катиной кухни. По ребристой поверхности «шланга» ритмично пробегали вздутия, словно… словно по ней что-то качали, выкачивали насосом. И вела эта трубка, или даже щупальце – за окно, на улицу, без сомнений.

– Я… выйду, – пробормотал Саша и кинулся наружу. В дверях он услышал торопливую фразу Тима «Сонь, повернись-ка, я тебя сфоткаю на память», и чуть не споткнулся – что за абсурд? Но думать было некогда – парня охватил азарт. На улице находился кто-то или что-то, тянувший из девушки… что, энергию? Жизнь? Может быть, та самая тварь, с которой он уже встречался…

Он пронесся по коридору, щелкнул по кнопке лифта – лифт ехал мучительно долго, пришлось по лестнице… И, уже выбегая из больницы, Саша почти лицом к лицу столкнулся с Фаридом.

– Привет, – несколько растерянно произнес тот, видимо, пытаясь, вспомнить, откуда он знает этого странного парня, который сейчас уставился на него с отвисшей челюстью.

– А… да, привет, – пробормотал Саша. Он, не веря своим глазам, разглядывал геолога. Неужели все так просто решается? И энергию из девушки выкачивает ее собственный друг? Но это отвратительное «щупальце»…

– Эй, чувак, я тебя помню, ты Саша, – радостно сказал кто-то сбоку. Саша повернулся и увидел всю остальную компанию… или не всю, но, в общем, лица были знакомые. Геологи обосновались на лавочке во дворе больницы, и сейчас кто-то – ах да, точно, Лена-трансвестит или кто она там – радостно махал ему рукой.

– И ты к Соньке? День ведь неприемный, слышал?

– Ага, – не стал отпираться Саша. – Я не знал.

Он медленно отходил в сторону от дверей, освобождая себе путь к отступлению. Фарид следил за ним взглядом, будто о чем-то подозревая, и Саша чувствовал себя словно под дулом пистолета. И никаких «щупалец» сейчас он не видел.

Из дверей появился Тим и, не глядя на Сашу, быстрым шагом пошел к выходу с территории. «Он что, оставит меня с этими?» – внутреннее возмутился Саша, но потом сообразил что, вероятно, Тим просто не хочет лишний раз «палиться» перед его знакомыми. Да и ему вообще-то не следовало бы так беззастенчиво пялиться сейчас на Фарида, вызывая подозрения.

– Ладно, мне пора, бываете, – пробормотал он и двинулся следом за напарником, чувствуя спиной, что попал под перекрестье тяжелых взглядов.

Тим ждал его за воротами, небрежно поигрывая ключами в руке.

– Ну, – спросил он, снисходительно глядя на Сашу, – и что за озарение на тебя снизошло?

– Это те самые геологи, – Саша невольно снизил голос и оглянулся, но они уже были достаточно далеко.

– Это я вроде понял. Чего выбегал-то? Поздороваться?

Парень только глянул на него косо – издевается, что ли?

– Я что-то заметил… на Соне. Какое-то… щупальце. Или трубка. Вела за окно. Решил проверить…

Кажется, Тим только теперь действительно заинтересовался.

– Щупальце? На что похоже? Рассказывай?

Саша, как мог, описал увиденное. Тимофей кивнул и надолго задумался.

– Это все весьма странно, – резюмировал он наконец и решительно развернулся. – Пойдем-ка, найдем подходящий наблюдательный пост.

До Саши далеко не сразу дошло, что он имеет в виду. Только поднявшись вслед за Тимом по пожарной лестнице соседнего с больницей здания (это был какой-то административный корпус, и Саша все время нервно оглядывался, опасаясь, что кто-то их заметит), он был вынужден признать – лучшего места для наблюдений и не найти. Весь больничный двор был виден, как на ладони. Вот только за кем наблюдать? Геологов во дворе не было.

– Так, просчет первый, – веселым голосом сообщил ему Тим. – Мы заходили где? С северной стороны здания, с проспекта, где главный вход. Окна выходят куда?

– На… противоположную? – убитым голосом сказал Саша. Только сейчас он понял, что пейзаж, который он наблюдал из окна палаты, и вид на главный вход – мягко говоря, разные вещи.

– Ну да. Впрочем, вампиру совсем не обязательно даже находиться в зоне видимости жертвы, так что, это не принципиально.

– Ага. Значит, теперь у нас еще и вампиры, – от таких новостей Саша почувствовал себя мягко говоря, неуютно, и моментально перешел на язвительный тон, чтобы сей факт скрыть.

– Вампиры, – спокойно кивнул Тим. – Энергетические, конечно, не те, что с клыками и обширной румынской генеалогией. Это их фишка – щупальца всякие, присоски. Но приятели твои на вампиров не похожи, по первому впечатлению. Я их, конечно, не разглядывал… Но – не похожи. Опытный оператор, конечно, тоже может повампирить, если очень припечет. Но, в таком случае, очень серьезные ребята эти твои геологи.

Он присел на ребристую поверхность крыши, расслабленно опустил руки, выпрямил спину и закрыл глаза. Саша потоптался вокруг, не зная, что делать, и, в конце концов, тоже опустился рядом. День выдался неожиданно теплым для октября, и крыша за день даже нагрелась – по крайней мере, он ощутил ладонью тепло. Точнее, даже волны тепла… Да, определенно, участок под его рукой становился то теплее, то холоднее, словно в твердом покрытии могли существовать течения с разной температурой, как в воде. И волны тепла исходили… от Тима?

Саша осторожно переместил ладонь в сторону. Похоже на то. Он приподнялся, прополз немного на четвереньках, ощупывая крышу вокруг сидящего парня.

– Чего ты там ползаешь? – не открывая глаз, поинтересовался Тим.

– Извини… отвлекаю?

Тим пожал плечами и открыл наконец глаза.

– Да я уже закончил, в общем-то. Нет тут вампиров. Я сеть раскинул… ну, потом объясню. В общем, я бы их почувствовал. Они как ледышки колючие на ощупь… блин, звучит, как бред, знаю, но ты сам потом поймешь. У них каналы энергетические перекрыты, от природы подпитываться не могут, вот и жрут человеческую энергию, как самую легкоусвояемую, такая фигня. Тут, конечно, слабеньких, неосознанно вампирящих парочка есть – какая ж больница без любителей за счет чужих проблем подзарядиться? Но таких вот, сильных, осознанных, что могут длинный канал к жертве провести – нету. И канала, кстати, нету.