Текст книги "Игра (СИ)"

Автор книги: Олег Рогозин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Видимо, в этом вашем ГРУ сильно отстали от жизни, если не знают, что бабки у подъезда – мировая информационная мафия, круче «Викиликса», – в тон ему ответил Саша.

Игорь улыбнулся и провел ладонью по его лицу, стирая остатки недавних слез.

– Шутишь, – сказал он. – Это хорошо. Значит, будем жить?

– А что нам еще остается, – вздохнул Саша.

– Сейчас вот сделаю тебе волшебный чай, и все будет совсем хорошо, – пообещал Рогозин, заходя в квартиру. Саша протопал за ним на кухню, устроился на подоконнике и стал завороженно смотреть, как Игорь ловко смешивает какие-то травы из множества пакетиков в небольшом заварочном чайнике.

– Запоминаешь? – спросил майор, заметив его взгляд. – Смотри, зверобоя нужно совсем немного, на кончике ножа. Он ядовитый вообще-то. Потом, мелисса…

– Игорь Семенович, – тихо сказал Саша. – Я человека убил. Вы думаете, чай от этого поможет?

– А что, тебе водки налить? – поинтересовался Рогозин. – Поверь моему опыту, чай лучше.

Он потянулся за чайником, плеснул кипятком на горку трав в небольшом сосуде.

– Я тоже убивал людей, – сказал он глухо. – В основном, не слишком хороших. Знаешь, тут вот какая штука – есть те, кто делает дело. В первую очередь, а потом – все остальное, сопли и переживания. А есть те, кто всю жизнь только рефлексирует. И рассказывает, как бы он замечательно все устроил, если б ему дали возможность. Книжки об этом пишет, лекции читает. И вот чтобы он имел возможность всю жизнь философствовать попусту – должны быть те, кто делает дело. Такая простая схема, с рождения цивилизации и по сей день работает.

Саша послушно взял протянутую ему кружку, осторожно поднес к лицу. Пахло здорово, и ни на что не похоже.

– Ладно, – сказал он. – Допустим. Если бы я его застрелил или зарезал. Но я это сделал… силой мысли. То есть, у меня не было вариантов, взять в руки оружие или нет. Я сам – оружие. Вот от чего страшно.

Он почувствовал, что к горлу вновь подступают слезы, и поспешно сделал глоток. Горьковатый горячий настой обжег нёбо, отвлекая нервную систему более насущными проблемами, чем душевные метания.

– Точно, – сказал майор, поворачиваясь к нему. – Отлично сформулировано. Ты – оружие. Каждый человек – оружие. И, на мой взгляд, это преступление – оставлять его ржаветь в трясине повседневности. Да, его можно использовать в войне с себе подобными. А можно – в войне с несовершенством этого мира. С собственными слабостями… со старостью и смертью. Подумай об этом, ладно?

Саша медленно кивнул, прикладываясь к кружке с чаем. Невероятно, но эта адская смесь трав действительно успокаивала.

– Наша цивилизация только подходит к пониманию этого, – сказал Игорь, глядя куда-то в пространство. – А кое-кто уже тысячи лет, может быть, совершенствует свое… оружие. Я ведь не успел тебе рассказать про Алтай? Про нашу миссию.. с Русланом?

– Вы рассказывали… но я мало что понял, – вздохнул Саша. – Не понял, что там произошло. Шаманы какие-то, великий дух…

– Кто бы мне рассказал, что там произошло, – Рогозин тоже вздохнул. – Там, на этом объекте… занимались какой-то неведомой хренью, сам не знаю, какой. То ли машину времени строили, то ли психотронный генератор. И вот местным шаманам это не понравилось. Возмущения в информационном поле уловили, что ли. Сначала предупреждали, а потом взяли и показали, на что способны. Безо всяких приборов, между прочим… Этакий плевок в лицо технологической цивилизации. Иногда я склонен верить, знаешь, всем этим статейкам в желтой прессе, про носителей знаний Атлантиды и Шамбалы. Потому что сам не раз сталкивался с применением таких знаний и техник, каких просто не может быть у диких первобытных горцев или чукчей, к примеру… Может, и правда, есть другая, скрытая от нас цивилизация…

Саша почувствовал, что наконец-то расслабляется – просто слушая задумчивый голос майора. Умеет же он убаюкивать… сказками про Шамбалу… Заслушаешься, и забываешь обо всем, что разрывало душу на куски каких-то полчаса назад.

– И вот когда мы с Русланом вломились на захваченный ими объект… нас заметили, и оценили, насколько мы по своим способностям отличаемся от охраны объекта и прочих вояк… С «Ящерами»-то они до этого не сталкивались. И Руслану… скажем так, предложили уйти с ними. И учиться у них.

– А вам? – спросил Саша. Игорь улыбнулся рассеянно, глядя куда-то вдаль.

– Видишь ли, – сказал он, – Руслан всегда был более… цельной личностью. Я же забивал голову всякой ерундой... все чего-то боялся, то показаться дураком, то допустить ошибку… и… о самом Руслане слишком много думал, наверное. Будущее планировал, за прошлое цеплялся… в общем, не понравился им бардак в моей голове. Меня довольно вежливо выставили, в итоге. А Руслан… он, конечно, за такой шанс ухватился. Он, кажется, всю жизнь чего-то подобного ждал.

– Вы его… любили? – спросил Саша, почему-то шепотом, точно громкие слова могли спугнуть внезапную откровенность разговора. Он понял вдруг многое о своем начальнике, все наконец-то сложилось в единую схему. И еще – сначала он хотел задать этот вопрос вовсе не в прошедшем времени… но изменил формулировку, вдруг осознав, что ужасно боится услышать положительный ответ.

– Да какая теперь разница? – пожал плечами Рогозин. – Много с тех пор воды утекло. И крови. И прочих… биологических жидкостей. Того Руслана давно уже нет. И меня тогдашнего давно уже нет, ну, по крайней мере, я много работал над этим.

И в его голосе не было горечи – только странная задумчивость.

– Значит, он… вернулся? – уточнил Саша. – После обучения?

– Вернулся, – кивнул Игорь. – И вместо того, чтобы пойти под статью за дезертирство, попал в фавориты у начальства… промыл им мозги, наверное, какой-нибудь из новоприобретенных техник. Миссии выполнял секретные… Сейчас вот в тусовке кремлевской вращается, с президентом, говорят, в баню вместе ходит париться… У них же мода сейчас на возвращение к природе, к корням… а тут – почти натуральный сибирский шаман… это ж круче, чем личный астролог. Зато он регулярно убеждает все компетентные лица в необходимости существования нашего отдела… и нашего филиала, в частности, а то была идея – оставить только центральный…

– А… чего вы с ним тогда ругаетесь? Если он… ну, на вашей стороне?

Майор усмехнулся.

– Тут… сложно все, – сказал он. – Наверное, я никак не прощу ему, что он ушел, оставив меня… Знаю, глупое чувство. Еще десяток-другой лет работы над собой, и я, наверное, отучусь чувствовать злость и… зависть, что ли. А пока – не получается. Не всегда получается, скажем так. Я когда-то думал, что любовь, верность и прочие абстракции – важнее всего на свете. А вышло так, что важнее – истина, например… или саморазвитие, эволюция… Вот Руслан пошел искать истину, а я остался на обочине, со своей любовью дурацкой. И что?

Саша уже успел достаточно изучить своего шефа, чтобы понять – в большинстве ситуаций он сохраняет какое-то сверхъестественное внутреннее спокойствие, держа эмоции под контролем, отстраняясь от происходящего с помощью вечной своей иронии... Тем ценнее были редкие моменты, когда Рогозин позволял себе увлечься разговором, говоря о каких-то по-настоящему важных для него вещах. Сейчас был один из таких моментов – Саша видел, как сверкали глаза Игоря в полумраке кухни. И пустота в сердце, образовавшаяся после всех переживаний, заполнялась какой-то тихой нежностью, когда он смотрел, как майор возбужденно жестикулирует, отставив чашку.

– Для меня тогда весь мир перевернулся, понимаешь. До этого все было предельно ясно… где реальные вещи, а где сказки и суеверия. Нас ведь учили без модных сейчас словечек. Какие там астралы, чакры, мантры? Психофизические воздействия. Торжество советской науки! Скрытые способности человека, и никакой мистики. И тут… какие-то, мать их, шаманы… Я потом много чего изучал… с кем только не общался, с кришнаитами, буддистами, хакерами сновидений, диагностами кармы… Знаешь, это просто невыносимо – чувствовать, что где-то рядом, за стеной, прячется истина, а тебя туда не пускают. Каждый в этой стене хочет свою дырочку провертеть, чтоб хоть одним глазком… А кто не дотягивается – бегает, дергает других за рукав – дядь, чего там? Расскажи, а? А они умное лицо делают и твердят, мол, непосвященным не понять. Так и стоишь, как дурак, на пороге… Вот так я и учился – сам, наощупь, ползком и в потемках… И все надеялся, что появится этакий… гуру в белых одеждах, и позовет за собой. Что откроется однажды моя личная дверь в какую-нибудь там Шамбалу… А вот ни хрена. Попадались всякие… инструктора. И я им очень благодарен, но просто показать какую-то технику – это бесконечно мало… Говорят, учитель приходит, когда ученик будет готов, и ни мгновением раньше. Руслан двадцать лет назад был готов… А я, видимо, пожизненно на… дистанционном обучении. Такие дела.

– И вы сами решили стать таким… учителем, – тихо продолжил Саша его мысль. – Гуру в белых одеждах, да? Который выведет к свету…

– С белизной одежд накладка вышла, в общем-то, – с усмешкой сказал Рогозин. – Слишком много вокруг грязи, крови и дерьма… И насчет света я, заметь, ничего не гарантирую. Просто чувствую, что должен обернуться и протянуть руку тем, кто бредет, как я, вслепую, наугад.

– Как… я, например? – Саша улыбнулся. – И я так подозреваю, выбора у меня уже и нет?

– Почему же, выбор есть всегда. Можешь, например, в тайгу с рюкзаком рвануть, к шаманам этим. Координаты скинуть?

Саша помотал головой.

– Нет, – сказал он, несколько смущенно глядя на майора сквозь поднимающиеся над кружкой клубы пара. – Я ж не спорю, что вы мне… нужны. И никуда мне, наверное, уже не деться. А вот я вам зачем, а? Если честно?

Игорь замер над своей кружкой, словно задумавшись – а действительно, зачем?

– Ну, – сказал он, усмехаясь, – может, мне нужен личный психоаналитик. Ты заметил, я все болтаю и болтаю, с момента нашей первой встречи? А ты все слушаешь, выводы какие-то делаешь… Мне остается только на кушетку улечься, для полного эффекта.

Саша хотел было привычно съязвить про себя, глубокомысленно промолчав, но вдруг подумал – какого черта?

– Вам скорее психиатр нужен, – сказал он, стараясь звучать как можно более невинно. – А у меня специальность другая.

– Ну, так переучишься, – сказал Игорь столь же невинным тоном. – Зато какой у тебя материал для диссертации будет!

Саша не нашелся, что ответить. А Рогозин продолжил вдруг:

– А сама рациональная причина… в том, что ты мое маленькое солнышко. Я вот слушаю твои речи про моральные устои и понимаю, что ты – лучик света в шизофреническом постмодернизме моей жизни. То есть, я, конечно, не хочу сказать, что ты прав, но две диаметрально противоположные точки зрения – это гораздо лучше, чем одна, потому что они дополняют друг друга по принципу квантовой суперпозиции. Ну, вы же проходили это по физике, надеюсь?..

Саша слушал этот поток сознания и не понимал почти ни единого слова, потому что мозг его отключился еще на слове «солнышко». Услышать подобное от его циничного и язвительного шефа – это было примерно как кувалдой по голове получить, только еще приятно до жути.

– Я, эм… не уверен, что соответствую оказанной чести, – сказал он наконец, стараясь поддерживать ироничный тон беседы. – Например, Крыс… то есть, маньяк наш… говорил, что у нас с ним много общего, что чувствует родственную душу… Так что не очень-то я и хороший, наверное.

– Конечно, он чувствовал родственную душу, – серьезно ответил Игорь. – У тебя ж сколько дней провалялся тот амулет, что ты для Игры заряжал? На месте его очередного… «художества»? Конечно, ты ощутил с ним связь... и он с тобой – тоже.

– Так вот оно что… – от этого объяснения Саша ощутил значительное облегчение, но все же решил развить тему до конца. – А вы когда меня посылали именно там амулет заряжать… то…

– То я рассматривал вероятность, что ты сможешь узнать что-то новое о событиях десятилетней давности. Саш, я клянусь тебе чем угодно, что не знал о свежей жертве. И не связывал старые убийства с новыми. У меня вообще голова другим была забита.

Саша кивнул, принимая объяснение. И правда, в конце концов, сколько можно везде подозревать двойное дно?

Особенно, если тебя называют «солнышком». Да еще и «моим». Убийственный аргумент, если честно.

– А еще он говорил, что был как я… у него тоже не было ни друзей, ни личной жизни…

– По-моему, как минимум один друг у тебя есть, – пожал плечами Рогозин. – Этот Витек, у которого ты скрывался. Разве он тебе не друг? Если б меня кто-то неделю прятал от мифических бандитов, я бы счел его другом, пожалуй.

– Ну, Витек… у нас с ним мало общего, – Саша задумался. А и впрямь, разве однокурсник не заботился о нем, не переживал искренне? – Ну и… он ведет себя временами, как придурок…

– Это не делает его менее верным другом, – серьезно сказал Игорь, и Саша, подумав, кивнул:

– Да, я, наверное, его… недооцениваю, что ли.

– А что касается личной жизни, – продолжил майор, – то у тебя же есть шикарный любовник.

Саша порадовался, что допил чай – иначе непременно подавился бы в этот момент. Он изумленно уставился на Игоря, пытаясь понять, не послышалось ли ему.

– И очень скромный, да, – с улыбкой добавил тот, невозмутимо прихлебывая чай – он-то, кажется, уже третью кружку этого варева себе налил. – Что, дурацкое слово «любовник»? Согласен… звучит так, как будто где-то еще и муж есть.

– Нет, – сказал Саша. – Тут вот в чем дело… слово «любовник» предполагает, что у двоих людей что-то было… больше, чем один раз. А у нас… – тут он замолчал, сам обалдев от собственной наглости.

– Вы на что это намекаете, молодой человек? – лукаво спросил Игорь, глянув на него. А потом отставил чашку, подошел к нему и стянул с подоконника, обняв за талию.

– Не было, так будет, – сказал он, прижимая парня к себе. – Какие наши годы еще, правда?

Версия сайта Гей-Библиотека.РФ

http://gay-country.ru