Текст книги "Десятое королевство"

Автор книги: Олег Булдаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Annotation

Новеллизация телесериала «Десятое королевство».

Олег Булдаков

Часть 1

Часть 2

Часть 3

Часть 4

Олег Булдаков

Десятое королевство

Литературная адаптация по сценарию Саймона Мура

Часть 1

1.

Меня зовут Вирджиния.

Из окна моей комнаты открывается такой чудесный вид, что иногда я думаю, что живу на самом краю почти настоящего леса. А мой дом – это вовсе не старый небоскреб Нью-Йорка, а замок моего отца-короля. Кажется, что вот-вот смолкнет рев машин и грохот отбойного молотка, а с ними исчезнут и другие шумы нашего суетливого города. И тогда я услышу, как поют птицы, и как переговариваются с лесными феями малютки эльфы.

Как знать… Может быть сейчас из дубравы верхом на белом коне появиться прекрасный принц с пронзительными голубыми глазами. Он отыщет мое окно на вершине башни, помашет мне рукой в белой перчатке и прошепчет:

– Вирджиния, я иду за тобой.

А я улыбнусь в ответ, взмахну парчовым платочком с вышитыми на нем серебряными нитками моими инициалами, и скажу:

– Не в этот раз, мой милый принц, потому что мне сейчас надо на работу.

Как жаль, что все мои мечты живут только в моем воображении. Принцы бегают не за мной. Мой отец не король, а всего лишь дворник, и живем мы не в родовом замке, а в малюсенькой квартирке на окраине Центрального парка. Лучшего жилья мы себе пока позволить не можем.

Возможно, вы скажете, что не очень-то весело жить вместе с отцом. Может быть вы и правы. Но… ведь я – это все, что него есть. Да и не по силам мне будет одной снимать квартиру.

Забыла сказать, что я работаю официанткой в гриль-баре парка. Но это отнюдь не мешает мне мечтать. И не только о красавцах-принцах и сказочной жизни… Я надеюсь, что когда-нибудь найду партнера, хорошо разбирающегося в еде, и открою свой ресторан.

Оставив мысли о несбыточном, Вирджиния отошла от окна, и решительно задернула давно выгоревшие на солнце шторы. В комнате было грязно, но прибираться и наводить порядок у нее совсем не было времени. Если она и сегодня опоздает на работу шеф ее просто убьет.

Она смахнула остатки еды вместе с грязными от соуса пластиковыми тарелками в мусорное ведро. Почти пустой холодильник принял на хранение полбанки консервированных бобов и кетчуп.

В темной комнате блеском хромированной стали ее приветствовал верный друг – многое повидавший велосипед. Согласитесь, это очень удобно ездить на работу на велосипеде! Быстро, экономично и никакого вреда окружающей среде. И смело забудьте про пробки на дорогах, место для парковки, деньги на бензин и запчасти. Так часто говорила Вирджиния, провожая взглядом автомобили и городские автобусы.

«Ночью наверняка будет холодно», – вспомнила она и, захватив с собой старенькую куртку, покатила велосипед из их квартирки к лифту.

У лифта сидел на корточках и ковырялся в проводах ее отец – Тони Льюис. Рядом с ним находился ящик с инструментами. На Тони был синий комбинезон, который обычно носят все простые мастера Нью-Йорка. Будь то дворник, сантехник или косильщик лужаек.

Кстати, было похоже, что отцу Вирджинии приходилось совмещать в своей работе не только эти, но и многие другие профессии.

Провода, вывалившиеся из лифтовой коробки, были похожи на клубок тонких разноцветных змей. Тони пытался разобраться, что к чему.

– Вот посмотри, выдрали провода, – сказал он слегка раздраженно и устало. – Это работа электрика, но кто ее сделает кроме меня. Ты куда?

– На работу, папа, как всегда. – Вирджиния вкатила в лифт велосипед и привычным движением поправила прическу.

Тони покачал головой, поднялся с места и тоже вошел в лифт. Не хватало, чтобы этот паразит на шнуре сейчас где-нибудь на полпути застрял, и дочка опоздала. Еще неизвестно, когда он сумеет вновь его починить.

– Когда вернешься, на всякий случай поднимайся по лестнице. – Сказал он и нажал на кнопку. Лифт с грохотом закрыл двери и поехал, в обратном порядке отсчитывая этажи.

2.

Мемориальная государственная тюрьма Белоснежки, 4-е королевство, 18:02

На деревянном столбе на ветру качалась железная клетка. В клетке когда-то сидел человек, приговоренный за особо тяжкое преступление. От палящего солнца, жажды и голода преступник давно умер. Вороны и грифы тщетно просовывали сквозь прутья клювы, пытаясь поживиться остатками мяса. Тело высохло и почти истлело, превратившись в покрытый лохмотьями скелет. Желтые зубы скалились каждому, кто проезжал мимо. Это было веское предупреждение всякому, кто надумает нарушить главные законы Четвертого королевства.

Впрочем кто-то, пробиравшийся сейчас тайком в Мемориальную тюрьму, даже не обратил на скелета внимание. Этот кто-то прошмыгнул мимо столба, миновал незапертые ворота, сторожку, тюремный дворик и оказался внутри каменного здания.

Внутри было мрачно. Редкие масляные светильники отбрасывали от выступов тени и скрывали в темноте углы.

Взгляд незваного гостя натыкался на запертые тяжелыми засовами и замками дубовые двери. За ними, судя по табличкам, сидели опаснейшие преступники королевства. Сейчас его интересовала только одна дверь.

Впереди раздались шаги тюремщика. Он совершал вечерний обход.

Незнакомец замер. Но не от страха быть обнаруженным: невидимый покров надежно скрывал его от людских глаз. Главное было выждать момент.

Тюремщик – высокий лысый человек в темно-сером мундире, так удачно гармонировавшем с этими стенами – прошел мимо. К его гулким шагам примешивалось бряцание ключей, связкой висевших у него на поясе. Невидимка тут же последовал за ним.

– Кто здесь? – громко спросил тюремщик, видимо заподозрив неладное. Он обернулся, но никого не увидел. Все двери были по-прежнему запертыми. И все-таки чувство чьего-то постороннего присутствия у него осталось. Может кто-то думает, что сумеет улизнуть из тюрьмы Белоснежки?

Он продолжил обход, выкинув мысль о том, что за ним следят. Если позволить себе думать об этом, можно сойти с ума. В этом жутком склепе полно крыс, теней и призраков. Лучше мечтать об ужине и бокальчике вина. Интересно, что сегодня принесет женушка?

Сзади опять послышался шум, будто кто-то крался за ним и тюремщик вновь обернулся. В следующую секунду что-то розовое, похожее на пыль попало ему в глаза и осыпалось на одежду.

Даже не успев вскрикнуть, тюремщик покачнулся и упал навзничь у одной из дверей. Его глаза закрылись, а сознание поплыло в страну сновидений. Последнее, что он услышал – был легкий перезвон ключей на поясе.

Невидимая рука без труда отцепила связку, и новый обладатель тюремных ключей с самодовольством стал смотреть, как под действием волшебства ключи растворяются в воздухе.

3.

Отдаленная провинция, 4-е королевство, 18:03

От замка Белоснежки, расположенного на холме, остались лишь очертания стены и башен.

Принц с тоской поглядывал на них из кареты, запряженной двумя белыми лошадьми. Скоро замок исчезнет, и тогда в этой местности вообще не на что будет смотреть. Вокруг расстилались сплошные вересковые поля.

Другое дело в замке: молоденькие фрейлины, пышные застолья, почти глухой старик ученый, над которым он с детства так любил подшучивать. Приемы, балы, охота… Вот уж от чего он точно бы сейчас не отказался, так это от охоты. Хоть на зайцев с белками!

Ладно, можно и обождать с охотой. Знать бы только куда они едут.

Принц Венделл был внуком Белоснежки, одной из Пяти Женщин, Которые Изменили Историю. Он был молод (недавно ему исполнилось двадцать пять), избалован и несдержан. Доставшееся ему по праву крови королевство не слишком много занимало его ум. Его утомляли заседания Совета, министры одним своим видом навевали скуку. Бумаги часто он подписывал не глядя, а в дела государства вникать и не собирался. Ведь и так все в его королевстве хорошо, министры проследят, а его ждут королевские развлечения.

– Куда же мы все-таки едем? – спросил он Джайлса. Разговаривать с этим болваном хотелось меньше всего, но может быть так он сможет убить время путешествия.

– В Винтаун, южную окраину Вашего королевства, сэр, – с готовностью ответил Советник. – Забрать трон, изготовленный для Вашей коронации.

Принц возмущенно покачал головой. Неужели такую мелочь, как трон и то не могут забрать без него. Знал бы он об этом заранее, послал бы весь Совет куда подальше.

Он хотел было взорваться каскадом ругательств, но вспомнил об охоте. Его ружье всегда с ним, в любой поездке. Нельзя себе отказывать в подвернувшемся случае пострелять с удовольствием.

– Когда я смогу поохотиться? – спросил он, нервно сжимая кулак.

Советник, который прослужил при трех королях и королевах, казался невозмутимым. Ох, уж эти юноши! Все бы им развлекаться! Один ветер в голове. Но в слух он разумеется сказал другое:

– Терпение, сэр. Мы должны ненадолго остановиться в тюрьме Белоснежки.

Венделл обреченно вздохнул и опять уставился в окно на бесконечные поля.

– Ненавижу провинции… И быдло, которое там живет.

Советник пропустил его слова мимо ушей:

– Ваша мачеха вновь подала прошение о помиловании, в чем ей будет отказано. Это всего лишь визит вежливости.

Меньше всего принцу хотелось вновь встречаться со своей мачехой. От нее только и жди неприятностей. Упрятали в тюрьму, пусть там и сидит до скончания веков! Да… Веселенькая выдалась поездка…

Принц хорошенько взбил и положил под голову красную бархатную подушку с золотым кантом и кистями. Потом нервно сложил руки на груди и отвел глаза в сторону.

«Старый дурак! – Зло пронеслось в его голове. – Ты еще пожалеешь, что вытащил меня из дворца в эту глушь»

4.

Между тем, невидимка не терял времени даром. Ему не пришлось долго кружить по тюремным коридорам и лабиринтам. Дверь, которую он искал оказалась совсем недалеко от того места, где на каменном полу, усыпанный переливающимся розовым порошком спал тюремщик.

Невидимке даже не требовалось оглядываться и проверять. Сонный порошок действовал надежно и безотказно.

На поиски нужного ключа ушло времени больше, но вот один из них вроде подошел. По ту сторону двери кто-то закопошился. Загремела, упав на пол, миска.

Невидимка повернул невидимый ключ в замочной скважине, отодвинул засов и со скрипом открыл дверь камеры.

В камере сидели трое в черных кожанах куртках и высоких, до колен сапогах. Вид у них был отталкивающий. Серые не то от грязи, не то от рождения лица. Косматые брови. Всклокоченные волосы, похоже, никогда не знали расчески. В больших проколотых ушах блестели кольца, а нижние челюсти у всех троих намного выдавались вперед, обнажая редкие торчащие зубы.

Со стороны могло показаться, что эти оборванцы – металлисты или байкеры, которых посадили за нарушение общественного порядка.

Увидев, как открывается дверь, за которой никого нет, все трое переполошились. Повыскакивали со своих мест, засуетились и сбились в углу.

– Прекратите! – потребовала от них девушка с рыжими волосами и большим кольцом в правой ноздре. Ее сокамерники прижались к ней с двух сторон. Им было не менее страшно.

– И вы называете себя троллями? – насмешливо сказал голос из проема двери. – Мне за вас стыдно!

Тролли перестали дрожать, но все-таки продолжали держаться вместе.

– Прости, папа! – сказала рыжая.

– Мы больше так не будем, – поддержал ее брат, поведя из стороны в сторону своим большим крючковатым носом.

– В последний раз выручаю вас из беды, – отозвался голос.

Все еще невидимый «папа троллей» с отвращением осмотрел камеру. До чего же они глупые! Попасть в тюрьму!

Сквозь высокое зарешеченное окошко на неровный пол падал свет. Из мебели только трехэтажная кровать с грязными одеялами, шаткий стол, да написанный красками портрет этого недоумка, принца Венделла, на стене.

Старший сын отвлек его от осмотра.

– Папа, сними волшебные туфли, – сказал он.

– Сам разберусь, – отмахнулся он, но туфли, делающие его невидимым, снял.

Искрясь и переливаясь, чары рассеивались. Сначала показались золотые с вышивкой восточные туфли. Потом ноги их хозяина, туловище, руки и, наконец, голова. Одет он был не лучше своих детей. Такая же потрепанная куртка, кожаные штаны с металлическими заклепками и сапоги. Тронутую сединой голову тролля венчала небольшая корона.

Когда волшебство остроносых туфель окончательно исчезло, король троллей на время обессилил и навалился, чтобы не упасть, на дверной косяк. Так всегда бывало, когда он снимал золотые туфли.

Его дети хоть и привыкли за годы к этому зрелищу, все равно отпрянули назад к стене и испуганно переглянулись.

5.

Отец Вирджинии, который уже как свои пять пальцев знал, что нужно этому проклятому лифту для того, чтобы он мог работать, сунул отвертку в зазор электрощитка. Посыпались искры и… лифт поехал вниз! На дворе двадцать первый век, а лифты в этой стране по-прежнему работают на отвертках и честном слове лифтера.

– Знаешь, что я думаю? – Обратился Тони к дочери. Выглядел он смешно: сидел на коленях, в одной рукой черенок застрявшей в щитке отвертки, в другой – баночка пива, к которой он то и дело прикладывался. – Кажется, в этой стране нужны только такие люди, как я. Которые за гроши вкалывают на шести работах, разрываются на части и помалкивают… Еще десять-пятнадцать лет и демократии в этой стране конец. Точнее, гуманному обществу, где люди помогают друг другу. Нам конец! Мы пропали!

Вирджинии были не в новинку все эти папины размышления, фантазии и домыслы. Все они бесплодны, и дай Тони трибуну для выступлений – он бы с нее часами не слазил. Все говорил бы, говорил…

Поэтому слушала она его вполуха, с легкой скептической улыбочкой, от которой ее прежние парни приходили в бешенство. Как это так?! Она не верит, что он ее любит, и весь вечер вчера думал только о ней. А что эта девчонка с рыжими волосами? Да она – пустышка, так зашла поболтать… Да и идти ей было некуда, вот и осталась у меня переночевать. Не мог же я выставить человека на улицу?!

Однако вслух она сказала:

– Ребрышки для шашлыка лежат сверху на микроволновке.

Но отец, поглощенный своей пламенной речью, как всегда, не расслышал, продолжая философски бубнить про несправедливость этого мира.

На третьем этаже лифт остановился. Тони едва успел спрятать банку из-под пива в свой ящик с инструментами.

Вошли двое. Оба в серых костюмах, оба с зализанными на бок волосами, оба при «бабочках». Оба одинаково ехидно ухмылялись. Сразу было понятно, что это отец и сын. Мистер Мюррей и его восьмилетний сын.

Мистер Мюррей был владельцем этого дома и поэтому верил, что может позволить себе многое. Даже чересчур многое. Вирджиния испытывала к нему и его розовощекому сынку неприязнь. Впрочем, здесь мало кто любил Мюрреев.

– Тони! Я уже полчаса вызываю лифт, – без всяких любезностей набросился Мюррей. – Я думал ты его починил.

– Да, сэр, – отозвался Тони. – Но его опять сломали.

Его рука по прежнему держала отвертку в лифтом щитке, и он был страшно похож на капитана, который стоя на старом пароходе, дергает за кольцо и из трубы при этом идет дым и раздается: ту-ту!

– Заканчивай с этим быстрее, – не унимался домовладелец. – Тебе нужно проверить котельную, а мы скоро все сойдем с ума!

Тони только кивал головой. Мол, все понимаю, но разорваться не могу!

– В трубах сплошной воздух. Нужно слить воду во всей системе.

– Да, сэр! Я только устраню протечку в девятой квартире и сразу этим займусь.

Вирджиния молчаливо наблюдавшей этот диалог показалось, что это мачеха отдает приказания бедной Золушке. Еще бы в жизни все заканчивалось, как в сказках и было бы все хорошо!

– Тони, я вот, что тебе скажу, – в голосе Мюррея зазвучали повышенно пренебрежительные нотки. – Огромное количество людей мечтают занять твое место. Огромное… количество… людей! Подумай над этим!

«Да уж!» – не согласилась Вирджиния. Лифт остановился на первом этаже и домовладелец с сыном вышли.

Тони не побоялся показать им вслед рожу. Благо они ничего не заметили.

– Слить воду, – прошипел сквозь зубы Тони. – Я бы слил всю его систему!

Потом, видимо, вспомнил о своих отцовских обязанностях:

– Послушай, не езди через парк. Обещаешь?

– Хорошо, папа, – спокойно отреагировала Вирджиния, выходя из лифта. Впереди себя она катила велосипед. Каждый день он задавал ей одни и те же вопросы. Каждый день она отвечала ему одним и тем же.

– Ты не забыла плащ? Вечером будет холодно! – неслось ей в спину. – А что ты мне оставила на обед?

Но Вирджиния его уже не слышала. Лифт, будка консьержа и крыльцо остались позади.

6.

Король троллей Релиш почти наизусть знал ходы и тоннели Мемориальной тюрьмы. Завяжи ему глаза, он бы все равно быстро нашел выход из темницы. Еще бы! В молодости, когда он еще не был королем люди, не единожды задерживали и проваживали его сюда. То за разбой, то за хулиганства. Подумаешь, один раз обворовал корзинку Красной Шапочки! Подумаешь, перевез к себе в горы Пряничный домик вместе с Гензель и Греттель! Это ж так, баловство!

Он и трое его непутевых детей – Детина, его рыжая сестра Ягодка и младшенький Колокольчик – подходили уже к выходу. Маскироваться не было нужды. Тюремщик еще долго проспит на полу под действием волшебного порошка троллей. А большей охраны здесь не выставляли. Ни к чему это было, когда во всех девяти королевствах царили мир и спокойствие. Конечно, все это до поры, до времени…

На пересечении трех главных путей тюрьмы до них донесся властный голос:

– Постойте!

Голос был высокий, женский, и раздавался он явно не без помощи магии.

– Идите ко мне, – скомандовал он.

Тролли, которые от рождения не имели большого иммунитета к магии, остановились как вкопанные. Даже сам Релиш в недоумении застыл на перекрестке и заскрежетал зубами.

Голос заставил их повиноваться, и четверка покорно свернула в правый тоннель, на каменной стене которого висела большая табличка с королевскими знаками. Табличка гласила: «Отделение строгого режима для особо опасных преступников».

7.

Карета, запряженная двумя породистыми скакунами с пышными желто-красными плюмажами на головах и расшитых золотом пурпурных попонах, въехала на залитый светом тюремный мост. Странно было видеть серые камни, хранившие огромные тайны, страдания и боль заключенных в ярких лучах солнца. Но даже в этих мрачных по определению краях бывает на удивление тепло и гостеприимно.

Кучер заставил лошадей остановится перед обитыми железом воротами. Тут же сопровождавшие путешественников лакеи соскочили со своих мест и услужливо распахнули дверцы кареты.

Принц Венделл широко зевнул. Последние полчаса поездки ему удалось поспать под монотонное раскачивание экипажа и цокот лошадиных копыт. К сожалению, настроение сон не улучшил.

– Да, – сказал он, оглядывая неприступные стены королевской тюрьмы. – Просто изумительно. А где красные ковровые дорожки?

Советник Джайлс пропустил сарказм принца мимо ушей:

– Я уверен они не могли забыть о Вашем визите, ваше величество!

И выбравшись вслед за Венделлом из кареты поспешил к воротам узнать в чем дело.

Принц полной грудью вдохнул чистый горный воздух. Веселенький предстоит вечер! Эти идиоты даже встретить королевскую особу не могут как следуют. Сидят, наверное, в своей каморке, пьют пиво, режутся в карты и обсуждают женщин. Тоже мне надзиратели! И за что им только платят жалование?

8.

Релиш распахнул очередную дверь туннеля и сразу наткнулся на новую табличку: «Тюремной охране ЗАПРЕЩАЕТСЯ входить сюда в одиночку, входить сюда без оружия, входить сюда без специального разрешения».

Король троллей только усмехнулся при виде этих надписей и тут же продолжил свой путь.

Зато его детей табличка привела в ужас.

– Проклятие эльфов! – воскликнул Детина и Ягодка с Колокольчиком его поддержали.

– Строгий режим! Папа! Сюда никому нельзя входить! Нам нельзя здесь находится!

Наперебой запаниковали они, но Релиш спокойно прогремел взятыми у охранника ключами и открыл новую дверь.

В конце коридора виднелась еще одна дверь. Покрытая многолетним слоем пыли и паутины, испещренная колдовскими знаками и завешанная чугунными цепями. Наверное, здесь кого-то не на шутку боятся, раз эту дверь так скрывают и укрепляют. Может, тут сидит монстр?

Детина схватил короля тролля за кожаный рукав и сделал еще одну попытку предостеречь. Из обрывков разговоров охраны и других заключенных он знал, кого держат под стражей в отделении строго режима. Он сказал:

– Они здесь содержат Королеву…

«Посмотрим», – без эмоций отреагировал главный тролль и направился к двери. Его детям, дрожащим от страха, ничего другого не оставалось, как следовать за ним.

Тут же, как чертик из табакерки, перед его лицом выпрыгнула табличка: «Общаться с заключенным КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещено». Видимо, в полу был специальный механизм при надавливании на который и возникало это предупреждение.

Релиш без колебаний обошел ее.

Еще шаг и со скрежетом выскочила другая табличка: «Любые контакты с заключенным КАТЕГОРТЧЕСКИ запрещены».

Король троллей обошел и ее.

Перед самой дверью откуда-то сверху резко спустилась третья табличка: «Оставить еду для заключенного здесь». К табличке крепилось что-то похожее на корзину.

– Не надо, папа! – защебетала Ягодка, прижимаясь к братьям. – Куда ты собрался? Это же ловушка!

Втроем они схватили сзади отца, чтобы силой оттащить его от проклятой двери. Но в этот момент в их головах вновь раздался голос:

– Откройте дверь! Откройте дверь и вы получите все, что пожелаете!

Детина, Ягодка и Колокольчик замерли в испуге, когда их отец, повинуясь голосу, открыл дверное окошко, через которое обычно общаются с заключенным.

В камере было необычно светло. Так светло, что очертаний стен, нар и мебели не было видно.

Перед королем троллей сидела женщина лет сорока пяти. На ней был длинный изумрудный плащ с серебряной пряжкой. Волосы скрывал капюшон, пальцы рук – замшевые перчатки.

Возле нее сидел золотистый ретривер. Одной рукой женщина гладила собаку. При этом она смотрела в глаза Релиша и улыбалась. Король троллей мог бы поклясться, что никогда в жизни теперь не забудет этого взгляда и этой улыбки.

9.

Советник долго не возвращался, и принц Венделл, который никогда не обладал терпением, свойственным большинству людям королевских кровей, направился прямиком к двери Мемориальной тюрьмы Белоснежки.

– Джайлс! – окликнул он советника у входа, но ему никто не ответил. «Старый болван, – выругался про себя принц. – Ничего ты не можешь сделать правильно. Все приходится делать самому. Если так дело пойдет, скоро я собственноручно буду заправлять себе постель и драить туалетную комнату…»

Преисполненный негодованием Венделл приоткрыл входную дверь тюрьмы. Она была не заперта, и, поскрипывая на ржавых петлях, с небольшим трудом подалась вперед.

Пусто.

Никого.

– Есть здесь кто? – громко спросил молодой принц. – Джайлс!

Ему снова никто не ответил.

Ничего не поделаешь, придется войти и побродить по этим серым лабиринтам в поисках этого дурня. Наверняка, он забыл за чем сюда приехал и кого привез. Сидит себе на вершине башни с охранниками, пьет дешевое пиво и режется с ними в «подкидного дурака». Дурак режется в дурака! Хм… Какой хороший каламбур, надо будет запомнить…

Он сделал несколько шагов и услышал, как вновь заскрежетала водная дверь. Секунда и она захлопнулась.

Обернувшись, парень увидел на двери то, от чего придворным дамам всегда становится плохо.

Обратная сторона двери была утыкана железными кольями. Какое их было предназначение не помнил уже никто, включая архитектора тюрьмы и ее строителей.

Зрелище было не из приятных. Советник висел на кольях, истекая кровью. Кто-то, обладающий мощной силой швырнул его прямо на дверь. Да так сильно и резко, что железные прутья с легкостью пронзили тело Джайлса.

Советник походил на большую куклу. Беспомощную, лишенную жизни.

«Кто же это сделал?» – пронеслось у застывшего в ужасе Венделла, и ответ не заставил себя долго ждать. Потому что сзади на него налетел тролль:

– Здравствуй, принц!

И тут же еще два тролля схватили его за руки и толкнули на каменный столб. Удар о камни был такой мощный, что у Венделла перед глазами полетели сонмы золотых мушек. Мгновение и он упадет!

Однако, тролли опомнится ему не давали. Они потащили его к другому столбу и проделали с ним тоже самое.

От ударов принц потерял ориентацию и, споткнувшись, упал на грязный пол, замощенный булыжниками.

– Теперь я с ним разделаюсь! – радостно закричал Колокольчик. Орать на всю тюрьму он не боялся. Все равно стены не пропускают наружу ни звука, да и помощи принцу ждать было не откуда.

– Я первый! – перебил его братец.

– Нет, я первая, – запротестовала Ягодка.

– Я всегда начинаю первым, – взревел Детина.

На какое-то время в споре они забыли про Венделла, и тот попытался улизнуть. Пусть делят! До чего же они глупые, эти тролли!

Ни теряя больше ни секунды он вскочил и… обомлел.

Перед ним на лестнице стояла его мачеха, а за ней – король троллей Релиш.

Она не обращала на спорящих братьев и сестру никакого внимания. Все ее речи были обращены только к принцу.

– Ты проделал дальнюю дорогу, – мягко сказала она. – И теперь тебе придется провести какое-то время здесь, мо глупый маленький сыночек.

– Ты за это заплатишь, – сказал Венделл и отступил на несколько шагов назад. Все его страхи до появления Королевы были ничто, по сравнению с тем, что он испытывал сейчас. С детства его запугивали этой женщиной, воплощением вселенского зла. Даже дьявол и тот боится ее.

– Ну что ты?! – продолжала она и спустилась вниз. За ее спиной собрались притихшие тролли во главе с ухмыляющимся Релишем. – Скорее, ты будешь выпрашивать еду у моих ног. Знаешь кто это?

Ведьма указала рукой на сидевшую у ее ног собаку. Как он мог ее не заметить?

– Это очень непростая собака, – мачеха ласково потрепала ретривера за ухом, потом так же заботливо погладила ее по шелковистой шее. – Она волшебная… Надеюсь, ты любишь собак, Венделл? Потому что теперь ты до конца своих дней останешься собакой.

Она подала сигнал и пес, покачивая хвостом, засеменил к принцу.

Венделл, ожидая укусов, рефлекторно вскинул над головой руки и отпрянул. Но мачехин ретривер и не думал его кусать. Он вскочил на задние лапы, передние положил принцу на грудь и… началось волшебство.

Венделл увидел, как голова собаки стремительно начала меняться. Исчезли длинные висячие уши, разом пропала персикового цвета шерсть. Нос втянулся в череп, а над плоским лбом закучерявилась челка.

Ретривер превращался в человека. И не просто в человека, а в двойника принца.

Зачарованный Венделл даже не заметил, что во время превращения собаки в человека, он сам изменился. Коварная мачеха поменяла их телами! Теперь он – золотистый ретривер, а эта собака – принц Венделл со свесившемся по-собачьи языком!

Когда обмен полностью завершился, тролли дружно захлопали и одобряюще заулюлюкали. Королева молчала и самодовольно улыбалась. Все шло по ее по плану. Вышло даже лучше, чем она предполагала.

Принц Венделл, теперь уже в собачьим облике попытался ее остановить. Но было уже поздно. Вместо слов с его рта сорвался только лай.

– Иди ко мне, – поманила его Королева, и тролли за ее спиной загоготали. Венделл хотел сказать ей: немедленно меня расколдуй, а то пожалеешь! Но вместо слов вырвался только очередной глухой лай и ворчанье. – Зачем же ты лаешь на людей, принц?

И в это время Венделл сделал то, чего от него не ожидали ни тролли, ни злая мачеха. Он развернулся и побежал. В собачьей шкуре сделать это было просто. Раз! И он стремглав пронесся мимо своих мучителей.

– Держи его! Держи! – закричала Ягодка и ее голос потонул за первым поворотом. Принц не знал куда ему бежать, выход был отрезан троллями и он несся по каменным коридорам в надежде, что куда-нибудь они его выведут. Может быть, здесь есть запасной выход?

Он не видел и не слышал, как вмиг ставшая серьезной Королева отдала приказ троллям:

– Поймайте его! Приведите его ко мне! Живым!

– Мы его поймаем! Ему не уйти! Ему некуда бежать, он же в тюрьме – заверили ее дети короля Релиша и бросились в погоню.

А что наш новоявленный принц? То есть собака, которая всю свою жизнь была собакой и вдруг по прихоти колдуньи стала человеком?

Бывший пес испытывал массу неудобств. Во-первых, приходилось постоянно стоять на задних лапах… э-э-э… ногах, отчего его шатало в разные стороны. Во-вторых, на нем были какие-то тряпки. Они стесняли движения, да и не привык он, золотистый ретривер, ходить в одежде.

– Ну как вы, ваше высочество? – спросила его Королева, обходя его вокруг и оглядывая свое колдовское творение. – Как вы себя находите?

– Где?.. Где… – жалобно запричитал он. – Куда подевался… мой хвост?

10.

Конечно, папе лучше не знать, что его дочь, пренебрегая всеми отеческими советами и наставлениями, одна едет на велосипеде по темному и безлюдному в это время Центральному парку. Что поделать, если время поджимает, а дорога через парк – наиболее краткий путь.

Мне кажется, что в определенном возрасте ты начинаешь понимать, что ничего необычного с тобой уже не произойдет. Возможно, это и к лучшему… Наверное, некоторым людям суждена тихая и неприметная жизнь…

11.

«Что ж, все не так уж плохо. Я свободна, принц навсегда превращен в собаку. Осталось совсем пустяковое дело – взять власть в свои руки. Что-что, а это я умею!» – размышляла Королева, продвигаясь по бесконечным тюремным коридорам мимо тусклых светильников и запертых дверей. Вот безо всякого внимания остался дремлющий на полу охранник. Волшебный порошок еще несколько часов будет иметь над спящим свое действие.

Неизвестно как, но известие о том, что тролли освободились сами и освободили таинственную узницу быстро разлетелось по всей тюрьме. И если до визита принца темница была похожа на склеп, то теперь из-за каждой двери раздавались крики о помощи:

– Выпустите нас! Освободите!

«Спасение заключенных – дело рук самих заключенных», – подумала Королева, равнодушно проходя мимо камер.

Один заключенный с жирным лицом и толстыми руками, которые он протягивал к ней через окошко, вызвал у нее мимолетный интерес.

– Мы ничего не ели со вчерашнего дня, – сказал толстяк и через мгновение исчез за поворотом.

– Дай нам ключи! Выпусти нас! – кричал кто-то из соседней клетушки. У двери его камеры безмятежно спал второй охранник. Сиреневые частички порошка отливали золотом на его гладковыбритой голове, щеках и сомкнутых веках.

«Какие они все утомительные. Побыстрее бы отсюда выбраться», – подумала колдунья и оказалась перед новой дверью.

Окошко этой дубовой двери тоже было не заперто, однако узник вел себя куда сдержаннее своих собратьев по несчастью. Он ничего не требовал и не умолял.

– Здравствуйте, – сказал он Королеве.

Женщина в изумрудном плаще-накидке смерила его изучающим взглядом. Мужчина. Как говорят, в самом соку… Где-то тридцать-тридцать пять лет. Привлекательные мужественные черты лица. Большой нос, широкий лоб. Пронзительные глаза, трехдневная небритость, зачесанные назад густые волосы. Хорош, ничего не скажешь. Из него мог бы выйти отличный любовник. Если он не дурак, конечно.