Текст книги "На грани миров (СИ)"

Автор книги: Оксана Нарейко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Вторая часть Марлезонского балета

Какую должность занимала Сущность, никто не знал, как не знал и то, откуда она вообще взялась и почему ей дозволяется почти все. Она вроде бы должна была присматривать за Мойрами, вместо этого, напившись амброзии, она летала по всем производственным помещениям, щипала работниц за щеки и другие аппетитные места, рассказывала анекдоты так, что пряжа путалась, клубки терялись и людские судьбы менялись самым непостижимым образом. После аферы с бабочкой ей все–таки влетело. Послали ее точить ножницы. Первым делом Сущность умудрилась разбить вечное точильное колесо, а потом, перекурив и напившись все той же амброзии, она выдала неточенные ножницы обратно в цех. Из–за этого десятки тысяч людей, которым уже и пропуск в Чистилище выписали, остались жить под тихие проклятья Мойр, пытавшихся обрезать нити жизней тупым инструментом. И опять все ей сошло бы с рук, если бы не месть двух Купидонов. Им двоим особенно несладко пришлось, исправляя все то, что творилось на Земле из–за одной единственной веселой и разухабистой Сущности.

Похитив на Земле большую бутылку абсента (еще самого настоящего, забористого), Купидончики заскочили в несколько парижских лавок и прихватили образы хрустящего багета только что из печи, камамбера, покрытого замшевой белой шкуркой, до того приятной на ощупь, что и есть его было жалко, образы круассанов и бриошей, образы омлета с трюфелями и образ фуа–гра. Все это они сгрузили на стол в подсобке и позвали Сущность пировать. Налив абсент в граненый стакан (тоже украденный в одной коммуналке в славном городе на Неве), они убедили ничего не подозревающую Сущность в том, что так этот напиток и пьют, а потом, когда она выпив адское пойло задохнулась от крепости и горечи, дали ей занюхать напиток образом сыра и, взяв на слабо, влили в нее всю бутылку.

Гнусно хихикая и перемигиваясь, двое мстителей спихнули храпящую Сущность на Землю. Неведомый покровитель и тут ей помог. Приземлилась она мягко и легко на газон в жилом районе города Бобруйска. Одна из вещей, которым нам надо учиться, а у всяких небожителей она в крови – это выживаемость в любой ситуации, вот Сущность и мимикрировала, превратившись в очаровательного белого котеночка, подванивавшего перегаром.

– Мамочка, смотри какой котеночек! – Юлька быстро побежала по газону, не обращая внимания на цветы и вопли хозяйки огородика, доносившиеся с пятого этажа.

Она схватила пьянючую в дрезину Сущность и поволокла к матери.

– Мяу? – неуверенно сказал котенок и с трудом приоткрыл красные воспаленные глаза.

– Юля, брось его сейчас же! Смотри, он больной!

– Мама, ты сама говорила, что надо зверюшек любить и ухаживать за ними и книжки мне читала! Надо его лечить.

– Юленька, это наверняка не бездомный котенок, посмотри на его шерстку! Он чистый и пушистый, положи его, где взяла, а то его хозяева плакать будут, – мать говорила настолько сладким и убедительным голоском, что дочка вмиг заподозрила неладное.

– Нет, мы возьмем его домой и будет лечить. Я ему молочка подогрею.

При этих словах котеночка немедленно вырвало чем–то черно–сине–зеленым.

– Фу, Юлька, смотри какая гадость!

– О, – обрадовался ребенок, – его теперь еще и искупать нужно!

Она схватила котенка и побежала в квартиру. Мать вздохнула, погуглила симптомы бешенства и хламидиоза, слегка успокоилась и пошла за дочкой. Юлька уже успела положить котеночка на вышитую подушку на диване и побежала греть молоко. От кухонных запахов котенка опять начало мутить. Он открыл мутные глаза, осмотрелся и узрел большой аквариум. «То, что доктор прописал," всплыло в больной голове. Котенок, шатаясь, полез вверх, на спинку дивана, сделал огромное усилие и пролевитировал прямо в аквариум. С громким плеском он ушел на дно, долго пил, потом быстренько отрастил себе жабры и понял, как можно выгнать из себя всю эту алкогольную мерзость.

Когда Юлька с мамой вошли в комнату, держа в руках мисочки с молоком и кусочками мяса, котенка нигде не было. Они обыскали всю квартиру, нашли много потерянных вещей, но не найденыша. Юлька в слезах бросилась во двор, думая, что котенок мог упасть с балкона. Она дотоптала газон, заглянула под все машины, но котенок пропал так же внезапно, как и появился.

– Папа, папа, – девочка, заплаканная и несчастная кинулась к отцу, входившему во двор. – Папочка, – и зашлась таким плачем, что у него сердце остановилось.

– Юля, Юлечка, что случилось? Кто обидел?

– Ко.. ко… ко.., – всхлипывала девочка, – котенок потерялся!

– Какой котенок? – отец потрогал ее лобик и ладошки, температуры вроде бы нет. – Пойдем–ка домой.

– Лена, что случилось, почему Юлька плачет? – он сел в свое любимое кресло и крепко прижал дочку к себе.

– Да нашла она…

– Подожди! А что с нашим аквариумом?

Лена, лазившая на карачках по всему дому в поисках котенка, посмотрела на их гордость – большой аквариум с красивыми рыбками.

– О, Господи, – только и смогла сказать.

Аквариум походил на колдовской котел из сказки. Черная, густая жижа булькала и уже начала переливаться через край, дохлые рыбки и водоросли плавали на поверхности. Как будто дождавшись людского внимания, из жидкости высунулась страшная лапа, кое–где покрытая белой шерстью. Потом появилась вторая, а вслед за ними показалась рыбья голова с кошачьими глазами дивного лазоревого цвета.

– Мяу? – неуверенно сказало существо.

* * *

Икающих от смеха Купидонов служба собственной безопасности нашла в подсобке. Схватила, как курей, за крылья и повела на ковер к Главному. Ангелочки даже не сопротивлялись. «Оно того стоило," перемигнулись они. Любое наказание будет подслащено незабываемыми впечатлениями и воспоминаниями.

Сущность доставили на небо, протрезвили и сослали в бухгалтерию, где тут же наступил хаос и конец всякому документообороту.

К Юльке отправили самого белого, послушного и пушистого котеночка на свете, родителям исправили память и аквариум. Дохлых рыб решили не воскрешать, запустили других, как всегда кто–то где–то что–то напутал и среди тропических красавиц затесалась одна пиранья.

Купидоны, сосланные отбеливать души самых жестоких убийц, опять покатились со смеху и приготовились к третьей части Марлезонского балета.

Путешественник во времени

– Костик, ну, что на этот раз?

– Танечка, похоже, холера, – успел крикнуть зеленоватый Костик, пробегая в туалет.

– Ну, ёлки–палки, ну все же объяснила, ну как ты умудрился? – расстроенная жена пошла готовить капельницу и набирать лекарства в шприцы.

Константин Евгеньевич Щербань обладал уникальным даром. Вернее, тремя: он умел путешествовать во времени, он умел виртуозно описывать свои путешествия так захватывающе, что читатель сметал его книги с прилавков в первый же день продаж, а историки завистливо и злобно спрашивали в каких архивах он работает над своими романами и третий дар – самый неприятный, состоял в том, что в своих путешествиях он подхватывал одну из самых распространенных болячек того времени.

А все потому, что три сильно подвыпившие феечки возвращались домой с вечеринки и надо же было такому случиться, что стошнило их прямо в колыбель с новорожденным Костиком. Вытирая с младенца радужные остатки волшебной трапезы, они решили извиниться, но были настолько пьяны, что языками еле ворочали, в результате и наделили ребеночка весьма странно и необычно. Наутро, проснувшись и опохмелившись (да, к сожалению и нежные создания иногда так себя ведут), они и не вспомнили о ночном инциденте, а посему, невнятно изреченные слова таки наколдовали Костику удивительные подарки.

Первый раз дар проявил себя спонтанно. Первоклассник Костик дрался с друзьями на палках, воображая себя средневековым рыцарем и … исчез. Дети, в отличие от взрослых, глазам бывает и не верят, а верят тому, что у них в черепушках творится, вот и решили они, что Костик струсил и спрятался и спокойно пошли домой, думая, что посидит он в засаде и тоже пойдет. И действительно, домой он пришел. Поздно вечером. Увидя заласканное и обожаемое дитя, мать повалилась в спасительный обморок, бабка выдержала минут пять и тоже прилегла на пол. Отец с дедом, морща носы, недоверчиво смотрели на отпрыска. Грязное, оборванное, чешущееся дитя с диким взглядом мало напоминало чистенького и упитанного Костика, отправленного утром в школу.

– Во двор его выводи, – скомандовал пришедший в себя дед, – там разденем, помоем и подстрижем. С одеждой что делать будем?

– Сжечь, – прохрипела бабка, делая вид, что она вообще в коме.

Костик пытался кусаться и лез в будку к Мухтару, который при виде своего любимца взвыл, вывернулся из ошейника и побежал лечить нервы на душистую свалку.

Ребенка поймали, скрутили, вымыли, остригли налысо и насильно посадили за стол.

– Костик, а это вообще ты? – отец недоверчиво смотрел на тощего пацаненка жрущего, да, именно жрущего борщ. Раньше вообще–то избалованного сына надо было еще уговорить поесть, покачивая перед носом конфетой «Мишка на Севере», в обмен на съеденную тарелку супа. Новый Костик съел две тарелки борща, вылизал посуду языком и собрался спать на коврике у двери.

– Утром повезем к психиатру, – вынесла вердикт семья.

Но на следующий день, здоровый детский организм решил избавиться от жутких воспоминаний месячного пребывания в рыцарском замке, где напуганный Костик потерял дар речи, был признан дурачком и сослан на псарню и… лучше это не вспоминать, решил мозг и стер этот ужас напрочь. Именно поэтому Костик, нахватавшийся вшей и подцепивший чесотку, утром ничего не помнил, с аппетитом позавтракал и с удовольствием отъедался и лечился дома.

Забыть–то он забыл, но ощущение, что он может что–то такое необычное, осталось и вот, когда ему было лет пятнадцать, чувства и гормоны бурлили и ночи были полны мучительно сладострастных снов, попал он в Париж. В начало XX века. Как раз в тот бордель, где Анри де Тулуз–Лотрек бывать любил. Вот там–то он все и понял. Вернее, не все. Все он понял, прибыв обратно и поняв, что он подцепил в том путешествии. Ну, что ж. «Ничего не бывает даром», подумал Костик и решил, что плата не такая уж и большая за такие огромные возможности. С тех пор он и путешествовал, потом творил, купался в лучах славы и желчи завистников и долго выбирал себе спутницу жизни. Обязательно врача. В идеале – инфекциониста, чтобы лечила не по шаблону (а какой современный шаблон в лечении бубонной чумы, к примеру, а?), а творчески и по совести. Вот Татьяну и выбрал. Рассказал ей про все, как на духу, в доказательство смотался к Рембрандту, привез портрет Татьяны, написанный мастером по фотографии и экзему. Жена поверила.

Так и жили они. От путешествия и тяжелого лечения, до творческого «запоя», выхода новой книги, сразу же становившейся сенсацией, больших гонораров, встреч с читателями, и потом, на некоторое время, просто спокойной и размеренной жизни.

– Костик, ты понимаешь, что когда–нибудь я не смогу тебя вылечить? – жене Татьяне, защитившей докторскую на мужниных болячках, надоело балансировать на грани. – Деньги у нас есть, память у тебя, дай Бог каждому, сиди дома, вспоминай упущенные мелочи и не испытывай судьбу.

Костик, разомлевший от домашнего уюта после сурового быта бурлаков на Волге, клятвенно обещал «завязать».

– Танюш, всего одно путешествие, – просил он через полгода. – Там безопасно, ей Богу, ну, ветрянку подхвачу, не больше.

– И куда? – жена понимала, что спорить бесполезно.

– В Даллас, хочу посмотреть, кто Кеннеди грохнул. Представляешь сенсацию?

– Угу, – сказала жена и пошла гуглить инфекционные заболевания в США в середине XX века.

Это действительно оказалось его последним путешествием. Татьяну разбудил глухой звук. Включив свет, она увидела лежащего на полу Костика с аккуратной дырочкой точно в середине лба.

Потому–то широкая общественность так до сих пор и не знает доподлинно, кто же убил Джона Кеннеди.

Третья часть Марлезонского балета, неожиданно связанная с Путешественником во времени

– Ну и что мне с тобой делать, отрыжка мироздания? – Главный полушутя, полусерьезно посмотрел на Сущность, которая невинно колыхалась в чистенькой хламиде, одновременно пытаясь стащить немного молний из напольной вазы.

– Ты задолбал всех, жалобами на тебя завален стол и они продолжают поступать.

Сущность, спрятав в складках одежды парочку весенних гроз, застенчиво потупилась.

– Все, терпение мое лопнуло! Накажу всерьез!

Сущность кокетливо и бесстрашно поглядывала на Главного и прикидывала, что бы еще интересного стащить в кабинете.

– Отправишься на Землю!

Сущность радостно заиграла всеми возможными красками, включая магический октарин.

– Нет, мой дорогой! Наказание будет – прожить земную жизнь!

Сущность обрадовалась еще больше! Это же какую заварушку можно устроить!

– Ха! – Главный не был бы Главным, если бы не читал чужие мысли. – Ты будешь заперт в сознании у обычного, ничем не примечательного человека и проведешь там ровно столько, сколько ему отмеряно. И сразу скажу, что в благословленный Бобруйск ты уже не попадешь!

Главный нахмурился, вспоминая, как улаживали там ситуацию после первого визита Сущности. Подаренный котенок оказался настоящим сокровищем, а вот пиранья сожрала всех рыбок в аквариуме, за что неожиданно была обласкана и стала настоящей звездой целого района. Ее кормили сосисками и мясом и жила бы она до сих пор, если бы тот самый белый котенок не повернул случайно (случайно ли?) ручку аквариумного термостата на отметку «40 градусов». Пиранья медленно сварилась в неаппетитную и ненажористую уху, а хозяйка Лена, войдя в комнату и увидя помутневшую воду, страшно закричала. На секунду ей показалось, что из аквариума сейчас покажется что–то невообразимо ужасное. Аквариум продали и купили Юльке малюсенького щеночка. На некоторое время семья обрела покой. Не нарушать же его ссылкой Сущности в их город?

Вот так и получилось, что сопротивляющуюся Сущность впихнули в сперматозоид, дабы он на своей шкуре познал все моменты зарождения жизни на Земле. Сущность была в ярости. Это на небе семьдесят, восемьдесят, да хоть бы и сто лет пролетают незаметно, в невинных шалостях и умных беседах за рюмочкой амброзии, а вот на Земле… Да еще в теле обычного человека, да еще просто зрителем… «Просто кошмар!» думала Сущность, а поделать ничегошеньки не могла. Сперматозоид оплодотворил яйцеклетку, та начала усердно и быстро расти, развиваться и в назначенный срок на свет появился крепенький, здоровый младенец, ничем не отличавшийся от таких же орущих и красных новорожденных. Счастливая мать назвала его Костиком. И так бы и прожил Костик–Сущность ничем не примечательную или, наоборот, интересную жизнь, если бы не два затаивших обиду Купидончика.

Сосланные в Чистилище, насмотревшиеся пакостей и гадостей, полностью разуверившиеся в роде человеческом, они постарели и ослабли, крылья больше не блестели, с мордашек сошел румянец, в глазах появилась вселенская грусть и они во второй раз решились на месть. Напросившись на ежегодный слет фей крестных, они охмурили троих особо хорошеньких, напоили их и галантно предложили проводить до дома. Феечки, пьяно хихикая, согласились. Купидончики, кружа и осыпая прелестниц комплиментами, как бы ненароком препроводили их в дом, где мирно спал новорожденный Костик и предложили им портвейна. Радужная рвота окропила младенца и все вокруг.

– Ай, как нехорошо, – пропели крылатые мстители, – надо ребеночку что–нибудь подарить в компенсацию.

Икая и с трудом подбирая слова, крестные оделили ребенка каким–то не совсем понятным даром путешествия во времени и склонности к старинным болячкам. Довольные ангелочки проводили фей до дома и полетели на небеса, наблюдать и наслаждаться.

«Дорогой дедушка, Константин Макарович!» – старательно выписывал Костик непонятные ему закорючки непослушными пальчиками. Сущность, надежно запертая в детской головенке, нашла таки лазейку, заставила годовалого младенца найти кусок бумаги и карандаш и начала нагло переписывать самое слезливое детское письмо когда–либо написанное взрослым человеком. «И пишу тебе письмо!» продолжал старательно выводить Костик, пытаясь карандаш погрызть, но строгий голос в голове велел не отвлекаться. Как ни странно, ребенок понимал каждое его слово, в отличие от родителей, говоривших непонятными шумами. Замученная младенческими воплями и беспомощностью, Сущность, решила, что уже достаточно настрадалась и пора бы ее амнистировать. Письмо одна собиралась передать с первой же оказией, благо Земля и Небо были тесно связаны. Жизнь, Смерть, Планетарные Демоны и Зубные Феи сновали туда сюда с поручениями, депешами и заданиями. Сущность справедливо полагала, что перед просьбой трогательного и беззащитного младенца мало кто устоит. Оставалось написать правильное прошение о помиловании. «А вчерась мне была выволочка," – Сущность вжилась в образ и пригорюнилась, а Костик заревел во всю мочь. Так его и нашла бабуля. С письмом в мокрой ручонке и в слезах. Она сначала не поняла что за бумажку держит дорогой внучек, потом пригляделась, прочитала, увидела карандаш в пухлой руке и перекрестилась. С тех пор она начала побаиваться Костика, а уж когда начались его путешествия во времени и совсем решила, что любимый внук – Сын Князя Мира сего.

Рыцарскому замку, куда в первый раз пропутешествовал Костик, невероятно повезло. Сущности тогда в очередной раз отказали в помиловании и она пребывала в депрессии, поэтому бедный ребенок ел из собачьих мисок и служил шутом, не в силах в одиночку бороться с грубыми и наглыми рыцарями и слугами. Сущность отыгралась в Париже. Сначала она потащила Костика смотреть на выступление знаменитой Ля Гулю, потом напоила вином (от вида абсента ее до сих пор тошнило) и, оттеснив Костиков разум, всласть поболтала с Тулуз–Лотреком, которому и доверила выбор профессионалки, лишившей Костика девственности. В борделе после этого полопался водопровод, забастовали прачки, а жрицы любви отравились несвежими устрицами. И абсолютно никто не догадался связать эти события с визитом скромного русского паренька.

С течением времени Сущность все больше и больше контролировала Костика. Она тихо и незаметно руководила его путешествиями и жизнью. И, в один прекрасный момент поняла, как она быстро и легко может вернуться домой.

Костик появился в Далласе именно в тот момент, когда прозвучали роковые выстрелы. Появился за спиной киллера. Не Ли Харви Освальда, конечно, а настоящего. Снайпер, выполнивший работу обернулся и увидел мужчину, направившего на него странный прямоугольный предмет. Киллер не живет долго, если не доверяет своим инстинктам и интуиции, поэтому несколькими секундами позже Костик повалился на траву с аккуратной дырочкой посередине лба. Снайпер аккуратно поднял упавший смартфон, засунул его в карман и быстро пошел к машине.

– О, нееет, – простонало небесное население, видя, как блестя всеми цветами радуги, отдохнувшая и заскучавшая Сущность возвращается домой. Таблички «Вакансий нет» были тот час вывешены на всех отделах, но Главного не обманешь. С доброй отеческой улыбкой он отправил Сущность в Отдел По Связям с Шаманами, Связным, естественно.

Купидоны вздохнули, достали огромную бутылку амброзии и полетели к феям, обмывать назначение и ждать новых приключений.

Терраса

Солнце согревало террасу нежно и ласково. Серый кот довольно прищурил бандитские глаза и перекатился на местечко поуютнее (по мнению кота, конечно, еще не одному человеку не удавалось до конца понять кошачью логику «уютности»).

– Ты меня кормить, вообще собираешься? – довольно грубо и развязно спросил кот у хозяйки, которая тут же, рядом с ним чистила яблоки на пирог. Глупая женщина услышала нежное мяуканье и умилилась.

– Ах ты мой хороший! Песенку мне поешь?

– Дура, есть хочу, – кот начал раздражаться.

– Знаю, милый, я тоже тебя очень люблю. Ты у меня самый лучший, самый любимый Васенька, лучше просто не бывает. – женщина положила нож и хотела взять кота на руки.

– Вот идиотка безмозглая! – возмущению кота не было предела, он когтистой лапой стукнул руку хозяйки и запрыгнул на перила. – Достала со своей любовью! Жрать давай, да не корм ваш поганый, а рыбки или мяска, курочки, молочка, сметанки! – размечтался Васенька, сидящий на такой сбалансированной диете, что впору было по помойкам лазить за нормальной жратвой. Кот смотрел на женщину недобрыми глазами и слегка шипел, намекая, что люди существа все–таки недалекие.

– Ты, наверное, поиграть хочешь? А где наша мышка? Васенька, давай поищем мышку вместе, куда ты ее закинул?

– Ох, живут же на свете такие клуши! Обедать давай, живот подвело! – Василия кормили строго по часам, гулять не пускали, помня его былые загулы и подвиги, а так же недельные отлучки. Терраса была застеклена и коту оставалось только тоскливо смотреть на такой яркий и манящий мир за окном. Он стерег моменты проветриваний и открывания окон и дверей, но хозяйка, хоть и глупая баба, всегда была настороже и несколько раз ловила его буквально за заднюю лапу, когда он уже торжествовал победу. «Воля, драки, бурные романы, помойка – это то, ради чего живет настоящий кот», так думал Василий и задумывался, почему хозяйка не может понять такой простой вещи. Он, было надеялся на хозяйкиных кавалеров, которые иногда появлялись в доме. Но, в отличие от кота, они могли сами открыть дверь и уйти навсегда на волю от душной, навязчивой и липкой заботы женщины, которая окутывала их теплой уютной паутиной, поначалу приятной, казавшейся всего лишь проявлением искренней заботы и участия, а потом липнувшей к коже, лишавшей движения и воздуха. Василий им искренне завидовал. Свою хозяйку он любил, но воля звала и не давала покоя.

И вот однажды… всегда мирное течение жизни прерывается и наступает «однажды» и мы никогда не знаем: к добру это или к худу, не обернется ли удача черной меткой и не станем ли мы счастливее после ужасных событий. Итак, однажды хозяйка мыла окна, а в дверь позвонила доставка пиццы (вредная тетка только кота кормила правильно, сама в маленьких радостях желудка себе не отказывала). Женщина, «намывшая» аппетит, шустро побежала открывать дверь. Правильно говорят, что на голодный желудок человек тупеет! Окно она оставила открытым. Василий, спавший где–то в недрах дома, вдруг почувствовал зов свободы: быстрее, вот он шанс, не упусти! И он не упустил. Серый кот пронесся по дому и выскочил в открытое окно. Хозяйка хватилась его через несколько часов, когда была съедена пицца и вымыты все окна. Кота не было нигде. Она оббежала сад, потом стала стучаться к соседям и, заливаясь слезами, спрашивала о котике. Кто сочувствовал, кто отмахивался, а пожилой вдовец, живший в конце улице усмехнулся и сказал ей: «Да куда он денется? Нагуляется и придет! Жрать захочет, прибежит. Захотелось ему погулять, зачем свободу ограничивать?» «Вы ничего не понимаете, он такой домашний, такой ранимый.» Вдовец усмехнулся и закрыл дверь. Васька пришел домой через десять дней. Голодный, ободранный, грязный и абсолютно счастливый. Хозяйка его вымыла, свозила к ветеринарам на проверку и перестала выпускать даже на террасу.

А потом случилось чудо и кота стали пускать на улицу, но это уже совсем другая история. История влюбленной женщины, сильного мужчины, рвущего паутину, как нитки и довольного кота, которого все–таки продолжили кормить сбалансированным кормом. «Нельзя получить все сразу," – подумал кот и стал наведываться в гости к вдовцу, жившему в конце улицы, который наливал коту молоко и беседовал с ним о смысле жизни.