Текст книги "Время надеяться"
Автор книги: О. Шеремет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)
О. Шеремет
Время надеяться
Что самое общее для всех? – Надежда; ибо если у кого более ничего нет, то она есть.
Фалес
Счастье – это как кокс: это побочный продукт,
его получают, когда стараются сделать что-то совсем другое.
Хаксли.
Is our secret safe tonight
And are we out of sight
Or will our world come tumbling down?
Will they find our hiding place
Is this our last embrace
Or will the walls start caving in?
(с) Muse "Resistance"
Глава 1
ЛАЭЛИ
Итак, я проиграла бой. То есть спор. Хотя, если рассмотреть это дел со всех точек зрения, сторон света, моральных положений и сутр Корана, то спор этот весьма спорный… В конце концов, узла ведь не было! Но он был.
Чёрт бы побрал диалектику вместе со всеми её диалектами.
Дар проводил меня до башни курса, остановился перед входом.
– Не бойся, я сотру защитные знаки против нечисти.
– То же мне, чисть, – поморщился парень. – Я отправлюсь домой.
– Но ведь… Сессия через три дня.
– В Митерехе я не буду лицезреть твою физиономию – восстановлю душевное спокойствие.
– Какое-какое спокойствие? – невинно поинтересовалась я.
Ладно, строй из себя суслика, грызи гранит науки.
Большинство однокурсников вернулись в универ – как же, завтра ведь Зимний бал – сладкая конфетка перед большим и горьким хреном… то бишь сессией. Кенррету, конечно, не до конфет, бережёт свой кариес. Обидно всё-таки.
– Лаэли-и! – на меня повесилась Сессен.
– Ыть, – сказала я, лёжа на полу под тушкой демоницы.
– Что? – она привстала.
– Ты не мотылёк, говорю.
– Э… с тобой всё в порядке? – девушка опёрлась подбородком на кулак, поставив локоть мне где-то в районе ключиц. Я с тревогой услышала какой-то подозрительный звук.
– Хрусть, – пожаловались рёбра.
– Ой, ты же человек, – опомнилась подруга, поднимая меня с пола и нежно встряхивая. – Ты как?
– Как блинчик с мясом…
– Это ещё ничего. Вот если бы без мяса, то есть совсем без начинки – то есть если бы вся начинка вытекла…
Пока она продолжала путаться в кулинарно-анатомических подробностях, я развернула несколько мягких ирисок и левитировала их в рот демонице.
– Кушай, дорогая. Нет-нет, не надо благодарностей!..
Вечером мои соседки по комнате некоторое время воевали за место под солнцем лампы – перед зеркалом – потом тёмная эльфийка ретировалась, сквозь зубы желая нашей инферналке получить в мужья Вика. Сессен с довольным видом принялась одёргивать складки на своём макси-поясе – простите, мини-платье, пожёвывая ириски, когда ей вдруг пришло в голову наконец-то взглянуть на меня.
Всё время дружеского поединка я провела, комфортно устроившись под защитным куполом, с книжкой и годовым запасом яблок.
– Лулу, а почему ты не собираешься?
– Я не пойду.
– Что-о?! Да как ты смеешь? Меня ведь Эрик пригласил!
– А я тут при чём? – я улыбалась во все клыки: да, демоница наконец-то завербовала нового поклонника. Интересно, как скоро ей наскучит бревноподобный человек-тень?
– Ты должна ЭТО видеть
– Я Эрика каждый день вижу.
Она бухнулась рядом со мной на кровать, которая прогнулась и слегка заскрипела. Надеюсь, там нет Эммы или ещё кого-нибудь… Или – надеюсь, что есть?
– А Аспид?
– Скажу, что голова болит, или что надо чёрную метку для Зелинды делать или… впервой что ли отмазки придумывать.
– Лаэли! – взмолилась подруга. – Ну пойдём, пожалуйста!
– Сессен, – я строго воззрилась на неё, отложив "Повадки василиска", – не веди себя как… как я.
Она с силой закусила губу, уставившись в одну точку, начала нервно дёргать ногой, обутой в туфельку размера на два меньше. И тогда до жирафа дошло….
– Ты боишься…
Она молчала.
– Сессен, да ты ведь влюбилась!
Она ещё яростнее дрыгнула ногой – и туфля, описав крутой вираж и выполнив мёртвую петлю, приземлилась в террариум, где я уже месяц пестовала яйцо, снесённое петухом(1).
– Крак, – сказало яйцо.
– Цензура! – сказал я. – Пойду, только не шевелись, пожалуйста, я ещё жить хочу.
Туча мглой онъа кроет, вихри снежные крутя – то, как вихрь, он вдруг завоет, то заплачет, как… крокодил. Ворчание Аспида портило и без того нешоколодное настроение. Видите ли, и лицо у меня бледное, и зубы чёрные! Сколько не объясняй, что это – обычный ритуал охагуро (2), и что танцевать я не могу (кимоно мешает), и парик не сниму (ибо рыжие волосы – неприлично), и разговаривать тоже не могу (не помню, что уж там за объяснение придумала), всё равно недоволен!
В общем, я славно повеселилась, посвящая опостылевшего кавалера в таинства красот средневековой Японии. Сессен по-партизански скрывалась в углу с Эриком, Инелен радостно прятала укусы на шее с помощью глубочайшего декольте – отвлекающий манёвр, надо полагать… С потолка медленно падали звёзды – и это был единственный приятный момент.
Прекрати ныть! – прикрикнула я. – Отрави Аспида и наслаждайся жизнью…
К нам подплыл Януш. Он некоторое время с сомнением рассматривал мою оштукатуренную мордочку, потом осторожно поинтересовался, не в родстве я с египетскими мумиями. Пока Апсид раздумывал, стоит ли вступаться за мою поруганную честь, мы с Янушем успели уединиться за колонной из искрящейся плазмы – якобы разобраться с моим генетическим древом.
– Рада тебя видеть, зубастик! То есть ДЕЙСТВИТЕЛЬНО рада.
– Я тоже, – вежливо отозвался вампирчик. – Лаэли, сегодня вроде не маскарад, почему ты в костюме пугала?
– Потому что гуляю в полночь, – туманно пояснила я. – Рассказывай, рассказывай, как провёл каникулы!
– Ну… потом об этом, хорошо? Мне надо бы с тобой поговорить. Придёшь в Башню Чёрного Дерева, как всегда? Пожалуйста.
У него был такой умоляющий вид, будто я не торчала в этой башне каждое полнолуние, спаивая упырька успокоительными настоями…
– Хорошо, давай в полночь, как всегда. Стоп! Ты узнал, о чём я просила?
Януш приободрился, поправил очки указательным пальцем.
– МУМИ был основан около трёх тысяч лет назад. К тому времени четверым основателям было примерно по две тысячи лет, Сетху – чуть больше сотни.
Киму и Зелинде сейчас пять тысяч. Значит, Во время основания универа…
– Они точно все погибли?
В поведении хранилища знаний первого курса проявились признаки беспокойства.
– Я не уверен, Лаэли. Кажется, после такого ритуала, как создание Философского камня, выжить невозможно.
– Кажется, да… – проговорила я задумчиво, скорее самой себе, чем милому потомку Дракулы. Мне/Хаосу очень… очень интересен философский камень. Погибли ли великие маги-основатели? Зелинда и Ким. Равно – Ран и Артур? Кто же тогда остальные трое? Вопросов много – слишком.
– Что-о это вы тут делаете? – взвыла пароходная сирена. Стоп, откуда здесь пароходы? Хотя, конечно, в магическом университете можно всякого ожидать, м-да.
– ЧТО-О?
А? Что?..
– Аспид?
Лицо онъа, покрытое лёгким загаром, приобрело приятный свекольный оттенок.
– Ты уже забыла о моём существовании? Вижу, с кровососом тебе приятнее общаться!
– От него хоть кровь страдает, а не мозги…
– Хочешь сказать, что я действую тебе на нервы, что я раздражаю тебя, что надоел тебе, что ты меня больше не можешь терпеть?!
– Я хочу сказать, что у тебя богатый лексикон…
Януш к тому времени успешно ретировался, не желая служить пушечным мясом. Аспид же, изобразив оскорбленную… (хотела сказать – невинность, но это уж точно не про рогатенького!)… гордость, удалился следом, пытаясь топать ногами.
И осталась я, такая одинокая, позабытая и позаброшенная, как сосна на севере диком. Слава богам! Иногда все эти существа так раздражают – просто тем, что ходят, разговаривают, дышат…
Йес, привет, депресс.
– Привет, Лаэли.
Пару мгновений я задумчиво дёргала парик, размышляя о превратностях судьбы и о дурдомах для юных магиков, доведённых до ручки злыми преподами.
– Вроде уже поздоровалась – здрасьте вам, Депрессия.
– Я что, так плохо выгляжу? – осведомился Депресс, и я соизволила обернуться.
У Депрессии были ясные голубые глаза, светлая кожа и очень длинные ноги. И руки. И уши. Короче, это был Алхаст.
– Алхаст? А ты что здесь делаешь?
– Высаживаю мандрагоры? – предположил эльф. – На балу-то – самое место. Или охочусь на драконов? Как ты думаешь?
– Думаю, ты говоришь глупости, – изрекла я и наконец-то сдёрнула парик. – Ох, как в нём жарко.
– Ещё бы. Почему ты в такой… кхм… боевой раскраске, Лаэли?
Только махнула рукой – как объяснить другу то, что и сама понять не в силах?
– Лаэли, а давай сбежим?
Эльф стоял, спрятав руки за спиной, склонив голову к плечу, посматривал на меня – спокойно, ласково. Да ему и не нужно ничего объяснять…
Накинув Мантию Отвлечения, мы выбрались из Главного Корпуса и поторопились в Летний Сектор территории. Я скинула неудобную обувь, и смыла штукатурку с лица в первом же попавшемся ручейке.
– Так ты мне нравишься гораздо больше, – серьёзно сказал Алхаст, дожидаясь пока я вернусь в человеческий облик.
– Не поверишь, мне тоже. Почему ты не остался на балу?
– А почему я на них вообще никогда не хожу? Кстати, а… Аспид был там?
– Был, да сплыл. Почему тебя интересует его судьба-злодейка?
– Меня вообще-то твоя судьба интересует, – голос эльфа прозвучал слегка обиженно.
Мы брели по невысокой траве – потом сели у обрыва, на берегу чистой спокойной речки. Обе Луны ровно светили в небе, их свет создавал причудливое лиловое сияние, мягкое и тёплое. Шёлковое кимоно приятно ласкало кожу. Пах чабрец и аптечная ромашка – маленький, неприметный цветочек.
– Мы поссорились, – я объяснила после долгого молчания. – И он ушёл.
– Почему поссорились?
– А тебе не всё ли равно?.. Прости.
– Ты же знаешь, что нет.
– Не знаю.
Эльф повернулся ко мне лицом – его глаза казались тёмно-синими. Почему он на меня так смотрит?
– Алхаст… ты не вампир?
– Замечен не был, – серьёзно ответил друг.
Ну, это не успокаивает.
– Ладно, – обречённо вздохнула я, – только чтобы отметин не оставалось.
– Не останется, – наконец-то улыбнулся.
Алхаст протянул руку и чуть коснулся моей щеки.
– Что, белила остались?
– К-какие белила?
– Которые были у меня на лице – уже забыл что ли… Ой, правда, осталось пятно. Спасибо, Алхаст, сейчас я его…
– Лаэли, я…
– Минуточку, подожди, пока я не забыла! А на экзамене по Хиромантии практическое задание будет или только теория?
Эльф нахмурился, мучительно пытаясь понять, какая связь между нашим предыдущим разговором и хиромантией.
– Понимаешь, у нас экзамен послезавтра. Запасы валерьянки на кухне подходят к концу, стены трескаются от частых ударов головой… ну, тебе-то, наверное, это известно.
– Угу. Лаэли, я хотел спросить…
– Нет, про Зеркала новостей нет.
– Да при чём тут Зеркала?! – эльф отвернулся и нахохлился. Я что-то не так сказала?
– Ну… а про что ты ещё можешь меня спросить?
– Естественно, кроме зеркал и хиромантии, разговаривать нам не о чем! – голос светлого сочился сарказмом. Ого, я и не знала, что он так умеет.
– У меня сейчас в голове больше ничего нет, – я осторожно положила руку на прохладную ладонь эльфа. Тот дёрнулся, но ладонь не убрал.
– Прости – я тебя чем-то обидела. Чем?
– Ох, Лаэли, какая же ты-ы…
– Зараза?
Он драматично стукнул себя кулаком по лбу.
– Это бред какой-то!
– "Верю", – сказал бы Станиславский. Так всё-таки зараза, да? Давай, а то, раз уж Кенррета нет, так я ни от кого комплиментов и не слышу.
– Ты… ты очень…
– Бестолковая? – подсказала я, пока эльф снова не впал в странное состояние транса, в котором находился весь вечер.
– Бестолковая, – он уныло вздохнул. – Если бы знала, насколько…
П р и м е ч а н и я:
(1) Василиск – существо, которое вылупляется из яйца, снесённого петухом и высиженного жабой.
(2) Охагуро – обряд чернения зубов в Японии. Применялся преимущественно женщинами, чёрные зубы считались эталоном красоты в высшем обществе.
Глава 2
ЛАЭЛИ
Жизнь налаживается.
Помирилась с Аспидом. Оказывается, чтобы любить кого-то, требуется ещё и что-то делать: уступать, признавать, что ты неправа… и ещё кучу неприятных вещей. Напрягает, но что поделать?
Хиромантию большинство сдали на "отлично" – в самом деле, это совсем не сложно для того, кто вечерами бродит по территории МУМИ в компании юного вампирёныша или долговязого эльфа. Почему? Хороший вопрос, кстати. Универ был построен по плану руки. То есть, каждый холм на ладони отвечает в реальности некоторому сектору территории. Вот и получается: холм Луны, отвечающий за интуицию и странствия – корпус Сердца Бездны, которые как раз этой отраслью и занимаются. Холм Сатурна (поиски истины, трудолюбие, порядочность) – Роза Ветров, самые занудные и заумные товарищи. И всё же что-то не даёт мне покоя. Девять главных холмов… девять узлов энергии.
Девять.
ДАРМ'РИСС
Остаток каникул – три дня – провёл в Митерхе, пытаясь установить надёжную систему наблюдения за колебаниями магического фона. Получалось плохо. Слишком много было недовольных, считавших себя более достойными поста Архимага, чем "этот мальчишка с разбавленной кровью". Эти слова задевали меня больше всего.
Сколько раз я приходил на главную площадь Города Мира и смотрел в каменные глаза Ледяного Клинка Иззмира, Маленькой Королевы Тесс, Миэнеля-Отверженного и Златоглазой Ксани. Иззмир Кенррет, что ты нашел в том, верхнем мире? Зачем ты смешал свою кровь с солнечной и горячей кровью светлой эльфийки?.. Я не чувствую себя дома здесь, среди дроу. Я чужой наверху. Ни сияние голубых небес, ни влажные своды Рраена не манят меня…
Я везде чужой.
Один раз явилась Шэли. Попыталась обнять, но я ловко увернулся и забаррикадировался учебниками по хиромантии.
– Ну и пожалуйста, – богиня пожала плечами, смахнула со стола все расчеты, вольготно прилегла там.
– Тебя не напрягает, что это мой рабочий стол?
– Нисколько, малыш. Кстати, я хотела поговорить о данном мною обещании. Ты ведь занимаешься Зеркалами? Вот и умничка. В таком случае, я займусь ллотами. Перекрою им доступ к магии – на пару месяцев. За это время можете не теряться, устройте на них охоту, что ли, с призами за большее количество голов.
– Спасибо, Шэли, но я бы хотел… нет, это совсем не те методы. Не хочу. Чтобы дроу уподоблялись этим чудовищам.
– Но ты же знаешь правило: "Или ты убийца, или ты убит".
Я покачал головой. Я не гуманный, я осторожный.
– Загнанный зверь всегда опасней. Если они поняли, что Ллос отвернулась от них… Если бы ушли в глубины подземелий и спокойно вымерли там – вот это подходит.
Богиня призадумалась, выпятив нижнюю губу. В конце концов, кивнула.
– Хорошо, я устрою это. Только одно. Малыш: ты уже знаешь, что от тебя… от вас потребуется для восстановления Зеркал?
Ах, Шэли, умеешь ты обнадежить. Хотя, разве я сам не говорил, что надеяться – глупо.
– Да.
Она ушла, а я стоял какое-то время, не решаясь взяться за текущие дела. Что от меня потребуется, от недо-бога? Всего лишь жертвоприношение, всего лишь жизнь. Но это ей "от вас"… Лаэли. Как ей это сказать?
– Знаешь, милая, но тебе придется всё-таки принести себя в жертву, а иначе одна капризная дамочка не поможет мне похоронить в подземельях тысячу-другую моих дальних родственников. Конечно, я не сомневаюсь, что ты согласна!
М-да, очень мило.
Что же делать?..
Начался второй семестр. Сессия закончилась, потери – один джинн, завалдивший минералогию. Нагрузки увеличились, но студенты уже привыкли к подобному режиму, и чувствовали себя посвободнее. Я старался как можно реже пересекаться с Лаэли – но это было не так-то просто. К тому же, они как-то очень хорошо сдружились с Алхастом, и меня это несказанно бесило.
В один из вечеров мы с Эриком были в читальном зале библиотеки и корпели над каким-то основательным трудом по ритуалогии. За соседнем столом сидела группа четверокурсников в черных камзолах – Лига Теней. Громче всех были слышны разглагольствования Аспида – о его подвигах на амурно-алкогольном поприще. Меня это порядком стало доставать, когда он решил сменить тему.
– А где же твоя девочка, Аспид? Первокурсница которая?
– Да откуда ж я знаю, где эта шалава бегает. Ничего, стоит мне только свистнуть – и она уже у моих ног… – и дальше он добавил что-то неразборчивое, отчего вся компания захохотала.
– Поосторожнее со словами, онъ, – не отрываясь от книги, бросил я. Смех стих.
– Ребята, кто-то что-то сказал, или мне послышалось? – лениво поинтересовался Аспид, но его поддержал только один из подпевал.
Эрик положил мне руку на плечо. Его всегда холодные равнодушные глаза, лишённые зрачков, просили промолчать и проглотить оскорбление.
Не стоит нарываться, Даррис…
Я скрипнул зубами, но послушался его. Однако Аспид искал ссоры. Он вылез из-за стола и навис надо мной. Боги мои, как же хотелось призвать скимитары и распороть глотку этому самоуверенному ублюдку.
– А что это ты её защищаешь, дхаэроу? Или эта дрянь и перед тобой ноги раздвигала?
Нарывайся, я помогу!
Но я и без этой подсказки ларра уже не смог бы сдержаться.
– А ты завидуешь?
Кулак старшекурсника понёсся прямо мне в висок, но я лишь слегка подвинулся, да поправил траекторию "полёта". Кулак со всей силы впечатался в массивный стол. Послышался хруст костяшек и сдавленный вопль. Двое из Лиги Теней встали рядом с покалеченным товарищем, но и мы с Эриком уже были на ногах. Читальный зал притих. После я обречённо подумаю, что этой сценой только укрепил свою репутацию асоциального типа, но тогда в мозгу пульсировала холодная слепящая ярость.
– Если ты ещё хоть раз посмеешь оскорбить кого-то из моих друзей, – процедил я сквозь зубы, – я выдерну твоё сердце и нафарширую его твоими же зубами. Ты меня понял?
Из за книжных полок как раз вовремя вырулил Алхаст. Он на глаз оценил обстановку и ввинтился между мной и Аспидом.
– Барьер, ребята. Разошлись сейчас же!
У светлого, несмотря на все его недостатки и явный сквозняк в голове, было одно неоценимое достоинство, выработанное за годы службы при эльфийском дворе Ллотройка, где и здравствующий король, и наследный принц не отличались кротостью нрава – он умел сказать своё веское слово ТАК, что все немедленно и беспрекословно подчинялись.
Эрик вернулся в курсовую башню, а мы со светлым вышли на ступеньки главного корпуса.
– Дар, что на тебя нашло? Какого демона?..
– Рыжего, – буркнул я, сметая плащом снег с каменных ступенек. – Даже я себе не позволяю называть бестолковую землянку ша… девушкой лёгкого поведения!
…Если вкратце передать дальнейший монолог Алхаста, то он был абсолютно солидарен со мной и жалел только, что демонов некромант ещё не висит на стене библиотеки в виде узорчатого коврика… это значительно подняло мне настроение.
– Если он ревнует, то я его понимаю… – в конце концов остыл светлый.
– А я нет! Алхаст, подумай мозгами, или что там у вас, светлых, имеется, – разве между дроу и человеком может что-то быть, кроме обоюдной ненависти?.. К чему тут ревновать – к тому, что мы вечно гавкаем друг на друга?..
Помимо воли в моём голосе прорвалась тщательно скрываемая горечь. Я отвернулся от друга и закусил губу. Тот озадаченно покрутил головой.
– Дар, ты не заболел ли? Пойдём в корпус.
– Иди. Я погуляю ещё. Только не говори ничего Лаэли – не хватало ещё, чтобы голубки из-за этого поссорились…
Обычно, если выдавалось свободное время, я слонялся по закоулкам МУМИ, между коробками лабораторий и астрономическими башнями, глядя в небо и прячась от постороннего любопытства. Однако в этот раз я не сразу засёк, что являюсь объектом чьего-то наблюдения. А если бы не случайная неосторожность в его – или её? – маскировке, то так бы и не понял этого. Чтобы проверить свою догадку, я забрёл в один из любимых тупичков, развернулся и сложил руки на груди. Нахально улыбнулся:
– Я всё равно тебя вижу. Хватит играть в прятки.
Возле левого уха что-то нехорошо свистнуло и обожгло кожу. Не понял юмора…
Перекрывая дорогу, впереди материализовался Аспид и два его однокурсника – демона. Они выглядели куда увереннее меня… пр-ридурки.
– Сейчас мы посмотрим, кто из нас придурок, дхаэроу, – угрожающе прошипел онъ.
Я лихорадочно просчитывал варианты. Против трёх четверокурсников-некромантов мне практически нечего поставить, кроме пары личных фокусов. Применять что-то из любимого Хроноса (временной магии) – засекут преподы. Желтый спектр, как же. Это равносильно призыву на помощь. Не-ет, только не это! И сдаваться я не собираюсь. Значит, Вик убедится в том, что был прав, советуя Киму не принимать меня в МУМИ…
Ибо целыми и невредимыми они отсюда не уйдут.
ЛАЭЛИ
Мы с девчонками – в смысле, Инелен, Зармике, Сессен и я, – провели весь вечер, изучая формирование легендарных кристаллов Silencio – а происходит это только зимой, на снегу, при отсутствии любого звука, превышающего 15 Герц. К тому моменту, когда первый нежно-голубой кристалл достиг нужного размера и прозрачности, подгоняемый заклинаниями, мы уже просто физически не могли разговаривать, так как превратились в замороженных креветок.
Главный корпус, куда мы занесли новорожденный минерал, встретил нас светом, теплом и… воплем. Вик, никогда особенно не стеснявшийся в выражениях, распекал двух старшекурсников из Лиги Теней. Одного из них я знала и не любила – это был друг Аспида. Парни едва держались на ногах – видимо, подрались.
– Ну и жуткий видок, – поделилась со мной Зармике. – Их как будто виверна жевала.
Мы собирались проскользнуть мимо, пока Вик и к нам не придрался, но меня остановила одна фраза, выдавленная искалеченным студентом.
– Делайте с нами, что хотите, но сначала нам нужны лекари – для Аспида.
Вик замолчал. Потом щёлкнул пальцами, и накинул на плечи тёплый белый плащ.
– Ведите, недоумки.
– Там… – демон заколебался, – он не один…
– Кто ещё?!
– Дроу…
Зармике схватила меня за руку. Мы переглянулись и решительно развернулись в сторону выхода.
– Куда намылились? Марш в башню! – рявкнул Вик.
– Там мой друг!
– Там мой парень!
Мы были полны решимости остаться на месте, но препод без лишних слов терепортировал нас в курсовую башню.
Зармике сидела на краешке кресла и потерянно кусала губы. Я носилась кругами, сшибая хрупкие предметы и однокурсников. Алхаст хранил гробовое молчание и сверлил взглядом пол.
– Чёртов придурок! Оба! Ненавижу!.. ну что их дёрнуло устроить драку?!
– Лаэли… – попытался было вставить слово эльф, но замялся.
– Старшшшекурсников было трое, – зло прошипел Ыш. – А Даррис – один…
– Если он ещё жив, – обнадёжил Эрик.
– Замолчи! – одновременно закричали мы с Зармике.
– Если он жив, я его собственными руками придушу!
– Думаю, не сегодня, Лаэли.
В гостиную вошёл Инидий – на редкость мрачный. Оно и понятно. Курс притих и выжидательно уставился на куратора.
– Не томите… – взмолилась Зармике. – Он жив?
– Живы – оба, – куратор сел на диван и устало потёр виски. – Но без сознания. К тому времени, как наши лекари из Ордена Света вернут их к жизни, я бы хотел поговорить с вашим курсом. И – да, Алхаст, вы тоже останьтесь.
Светлый обречённо кивнул. Он явно что-то знает… но собирается стоять до последнего в лучших традициях Зои Космодемьянской.
– Ребята, вы до этого замечали какие-либо конфликты между студентами Дарм`риссом и Аспидом?
Курс замотал головами, напрягая память.
– Да они даже знакомы не были…
– Были! На посвящении в студенты – неофициальном…
– Да, они же в поединке участвовали…
– Что за поединок? – Инидий навострил уши.
– Ничего особенного, профессор. К тому же, это давно было…
– Профессор, сегодня в библиотеке… – начал было Эрик, но неожиданно поперхнулся и закашлялся. Неожиданно ли?..
– Что, Эрик?
– Он хотел сказать, что сегодня в библиотеке Дарм`рисс и Аспид разговаривали о проблемах применения заклинаний сферы огня против структурных магов, – спокойно вмешался Алхаст, даже не глядя на ларра.
– Неужели? – прищурился Инидий.
– Да… именно это я и хотел сказать, – подтвердил Эрик. – Но разговор был вполне дружелюбен. А почему бы вам не расспросить тех двоих демонов, что были с онъом?
– Они утверждают, что с утра неудачно поэкспериментировали с кристаллом Silencio, и теперь не могут вести разговор на некоторые темы… так как Silencio не оставляет следов своего применения, нам придётся поверить им и ждать, пока придут в себя главные участники инцидента.
Инидий со вздохом поднялся с дивана и вышел. У порога он обернулся.
– Это вопрос об исключении. А ведь мог быть вопросом о смерти… Хватит играть в игрушки.
После этого мне ещё больше захотелось выписать дроу пропуск на тот свет. Идиот!..
Следующий день прошёл в напряжённом ожидании. Ребята пару раз пытались пробраться в госпиталь, их гонял злющий Вик. Наконец ближе к вечеру нам официально разрешили навестить сокурсника. Я тоже пошла. Убью дроу, и заодно навещу Аспида. Не то чтобы я его особенно любила, но всё же…
Кенррет выглядел просто жутко. Он полулежал на кушетке, закрытый простынёй по пояс, и пытался улыбнуться. Перемотанный бинтами, похожий на мумию; левый глаз совсем закрылся, губы рассечены надвое. Ничего себе, магическая дуэль.
ДАРМ'РИСС
Ребята сгрудились вокруг моей кушетки. Странно… неужели они все действительно волновались из-за меня? И Алхаст здесь. И землянка… да, стоит у двери и холодно смотрит на меня. Наверное, обвиняет в том, что случилось с её кавалером.
– Даррис… ты как?
– Жив. Спасибо, ребята.
– Ну, а что же всё-таки случилось? Что ты сказал Инидию?
– Тебя не исключат?
– Нет. Я сказал, что просто попросил онъа и демонов потренировать меня в боевой магии.
– Глупая отмазка!
– Нормальная. – я скривил губы в некоем подобии улыбки. – Мы с онъом стелепатились, и он сказал то же самое.
– А я не удивлюсь, если этот инцидент замнут, – сказал молчавший до сих пор Януш. – Ты – один из лучших студентов…
– А я не удивлюсь, если в следующий раз тебя, дроу, всё-таки прибьют за какую-нибудь выходку! – выпалила Лаэли и, развернувшись, выбежала из палаты.
Я опустил веки. Всё. Теперь, если меня не исключат, она устроит мне такую жизнь, я сам потороплюсь переселиться в Хель.
ЛАЭЛИ
Я не пошла к Аспиду. Не сомневаюсь, что зачинщиком драки был Кенррет, но нападать втроём на одного – это уж как-то слишком. Сидела на широком подоконнике где-то в Солярной Астрономической башне. Там меня и нашёл Эрик.
– Можно я присяду?
Я молча подвинулась. Какое-то время мы смотрели на падающие снежинки.
– Лаэли… ты знаешь, что было причиной стычки между Даррисом и онъом?
– Не знаю и знать не хочу.
– Зря. Ты несправедлива. Вчера в библиотеке…
