Текст книги "Философия"

Автор книги: О Митрошенков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 46 страниц)

Ломоносов сформулировал закон сохранения материи и движения: "Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что, сколько у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому, так, ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте; сколько часов положит кто на бдение, столько ж сну отнимет. Сей всеобщий естественный за

140

кон простирается и в самые правила движения, ибо тело, движущее своею силою другое, столько же оные у себя теряет, столько сообщает другому, которое от него движение получает".

В противовес догме о неизменности созданного Богом мира Ломоносов говорит о постоянном изменении природы: "Твердо помнить должно, что видимые телесные на земле вещи и весь мир не в таком состоянии были сначала от создания, как ныне находим, но великие происходили в них перемены, что показывает история и древняя география".

Великий ученый не обходит вниманием проблему первичных и вторичных качеств: "Натуральные вещи рассматривая, двоякого рода свойства в них находим... Первого суть величина, вид, движение и положение целой вещи; второго – цвет, вкус, запах, лекарственные силы и прочие... Первые чрез геометрию точно размерить и чрез механику определить можно; при других такой потребности просто употребить нельзя..." Таким образом, утверждается объективный характер тех и других качеств; они проявляются в связях и взаимодействиях предметов. Изменение качества всегда означает прибавление или убавление материи.

Представление Ломоносова об атомарном строении тел, объяснение первичных и вторичных качеств из специфики и характера движения физических тел свидетельствуют о том, что он исходил из признания материального единства мира.

Просветительская идеология нашла, может быть, наиболее яркое свое выражение в творчестве А.Н. Радищева. Но этот исключительно самобытный мыслитель и писатель не ограничивался идеями просветительства. В его трудах отчетливо просматриваются этическая струя, антропологическая линия и, как доминанта, гуманизм, боль за простого человека, за его бедственное положение. Отличительными чертами его произведений являются патетичность, эмоциональная окрашенность, интеллигентность мышления. Одной из важнейших черт его мировоззрения можно считать материалистические взгляды, идущие от гуманизма и антропологических представлений. Радищева традиционно считают продолжателем материалистической линии Ломоносова в российской философии.

Основной философский труд Радищева – "О человеке, его смертности и бессмертии" (написан в ссылке в Илимске). В этой работе используется любопытный прием: в первых двух частях доказывается, что бессмертие души не что иное, как

141

воображение, пустая мечта, а в двух последующих изложены религиозно-идеалистические представления о душе в пользу ее бессмертия. Радищев систематизировал и сопоставил типичные известные ему аргументы в защиту противоположных точек зрения.

В первой половине работы Радищев говорит, что судьей в этом споре должен быть опыт. Чисто умозрительный способ рассуждений не может дать достоверного знания. С точки зрения материализма душа является свойством, "произведением" материи. Нельзя допускать существования души до рождения человека. Душа возникает в процессе развития телесной организации. Становление умственных сил человека вызвано возмужанием всего организма. Сознание возникает и развивается на основе телесного органа – мозга, нервной системы и чувственных каналов. Материя в своих высших формах способна мыслить.

Жизнь, чувствование и мысль – способы существования и проявления особым образом "сложенной" материи. Когда же данный ее состав распадается на отдельные элементы, разрушается "мысленный" орган, исчезает душа, которая смертна. Под действием каких сил складываются мыслительная способность и содержание мышления? Человек – существо "подражающее", т.е. воспринимающее воздействия внешней среды. Отсюда, делает вывод Радищев, содержание мышления в конечном счете определяется внешним материальным миром.

Мышление человека изменяется с его возрастом. С развитием организма развивается и крепнет мышление. Время расцвета человека в физическом отношении – время наивысшего расцвета его умственных сил. Когда тело дряхлеет, притупляется и "мысленность". К тому же на способность мышления оказывают влияние болезнь, голод, усталость.

Есть еще и "общественные причины", определяющие развитие мышления целых народов, – климатические, природные условия, жизненные потребности. Итоговый вывод Радищева: "Если мозг и глава нужны для мысления, нервы для чувствования, то как столь безрассудно мечтать, что без них душа действовать может? Как может она быть, когда она их произведение, а они к разрушению осуждены?"

Во второй половине работы Радищев приводит доводы идеалистов, в основном используя аргументацию вольфианства. Первый основной аргумент заключается в том, что душа – это простая неделимая субстанция. Отсюда делается вывод о ее неразложимости, а потому неуничтожимости.

142

Однако вывод о бессмертии души, как считает Радищев, научно недоказуем. Если материалистические аргументы основываются на реальных фактах, то идеализм устремляется здесь в гадательную область. Но хотя бессмертие души научно недоказуемо, Радищев считает возможным верить в него.

В онтологии Радищев целиком стоит на позиции материализма, считая, что бытие вещей независимо от силы познания о них и существует само по себе. Главные свойства материи – движение, пространство, время. Причина движения в самой материи. Присущее материи движение дает начало каждому явлению, вызывает в нем изменения и, наконец, разрушает его. Все вещи существуют во времени и пространстве. Радищев не согласен с Ньютоном, допускавшим пустое пространство. Но иногда Радищев высказывает суждения в духе деизма, говоря о Боге как первопричине мира:

Закон незыблемый поставил Всеотец,

Чтоб обновление из недр премен рождалось,

Чтоб все крушением в природе обновлялось,

Чтоб смерть давала жизнь и жизнь давала смерть.

В гносеологии Радищев стоит на позиции сенсуализма. Познание начинается чувствами и переходит к мышлению. Душа появившегося на свет ребенка "чистая доска", готовая к восприятию впечатлений. Эти впечатления – материал для последующих суждений и понятий. Мышление находит связи, отношения вещей, их законы и причины. Мышление не тождественно ощущениям, оно познает такие отношения, которые не могут непосредственно восприниматься органами чувств. Мышление основывается на чувственных данных, с другой стороны, разум делает чувства человека изощреннее и тоньше.

В этике Радищев исходил из признания общественной природы человека. Нравственные представления зависят от законов. Но существует глубокое противоречие между истинной нравственностью, добродетелью и действующими законами. Господствующая социальная система губительно действует на нравственную жизнь общества. Основа нравственной жизни человека – интерес, личная заинтересованность. Если, например, нет личной заинтересованности в труде, то отношение к работе безразлично, а это морально разлагает людей, порождает лень, апатию. Наоборот, когда человек заинтересован, он старается сделать все хорошо, в нем раскрываются лучшие нравственные черты.

143

Радищев считал, что человек от природы не добр и не зол, а обстоятельства формируют его определенным образом. Человек должен быть умерен в проявлении своих страстей: и излишество, и подавление страстей гибельны для человека. Воспитание облагораживает и смягчает страсти. Задача воспитателя – сформировать гражданина, которого волнуют судьбы общества и своих сограждан. Каждый человек должен стремиться стать истинным сыном отечества. Этого великого имени недостойны светские щеголи, люди, жаждущие чинов, богатства, власти и т.д. Истинный сын отечества руководствуется понятиями чести, благородства.

По отношению к искусству Радищев считает, что у человека есть природное стремление "к прекрасному, величественному, высокому". Стремление человека к совершенству, к прекрасному является активной творческой силой. Он говорит об общественно-воспитательной функции искусства, о важности эстетического воспитания. Прекрасное в человеке – единство нравственной и физической красоты, а все украшения уродуют тело вместо усугубления его красоты.

Зададимся в заключение вопросом: чем же был XVIII в. в широкой исторической перспективе для России, ее исторических судеб, для истории философии? Ответ нам представляется следующим.

# Прежде всего он являет собою еще один пример перехода от Средневековья к Новому времени. События XVIII в. в России демонстрируют историческую закономерность этого феномена и обогащают опыт такого перехода.

# XVIII в. стал веком зарождения капитализма в России. Это был опыт насильственного введения закономерного феномена общественного развития на неподготовленную почву. Если же посмотреть еще шире, то можно говорить о том, что он стоит в ряду других российских примеров экспериментирования над своим народом.

# В XVIII в. Россия сделала решительный шаг в сторону Запада, сделала выбор в пользу европейского пути развития. Однако многовековая ориентация на восточные менталитет, традиции, религию (византийская ветвь православия) не могла измениться автоматически. Наложение восточного менталитета на западные духовные ценности обогатило обе эти ветви, позволило смотреть на любое явление с разных сторон, создавало стереоэффект исторического видения.

144

# Формируется новый алгоритм российской философской традиции. Появляется секуляризированная философия на почве непрекращающейся борьбы идей в раздираемом глубокими противоречиями российском обществе. Философы активно участвуют в политике, причем в разных лагерях. Отсюда накапливается опыт соединения в новой российской философии социального, политического и духовного, рельефно проявляется ее практическая, порой прагматическая направленность.

# В истории русской философии встречаются фигуры прогрессивных религиозных мыслителей, но речь чаще всего идет о прогрессивности их светских позиций или их собственно религиозные идеи выходят за рамки религиозной догматики. Обращение самой этой догматики лицом к Просвещению, восприятие и использование ортодоксальными религиозными философами просветительских идей, ориентация на человека как стратегическую цель религиозного вероучения – важный вклад России в опыт прогрессивных религиозных исканий, пример взаимной толерантности светского и религиозного.

# Наконец, XVIII в. в России подготовил почву для невиданного в истории страны духовного взлета в XIX в., для отмены крепостного права и окончательного перехода к капитализму. Изучая российскую философию XIX в., не следует забывать, что это плоды с древа познания, корни которого уходят в век российского Просвещения.

3. Западники и славянофилы

Первыми представителями "органической русской философии" были западники и славянофилы.

К западникам относятся П.Л. Чаадаев, А.Л. Герцен, Т.М. Грановский, Н.Г. Чернышевский, В. П. Боткин и др.

Основная идея западников заключается в признании европейской культуры последним словом мировой цивилизации, необходимости полного культурного воссоединения с Западом, использования опыта его развития для процветания России.

Особое место в русской философии XIX в. вообще, в западничестве в частности занимает П.Я. Чаадаев, мыслитель, сделавший первый шаг в самостоятельном философском творчестве в России XIX столетия, положивший начало идеям западников. Свое философское миропонимание он излагает в "Философических письмах" и в работе "Апология сумасшедшего".

145

Философское восприятие мира Чаадаевым носит объективно-идеалистический, религиозный характер.

Основное место в философском творчестве Чаадаева занимает проблема философии истории и человека. Он интересуется не внешним проявлением исторического процесса, а его высшим смыслом. Чаадаев подчеркивает, что история осуществляется божественной волей, которая и определяет направленность развития рода человеческого. Общественный прогресс отражает преемственность идей божественного разума, и история должна реализовать эти идеи. Ход истории направлен к царству Божию как выражению совершенного строя на Земле. В этом проявляется действие Промысла и действие божественной силы, направляющей ход истории. Церковь осуществляет в истории задания Бога и подчиняет внешнее историческое бытие идее царства Божия и тем самым вводит людей в тайну времени, приобщая их к священной стороне в истории. Этим определяется взаимосвязь исторического бытия и христианства.

Все это показывает, что, по мнению Чаадаева, основой философии истории является провиденциализм, вера в силу божественного промысла в развитии исторического процесса. Важно отметить, что провиденциализм не достигает у него абсолютности и крайности. Вера в силу божественного промысла у Чаадаева не отвергает, а, напротив, подчеркивает и утверждает роль и значимость человека в историческом процессе, свободы и ответственности в деятельности людей. Все это находит выражение в антропологии Чаадаева.

Представляют интерес политические взгляды Чаадаева. Резко критикуя крепостничество, превращающее в ничто самые благородные усилия и великодушные порывы человека, Чаадаев размышляет об установлении новых отношений между людьми. По его мнению, в основе этих отношений должны быть отсутствие социального неравенства и социальной розни, сближение людей и народов, принципы гуманности и справедливости.

Неоднозначна его оценка России: признается ее отсталость и подчеркивается ее историческая предназначенность. Чаадаев характеризует Россию как крайне отсталую страну, которой нечем гордиться и народ которой исторически ничтожен и никак не влиял на историю человечества. Отсталость России, по его мнению, обусловлена тем, что Провидение исключило ее из своего благодетельного действия, предоставив народы России самим себе, не заботясь об их судьбе.

146

Стремясь понять причину такого невнимания, Чаадаев предполагает, что в самом факте русской отсталости есть какой-то высший смысл, что она предопределена Провидением. Поэтому отсталость нельзя ставить в упрек России, ибо ее предназначением является выполнение высокой миссии, "всечеловеческого дела": дать решение исторических задач, стоящих перед миром. По мнению Чаадаева, Провидение создало народ России слишком великим, далеким от эгоизма и призвало его решить большую часть социальных проблем и ответить на важнейшие вопросы, волнующие человечество.

По-своему понимал Чаадаев и вопрос о сближении России и Запада. Он видел в этом сближении не механическое заимствование западноевропейского опыта, а объединение на общей христианской основе, требующей реформации, обновления православия. Это обновление Чаадаев видел не в подчинении православия католицизму, а именно в обновлении, освобождении от застывших догм и придании религиозной вере жизненности и активности, чтобы она могла способствовать обновлению всех сторон и форм жизни. Эта идея Чаадаева позже была глубоко разработана виднейшим представителем славянофильства А. Хомяковым.

Итак, значимость Чаадаева в развитии философской мысли России XIX в. заключается не только в том, что он положил начало философии западничества, определив основные его контуры.

В дальнейшем идеи Чаадаева развивались такими яркими представителями западничества, как Н.В. Станкевич, А.И. Герцен, В.М. Боткин, Н.Г. Чернышевский, Т.М. Грановский и др. [1]

1 См.: Ильин В.В., Солнцев Н.В., Чалов Н.М. Русская философия в лицах. М., 1997.

Второе направление в русской философии первой половины XIX в. славянофильство. О сторонниках этого направления сложилось устойчивое представление как о представителях либерального дворянства, провозглашающих особое историческое предназначение России, особые пути развития ее культуры и духовной жизни. Такое одностороннее толкование славянофильства нередко приводило к тому, что это направление трактовалось как реакционное или, в лучшем случае, как консервативное, отсталое. Подобная оценка далека от истины. Славянофилы действительно противопоставляли Восток Западу, оставаясь в своих философских, религиозных историко-фило

147

софских воззрениях на русской почве. Но противопоставление Западу проявлялось у них не в огульном отрицании его достижений, не в замшелом национализме. Напротив, славянофилы признавали и высоко ценили достоинства западноевропейской культуры, философии, духовной жизни в целом. Они творчески восприняли философию Шеллинга, Гегеля, стремились использовать их идеи.

Славянофилы отрицали и не воспринимали негативные стороны западной цивилизации: социальные антагонизмы, крайний индивидуализм и меркантильность, излишнюю рациональность и т.п. Истинное противостояние славянофильства Западу заключалось в различном подходе к пониманию основ, "начал" русской и западноевропейской жизни. Славянофилы исходили из убеждения, что русский народ должен обладать самобытными духовными ценностями, а не воспринимать огульно и пассивно духовную продукцию Запада. И это мнение сохраняет свою актуальность и поныне.

В развитии славянофильства особую роль сыграли И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин. Многообразие их взглядов объединяет общая позиция: признание основополагающего значения православия, рассмотрение веры как источника истинных знаний. В основе философского мировоззрения славянофильства лежит церковное сознание, выяснение сущности церкви. Наиболее полно эта основа раскрыта А.С. Хомяковым. Церковь для него не является системой или организацией, учреждением. Он воспринимает Церковь как живой, духовный организм, воплощающий в себе истину и любовь, как духовное единство людей, находящих в ней более совершенную, благодарную жизнь, чем вне ее. Основным принципом Церкви является органическое, естественное, а не принудительное единение людей на общей духовной основе: бескорыстной любви к Христу.

Этот принцип Хомяков выразил в понятии "соборность", ставшим одной из основных категорий русской философии. Соборность трактуется им как "единство во множестве", в котором можно выделить составляющие его элементы. Не монолит, а именно единство, единение, имеющее связующее духовное начало. Причем соборность не означает абсолютного единства, неотличимости его членов друг от друга. Напротив, она сохраняет автономность Я. Соборное единение предполагает подчинение его членов целому, но это акт свободного единения, ибо лишь в сочетании со свободой единство становится соборным.

148

Мысли Хомякова о соборности получили признание и дальнейшее развитие в русской философской мысли. И это не случайно. Дело в том, что типичной особенностью русского философского мировоззрения является предубеждение против индивидуализма и приверженность к определенного рода духовной солидарности, которая не игнорирует личную свободу и индивидуальность, а, напротив, является их надежной основой. На Западе можно найти некоторые созвучия этому духовному принципу, но не более того. В западной философии приоритет отдается индивидуальному сознанию, Я. Оно рассматривается либо как единственный фундамент всего сущего, либо как самодостаточная и самоуправляющаяся, независимая от всего прочего сущность, которая в области духовного является последней опорой для конкретной реальности.

Русская философия, напротив, последнюю основу духовной жизни и духовного бытия видит в понятии "Мы", вкладывая в него конкретное содержание. Мы – это не объединение нескольких Я, не механический синтез Я и Ты, а их первичное, неразложимое единство, из которого изначально "произрастает" Я и благодаря которому оно только и возможно. Это опора и живой носитель Я, его глубочайший корень. Каждое Я содержится в Мы и наоборот, в каждом Я внутренне содержится Мы. При этом Я сохраняет своеобразие, свою свободу именно благодаря его органической связи с целым, с Мы. Вот это органическое духовное единение человеческого сообщества и выражает понятие соборности.

Учение о церкви и соборности легло в основу философской антропологии Хомякова. Он отрицательно относился к теории социальной среды французских мыслителей XVIII в., утверждавших, что среда оказывает решающее влияние на человека. Хомяков рассматривает социальную среду как совокупность случайностей, которые окружают человека и препятствуют полному проявлению присущих ему качеств. Столь же категорически отвергается им индивидуализм, отделяющий человека от других людей.

Рассматривая проблему человека, Хомяков поднимает сложный вопрос о трагизме человеческой жизни, истоки которого он видит в борьбе свободы и необходимости, двух противоположных начал, присущих природе человека. У одного типа людей, отмечает Хомяков, преобладает стремление к свободе, поиску свободы. Другой тип людей, напротив, воспринимает свободу как тяжкий дар и предпочитает подчиненность необхо

149

димости. Люди могут найти себя, обрести духовную свободу в церкви, но они постоянно уходят из нее, чтобы стать рабами природной и социальной необходимости. И это обусловливается не "страстями" людей, а утерей ими разума и "внутренней устроенности", утерей здоровой цельности духа. Восстановить эту целостность можно с помощью "цельного живого знания". Отсюда интерес Хомякова к проблемам гносеологии, стремление создать "соборную", "церковную" концепцию познания, обосновать единство веры и разума. Хомяков предлагает теорию религиозного "живого знания", согласно которой овладение истиной доступно церкви, а не индивидуальному сознанию. Ибо только "церковный разум", "совокупность мышлений", объединенных любовью к Богу, является органом познания полной истины.

Итак, западничество и славянофильство – две противоположные, но и вместе с тем взаимосвязанные тенденции в развитии русской философской мысли, наглядно показавшие самобытность и большой творческий потенциал русской философии XIX в.

4. Философские основы революционно-демократического движения

Одной из особенностей западничества является его неоднородность, отсутствие цельности, сосуществование в нем направлений, различающихся своими философскими основаниями и социально-политической ориентацией. Наряду с умеренным либерализмом в нем был революционно-демократический радикализм, философский материализм "соприкасался" с позициями философского идеализма, атеизм – с религиозным восприятием мира.

Революционно-демократические убеждения наиболее ярко проявились во взглядах таких западников, как А. Герцен, Н. Чернышевский, В. Белинский, Н. Огарев, Д. Писарев, Н. Добролюбов.

Особенность философии революционных демократов заключается в ее отчетливо выраженной социальной направленности. Ей присуща глубокая резкая критика крепостничества, стремление найти действенный путь его замены другим общественным строем. Она дала материалистическое решение ряда важнейших мировоззренческих проблем.

Решая онтологические проблемы, революционные демократы выделяют роль и значение философии. Они видят в ней мощный

150

инструмент познания действительности, подчеркивая, что ее содержанием должна быть природа, окружающая человека реальная жизнь. Задача философии помочь людям осмыслить пути совершенствования общества и самих себя, найти пути и средства устранения социального зла. Мир, изучаемый философией, объективен, несотворим, неуничтожим и состоит из разных форм движущейся материи.

Революционные демократы исходят из возможности познания человеком окружающего мира с помощью чувства и разума, выделяя при этом значение природы как исходного начала познания. Но они не сводили познание к пассивному восприятию субъектом окружающего его мира, что было свойственно материализму XVIII в. Напротив, ими всячески подчеркивается активность сознания, тот факт, что человек не только испытывает воздействие внешнего мира, но и сам может, опираясь на разум, изменять его. С помощью чувств и разума люди могут выработать верное представление о мире и самих себе. Революционные демократы отвергли идею о врожденном характере знания, считая, что оно формируется, вырабатывается людьми в процессе их взаимодействия с природой и с себе подобными существами. Постижение действительного знания представляет собой сложный процесс, в котором чувственное и рациональное не изолированы друг от друга, а находятся в единстве и взаимодействии.

Творчески подошли они и к решению проблемы истины. Так, Герцен утверждал, что содержание истинных знаний не должно противоречить действительности, что истина должна подтверждаться как мышлением, так и бытием. Чернышевский обосновал важное положение о конкретности истины, о том, что отвлеченных, абстрактных истин нет, что все нужно рассматривать с учетом обстоятельств, места и времени. Он приблизился к пониманию роли практики в качестве критерия истины, отмечал, что практика разоблачает обман не только в делах, но и в чувствах, мыслях. Однако подлинного научного объяснения содержания практики революционные демократы дать не смогли, рассматривая ее только как деятельность людей по "переработке природы".

Большое внимание уделили революционные демократы проблеме человека. Опираясь на антропологизм Фейербаха, они рассматривали человека как высший результат деятельности природы, считая, что без него природа является чем-то незавершенным, что человеческий мир не отделен стеной от мира природы, что сознание человека – высшая степень развития природы.

151

В формировании философских позиций революционного демократизма принимает непосредственное участие Чернышевский. Вслед за Герценом он подчеркивает важность научного подхода при философском анализе явлений природной и социальной действительности, используя при этом методы и достижения естественных наук. В работе "Антропологический принцип в философии" Чернышевский высказывает ряд положений, подтверждающих его материалистический взгляд на мир. Это – признание материи и таких ее общих свойств, как пространство, время, протяженность, диалектический характер ее развития и др. Однако в материалистической позиции Чернышевского заметны элементы биологизма, присущего материализму Фейербаха, а иногда и признаки вульгарного материализма.

В своих антропологических взглядах Чернышевский разделяет мысль Герцена о естественном происхождении человека, утверждает, что человека нужно рассматривать как одну "натуру", одно существо, т.е. как единство природного и социального. Но он идет дальше, подчеркивая важность не только биологической, но и социальной характеристики человека и отношений между людьми, отмечая, что мир человека есть мир социально-исторический, нравственно-свободный и положительно-деятельный. Тем самым был намечен путь преодоления абстрактного характера фейербаховского понимания человека.

Чернышевский подчеркивает веру в "чудодейственную" силу личности, защищает права человека на свободу и стремится найти путь, ведущий к его нравственному совершенствованию. Он провозглашает принцип "разумного эгоизма", согласно которому человек должен осознавать, что его личное счастье сочетается с общим благополучием, понимать, что свойственное каждому человеку естественное стремление к счастью реализуется, когда он сам борется со всем, что мешает счастью других.

Для революционных демократов в целом, для Чернышевского в частности характерен самостоятельный подход к оценке гегелевской диалектики. Они не отбросили ее, подобно Фейербаху, а сумели понять значимость идеи развития, заложенной в диалектике Гегеля как методе преобразования действительности, и дать философское обоснование необходимости революционно-демократических изменений в России.

152

Чернышевского вдохновляла мысль о коренном преобразовании социального строя. Он глубоко верил в русский общинный строй, в крестьянскую общину, как и другие представители революционного демократизма. Размышляя о судьбе русского народа, отождествляемого ими с крестьянством, революционные демократы выдвинули утопическую идею крестьянского социализма. Суть этой идеи заключается в том, что главным средством совершенствования общества станет крестьянская революция, которая ликвидирует крепостнический строй в России и откроет возможность, минуя капитализм, перейти к социалистическим формам общественной жизни. Причем ячейкой, из которой разовьется крестьянский социализм, будет сельская крестьянская община. Наиболее радикальный путь к воплощению этой идеи выразил Чернышевский своим призывом "К топору зовите Русь!"

Итак, продолжая традиции философского материализма, революционные демократы дали решение ряда онтологических и гносеологических проблем, оставаясь в целом под влиянием материализма Фейербаха. Преимущество их взглядов в том, что они в значительной степени преодолели пассивность, созерцательность прежнего материализма, сумев понять рациональный характер гегелевской диалектики, интерпретируя ее в духе материализма и сделав вывод о неизбежности прогрессивного развития общества и человека.

5. Философские идеи второй половины XIX в.

Идеи революционно-демократического движения получили развитие в философских и социально-политических концепциях народничества, основными идеологами которого были М.А. Бакунин, П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский, П.Н. Ткачев. Общим принципом народничества является философский антропологизм и примат этики, вера в созидательные возможности человека, убеждение в необходимости свержения самодержавия революционным путем и организации нового общества на принципах крестьянской общины. Наиболее полно эти взгляды разработаны Лавровым и особенно Михайловским.

Центральной проблемой философии, по мнению народников, является проблема человека, его идеалов и осознания им своего нравственного долга. Человек рассматривается как разумная и свободная личность, которая осознает свою свободу и действует в соответствии со своими нравственными идеалами.

153

Не оспаривая в принципе значения специализации, разделения труда для прогресса в общественной жизни, народники основывают его прежде всего на развитии самосознания каждой личности, реализации ею всех своих возможностей, росте социальной солидарности. Общество, по их мнению, должно состоять из индивидуумов, способных к взаимопониманию, взаимоуважению и объединению усилий всех ради достижения общей справедливости и счастья.

Народники, особенно Бакунин, утверждали, что необходимым условием появления такого общества является отрицание старого, что социальное и экономическое освобождение достигается только путем отмены наследственной собственности, передачи земли общинам крестьян-тружеников, а фабрик ассоциациям рабочих. И это может быть осуществлено в результате крестьянской революции. Ибо русская деревенская община, основанная на совместном возделывании земли и общем пользовании продуктами труда, наименее "раздробленная" последствиями специализации и разделения труда, дает реальное основание предположить, что именно крестьянство способно совершить социальную революцию. Итогом такой революции будет новый тип общества – союз свободных общин.