Текст книги "Королевство грешников (ЛП)"

Автор книги: Нусрат Али Шанджида

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Гребаная сука!

Пользуясь случаем, она оглядывается и бросается к двери, ведущей в переулок. Охранники следуют за ней, но я приказываю им остановиться.

Она моя.

Делая глубокие вдохи, я подавляю боль и бегу за ней. Воздух потрескивает, когда она превращается в мою добычу.

Услышав мои приближающиеся шаги, она оглядывается через плечо. Даже издалека я вижу страх в ее глазах. Она отдает все, чтобы бежать так быстро, как только может, но мне с ней не сравниться. С каждым шагом, который я делаю, новая цель побуждает меня вернуть себе контроль.

Она быстра, и я замечаю, как ее плечи с облегчением опускаются, когда она выбегает на главную дорогу. По дороге проносятся машины, а люди идут и продолжают жить своей обычной жизнью. Среди них она выглядит так, словно ей там не место. Но даже толпа не спасет ее от меня.

Она обходит их, ступая босыми ногами так далеко, как только может. Но когда ее глаза находят ближайший полицейский участок, она, не колеблясь, бросается к зданию.

Закатив глаза, я перехожу улицу, направляясь к полицейскому участку, где Рея разговаривает с двумя офицерами и указывает на меня.

– Пожалуйста, помогите мне, – умоляет она, оглядываясь на меня с таким ужасом, как будто я собираюсь убить ее. Когда офицеры узнают, что это я, они делают шаг назад. Страх и уважение отражаются в их глазах и позах, поскольку они не осмеливаются встретиться со мной взглядом.

– Мистер Резников, чем мы можем вам помочь? – спрашивает светловолосый офицер по-русски. Тем временем Рея в замешательстве переводит взгляд с меня на них.

Я машу рукой:

– В этом нет необходимости.

– Почему вы ничего не делаете? Он пытается напасть на меня! – Рея кричит во всю силу своих легких, выглядя преданной и сбитой с толку. Ее тело дрожит из-за все еще мокрой одежды, но она не позволяет этому ослабить ее.

Я киваю офицерам, чтобы они уходили, и они уходят. С приоткрытыми от шока губами она осознает свое поражение. Повернувшись ко мне, она снова оглядывается в поисках помощи, но, став свидетелем происходящего, понимает, что помочь ей некому. Делая неуверенные шаги назад, она снова пытается убежать. Но на этот раз я готов. Я обнимаю ее за талию и перекидываю через плечо. Она бьется и пинается в моих объятиях, крича, чтобы ее освободили.

– Отпусти меня! Я сказала, черт возьми, отпусти меня! – Она наносит быстрые удары по моей спине, но я крепче сжимаю ее в объятиях и веду нас обратно к своей машине.

– Свяжи её и убедись, что она не сбежит, – приказываю я по-русски одному из своих охранников, когда он берет Рею и тащит ее в заднюю часть машины.

Тяжело вздыхаю, слушая ее пронзительные протесты и метания, когда сажусь в машину. Глядя вниз на свою слегка мокрую и грязную одежду, я пытаюсь подавить свой гнев.

Вопрос за вопросом проносятся у меня в голове после того, свидетелем чего я стал.

Что случилось с Реей? Почему она так себя вела?

Почему она выкинула такой трюк? Кто ее так ударил?

Но самое главное… что происходило на самом деле?

К тому времени, как мы возвращаемся ко мне домой, уже далеко за полночь. Выйдя из машины, двое охранников вытаскивают Рею из своей машины, пока она продолжает сопротивляться.

– Отпустите меня! Вы, придурки! Отпустите меня! – кричит она.

Я киваю охранникам, чтобы они отвели ее наверх.

– В комнату для гостей.

Кивнув мне головой, они уводят ее, а я тем временем иду в свою спальню и переодеваюсь.

Когда я направляюсь в ее комнату, громкий грохот изнутри заставляет меня броситься туда. Ворвавшись внутрь, я обнаруживаю ее стоящей с ножом в руке. Четверо моих охранников пытаются приблизиться к ней, как будто она какое-то дикое животное, готовое к прыжку.

Один из мужчин пытается добраться до нее. Ее дыхание учащается, когда она без колебаний вытаскивает нож и яростно полосует его по руке и щеке.

Остальные хватаются за оружие, но я останавливаю их.

– Нет, она нужна мне живой, – приказываю я, но они сдерживаются.

Когда она смотрит на меня, я вижу отчаяние в ее глазах. Отчаянную жажду свободы, побега.

– Прекрати это. Прямо сейчас, – приказываю я.

Я подкрадываюсь к ней, а демон крадется позади меня, как моя тень. И, как будто она чувствует это, ее рука начинает дрожать, хотя она высоко держит голову. Не выказывая страха.

– Рея, брось нож. Мы можем сделать это легким или трудным путем, – бормочу я своим холодным, бесстрастным голосом.

– Меня зовут не Рея, перестань называть меня так, – она шипит свои слова, как проклятие.

Ее взгляд продолжает приковываться к охранникам, которые ждут моего приказа либо убить ее, либо увести. Понимая ее точку зрения, я смотрю на них.

– Покиньте комнату. Не возвращайтесь, пока я не скажу.

Они секунду колеблются, прежде чем удалиться, оставляя меня наедине с Реей.

– Они не причинят тебе вреда. Так что сейчас же брось нож.

Она крепко сжимает нож обеими руками.

– Твои слова для меня ничего не значат. Я не просила тебя спасать меня! Я лучше умру, чем снова подвергнусь пыткам… – Последние слова заставляют ее голос дрожать, почти на грани срыва.

Ее разбитые губы слегка дрогнули, прежде чем она сморгнула слезы, не желая показывать слабость ни мне, ни кому-либо еще.

Я понятия не имею, о чем она говорит и на какие пытки она указывает. Я видел ее прошлой ночью в "Андеграунде", и она казалась абсолютно здоровой. Что, черт возьми, произошло всего за один день, что заставило ее превратиться в потерянное, дикое животное?

– Брось нож, и мы сможем поговорить об этом. – Я поднимаю руку, затем медленно опускаю ее. – Я не причиню тебе вреда.

– Пошел. Ты.

Крепко сжимая нож, она бросается на меня, целясь в сердце. Мои толстые ноги отбрасывают меня назад и спасают как раз вовремя. Я опускаю ее запястье и выбиваю нож у нее из рук. Он со звоном падает на пол в углу.

– Нет! – Она бросается, чтобы вернуть нож, но я быстрее и хватаю ее в свои объятия, сцепляя ее руки за спиной, прижимая ее спиной к моей груди. – Нет! Пожалуйста, отпусти меня! Сжалься надо мной, – громко кричит она, вырываясь из моей хватки.

Разозлившись на ее поступок, я разворачиваю ее и бью по лицу.

– Прекрати, черт возьми, Рея! – Я кричу во всю силу своих легких, слыша, как мой голос эхом разносится по комнате.

Ее лицо повернуто набок, грязные непослушные волосы скрывают от меня ее лицо. Схватив ее за подбородок, я поворачиваю ее к себе, встречаясь с ее глазами, полными ненависти.

– Меня зовут не Рея! Перестань называть меня так.

– Прекрати врать. Я трахал тебя часами, наблюдал за тобой днями. В одном я чертовски уверен, так это в твоем имени, – рычу я.

Она хмурится в замешательстве.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? Я никогда в жизни тебя не встречала. И я бы не позволила тебе находиться рядом со мной. – Ее голос отражает обещание, заключенное в ее словах.

Но когда я смотрю в ее глаза, я вижу это.

Правду. Шокирующую правду, которая носит свою корону передо мной, делая меня похожим на падшего бога. Единственное, что я хорошо читаю, – это когда кто-то лжет. Но в этот момент я вижу, что она не лжет.

– Тогда как тебя зовут?

– Элиша.

Глава 10

МАКСВЕЛЛ

ПРОШЛОЕ

– Гребаная пизда, – рычит монстр в темноте. Когда он, наконец, роняет окровавленную металлическую трубу на пол, другие его товарищи тоже роняют свои. Не сказав больше ни слова и не взглянув через мое плечо, они выходят из комнаты и запирают двери. Сегодня вечером они высосали из моего тела каждую унцию энергии. В ту минуту, когда дверь закрылась, мои глаза закрылись сами по себе. Темнота окутывает меня, когда мое сознание начинает ускользать на ночь.

Но передо мной всплывает размытое видение фигуры.

Это она. Я просто знаю это.

Это мой ангел.

Я так сильно хочу прикоснуться к ней. Я хочу заключить ее в свои объятия, ощущая ее приятное тепло на своем теле. Я хочу поцеловать эти губы, чувствуя, как моя боль растворяется в воздухе.

Но сегодня я более чем слаб. Я разбит. И это разбивает мне сердце, что моему ангелу приходится видеть такую катастрофу, лежащую на грязной земле.

Как сильно я хочу держать глаза открытыми, просто чтобы увидеть ее. Но мое тело сдается, когда я погружаюсь обратно в темноту.

Но я все еще чувствую ее тепло. Она прикасается ко мне… моя окровавленная щека скользит к глубоко порезанной губе. Ее пальцы слегка касаются моих синяков, как будто она пытается нанести их на карту.

Но по какой-то неизвестной причине все кажется по-другому.

Прикосновение, ощущения… Все это кажется незнакомым.

Я знаю, что это она, но в то же время я этого не знаю.

Что происходит? Кто это на самом деле?

У меня больше нет интереса искать ответы. Еще больше темноты… заблудиться.

Когда я снова просыпаюсь, на улице все еще темно, и внутрь проникает только лунный свет. Проспал ли я весь день или все еще переживаю ту же ночь?

Я понятия не имею. По какой-то причине боль больше не ощущается на поверхности. Она есть, но терпима. Хмурясь в замешательстве, я прикасаюсь к губам и глазам, ощущая пятна жидкого антисептика. Только один человек мог обработать мои раны.

Мой ангел.

Но я чувствую чье-то присутствие позади себя, от которого у меня по коже бегут мурашки. В тот момент, когда я собираюсь обернуться, чья-то рука касается моего плеча. Мое сердце учащенно бьется.

– Не оборачивайся, – шепчет пронзительный женский голос, голос, который я узнал бы где угодно.

Мой ангел.

Я неподвижно лежу на земле, пока она не приводит меня в сидячее положение. Именно тогда я чувствую, как гладкая шелковая ткань оборачивается вокруг моих глаз, когда она завязывает мне глаза, лишая меня луча света. Меня все глубже затягивает во тьму, но я остаюсь сильным ради нее.

– Что ты делаешь, Angel? – спрашиваю я, оглядываясь через плечо.

– Я просто хотела кое-что попробовать. Ты мне доверяешь?

Я киваю.

– Всегда. – В моем голосе нет колебаний.

Я чувствую, как она двигается передо мной, когда садится ко мне на колени. Ее руки скользят по моей шее. Ощущение согревает мое тело, и все же по нему пробегает неуверенность. Я чувствую, как ее кончики пальцев скользят по моей шее сзади, поднимаются и откидывают мои волосы назад, когда мое лицо откидывается назад. На несколько мимолетных мгновений вокруг нет движения, все, что я чувствую, – это ее взгляд на мне.

Внезапно атмосфера между нами меняется. Мое дыхание учащается.

Ее кончики пальцев движутся все дальше и дальше к моему лицу, лаская мою щеку. Ее губы покрывают нежными поцелуями мой лоб. Двигается к моим глазам, моему носу, прежде чем, наконец, достигает своей цели. Мои губы.

Но на этот раз все по-другому. Все более наэлектризовано. Более интенсивно. Я мечтал о нашем первом поцелуе, о райском моменте, который я представляю, проходя через ад. И имея это прямо сейчас, в этот момент, я чувствую, что мой ангел тянет меня обратно на землю вместе с ней.

На этот раз она не нежная и застенчивая. Она смелая и напористая. Ее поцелуй больше похож на то, что она отмечает меня. Как будто она запечатлевает в нем все свои эмоции, включая даже темную сторону.

Я наклоняюсь и целую ее в ответ, обхватывая ладонями ее лицо. Провожу большим пальцем по ее влажной нижней губе. Темные эмоции овладевают мной, когда у меня возникает внезапное желание ответить на ее глубокий, жесткий страстный поцелуй, но я сдерживаюсь. Я сдерживаюсь ради моего ангела. Мой ангел заслуживает мягкости и доброты. Это внезапное желание всего лишь на мимолетный миг.

Ее губы на мгновение останавливаются, когда они нависают над моими.

– Я вижу тебя, – шепчет она.

Я хмурюсь, облизывая ноющие губы.

– Что?

– Я видела это. – Ее язык проводит по моим губам, заставляя меня застонать. – Я видела твое желание. Оно было там.

Я сглатываю, подавляя это желание, которое снова появляется.

– Я… Я не хочу причинять тебе боль.

Она заставляет меня замолчать, прижимаясь своими губами к моим. Целует меня сильнее, чем раньше. Ее ногти впиваются в мое плечо, но по какой-то причине эта боль успокаивает. Эта боль приятна.

Я нежно целую ее в ответ, все еще не пытаясь сдаваться. Я теряю себя день за днем, но я не хочу терять своего ангела.

– Тебе не нужно с этим бороться. Сдавайся.

Я качаю головой.

– Я не могу… – Я собираюсь снять повязку с глаз, чувствуя, что задыхаюсь от нее, но ее маленькая ладошка останавливает меня.

– Сдавайся, Максвелл… Я буду здесь. Я не уйду.

Она не уйдет. Она будет здесь.

Мое дыхание становится поверхностным. Мои легкие горят, а кровь бежит быстрее. Что происходит?

– Сдавайся, Максвелл, – манит меня ее пронзительный голос, когда она снова целует меня, но на этот раз она нежна, а я нет. Я сдаюсь. Я позволил этой темной тени поддаться моим порывам.

Мои губы соприкасаются с ее губами, пока мы продолжаем поглощать друг друга. Мои руки зарываются в ее волосы, собирая их в кулак, в то время как другой рукой я хватаю ее за талию и притягиваю ближе к себе.

Черт.

Она еще вкуснее. Сладкая и вызывающая привыкание. Я настолько погружаюсь в эту зависимость, что не хочу, чтобы меня тянуло назад.

– Еще, Максвелл, – стонет она мне в рот.

Наши языки танцуют вместе. Наши зубы клацают. Наши губы распухли и болят от нашего жесткого поцелуя, но все это не имеет значения. Что важно, так это мы сами.

Эта новая связь, которую мы создали. Это темное желание, которое мы оба породили. Я чувствую, как моя выпуклость упирается в мои штаны, но я не хочу заходить так далеко сегодня вечером. Этот поцелуй – маленькая дверца в наши собственные темные небеса, и этого для меня более чем достаточно. Ее ногти царапают мои все еще свежие синяки, заставляя меня рычать в агонии, но ее губы не отрываются от моих. Она проглатывает мой крик, позволяя мне разделить с ней боль.

– Мне тоже сделай больно, Максвелл.

Все мое тело напрягается. Каждое существо во мне хочет отстраниться, но я ничего не могу сделать.

Взяв мою правую руку, она кладет ее себе на шею, обеими ладонями вдавливая мою руку глубже в свою кожу. Мое тело начинает дрожать от страха, но я отдаю все силы, чтобы оставаться сильной.

– Все в порядке… это я, – шепчет она.

Так ли это?

Волна эмоций захлестывает меня, когда желание становится все сильнее. Моя рука становится потной и начинает дрожать от ее прикосновения. Голос глубоко внутри моего разума говорит мне сделать это, но в моем сердце есть свои сомнения. Чувствуя, как все мое тело горит огнем, словно она раскаленный уголь, я убираю руки от ее тела и сталкиваю ее со своих колен.

Я на дюйм отодвигаюсь от нее, предупреждающе поднимая руки.

– Не подходи ко мне. Прекрати, – мой собственный голос дрожит от эмоций, сдавливающих горло.

– Максвелл…

– Нет! Уходи. Уходи прямо сейчас.

Словно сжалившись над моим положением, она больше не спорит, и я слышу ее удаляющиеся шаги, когда она выходит из подвала.

Как только она это делает, я срываю ткань, которая завязывала мне глаза. Мои глаза непрерывно моргают, привыкая к лунному свету, проникающему в подвал через маленькое зарешеченное окно.

Я хватаю ртом воздух и прислоняюсь спиной к стене.

Что там произошло?

Почему мой ангел так себя вел?

Что изменилось?

Так много вопросов крутится у меня в голове, и все же ни на один из них у меня нет ответа. Смятение переполняет мой разум.

Пытаясь вспомнить сценарий целиком, я ищу какой-нибудь намек, но из этого ничего не выходит.

Но что беспокоит меня больше всего, так это мысль о том, что я получу удовольствие от той боли, в которую она меня втянула. Я страдаю от мучений день и ночь, и я знаю, как сильно я это презираю. Я ненавижу это.

Но сегодня вечером боль превратилась во что-то такое, чего я никогда не ожидал. Она превратилась в успокаивающее прикосновение.

Это было по-другому.

Это было… умиротворяюще.

НАСТОЯЩЕЕ

Трудно уснуть после того, что я обнаружил. Но чтобы подтвердить правду, я должен найти ответ сам. Я знаю, где живет Рея, и сразу же еду туда. Паркую машину в нескольких кварталах отсюда, выхожу и выпрямляюсь, глядя на старую квартиру. Обходя здание, я нахожу пожарную лестницу даже в темном переулке и иду по дорожке. Она живет на третьем этаже, и благодаря минимальному уровню безопасности любой может проникнуть в ее дом.

Я поднимаю окно и медленно захожу в ее квартиру. Это квартира размером со студию, но она добавила в нее несколько домашних штрихов с помощью книг и простых украшений. Кровать застелена идеально, и все расставлено по местам. Тишина в комнате говорит о том, что ее нет дома.

Как она может быть здесь, когда она прикована к кровати в моем доме?

У меня не было другого выбора, кроме как заковать ее в цепи, я хорошо знал, что она снова попытается сбежать.

Я прохожу в крошечную кухню и гостиную, в которой едва хватает места для одного человека. Я возвращаюсь в ее комнату и роюсь в ее гардеробе. Он заполнен ее одеждой и нижним бельем. Но нет ничего, что подтверждало бы мои подозрения относительно нее.

Внезапно я слышу, как лязгает замок входной двери. Оглядываясь по сторонам, я прячусь за занавесками в углу, сливаясь с темнотой.

Я слышу мягкие глухие шаги и звяканье ключей, приближающиеся к спальне. Я вижу фигуру, стоящую у выключателя, щелкающую выключателем, но качающую головой, когда свет не включается.

– Только не снова, – говорит фигура пронзительным женским голосом.

Все мое тело замирает от узнавания. Я знаю этот голос… Я узнал бы этот голос где угодно.

Она подходит ближе и встает перед зеркалом в пол, начиная раздеваться. Я не могу отвести взгляд, потому что видел каждый дюйм ее прекрасной кожи в ту ночь, и воспоминание об этом навсегда запечатлелось в моем мозгу.

Она переодевается в бледно-розовую футболку и шорты в тон, прежде чем взять расческу и расчесать волосы. Когда на нее падает лунный свет, я вижу цвет ее волос.

Он снова стал красного цвета.

Я хмурюсь в полном замешательстве, тем временем она заходит в ванную. Пользуясь случаем, я покидаю квартиру через окно, убедившись, что оно закрыто. К тому времени, как я добираюсь до своей машины, я беру телефон и звоню своему охраннику.

– Сэр, – отвечает он после первого гудка.

– Она в своей комнате? – Спрашиваю я, сжимая руками руль.

– Да, сэр. Я никуда не уходил с той минуты, как вы мне приказали.

– Проверьте еще раз. Прямо сейчас, – рявкаю я свой приказ.

На несколько секунд наступает пауза, прежде чем он отвечает.

– Она прикована к кровати, сэр. Но, похоже, сейчас она спит.

Я вешаю трубку, не в силах воспринять так много за одну ночь.

Этого не может быть. Это невозможно. Достав из бардачка досье на Рею, которое у меня есть, я в сотый раз просматриваю ее информацию, строку за строкой, но в конце все еще ничего не понимаю. Я откидываю голову на спинку сиденья и закрываю глаза.

– Что, черт возьми, происходит? – Спрашиваю я себя.

Как она могла находиться в двух местах? У нее есть сестра-близнец?

Она знает об этом?

В информации, которую прислал мне Персес, ничего не упоминается о том, что у нее есть сестра-близнец. Я в тупике и понятия не имею, куда идти дальше. Меня затягивает в этот лабиринт все глубже и глубже.

Проводя рукой по волосам, я позволяю разочарованию немного рассеяться, пока возвращаюсь домой.

Но она ни разу не выходит у меня из головы.

Я добираюсь до дома и бегу наверх, в спальню для гостей. По обе стороны от двери стоят охранники, но я их не замечаю. Я врываюсь внутрь, и вот она.

Элиша.

Она спит, несколько распущенных прядей волос каскадом падают ей на лоб. Обе ее тонкие руки прикованы к спинке кровати. У нее уже появились синяки на запястьях от натягивания цепей. Я подхожу к ней, изо всех сил стараясь не разбудить, и опускаюсь на колени рядом с ней.

Как это возможно?

Как одна и та же женщина может иметь две разные стороны и не осознавать этого?

Мои глаза обшаривают каждый дюйм ее кожи, пытаясь уловить разницу. Но, в конце концов, нет никакой разницы, кроме цвета волос.

Я глажу ее гладкую кожу костяшками пальцев, вызывая у нее тихий протестующий стон. Даже ее тепло на ощупь похоже на ее собственное. Ее мягкость соответствует мягкости Реи. Мои пальцы скользят вниз к ее подбородку, а затем к вырезу, наблюдая, как мурашки бегут по ее коже.

Но чем больше я прикасаюсь к ней, тем более знакомой она мне кажется. Связь становится сильнее… даже сильнее, чем с Реей. Сейчас ничего не ясно; ничто не подкрепляет ответ. Но я переверну небо и землю, чтобы узнать ответы. Я узнаю, кто лжет, а кто состоит в заговоре.

– Что мы здесь делаем? – Спрашивает Игорь, выпуская дым изо рта, пока мы едем по улице черного рынка.

Я тоже курю свою сигару, наполняя всю машину дымом дорогого табака.

Здесь обитают всевозможные подпольные преступники, некоторые даже живут в убогих старых зданиях. Это как маленький городок для преступников, где они либо заключают сделки, либо продают что-либо незаконное. Это единственный район, где полиции находиться запрещено.

– Скоро узнаешь, – бормочу я, глубоко затягиваясь сигарой.

Он вздыхает.

– Я слышал от мужчин, что у тебя в доме женщина. Что это значит?

У меня все переворачивается внутри при одной мысли о ней, но я сохраняю самообладание.

– Не знал, что ты любишь посплетничать, – сухо говорю я.

– Она рабыня?

Я свирепо смотрю на него.

– Не твое собачье дело. Брось это.

Он пожимает плечами.

– Просто спрашиваю. Женщина никогда не остается в твоем доме дольше, чем на несколько часов.

– Ты, кажется, действительно интересуешься моей сексуальной жизнью. В последнее время не трахался?

Он тихонько посмеивается, а дым рассеивается вокруг него.

– Почти каждую ночь в моей постели две девушки. Так что моя сексуальная жизнь намного лучше твоей, и ты хорошо знаешь, чем это заканчивается.

Я слишком хорошо знаю. У нас и раньше были общие женщины, но это было давным-давно. С годами наши вкусы изменились.

Когда я вижу темно-коричневое здание со светящейся неоновой вывеской "стриптизерши", я раздавливаю сигару о скрытый держатель пепельницы под подлокотником сиденья.

– Мы здесь.

Игорь следует за моей свитой и выходит из машины. Застегивая наши черные костюмы, мы заходим внутрь. Люди вокруг таращатся на нас, выглядя удивленными и испуганными одновременно. Вышибалы, охраняющие дверь, даже расчищают мне путь, когда мы входим в клуб.

В воздухе витает запах дешевых духов, сигар и алкоголя. На длинной дорожке из шестов, которая заканчивается креплением к главной сцене, обычно танцуют обнаженные или полуголые танцовщицы, выполняющие свою работу, в то время как "голодные волки" развлекаются за свои деньги.

Money от Cardi B гремит из динамиков, заставляя стриптизерш танцевать в такт.

– Что мы на самом деле здесь делаем? – Спрашивает Игорь, обводя взглядом белокурую стриптизершу, покачивающую попкой и бедрами с соблазнительной улыбкой.

Закатывая глаза, я оглядываюсь и нахожу комнату, которую ищу. Покер-рум.

– Мы здесь, чтобы кое с кем встретиться, – бормочу я, кивая в сторону комнаты.

– Это предполагает какие-то действия?

Я пожимаю плечами.

– Ты увидишь. Просто будь готов.

Мы входим в комнату, как короли, с гордостью и властью. Взгляды всех ублюдков останавливаются на нас. Некоторые даже выглядят шокированными нашим присутствием. Мои глаза осматриваются по сторонам, пока не останавливаются на одном мужчине, которого я ищу.

Лоренцо.

Из-за огромной царапины на его лице он привлекает мое внимание. Мы оба садимся за его стол, где вместе с ним еще три человека играют в покер.

– Вы даже не спросите, можете ли вы двое присоединиться? – спрашивает лысый парень, сидящий справа от меня.

– Это вежливость джентльмена, а мы оба, конечно, таковыми не являемся, – говорю я, не сводя глаз с Лоренцо.

Он тоже никогда не смущается своим холодным взглядом.

– Что привело тебя сюда, Максвелл? – спрашивает он, кладя карты на стол и приостанавливая игру. Он откидывается на спинку стула в футболке и брюках, демонстрируя свои огненные татуировки на мускулистых руках с оливковой кожей. Даже его темно-каштановые волосы растрепаны, а под глазами с прожилками видно, что он, должно быть, несколько дней не спал. Упираясь одним локтем в спинку стула, в то время как другой опираюсь на скрещенную ногу, я игнорирую тот факт, что он назвал меня по имени.

– Ты имел какое-либо отношение к возобновлению детской проституции? – Спрашиваю я по-русски с ядом в голосе.

Все знают, как сильно я это ненавижу. Именно поэтому я запретил эту незаконную и бесчеловечную деятельность. Поэтому, когда я получаю новости об этом, я знаю, что должен позаботиться об этом сам.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, – отвечает он со своим сильным русским акцентом.

– Не морочь мне голову, потому что ты хорошо знаешь, что произойдет.

Он хихикает, наклоняясь вперед.

– О да? Ты думаешь, что сейчас правишь Россией, но поверь мне, мы все знаем, что ты очень скоро падешь со своего трона.

Я чувствую, как моя челюсть тикает от гнева, который начинает закипать во мне. У меня возникает желание размозжить ему череп прямо здесь и сейчас.

– Я буду править Россией до своего последнего вздоха. И если мне придется убивать таких ублюдков, как ты, чтобы доказать это, я буду более чем счастлив рассказать подробнее.

Это не угроза, а обещание.

С дьявольской ухмылкой он достает огромный нож, которым можно любого разрезать на куски одним движением. Когда я бросаю быстрый взгляд, другие мужчины держат руки в карманах, ожидая сигнала к атаке.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, что другие мужчины смотрят на меня, как на муравья, готового быть раздавленным ими.

– Хорошо. Давай сделаем это цивилизованно, – бормочу я с лукавой улыбкой.

Лоренцо бросается на меня, поднимая нож, предвидя движение, которое я хватаю и выкручиваю ему запястье, заставляя его потерять клинок. Взяв его в руки, я пронзаю им его ладонь насквозь по самую рукоятку, так что половина лезвия проходит сквозь стол.

– Ах! Черт!

Кровь разбрызгивается по всему столу, и слушать его крики агонии так успокаивает. Все его люди готовятся к атаке, но Игорь прикрывает меня и расстреливает их всех подряд, пока они шатаются на своих местах.

На нас нападают все больше, некоторые даже достают оружие, а у других хватает смелости сражаться голыми руками. Достав пистолет, я делаю идеальный выстрел по их лбам, наслаждаясь видом крови, сочащейся из дыры. Они падают на землю, когда их бесполезные души покидают тело.

Те, кто выживает, нападают на меня и Игоря, нанося удары, но мы, предвидя движение, блокируем их и даем отпор. Игорь занят тем, что выбивает дерьмо из своего противника, в то время как я бью своего врага по лицу спиной к спине.

Он с ворчанием отшатывается назад, падая на стул и разбивая его вдребезги своим весом. Внезапно я чувствую, как две руки обвивают мою шею, заставая меня врасплох. Хватка вокруг меня сжимается сильнее, отдавая все силы, чтобы задушить меня до смерти. От его силы у меня почти затуманивается зрение, пока я не пинаю его в голень, заставляя ослабить хватку. Развернувшись, я сжимаю обе его руки в тиски и ударяюсь головой о его голову. Держась за его голову и челюсть, я возвращаю ему услугу и выворачиваю шею, слыша, как хрустят его кости, наслаждаясь видом того, как он через секунду падает замертво.

Оглядываюсь через плечо, мой предыдущий враг все еще пытается подняться на ноги. Я опережаю его, когда беру острый конец деревянной палки и протыкаю ему горло. Он захлебывается собственной кровью. Игорь тоже заботится о своих врагах и направляется в туалет, чтобы вымыть руки.

С моего костюма и рук капает несколько капель крови, но это только придает мне сил. Я подхожу к Лоренцо, который хнычет от кинжала в своей руке. Его лицо искажается от боли, отчего вены на лбу вздуваются.

– Кто сейчас падает? – саркастически спрашиваю я. Занимая свое место, я зачесываю назад волосы и смотрю на него холодным взглядом. – Кто дал тебе разрешение на возобновление бизнеса?

Он хрипит сквозь стиснутые зубы, изо всех сил стараясь не произнести ни слова. Закатив глаза, я беру нож и закручиваю его еще глубже. Он кричит во всю силу своих легких.

– Я больше не буду повторяться. Отвечай сейчас, или в следующую секунду этот нож вонзится тебе прямо в глаз.

Страх и возбуждение, светящиеся в его глазах, показывают, что сейчас он готов на все.

– Хорошо… Хорошо. Я тебе скажу.

Наклоняясь вперед, я продолжаю сжимать рукоять клинка.

– Говори, – усмехаюсь я.

– Несколько дней назад в клуб пришел м-мужчина и принес мешки с деньгами. Он сказал, что хочет, чтобы мы вновь открыли предприятия, которым ты положил конец, и что он позаботится о том, чтобы с нами ничего не случилось. – Его голос звучит сдавленным от гнева, как будто он понимает, что ему не следовало слушать незнакомца. – У него была густая борода и татуировка в виде гадюки на шее. Черные волосы. Его руки тоже были покрыты татуировками, и он не был похож на местного жителя со своим акцентом.

– Как его зовут?

– Я…я не знаю.

Я поворачиваю нож, заставляя его снова закричать, другой рукой хлопая по столу.

– Черт!

– Как его зовут? – холодно спрашиваю я.

– Я действительно не знаю. Клянусь… тьфу! Он просто вошел и сказал, что твое время о-ограничено и что тебя скоро убьют. Ах! Черт!

– Кто настолько глуп, чтобы вообще убить меня? – Я спрашиваю себя, перебирая в уме каждого моего врага, который мог бы замышлять заговор против меня.

– П-пожалуйста, я уже все тебе рассказал. Пожалуйста, отпусти меня, – едва слышно шепчет он.

Оглядываясь на него, я самодовольно улыбаюсь, прежде чем встать и вытащить окровавленный нож.

– Конечно. Ты отбыл свое первое наказание, теперь пришло время для второго.

Его широко раскрытые испуганные глаза встречаются с моими.

– Ч-что ты имеешь в виду?

Я хватаю его сзади за шею и выволакиваю из клуба, наплевав на то, что все останавливаются и ахают при виде этого.

Как только мы выходим, я выбрасываю его на улицу.

Я кручу нож в пальцах, наблюдая, как он отползает назад, и оглядываюсь в поисках помощи. Но в глубине души он осознает, что никто не станет его спасителем.

Я оглядываюсь по сторонам и выкрикиваю слова угрозы.

– Здесь все знают, кто я. Каждый из вас знает, насколько я силен даже без моей армии. И все же он, – я указываю ножом на Лоренцо, – решил пойти против меня. Вы слышали, что происходит, когда кто-то идет против меня. Теперь посмотрите, что происходит на самом деле.

Как только я заканчиваю эти слова, я всаживаю нож прямо ему в левый глаз, и он кричит во всю силу своих легких. Кровь хлещет водопадом, когда я вытаскиваю нож и протыкаю ему правый глаз. Женщины вокруг кричат или ахают от страха, некоторые даже отводят взгляд. Но это не мешает мне вернуть его и вонзить прямо ему в горло, наблюдая, как он захлебывается собственной кровью и умирает.

– Я уверен, что это развеет все ваши сомнения. Итак, какой бы бизнес я ни закрыл, он останется закрытым. Понятно?