Текст книги "Королевство грешников (ЛП)"
Автор книги: Нусрат Али Шанджида
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)
Глава 8
МАКСВЕЛЛ
ПРОШЛОЕ
Сегодня вечером произошло кое-что другое. Кое-что неожиданное. Монстры пришли не для того, чтобы мучить меня. Они пришли со своим оружием не для того, чтобы ранить и чуть не убить меня. Но произошло то, чего я ждал с того момента, как все закончилось. Прибытие моего ангела.
Как всегда, она на цыпочках входит в комнату в своем цветастом платье. Сегодня оно желтое, как подсолнухи. Ее волосы собраны в конский хвост. Красивые. Такая красивая.
Из-за угла я встаю и подхожу к ней. На этот раз она принесла свое одеяло и две маленькие подушки. Я облизываю пересохшие губы и откидываю назад несколько растрепанных прядей, прежде чем встать перед ней и улыбнуться.
Она смотрит на меня с мягкой улыбкой, румянец делает ее щеки пунцовыми. Я провожу костяшками пальцев по ее нежной коже, наблюдая, как по ней разбегаются мурашки.
– Тебе холодно? – Спрашиваю я.
Она качает головой и уклоняется, подходя к порванному матрасу. Моя единственная кровать во всем этом подвале.
Она убирает одеяло и подушки, укладывая их. Я опускаюсь на колени рядом с ней, целую ее в плечо. Она краснеет еще сильнее, застенчивость охватывает ее всю.
– Давай приляжем? – предлагает она.
Я киваю и наклоняюсь на матрас, на котором для нее практически нет места. Я отодвигаюсь в сторону, чтобы дать ей больше места, но эта задача, похоже, не выполнена.
Она хихикает, наблюдая за моими усилиями.
– Почему ты так много двигаешься до конца? В конце концов ты окажешься на полу.
Я тихонько хихикаю.
– Я хочу освободить для тебя немного места, чтобы ты не оказалась на полу, – поддразниваю я ее.
Она одаривает меня своей нежной улыбкой, от которой у меня каждый раз замирает сердце. Она двигается и ложится рядом со мной, но на несколько дюймов ближе ко мне, так что ее голова оказывается у меня на груди, а ноги переплетаются с моими.
– Вот. Теперь у меня есть собственное спальное место.
Она хихикает, пряча лицо у меня на груди.
Я обнимаю ее, притягивая ближе к себе, чтобы между нами не было пропасти. Нас ничто не разделяет.
Мы остаемся на матрасе просто так. Не заботясь о том, что все еще немного холодно даже под одеялом. Не заботясь о том, что единственный проникающий внутрь свет – лунный. Не заботясь о том, что здесь слишком жутко.
Все, что имеет значение, – это мы. Я и она.
Я провожу пальцами по ее мягким волосам, ослабляя резинку для волос и распуская локоны. Кажется, сегодня она где-то потерялась. Ее пальцы рисуют ленивые линии и круги на моей груди.
Я приподнимаю ее подбородок, встречаясь с ней взглядом.
– Что случилось? – Спрашиваю я.
Она сглатывает, закусывая нижнюю губу.
– Я… Я просто подумала… – Ее слова запинаются, как будто она не хочет заканчивать.
– О чем думаешь? – Я подбадриваю ее, большим пальцем касаясь ее подбородка.
– Ты всегда будешь здесь? – едва слышно шепчет она. В ее голосе слышится странное волнение.
Печаль. Тоска. Душевная боль.
Даже она знает, что я не могу быть здесь вечно. Я не могу быть здесь пленником до конца своей жизни. В какой-то момент мой отец придет, чтобы спасти меня. Когда?
Этого я не знаю. Но он придет.
И когда он это сделает, у меня не будет другого выбора, кроме как уйти…. оставить ее…
Она тянет меня за грязный воротник футболки.
– Скажи мне. Ты всегда будешь здесь?
Я облизываю губы, пытаясь придумать ответ, который был бы правдивым, но при этом не разбил бы ей сердце. Я знаю, что не могу лгать ей. Вместо этого я предлагаю ей свое молчание.
Я тяжело вздыхаю, прижимаясь своим лбом к ее лбу.
– Я не уйду сейчас. Здесь, в этот момент, я с тобой.
– Но как насчет «позже»?
– Я не знаю, как насчет «позже», Angel. Но я могу обещать тебе «сейчас». Я могу обещать тебе этот момент.
Какое-то время она обдумывает мои слова, но по ее глазам я вижу, как сильно она хочет проводить со мной больше времени. Как она хочет быть со мной, несмотря на то, что плохо меня знает. Но я просто беспомощен в этой ситуации.
– Хорошо. Сколько бы времени у меня ни было с тобой, я хочу им воспользоваться, – шепчет она.
– Я хочу того же и с тобой, Angel.
Я целую ее в лоб, мои пальцы глубже зарываются в ее волосы, ощущая мягкость завитков.
Ее руки обвиваются вокруг меня крепче, как будто я ее личный плюшевый мишка. Я чувствую, как все ее тело расслабляется подо мной, когда наши тела идеально сливаются.
Она создана для меня. Она послана мне с небес.
– Расскажи мне еще о себе, – бормочу я, нарушая тишину.
– Что ты хочешь знать?
– Какое твое любимое занятие? – Спрашиваю я. Я мог бы спросить ее имя, но по какой-то причине не хочу. Я хочу называть ее своим ангелом. Это ей подходит.
– Мне нравится играть на пианино. Я иногда играю на нем, когда…когда их здесь нет.
Я знаю, кто такие «они». Те монстры, которые причинили боль и мне, и ей.
– Как ты научилась играть?
– Моя мать. Она научила меня, когда мне было шесть.
В ее тоне слышится нотка ностальгии, и очевидно, как сильно она, должно быть, скучает по ней.
– А как же твои родители?
– Я… Я не знаю.
Я в замешательстве хмурюсь, оглядываясь на нее. Именно тогда я замечаю, что в ее глазах появились слезы. Мое сердце замирает, заставляя меня захотеть унять боль, которую она пытается скрыть. Я обхватываю ладонями ее лицо, обводя большим пальцем ее губы.
– Что случилось, Angel? Ты можешь рассказать мне.
Она качает головой, пытаясь проглотить печаль.
– Нет, я не могу.
Ее дрожащий голос заставляет мое сердце болеть все сильнее и сильнее.
Я приподнимаю ее голову, призывая посмотреть на меня.
– Скажи мне, Angel.
Она сморгивает слезы, останавливая себя от того, чтобы излить свои эмоции.
– Я… я никогда не видела своего отца, а моя мать умерла два года назад. Все это было до того, как меня забрали.
Ее голос срывается от признания. Шок овладевает моими эмоциями.
– Что ты имеешь в виду?
Слезы начинают течь по ее щекам, а нижняя губа дрожит.
– Я попала в рабство. Меня привезли сюда как рабыню и использовали как таковую. Я потеряла свою свободу.
Мой ангел была порабощена. У нее отняли свободу.
НАСТОЯЩЕЕ
Я отвожу ее к себе домой, приказывая водителю ехать быстрее. Это восьмиэтажное здание, окруженное высокими железными воротами, которые делают проникновение внутрь практически невозможным. Цветущий пейзаж закрывал вид на дом. Все помещение окружено сотнями охранников в пуленепробиваемых жилетах с винтовками в руках.
Рея молча идет со мной, осматриваясь по сторонам. У меня здесь уже были женщины, и их тщательно проверяли на пропускном пункте. С Реей так не обращаются.
Я открываю дверь своим отпечатком пальца, провожу ее к лифту, и мы поднимаемся на мой этаж. Она осматривает мою огромную гостиную с окном от пола до потолка. Лестница, ведущая наверх, в мой тренажерный зал и спальню. Но у меня такое чувство, что ничто из этого не произведет на нее впечатления.
– Ты просыпаешься с видом на город. Конечно.
Я тихонько посмеиваюсь, потому что угадал правильно.
– Я пахан Братвы. Было бы стыдно не похвастаться частичкой своей силы.
Я веду ее наверх, где она оказывается лицом к окну от пола до потолка и ахает от открывшегося перед ней зрелища. Отсюда действительно прекрасно наблюдать за всем темным городом, сливающимся со звездным ночным небом. Лунный свет еще больше подчеркивает ее красоту, делая ее элегантной в этом платье.
Закрыв дверь, я подхожу к ней и хватаю за талию, разворачивая лицом к себе. Мое желание усиливается в ту минуту, когда наши губы соединяются в глубоком, страстном поцелуе. Ее руки тут же обвиваются вокруг моей шеи, когда она прижимает меня к своему телу, хватая за воротник. Я чувствую, как ее пульс трепещет от страсти, но она не перестает быть главной. Она развязывает мне галстук и снимает пиджак во время поцелуя. Я чувствую, как во мне нарастает глубокий голод. Хочу сделать ее своей навсегда.
Прикусив мою нижнюю губу, она прижимает меня к стене, прежде чем отступить. Схватившись за планку моей рубашки, она разрывает ее, пуговицы разлетаются во все стороны и с мягким стуком падают на пол.
Ее ногти скользят по моей груди, скользя по моему прессу.
Я хватаю ее за талию, чувствуя, как ее сиськи прижимаются к моей груди. Я поднимаю ее и несу в спальню, пока впиваюсь губами в ее шею. Посасывая ее пульсирующую точку, заставляя ее спину выгибаться, когда она громко стонет. Укладывая ее на кровать, я отступаю назад и снимаю оставшуюся часть своей рубашки. Она тяжело дышит, оглядывая меня с головы до ног с одним лишь вожделением. Я нависаю над ней, пока ее руки ласкают мое тело.
– Черт возьми, ты такой сексуальный, – шепчет она.
Целуя меня, она расстегивает мои джинсы, в то время как мои руки находят ее сочные груди, которые так и умоляют, чтобы их пососали. Я целую ее в шею, провожу языком по ключице. Расстегивая бретельки, я стягиваю с нее платье, и, к счастью, на ней нет лифчика. Ее соски розового цвета. Не теряя больше времени, я хватаю одну грудь и сосу другую, наблюдая, как она извивается.
– О Боже…
Ущипнув ее за набухший сосок и прикусив другой, я испытываю неимоверное желание.
– Пожалуйста… еще.
О, твое желание для меня закон, моя богиня.
Спуская остальную часть ее платья, я хватаю ее шелковые кружевные трусики и срываю их с нее, возвращая услугу. Она лежит там обнаженная и прекрасная. Я даже отступаю, чтобы полюбоваться ее красотой. Ее вздымающаяся грудь, раскрасневшаяся кожа и потемневший взгляд.
Каждый дюйм ее тела идеален сверху донизу. Расстегнув молнию на брюках, я сбрасываю их на пол вместе с боксерами, позволяя своему члену высвободиться. Достав из ящика презерватив, я наслаждаюсь им. Она смотрит на него так, словно впервые видит член.
– Черт возьми.
Я ухмыляюсь, держа ее за лодыжки.
– Все еще хочешь, чтобы я тебя трахнул?
Рея смотрит на меня, отражая мою усмешку, и приподнимается на локтях.
– Хватит тратить время на свои разговоры. Иди сюда и трахни меня сейчас.
Это моя последняя капля, когда я подтягиваю ее за лодыжки к краю кровати, заставляя ее ахнуть. Я вижу, как ее киска блестит и возбуждена. Я провожу двумя пальцами по ее влажной щели, прежде чем ощутить ее сладкий и слегка солоноватый вкус на своем языке.
Черт. Даже ее вкус идеален. Мне нужно больше.
Я опускаюсь перед ней на колени и целую ее сладкую киску, смакуя ее соки, которые покрывают мой подбородок и рот. Тем временем ее бедра начинают приподниматься, когда она обхватывает ногами мои плечи. Чувствуя себя еще более жадным, я слегка раздвигаю ее влажные губы и просовываю свой язык, начиная трахать ее языком.
– Максвелл… – выдыхает она, ее руки сжимают мои волосы. Ее глаза плотно закрыты, пока я продолжаю водить языком внутри ее влагалища.
Черт. Это рай на земле.
Я не могу удержаться от того, чтобы не произнести вереницы русских слов, слетающих с моих губ.
– Ya kochu pozhart kazhddy dyuym tebya, – шепчу я, говоря ей, как сильно я хочу поглотить каждый дюйм ее тела.
Ее бедра вздрагивают еще сильнее, когда я чувствую, как подергиваются ее стенки. Как будто она вот-вот кончит. Я немедленно встаю и нависаю над ней. Мои пальцы схватили ее за затылок, когда ее лицо выгнулось назад.
– Ты кончаешь на мой член в наш первый раз, – приказываю я, прежде чем приставляю свой член к ее входу и толкаюсь внутрь.
Она обхватывает ногами мои бедра, ее пятки упираются мне в задницу. Ее руки блуждают по моему скульптурному телу, как будто она пытается как следует познакомиться с ним.
Она на ощупь тугая, но такая чертовски приятная. Это невероятное чувство каждый раз, когда я толкаюсь в неё. Мой член растягивает ее, ощущая все больше и больше ее. Ее киска становится более влажной, что облегчает мне проникновение сильнее и глубже. Я стону и смотрю на нее, не желая отводить взгляд. Ее рот приоткрыт, когда она стонет вместе со мной, ее глаза смотрят прямо на меня. Все мое тело изгибается при каждом движении. Но смотреть, как ее тело дрожит от моего траха, – самое прекрасное зрелище.
И вот, я трахаю ее. Жестко.
Вскоре ее стенки начинают сотрясаться, когда она закрывает глаза, вскрикивая, когда кончает. Все ее тело изгибается подо мной.
Я целую ее, крепче сжимая ее волосы, продолжая трахать.
– Максвелл! Да! – Ее голова откидывается назад, и она громко кричит. Мой член начинает подергиваться, а яйца ноют в ожидании облегчения.
– Пожалуйста, еще! Я хочу кончить снова, – стонет она и умоляет.
– Черт возьми, да! Кончай со мной. Сейчас же.
Она закусывает губу, все еще не открывая глаз. Схватив ее за волосы, я слегка встряхиваю ее голову, и она открывает глаза.
– Смотри на меня, когда кончаешь. Я хочу смотреть на тебя, а тебе лучше смотреть на меня, красавица, – требую я.
Она слушает и делает то, что ей говорят.
И от одного вида этого зрелища я тоже кончаю. Сделав несколько заключительных толчков, я проливаюсь внутрь презерватива, желая, чтобы его там вообще не было, пока она стонет мне в рот. Ее тело дрожит. Мы оба закрываем глаза, наслаждаясь моментом. Наши тела переплелись в потном месиве.
В комнате уже пахнет сексом и ее духами вместе с моим одеколоном. Мы оба спускаемся с вершины желания. Это самореализация. Мир.
То, чего я никогда не думал, что почувствую снова.
И я хочу, чтобы этот момент длился часами, хотя знаю, что это невозможно.
– Вау… это было… – ее слова затихают в приглушенном голосе.
Улыбаясь, я целую ее в щеку и губы, вырывая у нее тихий стон.
– Ночь еще не закончилась, красавица. И я далеко не закончил с тобой.
Глава 9
МАКСВЕЛЛ
НАСТОЯЩЕЕ
Голова Реи откидывается назад, и ее пальцы глубже зарываются в мои волосы. Ее голова покоится на моем плече, а спина прижата к моей груди, когда она садится ко мне на колени.
– Боже… пожалуйста, еще. – Ее стоны разносятся по тихому дому.
Целуя точку пульса на ее шее, я посасываю ее кожу, одновременно творя свое волшебство, погружая пальцы в ее киску. Уже почти четыре часа. Мы трахаемся уже несколько часов. Мы устали, но никто из нас не хочет останавливаться.
Она хочет мое тело, как будто я ее последний ужин, и ей нужно получить как можно больше за одну ночь. Ее почти обмякшее тело и мяукающие звуки свидетельствуют о том, насколько она измучена, но она тоже не собирается сдаваться.
Между тем, я кончал так много раз, что у меня закончились презервативы. Моему члену, конечно, нужен отдых, но я все еще хочу, чтобы она кончила. Я обвожу большим пальцем ее клитор, в то время как два моих пальца находятся внутри нее, двигаясь внутрь и наружу.
– Ты хочешь кончить, красавица? – Шепчу я, облизывая мочку ее уха.
– Да. Пожалуйста, Максвелл, – умоляет она своим сладким и страстным голосом, от которого у меня бурлит кровь.
– Тогда кончай за мной. Кончай сейчас, – приказываю я, и, как будто мои слова являются последним спусковым крючком для нее, чтобы отпустить, она кончает.
Ее глаза были закрыты, а рот приоткрыт. Каждый дюйм ее тела дрожит, пальцы на ногах поджимаются от интенсивности испытываемого ею удовольствия.
Из ее киски течет, отчего мои пальцы становятся влажными. Когда она приходит в себя, все ее тело расслабляется подо мной.
Вытащив пальцы, я кладу его в рот, высасывая ее соки. Пробуя ее захватывающую сладость, я одобрительно мычу.
Черт, это так чертовски приятно.
Я беру ее за подбородок, запрокидывая ее голову назад, и прижимаюсь губами к ее губам, разделяя ее вкус. Она отвечает на поцелуй, пока наши языки танцуют вместе, она нетерпеливо мяукает.
– Ты должна навещать меня каждый день и делать мои ночи намного лучше, – шепчу я.
– Мммм, – бормочет она мне в губы, прежде чем отстраниться и слезть с моих колен. Проведя рукой по волосам, я встаю с кровати и направляюсь в ванную, чтобы помыться.
Когда я возвращаюсь, надевая спортивные штаны, она уже одета и готова уйти, повесив сумочку на плечо.
– Уходишь, не попрощавшись?
– Прощания произносятся людям, которые тебе небезразличны. И совершенно очевидно, что ты мне безразличен.
Такая нахальная даже после жесткого траха. Она ищет что-то на земле, когда ее взгляд падает на ее наполовину порванные трусики.
Она пожимает плечами.
– Ну, мне от них нет никакой пользы. Так что сохрани это как память о нашем трахе. – Она натягивает туфли на каблуках и расчесывает волосы пальцами, готовясь к выходу. – Спокойной ночи, – бормочет она с полуискренней улыбкой и направляется к двери.
– Подожди. – я хватаю ее за локоть. – Мой водитель подбросит тебя.
Я обнимаю ее за талию, в то время как она обнимает меня за шею.
– Все в порядке, я могу добраться домой…
– Никаких оправданий. Просто скажи ему свой адрес, и он отвезет тебя. – Я заправляю выбившуюся прядь ее рыжих волос.
– Ты всегда такой властный?
– Ты всегда такая нахальная?
Она тихонько хихикает, закатывая глаза.
Положив руку ей на спину, я вывожу ее на улицу.
– Отвези Рею к ней домой. – Мой водитель кивает и направляется на свое место. Я открываю перед ней дверцу машины, заслужив выгнутую бровь, как будто она не ожидала, что я буду джентльменом.
– Спасибо за сегодняшний вечер, я думаю. Иначе это было бы скучно.
Я улыбаюсь, обхватывая ладонями ее лицо.
– Ты можешь навещать меня в любое время, когда захочешь.
Она держит меня за запястья, качая головой.
– Это не должно повториться.
Я хмурюсь.
– Почему нет?
– Потому что это неэтично. Ты мой босс, и я работаю на тебя. Это неправильно.
Чушь собачья. Я легко могу сказать. Проблема вовсе не в отношениях начальника и подчиненной, иначе она отклонила бы мое предложение еще в баре. Она пошла со мной добровольно и тоже могла отказать мне. Рея – одна из немногих храбрых людей, которых я знаю, у которых хватает смелости сказать мне ‘нет’ в лицо. Причина в чем-то другом.
– Ты же знаешь, что ложь тебе не идет, красавица.
Она расправляет плечи, эти стены снова возводятся вокруг нее в качестве защиты. Рея пытается вырваться из моих объятий, но я крепко держу ее.
– Скажи мне, Рея. Я знаю, мой голос звучит требовательно, но я должен знать.
Она прикусывает нижнюю губу с тяжелым вздохом.
– Это сложно.
– Мое второе имя сложное. Я вырос в сложной жизни. Итак, скажи мне сейчас, в чем дело?
В ее глазах вспыхивает огонь, а челюсть сжимается.
– Прекрасно. Хочешь правду? Вот она. – Я жду, что она ответит, но одно слово, которое она произносит, словно выливается на меня галлоном холодной воды. – Ты. – Я молчу, позволяя ей продолжить. – Это ты. Я не хочу быть с таким мужчиной, как ты. Агрессивным. Опасным и вредным для меня. Я веду нормальную жизнь и хочу, чтобы так оно и оставалось, Максвелл. Мне нужен кто-то, кто был бы человеком, а не монстром в глазах окружающих.
Я чувствую, как мое горло сжимается от чувства вины, а боль забивает дыхательное горло. Похороненные воспоминания пытаются пробиться в мой разум. Но я сохраняю самообладание перед ней.
– Секс был феноменальным, и я не могу отрицать химию, которую мы испытываем друг к другу, но это все, что будет между нами. Похоть. Влечение. Грех, который мы оба хотим совершить, но из-за серьезных последствий мы не можем продолжать это. Мы не можем быть…
– Привязанные грехом друг к другу. – Я заканчиваю ее предложение.
– Вот именно. Ты просто не способен на привязанность и любовь. Это кристально ясно с твоей натурой.
Засовываю руки в карманы и отступаю назад, мне больше не интересно слушать то, что она хочет сказать.
– Прощай, Рея, – бормочу я, уже холодно и отстраненно. Она чувствует перемену, крепко держась за дверь. В ее глазах мелькает намек на вину, но она не берет своих слов обратно.
– Пока, Максвелл.
С этими словами она садится, а я стою там и смотрю, как отъезжает машина, пока она не скрывается из виду.
Я возвращаюсь в дом, но вместо того, чтобы пойти в свою спальню, я захожу в свой кабинет, чтобы поискать одну вещь, которую я так долго прятал.
Я открываю ящик стола и достаю единственную фотографию, которая у меня осталась от моей покойной жены. Это наша с ней фотография в день нашей свадьбы. Я в своем черном смокинге, а на ней белое свадебное платье и маленький букетик белых роз в руке. Мы стоим рядом, глядя в камеру с фальшивой улыбкой, к которой мы оба привыкли, пытаясь выглядеть идеальной влюбленной парой.
Я провожу пальцами по ее безупречному лицу, касаясь фарфоровой кожи. Ее темно-черные волосы собраны в пучок с заправленной в него вуалью. Она всегда предпочитала, чтобы ее волосы были уложены наверх. Она была большой любительницей внимания. И никогда не упускала возможности посещать балы и приемы высокого класса.
Она – идеальный материал для жены. Неудивительно, что мой отец выбрал ее для меня. Но если бы он знал раньше, в какую шлюху превратится его избранница, он бы даже не рассматривал ее.
Я никогда не смогу забыть тот день, когда она обвинила меня в том, что я не пытался участвовать в нашем браке. Это был первый и последний раз, когда она накричала на меня.
Разрезав стейк пополам, я откусываю небольшой кусочек, прежде чем отправить его в рот, наслаждаясь сочным нежным мясом. Моя жена Фелиция, как всегда, сидит справа от меня и ест свой любимый куриный суп.
– Ты говорила с мисс Сальваторе о благотворительности? – Спрашиваю я.
Она кивает головой, не отрывая взгляда от своей еды.
– А как насчет кейтеринга? Это уже сделано?
Она снова кивает, но на этот раз ее губы подергиваются.
– А украшения и списки гостей? Все готово?
Она с громким стуком роняет ложку и откидывается назад. В ее глазах горит гнев, которого я раньше не видел.
Я хмурюсь в замешательстве, но сохраняю самообладание.
Она тяжело вздыхает.
– Когда это прекратится?
Я не отвечаю, позволяя ей развивать тему.
Ее губы слегка подрагивают, а глаза блестят от слез, которые вот-вот потекут по щекам.
– Это всегда связано с торжественными мероприятиями, благотворительными организациями и семейными ужинами, не так ли? – Ее голос немного дрожит.
– Фелиция, если хочешь что-то сказать, просто скажи это, – бормочу я своим холодным и нейтральным тоном.
Она саркастически смеется.
– Наступит ли когда-нибудь время, когда ты спросишь обо мне и о том, что мне нужно?
– Фелиция, в твоих словах все еще нет смысла…
Она хлопает ладонями по столу, прерывая мои слова. Ее глаза расширены от ярости с головы до ног.
– Ты когда-нибудь будешь любить меня как свою жену или собираешься продолжать использовать как дешевый рекламный трюк? – Как только эти слова слетают с ее губ, они глубоко проникают в мое бездушное сердце.
Первая слеза скатывается по ее щеке.
– Прошло три гребаных года с тех пор, как мы поженились. Ты приходишь домой, и мы говорим об этих благотворительных организациях и мероприятиях. Потом мы ложимся в постель и либо спим, либо занимаемся бессмысленным сексом!
Текут еще слезы, размазывая макияж. Тыльной стороной ладони она вытирает их, размазывая косметику по всему лицу. Это зрелище моей идеальной жены, которого я никогда раньше не видел.
Сломленная. Причиняющая боль. Отчаявшаяся.
– Я думала, что смогу изменить тебя. Зажечь хотя бы огонек привязанности. Но все было тщетно. – Она отодвигает тарелку и миску, расплескивая суп по столу и полу. – Ты не способен влюбиться.
С этими словами она выбежала из комнаты, оставив эту неизвестную вину давить мне на плечи. Это правда, что мы женаты уже долгое время. Мы говорим обо всем, кроме нас самих, наших отношений. Она по-прежнему поддерживает меня, несмотря на холодность, которую она получает от меня каждый день. Все, чего она просит, – это ласки.
Привязанность. Забота. Любовь.
Любить? Действительно ли я способен на это? Буду ли когда-нибудь?
Я продолжаю задавать себе этот вопрос снова и снова той ночью. И этот вопрос все еще преследует меня. Буду ли я когда-нибудь способен любить?
Я беру бутылку виски из мини-бара, открываю крышку и залпом выпиваю половину ликера. С фоторамкой в руке я подхожу к камину, наблюдая, как пламя танцует и потрескивает, освещая мою тень в комнате. Я снова смотрю на фотографию, отпивая еще виски.
Я думал дать нашему браку шанс. После той ночи я изменился ради нее, пытаясь шаг за шагом, день за днем завоевать ее сердце. Но что я получил взамен?
Предательство.
В ту минуту, когда я застал свою жену в постели с другим мужчиной, семя любви, которое пыталось прорасти, было вырвано из моего сердца еще до того, как оно успело расцвести. Я без колебаний убил ее, потому что это то, чего заслуживал каждый человек, который перешел мне дорогу.
Теперь все, что у меня осталось от нее, – это эта фотография. Мое горло приветствует обжигающий вкус виски, позволяя ему унять боль, пусть даже на несколько мгновений.
Сегодня вечером, услышав те же слова от Реи, я понял, что никогда не буду способен любить. Тот день, когда я столкнулся с адом, давно миновал. И цепляться за какие-либо воспоминания бесполезно.
Признак слабости.
И я давным-давно перестал быть слабым, я не позволю этому случиться снова.
Бросив последний взгляд на фотографию, я бросаю ее в огонь. Прощаясь с последним воспоминанием о моей покойной жене. Ни во время похорон, ни прямо сейчас я не пожелал покоиться с миром своей жене. Я знал, что она гниет в аду за свое предательство. Лгать не было смысла.
Я никогда не буду способен любить.
Просмотрев список в последний раз, я передаю его Игорю.
– Это все, что у нас есть? – Спрашиваю я.
Он кивает.
– К концу выходных будут доставлены дополнительные припасы.
Я киваю, оглядывая склад наркотиков. Везде темно. Рабочие выносят коробки с кокаином из грузовика и заносят их внутрь.
Прошло несколько дней с моей ночи с Реей. Я видел ее в клубе за работой, но не удосужился пообщаться.
Находиться вдали от нее было мучительно, хотя мое желание возрастало каждый раз, когда я смотрел на нее. Но это нужно было сделать. Я бы больше не позволил ей влиять на меня.
Когда последняя партия доставляется на склад, я спускаюсь по лестнице и направляюсь в подвал, куда приводят всех рабов. Здесь темно и сыро, едва слышные всхлипывания эхом отражаются от стен.
Игорь следует за мной внутрь, пока я закуриваю сигару и стою рядом с клеткой, где прикованы молодые девушки и женщины.
Работа с рабами – это то, что я не нахожу приятным, но для поддержания моей власти и имиджа это необходимость.
– Они сегодня получили новые? – Спрашивает Игорь.
Я киваю головой.
– Да. Все поступило сегодня.
– Некоторые выглядят очень молодо. Ты уверен, что они достигли совершеннолетия?
– Ты хорошо знаешь, что Патрику даны строгие инструкции приводить девушек. И я уверен, что он не хочет умирать.
Он кивает.
– Если это все, то я собираюсь отправиться домой.
Не дожидаясь больше ни слова, он выходит на улицу и уходит.
Кстати, о дьяволе: Патрик входит через заднюю дверь в своей черной поношенной рубашке и брюках, поверх накинут толстовка с капюшоном. Когда он видит меня, он становится моей пешкой, как и все остальные в моем королевстве.
Я указываю на клетку.
– Это все на сегодня?
Он кивает.
– Да, сэр. Остальное прибудет через два дня.
Я выдыхаю дым, когда он поднимается к потолку.
– Не хотите ли чего-нибудь выпить, сэр?
– Я здесь по делу, а не для развлечения.
Он в страхе склоняет голову.
– Извините, сэр.
Внезапно, из ниоткуда, до моего слуха доносится звук падающей цепи вместе с открывающейся дверцей клетки.
Что же это такое?
Я вижу фигуру, стоящую рядом с клеткой, неподвижную и храбрую. Я прищуриваюсь, чтобы разглядеть четкую картинку, но слишком темно, чтобы что-то разглядеть.
Мужчины вместе с Патриком бросаются к ней, чтобы затащить ее в клетку. Я жду несколько мгновений, наблюдая, как она стоит там, и зная, что она съежится. Но в мгновение ока то, что она делает дальше, застает меня врасплох.
Патрик тянется к ее плечу мертвой хваткой, но она пользуется случаем и изо всех сил пинает его в грудь. Двое других мужчин набрасываются на нее, но она уворачивается от их движений и выхватывает пистолет у одного из бесполезных придурков. Она без колебаний нажимает на курок и дважды подряд стреляет им обоим в сердца. Патрик пользуется случаем, хватая ее сзади. Но она даже уклоняется от его движения, пиная его в голень и ударяя по носу затылком, заставляя его упасть на землю.
Закатывая глаза, я бросаю сигару и тихими шагами подхожу к ней. Она чувствует мои движения и направляет на меня пистолет.
– Малышка, брось пистолет. Это не игрушка, – холодно бормочу я.
Она стоит высокая и сильная, сжимая оружие изо всех сил, как будто это спасет ее от меня.
– Нет! Отойди! – предупреждает она скрипучим, дрожащим голосом, но твердо стоит на своем.
– Или что? – Я стою прямо перед ней, прижав пистолет к груди. Я чувствую, как он колышется у меня под одеждой. – Малышка, жизнь никогда не бывает справедливой. Итак, это твой единственный шанс понять, заслуживаешь ты жизни или нет. Нажимай на курок или, блядь, залезай внутрь.
– Если мне придется убить всех здесь, чтобы получить жизнь, которую я заслуживаю, тогда я это сделаю. – Я слышу щелчок спускового крючка, но громкого хлопка не слышно. Патронов не осталось, и все же она продолжает нажимать на курок снова и снова. – Нет, нет, нет, нет.
Я хватаю ее за обе руки, заставляя выронить пистолет, и ее грудь сталкивается с моей. Но когда я вижу ее при свете, мой мир меняется.
Мое сердце тут же замирает от страха. Ярость вскоре сменяется полным шоком, когда я вижу Рею перед собой.
Те же глубокие темные глаза, лицо в форме сердечка и пухлые губы. Но цвет ее волос другой. Что больше всего привлекает мое внимание, так это синяки и отметины под ее глазами и губами, из-за чего она выглядит почти неузнаваемо. Даже на ее руках и обнаженных ногах есть несколько следов от ударов плетью и несколько свежих ран. Я хмурюсь в замешательстве.
Какого хрена она здесь делает?
Я хватаю ее за руку, притягивая ближе к себе, когда ее внезапно наполненные страхом глаза смотрят на меня.
– Как, черт возьми, ты здесь оказалась?
Ее брови хмурятся, как будто она не в состоянии понять ни единого слова из того, что я говорю.
Я крепче сжимаю ее руку, наблюдая, как она морщится от боли. Но все это не имеет значения.
– Отпусти меня! Кем, черт возьми, ты себя возомнил? – Она извивается в моих объятиях, но все это тщетные попытки. Я сжимаю ее челюсть и заставляю посмотреть в глаза демону, которого она пробуждает.
– Как, черт возьми, ты здесь оказалась, Рея? Отвечай, блядь, мне!
– Я тебя даже не знаю! Отпусти меня! – кричит она своим хриплым голосом, быстро ударяя меня в грудь своим крошечным кулачком, как сумасшедшая. Ее глупый поступок еще больше разжигает мой гнев, когда я крепко держу ее руки одной рукой, заведя их ей за спину, в то время как другая обвивается вокруг ее шеи, заставляя ее голову откинуться назад.
– Перестань быть стервой… – Мои слова остаются незаконченными, когда ее колено ударяет меня в пах, и я отступаю назад от мгновенной боли. Все мое тело дрожит, когда я опускаюсь на колени.
