Текст книги "Королевство грешников (ЛП)"

Автор книги: Нусрат Али Шанджида

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Я стою там, на подъездной дорожке, как всегда, успокаивая собственные раны. Но теперь, когда туман сомнений рассеивается в моем сознании, я знаю, что я должна делать.

Я знаю, на чьей я стороне, и я должна поступать правильно.

Бороться за свою свободу всеми правдами и неправдами.

Глава 26

МАКСВЕЛЛ

НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

Мне трудно сосредоточиться на голосе Игоря. Все, о чем я могу думать, – это Элиша и то, какой разбитой она выглядела, когда я уходил.

Я никогда не признаюсь ей, что мои чувства к ней меняются. Я бы никогда этого не допустил. Я позволил себе стать рабом собственных эмоций, и это привело меня только к гибели. Я не позволю истории повториться.

Я не принадлежу ей. И никогда бы не принадлежал.

Она должна смириться с этим и, наконец, прийти в себя, что в моей жизни она будет всего лишь рабыней.

Я не должен был позволять всему зайти с ней так далеко. Я должен был держать рот на замке и оставаться замкнутым, как я всегда делаю.

– Максвелл, если ты не хотел приходить сегодня, мог бы просто сказать об этом. Ясно, что твоя голова где-то в другом месте. – Говорит Игорь, выгнув бровь дугой, и на его лице написано раздражение.

Я прищуриваюсь, глядя на него.

– Я слушаю. И мы уже сто раз обсуждали эту тему. Нет необходимости повторять план снова и снова.

Он качает головой.

– Дело не в том, чтобы слушать. В последнее время ты ведешь себя странно. Что с тобой не так?

– Ничего. – Я достаю сигару и закуриваю ее, прежде чем глубоко затянуться.

Игорь несколько минут молчит, как будто пытается прочесть меня.

– Если тебе есть что еще сказать, то выкладывай, черт возьми, Игорь.

– Это из-за Элиши? – спрашивает он.

Я не могу не закатить глаза.

– Ради всего святого, перестань слушать сплетни охранников. С каких это пор ты стала такой сплетницей?

Он издает легкий смешок.

– Я ничего не слышал от охранников. Но я мог сказать это по выражению твоего лица.

Я хмурюсь.

– Какое выражение?

– То, которое говорит, что ты думаешь о женщине, которая, возможно, изменяет тебе своей киской.

Я не думаю. Я бросаюсь к нему и хватаю за горло, сильно ударяя о ближайшую колонну.

Люди в метро внезапно останавливаются, наблюдая за происходящим широко раскрытыми глазами.

Его тело напряжено, правая рука лежит на кобуре пистолета, но он не делает попытки напасть на меня. Если бы это был кто-то другой, он бы выпускал пулю за пулей.

– Скажи еще хоть слово о ней, и я сброшу тебя с крыши.

Я разжимаю пальцы и отступаю назад, делая глубокий вдох, чтобы успокоиться, и смотрю вниз на Игоря, который потирает горло.

Суета людей снова продолжается, когда я поднимаю руку, чтобы один из официантов принес мне мой обычный напиток.

– Тогда это все доказывает, да?

– Что доказывает? – Я кладу руки на перила, глядя вниз на продолжающуюся драку в клетке. Люди кричат и подбадривают.

– Это доказывает, что ты испытываешь что-то к своему собственному рабу, чего никогда не было. Это играет с твоим разумом, и ты позволяешь этому контролировать тебя.

– Между мной и ней нет никаких чувств. И это не твое дело, так что держись подальше.

Потирая горло, он оставляет меня в покое, пока я продолжаю курить.

Я слышу еще одни приближающиеся шаги, надеясь, что это официант, но когда я оглядываюсь через плечо, то вижу стоящую там Рею. Поднос с моим виски покоится у нее в руке.

На ней форма бармена, но я не могу удержаться, чтобы не окинуть ее взглядом сверху донизу. Я знаю, что она не Элиша, но мой разум продолжает представлять ее как нее. Разница лишь в цвете волос.

Она неторопливо подходит ко мне, встречается со мной взглядом, прежде чем наклонить поднос вперед.

– Ваш напиток, сэр.

Черт. Это слово я обычно слышу от Элиши, когда трахаю ее, но, услышав его из уст Реи, я испытываю такое же воздействие на свои нервы.

Я беру бокал, возвращая взгляд на схватку в клетке, но все еще чувствую обжигающий взгляд Реи на своей спине.

– Хочешь чего-нибудь? – Спрашиваю я, потягивая виски. Тишина с ее стороны приветствует меня, но я не слышу, как она отступает от моего холодного тона. – Если тебе нечего сказать, тогда я предлагаю тебе уйти, пока я тебя, блядь, не пристрелил, – предупреждаю я ее.

Она фыркает. Это заставляет меня повернуться к ней лицом, наблюдая, как она скрещивает руки на груди.

– Что еще ты можешь сделать? Все твои проблемы решаются убийством кого-нибудь.

Она идет вперед, пока не оказывается так близко ко мне, что ей приходится наклонить голову, чтобы встретиться со мной взглядом. Ее близость заставляет мой пульс учащенно биться от внезапного темного голода, который я испытываю каждый раз, когда Элиша рядом со мной. Чувство, от которого я прячусь.

– Почему ты всегда так поступаешь, Максвелл? – спрашивает она. – Это то, чего ты хочешь, или то, чего хочет тьма, таящаяся внутри тебя?

Она обхватывает мое лицо теплом своих ладоней, лаская меня. Что-то в ее прикосновении отражает то же тепло, что и Элиша. Но ее слова и эмоции другие.

Она наклоняет мою голову ближе к своей, прижимаясь своим лбом к моему.

– Есть другие способы решения проблем, Максвелл.

С каждым произносимым ею словом я чувствую, что растворяюсь в ней. Ее голос подобен гипнотической магии, которая всегда захватывает меня за душу. Как будто она видит меня насквозь, как никто другой. Не успеваю я опомниться, как ее губы касаются моих в страстном поцелуе. Крепком и глубоком.

Ее пальцы скользят вверх и тянут меня за волосы, когда она стонет мне в губы. Моя кровь начинает биться быстрее. Я чувствую, что погружаюсь в жаркий поцелуй.

Она прикусывает мою нижнюю губу, оттягивает ее, прежде чем провести по ней языком. Она смешивает боль и удовольствие, побуждая монстра внутри меня появиться и овладеть ею.

Но из ниоткуда в моем сознании вспыхивает не Рея. Это Элиша.

Ее невинная красота и улыбка наполняют мои воспоминания. То, как она защищает себя и больше никогда не отступает… ее гнев… ее ненависть… ее сострадание.

Все.

Внезапно даже мысль о том, чтобы быть где-то рядом с Реей, заставляет мое горло сжаться от чувства вины. Я немедленно отталкиваю ее за плечо, мы оба тяжело дышим. Ее темные, похотливые глаза поднимаются, встречаясь с моим монотонным взглядом, заставляя ее смущенно нахмуриться.

Внезапно мне не хочется к ней прикасаться. Я не хочу ее видеть. Неизвестное чувство вины настолько глубоко, что беспокоит меня, как никогда раньше.

– Что случилось? – спрашивает она.

– Ты уволена.

– Что?

Я свирепо смотрю на нее.

– Я сказал, что ты, блядь, уволена. Никогда больше не показывайся.

Я поворачиваюсь к ней спиной, потягивая свой напиток.

Она издает невеселый смешок.

– Меня уволили за что? За шаг к боссу? – Я храню молчание, не утруждая себя ответом. – Правила не имели значения для тебя, когда ты трахал меня той ночью или на месте, где я работаю. – Одна мысль о тех моментах заставляет меня вздрагивать и еще больше взваливать вину. – По крайней мере, имей гребаные яйца посмотреть мне в глаза и ответить, – усмехается она.

Я просто теряю самообладание и разворачиваюсь, хватая ее за горло, одаривая смертельным взглядом, который заставил бы попятиться даже моих врагов.

Ее глаза расширяются, как будто она не ожидала, что я так крепко ее обниму.

– Слушай внимательно, потому что я больше этого не повторю. Собирай свое барахло и уходи. Если я хотя бы увижу тебя у входной двери, я сначала пристрелю тебя, а потом буду смотреть, как ты истекаешь кровью. Я тебе ничего не должен. Даже никаких объяснений. Я здесь главный, и то, что я говорю, выполняется. Так что уходи прямо сейчас, пока у меня не возникло искушения убить тебя здесь, – предупреждаю я, отталкивая ее так, что она падает на пол.

Я готов к тому, что она начнет спорить, но, увидев мое холодное, свирепое выражение лица, она понимает, что я смертельно серьезен. Не говоря ни единого слова, она встает и широкими шагами спускается по лестнице, направляясь прямо к задней двери.

Сначала Элиша бросала вызов моему темпераменту, а теперь это была Рея.

Я провожу рукой по волосам, чувствуя, как меня охватывает разочарование. Меня чертовски бесит тот факт, что я вообще что-то чувствовал к Элише.

Я чувствую вину, как будто изменял ей с Реей. Какого черта мои мысли возвращаются к ней, когда все, что я пытаюсь, это держаться от нее подальше?

Кажется, что мой разум и сердце не повинуются мне, и это только усиливает мою ярость.

Кажется, что все вышло из-под контроля, и единственный человек, на которого я могу свалить весь этот хаос, – это Элиша. Я могу легко избавиться от нее, но даже мысль о том, чтобы отпустить ее, заставляет мое сердце сжиматься.

Но почему? Гребаный бог, почему?

Нет смысла спрашивать. Все, что я могу сделать, это игнорировать ее и больше сосредоточиться на своей работе.

Сосредоточься на моем королевстве.

Пришло время. И мой единственный шанс.

У меня есть только один шанс, иначе все превратится в дерьмо. Мои люди уже на позиции, охраняют склад, пока мы ждем его прибытия.

Франциско.

В тот момент, когда я доберусь до него, он будет страдать в аду. Уже почти полночь, а от него нет никаких признаков. По словам Энрико, он должен был быть здесь полчаса назад. Что-то кажется неправильным. Рабочие продолжают переносить новые посылки на склад, пока я жду на первом этаже, прячась за грузом.

Игорь находится у заднего входа с другими охранниками для прикрытия. Прибывают все новые грузовики с медикаментами, а я продолжаю ждать прибытия моего заклятого врага.

Если этот гребаный Егор солгал мне, то я точно исполню его смертное желание.

– Что вы имеете в виду, говоря, что не можете открыть камеру хранения B5? – Я слышу, как кто-то спрашивает, когда я оглядываюсь через плечо.

– Кажется, дверь заклинило, сэр. – Говорит рабочий, стоя перед менеджером.

Нахмурившись, я подхожу к ним, когда они оба замечают мое появление и сразу же опускают глаза с нервозностью на лицах.

– В чем дело? – Я спрашиваю рабочего.

– Дверь В5 не открывается, сэр.

– Такое случалось раньше? – Спрашиваю я.

Он смотрит на менеджера, прежде чем ответить неуверенным тоном.

– Да, сэр. В нескольких других помещениях подземелья возникли проблемы с замками.

Я хмурюсь, глядя на менеджера.

– Почему ты мне не сказал?

– Я попросил кое-кого починить это несколько дней назад, сэр. Но, похоже, слесарь не починил это должным образом.

Я слушаю его рассуждения, но в то же время мой разум занят несколькими мыслями. Рабочий сказал о подземных помещениях. Подземное хранилище имеет другой маршрут и используется для хранения очень дорогих лекарств. Не каждый мог попасть внутрь, потому что доступ к двери осуществляется по паролю. Что-то, что знает только менеджер.

Даже замки имеют семь наборов комбинаций, и только на открытие одного набора уйдут месяцы.

Внезапное осознание поражает меня. Я не жду, пока они заговорят дальше. Я просто выбегаю на улицу, устремляясь к подземному этажу. Используя аварийный доступ по отпечатку большого пальца, я захожу внутрь. Я закрываю дверь на замок, прежде чем достать пистолет и сделать уверенные и осторожные шаги по огромному, выкрашенному в серый цвет коридору. Звонить Игорю или охране было бы риском, на который я не хочу идти в данный момент.

Когда я подхожу ближе к складу, до моего слуха доносятся шуршащие звуки. В ноздри ударил сильный запах кокаина и героина.

– Принеси это быстро. Нам скоро нужно уходить. – Я слышу властный, грубый голос, отдающий приказы. Прислонившись к стене, я слегка подглядываю, чтобы быть готовым к появлению моих врагов.

Восемь мужчин выносят коробки со складов, в то время как мужчина в синем костюме стоит, уперев руки в бедра. Когда он поворачивается боком, я точно знаю, кто он.

Мужчина, которого я искала все эти дни.

Гребаный Франциско.

Заряжая оружие, я быстро выдыхаю, прежде чем прицелиться и выстрелить. Один за другим я начинаю стрелять в каждого ублюдка, прежде чем у них появляется шанс среагировать. Двое направляются ко мне, пока я отвлекаюсь на стрельбу, и оба бросаются на меня, чтобы подраться на кулаках.

Но я без колебаний нажимаю на спусковые крючки и стреляю им прямо в головы.

Мне требуется всего несколько минут, чтобы убить людей Франциско. Их безжизненные тела громоздятся друг на друге, а кровь льется на пол. Теперь остался только один человек. Франциско.

– Всего семь человек? Правда? – Спрашиваю я, подходя к нему, перешагивая через его мертвых людей. – Я пахан, а ты привел со мной сражаться только семерых человек. Я очень обижен.

Он хихикает, качая головой.

– Неудивительно, что ты всегда упускал из виду мои действия. Ты так ослеплен своей гордыней. Ты всегда думаешь, что ты выше всех, но на самом деле ты даже недостоин дышать тем же воздухом, что и твой народ. – Его глаза смотрят на мои пистолеты с мрачной ухмылкой. – Всегда выбираешь легкий выход. Я думаю, что слабый человек всегда выбирает варианты, которые ему нравятся. Сражайся со мной, как настоящий мужчина.

Я хихикаю, отбрасывая оружие.

– Я впечатлен, что у тебя вообще хватило смелости бросить мне вызов, но поверь мне, когда я побью тебя и возьму в заложники, я заставлю тебя увидеть ад, который не посчастливилось увидеть даже моим злейшим врагам. – Я обещаю, прежде чем сброшу костюм и закатаю рукава.

Он делает то же самое, готовясь сразиться со мной.

Я делаю ему знак подойти, и он не ждет. Он бросается на меня, как дикий бык, занося кулак. Но я уклоняюсь влево и бью его прямо в живот, заставляя пригнуться. Он морщится. Я поднимаю локоть для новой атаки, но он хватает меня за талию и бросает на пол, прежде чем нанести удар прямо по моей щеке. Я ожидал еще одного удара, но быстро прихожу в себя после его сильного удара и, схватив его за воротник, тащу вниз и дважды бью по голове, пока он не падает на спину.

Мы оба встаем, когда я бью его по лицу со всей силы. Держа его за волосы, я бью его головой о стену. Он отводит руку назад, ударяя меня локтем прямо в нос. Я чувствую, как капает кровь, прежде чем вытираю ее костяшками пальцев. Он поворачивается, и его щека уже в синяках, а из пореза на моем черепном кольце сочится кровь.

– Было так легко захватывать твое королевство по крупицам. Но не волнуйся. Никто не вспомнит о тебе, когда у тебя отнимут власть, и ты ничего не сможешь с этим поделать…

Я снова бью его по лицу, прежде чем он успевает закончить, чувствуя, как в нем расцветает гнев. Он бьет меня в ответ три раза подряд.

Мои губы уже распухли, когда я чувствую боль, пронизывающую череп. Медный привкус крови на языке.

Он пинает меня в грудь, моя спина с глухим стуком ударяется о стену, когда я падаю на пол.

– Эрида была права. Ты был слабым ребенком и остаешься слабым до сих пор. Разница лишь в том, что ты прячешься за своей гордостью и эго. – Он приседает передо мной с кровавой ухмылкой. – Все будет отнято прямо у тебя на глазах, Максвелл. Все будет гореть, пока ты будешь свидетелем всего этого как потерпевший поражение мужчина. Даже эта твоя шлюха. Как ее зовут еще раз? – Его глаза сужаются, как будто он думает о ее имени. Но я хорошо знаю, о ком он говорит. – Да. Элиша. Я сделаю ее своей личной рабыней. И трахну каждую дырочку на ее теле. Я уверен, что она будет кричать и рыдать, и я живу ради этого. – Он наклоняется ближе. – Я мечтаю об этом. И когда придет время, она будет принадлежать мне, черт возьми. Может быть, я тоже позволю тебе посмотреть. – Он подмигивает.

Я мгновенно хватаю его за горло и сильно сжимаю, пока его глаза не выпучиваются. Я встаю, увлекая его за собой, когда ему становится трудно дышать. Я бью его в глаз с такой силой, что он отшатывается. Ярость поглощает меня настолько сильно, что все, о чем я могу думать, это убить его за то, что он даже подумал о том, чтобы причинить боль Элише.

Она моя. Только моя.

Мое, которым я владею и защищаю ценой своей жизни.

– Вставай, придурок. – Я плюю на него.

Он поднимается на ноги, затем бросается на меня для следующего удара, но я пинаю его в колено, заставляя опуститься на колени, и бью по лицу. Из его сломанного носа начинает течь кровь, пока я продолжаю наносить ему удар за ударом.

Костяшки моих пальцев уже становятся пунцовыми от его крови, но это не мешает мне избить его до смерти. Я даже не позволяю ему дышать или думать ни секунды с каждым ударом, который он получает от моих кулаков.

Вытекает так много крови, что он начинает кашлять, прежде чем упасть на спину.

Я оседлал его, не чувствуя, что близка к завершению.

– Она. – УДАР. – Принадлежит. – УДАР КУЛАКОМ. – Мне. УДАР.

Он не может говорить, потому что кровь застревает у него в горле. Его глаза едва открыты, как будто он начинает терять сознание, или, скорее, свою жизнь.

Его руки больше не двигаются, они остаются неподвижными по бокам. Я нахожусь в эйфории, не в силах вырваться из цепей ярости и ревности.

Я чувствую, как кто-то внезапно тащит меня назад, но я отстраняюсь и продолжаю бить Франциско.

– Прекрати, блядь, Максвелл! Он умрет прямо здесь! – Игорь орет, когда он и мои люди пытаются оторвать меня от ублюдка. Охранники выносят его бесчувственное тело наружу, пока я стою там

– Позаботьтесь об этих телах, – резко приказываю я одному из своих охранников, и он кивает, прежде чем приказать другим утащить мертвые тела. Их либо сожгут, либо выбросят в океан, мне, блядь, все равно.

Я контролирую свое дыхание, не сводя глаз со своих разбитых костяшек пальцев.

– Что, черт возьми, с тобой не так? Ты пытался его убить?

– Оставь это. – Я прохожу мимо него. Я не в настроении обсуждать что-либо из этого.

– Эй! – Он поворачивает меня за плечо. – Он был едва жив. Он нужен нам, чтобы узнать об Эриде и спасти нашу братву. Наше королевство.

Я свирепо смотрю на него, указывая пальцем.

– Братва принадлежит мне. Я правитель, босс. Не ты. Это мое гребаное королевство. – Он смотрит на меня в ответ, его челюсть напрягается, но ясно, что он пытается сдержаться. – Теперь у меня все под контролем. Так что разберись с беспорядком, а затем возвращайся к своей работе, которую я передал тебе. Я не нуждаюсь в твоих лекциях о моих обязанностях. Понял? – Я предупреждаю его.

Он кивает, глядя вниз.

– Как скажете, сэр.

Он уходит, оставляя меня наконец в одиночестве.

Что, черт возьми, на меня нашло?

Ясно, что теперь даже мои враги знают об Элише. Почему они не узнали после того, как я показал ее на вечеринке?

Но все, что потребовалось Франциско, – это всего лишь одно неверное слово против нее, чтобы вызвать мой гнев. Одно слово против нее, и я совершенно потерял самообладание. Кровь все еще течет у меня изо рта. Достав сигарету, я прикуриваю ее, прежде чем глубоко затянуться. Я не уверен, использовал ли Франциско Элишу, чтобы показать, что он буквально все примет, или это было просто для того, чтобы посмотреть, как это повлияет на меня. Но из всего этого я получил для себя один ответ.

Элиша – моя слабость.

Неважно, как сильно я ее ненавижу или обращаюсь с ней грубо, она все еще владеет моим разумом… моей душой.

История действительно повторяется. Я снова становлюсь слабым из-за девушки. Сама мысль об этом еще больше разозляет меня, но какой в этом смысл?

Мой взгляд падает на мое кольцо, покрытое кровью Франциско. Я работал день и ночь, чтобы заслужить это. Я убил так много людей, отнял территории у своих врагов и начал все возможные прибыльные предприятия. После многих лет тяжелой работы я заслужил это.

Все думали, что я сделал это ради власти, и это, безусловно, одна из причин. Но никто не знал истинной причины этого. Никто никогда не поймет.

Это похоронено глубоко в моем сердце, и знаю об этом только я. И это будет секрет, который я никогда не раскрою.

Но теперь Элиша переворачивает все с ног на голову.

Знакомое притяжение… знакомое чувство, которое я испытываю каждый раз, когда я с ней, все еще не открыто мной. Каждый день я спрашиваю себя, почему с ней мне так хорошо? Почему ее уход от меня оставляет горький привкус у меня во рту? Почему она кажется мне глотком свежего воздуха, который я так долго искал?

Через несколько минут я выхожу из здания и возвращаюсь домой. Приведя себя в порядок и переодевшись в белую рубашку и черные брюки, я спускаюсь вниз, чтобы разобраться с Франциско. Один из охранников открывает мне дверь. Франциско уже привязан к стулу тугими и толстыми веревками. Его голова двигается, что означает, что он приходит в себя. Закатывая рукава, я киваю своему мужчине, чтобы он поставил передо мной стул. Я сажусь, откидываясь назад и наблюдая, как его сонные глаза осматриваются по сторонам.

– Серьезно? Ты собираешься пытать меня ножами, пистолетами и молотками? Это лучшее, что у тебя есть? – Его голос хриплый и немного слабый.

Когда он видит, что я не улыбаюсь его жалкому веселью, он молчит, наблюдая за мной.

На его лице не видно страха или беспокойства, но я собираюсь изменить это очень скоро. Он осмеливается перечить мне наихудшим из возможных способов.

Я буду обрушивать на него адский огонь до тех пор, пока он не предпочтет умереть, чем подвергаться моим пыткам.

– Где Эрида? – Спрашиваю я.

Он отвечает мне молчанием. Я встаю и держу его рубашку, распахивая ее так, что рукава болтаются на ручках. Отстегивая ремень, я наматываю его на руку.

Жестокая садистская улыбка расплывается по лицу Франциско, когда он понимает, что я собираюсь сделать. Но он не знает, какое дерьмовое, извращенное дерьмо я собираюсь выкинуть из него.

– Каждый раз, когда ты отказываешься отвечать, тебя наказывают. Если мне придется содрать с тебя кожу, чтобы получить то, что я хочу, пусть будет так. Просто помни, что ты тратишь свою жизнь на того, кого здесь нет, чтобы спасти тебя.

Сказав это, я замечаю, что его взгляд дрогнул, как будто я задел за живое. Я хмурюсь.

– Где Эрида? – Я спрашиваю снова. Он снова молчит.

Я ударяю ремнем по его груди, как кнутом, слыша, как он приглушает крик сквозь стиснутые зубы. Я наношу еще один удар со всей силы, оставляя мгновенный красный след на его коже. Его дыхание становится неровным.

Он продолжает хранить молчание, что только побуждает меня хлестать его снова, и снова, и снова. Его кожа краснеет до тех пор, пока он не может больше этого выносить и издает крик агонии.

– А! – хмыкает он.

– Это не ответ на мой вопрос. – Я продолжаю бить его, когда замечаю капли крови, выступающие из его синяков. Я целюсь в эти раны, нанося удар за ударом. Вскоре его глаза снова становятся сонными. Как будто он снова собирается упасть в обморок от боли. Я останавливаюсь, роняя ремень.

Я беру ведро, стоящее рядом со столом, и выливаю его на Франциско, позволяя соленой воде обжечь его кожу еще сильнее. Он тут же кричит во всю силу своих легких, дыша сквозь стиснутые зубы. Его глаза широко открыты, когда он смотрит на свои раны, прежде чем посмотреть на меня с отражающимся в его глазах гневом.

– Ты ответишь?

– Пошел на хуй, – хрипит он.

Я пожимаю плечами, беру ремень и продолжаю бить его. Его крики и агония – вот ради чего я живу. Его боль – моя высшая награда. Каждая капля гнева и унижения, которые я испытываю из-за этого ублюдка и его шлюхи, выплескивается на него.

– Ах! Черт! – кричит он, и его кадык дергается. Нервы на его шее пульсируют под татуировкой гадюки.

– Где находится Эрида?

Его голова снова наклоняется, и, прежде чем он успевает это заметить, я лью на него еще соленой воды, наблюдая, как все его тело дрожит и корчится. Видеть его таким беспомощным – прекрасное зрелище.

В течение следующего часа я продолжаю хлестать его по коже, пока мой ремень не покрывается кровью, капли которой стекают на пол. Но этот ублюдок так и не открыл рта.

До сих пор все действия, которые он предпринимал по ее приказу, давали четкое представление о том, что он ей предан. Потребуется нечто большее, чем пытать его до смерти, чтобы получить мои ответы.

Сбрасывая ремень, я наклоняюсь вперед, крепко хватая его за челюсть, пока его тяжелые глаза смотрят на мой холодный взгляд.

– Это только начало. Как только я заполучу ее, обещаю, вы оба пожалеете, что вам даже в голову приходила мысль пойти против меня.

Он слабо хихикает.

– Время ответит тебе, и когда это произойдет, на колени встанешь ты. Не мы.

Я одариваю его мрачной усмешкой, от которой выражение его лица меняется.

– Тогда ты не очень хорошо меня знаешь. Я ни герой, ни злодей. – Я кошмар, который преследует их обоих. Я сатана. Безжалостный король, рожденный в аду. Он сглатывает, слушая мой ледяной тон. – Не волнуйся. Я заставлю тебя сожалеть о своем решении каждый день. Даже до своего последнего вздоха ты будешь винить себя за то, что был таким глупым. – Я отступаю назад и смотрю на охранников. – Не давайте ему спать. Если он хотя бы на секунду закроет глаза, пытайте его часами, – приказываю я им, прежде чем выйти из комнаты.

Франциско так легко не сломается. Он как преданный пес для Эриды. Потребуется время, чтобы узнать ее точное местонахождение, но до тех пор, используя его, я смогу вернуть свои украденные сделки.

Я направляюсь в свою комнату, замечая свет, исходящий из комнаты Элиши. Уже далеко за полночь, и обычно к этому времени она уже спит. Я подхожу к ее двери, поднимаю руку, чтобы постучать, но останавливаюсь.

Внезапное колебание окрасило мой разум, когда пришло воспоминание о том, как суров я был по отношению к ней. Меня так и подмывает уйти в свою спальню, но, прежде чем я успеваю опомниться, я осторожно открываю ее дверь, поворачивая ручку.

Свет включен, но ее нет на кровати. Я бросаю взгляд в сторону балкона, и там она стоит, прислонившись к перилам.

Я тихо захожу внутрь, пока она слишком растеряна, и делает вид, что не замечает моего присутствия. Каждый раз, когда я пытаюсь держаться от нее подальше, я чувствую, как меня засасывает обратно. Она пробуждает во мне чувства, которых я избегал годами. Она продолжает сбивать меня с толку и бессознательно контролировать мои скрытые чувства.

– Почему ты не спишь? – Спрашиваю я.

Она слегка подпрыгивает от моего неожиданного грубого голоса.

– Не твое дело.

– Обычно ты спишь до полуночи.

Она хихикает, глядя на меня через плечо. На ней шелковая ночная рубашка, и я вижу ее безупречную кожу сквозь прозрачную ткань. У меня мгновенно возникает желание провести пальцами по ее коже, но я сдерживаюсь.

– Я просто не могла уснуть.

Я хмурюсь, чувствуя, что здесь что-то не так. Я подхожу к ней, прежде чем встать рядом. Она не смотрит мне в глаза.

– Что случилось? Это твои кошмары? – Я спрашиваю ее.

Она хранит молчание, но ее напряженный язык тела говорит о чем-то другом. Она что-то скрывает. У меня в голове возникает предположение, но подтвердить его может только она, и я хочу, чтобы она произнесла эти слова вслух.

Держа ее за подбородок, я заставляю ее посмотреть на меня.

– Ты ждала меня?

Ее глаза напряженно смотрят на меня, пока она держит рот на замке, будучи упрямой, как всегда. Она качает головой, прежде чем попытаться отвести взгляд.

Я продолжаю сжимать ее подбородок и придвигаюсь ближе.

– Ложь тебе не идет. Это совсем на тебя не похоже. И ты самая храбрая женщина, которую я когда-либо встречал. – Ее губы приоткрываются, как будто она не ожидает, что я произнесу эти слова. – Правду, Элиша.

Она высвобождается из моих объятий, когда я замечаю, как напрягается ее подбородок.

– Почему тебя это волнует? Какое тебе дело до слов рабыни ? – Я прищуриваюсь. – Если ты здесь для того, чтобы трахнуть свою рабыню, тогда просто покончи с этим и уходи. Чем больше я смотрю на тебя, тем больше у меня возникает искушение взять твой пистолет и пристрелить тебя.

Она собирается уходить, но я хватаю ее за локоть и поворачиваю лицом к себе.

– Почему ты меня ждала?

Отвечая, она опускает глаза.

– Я никого не ждала.

– И все же ты здесь, стоишь на балконе.

Она молчит, не находя слов.

– Почему ты ждала меня? – Я спрашиваю снова, чувствуя, что мое терпение на исходе.

Элиша снова молчит, но когда она понимает, что я не оставлю ее без ответа, она прерывает свое молчание.

– Я не чувствовала себя в безопасности.

Я растерянно хмурюсь.

– Помещение окружено более чем сотней охранников. Ты больше всех в безопасности во всей России. Если ты беспокоишься о засаде, то не волнуйся, мои охранники позаботятся о том, чтобы с тобой ничего не случилось.

Она не отвечает, давая мне понять, что это, должно быть, ее ответ, и я начинаю выходить из ее комнаты.

– Никто не сможет защитить меня так, как ты. – Я останавливаюсь в дверях, повернувшись к ней спиной, пока она продолжает говорить. – Твои враги не будут бояться твоих охранников. Они все боятся тебя, зная, насколько ты силен и безжалостен. Я не хочу ждать тебя, потому что, в конце концов, я всего лишь рабыня. Но как бы я ни старалась, я не могу заснуть, пока не услышу щелчок закрывающейся двери твоей спальни.… Тогда я знаю, что ты здесь и я наконец-то в безопасности.

Я чувствую, как мое сердце колотится так быстро, что я слышу, как оно звенит у меня в ушах. Ее слова лишают меня дара речи. Я едва могу думать.

Я поворачиваюсь к ней лицом с каменно-холодным выражением лица.

– Почему ты мне так доверяешь?

Она качает головой, пожимая плечами.

– Хотела бы я знать, потому что, по крайней мере, тогда я перестала бы испытывать это чувство и действительно начала бы ненавидеть тебя. Что бы ты, блядь, ни делал, мой разум в конечном итоге думает о тебе. И после того, как ты обошелся со мной и напомнил мне о моем месте, я ничего больше не хочу, кроме как, чтобы ты исчез из моей жизни, чтобы я могла быть свободна от такого сатаны, как ты.

Я бы тоже хотел тебя ненавидеть, Элиша. Я бы хотел высвободить свои эмоции из-под твоей власти.

На следующий день после работы я возвращаюсь домой пораньше. Я наслаждаюсь бокалом скотча, сидя в своем кабинете, когда одна из горничных приносит мне приглашение.

– Чье это приглашение? – Спрашиваю я.

– Это от семьи Трэвисов, сэр. Мистер Виктор хотел лично пригласить вас, но вы были заняты. Помолвка состоится сегодня, и вас просят присутствовать на церемонии, – говорит она и выходит из комнаты.

Я не утруждаю себя открытием карточки, потому что знаю, что у Виктора Трэвиса только один сын. Он один из подающих надежды бизнесменов, у которого есть собственная небольшая побочная профессия – производство оружия. Именно он попросил меня встретиться с Джулиусом и Натаном для этой встречи. Я вложил в него миллионы, чтобы облегчить доступ к моему международному бизнесу через его винодельческую линию. Но этот ублюдок также является большой занозой в заднице. Он похож на лакающего пса, который виляет хвостом только перед своим хозяином.

Мной.

Несмотря на то, что мне неинтересно даже смотреть на его лицо, я должен присутствовать на помолвке ради рекламы. Но это также означает, что я должен привести с собой пару. И только один человек может пойти со мной.