Текст книги "Я обязательно вернусь. Книга 3.1 (СИ)"

Автор книги: Нора Ольвич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Глава 3

«Илиада», я верила в неё. Каравелла стремительно врезалась в толщу воды. Казалось ей всё нипочём. Под парусами или на механическом управлении она была совершенно идеальным транспортом, рассекающим волны.

– Сколько пушек на судне? – спросила я у Антонио.

– Четырнадцать, Каталина. Мы можем принять бой, сестра. И наших противников ждёт большой сюрприз. Я тебя уверяю. Не переживай, ядра у нас очень особенные. Мы старались, не выходя из кузни сутками. Пушки расположены по обе стороны, борта защищены. Спереди и сзади ещё по две.

У меня создалось впечатление, что Антонио просто горит желанием, чтобы у нас случилась определённая ситуация. Даже не хочу озвучивать какая. Он хотел испытать судьбу, судно и его вооружение. Анжелик поддерживала настрой брата. Что за воинствующий род!

А вот я хотела домой! Венецианские страсти порядком утомили меня. Я часами не сводила взгляд с безбрежного океана.

Капитан не оставлял судно без присмотра. Возле него всегда находился брат и как не странно Дон дель Васто. Прокладывая маршрут, капитан Карлос однозначно с уважением прислушивался к мнению дона Андреаса. Венеция, бесспорно, являлась республикой, которая славилась своей активной боевой историей. Её статус постоянно воюющей страны и ее главного врага, Османской империи, не следовало недооценивать. Бои между этими двумя соперниками, в основном, разворачивались на море, где Венеция бросала вызов своему противнику. Отстаивая свои территории, страна имела сильный флот. Устойчивые, большепузые корабли, которые строились для перевозки грузов на дальние расстояния, в ходе развития, сменили гладкие и проворные галеоны, хорошо вооружённые, специально сделанные для маневрирования в прибрежных водах.

– Остров Сицилия! Вдалеке! – Капитан Карлос обрадовал нас сегодня, держа в руках подзорную трубу.

Дни просто отлетали. Я уже видела мысленно родной берег. Мессинский пролив, соединяющий Ионическое и Тирренское море, красуясь морской бирюзой, одновременно отделял Сицилию от Апеннинского полуострова. Минуя его, мы окажемся уже в своих водах.

Одной тревогой станет меньше.

Набегавшись за день малышка Анжелик, спала в форме морской звёздочки, сложив на меня многие свои конечности. Мне удавалось отоспаться днём. А вот по ночам… не совсем. Я пыталась уложить девочку на соседнею маленькую полку, сделанную специально для неё, но тщетно. Ночью мне прилетала очередная оплеуха кулаком или пяткой, и я понимала, Анжелик переместилась мне под бок. Привязав её, на случай сильной качки, уходила на палубу. Французская болонка ложилась рядом со своей хозяйкой, согревая её всю оставшуюся ночь, и ситуация складывалась весьма гармонично, но не для меня.

Вначале я наблюдала за нашим паровым двигателем, который мужчины приводили в действие, подготавливая механизмы к следующему дню. С гордостью, показывая мне с отцом и доном Андреасом своё изобретение.

А все последующие ночи любовалась звёздами. Размышляя о временных параллелях. Наслаждаясь видом ночного океана. Фонари с фитилями, пропитанными жидким топливом зажжённые и размещённые в специальных местах на палубе долго не прогорали и давали, причудливые картинки. Месяц выходил из-за туч изредка, тихо наблюдая за мной.

Слышать Вселенную, уходя мыслями далеко, далеко я научилась в горах. Подумалось вдруг, что понимаю своего мужа, который устав от жизни уехал в Тибет. Достойный выбор. Я, наверное, тоже так поступлю в будущем.

Вспомнился фильм Титаник и его главные герои, стоящие, словно птицы в полёте на палубе судна. Вскинулась, раскинув руки, ловя ветер. Отдаваясь в его власть, волосы выбились из причёски, я парила над волной, схватившись одной рукой за канат, встав на край борта ногами! Как слаб человек, как мало у него возможностей. Ах, стать бы птицей, сильной и вольной, забыв про всё улететь.

– Куда ты, Каталина? – Опять диалог со своей второй половинкой. Но нет её рядом. Родится в будущем маленькая девочка – Елизавета Валуа, станет невестой нового короля Испании Филиппа II, а затем и любимой королевой этой великой страны. И временной круг замкнётся. Всё встанет на свои места. А я? Моё какое предназначение в этом мире? Одиночество? Нет?

Возникло чёткое ощущение, что я уже совершенно не одна в безбрежном океане. Точно не одинока. Чей-то липкий взгляд ощутила на себе. Вселенная не предоставит мне такую роскошь, одиночество не для меня. Всматриваясь в темноту, увидала очертания судна, приближающегося к нам, в ночной тишине. Потушенные огни. Спущенные паруса. Слаженная работа гребцов.

– Призрак! Летучий Голландец! Пираты!

И вот тут я действительно стала птицей.

Корабельный колокол, который должен символизировать начало новых суток на корабле, взвился тревожным звуком. Изо всех сил трезвонила, понимая, насколько близко подошёл незнакомое судно.

Команда действовала слаженно. Море полыхало, взрываясь возле чужаков! Пушки. Что в ядрах? Мадонна. Я даже не поняла, что происходит. Месье Жак, схватив меня, передал отцу, тот ещё кому-то. Меня несли в каюту. Я слышала, как заработал винт. Мы удалялись. Чужое судно горело с неимоверной скоростью.

– Отпустите, это я их первая увидела! Я хочу на палубу!

– Ваша Светлость, у меня приказ.

– А я приказываю, отпустите меня!

– Нет.

Как так?

В каюте, Анжелик уже полностью одетая, доставала мой стилет из-под своей подушки.

– Несносная девчонка. Отдай!

– Пираты! У тебя ещё есть один! И ещё возьми шпагу. Надо выбираться из каюты. Всё пропустим.

Девочка была настроена решительно. Гибкая и шустрая она вывернулась из моего захвата. Илона, испугано, осеняя себя крёстным знамением, забилась в дальний угол каюты.

– Нас закрыли, это несправедливо! – Сестра стучала в дверцу.

– Всё из-за тебя! Я сама слышала, как отец говорил гвардейцам не спускать с тебя глаз, – злой шёпот в мой адрес.

– Тихо. Помолчи. Дай стилет.

Я присела возле двери и, продвинув острую и тонкую сталь оружия в щель между дощатой стеной и дверью каюты, стала сдвигать засов, что закрыли с обратной стороны. Кто приделал засов с оборотной стороны двери? Когда?

Время! Что же так медленно. Сестра наблюдала за моими действиями. Дыша мне буквально в ухо.

Выбирались молча, поддерживая друг друга взглядом. Где все? Распахнув самую большую каюту, в которой заселились Жанна и отец, застали там испуганных женщин. Дородная матушка Дона дель Васто закрывала собой бледную, практически в бессознательном состоянии донну Бланку. Анна сжимала в объятиях испуганную Элеонору.

– Анжелик! – Жанна бросилась к дочери, но та, сверкая клинком, неслась уже на выход. Я за ней, придерживая шпагу.

– Каталина!

– Закройтесь и никого не впускайте!

Оказавшись на палубе и растолкав мужчин, увидела последние кадры фильма, в котором хотела принять непосредственное участие. Картина, представшая перед нами, надолго врезалась мне в память. Османская галера уже догорала, оставляя блики на темноте водной глади. Лунный свет, и синие кучевые облака добавляли трагичности. Звёзды, немые свидетели произошедшего – обязательно напишу это по памяти. Картина будет висеть в гостиной.

Анжелик, не успев растолкать взрослых и понимая, что высокий борт судна не даст ей сполна насладиться зрелищем, взобралась высоко и висела обезьянкой, держась руками и ногами за толстый канат, который под её тяжестью раскачиваясь, стал отклоняться в сторону воды. Бесстрашная девочка, устремив взгляд на горящее судно, даже не замечала этого. И что? Я тоже недавно стояла на краю фальшборта, держась за канат. Это безопасно.

– Княжна!

Испуганный вскрик кого-то из команды, все развернулись затаив дыхание. Суровый взгляд отца. Антонио, кинувшийся в сторону сестры. Девочка, не понявшая, отчего возникла паника, раскачавшись, спрыгнула на палубу. Казалось, она это делает не первый раз. Босиком в штанах и заправленной в них ночной рубашке, с неубранными волосами.

Княжна?

Руки Князя, лёгшие на широкий ремень и шаг в нашу сторону. Вспомнились слова Франциска, что отец-де не порол меня в детстве.

Нет!

Загородила собой сестру.

Мы медленно отступали, пятясь спиной в сторону, откуда ещё недавно бежали в надежде сразиться с неприятелем.

Взгляд отца не обещал ничего хорошего. Я помнила этот взгляд. Тогда в Лувре. А ещё на охоте. Помню этот холод.

Вскинула голову, встретившись с ним глазами, и положила руку на ножны с клинком.

Тишина. И только месье Жак, удручённо качнувший головой, напряжённо всматривающийся в меня, казалось, что-то хотел сказать мне, очень важное.

«– Разве я смогу поднять руку на родного отца? Я убийца?»

«– Да, на моих руках кровь, но я защищалась!»

«– А он, сможет ударить нас с Анжелик?»

Мозг просчитывал вероятность угрозы.

Я видела ситуацию, словно со стороны. Убеждаясь в который раз, как мы похожи с мужчиной, стоящим, напротив.

«– Но я не права, вся команда напряжённо смотрит на нас. Это дело только моей семьи. Нас оберегали, стараясь защитить».

«– Я. Не. Права».

Опустила голову.

– Не надо было нас закрывать в каюте, ваша светлость, – мой голос дрогнул, раздался всхлип. Мой?

– Мы испугались, боясь заживо утонуть в тесной комнате.

Отец растерянно смотрел на мои слёзы, теряя холод в глазах. И теперь уже Анжелик загораживала меня собой, держа стилет в руках.

А команда была готова ещё раз сжечь. Всё равно кого, лишь бы её светлость перестала вытирать слёзы дрогнувшей рукой.

А мозг запоминал: женские слёзы – это ещё то оружие. Практически массового поражения. Женщина просто обязана быть слабой, скрывая свои истинные возможности.

А месье Жак, стоя в стороне, одобрительно улыбался мне, одними только глазами. Как будто я выдержала ещё один экзамен. Возможно, очень значимый в этой жизни.

– Девочки мои. – Поцелуи, осушающие мои глаза и нежные объятия.

– Непоседы.

Отец, растроганно смотрящий на нас в каюте.

И Анжелик с прищуром изучающая ситуацию. Вот оно, что, оказывается. Сеньорита должна уметь плакать.

Красиво.

Глава 4

– В Париже, право, и вовсе не в моде так беспокоиться о своей невесте. Ну что с ней может случиться на таком совершенном судне? Скажете? Вы настоящий венецианец – дон дель Васто. Маркиза Анна с доброй улыбкой шутила над ревнивым женихом, смотря на донну Бланку и Андреаса. Жених виконтессы был не на шутку взволнован. Наверное, он один из первых осознал, как мы рисковали. Совершенно расслабившись этой ночью, в ожидании родных берегов на горизонте. Рабство, и жестокая казнь, вот что для него готовила бы судьба, узнай турки, какую должность он занимал в Венеции. Дамы попали бы в гаремы к османам. И вряд ли могли рассчитывать на достойное и учтивое обращение. Дети… страшно представить их дальнейшую судьбу. Тревога во взгляде и отсутствие возможности прижать к себе любимую, успокоить, даря ей нежный поцелуй. Строгие взгляды сеньоры Адории и своей матушки было сложно вынести. Этот мужчина оставил родную страну ради счастья и процветания своей семьи. И вот, ситуация сегодня ночью просто вышла из-под контроля. А он, привык жить по-другому: уверенность в завтрашнем дне для него очень много значила, это была основа всего его существования. Всё произошедшее породило в его душе совершенно внезапный порыв, а затем решение о венчании с любимой на судне утром следующего дня.

– А как же приготовления и наряды? И венчальная служба в церкви? И праздничный фуршет? Шептала я на ушко Жанне. – Позже дорогая. Всё устроим в Салерно и дома на острове. Пусть будет венчание по их желанию завтра на рассвете. – А мадам Бланка? Она не против? всё это происходит просто очень скоротечно. И до неприличия быстро.

– Как у тебя когда-то? Подруга тихонько посмеивалась. А затем продолжила.

– Она заслужила своё счастье, Каталина. С самого начала её семейная жизнь не сложилась во Франции. А после, долгие годы одиночества. В данный момент это её выбор.

* * *

Это утро, оно напомнило мне другое. Также ожидая восхода солнца, на палубе стояла пара. Он и она. Два человека, готовые годы своей жизни посвятить друг другу.

Капитан Карлос – мужчина, которому я поручила командование нашим судном, высшая власть на борту. У него очень большие полномочия, он исполняет обязанности судьи и исполнителя любого приговора, также традиционно выполняет религиозные обряды, ведёт Мессу, и, соответственно, проведёт венчание. Всё сложилось как нельзя лучше. Мы нашли в запасах у донны Адории великолепное новое платье из матового шёлка цвета нежной бирюзы с богатой вышивкой, что вставками украшала наряд. Очень необычный фасон прекрасно подчёркивал фигурку виконтессы Бланки. Я перебирала в памяти остатки украшений для особого случая, что были в работе в последние дни перед отплытием. И Ивонн, он параллельно со мной вспомнил. Есть! Это будет мой подарок. Скромная тиара, сплетённая, словно из золотистых колосков, украшенная бриллиантовой крошкой; с никому тогда неизвестным, редким, тёмно – синим, и васильковым, с прекрасными переходами в фиалковое и лиловое, минералом. Танзанит!

Камень сиял в прекрасной огранке и крепко поддерживался крапанами сияющих колосков. Работа была очень тонкой, и необыкновенно прекрасной. Непонятные природные камни грязного серо-синего цвета нашла у византийского купца совершенно по бросовой цене.

– Грязный сапфир, – бурчал венецианец, он был крайне недоволен поставками из Африки, страны рабов. То ли дело – Индия! Это было просто чутьё, а может быть, память подсознания не подвела. В какой-то момент решила сунуть небольшой экземпляр покупки, в максимально прокалённую печь ювелирной мастерской. Ведь топазы меняют свой спектр после сильного прогрева. Почему бы не попробовать и с этим минералом. Печь медленно остывала, а я уже и позабыла о своём эксперименте, увлечённо работая.

Как же сильно удивлена была я на следующее утро! Освобождая остывшую плавильню, Ивонн вытащил из неё васильковый самородок, который при попытке его огранить раскололся у меня в руках, явив миру необыкновенный по красоте срез и осколки. А далее были пробы и ошибки. Удалось сохранить и огранить только четыре экземпляра этих удивительных хрупких самоцветов. Итак, даже если колечко будет великовато, мы его однозначно исправим, но уже на острове. Тиара и небольшие серёжки в виде капель. Немассивные. Нет. Они были просто чудесными и несравнимыми ни с чем.

Первые лучи солнца взметнулись над горизонтом, окутывая морскую синеву тёплой золотистой вуалью. Восход был необыкновенным зрелищем, словно природа сама хотела подтвердить нерушимую связь будущих супругов. На фоне величественных волн их любовь казалась такой же бесконечной и непостижимой, как и сам океан. Атмосфера была настолько проникнута романтизмом, что казалось, будто время остановилось, чтобы замедлить каждый миг и запечатлеть его в памяти. Капитан Карлос соединил молодую чету перед лицом Бога. И испросил о даровании новобрачным вечной благодати. И сотворил запись в судовом журнале в присутствии многих свидетелей о регистрации брака, данной ему властью. Маркиза Анна и Князь, мой отец, засвидетельствовали подписями это таинство. Виконтесса Бланка д’Льетуаль приняла от наречённого перстень его рода, став благородной венецианской донной, Бланкой дель Васто.

А тихая и скромная матушка дона Андреаса преподнесла необыкновенный сюрприз молодым. Донна Виталиана дель Васто в девичестве носившая фамилию Пацци была выходцем из знатного флорентийского рода банкиров, разорившегося при участии в заговоре против семейства Медичи, и по этой же причине покинувшие с позором эту страну. Небольшое имение и участок каменистых скал близ портового города Ливорно, во Флоренции достался ей от деда. Всё семейство Пацци сейчас проживает в Венеции и Испании, а некоторые открыли банковское дело в Англии. Дон дель Васто с матушкой и молодой женой после медового месяца, проведённого у нас на острове, планировал отбыть на историческую родину своей матери, где в данный момент проводились работы по восстановлению родового гнезда.

Перед своим отъездом донна Виталиана отправила в имение во Флоренции своего управляющего и штат сотрудников, что много лет верой и правдой служили ей в Венеции. Как уж там сложиться, где будут жить неразлучные подруги Анна и Бланка, сложно сказать. Это покажет время. Уже хорошо, что судьба не разлучала их, разбрасывая по разным странам. Отныне Флоренция должна была гостеприимно раскрыть свои объятия для некогда самых прекрасных придворных дам короля Франциска I. Знатные и красивые, далеко не бедные, а главное – умеющие самостоятельно зарабатывать деньги, думаю, они займут достойное место в обществе. Возможно, их устроят просто соседские отношения друг с другом. А возможно, встретив чету д' Сен-Поль, что уже давно выехала из провинции Франции в сторону Флоренции, заживут они счастливо одним большим хозяйством. Пополняя свой бюджет, производя самые лучшие предметы роскоши в Европе.

Вспомнилось, как я доказывала отцу, что никто из наших дам не собирается замуж! Возмущённо объясняя, что наша цель – это получение хорошей прибыли в Венеции. И вот, уже второе венчание в течение последних двух месяцев. Кто следующий? Маркиза?

Приток новых людей в наш такой спокойный мир, создавал определённые сложности. Кому можно доверять? И ведь люди эти были не так просты. Все как на подбор! С положением и должностями при королевских дворах своих стран. Они оставляли всё наработанное годами ради нас, уезжая в неведомое. Почему? Желая, заботится и поддерживать? Совершенно не удивляясь многим странностям в нашей повседневной жизни. Они не удивлялись ничему! Или просто сдержанно изучали? Мысли хаоса и подозрений, они роем кружили в голове, взрывая мозг. Я абсолютно разучилась доверять людям. Мысли не давали мне покоя. Они служили причиной резкого перепада настроения.

Со мной однозначно считались. Но окружающие нас мужчины по многим вопросам прислушивались также и к мнению отца, и донна дель Васто. А я не знала, могу ли я доверить Князю тайну найденных мною сокровищ. Вообще, многие тайны острова, на мой взгляд, должны были оставаться тайной и в дальнейшем. Задумчиво смотрела вдаль, повторяя мысленно фразу из далёкого будущего: – Деньги любят счёт. Как всё сложно. Однако. Месье Жак глянул, скользнув взглядом по фигурке, стоящей на палубе, в окружении близких людей и друзей. Такая одинокая, по своей сути; окончательно повзрослевшая и потому запутавшейся в своих думах.

Он всё понимал и готов был уже подсказать, а возможно и надавить на решение столь тяжких житейских задач. Или не готов, ещё? Орден уполномочил его на многое!

Вспомнились слова её мужа:

«– … то, что вы везёте с собой, Каталина, это не принадлежит вам».

Жак, размышлял:

«– Вы Княгиня, Каталина, отбросьте чувства, ведь люди должны принять вас такой, какая вы есть. А мы поддержим, но то, что вы везёте…принадлежит не только вам».

* * *

Чайки и остров вдалеке! Путешествие подходит к концу.

– Ваша светлость, к вечеру мы будем дома.

Долгожданные слова моего капитана, прозвучавшие пополудни следующего дня. Счастливые новобрачные рядом, заинтересованно смотрящие вдаль.

Наконец, то. Мы расселимся, рассредоточимся по острову, по своим домам и покоям, и станет легче. Каждый из нас займёт свою зону комфорта. Налаженный быт, солнечные ванны, безмятежное купание в нашем потаённом месте поможет отдохнуть и принять действительность такой, какая она есть. Поможет осмыслить происходящее.

* * *

Свечи на столе, и убранство комнаты тёмное, тяжёлое для восприятия. Тёмно-коричневые портеры и золото отделки. Мужчина с бокалом вина в руке. Крупный перстень. Знакомый. Кровавый гранат из Богемии поймал на просвет пламя. Отменная чистота. Ювелирный Дом графини де ла Гутьеррес. Изделия сии, да возлюбили многие в этом мире. Руки. Сильные, привыкшие держать оружие. Они могут стать надёжной опорой для любимой и защитой. Послание, что так внимательно читает сидящий за столом мужчина. Длинные ноги в дорогих ботфортах. Моё присутствие в кабинете. Его оно не беспокоит. Он меня не видит? Рука медленно кладёт лист бумаги на стол заваленные документами. Я вижу его облик, я узнаю его. Сколько ненависти в нём! – Никогда, никогда бастард французского барона не станет испанской донной, герцогиней – дель Альбуркера! Я не исполню этот приказ, Ваше Величество. И мне безразлично, что она ваша двоюродная сестра по крови. Нет!

Пустой бокал. Удар и звон пронзили ночную тишину в помещении; он словно в замедленной съёмке летел в сторону камина. Звон разбитого стекла: комната усеяна острыми осколками. Я будто наяву отчётливо слышу шёпот и ругательства, звуки битого стекла под каблуками его ботфортов! Во сне?

Ромка! Как же ты меня ненавидишь. В этой жизни. За что?

Хочется подойти и запустить руки в жёсткие волнистые волосы, поймать его взгляд. Найти там нежную смешинку, которая навеки замерла в столкновении при торопливом обгоне. Ошибаюсь. Мне суждено увидеть во тьме только презрение и злость. Нет, не Он – ты совсем.

Ознакомлюсь с письмом, что пока ещё не сложенным листом покоится на столе; как легко это сделать во сне! Ведь это сон? Конечно.

… «брак продлится полгода, за это время вы будете обязаны принять в управление всё имущество супруги. Далее скомпрометированная и уличённая в заговоре против Его Величества герцогиня Каталина-де Альбуркера будет заключена в монастырь святого Сант-Пере де Касерес и незамедлительно примет постриг, дабы Господь простил ей все её прегрешения, которые она будет замаливать все последующие дни и годы своей жизни…»

Мадонна! Я, задыхаясь, вскочила.

Сон! Это только сон! Я не вернусь в застенки! Только не монастырь!

Выбежала на патио, что окружало мои покои. Колонны, прохладный мрамор, тяжёлое дыхание. Я не выйду за него замуж. Никогда!