Текст книги "Безумная мудрость"
Автор книги: Нискер Вэс
Жанры:
Разное
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)
ВЗГЛЯД ИЗ БУДУЩЕГО
С тем чтобы окинуть XX век более панорамным взглядом, мы мысленно переместимся в 2000 год и оглянемся назад. Год 2000‑й – год переломный, своего рода водораздел нашей истории. Он, бесспорно, станет для человечества временем размышлений и оценок, решений и прогнозов. И новогоднее празднество в его канун, должно быть, будет таким шумным, каким оно еще никогда не было.
2000 год станет не только концом столетия, но и концом тысячелетия. Только представьте себе, чем обрадуют нас средства массовой информации. Ну конечно же, каким–нибудь телефильмом с названием типа: «Тысячелетие: оглядываясь назад», который начнется с таких слов ведущего: «Да, дамы и господа, что за тысячелетие это было…» Обязательно будут и «тысячные» распродажи («Скидка 1000 долларов на все товары в нашем магазине!»), и рекламные приманки (««Тысячелетие» – дезодорант, который не теряет свой запах…»), и тысячи всевозможных заверений и обещаний, касающихся неведомого будущего.
В это же самое время в журналах и приуроченных к юбилею телепередачах будет даваться обзор того, как менялось в течение тысячелетия все, что только можно вообразить, – продукты, секс, оружие, дамское белье и т. д.
Каждая отрасль промышленности отрапортует о своих «достижениях» за истекший период, и будет объявлено, что большую часть совершенных человечеством усилий можно считать бесспорным успехом. [211]
А почему бы и нет? Скажем, китайцы научились использовать порох только где–то около 1000 года. Усовершенствования, произведенные за прошедшую тысячу лет только в области одного этого изобретения, сравнимы с самыми значительными достижениями человечества. В том же 1000 году индийский математик Шридхара ввел понятие нуля, что стало подлинным переворотом в понимании чисел. Количество нулей увеличилось с тех пор многократно, так что теперь мы уже не в силах понять, что же стоит за этим множеством нулей, как и не можем по–настоящему осмыслить те вычисления, которые мы научились делать. Тем не менее рост числа нулей позволил нам уверовать в то, что мы куда–то движемся.
Несомненно, мы научились многому за минувшее тысячелетие. Тысячу лет назад большая часть людей считала, что земля имеет плоскую форму, неподвижна, является центром мироздания и что ее возраст всего лишь около 5000 лет. Люди ничего не знали о других галактиках, гравитации, эволюции, клетках, молекулах; в сущности, они знали совсем немного.
Посчитают ли нас такими же невеждами те, кто будут жить в 3000 году?
Конечно, что–то осталось неизменным. По данным историков, приближение 1000 года сопровождалось повсеместными страхами перед надвигающимся концом света, днем Страшного Суда. Как мы знаем, ничего особенного не случилось. Сегодня подобные страсти подогреваются снова.
Религиозные фанатики выкрикивают всевозможные апокалиптические пророчества из священных книг и указывают на приметы, которые предвещают скончание дней и возвращение того или иного мессии. Им не дает покоя пугающе круглая дата – 2000. Какие же мы неисправимые! Вероятно, мы находимся под впечатлением всех этих нулей, которые обозначают – как определил тысячу лет назад Шридхара – ничто.
Если окинуть взглядом события прошедшего века, то может показаться, будто предыдущие девятьсот лет тысячелетия история просто плелась нога за ногу. Мы принадле – [212] жим совсем иной цивилизации, нежели люди прошлого века, и видим себя в совершенно ином свете.
В далеком 1900 году человечество имело перед собой далеко не полную картину Вселенной и такое же неполное представление о нашем месте в ней. Хотя люди уже не верили в то, что Солнце вращается вокруг Земли, но общепринятым было мнение, что Млечный Путь – это по сути вся Вселенная. Одна–единственная галактика! Должно было пройти почти полвека, прежде чем ученые открыли миллиарды других галактик, заполненных миллиардами других звезд.
Похоже, что около 1900 года процесс обмена веществ на нашей планете начал идти в ускоренном темпе. Жизнь людей и идей протекала достаточно неторопливо до начала столетия, но затем все пришло в стремительное движение.
В 1893 году Генри Форд собрал свой первый автомобиль, а в 1903‑м братья Райт совершили свой первый полет. В 1899 году была сделана первая магнитофонная запись, а в 1900 Р. А. Фессенден передал посредством радиоволн человеческую речь. В 1900 году никто не мог еще предсказать, что менее чем через 70 лет человек будет ходить по Луне, а с помощью космических спутников и звук, и изображение будут передаваться во все точки Земли. XX век сделал всех людей соседями. Культурной раздробленности был положен конец, и оставаться в неведении относительно чего–либо стало практически невозможно.
Первый год XX столетия стал годом взрыва «интеллектуальной» бомбы – предвестницы настоящих бомб, черед которых придет в середине века. Это случилось в декабре 1900 года, когда Макс Планк сформулировал квантовую теорию и положил начало подлинной революции в нашем понимании того, как функционирует Вселенная.
Квантовая механика нанесла сокрушительный удар как по общепринятым представлениям о линейности причинно–следственных связей, так и по понятиям научной объективности и абсолютной истины. По сути, квантовая теория предполагает, что мир непредсказуем и непостижим. Открытие того факта, что энергия испускается и поглощается порциями (квантами), сделало возможным создание атомной бомбы. [213]
В 1900 году у людей не было противозачаточных таблеток, и они не знали, как можно создать новые виды живых существ с помощью генной инженерии. Структура ДНК была определена лишь в 1953 году. В 1900 году еще не было антибиотиков и еще не был известен способ получения пластмассы. В 1900‑м никто не смог бы представить себе ньшешний Лос – Анджелес. В том году ни один человек еще не поклонялся рок–н–роллу.
Именно в том знаменательном 1900‑м Зигмунд Фрейд опубликовал свое «Толкование сновидений». С тех пор мы стали смотреть на свои сны совсем под другим углом зрения, и это породило на свет немало новых кошмаров.
В далеком 1900‑м было невозможно вообразить, что за следующие сто лет люди лишат жизни почти сто миллионов других человеческих существ. Тогда же, в 1900‑м, население Земли составляло лишь полтора миллиарда человек. Не многие могли предположить, что (несмотря на все это человекоубийство) число жителей на Земле к 1950 году почти удвоится, а к 1988 году возрастет еще вдвое! Недавно один математик подсчитал, что к 3500 году вес человеческих тел превысит вес самой планеты, если население будет расти такими же темпами, как сейчас.
Слишком «человечный» век
Население планеты увеличилось за прошедший век втрое, объем же промышленного производства возрос в целых 50 раз.
Особенно быстро промышленность развивается в последние годы. Ученые говорят, что сильнейшее загрязнение окружающей среды, вызванное этим гигантским ростом производства, постепенно повышает температуру земной атмосферы и создает угрозу нашей цивилизации. В начале века никто и подумать не мог, что воздействие человечества на окружающую среду может быть таким ощутимым. Вообразить, что тропическим лесам планеты может грозить полное уничтожение, было так же невозможно, как и представить себе бомбу, которая способна погубить все живое [214] на земле. Поэт Гари Снайдер пишет в своей книге «Настоящее дело»:
Прошедшие 80 лет были подобны взрыву. За это время было сожжено несколько миллиардов баррелей нефти. Рост населения, истощение природных ресурсов и исчезновение многих видов растений и животных идут рука об руку. Мы живем в период сплошных аномалий.
XX век резко выделяется на фоне всей остальной истории планеты почти по всем сравнительным параметрам, и заставляет ставить его особняком прежде всего нынешняя численность населения, ее темпы роста и наш уровень потребления. В «Конце природы» (The End of Nature) Билл Маклиббен пишет:
Примерно за какую–то сотню лет всевозможные двигатели и отрасли производства переработали значительную долю углерода, накопившегося в недрах земли за предыдущие пятьсот миллионов лет. Это напоминает то, как если бы кто–то всю свою жизнь копил деньги и экономил на чем только можно, а затем за одну неделю прокутил все свои сбережения.
Именно в XX веке угроза со стороны человека живой природе на земле стала принимать ужасающие размеры. Во второй половине столетия было обнаружено, что человеческая цивилизация вследствие своего бурного развития разрушает среду обитания других видов живых существ, угрожая полностью уничтожить многие из них. В начале 1970‑х годов в Соединенных Штатах был составлен Перечень исчезающих видов (Красная книга), который можно было бы назвать «Кто есть кто в мире животных».
В этот перечень включены многие сотни видов рыб, птиц и других представителей фауны, в числе которых: медведь–гризли, азиатский лев, африканская горилла, шимпанзе, ягуар, гепард, леопард, 13 видов обезьян, 5 видов волков, 11 видов оленей, 4 вида носорогов, 7 видов выдр, 3 вида кенгуру, 8 видов китов, 3 вида голубей, 8 видов журавлей, 5 видов уток, 3 вида ястребов, 4 вида сов, 12 видов попугаев, 20 видов фазанов, многие виды аистов, пеликанов, соколов и [215] орлов, 3 вида аллигаторов, 11 видов крокодилов, 15 видов черепах, индийский питон и огромное количество видов земноводных и рыб. Перечень исчезающих видов растений и насекомых столь же длинный. В 1990 году ученые пришли к выводу, что каждый год мы лишаемся тысяч видов растений, насекомых и животных – главным образом потому, что подвергаются уничтожению леса планеты.
Когда какой–то вид полностью исчезает, его вычеркивают из Перечня. Люди пока еще не внесли себя в этот список, поскольку предполагается, что вид подвергается опасности только тогда, когда его представителей становится слишком мало – а не слишком много.
взлет и падение, взлет и падение, взлет…
Мы извлекаем из истории лишь один урок: история нас ничему не учит.
Джордж Бернард Шоу. «Справочник революционера»
XX век стал свидетелем взлета и падения ряда великих империй, и границы государств за рекордно короткий отрезок времени перекраивались множество раз.
В начале столетия Европа была средоточием мирового могущества: Британия, Франция, Голландия, Португалия и Испания распространяли свою власть на все континенты. К началу Первой мировой войны европейские империи начали распадаться, и теперь, к концу века, они представляют собой не более чем второстепенных участников геополитической игры. Всего лишь несколько десятилетий назад британцы с гордостью заявляли: «В Британской империи солнце никогда не заходит». Все, что у них осталось, – это несколько небольших островов, и теперь можно с полным правом сказать, что над Британской империей солнце едва–едва восходит.
Европейские империи держались на плаву в течение нескольких столетий, но в XX веке процесс взлетов и паде – [216] ний принял ускоренные темпы. Россия добилась огромного могущества и утратила его в течение каких–то нескольких десятилетий. За полвека Германия дважды завоевывала половину континента и теряла свои приобретения.
Нация гибнет не иначе, как совершая самоубийство. Ралф Уолдо Эмерсон
В середине столетия Соединенные Штаты превратились в сверхдержаву, а к концу века сфера их влияния стала заметно таять. Имперское солнце, закатившись над Британскими островами в первой половине столетия, неожиданно взошло над Японией в его второй половине.
Бросая взгляд из 2000 года, мы видим, что процесс появления и исчезновения империй носил на протяжении всей истории человечества некий ритмический характер: вавилонская, египетская, персидская, монгольская, греческая, римская, оттоманская империи, цивилизации майя и ацтеков, многочисленные китайские династии и великое множество не столь значительных держав непрерывно сменяли друг друга. Наряду с царской короной и ключами от колониальных сокровищ, каждая новая империя, похоже, наследовала у предыдущих план взлета и падения.
Этот план требовал, чтобы империя была основана под диктатом грубой силы или за счет сочетания силы и экономической власти, часто во имя какого–нибудь определенного божества, в качестве провозвестника какой–нибудь новой социальной теории или с целью повышения уровня жизни всех членов общества.
Ведомые расистскими устремлениями и чувством превосходства, империи начинали нещадно эксплуатировать колонизированные народы и природные ресурсы, что вызывало справедливый гнев угнетаемых, которые в итоге брались за оружие. Это, в свою очередь, вынуждало имперских правителей содержать огромные вооруженные силы.
Трудности сохранения власти на дальних рубежах сопровождались общим упадком в метрополии, которому способствовали накопление чрезмерных богатств и развал имперской цивилизации, подтачиваемой проникавшими в [217] нее элементами культуры завоеванных народов. Все это приводило к распаду империи, которому сопутствовало разорение многих слоев населения, как в метрополии, так и в колониях.
В итоге пришедшая в упадок империя превращалась в колонию какой–нибудь новой империи. Анализируя историю человечества, Освальд Шпенглер заключает, что подобный крах неизбежен:
Империализм, окаменелые остатки которого вроде египетской, римской, китайской империй могут сохраняться столетиями или тысячелетиями – мертвые тела, аморфные и обездушенные человеческие массы, потребленный материал какой–то великой истории, – следует понимать как типичный символ развязки. Здесь нет выбора. Здесь ничего не решает ни сознательная воля отдельного человеками даже воляцелых классов и народов. Экспансивная тенденция – это рок, нечто демоническое и чудовищное, увлекающее человека, заставляющее его служить себе и истощающее его, все равно, хочет он этого или нет, знает он об этом или нет.
Бросая на XX век ретроспективный взгляд, мы видим, что по крайней мере его вторая половина может быть названа «американской эпохой», так как Соединенные Штаты взяли бразды правления во многих бывших европейских колониях в свои руки, благодаря кока–коле, фильмам и американской мечте, слишком уж красочной, чтобы она могла когда–нибудь сбыться.
Основные причины падения Рима – это его народ, его мораль, классовая борьба, малоуспешная торговля, бюрократический деспотизм, удушающие налоги, обременительные войны…Уилл и Ариэль Дюран
Возможно, спустя лишь несколько коротких десятилетий Соединенные Штаты ждет все тот же неизбежный регресс. В сущности, не исключено, что США уже пережили апофеоз своего [218] могущества в 1969 году, когда американский астронавт ударом клюшки отправил мяч для игры в гольф скакать по лунной поверхности – легкомысленный поступок, который являлся символом как величия, так и, возможно, гордыни, свидетелем которой человечество было уже не раз.
Нет державы на земле, которая была бы могущественней Соединенных Штатов Америки в настоящий момент, и ни одна не превзойдет Соединенные Штаты Америки в будущем. Ричард Никсон
Похоже, что с тех пор Соединенные Штаты переживают далеко не лучшие времена. Быть может, Америка найдет какое–то защитное средство против диктата истории и избежит судьбы всех прежних империй и сверхдержав, но разумней все же на это не рассчитывать.
Поскольку крах империи – дело вполне обычное, это событие не должно особо огорчать ее народ.
Граждане павшей империи, возможно, даже получат определенную выгоду. Когда отпадет надобность в том, чтобы тратить большую часть национального бюджета на нужды армии, стоящей на страже империи или сферы ее интересов, страна сможет направлять свои средства на жилищное строительство, образование и здравоохранение. Как сказано в «Дао дэ цзин»:
Когда Дао пребывает в империи,
гарцующие скакуны возвращаются домой,
чтобы удобрять землю своим навозом.
Когда нет Дао в империи,
боевых коней разводят
даже на священных холмах
под городскими стенами.
Падение уровня производства и потребления в США могло бы быть расценено как благо для экологического здоровья Северной Америки: у нации появился бы шанс [219] осмотреться по сторонам и разработать программу по очистке воздуха и воды и переработке отходов атомной и химической промышленности.
Экономический спад мог бы способствовать восстановлению равновесия в природе и, возможно, в конечном итоге пошел бы на пользу всем и каждому. Вполне вероятно, что многие американцы встретили бы с распростертыми объятиями возможность сбавить темп и немного расслабиться. Не так уж просто быть гражданином сверхдержавы.
Оглядываясь назад из 2000 года, Шутник или какой–нибудь святой дурак могли бы напомнить нам, что перед своим распадом империи некого бояться, кроме как самой себя. В конце концов, Рим растерял свое могущество не за один день. Когда Римская империя разваливалась, многие римляне даже не подозревали, что на самом деле происходит. Спустя несколько веков после того, как напасти прекратились, римляне начали называть себя итальянцами, и, похоже, сегодня они живут совсем неплохо.
Если упадок – это то, что неминуемо ждет Америку, тогда смириться со своей судьбой без лишних переживаний было бы самым здравым решением. В прошлом великие державы мира старались во что бы то ни стало сохранить свой статус и свою славу, что становилось причиной затяжных войн и неимоверных страданий.
Если бы мы сумели сделать выводы из ошибок прошлого, наши действия в период упадка могли бы соответствовать какому–то новому сценарию. Возможно, самый надежный путь вниз с высокой имперской горы – это медленный спуск, а не падение.
За племенем приходит племя, за нацией – нация, подобно волнам на море. Такова участь народов, и жалеть здесь не о чем. Время вашего упадка, возможно, наступит не скоро, но оно обязательно придет, ибо даже белому человеку, чей Бог прогуливается и беседует с ним как с другом, не избежать общей судьбы. В конце концов, мы могли бы быть братьями. Мы прозреем.
Вождь Силф, 1855
В XX веке все аспекты жизни, начиная с биологического и кончая политическим, претерпели такие изменения, кото – [220] рые нам еще предстоит осмыслить. Религиозные доктрины и модели поведения, которым люди следовали веками, уходят в небытие, причем перемены происходят просто с головокружительной скоростью.
Когда мы наблюдаем, как на наших глазах зарождаются и умирают многочисленные культурные и политические движения, нам начинает казаться, что мы проживаем не одну, а целый ряд жизней. Этот феномен должен сделать для нас ход истории более наглядным и помочь нам стать более дальновидными и мудрыми, но, увы, пока еще мы не можем похвастаться этими качествами. Скорость, с которой происходят изменения, настолько велика, что нам кажется, будто у нас уходит почва из–под ног и мы парим во Вселенной, бездомные и никому не нужные.
Оценивая нынешнюю ситуацию, можно было бы вспомнить древнее китайское проклятие: «Чтоб вам жить во времена перемен».
Обозревая век минувший, мы можем заключить, что наше коллективное сознание и совесть явно отстают от нашей эрудированности и способности творить.
Слишком уж много людей приобрело знания, лишенные мудрости, умения, лишенные души, развило левое полушарие в ущерб правому, ян – в ущерб инь. Мы умеем делать, но не умеем быть.
Возможно, ретроспективный взгляд из конца столетия и тысячелетия сделает нас более сознательными, но безумная мудрость достаточно хорошо знает историю, чтобы слишком на это рассчитывать. Год 2000‑й, скорей всего, станет для нас очередным приятным развлечением и, если нам очень повезет, даст нам хотя бы небольшую возможность поупражняться в безумной мудрости. Освальд Шпенглер в «Закате Европы», несмотря на то что эта книга была написана в первой половине века, дает нам, теперь уже почти стоящим на пороге нового тысячелетия, хороший совет:
Век чисто экстенсивной деятельности, иррелигиозная эпоха есть время упадка. Это несомненно. Но мы не выбирали это время. Мы не в силах изменить того, что родились людьми в период первых заморозков цивилиза – [221] ции, а не на залитом солнцем горизонте зрелой культуры времен Фидия или Моцарта. Все зависит от того, насколько мы способны уяснить себе свое положение, свою судьбу и понять, что можно обманывать себя относительно нее, но не уйти от нее.
ГЛАВА 13
НАУЧНОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО ТОГО, ЧТО БЕЗУМНАЯ МУДРОСТЬ И СУЩЕСТВУЕТ, И НЕ СУЩЕСТВУЕТ
Чрезвычайно сильно изменила наши представления о мире революция, которая произошла в последние годы в науке и научных теориях. Генетики и биологи–эволюционисты предлагают нам сегодня совершенно новое, далеко не льстящее нам представление о природе человека. Астрономы показывают нам вселенную, размеры которой не укладываются у нас в голове. Еще более огорошивая нас, они заявляют, что наша Вселенная, по всей видимости, распадается на отдельные части. А физики хотя и обнаружили, что реальность совсем не такова, какой она представляется, однако до сих пор не могут сказать нам, какова же она на самом деле.
В XX веке одним из самых популярных персонажей безумной мудрости стал одержимый ученый. В белом халате, с взъерошенными волосами, с выпученными глазами за толстыми стеклами очков, безумная мудрость совершает свое магическое действо в исследовательских лабораториях и «мозговых центрах», заставляя материю появляться и исчезать и обнаруживая парадоксы на каждом шагу. В этом своем новом обличье «научной дисциплины» безумная мудрость пользуется в наши дни гораздо большим доверием, нежели то, на которое она могла рассчитывать на протяжении долгих веков, минувших со времен расцвета даосизма. В течение веков духовные учителя безумной [223] мудрости были убеждены, что сознание, или «разум», является непреложной составляющей любой реальности. Похоже, современные физики подтверждают эту мысль, демонстрируя, что, вопреки расхожим представлениям, мы способны воздействовать на реальность, по крайней мере на субатомном уровне, всего лишь за счет того, что мы за ней наблюдаем.
Всякий, у кого квантовая теория не вызывает потрясения, ее не понимает. Нильс Бор
Реальность – основная причина стресса у тех, кто с ней соприкасается. Джейн Вагнер
Мы все соглашаемся, что ваша теория безумна, но в достаточной ли степени она безумна?
Нильс Бор, Вольфгангу Паули
Например, эксперименты показывают, что электрон может быть одновременно и частицей, и волной в зависимости от того, как мы на него посмотрим, а возможно, и от того, смотрим ли мы вообще. Некоторые физики полагают, что частицы существуют только в присутствии наблюдателя. Одно из наиболее признанных объяснений квантовой теории, копенгагенская концепция, утверждает со всей категоричностью: «В отсутствие наблюдателя реальности не существует». Хотя законы субатомного мира, возможно, и неприменимы к тому миру, который все мы воспринимаем, физики до сих пор еще не провели строгой черты между тем и другим. Поэтому давайте допустим хоть на мгновение, что квантовая теория верна на всех уровнях.
Хорошо. В отсутствие наблюдателя реальности не существует. Если в лесу падает дерево и никто не слышит звук падения – значит, падающее дерево не издает никакого звука, потому что прежде всего нет никакого дерева. Если в отсутствие наблюдателя реальности не существует, при условии, что все одновременно закроют глаза и про – [224] игнорируют реальность, она исчезнет. Безумная мудрость предлагает: «Давайте сделаем попытку!» К сожалению, всегда найдется какой–нибудь подсматривающий.
Далее в копенгагенской концепции ученые подстраховывают себя, излагая свое понимание квантовой механики в несколько иной форме: «Не существует фундаментальной реальности». Шутник с готовностью соглашается, напоминая нам, что в конце XX века любая реальность является достаточно поверхностной.
Одной из наиболее эксцентричных попыток объяснить квантовый феномен является выдвижение теории множественных реальностей. (Приходят на память образы восточных божеств с множеством лиц и рук.) Эта теория основывается на допущении одновременного существования многих вариантов реальности. В частности, она постулирует наличие целого ряда параллельных вселенных, которые никогда не пересекаются и имеют свои физические законы.
Теория множественных реальностей на данный момент является одним из лучших объяснений того факта, что аналогичные процессы в субатомном мире могут приводить к различным исходам, каждый из которых не зависит от других. Иными словами, каждый эксперимент может завершиться по–разному, на каждый вопрос можно дать множество ответов, и все они будут правильными.
Согласно этой теории, ученые могут съесть торт и одновременно его сохранить! Тем не менее модель параллельных вселенных любому человеку принять очень и очень непросто.
В своей книге «Квантовая реальность» Ник Герберт приводит слова, которыми отреагировал на эту теорию Брюс де Витт:
Я до сих пор вспоминаю тот шок, который я испытал при первом знакомстве с концепцией множественности миров. Представление о десяти в сотой степени не совсем совершенных копий тебя самого, каждая из которых постоянно делится на новые копии, очень нелегко примирить со здравым смыслом.
[225] Большинству ученых легче принять парадоксальную корпускулярно–волновую гипотезу, согласно которой электрон может быть одновременно и волной, и частицей.
Некоторые ученые пытаются объяснить этот феномен таким образом: «Все, что уже произошло, – это частица. Все, что еще должно произойти, – это волна». Настоящее рождается, как только мы его замечаем, а будущее делает волнообразные движения рукой, ожидая, когда мы помашем ему в ответ. Нам не стоит особо удивляться тому, что волны и частицы, как будто бы имеющие между собой так мало общего, оказываются на поверку идентичными. В конце концов, земля под нашими ногами никоим образом не напоминает разреженные газы, путешествующие по галактике.
Однако наша планета образовалась именно из таких газов и когда–нибудь снова перейдет в газообразное состояние. От волн – к частицам, от паров – к четким формам.
Вот уже десятилетие, или около того, ученые говорят также и об «антиматерии», утверждая, что эта антиматерия образует целую вселенную – этакое зеркальное отображение нашей любимой материальной Вселенной. Разумеется, любой даосский мудрец знает, что любая вещь, чтобы обрести существование, должна иметь свою противоположность, так что зачем делать для материи исключение! Однако нам теперь приходится спрашивать себя не только: «Что такое материя?», но и: «Что такое антиматерия?» И что еще более важно: «Каковы отношения между антиматерией и материей?» Даосский мудрец напоминает нам, что ключевой вопрос: «Имеет ли все это какой–то смысл?» – по–прежнему остается нерешенным.
Никто пока не знает, как увязать между собой все эти новые научные открытия. В настоящий момент кудесники от науки заняты разработкой некой универсальной модели, которая должна объединить последние данные, касающиеся частиц и сил, и математические формулы в рамках одной всеохватывающей теории, объясняющей, как устроен мир. Возможна ли такая теория? Найдут ли ученые какую–то одну формулировку, которая сведет все воедино?
Несколько лет назад научные деятели окрестили предмет своих поисков большой объединенной теорией. Теперь [226] они поменяли это название на всеобщую теорию. Поможет ли им это?
Вы не думаете. Вы просто следуете логике. Нильс Бор Альберту Эйнштейну
Большие надежды возлагаются в последнее время на теорию цепочек, согласно которой элементарными «строительными кирпичиками» материи являются не частицы, а цепочки. Физики, являющиеся сторонниками этой теории, утверждают, что эти цепочки ничем не отличаются друг от друга, но что характер их вибраций различен, и это приводит к тому, что цепочки появляются в мире в виде различных форм. (Превращение волн в частицы?)
Если универсальные цепочки – это и есть все, из чего состоит реальность, тогда мистики, должно быть, правы, заявляя, что все в мире едино. Или, как говорили хиппи: «Всё – это всё».
Теория цепочек также предполагает, что наша Вселенная имеет десять измерений – девять пространственных измерений и одно временное. Теория описывает вселенную в параметрах шкалы Планка, единица измерения которой в десять триллионов триллионов раз меньше, чем размеры атома. (Никто еще не придумал, с чем можно было бы сравнить столь малые размеры.)
Мысль о том, что существуют какие–то невидимые измерения, захватывает воображение. Ученые предполагают, что после «большого взрыва» вместе со Вселенной начали расширяться только три пространственных измерения. Оставшиеся шесть измерений остались «свернутыми» и поэтому скрыты от нас.
Может быть, нам жутко повезло. Было бы намного сложнее отыскать ключи от автомобиля или найти свою нишу в мире, если бы нам пришлось иметь дело с шестью дополнительными измерениями.
Даже если теория цепочек и верна, без ответа остается по крайней мере один вопрос: кто приводит эти цепочки в [227] движение? Физики говорят, что в их компетенцию не входит давать ответы на подобные вопросы.
Безумная мудрость подозревает, что в любой всеобщей теории всегда найдутся какие–то прорехи.
Если вам трудно осмыслить все эти новые научные идеи, возможно, вас утешит теория «сотой обезьяны». Эта теория, хотя с ней многие и не согласны, утверждает, что если определенное количество представителей одного вида осваивает что–то новое, достигается некий предел насыщения информацией, после чего это новое начинают спонтанно понимать все особи вида.
Биолог Руперт Шелдрейк предложил гипотезу для объяснения феномена «сотой обезьяны». Он допускает, что новая модель поведения или новое представление о чем–то могут распространяться внутри вида спонтанно, за счет вибрационного процесса, получившего название «резонанса форм». Фактически это означает, что если вы сейчас позволите себе немного расслабиться и отложить в сторону эту книгу, о гипотезе резонанса форм все равно прочитает достаточное количество людей, и вам не придется этого делать, чтобы ее узнать. Порой неплохо было бы оказаться обезьяной под номером сто один. Безумная мудрость предлагает: «Давайте поменяемся местами».
