Текст книги "Когда пришли зомби"

Автор книги: Николай Якубенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Далеко не всегда! Если объект крупнее среднего магазина – часть зомби обязательно остается внутри – заметил Зорге.

– Хорошо. Когда зомби перестают выходить, боевые пятерки пулеметчиков заходят в помещение, с тыла их прикрывает броня и резерв. Если за день объект не успели зачистить, группа перекрывает несколько изолированных помещений баррикадами или техникой и ночует там. Утром – повторная зачистка.

– Это просто ужас какой-то, а не боевая операция! И целая бездна зря потраченных боеприпасов.

– Ну, можно без зачистки местности сразу заходить на объект…

– Можно, но не нужно! – веско сказал Зорге. По закону подлости рядом обязательно окажется стая тварей в несколько сотен голов, которая услышит выстрелы и с большим удовольствием нападет на вас со спины. Не подходит.

– Но ведь можно оставить посты охранения. Броня на входе…

– Глупости. Я тебе еще одну вещь скажу – массированным пулеметным огнем повреждается сам объект. Это может быть ящик с консервами, а может быть ценное оборудование, которое фиг найдешь в другом месте! Зомбаков твой доблестный отряд пулеметчиков порвет в мелкие лоскуты – вопросов нет, но поставленных целей ты не достигнешь, а наоборот – испортишь все.

А если это не просто склад, а насосная станция? Или электростанция? Или нефтезавод, элеватор, корабль? Нет, дружище, пулеметчики в составе зондер-команды мне нужны так же, как снайперу миномет.

– Я слышал краем уха про твой отряд… Но о нем много чего рассказывают странного.

– Все от того, что ни черта не понимают люди в войне. Хотят эпических битв и сражений вместо того, чтобы просто и безопасно прийти и убить врага. Не устраивать баталий с привлечением бронетехники и артиллерии, а тихо, незаметно сделать дело и уйти. Чувствуешь разницу?

Разницу Кот, конечно, чувствовал. По крайней мере, ему так казалось. Про отряд Зорге говорили, что они разведчики и диверсанты. Хотя, какие, к чертовой бабушке могут быть диверсии после Катаклизма? Кому их устраивать – измененным? Даже не смешно.

Дверь каюты-компании распахнулась и в помещение неторопливо зашел Федор. Многое повидавший на своем веку, худощавый мужчина лет шестидесяти, или чуть больше. Его волосы уже давно поседели, желтоватую кожу покрывали многочисленные морщины.  Он бы механик-моторист судна, а еще радист, электрик и вообще, чем только здесь не занимался. Кроме капитана, Федор был единственным «настоящим» мореходом, не чета разным «сухопутным крысам», брать в экипаж которых приходилось только от полной безнадеги – подходящих «морских» людей было раз два, и обчелся.

– Здарова народ! Чайком балуетесь? Чего покрепче не хотите? – безо всяких прелюдий предложил бывалый моряк. По качающемуся из стороны в сторону полу он перемещался на удивление ловко и проворно.

– Федор, а тебе на дежурство не идти? – вкрадчиво спросил у него Зорге.

– Расслабься, я больше часа назад свое дежурство сдал, а потом еще следил за сменщиками, чтобы те не напортачили чего… Шторм, это вам не шутки, ко всему нужно быть готовым.

– И если ты сейчас накатишь…

– То сразу завалюсь спать. Я устал, как черт! Короче, вы, как хотите, а я себе накапаю микстурки.

– Тогда и нам заодно. Поездка затягивается, на месте будем никак не раньше завтрашнего вечера – грустно сказал Зорге.

– Ха! Ну ты и шутник! На пару суток мы застряли, никак не меньше. Эта болтанка целую ночь будет продолжаться и следующий день тоже. Синоптики куда-то запропастились, черти волосатые и точнее сказать я не могу. Спутниковые системы навигации тоже нифига не работают, что характерно! Шторм  несет нас в открытое море, где мы окажемся через сутки или двое – неизвестно.

– Совсем все печально… – грустно сказал Кот. Федор к тому времени достал початую бутылку какого-то непонятного бренди и разлил его по стаканам. Вместо нормально закуски притащил корзинку с конфетами и шоколадками.

– Ну, за то, чтобы этот чертов шторм побыстрее закончился и наша поездка успешно состоялась! – торжественно произнес тост Федор и первым влил в себя огненную жидкость.

На удивление, бренди было вполне достойное, хоть Кот и недолюбливал этот напиток. Почти сразу приятное тепло появилось в районе живота, а потом стало расходиться по всему телу, неся с собой расслабление и спокойствие.

– Зорге, что ты говорил про «правильную» войну? – продолжил разговор Кот.

– Все элементарно. Ночью измененные впадают в спячку. При этом они не выставляют часовых и секреты по периметру, а засыпают все разом – полная халатность и разгильдяйство, но чего взять от наполовину животных? Даже если их разбудить ночью, они почти ничего не видят. Только если местность открытая и луна ярко светит, твари могут с большим трудом ориентироваться в пространстве и даже отличат дерево от человека. В закрытом помещении, без каких либо источников света, они ничерта не видят. Проверенно многократно!

Наша обычная тактика проста. Ночью мы проникаем на объект с приборами ночного видения и «Винторезами» – для наших целей, это лучшее оружие. Стрельба без пламени – зомби не реагируют на вспышку и почти бесшумная. Вдобавок, калибр 9 мм – не шутки, при попадании в голову тварь успокаивается сразу и без лишнего кипеша.

Заходим тихо, без лишней стрельбы. Если нужно просто что-то забрать внутри объекта, то зачищаем проход и выносим то, за чем пришли. Главная задача – заметить на полу замершие тушки животных и аккуратно прострелить им головы, не повредив ничего и не потревожив всех остальных.

Винторез не стреляет бесшумно, его выстрел можно сравнить со звуком захлопывающейся двери. Если тварей много в одном помещение, то они начинают медленно просыпаться…  и становятся легкими мишенями, почти, как в тире – они ведь ничего не видят перед собой. Двигаются в темноте очень медленно и вначале просто стоят на месте. Только если ты коснешься зомби или включишь фонарь – только тогда тварь среагирует и мгновенно бросится на тебя. Но таких дураков у меня в отряде нет.

Если поставлена задача полностью зачистить объект, чтобы потом использовать его, то мы делимся на группы по пять или три человека и полностью прочесываем его. Не выманиваем никого на себя, не производим тотальную зачистку всего района. Просто проходим всю территорию и уничтожаем всех встреченных зомби. Если это здание и в нем много этажей – чистим вначале первый этаж, потом следующий и так до самой крыши. В самом конце или зачищаем подвал, или (если он завален разным хламом так, что не пройти) блокируем его и оставляем пометку об этом.

Кот поневоле представил себя на месте бойца из команды Зорге. Глубокая ночь и непроглядная темнота вокруг. Где-то рядом находятся сотни голодных тварей, готовых накинуться на тебя и сожрать в любую секунду. Единственная защита – скрытность, железная выучка и хладнокровие. И несколько товарищей рядом, от которых зависит – сможете ли вы дожить до утра, или нет… От этих своих мыслей Кот невольно вздрогнул.

– «Поэтому и спокойные такие ребята у Зорге, даже флегматичные – у них нервов уже давно нет! Ни железных, ни адамантовых – вообще никаких» – подумал Кот.

– Когда объект окончательно очищен, мы выходим наружу и связываемся с «тяжелой» группой – эти ребята ждут своего часа в ближайшем поле. По нашему сигналу они приезжают, выгружают из грузовиков тяжелое вооружение, снаряжение и боеприпасы, готовят огневые позиции для пулеметчиков, устанавливают заграждения и вообще – активно готовятся к обороне. Потому что утром…

– Утром начинается кровавое месиво! – удовлетворенно заявил Кот.

– Что за глупости? Нам не нужна бойня – это лишний риск и ненужный расход боеприпасов. Наша задача – взять под контроль объект, зачистить его, подготовить его к обороне и тем самым обеспечить безопасность тех людей, которые будут находиться внутри него.

– Но ведь зомби вокруг!

– И что с того? Пока пехота выгружает из грузовиков свои пулеметы с гранатометами, и готовит объект к обороне, мы без дела не сидим. Обходим объект по периметру из тихо-спокойно зачищаем от тварей ближайшие окрестности.

Когда на объекте включают лампы – чтобы бойцам было сподручней работать, то некоторые зомби выходят на свет. Но пулеметы все равно молчат – раньше времени оповещать всех окрестных зомбаков о том, что еда сама приехала к ним – не нужно. Тихо и не привлекая к себе лишнего внимания, мы делаем в головах проснувшихся тварей аккуратные дырочки. Пулеметчики даже почти замечают этого.

На следующий день объект готов к приему новых постояльцев, взамен старых. Которых, кстати говоря, нужно еще найти, аккуратно вывести их останки и основательно подчистить все за ними.

Федор весь рассказ бывалого разведчика и диверсанта сопровождал скептической улыбкой. Когда он, наконец, закончил, высказал свое мнение…

– Зорге, ты, конечно, мужик тертый и бывалый. Но парню молодому, уж извини за непосредственность, уши лапшой ты нагрузил! Какая, к черту, тихая, спокойная операция? Парень, слушай меня внимательно – я лично находился на судне, когда эти ребята его «чистили». Шум и гам там стоял такой, что мертвого разбудить можно! А уж твари бегали так, словно им паяльники в задницы засунули.

– Но-но! Не путай разные вещи. – возмутился Зорге. – Зачистка корабля и большого здания в центре города – не одно и тоже! Во время абордажа можно не опасаться того, что на звуки выстрелов внезапно прибежит стая в пару сотен голов, которая ночевала на соседней улице. Море вокруг!

Во время захвата корабля важно его не повредить. Поэтому мы сразу занимаем подходящие позиции на палубе и распределяем сектора для стрельбы – чтобы пули летели исключительно в море. После этого бросаем свето-шумовые гранаты.

– Как же они долбают, эти гранаты! – восхитился Федор. Простым восхищением он не ограничился и стаканы собутыльников наполнились новой порцией крепкой выпивки.

Шторм за стеклом иллюминатора словно тоже захотел присоединиться к компании и на судно обрушилась целая стена из воды. Корабль сильно наклонился на бок. Чашки, тарелки, разная кухонная утварь недовольно зазвенели в своих креплениях, но все было сделано на совесть и ни одна ложка не упала на пол.

Кот с Зорге опасливо покосились бушующую за стеклом стихию. Железные стены корабля уже не казались им очень уж надежной защитой от обезумевшей стихии. Один только Федор был спокоен, как должен быть спокоен в такие минуты настоящий «морской волк», на своих пассажиров он смотрел, как на банальных «крыс сухопутных», готовых обделаться от самого небольшого шухера.

Они были людьми суши. Море не знали, не понимали его характера и из-за этого боялись. Сейчас – очень сильно боялись. Невзирая на былые заслуги и даже порцию алкоголя в желудке.

Через несколько секунд судно стало заваливаться на другой бок и Кот что есть силы ухватился за стол, благо он был намертво соединен с полом – как раз для таких случаев. Он уже начал проклинать себя и того придурка, который отправил его штатным медиком с группой присоединения не в Ростовскую область или Ставрополь, а куда-то к черту на кулички – в район Туапсе, куда попасть можно было только морем.

Глядя на своего безмерно героического собутыльника – человека с позывным Зорге, он вдруг понял, что в его голову приходят похожие мысли. Каким бы сильным не был этот человек, наедине с первозданной мощью стихии он чувствовал себя песчинкой, мелкой щепкой в водовороте таких сил, с которыми было страшно находиться рядом.

Федор взял стакан с бренди и залихватски опрокинул его содержимое внутрь себя. Кот с Зорге последовали его примеру, правда, далеко не так эффектно.

– Когда вся эта кутерьма началась, я один из всего экипажа «нормальный» остался. Заперся на мостике с запасом еды и воды на пару дней и повел судно в порт Новороссийск. Конечно, я не капитан и не штурман, но за столько лет побережье изучил достаточно, чтобы Геленджик от Кабардинки отличить. А как мотор запустить, знаю лучше всех на судне – профессия обязывает.

Подхожу к пирсу, а на нем такое творится… И на пляже городском и вообще везде. Тогда я понял, что из этого рейса живым мне уже не вернуться. Но надежда, как известно, умирает последней. Что делать? Убегать, конечно! О том, чтобы в одиночку убить всех монстров, в которых превратился экипаж судна и его пассажиры, я даже не мечтал.

Проще всего было подойти к берегу, выбраться наружу через иллюминатор и прыгнуть в воду, но как-то не нравилась мне такая перспектива. Перед глазами сразу возникали картины с пляжа Новороссийского… очень занятные картины, хочу вам сказать. Словно фантазии маньяка какого-то.

Короче, решил я, что пока есть горючка в баках, буду идти самым малым ходом вдоль побережья, авось и набреду на какую-нибудь цивилизацию.

– И как – успешно? – не удержался Кот.

– Хрен там. От Сочи до Ейска все побережье облазил – всюду одни только зомби. В Ростов даже идти не стал – и так все стало понятно. Еда к тому времени давно закончилась… Хорошо хоть воду дождевую научился в канистру собирать. Казалось бы – до камбуза пройти всего несколько метров, но стоит открыть дверь, как тебя самого схарчат.

Недели полторы держался, а потом завел судно в реку Кубань, ударил килем в песок и слег… Вообще-то я хотел сбежать на берег, но силы не рассчитал. Всего неделей раньше я бы драпанул по пляжу в лес так, что ни один зомбак меня не догнал бы! Но в тот момент я был уже слишком слаб. Лег на диван, закрыл глаза и умирать приготовился. И так тоскливо на душе стало, что заканчивается все так глупо и бездарно, что даже чуть не расплакался.

Не знаю, как долго лежал. Ночь наступила. Вдруг палуба словно взорвалась! Стекла задрожали, меня даже оглушило немного. С трудом поднялся с койки, ничего не соображаю и опять взрыв! На этот раз меня еще и ослепило. Понял я, что какая-то хрень непонятная происходит, на галлюцинации совсем не похожая. Слышу – пошагали зомбаки на палубу, а там для них уже и встречу подготовили. Горячую.

Сижу я на кушетке и не знаю, что делать. За дверью вроде переговариваться начали, как им на мостик попасть – взрывом дверь ломать или кувалдой обыкновенной. Я тогда сильно возмутился! Ломать все горазды, ты вначале попробуй построить хоть что-то! Хоть и слаб я был, но дверь сумел открыть, а очнулся уже в госпитале, под капельницей. Так что меньше слушай этого товарища – гранаты светошумовые они не жалеют, гремит все так, что мебель ходуном ходит!

– Когда надо, тогда и гранат не жалко… – вяло ответил Зорге.

– А много вы кораблей «на абордаж» брали? – заинтересовался Кот.

– Два парома, включая этот, четыре рыбацкие колымаги, три сухогруза и один большой танкер с грузом нефти. Итого десять судов на нашем счету. Речные баржи и всякую мелочь я даже не считаю.

– Круто! – восхитился Кот.

– Ничего крутого. Я бы лучше сотню складов зачистил, чем суда эти. За все время после Катаклизма из десяти человек нашей группы погибло всего двое. И случилось это не где-то, а в море. Когда тот танкер дурацкий брали…

Теперь уже Зорге взялся за бутылку и разлил крепкий напиток по стаканам товарищей.

– Третий тост – не чокаясь. Помянем тех, кто не с нами – мрачно произнес он и сразу выпил.

Море за стеклом иллюминатор как будто успокоилось. Или после третьего стакана бренди уже не воспринималось, как что-то бесконечно ужасное и смертельно опасное. Федора вконец разморило и ему настойчиво рекомендовали идти спать. Что он и сделал. Через час с небольшим в кубрик отправились и Кот с Зорге.

Чертов шторм продолжался больше недели! Время от времени то утихая, до снова показывая свой дикий, неугомонный нрав. В такие моменты корабль швыряло из стороны в сторону, словно какое-то перышко. Когда волны ударяли в борт, его обшивка трещала так, что казалось, будто еще немного и швы между листами железа не выдержат, заклепки разлетятся по сторонам и вся железная конструкция судна развалится на части.

В этот рейс у экипажа судна, не говоря уже о пассажирах, добавилось седых волос. А Кот дал себе зарок – никогда в жизни больше не соваться в открытое море без очень-очень серьезного повода.

Пассажиров было всего шесть. Зорге с четверкой своих бойцов и Кот с ними. Он был штатным медиком отряда. Зорге прекрасно знал, кто он такой и зачем его нужно охранять – об этом сказал сам, в первый же день их знакомства. Эту миссию он принял, как данность и приказал Коту не отходить далеко и вообще – не совать нос туда, куда не нужно.

Цель их путешествия была до безобразия простой и безопасной – если бы не внезапный каприз природы.

Месяц назад рыбаки установили контакт с группой выживших в районе поселка Дивноморск. Чудесное место для отдыха, заслуженно любимое многими туристами. Теперь здесь укрылась группа из примерно двадцати человек: местные жители и отдыхающие, которым повезло не только выжить во время Катаклизма, но и пережить зиму, наладить какую-то систему безопасности и добычи еды. О том, что в «большом мире» тоже есть выжившие и даже начинает складываться какое-то подобие общества, они не знали. Но очень обрадовались этой новости.

Зорге предстояло провести тонкую и достаточно щекотливую миссию присоединения этой группы людей к Федерации. Это ведь только кажется, что все просто… Одиночки и небольшие группы выживших присоединялись сразу, без вопросов. Но чем больше и организованней были группы, тем большие запросы они предъявляли. Но правила были едины для всех и менять их никто не собирался.

Целая неделя бесконечной болтанки… за это время Кот многое узнал о своих новых товарищах. Двое из них сильно страдали от морской болезни и все это время буквально не слезали с унитаза. Бедняги… один парень подходил к белому товарищу время от времени, и только чернявый парень лет девятнадцати, так же как и сам Кот, переносил все невзгоды почти без потерь для желудка. А вот Зорге… ему тоже было фигово. Он стоически терпел до последнего, но потом все же убегал на встречу с белым другом. Возвращался белый, как простыня, вспотевший и сильно изможденный.

Делать было совершенно нечего. Даже алкоголь развлекал только первые пару дней, потом  время словно замерло на месте и пассажиры погрузились в апатию и хандру.

Сопротивляясь волнам, они медленно, но неотвратимо приближались к берегам Турции. Бывшая Мекка российских туристов и не только российских. Цветущий сад, туристический рай. Сейчас об этой стране мало что было известно.

Радийщики время от времени перехватывали какие-то непонятные сообщения на языке, очень похожем на арабский. Или иранский? Вообще – какие там языки, на Востоке? Так уж получилось, что ни одного человека, способного разобрать эти послания у Федерации не было, а разговаривать на английском та сторона не могла. Или не хотела.

За время путешествия Кот многое узнал от своих попутчиков. До этого он просто не задумывался о том, что происходит в старушке Европе или в Америке. Или в Японии. Весь мир для него сузился до крошечных размеров территории, контролируемой Федерацией. Как оказалось – зря.

Катаклизм адским косильщиком прошелся по всей планете, хуже всего пришлось тем регионам, где была большая концентрация населения. Огромные мегаполисы, промышленные центры и районы с развитым земледелием почти сразу превратились в огромную братскую могилу.

Меньше людей – меньше измененных. Там, где плотность населения была небольшая, у выживших была возможность не просто запереть себя в каком-нибудь подвале, чтобы через месяц умереть от голода, а сбежать от голодных тварей туда, где их не было. Тогда у них появлялся крохотный, но все-таки шанс начать новую жизнь.

 Еще одним важным фактором стал климат. Если столбик термометра опускался ниже нуля градусов – зомби впадали в анабиоз. У живых появлялась возможность выбраться из своих убежищ, чтобы запастись провизией и одеждой, объединиться и радикально сократить поголовье тварей.

Но такая возможность была далеко не у всех.

 Китай, Индия, Япония, Бангладеш, Тайланд, Вьетнам, Лаос – все эти и многие другие страны, стали одним большим кладбищем для живых людей. Сотни миллионов измененных наводнили города и поселки с самого начала Катаклизма, у оставшихся в живых не было никаких шансов на спасение.

Мало просто укрыться от зомби в укрепленном подвале с автономной системой водоснабжения, электроснабжения и канализацией. Пусть даже этот волшебный подвал будет доверху набит консервами, оружием и боеприпасами – это все не имеет никакого значения, если выжившим не удастся наладить собственное производство еды.

Огород, фруктовый сад, плантация с кукурузой – не важно. Главное, что через год или два года, когда провизия или закончатся, или испортится, у группы выживших будет стабильный источник пищи. Однообразной и не слишком вкусной, но в достаточном количестве.

Южным странам, с их удивительно благодатным климатом и развитой сельскохозяйственной инфраструктурой, способной прокормить миллиарды человек, просто не повезло. Из-за огромной концентрации населения, в первые же недели Катаклизма твари сбились в стаи в тысячи и десятки тысяч голов. Это ломало возможность любого организованного сопротивления.

Обо всем этом, и о многом другом передавал Пекинский радиоузел. Это была часть правительственного подземного убежища КНР на случай ядерной войны. С началом Катаклизма оно успешно начало работать и сохранило жизни сотням людей. Вот только… все они понимали, что это только отсрочка их неминуемой гибели.

Во время катаклизма им не удалось спасти ни одной коровы или свиньи – всех их съели измененные. А еще – домашних птиц, буйволов, кошек, собак… О животноводстве можно было забыть на неопределенное время. Но не это было самое страшное.

Прямо на их глазах умирала культура выращивания риса.

Рис – очень капризное растение, требующее особого и очень тщательного ухода. Пшеница вырастит, даже если ее зерна просто высыпать на вспаханное поле – с рисом такие шутки не проходят. Необходимо проращивать зернышки и вставлять каждый росток в отдельную лунку на специально подготовленном для этого участке земли, больше похожем на болото, чем на нормальное поле. Через какое-то время это поле осушить, как-то обработать и только тогда собирать урожай. Для всего этого нужна серьезная, столетиями и даже тысячелетиями отработанная  система ирригации и грамотное управление ею – на этом строилась древняя сельскохозяйственная цивилизации Китая.

Сейчас все это умирало. Тот рис который находился в полях – уже давно погиб, уступив место сорной траве. Без постоянного ухода со стороны человека, это оказалась крайне нежизнеспособная культура… Оставалась надежда на посевной материал, хранящийся в элеваторах, но это было сродни вере в божественное вмешательство.

Если бы дело происходило в Аравийской пустыне или еще где-то, где всегда сухо и тепло, часть зерен действительно могла сохраниться и прорасти через год или два. Но Китай и вся Юго-восточная Азия регион не только жаркий, но еще очень влажный!

Системы вентиляции и сушки посевного материала в элеваторах не работали уже несколько месяцев, а рис имеет паршивое свойство вбирать в себя влагу, если ее много вокруг. Это означало, что весь рис в хранилищах уже давно сгнил.

 Пекинскую базу было жалко. Отчаянные там собрались люди и на удивление – адекватные. До самого последнего момента они мониторили ситуацию вокруг себя, наладили радиообмен с другими станциями – не только с Федерацией, но и выжившими из Австралии, Камбоджи, Индии, Японии и других стран. Это был самый мощный региональный узел радиовещания. Был…

Седьмого февраля этого года обновленная Китайская Коммунистическая Партия приняла решение, достойное камикадзе из соседней Японии. Было официально объявлено, что продолжать сидеть в бункере – самоубийство, единственная возможность продолжить дело великого Мао, да и просто выжить – бежать в горы.

Сказано – сделано. Меньше, чем через неделю дежурный радист Пекинской станции попрощался со всеми и прекратил трансляцию. Все население базы пересело на имеющийся автотранспорт и начало самоубийственный рывок на запад.

В том, что это именно самоубийство, ни у кого сомнений не возникало – даже у самих китайцев. Пять сотен отчаянных безумцев против сотен миллионов голодных зомби…

Радиоузел в Японии, размещенный на какой-то атомной станции в районе Нагосаки, вещал чуть меньше месяца. Потом у радистов закончилась еда и они предпочли покончить жизнь самоубийством, чем растягивать последние моменты своей жизни непонятно зачем и для чего.

Зато со станцией в Улан-Баторе все было в порядке. Работающие на местном нефтезаводе специалисты из далекого Новосибирска с радостью делились новостями со своими бывшими соотечественниками. Главной новостью было пришествие нового Чингиз Хана!

Монголия – страна суровых кочевников, где оружие есть у каждого хоть немного уважающего себя мужчины. Плотность населения – мизерная, а климатические условия – экстремальны. И нравы у местных жителей далеки от гуманизма.

На размещенных у черта на куличках стойбищах (а большая часть Монголии, это и есть одно сплошное черт знает где размещенное стойбище) заболевших и не думали лечить. «Порабощенные злыми духами», или «побежденные злыми духами» – так называли заболевших страшной болезнью. Их убивали, стоило только безумию начать брать верх над человеком. Простые нравы, простые решения…

Выжившие легко уходили от зомби прямиком в степь, уводя за собой драгоценный скот – единственную настоящую ценность в голой, безжизненной степи. Даже со стадами животных зомби не могли справиться – они массово гибли под копытами лошадей и рогами разъяренных быков. С первыми заморозками проблема «побежденных злыми духами» окончательно решилась.

Кочевники – народ мобильный. Собравшись на месте своей бывшей столицы, они избрали нового вожака (одновременно с этим при загадочных обстоятельствах погибло несколько его конкурентов на этот пост. Прямо мистика какая-то!), который внезапно объявил себя живым воплощением их легендарного предка – Чингисхана. И вообще – теперь он отец всех монголов.

Присутствующие «дети» немного прифигели с такого расклада, но все-таки согласились с новой концепцией общественного устройства.

О происходящем в Индии и соседних с  нею странах в Федерации знали только со слов Пекинской базы. Выходило так, что на юге не выжил никто. Вообще никто, кроме, может быть, совсем диких племен, живущих в вечнозеленых джунглях и с цивилизацией почти не контактирующих. Кажется, история дала им второй шанс…

Иран, Ирак, Пакистан, Сирия, Египет, ОАЭ и вся Африка в придачу стала сплошным белым пятном на новой карте мира. Какие-то обрывочные сообщения приходили с той стороны, но расшифровать их в силу языкового барьера было невозможно.

Какое-то время информация поступала из Израиля, пока работала небольшая радиостанция в Тель-Авиве. Студент местного университета, а совсем недавно житель Пензы, слишком уж картавый и черноволосый, чтобы на самом деле быть коренным жителем этого славного города, передавал в эфир новости из своей новой родины. До тех пор, пока в его генераторе оставалось горючее.

Он говорил о настоящем аде, который разверзся на древней земле. Что после начала Катаклизма редкие выжившие арабы полезли убивать еще более редких выживших евреев. О том, чтобы всерьез заботиться о собственном выживании они не думали – гораздо важнее для них было расправиться со своими старинными врагами. По мнению того студента – бывшего жителя Пензы, и те, и другие, были обречены. Чем все закончилось – узнать было невозможно.

Старушка Европа сильно изменилась после Катаклизма и уже никогда не станет прежней. Огромная плотность населения, мягкая зима и повальное ограничение владения огнестрельным оружием нанесли почти фатальный удар по ней, но все же – только почти.

Все более-менее крупные промышленные центры и даже обычные города, центральной и южной Европы превратились в огромные кладбища, полные голодных существ, впавших в анабиоз из-за отсутствия еды. Париж и Берлин, Рим и Стамбул, Мадрид и Амстердам. Огромные мегаполисы замерли в отсутствии своих привычных хозяев – людей. Поля и виноградники стремительно зарастали сорняками, по ним то и дело проходили новые хозяева – измененные, в поисках хоть какого-то пропитания.

Версаль и собор святого Павла, лучшие музеи мира стояли пустые, не интересные более никому – даже тварям. Их стаи стремительно покидали города и устремлялись в сельскую местность и редкие сохранившиеся леса – только здесь еще оставалась еда.

Люди… гордые, полные достоинства и самовосхищения европейцы… их редкие поселения сжались до размеров сельскохозяйственных общин с населением максимум в несколько десятков человек. Находились такие «центры цивилизации» вдалеке от городов, чаще – в горах. Самые удачливые обосновались на речных островах.

Эффективной коммуникации между поселками практически не существовало – только радио, и то крайне редко – с топливом для генераторов ситуация складывалась катастрофическая, его просто неоткуда было взять! А добыть – смертельно опасно. Миллионы измененных бродили неподалеку, гораздо важнее было спрятаться от них, обходиться самым минимумом инструментов и механизмов, чем идти на безумный риск. Это были крохотные группы испуганных людей, всеми силами старающиеся спрятаться от зомби.

Единственными островками того, что можно назвать цивилизацией, были скандинавский Союз и Швейцарская Конфедерация. Были еще крупные общины в Пиренеях, итальянских Альпах, на Сицилии, но в эфир на связь с остальным «миром» они почти не выходили – экономили топливо.

Швейцарцы пошли своим путем. Мало кто знает, что эта горная страна – один из мировых лидеров по количеству оружия на душу населения. А по некоторым оценкам – обогнала по этому показателю всех и уже давно.

Пистолет в прикроватной тумбочке? Хорошо, но мало… Автомат – уже лучше. Армейский пулемет и ящик с заряженными пулеметными лентами в шкафу – замечательно. Это не шутки! Гражданин Швейцарии может даже огнемет подержанный купить и держать его у себя дома.

Пацифист, отказывающийся от личного оружия по каким-то своим личным убеждениям – платит дополнительный налог, потому что полиция тратит больше усилий на его защиту, чем на «нормальных» граждан – вооруженных личным оружием. Но таких «пацифистов» очень мало, потому что у суровых швейцаров свой, уникальный подход к защите от агрессоров.

В Швейцарии в принципе нет армии, к которой мы привыкли: призывной или профессиональной. Армия Швейцарии – это ополчение! Основа вооруженных сил – обычные ее жители, с детства обучающиеся работе с оружием и воинскому делу. Регулярные военные сборы – уже давно привычное дело, на такие «тусовки» приезжают все – от банкиров до сантехников. Отказ от участия грозит штрафами, крупными налоговыми санкциями и самое страшное – потерей репутации.