Текст книги "Когда пришли зомби"

Автор книги: Николай Якубенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Твари все-таки проснулись. Но сейчас они были гораздо более медленные и неуклюжие, чем днем, при свете солнца. Неторопливо они выходили на улицу и шли к источнику света. Кот пробегал мимо них, а они почти не обращали на него внимания, словно экономя силы для «главного блюда».

Через пять минут лихорадочного бега силы начали покидать Кота. До спасительного света оставалось пробежать всего пару кварталов, но твари своими телами буквально заполонили улицу впереди. Чтобы спастись, нужно было промчаться мимо них, как молния. Как разряд электричества. Но… он скорее упадет, чем сделает это.

Времени для принятия решения не было. Тогда он сделал первое, что пришло на ум – вскарабкался на ближайшее дерево, сил на это у него хватило. Высота спасла его в первый раз, он надеялся, что спасет и сейчас. Стоило ему расположиться на ветках и успокоить дыхание, как воздух прорезали звуки, от которых у Кота сердце чуть не выпрыгнуло наружу от восторга. То были звуки его новой жизни.

Настоящий шквал, ураган из слившихся воедино выстрелов. Они ударили залпом. Сухие автоматные очереди, низкие и глухие разрывы охотничьих зарядов. Трассеры, картечь, обычные пули. Убийственная стена из свинца и стали, несущая смерть любому, кто приблизился слишком близко. Это продолжалось всего минуту, после чего в ночное небо снова взлетели ракеты.

Твари остановились в нерешительности, словно их слабые мозги не могли решить, что им делать дальше. В их головах все еще тлел разум и коллективное самоубийство явно не входило в их планы.

Когда повисла пауза, Кот спрыгнул на землю. Всего в паре метров от него застыло несколько тварей, еще больше их стояло впереди – ближе к спасительному свету. Но другого выхода, кроме самоубийственного бега вперед, у него не было.

Последний рывок. На этот раз Кот почти касался их своими плечами, если одна из них просто вытянет руку – он врежется в нее, упадет и, наверняка, уже никогда не поднимется… об этом Кот старался не думать.

Несколько секунд безумного бега и Кот почти упал, когда наступил на первое тело. Замершие на земле твари стали попадаться все чаще – не убитые, а именно застывшие в одной позе после получения серьезного ранения. Как та тварь, которую он сбросил с чердака на асфальт. Еще через секунду Кот вылетел на открытое пространство, ярко освещенное фонарями.

Несколько БТРов и армейских Уралов перегородили главную дорогу станицы, все пространство вокруг них было залито светом. Кот почти физически ощутил на себе настороженные взгляды и только тогда сообразил, что его могут запросто пристрелить, перепутав с многочисленными тварями вокруг.

В его голову не пришло ничего лучше, чем остановиться и начать прыгать на месте, одновременно размахивая руками. Кричать он был не в силах – легкие горели огнем, их хватало только на то, чтобы с трудом дышать.

Через пол минуты странного представления Кот понял, что убивать его не собираются. Тогда он стал осторожно продвигаться вперед – к свету, аккуратно обходя трупы. Лежавшие здесь твари были буквально разорваны, с отвращением Кот понял, что его ноги измазаны их кровью, соком их внутренностей…

– Стой на месте, – приказал хриплый мужской голос.

Кот настолько отвык от человеческой речи, что она показалась ему нереальной, словно пришедшей из его снов. Он даже не сразу понял, чего от него хотят.

Физическая активность после многих дней неподвижности не прошла даром – он едва держался на ногах. Адреналин помог ему покинуть убежище и прибежать сюда, но время его действия заканчивалось. Настало время расплаты. Ноги Кота вдруг стали ватными и он начал заваливаться на бок. Когда он уже почти упал, две пары рук подхватили его, уложили на асфальт и стали срезать с него одежду. Всю одежду.

Он лежал совершенно голый, тогда его окатили теплой водой. Потом еще раз, и еще. Затем его целиком залили мыльной пеной, от чего сразу защипали глаза. Процедуру повторили еще дважды, одновременно растирая его щетками. Кот ощутил себя машиной, которую опытные мойщики на автомойке тщательно очищают от глубоко въевшейся грязи.

– Поднимаем, – приказал неизвестный голос.

Сразу после этого его подняли на ноги и начали распылять на него какую-то химическую гадость. От верхушки головы до самых стоп. Особое внимание неизвестные уделяли волосам на голове, паху, кистям рук, ступням и подмышкам. Все это время Кот стоял с закрытыми глазами, время от времени заваливаясь то в одну, то в другую сторону. В такие моменты неизвестные руки ставили его на место, не давая упасть.

Когда и это испытание закончилось, на него накинули простыню и, поддерживая с двух сторон, повели вглубь колонны.

Немного приоткрыв глаза, Кот заметил, что такую же процедуру сейчас проходит еще какой-то бедолага. Значит, были и другие выжившие, просто он не замечал их. И они не видели его. Через десяток шагов его подвели к Уралу с кунгом, затянули внутрь, уложили на узкую кушетку и сразу пристегнули к ней наручниками.

Уже совсем другие руки – мягкие и ласковые, стали прикасаться к его телу, водить по нему, словно лаская. Но никакого эротического возбуждения Кот не ощутил – он находился на грани того, чтобы потерять сознание.

– Пациент сильно истощен, свежие царапины и ушибы. Но серьезных травм нет. Надеюсь, пока бежал сюда, он не заразился… Синусоидная брадикардия, ритм нормальный, пульс малый. Дыхание нормальное. Иван Михайлович, что делаем? – молодой женский голос звучал так, словно принадлежал ангелу, спустившимся на грешную землю, чтобы творить чудеса.

– Глюкозу и витамины на капельницу. Кубик аспирина, через три минуты два куба кофеина внутримышечно. Готовь «Оксану». И хватит пока. Понаблюдаем, – ответил солидный голос мужчины лет сорока.

В это время к машине подошли еще люди, дверь открылась и внутрь стали затаскивать очередного «пациента». Кушетку с Котом, вместе с закрепленной на ней капельницей, переместили вглубь помещения, а на его место уложили очередного «счастливчика».

Еще одно обследование, проведенное на скорую руку, какие-то непонятные слова и манипуляции. Этого Кот не замечал. Он провалился в сон, спокойный и безмятежный, безо всяких сновидений. Впервые за много дней.

ГЛАВА 2

Каждый член Федерации получает безопасность, питание, жилье, тепло, одежду, средства гигиены, возможность для личного и профессионального развития.

Каждый член Федерации обязан выделить в день 5 часов в сутки для работы, необходимой для функционирования Федерации.

Деятельность вне обязательного времени не регламентируется и находится в сфере личных интересов. Поощряется участие в научных, образовательных, военных, культурных и других проектах.

Дети до 12 лет находятся под опекой, но и не являются членами Федерации.

    Из кодекса Федерации.

– Гарри Поттер, ты уже нашел философский камень?

– Пока нет, зато я принес тебе гораздо более полезную вещь!

 Гермиона застыла в нерешительности – этого в сценарии не было. Конечно, импровизация приветствуется и все такое… но сейчас должно было произойти что-то совсем уж несусветное. Сияющий, как лампочка Гарри, которого она знала, как свои пять пальцев на правой руке и три – на левой, просто кричал об этом.

Гарри Поттер – здоровый, как медведь бывший МЧСовец Илья Михайлов, а нынче просто Муха, наконец-то нашел нужный предмет, достал его из сумки и попытался торжественно вручить его Гермионе. Та, как только разглядела «подарочек», попыталась отпрыгнуть от Гарри, но он ее ловко поймал. Скудное освещение сцены не позволило зрителям сразу опознать ЭТО, но когда до всех дошло, зрительский зал взорвался смехом и бурными аплодисментами.

Импровизация Мухи зрителям очень понравилась.

– Вот тебе магический посох! Вещь нынче редкая, особенная. Кстати, героя-добытчика полагается вознаградить…

Одной рукой Гарри Поттер держал здоровый – сантиметров под тридцать, черный дилдо, а другой взял свою подружку за талию и начал подтягивать ее к себе, всерьез рассчитывая на поцелуй благодарности.

Гермиона – худощавая, подтянутая девушка весьма скромного роста, замерла на сцене. Как реагировать на подобное, она еще не решила. Только когда Гарри притянул ее непосредственно к себе, она пришла в себя. Изящно вырвалась из объятий, непонятно как переместилась за спину напарника и выдала ему смачный пендаль.

– Эээ! Че за дела?! В сценарии такого не было!

– А хрен резиновый был в сценарии? – возмущению Гермионы не было предела.

– Машка, ну че ты кричишь? Ведь прикольно же – «магический посох»!

– Дурак ты Муха. И посох у тебя дурацкий.

– Зато – настоящий! – гордо заявил Гарри и радостно потряс резиновым изделием над головой. При этом он так очаровательно и заразительно улыбался, что Гермиона просто не могла на него долго злиться.

– Ох… я тебе тоже подарю… пока еще не знаю что. Продолжаем представление.

Скромный зал поселкового дома культуры был погружен во тьму, только сцена освещалась парой светодиодных ламп. Символическая ширма отделяла зрителей от сваленных в кучу декораций и разного актерского барахла. И еще – актеры прятались за нею перед выходом на сцену.

В темноте помещения угадывались лишь силуэты сидящих на длинных скамейках людей. Их было много, почти все места были заняты. Театральные постановки на основе похождений Гарри Поттера всегда были популярны, как и другие «ремейки» известных фильмов: Терминатор, Люди X, Хоббиты и многие другие. А вот классика почему-то не пользовалась популярностью.

Несколько энтузиастов пыталось даже сделать постановки на актуальную тему, но их ждал полный провал – зрители предпочитали наслаждаться высокими чувствами между Ромео и Джульеттой, чем сценами убийства зомби – этого им и в реальной жизни хватало. Еще совсем недавно они с большим удовольствием смотрели фильмы про оживших мертвецов наподобие «Добро пожаловать в Зомбиленд» и множества им подобных. Сейчас это перестало быть фантастикой, стало реальностью. Ужасающей реальностью.

Зато мелодрамы и комедии пользовались огромной популярностью! Самого разного толка: от невинных до откровенных и даже пошлых. Они пробуждали в людях воспоминания о модных вечеринках, шикарных нарядах и огромных городах, сутки напролет бурлящих жизнью – хоть они и видели все это только на экранах телевизора.

Это было сродни детским воспоминаниям и вызывало самые странные чувства – люди с грустью в глазах смотрели комедии, которые еще совсем недавно заставляли смеяться до слез и хохотали над тем, что раньше казалось совсем не смешным.

Особенным изыском было то, что любой мог сделать «свой фильм». Со своими особенными героями и сюжетными линиями. Вот только с декорациями были большие проблемы. Зато воображение и плохое освещение играло на руку актерам-энтузиастам.

Старожилы-основатели поселка рассказывали, что первое время не хватало топлива для генераторов и кино показывали редко – старались экономить электричество. К тому же, новых фильмов ждать не приходилось. После десятого просмотра одной и той же популярной комедии, у кого-то появилась идея сделать «свой фильм». И понеслось…

У Кота на этот счет было другое мнение. После Катаклизма смотреть на «ту» жизнь, переживать за «тех» героев было очень грустно и больно. Самые лучшие фильмы уже не радовали, а поднимали в памяти воспоминания, от которых хотелось поскорее избавиться. В голове слишком крепко засела мысль, что все это они безвозвратно потеряли.

Мир «киношный» и «настоящий» теперь отделяла даже не пропасть – они находились в разных измерениях. Попытки их приблизить причиняли одни только страдания. Люди и так пережили слишком многое, чтобы заниматься моральным самоистязанием.

Они смогли выжить. Пока еще не победили, но отчаянно боролись за свое будущее. Просто копировать старые отношения, привычки, даже образ жизни – было уже невозможно. Приходилось создавать все заново. Поэтому, самодеятельный театр на удивление гармонично вписался в их жизнь.

Кот постепенно отходил от своего заточения на чердаке и восстанавливал здоровье. И учился. Учился новому быту, новому распорядку, привыкал к странным людям вдруг себя. К тому, что теперь все не так, как было раньше.

Целую неделю он находился на больничной койке с пятиразовой кормежкой и оздоровительными процедурами под бдительным присмотром медсестры тети Марины – почти необъятной мадам лет пятидесяти. В прошлой жизни тетя Марина была воспитательницей в детском садике и здесь обзавелась новыми «подопечными». Просто склад характера у нее был такой – заботливый.

Когда в больнице узнали, что Кот по образованию фармацевт, работал в фармацевтической компании и отлично разбирается в современных лекарственных средства, вопрос с его трудоустройством даже не обсуждался – конечно останется при госпитале. Так Кот стал лаборантом, помощником.зав.склада и старшей мед.сестры, техником, санитаром и еще много кем.

Он помогал сортировать препараты, консультировал по ним, помогал перетаскивать ящики с консервами и мешки с картошкой, прибивал гвоздями полки из свежих досок, перекладывал пациентов и вообще был мастером на все руки.

Особое внимание он уделял лаборатории – мышей там покормить или питательные среды приготовить. Причина была самая банальная – там трудилась Аня. Худенькая,  небольшого роста, улыбчивая девушка 26 лет. Коту она с самого начала приглянулась, но особого прогресса в их отношениях не было. У Ани вообще ни с кем не было близких отношений. Кот догадывался, что причина в ее прошлом, но лезть с расспросами о прошлой жизни здесь считалось плохим тоном.

Как-то само собой общение вышло за пределы лаборатории и работы вообще, Аня показала себя классным экскурсоводом по местным достопримечательностям. Что в этом было больше – желания помочь новичку или все-таки симпатия – Кот так и не понял. Но надеялся на последнее.

– Нифага не похож Муха на Гарри Поттера – скептически заметил Кот. Действительно, здоровенный мужик в мантии волшебника и такими же волшебными «прибабасами» смотрелся нелепо.

– Много ты понимаешь, умник! Это Гарри Поттер 20 лет спустя, а не тот худосочный малолетка, про которого фильмы снимали. Время прошло, он возмужал, заматерел и вспомнил про свою юношескую привязанность – Гармиону – серьезно ответила Аня.

– Типа, как «Мушкетеры 20 лет спустя»?

– Умнеешь, поздравляю – с изрядной долей ехидства ответила Аня.

В это время на сцене бушевали страсти. Дамблдор оказался агентом ЦРУ и успешно вербовал новых агентов из числа профессуры магической академии. Секреты магических практик уплывали в руки маглов! К концу спектакля действие перешло в совсем уж оголтелый артхаус, когда злобная американская военщина стала штурмовать Хогвардс. Но добро, как всегда, победило.

В финальной сцене все те же Гарри Поттер с Гермионой стояли на развалинах одной из башен Хогвардса (которую «играла» груда кирпичей с ближайшей свалки). По сюжету, разрушенная башня погребла под собой целый полк американской пехоты и ректора-предателя в придачу.

Гарри со своей подружкой, одетые в какое-то рванье и держа в руках здоровенные магические посохи на манер автоматов, изображали победу белого и пушистого добра над мрачным злом. Надо сказать, в роль они вжились идеально. Даже слишком.

– Гермиона, старая ты кошелка, люблю тебя.

– Сильно-сильно любишь?

Парочка словно забыла про полторы сотней зрителей, сидящих в темном зале прямо напротив них и начала обниматься. Это вполне вписывалось в сюжет и вообще – страсти в этой версии Гарри Поттера бушевали нешуточные.

Когда время, отведенное на страстные поцелуи, закончилось, на сцену вышел внезапно живой профессор Дамблдор и объявил окончание спектакля. Свет в зале зажегся и зрители начали расходиться.

Осень в этом году выдалась теплая, без неожиданных заморозков и прочих чудачеств. Листья на деревьях только начали желтеть и пока не думали осыпаться под ноги оранжево-желтым ковром. Если бы не легкая вечерняя прохлада, можно было решить, что лето и вовсе передумало уходить.

Кот с Аней жили в соседних домах неподалеку от крохотного госпиталя – места их работы. При желании, весь их путь от «театра» до дома занял бы от силы пять минут –  поселок ведь маленький! Но это смотря как идти. Им нравилось ходить по набережной «нашего маленького моря» – как любила называть Аня водохранилище, на берегу которого находился поселок.

Вечер, на самом деле, был замечательный. На небе – ни единого облачка, ветер стих и поверхность воды стала почти идеально гладкой. В ней отражалась луна и целые россыпи звезд. Они, словно искры, качались на крохотных волнах. Смотреть на это можно было бесконечно долго.

Когда Кот пришел в себя после неожиданного спасения, он готовился увидеть вокруг себя военную базу с толпами вооруженных до зубов солдат. На крайний случай – укрепленный бункер, спрятанный где-то глубоко под землей. Реальность его сильно удивила!

За окном своей палаты он увидел мирные теплицы, грядки с овощами и абрикосовые деревья. И много-много спелого, налитого сладким соком винограда, со всех сторон облепившего госпиталь. Запах лекарств боролся с ароматами полевых цветов и свежескошенной травы.

Совсем недавно Госпиталь был трехэтажным коттеджем – почти виллой какого-то провинциального нувориши, спешно переоборудованной под новые требования. Сделано все было на скорую руку и обстановка вокруг скорее походила на человеческое жилье, а совсем не привычное лечебное учреждение. Даже сильно пахнущие препараты и дезинфицирующие средства не смогли перебить запах еды и людей, которые здесь жили раньше.

Еще сильнее Кота удивили местные жители. Он ожидал увидеть вокруг себя людей, с головы до ног закрытых броней, с автоматами в руках и огромными, страшными тесаками за спиной. Реальность оказалось совсем другой.  Персонал и посетители госпиталя постоянно носили с собой только пистолеты, редко кто таскал с собой «калаш» с подсумком или разгрузкой – это был удел новичков. Жители поселка были уверенны в том, что за ближайшим углом их не поджидает голодная тварь.

Толпы марширующих круглыми сутками головорезов, обвешанных оружием, как новогодняя елка гирляндами, оказались всего лишь фантазиями Кота. Здесь все было совсем по-другому.

Настоящий островок спокойствия в бушующем океане безумия вокруг.

Поселок Южный Крымского района Краснодарского края в своем недавнем прошлом был крохотным хутором недалеко от города Крымск. Население около тысячи человек, единственное занятие которых – сельское хозяйство и животноводство. В советское время поселок мог похвастаться крепкими хозяйствами и рекордными урожаями с окрестных полей, но в последние годы все неумолимо катилось по-наклонной. Работы нет, а если есть –  платят копейки. Но самое главное – отсутствие перспектив и возможностей для роста. Поэтому молодежь всеми силами старалась уехать в город и там искать свое счастье. Все изменил Катаклизм.

Твари не любили глубокую воду. Перемещаться они предпочитали по дорогам или, в крайнем случае – по полям, лесам. Никто никогда не видел, чтобы они переплывали реки или любые водные преграды. Непонятно было – умеют ли они вообще плавать?

Поселок Южный располагался на берегу Варнавинского водохранилища. Со всех сторон он был окружен широкими оросительными каналами – вся местность вокруг была испещрена ими. Словно паучья сеть, каналы окутали всю территорию вокруг Южного. Дороги проходили по многочисленным насыпям и дамбам.

Для защиты поселка и его окрестностей не нужно было строить серьезные оборонительные сооружения. Достаточно было установить пулеметные точки в местах переходов и растянуть через них несколько рядов колючей проволоки.

Дороги к соседним населенным пунктам: Красный, Черноморский, Новотроицкий – таким же крохотным, если не меньше, поселкам, перекрыли в первую очередь. Вся местность вокруг была разделена каналами на отдельные участки, переходы между ними перегородили несколькими рядами колючей проволоки и время от времени проверяли.

За все время «новой» жизни поселка лишь несколько тварей попыталось выбраться из закрытых периметров, это всегда заканчивалось одним и тем же – они намертво запутывались в заграждениях и их просто расстреливали с безопасного расстояния. Никто и не думал доставать «добычу» из колючей проволоки – измененные оставались там гнить в назидание другим.

Ближайший крупный населенный пункт – станица Троицкая, была отделена от Южного несколькими рядами оросительных каналов и, соответственно, несколькими заграждениями из колючей проволоки. На дальних «кордонах» твари регулярно пытались пролезть через «колючку», приходилось регулярно навешивать все новые и новые заградительные линии. Этим все нападения и ограничивались.

Только крупная стая из нескольких сотен тварей могла дойти до постов людей, контролирующих переходы непосредственно в жилую зону поселка. Но там для них был приготовлен сюрприз из десятков крупнокалиберных пулеметов с почти неограниченным запасом патрон. И нескольких БМП из дежурной группы, готовых давить их своими гусеницами прямо на дороге.

Пока огромные территории были охвачены хаосом и первобытной жестокостью, поселок Южный был, на удивление, безопасным местом для жизни, работы и отдыха. Именно он стал точкой отсчета «нового времени».

Всего в полукилометре от него проходила железная дорога, что было крайне важно! Асфальтовые дороги имеют паршивое свойство быстро приходить в негодность – зарастать травой и кустами, размываться потоками воды. Особенно это актуально было для местного климата – влажного и теплого. Всего через пару лет запустения, и по асфальту здесь можно будет перемещаться только на внедорожниках.

Твари атаковали любой транспорт, легко «вскрывали» автомобили и даже тяжелые грузовики. Но поезд был им не по зубам. Выжившие могли загрузить целый железнодорожный состав оружием, мукой, консервами, необходимой одеждой, техникой и безопасно подвести его к поселку. После Катаклизма только бронетехника могла так же спокойно перемещаться от одного населенного пункта к другому, но перевозить большое количества грузов на ней было невозможно.

Железнодорожную цистерну с дизельным топливом легко можно было подогнать к Южному и перекачать топливо в баки. А к соседним поселкам – уже нет. Слишком далеко.

А еще – автомобили гораздо сильнее подвержены поломкам и имеют меньший срок службы, чем поезда. Особенно это важно в условиях быстро ухудшающихся дорог, отсутствия фирменных сервисных центров, расходников, масел, и даже банального качественного топлива.

Самым лучшим решением было бы использовать реку Кубань – самую крупную реку в регионе, как транспортную артерию и неиссякаемый источник рыбы. Если бы не одно но! До сих пор уровень реки контролировался Краснодарским водохранилищем. У небольшой группы выживших людей не было никакой возможности управлять ее работой. То, как поведет себя река в период половодья – было большим вопросом и, скорее всего, – серьезной  проблемой.

В середине весны неуправляемая никем река Кубань, впитав в себя огромное количество воды от таящего в горах Кавказа снега, неизбежно выльется из своих берегов. Современная инфраструктура городов и поселков вдоль ее берегов никак не рассчитана на такое серьезное наступление воды!

Это будет глобальное затопление. Поля и населенные пункты, расположенные в низинах, превратятся в непроходимые заливные луга (чем, собственно говоря, они и были до прихода человека). Этому могли бы помешать дамбы и каналы, построенные еще черт знает когда, но они давно срыты, а копать новые – дело будущих поколений.

Поселки, находящиеся у подножья Кавказа, находились под постоянной угрозой затопления потоком воды с гор. Многие помнили недавнюю трагедию, когда после сильного дождя вода схлынула с гор и затопила ближайшие поселения. В одном только Крымске уровень воды всего за пару часов поднялся выше первого этажа, погибли сотни человек! Город был почти полностью разрушен.

Дороги в зоне подтопления очень быстро станут непроходимыми, строения – непрочными и вся инфраструктура погибнет без надлежащего ухода и ремонта. Русла горных рек необходимо регулярно очищать, укреплять их берега, но кто будет этим заниматься сейчас?

Южный находился на берегу Варнавинского водохранилища. Хоть оно и было совсем крохотным и глубиной всего в полтора-два метра, но надежно защищало близлежащие населенные пункты от затопления в период паводка и контролировало уровень воды в оросительных каналах. Его уровень легко регулировался с помощью водосброса и требовал для этого минимум усилий – небольшой группе людей это было вполне по силам.

К тому же, в здешних каналах активно занимались рыбным промыслом. Для этого требовалось всего лишь запустить воду из водохранилища в канал, а затем высушить его – рыба оставалась лежать на дне и ее можно было собирать руками. Еще проще было поставить сети на сбросе воды, тогда вся рыба подходящего размера становилась уловом.

В этот год рыбы было мало – все последние годы ее варварски вылавливали браконьеры, но очень скоро она должна была стать весомой прибавкой к рациону выживших.

В некоторых домах горел свет, несмотря на позднее время. Где-то рядом громко ухнула сова, после чего снова стало тихо. Все было так уютно, спокойно… Казалось, что еще немного и все станет таким, каким было раньше.

– Иногда мне кажется, что все вокруг – просто ужасный сон. Что скоро я проснусь и тогда все вокруг исчезнет – сказала Аня и кинула небольшой камень в воду. На гладкой, почти зеркальной, поверхности «маленького моря» стали расходиться круги, отражения луны и звезд запрыгали в такт волнам, словно танцуя на них.

Кот с Аней сидели на берегу, идти домой им не хотелось.

– Безумие. Рождение во плоти наших самых страшных и потаенных фантазий. Мне кажется, что именно это сейчас происходит. Сны ужаса пришли в наш мир и захватили его – задумчиво сказал Кот.

– Во многих фильмах о зомби они воспринимаются не как чудовища, а как смешные клоуны или даже игрушки, единственное предназначение которых – быть убитыми. С измененными до неузнаваемости телами, лишенные разума, они все-таки  остаются людьми. В них слишком много человеческого: одежда, обувь, движения и иногда даже эмоции. Зомби – неизлечимые больные, которых убиваешь из сострадания. Какая-то извращенная форма эвтаназии. Поэтому акт убийства в фильмах о зомби – не есть убийство по-сути. Это избавление от страданий. Очищение.

–  Аня, по-твоему, твари вокруг нас чем-то принципиально отличаются от киношных зомби?

– Твари – чужие. В них нет ничего человеческого. Ты когда нибудь видел их стаю в пятьсот, тысячу особей?

– Даже не представляю, как такое вообще возможно – честно ответил Кот.

– Ну да, ты ведь автоном… Твари организуются. Их группы становятся более многочисленными, иногда – до нескольких тысяч особей. Они формирую волны, мигрируют.

– Аня, о чем ты говоришь?

– Если бы ты просидел на своем чердаке еще пару недель…

– Ну?

– Самая малая волна – полторы сотни особей. Таких, как ты, они просто захлестывают. Массой. Десятки тел,  готовых стать основой для тарана, лестницей или валом для других. Лишь бы только почувствовать на губах вкус крови живого человека.

– Но разве это не зомби?

– Они чужие. Совсем непохожие на нас. Первые две недели в Южном я не выходила из лаборатории.

– И?

– Я хотела найти средство, чтобы вылечить их. Все проходили через это. Инфицированным прописывали курс лечения химиотерапией, граничащий со смертью – чтобы выжечь заразу внутри их, пусть даже после этого человек навсегда лишится здоровья. Излечившихся не было – больные или погибали или оставались «измененным». Выхода нет.

– Но ведь зомби…

– Их уже не спасти. Кот, срок твоего восстановления и обучения подходит к концу. Завтра твой последний день в госпитале, после этого ты едешь в экспедицию и все увидишь собственными глазами. Это правильно. Наша судьба решается там – за пределами Зоны.

– Аня, я так ничего не понял на счет изменившихся. Они – зомби! Я знаю их, я жил рядом с ними много недель!

– Зомби – это те, в ком ты можешь узнать своих близких.

– А если…

– Не узнавай. Их больше нет. Они – чужие. Точка.

Было действительно поздно. Луна уже прошла самую верхнюю точку небосвода и неумолимо катилась вниз. Самое время идти домой. Отряхнувшись и размяв затекшие после долгого сидения ноги, парочка стала возвращаться в поселок.

Кот до сих пор ощущал себя так, словно оказался в другом мире. Любая информация о том, что происходит за пределами безопасной зоны поселка, была очень важна для него. Тем более от Ани – он доверял ей. С каждым днем они становились ближе друг к другу.

– Кот, ты сильный человек. В тебе чувствуется характер.

– Ты это к чему?

– Многие «автономы» – те выжившие, которые долгое время провели в одиночестве, в изоляции – боятся показаться сильными. Симулируют самые разные болячки – от простуды до шизофрении, лишь бы снова не оказаться в «реальном» мире за пределами «Зоны». Понимаешь меня?

– Нет.

– Все ты понимаешь… уже насмотрелся. Ведь так?

– Ну, если ты про тех ребят с молочной фермы – их можно понять.

– Всех здесь можно понять! – резко сказала Аня.

– Подружка, ты забываешь кое о чем…

– Да ну? – удивилась Аня.

– Ты присоединилась к Федерации почти с самого начала. Убивала тварей в Южном и его окрестностях. Обустраивала поселок. Когда пришли зомби, ты всеми силами сопротивлялась им, верно?

– Так и было. К чему ты говоришь все это?

– Аня… как человек, ты достойна восхищения. Это правда. Но есть и другая правда – ты никогда не поймешь тех, кто неделями находился один на один с тварями. В одиночестве! Все время проходя по тонкой грани между сумасшествием и реальным миром… ты никогда не поймешь этого.

– Дурак ты.

– Что? – удивился Кот.

– То самое. Как был дураком, к кушетке наручниками пристегнутый, так им и остался.

– Обижусь.

– Зря. На самом деле, ты – везунчик. Многие тебе завидуют, хоть и вида не подают.

– Аня, о чем ты сейчас говоришь?

– Ты…

– Ну?

– Ты был один. Понимаешь? Вообще один. Когда твари пришли, ты просто спрятался от них на чердаке – твою историю санитарки рассказывают друг другу, как шутку. Ты – любимец фортуны, Кот.

– Десятки измененных пытались убить меня, если что…

– Фигня все это.

– А в лоб? – безо всяких шуток сказал Кот. Произошедшее с ним он не считал поводом для издевок. Слишком яркими были его недавние воспоминания. Исключений не было ни для кого.

К тому времени они подошли к домику, где жила Аня с подругами. Улицы были еле-еле освещены экономичными электрическими лампами, которые во время дождя все равно отключали от греха подальше. Но сейчас все они горели.

Аня подошла к стене дома и уткнулась в него лицом. Так она стояла несколько секунд, после чего развернулась и подошла вплотную к Коту. Черты ее лица заострились, а взгляд стал пронзительным, резким. Она словно постарела сразу на несколько лет.