Текст книги "Именем закона"
Автор книги: Николай Томан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
«НЕЗНАКОМЕЦ…»
Ей кажется, что сегодня все выглядит по-другому. И такой привычный, давно уже надоевший однообразный пейзаж за окном дачного вагона, и маленькие невзрачные пригородные станции, и шумные пассажиры, и даже этот парень, сидящий сейчас против нее. Два-три раза в неделю, возвращаясь из Москвы на дачу в Березовскую, Вера непременно оказывалась не только в одном вагоне с ним, но и почти всегда видела его перед собой. Удивительнее же всего было то, что парень этот, не сводивший с нее взгляда, даже не попытался ни разу заговорить с нею. Вначале, впрочем, все это мало интересовало Веру, потом стало раздражать, сегодня же, однако, она даже, кажется, рада, что он опять сидит напротив и украдкой смотрит ей в глаза.
«Какой он удивительно застенчивый, – с непонятной для самой себя теплотой думает теперь Вера, приглядываясь к парню. – И очень милый… С чудесными, добрыми глазами».
А парень самый обыкновенный, с простым, открытым, загорелым лицом. Можно было бы, пожалуй, назвать его даже мужественным, если бы не этот нежный взгляд, устремленный на Веру.
«Кто же он такой? – продолжает размышлять Вера. – Инженер, рабочий или, может быть, студент?..»
И вдруг, сама себе удивляясь, она обращается к парню с самой банальной фразой, какую только можно придумать:
– Чудесная сегодня погода, не правда ли?
– О!.. – только и в состоянии выговорить парень. Сделав какое-то судорожное глотательное движение, он добавляет торопливо, словно опасаясь, что Вера снова нахмурится и отвернется от него, как она обычно делала это всякий раз, встречаясь с ним глазами.
– А вас, наверно, поздравить можно?
– Как это вы догадались? – поражается Вера.
– О, это не трудно, – смеется парень, а у самого глаза так и лучатся. – Видно, удачно экзамены сдали?
– Да вы просто волшебник какой-то! – восклицает Вера. Догадка его кажется ей непостижимой, хотя нет ничего проще прийти к подобному выводу. Парень ведь много раз видел ее с тетрадями и еще так хорошо знакомыми ему учебниками десятого класса. Девушка была озабочена все эти дни, читала и перечитывала какие-то записки, повторяла что-то про себя и казалась очень неприветливой и хмурой. А теперь учебники ее небрежно брошены на полку, а с лица почти не сходит улыбка.
– Я действительно сдала сегодня последний экзамен и принята в институт, – радостно сообщает Вера.
На станции Березовской, с трудом пробравшись сквозь толпу пассажиров, заполнявших тамбур, они вместе выходят из вагона и направляются к поселку, на окраине которого находится дача Веры. Некоторое время они идут молча: Вера, погруженная в радостные мысли, парень, все еще робея и, видимо, не очень еще веря своему маленькому счастью. Потом девушка останавливается вдруг и говорит улыбаясь:
– Давайте все-таки познакомимся. Только сделаем это так: назовем друг другу лишь наши имена и пусть потом каждый строит догадки о другом. Согласны?
– Согласен, – охотно отзывается парень.
– Меня-то, правда, вы почти разгадали уже, – продолжает Вера, – а сами для меня все еще незнакомец. И, знаете, я люблю незнакомцев. Они таинственные какие-то. Ведь страшно же увлекательно строить догадки о них, придумывать им профессию, жизнь, судьбу… И уж, конечно, куда интереснее все это, чем то, что оказывается всякий раз, когда узнаешь потом, кто они на самом деле, эти «незнакомцы». Вы не обижайтесь только! – тотчас же горячо восклицает Вера, невольно хватая парня за руку. – Но ведь действительно не так-то уж много на свете интересных людей. Я одного только знаю сильного, смелого, умного и вообще замечательного человека – моего папу!
Парню становится легче на душе, как только он узнает, что этот замечательный человек – ее отец, а не школьный товарищ или сосед по даче.
– Ну, так как же вас зовут, незнакомец? – улыбаясь, спрашивает Вера.
– Евгений, – отвечает парень, порывисто протягивая руку девушке.
– А я Вера. Очень прозаическое имя, не правда ли?
– Почему же?! – совершенно искренне удивляется Евгений. – Что может быть лучше такого имени?
Молодые люди подходят к перекрестку двух улиц, и Вера спрашивает:
– Вы снимаете дачу в Березовской или постоянно тут живете?
– Да нет, я вообще никак тут не живу, – смущенно признается Евгений. – У меня тут приятель… бывший школьный товарищ.
– И вы к нему так часто ездите? – удивляется Вера. – Ведь я вас чуть ли не каждый день вижу. На какой же улице он живет?
– На Луговой.
– Ну, так вам тогда налево. – И Вера протягивает руку Евгению. – До свидания, «незнакомец»! Мы с вами еще увидимся, наверно.
Евгений хочет попросить у Веры разрешения проводить ее до дома, но внимание его привлекает человек, шедший все время сзади и теперь остановившийся неподалеку от них. Он делает вид, что зашнуровывает развязавшийся ботинок, но Евгению почему-то кажется, что он следит за ними.
– Мы обязательно должны встретиться! – горячо, но теперь уже несколько понизив голос, произносит Евгений. – Скажите только когда.
Вера раздумывает несколько мгновений, безразличным взглядом рассматривая человека, все еще зашнуровывающего свои ботинки.
– А мы лучше так сделаем, – решает наконец она: – Дайте мне ваш телефон, и я сама позвоню вам, как только мне захочется вас увидеть. Не возражаете?
Разве может возражать Евгений против такого предложения? Он поспешно достает записную книжку, пишет номер своего телефона, вырывает листок и протягивает его Вере.
Конечно, нужно бы сказать при этом что-нибудь такое, из чего Вера заключила бы, что он человек незаурядный, интересный. Евгений, однако, не находит нужных слов. А тут еще отвлекает его человек в сером костюме. Он справляется, наконец, со шнурками своих ботинок и медленно идет вдоль главной улицы поселка, но Евгений все еще думает о нем. Кто он такой, этот человек? Может быть, какой-нибудь поклонник Веры, о котором она и не подозревает даже?..
А Вера осторожно освобождает свою руку из руки Евгения и, еще раз кивнув ему, идет в сторону своей дачи. Посмотрев некоторое время ей вслед, Евгений сворачивает на Луговую. Там действительно живет его школьный товарищ Толя Тихонов, с которым обычно виделся он довольно редко, но, с тех пор как встретил в дачном вагоне Веру, стал ездить к нему почти каждый свободный вечер.
В приподнятом настроении направляется он к Тихонову и сейчас. Однако, по мере того как приближается к дому Анатолия, радость его постепенно меркнет. Да, а что хорошего, собственно, произошло? Мало ли с кем могла заговорить девушка в такой счастливый для нее день? А телефон его она или выбросит, или забудет о нем, как только встретится со своими настоящими друзьями.
Вера, однако, немало удивилась бы и могла разочароваться, пожалуй, узнав, что ее «незнакомец» всего лишь оперативный уполномоченный ОБХСС, ибо это был лейтенант милиции Алехин. Его увлечение Верой отодвинуло на второй план, по крайней мере на те дни, служебные дела. А они требовали большого внимания и напряжения сил. Ведь дело Мерцалова было по всем признакам лишь одним из звеньев большой цепи преступных махинаций людей, посягнувших на народное добро. Им занимался теперь весь отдел Волкова.
С тех пор как Алехин познакомился с этим делом, у него не выходил из головы последний таинственный клиент подпольного миллионера, купивший у того самую большую партию брильянтов. Уж очень хотелось Евгению проявить себя на чем-нибудь значительном и, если не поймать, то хотя бы узнать, кто же такой этот человек. Ведь именно он первым обратил внимание на пригородный железнодорожный билет, выпавший из записной книжки Мерцалова. Вот и стал теперь Алехин почти ежедневно после работы ездить по всем трем станциям второй зоны той дороги, в кассе которой был куплен Мерцаловым билет.
Он выходил на каждой из этих станций и знакомился с предприятиями и учреждениями, расположенными неподалеку от нее. Интересовали его и люди. Евгений даже познакомился кое с кем. Во время этих-то поездок, предпринятых по собственной инициативе, он и увидел впервые Веру, возвращавшуюся из института на свою дачу в поселке Березовском. Увидел и потерял голову и ничего уже не мог с собой поделать, думая теперь о ней больше, чем о таинственном клиенте Мерцалова, на след которого, конечно, так и не напал…
…Размышляя обо всем этом, Евгений все ближе подходит к домику Анатолия Тихонова. А когда до него остается каких-нибудь полтораста метров, он лезет зачем-то в карман пиджака и обнаруживает вдруг, что там нет бумажника… Остановившись, судорожно ощупывает Евгений все карманы. Бумажника нет нигде!
«Куда же он девался?.. – проносятся тревожные мысли. – Когда садился в поезд, был ведь. Это я точно помню. Неужели потерял?.. Быть этого не может! Никогда не случалось такого… Значит, стащили! У выхода на Березовской было очень тесно. Особенно в тамбуре. А тут еще нужно было пропустить вперед Веру. Но что же находилось в бумажнике?..»
Еще раз инстинктивным движением проверяет он внутренний левый карман пиджака, в котором, зашпиленные булавкой, лежат комсомольский билет и удостоверение личности. Там все на месте.
«И все же, что было в бумажнике? Зарплата!.. Ведь только сегодня получил ее. Наверно, еще членский билет спортивного клуба и билеты на футбол. Письмо от Вани Михеева. А еще?..»
И вдруг лоб его покрывается испариной.
«Рапорт! В бумажнике лежал еще и рапорт о посещении резинового завода по поручению майора Миронова… Черновик, правда, еще не перепечатанный и без подписи. Собирался завтра с утра выправить его и отдать на машинку…»
Теперь он поворачивается спиной к дому Анатолия и медленно идет к станции, пытаясь восстановить в памяти текст рапорта. Дословно вспомнить, конечно, не удается, но ничего секретного он, кажется, не написал. Кроме названия резинового завода. Завод был назван точно, это он хорошо помнит. А дальше шло сообщение о том, что он, Алехин, по указанию майора Миронова встретился там с секретарем комсомольского комитета завода и имел с ним беседу. Из беседы этой оказалось, что секретарь ни о каких злоупотреблениях конкретно ничего не знает, хотя ему известно, что кое-кто из заводских комсомольцев поговаривает об этом. Вот, кажется, и все…
Расстраиваться из-за потери такого документа, пожалуй, нет оснований. Может быть, тогда и не докладывать об этом Миронову? Но Евгений тотчас же гонит прочь эту предательскую мысль. Он доложит, конечно, обо всем сразу же, как только придет в отдел, жаль только, что завтра не рабочий день…
ВСТРЕЧА В СОКОЛЬНИКАХ
Кажется, никогда еще не было у Евгения Алехина более мрачного воскресенья. Ни денег, ни билетов на стадион, а в перспективе – неприятный разговор с майором Мироновым завтра утром. Есть от чего приуныть…
Весь день лежит он в самом скверном настроении на диване в своей комнате и без особого интереса читает детективный роман, от которого еще совсем недавно не мог оторваться. После обеда решает сходить в кино и как раз в это время мать приносит ему письмо, только что извлеченное из дверного ящика.
Письмо какое-то странное. Без обратного адреса. Напечатано на машинке. Таких Евгений никогда еще не получал.
«Уважаемый товарищ Алехин, – читает он машинописный текст. – Вы, наверно, обнаружили уже пропажу Вашего бумажника? Не расстраивайтесь, однако, и, как говорилось в старину, благодарите бога, что попал он в руки порядочного человека. Видимо, мы вчера ехали с Вами одним поездом, ибо я обнаружил бумажник Ваш в тамбуре шестого вагона на перегоне между станциями Березовской и Красными песками.
Проще всего было бы занести его к Вам, но с утра я буду занят, а вечером у меня назначена встреча с приятелем в Сокольническом парке культуры. Приезжайте и Вы туда же к девяти вечера. Буду ждать Вас у входа. Вы узнаете меня по светлой шляпе и белому цветку в петлице темного пиджака».
Под печатным текстом стоит подпись. Очень неразборчивая: не то «Ленский», не то «Ланский». За подписью постскриптум:
«Адрес Ваш узнал по конверту письма, присланного Вам другом Вашим Михеевым Иваном Сергеевичем. Оно, к счастью, тоже оказалось в Вашем бумажнике».
«Письмо это действительно находилось в бумажнике, – вспоминает Евгений, радуясь, что все так счастливо кончилось. – Видимо, мне в самом деле повезло!»
И снова сомнения: «Нашел ли? Я ведь не мог его потерять. Этого никогда со мной не случалось. А может быть, все-таки потерял?.. Так обрадовался знакомству с Верой, что и не помнил ничего? Ну, а как же теперь быть? Идти или не идти на встречу с этим Ленским? Надо, конечно, идти, иначе может быть еще хуже. К тому же встреча состоится не в каком-нибудь притоне, а в людном месте, у входа в парк».
Мелькнувшую было мысль – посоветоваться с Мироновым или с Волковым он тотчас же отвергает: «Сам попал в беду, сам и буду выпутываться!..»
…У входа в Сокольнический парк Евгений сразу же замечает среднего роста пожилого мужчину в черном костюме и широкополой светлой шляпе. В петлице его пиджака – белая гвоздика. В том, что именно он автор присланного письма, у Алехина не возникает никаких сомнений. Не задумываясь, он решительно подходит к нему.
– Товарищ Ленский?
– Совершенно верно! А вы товарищ Алехин, наверно? Очень рад с вами познакомиться, рассеянный молодой человек. А вот вам и бумажник ваш.
С этими словами он засовывает руку в боковой карман пиджака, но, так и не достав оттуда никакого бумажника, дружески хлопает вдруг Алехина по плечу:
– Слушайте, дорогой! А ведь с вас причитается! Пойдемте-ка в кафе и выпьем по маленькой по случаю столь счастливого исхода этой неприятной для вас истории. Там я и вручу вам ваш бумажник.
Все это звучит так естественно, что Евгению ничего более не остается, как последовать за Ленским. А он, видимо не сомневаясь, что предложение его будет принято, устремляется к кассе и берет входные билеты.
– Ведь, правда, осенила меня гениальная мысль? – весело говорит он. – Без этого уж очень все прозаически могло пройти. А мы сейчас не только ознаменуем это событие, но и знакомство закрепим. В большой ресторан мы не пойдем, а вот лучше сюда, налево. Тут есть маленький – на свежем воздухе. Кстати, и приятель мой сюда подойдет. Мы с ним всегда здесь встречаемся. Я вас с ним познакомлю. Он человек интересный. Ну вот мы уже и пришли! Не правда ли, очень уютно? И совершенно свободно.
Небольшой ресторанчик действительно расположен почти под открытым небом. Только буфет его находится под крышей, а над столиками лишь легкий тент.
– Давайте-ка вон туда, – кивает Ленский, – в укромный уголок.
Столик, за который они садятся, стоит на отшибе от других, у густой стены декоративного кустарника. Это не очень нравится Евгению, и он начинает настороженно осматриваться по сторонам. А Ленский, улыбаясь, достает, наконец, его бумажник и каким-то театральным жестом бросает его на стол.
– Вот мы теперь и кутнем! – весело восклицает он. – Прошу проверить, однако, все ли на месте.
У Евгения сразу же отлегает от сердца. Не обманул, значит! Раскрыв бумажник, он первым долгом извлекает из него свой рапорт и членский билет спортивного общества. Замечает он также конверт письма Михеева и билеты на стадион. Из другого отделения торчит пачка денег, но он считает неудобным пересчитывать их и с облегченным вздохом захлопывает бумажник.
– Нет, нет, дорогой! – протестует Ленский. – Посчитайте обязательно! Деньги, как говорится, счет любят. А я тем временем закажу кое-что, если не возражаете.
– Да пожалуйста, только за мой счет.
– Ну что ж, не возражаю, – весело потирает руки Ленский и шепчет что-то подошедшему официанту. – Я понемногу, чтобы вас не разорить, – улыбается он Алехину. – По полтораста коньячку «три звездочки» и по паре бутербродов с семгой. А то порционное долго ждать. Посчитали деньги? Все в порядке? Не перевелись, значит, порядочные люди на Руси! А вот и коньячок!
Он ловко наливает его в рюмки и чокается с Евгением.
– Ну-с, дорогой товарищ Алехин, за доверие! За доверие, которого еще так мало между людьми.
– Но позвольте, – делает протестующий жест Евгений. – Я бы хотел персонально за вас…
– Спасибо! Буду очень рад, но это уже пойдет вторым туром, ибо я и мое скромное деяние – лишь результат доверия и взаимовыручки друг друга. Вот, пожалуйста, семга. Закусывайте. А я налью еще по одной, раз уж вы имеете желание выпить за мою скромную персону. Ваше слово, товарищ Алехин! Да, простите, что же это мы друг друга по фамилиям, будто на профсоюзном собрании? Вы ведь Евгений Иванович, насколько мне помнится? Ну, а я Викентий Федорович.
– За ваше здоровье, Викентий Федорович! – чокается с Ленским Алехин. – И за вашу порядочность!
Когда они выпивают, Ленский вскакивает вдруг и бросается навстречу какому-то здоровенному детине в ковбойке с засученными рукавами.
– О, наконец-то! А я уж думал, что ты забыл о нашем уговоре. Прошу познакомиться. Это мой новый друг, Евгений Иванович Алехин. А это, – кивает он на здоровяка, – мой старый друг Алеша Калашников, мастер спорта. Прошу любить и жаловать. Присаживайся, Алеша. А мы по этому случаю еще графинчик закажем.
– Нет, нет, я уже больше не буду, – протестует Евгений. – А вы пожалуйста! С меня ведь причитается…
– Ну, милый мой, не ожидал я этого от вас! – разводит руками Ленский. – В том разве дело, за чей счет? Да ведь это я в шутку сказал, что с вас причитается. Где же тогда моя порядочность? Вернул найденные деньги, а теперь вымогаю их у вас на пропой души? Нет уж, вы меня не обижайте: счет будет общий. На паритетных, так сказать, началах. Угостили вы меня, теперь я вас. А потом, может быть, и Алеша раскошелится.
– Ну хорошо, – сдается Евгений, чувствуя, что от выпитого он почти не захмелел. – Давайте еще по рюмке, но больше не просите. Я ведь почти непьющий…
А графин уже на столике, и в нем гораздо больше коньяку, чем в первый раз. Впрочем, может быть, Евгению это только кажется… Выпив еще рюмку, он вдруг чувствует, что голову его обволакивает приятный туман и все происходящее начинает казаться не очень реальным. Он ведь и в самом деле почти не пьет. Во всяком случае больше ста пятидесяти граммов никогда еще не выпивал.
«Стоп! – решает он. – Больше ни глотка! А то я совсем захмелею…
Он хочет достать бумажник, чтобы расплатиться, но на его плечо опускается тяжелая рука Калашникова.
– Может быть, сначала поговорим о деле? – довольно бесцеремонно заявляет он. – У нас ведь к вам дело, товарищ Алехин.
– Да, действительно нужно бы поговорить и о деле, – вкрадчивым голосом поддакивает Ленский. – Нам чертовски повезло, что мы нашли ваш бумажник. Может быть, больше даже, чем вам. Из находящихся в нем документов мы поняли, что вы работник ОБХСС, и именно по этой линии у нас к вам дело. Не так давно арестовали вы заведующего промтоварной палаткой…
– Нет, нет! – решительно поднимается Алехин. – На эту тему никаких разговоров со мной быть не может.
– А ведь только что говорили о доверии и взаимовыручке! – укоризненно качает головой Ленский. – Где же оно, это доверие?
– Нет уж, извините, ни о каких палаточниках говорить мы не будем! – упрямо повторяет Алехин.
– Ну, если с вашей стороны нет к нам доверия, то и мы изменим нашу тактику, – почти с угрозой произносит Калашников.
– Да, придется, к сожалению, – притворно вздыхает Ленский. – И если вы нас не проинформируете о положении дела этого палаточника, то мы вынуждены будем проинформировать о вашей рассеянности и майора Миронова, и подполковника Волкова. Это ничего, что мы вам вернули бумажник – у нас есть фотокопии его содержимого.
– Так что давайте уж по-хорошему, – предлагает Калашников, кладя на стол свои здоровенные кулачищи.
– Да, давайте порешим это дело миром, – подхватывает Ленский. – Вы нам кое-какую информацию, а мы вам не только вернем все фотокопии, но и еще некоторую сумму. Ну, скажем, тысяч сто… Вот, кстати, и задаток.
И он ловко всовывает в руки оторопевшего Алехина пачку денег.
В это время в кустах несколько раз вспыхивает что-то.
– Да вы что?! – вскакивает Евгений, возмущенно бросая деньги на столик.
Но Калашников, взяв Алехина за плечи могучими ручищами, сажает его на место.
– Только без шуму! – грозно рычит он.
А Ленский уже бежит к официанту расплатиться за выпитое, и Алехин слышит, как он говорит:
– Поскорее, пожалуйста, а то наш товарищ совсем захмелел без настоящей закуски. Эх, зря мы шашлычок не заказали!
Все это происходит так быстро, что Алехин, действительно слегка захмелевший, и опомниться не успевает, как и Ленский и Калашников исчезают куда-то. Медленно поднимается он из-за стола и не очень твердой походкой идет к официанту, чтобы заплатить свою долю.
– Друзья ваши за все уже расплатились, – неприветливо заявляет ему официант. – А вы бы шли лучше домой, молодой человек. Больше я вам все равно не дам. А шуметь будете – милиционера позову.
«Вот это называется выпутался из беды!.. – мрачно думает Евгений, самыми обидными словами понося себя за доверчивость. – Как же я теперь расскажу об этом Миронову?»
С трудом отыскивает он автомат с газированной водой и выпивает сразу три стакана. Медленно идет боковыми аллеями к выходу из парка. Потом ходит по городу до тех пор, пока весь хмель не выветривается из головы…
