Текст книги "Подковы для единорога(СИ)"

Автор книги: Николай Шмелёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

...

Горит костёр и речь невнятна,

И тяга к спору с давних пор,

Желанье сесть в кругу проклятом,

Мусоля пьяный разговор.

...

Избегая излишних расспросов, друзья осторожно спустились в подвал и нашли злополучное зеркало, которое, всем своим видом, заранее измывалось над просителями. Показав таинственный пергамент вреднючему зеркалу правды, которое переворачивало факты, с ног на голову, товарищи ожидали от него всё, что угодно, но только не то, что увидели. По амальгаме поплыли обрывки изображений неизвестной страны, в которой, никто из присутствующих, никогда не был. Внезапно, панорама гор и лесов, омываемых синими водами, пропала, а появилась фигура лилит с красными, горящими, как уголь, глазами. Вместо ногтей она имела страшные когти, а в целом, прекрасный и отталкивающий облик демоницы. Она пристально посмотрела на стоящих у зеркала; внимательно оглядела каждого, с ног до головы, при этом прищурившись, пока и этот образ медленно не растаял в пустоте, вместе со зловещей улыбкой.

– Ну вот, так ничего и не выяснили, – разочарованно протянул Борис.

– Говорил мне посланник, что всё узнаем в Козлотопье, а меня сюда потянуло, – не менее разочарованно, поддакнул Грог.

Выйдя из подвала, товарищи не обнаружили присутствие, не только странной компании, но, даже остатков костра.

– Странно всё это, – задумчиво протянул варвар. – Очень странно.

– Мне тоже, изображение в зеркале не понравилось, – согласился с ним Пинк. – И мавка в болоте, ведёт себя, как-то, подозрительно. Давайте уматывать отсюда, подобру-поздорову.

– Согласен, – кивнул Борис, опять кутаясь в своё покрывало.

– Причём тут изображение! – раздражённо отозвался Авантюрист. – Где эта компания?

– Ты что, хотел к ним на хвоста сесть? – удивился Борн. – Своего мало...

– Причём тут, своё – чужое! – нахмурился Грог. – Куда они подевались? Может, здесь портал есть? Неплохо бы осмотреть помещения.

– У тебя, я смотрю, с годами извилины выпрямляются, как у солдата, стоящего по струнке, – подтрунивал над ним варвар. – Ничего не бояться, тоже, знаешь ли, чревато. Ну, давай посмотрим, что творится в других помещениях...

Товарищи медленно поднялись на второй этаж, прислушиваясь к каждому шороху. Грязная и пыльная паутина лохмотьями свисала с потолка, местами доставая до пола. Из-за ближней приоткрытой двери раздавались всхлипывания. Друзья недоуменно переглянулись и подошли ближе. После некоторых колебаний, Грог всё же рванул ручку двери на себя и замер в проёме, не решаясь войти внутрь помещения. Обнажённая женщина сидела в углу комнаты, сжавшись в комок и обхвативши ноги обеими руками. Лицо уткнулось в колени, а сгорбленная спина, время от времени, вздрагивала. Не было сомнений, что она плачет...Внезапно, лилит вскочила на ноги и в невероятном изгибе тела назад, чуть не коснулась пола затылком. В следующий момент, выпрямившись, как струна, она сделала сильный рывок вперёд, подавшись всем корпусом в сторону Грога и махнула рукой. Страшные когти всего лишь в миллиметре промелькнули возле его лица, которое, он благоразумно предпочёл убрать с линии атаки. Мёртвая, остро отточенная кость обожгла могильным холодом и лёгким ветерком всколыхнула волосы на голове Авантюриста.

– Вот это номер, со стариком и старухой, – простонал Грог, выпучив глаза и отшатнулся назад.

Он моментально закрыл за собой дверь, подперев её необструганной балкой для потолка, валявшейся тут же. С той стороны двери раздался дикий визг, переходящий в вой, а дверь заходила ходуном. Скрежет и удары, не прекращались, ни на секунду.

– Надо же, а ведь такая симпатичная, на первый взгляд, – растерянно пробормотал незадачливый жигало.

– Тебе надо было ей артефакт показать, – заметил Борн.

– Какой? – не понял Грог, но, оценив шутку, тоскливо улыбнулся. – А-а-а! Ты видел, какие у неё когти, вместо ногтей? Я ещё надеюсь, что этот артефакт пригодится, чтобы его раньше времени под нож пускать. Или под ножи...

Внезапно шум стих и у Грога внутри всё похолодело, от неожиданно пришедшей догадки:

– Вы не помните – в комнате было окно?

Теперь позеленел Пинк, а у варвара на шлёме шерсть встала дыбом. Борис чуть не уселся в углу, накрывшись с головой своим покрывалом. Авантюристу даже показалось, что он слился цветом с белой накидкой. Появившиеся, в лестничном проёме, горящие красным светом глаза, при полном молчании их хозяйки, заставили всех судорожно сглотнуть слюну. Борн предпринял, на первый взгляд, неординарное, но, вполне разумное решение взять в руки балку, подпиравшую дверь. Как только лилит пошла в лобовую атаку, двумя руками пытаясь пригвоздить варвара к стене, он подставил бревно под удар, к тому же прибавив ему ускорение, отчего когти демоницы крепко увязли в древесине. Выбросив её, вместе с деревянным капканом, обратно в комнату, друзья пустились наутёк, в сторону спасительного баркаса. Резво попрыгав в лодку, они, не полагаясь на мотор, гребли так, что чуть не сломали вёсла. Даже усерднее, чем под кнутом на галере. Отойдя на приличное расстояние от берега, можно было перевести дух, гребя не торопясь.

– Только вот незадача: что это коронованное исчадие ада делало на болоте? – задал Грог, вполне закономерный вопрос.

– Мы же не собираемся выяснять этот аспект? – спросил варвар, вытирая пот со лба.

– Разумеется – нет! – ответил за Грога Пинк. – Но что бы она там ни делала – пусть гребёт подальше!

– Пока усиленно гребём мы...

– Пинк, вместо того, чтобы помогать нам половником, бессмысленно бульбуляторя воду позади баркаса, ты бы лучше двигатель завёл, – намекнул Авантюрист гному на присутствие техники, позволяющей обходиться без вёсел.

– Стой! – прокричал Борн. – Не заводи мотор!

– Что такое?! – вздрогнул гном, от неожиданности.

– На верёвке, за кормой, мавка болтается – намотает на винт, вместе с волосами.

Подтянув болотную кикимору к баркасу, друзья подивились

нестандартному решению, к которому прибегла жительница трясин.

– Ты чего за верёвку вцепилась, – растерянно спросил у неё Грог, – сама, что ли, доплыть не могла?

– Растерялась, – оправдывалась мавка. – С тех пор, как стражники нашли какой-то свиток, лилит не даёт покоя местным жителям. Дом на болоте перевернула, с ног на голову. С виверной поцапалась. Ну, той самой палец в рот не клади. Если кто в упор и не замечает, подобных субъектов, то это виверны и драконы. Драконы и василиски трясутся, от одной мысли, про неожиданную встречу с единорогом... Демоница зеркало, чуть не разбила. Но, скажу по секрету – его нельзя разбить и оно, с пренебрежением относится ко всем. Портал в другое измерение...

– Так им можно воспользоваться? – насторожился Грог.

– Как бы ни так! – возразила гостья. – Ко всякой двери ключ нужен. Скажу, только, что к этой калитке – ключ нематериален.

– Ну, и куда ты теперь? – поинтересовался Авантюрист.

– Не знаю, – пожала плечами русалка. – Пока демоница не уберётся с болот, там жить – невыносимо.

– На постоянное местожительство к Пинку – под пирс, – предложил Борн мавке новую квартиру. – Там вода и то чище, чем на болоте.

– Или в бассейн, при ангаре! – несколько эмоционально, выдвинул Грог свой вариант. – Ну, чего вы на меня уставились? Не ко мне же – в аквариум! Гном будет её килькой кормить, иногда подкармливая тунцом, а она ему песни задушевные петь.

– Точно! – мрачно согласился Борис. – Наутро найдут Пинка под корягой, всё в том же демонстрационном аквариуме, зацепившегося за сучок бородой...

– Со спущенными штанами, – зло добавил Авантюрист.

Через секунду мотор затарахтел, выбрасывая клубы горячего пара, а в воздухе запахло отработанным сероводородом.

– Не взлететь бы нам на воздух, с этими несовершенными новшествами! – подумал Грог, а вслух добавил. – Кстати, Пинк, а ты на нашу шхунку, к парусному вооружению, винтовой двигатель не присовокупил?

– А как же, – устало подтвердил вопрос гном. – Сейчас без этого – никуда. По реке ещё ладно – можно спускаться по течению, в крайнем случае, а вот, если попадёшь в туман и в море унесёт? Какие там дуют пассаты – неизвестно. Скольких я моряков не спрашивал – нет карты розы ветров.

– Ну, здесь-то оно и понятно, – согласно кивнул головой Авантюрист. – Зачем в реке, такие тонкости. Лоция, в купе с пьяным лоцманом – другое дело, но мореходные карты и инструменты, речникам – ни к чему. Разве что лот верёвочный – глубины промерять.

Он оглядел осунувшихся товарищей и усмехнувшись, добавил к сказанному:

– У вас, господа, я смотрю, седина стала появляться.

– С тобой появится, – мрачно и подавленно всхлипнул Пинк.

– Это всё Ада с Рэндором виноваты! – оправдывался Авантюрист. – Они, видите ли, на службе у короля состоят, а тому не дают покоя тёща с тестем. В Козлотопье... И артефакт, я подозреваю, тут ни причём, если он вообще существует! Вот, только поведение лилит наталкивает на размышления о том, что всё здесь, навалено в такую кучу, которую разгрести будет непросто. И нелегко... И вообще...

Баркас неторопливо поднимался вверх по речке Тухлянке, не замечая незначительные препятствия, в виде мелких коряг, то тут, то там, выглядывающих из воды. Шхуна здесь не прошла бы решительно, и поэтому, новенький кораблик заложили на верфи Приозёрска. Сейчас он должен быть готов. Авантюрист, не полагаясь на Пинка, которому вечно не хватало времени из-за многостаночности, лично проверил ход отделочных работ и теперь мог с уверенностью заявить, что всё готово к афёре. Не хватало только главных действующих лиц, которые, вот-вот должны прибыть из Грифона.

Баркас отшвартовался в порту и друзья сошли на берег, чуть не позабыв про мавку. Она молча осмотрела предполагаемое место жительства, нырнула поглубже, чтобы воочию убедиться в комфортабельности предлагаемого участка акватории. Вынырнув, она мрачно уточнила, ковыряясь в зубах ногтем:

– Что вы там, насчёт бассейна говорили?

Оказалось, что когда-то, давным-давно, её звали Миранда, а теперь, у неё именем никто не интересуется, по причине, исключительно редких посещений туристами зоны болот, не входящих в рекламные проспекты туристических агентств.

– А в воде обязательно жить? – поинтересовался Борн у новой попутчицы.

– Нет, – растерянно ответила мавка.

– А что же ты, тогда не вылезаешь, из болота? – удивился варвар. – Давно бы взяла, да и умотала, куда-нибудь!

– Привычка...

– Да, сила привычки, частенько намертво привязывает нас к определённому объекту вожделения, даже в том случае, если он, таковым не является, – к удивлению для себя, Боря выдал длинную тираду философского изречения, при этом, умудрившись не сбиться и не потерять генеральную линию высказывания.

Наступающий вечер принёс долгожданную прохладу. Кто-то клевал носом, сидя за столом, кто-то зевал, не в силах бороться с дремотой – развлечений не было.

– Пинк, ты бы из Южного Вала танцовщиц выписал, что ли, – вяло намекнул Авантюрист гному, за что поймал на себе гневные взгляды женской части коллектива, а мужская половина очнулась от сонливого состояния.

Кроме нечленораздельного мычания, Грог не дождался от гнома

никакого ответа и встал, чтобы развеяться от дремоты. Выйдя на опушку "Священного Леса", он гнал от себя мысли о предстоящей экспедиции в Козлотопье, но они не желали удаляться, беспрестанно преследуя его – и днём, и ночью.

Дятел забыл, что он санитар леса и возомнил себя архитектором. Вместо того, чтобы долбить деревья, в поисках личинок насекомых, он издолбил все окрестные крыши домов. Пинку даже пришлось крыть железом свой ангар, во избежание неприятностей. В вечерней тишине стук разносился на многие мили в округе, раздражая лесных жителей и тех, кто не успел обзавестись металлической кровлей или, на худой конец, рогаткой, чтобы отгонять назойливых пернатых. Один из отчаянных красноголовых дятлов, всё же уселся на дерево, потому что с дома его согнали поганой метлой. Методично, с известной долей последовательности, он курочил ствол могучей лиственницы. Дриада выглянула из дупла на стук, а дятел, недолго думая, клюнул её в лоб. В птичьих мозгах промелькнула тень сомнения: "Откуда такой здоровый червяк?" Дриада вскрикнула от боли и, достав рогатку, выстрелила в возмутителя спокойствия гайкой, которую она позаимствовала в котельной Пинка. "Где только гаечный ключ нашла? – подумал Грог. – Хорошо, что гном не построил железную дорогу! В противном случае – гаек не напасёшься, да и рыбаков бы развелось"... В этот миг Авантюристу показалось, что на дороге мелькнула знакомая фигура. Он протёр глаза, но видение не исчезало. Не оставалось никаких сомнений: в сторону ангара, со стороны "Ледяных Пещер", шёл могучий орк в своей неизменной экипировке. Чёрные тролличьи доспехи не спутаешь со свинячьими – кожа не та!

– Дроут, дружище – какими судьбами?! – искренне обрадовался Авантюрист, расставив руки в стороны.

После приветствия, Дроут поведал коротенькую историю, приведшую, к его появлению в Повалье:

– Наш шаман вспомнил своё шпионское прошлое и войдя в раж, перехватил ваши с Борном переговоры по астральной связи. Он даже растерялся, когда вы вышли в эфир и озвучил, сам того не желая, ваш разговор – на весь стан. Тут-то я и услышал, что вы собираетесь в очередную аферу вляпаться. Я, честно говоря, уже скучать стал – у нас, в родовой общине, сплошные герои и приключения на родине давно закончились.

– Этим мы тебя обеспечим, если не здесь, то в Козлотопье, – заверил Грог старого друга.

Появление орка вызвало бурную реакцию встречающих его друзей, которые, не меньше Авантюриста, обрадовались появлению Дроута. Все, радостно восклицая, бросились обниматься, а Миранда нырнула в бассейн. Выставив оттуда только глаза, она с испугом и интересом наблюдала за зелёным громилой. Грог, повернувшись к ней, сказал:

– Ты чего, подруга, не узнала старого товарища? Он, в тот раз, тоже был на болоте...

Мавка искоса посматривала на Дроута, силясь вспомнить давнюю встречу, но, по недоверчивому выражению её лица, было видно, что в голове срабатывают не все спусковые механизмы и пружины.

– Да что у тебя там, по болоту, орки толпами ходят, что ли? – не выдержал Авантюрист, начиная запинаться в словах. – Полками, сто на сто, в квадрате...

– Там совсем никто не ходит, – осторожно ответила Миранда, убирая ладонью мокрые волосы с лица.

– Ну, ладно, вспомнит, – махнул рукой Борн.

– Или привыкнет, – поддержала его Сюзи.

Авантюрист отвёл единорога в сторону и сообщил следующее:

– Завтра мы идём в библиотеку, узнать насчёт карты Козлотопья. Тебе, Жорж, пока с нами туда лучше не ходить, а то панику наведёшь. Сейчас там безвластие, но, всё-равно!

– Как, разве университетом никто не управляет? – удивился единорог, отгоняя мух помахиванием хвоста.

– Управляет всем Совет ветеранов, а это равносильно анархии. Коллективно, ни одно решение не примется в короткий срок. Даже самое пустяковое – будет мусолиться неделями, а то и месяцами. Они никак не могут утвердить на первенство, одного единственного – все в первых рядах. Устав университета, куда-то запропастился. Об этом нужно бы спросить Дырзада, но ты его дематериализовал, как помнишь, а он бумаги припрятал, вероятно, сам опасаясь того, что их прочтут. Нечист был дедушка на руку и по каким-то отдельным эпизодам, не мог занимать пост архимага. Но, это только моё предположение.

– Вот это да! – удивился единорог свежей новости, не зная, хорошо это, для него, или плохо.

– Ну, да ладно, – поморщился Грог. – Всё-равно, пока тебе там делать нечего, разве только посмотреть на стены, в которых ты провёл детство. Может быть, мне, раньше времени и не стоит говорить про посланника, принёсшего злополучный пергамент. Он сказал, что ты родом из Козлотопья. Где-то, в дремучих лесах востока страны, находятся твои родные пенаты. Об этом, не худо бы спросить самих магов: в каких трущобах – они яйцо тырили?

Жора удивлённо посмотрел на Авантюриста, не скрывая своего недоумения и уточнил:

– Как? Разве мы вылупляемся из яиц?

– Если верить посланнику, то да, – утвердительно сказал Грог, кивнув головой. – Как виверны и драконы. Как саламандры и ехидны. Как наги... Да все, кто имеет змеиный хвост, из яйца на свет появились, за редким исключением.

Жора повернул голову назад и подняв свой хвост, с кисточкой, скосил на него глаза.

– Ты исключение, вместе со своим родом, – поспешил заверить его Авантюрист. – Наверное... Ну, в общем, остаёшься развлекать женщин, кроме Сюзи, которая наверняка увяжется за нами. Хотя, может и Эллима попроситься. Да надо взять и спросить всех, прямо сейчас – чего гадать, на кофейной гуще!

После проведённых дебатов, самовыдвижении и самоотводов, сложилось количественное членство уходящих и остающихся. В Бумблос-Паблос вызвались идти Грог, Борн и Дроут, а из женщин решились Сюзи и Эллима. Первой не терпелось присмотреть новые магические свитки, для последующего изучения, а эльфийке хотелось ещё раз взглянуть на университетское оборудование. Пинку посоветовали, пока не светиться в стенах научного учреждения, несмотря на оказанную услугу – потом, всё само-собой образуется. Главное – не форсировать события. Борис, по известной причине, недолюбливал адептов магического города, а Руди должна была заботиться о ребёнке, да ещё в нагрузку – о Миранде. Мавке предстоял долгий реабилитационный период, который ундина, когда-то давно, проходила сама. Жора с Люськой, так же оставались резвиться на лужайке.

– Слушай Руди, – с наигранным сожалением сказал ей Авантюрист. – Ты остаёшься с ребёнком нянчиться, и нам, тебя, в Козлотопье – будет не хватать.

– Не обольщайся! – остудила его пыл ундина. – Я еду с вами.

– Как?! – хором вопросили все мужики, и даже, промелькнули оттенки женских голосов.

– А ребёнок, – запинающимся, сдавленным голосом спросил Грог, – мы же не можем взять его с собой и неоправданно подвергать опасности?

– А и не надо! Я уже няньку наняла, по рекомендации высшей категории. У меня тоже связи завелись в Приозёрске. Там всё-равно делать больше нечего, как только по кабакам этого голодранца выискивать.

Она сурово посмотрела в сторону Авантюриста, которого сморщило, как после приёма килограмма свежевыжатых лимонов – натощак. Дроут, неосведомлённый подробно, о последних произошедших в Повалье событиях, понемногу сам начинал догадываться о причинах бурного диалога и лишь усмехался. Борн остался невозмутим, а остальные втихаря посмеивались, не придумав лучше занятия, поэтому Авантюрист перешёл ко второй части известного балета, предложив отметить встречу.

Звёзды на небе засияли, видимые уже невооружённым глазом, когда начиналась подготовка к позднему ужину, плавно переходящего из раннего. Со дна бассейна поднялся цветок заморского лотоса, привезённый издалека знакомыми Пинка, которые были прекрасно осведомлены о его чудачествах и пристрастиях. Цветок раскрыл свои белоснежные лепестки под звёздным небом и вокруг него, тут же слетелись ночные обитатели: кружась, дерясь и опыляя – при постоянном столкновении, друг с другом. Половина опылителей попадала в воду, от несоблюдения правил воздушного движения, а вторая – зря старалась. Цветок существовал в единственном экземпляре и надежда на то, что он скрестится с местными лопухами, была ничтожно мала, если не сказать больше – практически равнялась нулю. Грог мягко намекнул гному на то обстоятельство, что это может быть вовсе не лотос, а кувшинка, но его послали подальше, намекнув, чтобы не портил идиллию. Он предложил другое название, имеющее хождение на территории некоторых стран, а именно – лилия. Некоторым членам женского коллектива, оно даже очень понравилось. На том и порешили, закрыв тему.

Со стороны мастерской по производству активированного угля доносились нестроевые песни, выводимые нестройными голосами и говорящие о том, что изделие пошло по назначению, пусть и в личные нужды. Дело не в продажах, а в том, чтобы продукция пользовалась спросом. Удовлетворённые амбиции поднимают настроение, не хуже самой реализации товара.

Грогу не терпелось расспросить орка о происходящих, в окрестностях, событиях и как ему удалось пробраться через перевал невредимым, ведь, насколько он успел заметить, у того с собой никакого оборудования не было, чтобы защититься от птиц Грома.

– Слушай-ка, Дроут, – начал Авантюрист неспешный расспрос, потягивая из кубка прошлогоднее вино, хуже которого, может быть, только пойло тысячелетней выдержки, – как тебе удалось пробраться через перевал? У вас, с электрическими пернатыми, договор заключён, что ли?

– А ты разве ничего не слышал? – удивился орк. – Проход хорхой прокопал!

Все настороженно повернули головы в сторону собеседников, ловя каждое слово и сопоставляя факты, складывая их воедино в, уже начинающем воспаляться, сознании.

– Неужели нашествие? – испуганно предположила Руди.

Эллима сжала голову в плечи, а Сюзи резко захотелось домой.

– Ну, чего вы переполошились? – как можно мягче спросил Борн. – Два случая, это ещё не показатель! Может быть, это семейная пара была – в путешествии.

– Ну, и где этот прокопанный проход и сам червяк? – спросил Авантюрист Дроута.

– В Ледовом проходе: и то, и другое, – усмехаясь, ответил орк.

– Как это?

– Так! Хорхой на месте пещеры себе лежбище устроил. Прогрыз туннель в завале: мордой к вам, ловить зевак, а вот задницей, неосмотрительно к нам повернулся. Не рассчитывал, видать, что наш шаман в этих делах – дока.

Грог с Борном уже давились от смеха, держась за животы, пока Дроут сообразил, что не всё рассказал подробно и закончил:

– Ну чего вы ржёте? Шаман сварил яд, в коем деле, он большой мастер, да и влил червяку внутрь! Половником – с размаха...

– У! – довольно воскликнула Эллима. – Теперь там мягкий и удобный ход?

– Как бы ни так! – возразил орк. – Всю отделку пещеры, давным-давно сородичи общипали, растащив шкуру червяка на подстилки, да на покрытие юрт.

– Не беда – у нас тоже есть кусок! – радостно похвалился Пинк, указывая рукой на ангар. Кожа, ещё на что-нибудь, годится, кроме юрт и половиков?

– Шаман ничего не сказал, – пожал плечами Дроут.

– Завтра у Пестика выясним, – вяло напомнил Грог присутствующим то обстоятельство, что анализы, по выявлению аномалий в шкуре хорхоя, должны идти полным ходом.

Грог пытался, в уме, сопоставить все факты, предшествующие появлению посланника и последовавшими, вслед за этим, событиями, но, ничего не увязывалось, в единое целое. Все происшествия казались разрозненными и не имеющими к артефакту "Золотое Копыто" – никакого отношения. Тем более – ничего общего. И тут его осенило: "А что, если с помощью хорхоя, можно попасть, в самые недоступные места? Но, как его заставить копать там, где нужно и где, собственно, раздобыть червяка, да ещё – ручного?" На эти вопросы не было ответов и Авантюрист решил не забивать себе голову отвлечёнными темами, списав их на череду случайных обстоятельств.

...

В эту ночь снилось Грогу, что он парится в бане, поддавая на каменку кипяток – огромным половником, через огромную дыру. Внутри что-то ревело: то ли струи расширяющихся газов, переходящих в парообразное состояние, то ли недовольный червяк, то ли недопечённые гоблины, процесс приготовления, которых, был остановлен водой...

Глава третья

Кунсткамера

Утро встретило лёгкой прохладой и пора было пускаться в путь, пока солнце не разогрело придорожный воздух, а ветер не поднял тучи пыли. Двери гаража распахнулись и Пинк с гордостью продемонстрировал друзьям самодвижущуюся повозку, которая до боли напоминала телегу, с непонятной штуковиной позади. Вооружённая огромной трубой, повозка напоминала пароход. Гном почти не спал, от осенившей его идеи: он полночи оббивал обода колёс шкурой хорхоя, которая, как известно, устойчива к истиранию; ведь червяк ползает везде, в том числе – прямо в камнях. Ещё в деревне, стоило большого труда поделить шкуру, между участниками концессии и если бы не специальные инструменты гнома, то из этой затеи, могло бы ничего не получиться. Зато теперь, колёса стали прочными и эластичными, что уменьшало нагрузку на рессоры, которые у гнома находились в стадии доработки: то есть, в самой середине творческого пути, в конце которого, миру явится совершенное творение. Пока оно не явилось, друзьям предполагалось отбить все мослы об известные местные кочки и открыть ранее неизвестные. Строить новые, современные дороги, у Пинка не было ни времени, ни навыков. Более того – это казалось совершенно немыслимым, поэтому Пинк старательно дорабатывал пластинчатые рессоры, чертёж которых, любезно, но небрежно, набросал для него Грог, руководствуясь исключительно памятью, да больным воображением.

– Послушай, Пинк, – мягко, чтобы не травмировать ранимую душу конструктора, спросил его Авантюрист, – а она не разлетится на куски, вместе с нами? А то, я помню твоего голема.

– А причём тут он? – удивился Гном.

– Да не глиняного, а того, который взорвался, оросив болото кипящей брагой. И нас, чуть не прибил...

– Да нет! – успокоил его Пинк. – Тут такая же конструкция, как на баркасе: один в один, только вместо винта, карданная передача на колёсную ось – карданвал.

– Ну, что же, и в этой конструкции можно приспособиться первач гнать, – пожал плечами варвар, при молчаливой поддержке Дроута, ехидно ухмыляющегося и чуть ли не смеющегося. – И в баркасе, тоже можно гнать...

Авантюрист молча, с известной долей скептицизма, разглядывал гномье творение, не спеша ходя вокруг повозки кругами и, время от времени, почёсывая переносицу. Задумчивость не покидала его лицо ни на секунду и, в конце концов, Пинк не выдержал:

– Ну, что опять не так? На баркасе не боитесь ездить!

– Боюсь! – возразил Грог. – Ещё как боюсь, да просто деваться некуда. Эта конструкция у тебя, тоже на газу?

– Она может работать на всём, что горит: газ, дрова, уголь и даже – на самогоне.

– Вот это лишнее! – вмешался варвар. – У тебя нос и так скоро посинеет – зачем ускорять процесс?

– А принцип? – поинтересовался Авантюрист.

– Не пить, что ли? – не понял Пинк, скосив глаза в сторону бутылки, стоящей на столе.

– Принцип работы двигателя! – сердито рявкнул Грог, в дальнейшем, беззвучно шевеля губами, в движении которых, специалист, без труда бы расшифровал нецензурную брань.

– Принцип простой, каким пользовались прадеды и которому отдают приоритет, все конструкторы нашего народа – парогазовая турбина.

– Вот, так вот! – усмехнулся Авантюрист. – Не больше и не меньше?

– Да что тебя удивляет? – раздосадовано спросил гном. – Мы всегда строили паровых големов, именно этим способом, но, только сейчас, из чертежей, я узнал, как он называется! Если бы и не узнал – ничего бы не изменилось. Что тут сложного? Котёл с водой, а под ним печка. Топливом может служить всё, что горит. Пар будет поступать из котла на рабочие механизмы и это – самое сложное. А в самом котле, никакой сложности нет. Подливай воду, да подкидывай дрова. Ну, ещё следи за давлением, в рабочей камере.

– А как? – задал Авантюрист провокационный вопрос, на который, он был уверен, у Пинка не было ответа.

– Да просто, – пожал плечами гном. – Вон – видишь эту блямбу, торчащую на резервуаре? Это контроллер, сделанный из мочевого пузыря гигантского тролля. Как только он раздуется сверх нормы, значит – пора сбрасывать давление, вот этим рычагом.

– А если проморгаешь? – Грог, аж подался вперёд, всем корпусом.

– Выбьет бронзовый предохранитель, – спокойно ответил Пинк. – Вот – видишь, пластинка торчит и правило простое – где тонко, там и рвётся. Я, на том големе, который взорвался, просто забыл её присобачить. Этого лучше не допускать: выбьет предохранитель – опять простой! Пока его заменишь, дольёшь воду в котёл, доведёшь до кипения... Ну, ты понял, что лучше не доводить давление в котле до критической отметки, иначе сбоев в работе двигателя не избежать.

– Слушай, Пинк – ты растёшь! – уважительно высказался Дроут, в адрес главного конструктора.

Женщины столпились вокруг повозки и немедленно желали прокатиться. Грог согласно кивнул головой, а когда они умчались по пыльной дороге, сказал товарищам:

– В университет мы всегда успеем. Пусть сначала приёмная комиссия оценит работу экипажа: ходовые качества, комфорт и самое главное – безопасность.

Борн с Дроутом усмехнулись, на что Грог дал своё заключение:

– Я за спинами товарищей не прячусь, но и героям не препятствую.

Пусть совершат свой подвиг...

С той стороны, куда Пинк увёз барышень, показался возница, изо всех сил погоняющий старую клячу. Телега проскрипела несмазанными колёсами и скрылась за поворотом на Дуболом. Лицо наездника выражало крайнее недоумение и вызывало, по меньшей мере, жалость. Он даже поздороваться забыл, и теперь, о нём напоминала, только висящая, над дорогой, пыль, клубящаяся и расползающаяся в разные стороны. У проскакавшей мимо кобылы, морда выражала не меньшее недоумение, чем у её хозяина. Ей, по всей видимости, хотелось поздороваться с коллегой, мотнув головой, но – было не с кем. Телега ехала сама. Ещё долго будут потом, в кабаках да трактирах, муссироваться слухи о лошадях-призраках; невидимках, запряжённых в экипаж, летающих каретах и прочих небылицах...

Поднимая на дороге пыль, которую не смогла поднять проехавшая телега, появился Пинк, сидящий за рулём экипажа, в обществе раскрасневшихся девиц. Судя по довольным выражениям их лиц, поездка девушкам понравилась, во всех отношениях.

– Пинк, а тормозишь ты, как? – спросил его Грог.

– С тормозами, пока неважно...

– Неважно? – возмутился Дроут. – Если бы не дуплил, то давно бы сделал кровать, под мой размер!

– Что, лажа вышла?! – насторожился Авантюрист, пропустив мимо ушей реплику орка.

– Да нет – тормоза есть! – поправился гном. – Вот педаль, вот верёвка, проведённая через полиспаст на переднюю, и на заднюю ось. Тормозит удавкой, да вот только материал, никак не подберу: железо об железо трётся плохо, можно сказать – скользит.

– Ну, так кусок шкуры червяка приспособь, – подал совет Грог.

– А что – это идея, – воспрянул духом гном. – Надо попробовать...

Ещё с полчаса он копошился под экипажем, пока не приспособил новый материал на место и ещё, с полчаса, ушло на испытания, которые дали положительный результат.

– Обувь надо делать из такого материала, – выдвинул предложение Дроут, разглядывая свои тролличьи сапоги, которые ничем не уступали, по прочности, шкуре хорхоя.

– Во всяком случае, подмётки выйдут отличные, – согласился Борн.

Пинк задумался и нерешительно возразил:

– Сапожник ни за что не станет шить обувь из неснашиваемого материала. Даже если из него, у сапог, одна подошва будет изготовлена.

– Отчего же, – в свою очередь возразил Грог, – что у него – гнилых ниток нет, что ли? Через некоторое время клиенты как миленькие прибегут! Вместо того, чтобы шить новые сапоги, а это ещё уметь надо, сапожник на ремонте больше заработает. А если в обуви предусмотрена только одна подошва, из сверхпрочного материала, то это ещё лучше: прочный низ – гнилой верх. Вот тебе и пальцы наружу...