Текст книги "Любовь Муры"

Автор книги: Николай Байтов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Хочу думать, что завтра я уж буду иметь письмо из дому. Я представляю, родная, как довольна ты возвращением в обычную обстановку. Эта поездка, конечно, не освежила тебя, но утомила в большой мере. Что-то ждёт тебя с работой? Как сможешь ты переносить обстановку работы в условиях учреждения – вот вопрос, кот. беспокоит меня!

Софа скоро будет в Москве, я ей завидую. Когда-то я смогу себе доставить такое удовольствие?! А всё же, если Ида выйдет из полосы своих недугов, я приеду к тебе – так в начале марта…

Спокойной ночи! устала и голова сама опускается. Вот проклятье, этот человек чрезмерно занимает меня.

[Без даты.]

Кисанька родная! Получены 2 твоих московских письма, и немного спокойна за тебя. Жаль, что не знаю результатов разговора с Бор. Сем. Идусе снова хуже, мучит ея ненормальность (непонятная никому!) с мочеиспусканием, а ванны, что она принимает (как лечение против этого) скверно сказываются на её сердечке…

Облигаций наверно не продам, нужна справка от врача, а я никак не удосужусь её взять, да и неловко просить об этом врачей. При этом заявлены! ты, конечно, меня обзываешь «дурой», в чём ты права.

Вчера отправила тебе письмо «с сумасшедшинкой», понимаешь это выражение? Была в состоянии, кот. давно уж не посещали меня. Знаешь, об этом лекторе думаю ещё до сих пор и чувствую себя совсем несчастной. Понравился человек! Какая же досада, что такая степень вдруг появившейся симпатии не обрушилась на кого-ниб., с кем я встречаюсь. Вот хотя бы на этого Стефана, о кот. я тебе упоминала в Киеве. Обо всём этом сообщаю с такой обстоятельностью, потому что много занята всем этим. Очевидно, сказывается голод по мужчине-другу. Опять повторяю, если б можно было диктовать своим влечениям, где им проявляться. Странный я человек, меня тянет к тому, что почти недостижимо, и в этом моё несчастье…

Да, родная, меня многие отговаривают от изучения именно фр. языка, указывая на его малую возможность использования. Если ты имеешь иные доводы, то подкрепи меня ещё раз ими. Правда, не знаю, как урвать время для изучения его, но я уж не могу сидеть без дела «для себя».

Выгляжу я прегадко, ненавижу себя такой, хотя недавно этот же самый Стефан сказал, что я похудевшей ещё больше ему нравлюсь, но ведь он не совсем нормальный человек…

Моя радость, когда теперь я увижу тебя?.. Несмотря на все неприятности, о твоём пребывании в Киеве думаю всегда с удовольствием, и как быстро мчались тогда дни! Нам со всех сторон мешали, но всё же взаимное понимание и излучавшаяся обоюдная нежность так скрашивали время!..

Уже второй час ночи, а Идуся ещё не заснула, только что садилась на горшок и снова безрезультатно. Мне кажется, что она подпухла. Анализ мочи никаких скверных показаний не даёт.

14/XII.

Бог мой, как люблю я тебя, моя киса. Вот перечитываю твои 2 последних письма, вдумываюсь в эти дорогие мне кусочки твоих мыслей и до боли страстно хочу быть с тобой.

Ах, моя родная, ты не можешь и представить, как огорчило меня известие о поступлении на службу в учреждение. Ты же как-то писала, что нет в управлении штатной единицы?! И я немного успокоилась. Я знаю, что ты не выдержишь этой работы, ты ослабела от н/лихорадки, в твоей слабости сказываются трудно прожитые годы. Твой же уход с этой работы изменит в худшую сторону и твою материальную основу. Эта мысль для меня невыносима, я не могу примириться с тем, что ты можешь нуждаться.

15/XII. Счастлива читать строки, сообщающие о продолжении работы дома… Моя родная, почему Олёнушка редко бывает дома? Будь с ней хороша. Наверное, её неприятно раздражает твоё внимание и заботливость обо мне. Голубка, вам надо разъединиться, нужно предпринимать практические меры к отдельной жизни. Ты подумай, родная, как это ужасно – жить постоянно, вечно бок о бок с человеком только потому, что он тебе родной по крови! Как часто хочется быть одному, одиночество (на время) необходимая вещь. Все проявления, действия, поступки приходится соразмерять по другому человеку, пусть даже и любимому, и родному. Это неправильно. Олёнушка не принадлежит к категории (есть такие!) дочерей, что «дышат» на родителей и поэтому им приятна совместная жизнь. Я (увы!) по себе знаю, как может быть тягостна ей жизнь, и мне обидно и за неё, и за тебя. Но что же делать? Если б я разрешила «проблему» перевода под Москву, мы бы вместе поселились (если тебе приемлем этот проэкт) там где-нибудь. Я не представляю себе этой подмосковной жизни, и надо съездить и познакомиться с ней, что весной я и сделаю.

Идусеньке лучше, завтра даже думаю пустить её в школу. 20-го или 21-го читаю свой «обширный» доклад при наркоме. Волнуюсь. О моём настроении «не спрашивай», но всё же я уж могу и писать тебе, и разговаривать с людьми. Я сознаю, что это пароксизмы болезни и нужно лечение, пожалуй, здесь применим гипноз. Не хочу много вспоминать об этих днях. Мне трудно их переживать и страшно за себя.

Хочу думать, что на конференции будут меня премировать, тогда я поправлю свои материал, недочёты. Это поможет мне выехать к тебе, дальше к весне.

Кисонька, любимая, ты постарайся извинить мне моё довольно продолжительное молчание. Не могу я писать только ерунду, а другого в нек. дни ничего не дам. Сейчас абсолютно ничего не читаю, некогда. Поздно укладываюсь и ещё позже засыпаю, снова бессонница. Поражаюсь выносливости своих физ. сил. Я так долго пользуюсь ими, как из неисчерпаемого источника, ничем не компенсируя их. Изменить что-либо никак нельзя…

Петру так и не ответила, и он молчит также.

[Без даты.]

Пришла домой утром после «бала-вечера», в 8 час. Так хотелось застать твоё письмо. Почему, родная, не пишешь, – не хочешь или что-то случилось.

Эти дни конференции – были днями триумфа. Мой доклад, да и меня, раздули больше, чем следовало, и я приобрела «всеукраинск.» известность. Чувствовала дико неудобно. Присутствовавший всё время на конференции зам. Наркома написал мне записку: «Тов. Пш., слухав В/ с величезним задоволенням, Ви зробили блискучу доповiдь». Переводить не надо, думаю, что поймёшь. Но тут же на конференции получила «глубокую рану», – меня премировали… велосипедом! Я рассчитывала на денежную премию, и я теперь потеряла надежду выкарабкаться из проклятых денежных пут. Хотели сделать лучшее, но «угробили» окончательно…

Идуся снова лежит – простуда, t° 39 была позавчера, но сегодня 37,2. Этими днями я её не видела совершенно, и она стосковалась по мне. Сидят около меня (Софа, Лиза) и мешают писать, да и бессонная ночь сказывается. Вечером же снова заседание… Даже вчера спрашивали меня, почему я не радостна, а на меня опять надвигается ужас тоски. Я боюсь сумасшествия. Необходимо менять обстановку, я больше не могу выдерживать…

Детка, любимая, – надо писать, не забывай меня.

P. S. Но что я сделаю со своим велосипедом?

24/XII.

Как я хочу вот сейчас пробыть с тобой ну хотя бы 1 ч. – из этого времени первые 10 мин. пошло бы на любование тобой, в течение вторых 10 мин. я пролила бы около тебя немного слёз (без слов!), а остальные сорок постаралась бы потратить на беседу. Если б проще было бы с устройством межгородск. телефонного сообщения (при наличии у тебя и у меня домашних телефонов), мы могли бы периодически разговаривать. Кисанька, я остановилась на 10 странице твоей книги (Цвейга) и дальше не иду, если она тебе очень нужна – я пришлю её, т. к. до 2/I читать не смогу. Образ Фуше мне органически отвратителен, с омерзением читаю о нём. Что примиряет меня с этой книгой – так это последовательное описание (своеобразное!) этапов фр. революции. Я нахожусь в длительном периоде отрицательного отношения к людям, и подкрепление его выведенной фигурой сгущает краски. Поэтому, если долго задерживать книгу нельзя, я тебе её вышлю.

У Идуси простуда тянется, сейчас t° 37,7. Что за проклятье повисло над моей девчуркой. Я же 2-ю ночь не сплю, сейчас всё подёрнуто туманом, безусловно, засну… До 2/I эта ни с чем не сравнимая интенсивность работы не падёт. К врачу (психоневрологу) не могу идти, т. к. заранее знаю, что заявит о необходимости передохнуть.

[Письмо Иды.]

24/XII.

Милая Ксенюшенька! Я по вас очень скучаю. Мне эту зиму невизёт всё болею, и сечас заболела простудилась. Ксенюша почему вы непишете. Мама приходя с работы всегда спрашивает есть письмо от Ксенюшеньки, я говорю нет. Ксенюшенька сегодня мама пошла мне выписывать газету Пионерскую правду но уже было поздно подписку уже не приняли, и я осталась на этот месяц без газеты. Ксенюшенька я вас очень прошу покупать мне за месяц газету пионерскою правда в месяц 15 газет а то мне дома очень скучно нету книги газеты, газету Ксенюша можно сразу 2 и 3. Я очень вас прошу если вам нетрудно покупайте и присилайте мне газету.

Хочу видеть.

Целую крепко крепко. Ида.

25/XII. 12 ч. ночи.

Кисанька, милая, родная! Я не имею ни малейшего права затрачивать время на письмо к тебе… Пользуясь случаем, что приходится ожидать, пока нагреется вода для «постирушек», я присела к столу. Мама лежит с t° 39,5 – очевидно, простудилась. Идуся также недомогает, тянется гнилая t° 37,5 – 37,3 и т. д. Меня рвут в клочья – 1-го кончается последняя из серий конференций, и может быть дальше стану свободней, но моё «может быть» даже для меня самой звучит неубедительно. Нет выхода из этого круга непосильного труда. Мне сейчас все заявляют, что кому больше дано, с того больше и требуют. Это, конечно, правильно, с этим я вполне согласна. Я только не могу уделить время своей семье и своему леченью.

Но есть у меня и маленькое утешение – меня премировали (заменили велосипед, деньгами) – 600 р. Знаешь, родная, какой у меня уж был долг – он округлился немалой суммой в 850 р. На сегодня я должна только 300 р. Это уже легче оплатится.

Бедная моя старушка так стонет, и я всеми проявлениями стараюсь облегчить ей страдание. Я нежна с ней и вижу, чувствую ея благодарность. Она, безусловно, меня ревнует к тебе, так же, как и Софа, кот. на днях с горечью мне сказала, что я ей никогда не выказывала столько нежности, как к тебе. Я ей заявила, что ты меня знаешь давно и поэтому не удивительно, что я к тебе привязана. Софа этими днями едет в М., задерживает её отъезд отсутствие места для остановки. У Симы она не может остановиться…

О старости, родная, не думай. Мы будем вместе доживать свои дни. Только бы мне сохранить своё здоровье. Пока что, всё же, оно у меня железное. Я не помню, когда я спала нормально, и несмотря на это проделываю колоссальную работу. Меня даже днём не тянет к кровати, только по утрам, когда надо вставать, мне мучительно подниматься, а позже вхожу в свою колею.

Идуся сходит с ума от тоски, ей нудно с больным человеком, по целым дням она мается и от безделья дурит. Была бы счастлива, если б ты прислала ей пару книг. Она просит тебя высылать газету, и я присоединяюсь к ея просьбе. Моя вина, что я раньше не успела выписать её. Если возможно, высылай ей комплект газет хоть один раз в 10 дней…

Снова доклад – 29-го, и опять волненье! Когда я шла к подмосткам для выступленья на Всеукр. совещаньи, я была близка к обмороку и не помню, что вначале «лепетала», только стенограмма позже показала мне совсем как будто бы чужие, не мои слова, а дальше пошло гладко. Такую муку испытываю из-за своего смущения. Вот из-за этого пошла бы, говорю серьёзно, к гипнотизёру. Это моё проклятье умрёт, очевидно, со мной…

Помимо скверных жилищных условий, мне нужно выезжать из Киева ещё из-за постоянной перегрузки, в др. месте меня, не зная, вначале работой не завалят. Но где я найду такую сумму заработка. Сейчас я получаю 450 р. Очень хотела к лету подучить франц. язык, но об этом нечего говорить. Если я не имею 1/2 ч. в день для письма тебе, то ты уж можешь представить степень моей занятости. Это безумие, от кот. надо спасаться, но в то же время значит и ухудшить матер. обеспеченность не только свою, но и своей семьи…

Твой платочек не сходит с моих плеч, он постоянно на мне. Появились уж и у нас морозцы, кот. доставляют мне порядочное страданье. Посиневшая, с окоченевшими своими конечностями я произвожу жалкое впечатление, стоя где-нибудь в очереди, напр, у трамвая…

Перо не слушается моих рук. Устала, надо отходить от своего стола. Все эти листочки – только суррогаты писем. Для настоящего письма я не имею ни времени, ни сил.

27/XII.

Хорошо сейчас на улице, забежала из города в детсад и не удержалась, чтобы не сказать тебе об этом. Бушует буйно ветер, снег лепит в лицо, пешеходы, поднявши воротники, спешат и чертыхаются. А я же независимо от своего состояния всегда с радостью отмечаю такие дни.

Стоит вот около меня милое такое существо (4-х летний мальчик) и, разговаривая, мешает мне писать, а «попросить» его от себя нет решимости.

Числа 7-го выезжает Софа в М-ву, она ждёт ответа от экскурс, базы, куда послан запрос о возможности остановиться там. Как я ей завидую, она ведь увидит тебя, моя киса.

Дома, вечером. Испортилась моя настольная лампа, и плохой свет досадно действует… Дома нет сладу с Идой. Она нудится, сходит с ума от безделья, ей тоскливо с больной старухой, – всё это мне понятно, но ко всему она по своей сути нехороший ребёнок. Узнаю по всем ея проявлениям – ея отца. Дико упряма, ленива, неопрятна, рассеянна, беззаботна и даже жестока. Изводит больную старуху, говорит невероятные дерзости, перестала даже в мелочах слушать. Абсолютно не слушает и меня. Я теряюсь и не знаю, что предпринять. Сегодня 2-й вечер с ней не говорю, но она не подходит со словами извинения, хотя мне она нагрубила. Вырастет и будет награждать меня неожиданностями, от кот. волосы будут подниматься. Сейчас уже она доставляет мне неподдельные страдания.

И в этом, кисанька, также наши пути сходятся. Я долго не хотела иметь ребёнка, и только на 6-й год замужества – по моей же «оплошности» – она появилась на свет, о чём я сейчас не перестаю жалеть. От человека нелюбимого и неуважаемого нельзя иметь ребёнка. Хорошо быть одинокой и окружать себя, на время, теми людьми, кот. в данное время тебе по нутру…

28/XII.

Родненькая, говори искренно. Может быть, у тебя тянется полоса «равнодушия» ко всему. Я умоляю и в таких периодах не оставлять меня, хотя бы 2-мя фразами сообщить о себе. Не волнуй меня, не тревожь молчанием, оно мне кажется зловещим, и вечер совершенно испорчен, не могу работать…

В новом 36-м году (ты это письмо получишь уж в нов. году) шлю тебе пожелания бодрости, здоровья и душевного равновесия, подкреплённого жизнерадостностью. Ах, какие это ароматные качества!

Новый год нигде не встречаю. Растеряла всех знакомых и осталась до смешного одна. Хотела бы где-либо проветрить свои мозги (они уж в мозолях от работы) и негде.

Ида шлёт тебе свой привет. Мы с ней помирились, и она сегодня «не девочка, а бальзам», – надолго ли?!

Вечер прекрасный, порошит снежок, я сейчас выбегу к почте. Все мои мысли у тебя. А вдруг ты заболела? Немедленно отвечай.

Мама ещё лежит, но t° уже 37,5.

31/XII.

Ну, приготовься же принять хорошую головомойку – ты её вполне заслужила!.. Ах, какая ты негодная, когда же ты оставишь это «ожиданье конца»! И только поэтому не писала!? Не хватает моих слов – и лицо моё в эту минуту гораздо красноречивей их, – жаль, что ты меня не видишь! Знаешь, я строила уж планы отъезда к тебе. Образовавшая твоим молчанием пустота – была невыносима, а помимо этого – страх за тебя окончательно лишил покоя. Кисанька, никогда в отношениях не надо заглядывать в будущее [подчёркнуто красным карандашом Ксении] (это как принцип!). Я благодарна своей натуре хоть за этот плюс, т. е. я всегда брала сегодняшнее, не думая о завтрашнем, и выходило совсем не плохо. Это в отношении к другому полу.

Ты же знаешь, как дорога ты вся мне и как благодарна я тебе, что ты существуешь вот такой, какой ты есть сейчас. По-моему я уж знаю твои недостатки, и они совсем не оттолкнули меня. Вот о внешности, костюме – извини, – пишешь большую глупость. Нельзя так расценивать мою глубокую к тебе привязанность. Я придаю большое значение костюмам, но не до такой степени, чтобы это наносило «ущерб» моему чувству. Вот если б ты была нечистоплотна, то это качество могло бы быть испытанием для него. Твоя же аккуратность является образцом для меня (я не настолько чистоплотна физически, как ты). Если б я имела счастье беседовать сейчас непосредственно с тобой, я сказала бы тебе много резкого, но в письме (это документ!) не могу разойтись и сдерживаю себя. Но всё же ты негодная и поступила нехорошо по отношению ко мне. [Всё, начиная со слова «сдерживаю», подчёркнуто красным карандашом.] Я на тебя, киса, обижена, моя обида не скоро улетучится. Между прочим, я очень злопамятна. [Слово «злопамятна» подчёркнуто красным.] Ты и в дальнейшем можешь убедить себя в чём-либо несуществующем и будешь соответственно этому поступать!..

Не писала же я 4 дня по причинам, известным тебе. Нужно обладать какой-то особенной выдержкой, чтобы продолжать в этом же темпе жить, работать. Работа не поддаётся описанию – нужно видеть. Досадно, что ты этого не учла. [Фраза подчёркнута красным карандашом, волнистой линией.] Ну, да ладно – ещё посчитаемся при встрече.

Идёт дождь, исчезают остатки снега. Новогодняя ночь, всюду карнавалы, веселье, смех. Даже за стеной пляшут, слышны мелодии патефона. Ида не засыпает, а я ей хочу сюрпризом к утру приготовить ёлку. Завтра – устройство новогодней ёлки в д/с. Болят от дневной беготни ступни ног. На душе большая печаль, самой хочется вина, танцев и безудержного смеха. Приглашена была на бал-маскарад в клуб им. Каменева, но мне хотелось бы быть в небольшом кругу. Отказалась. Получила письмо от Петра. Там мороз в 38°, а я почему-то была уверена, что там жарче, нежели в умеренном поясе. Он снова болен, мне его жаль, но писать ему не могу. Пишу только тебе; никак не соберусь написать Лесковой, держу себя по отношению к ней совсем по-свински. Трудно кривить собой, нельзя фальшивить. [Фраза отчёркнута красным карандашом – дугообразной линией на правом поле.]

Пишу сегодня корявей обычного [не сказал бы] – болит голова, насморк. Ежедневно встаю с головной болью. Грустно, киса, хотя жить, безусловно, стало и «лучше и веселей». [Цитата подчёркнута красным.]

Только что обнаружила, что вышли почтовые марки, если не достану их завтра (вых. день), пошлю письмо без них – извини.

2/I.

Передают по радио из Москвы украинские песни, и если ты сейчас дома – слушаешь их также. Сегодня я пришла домой в 3 часа ночи и читала твоё спешное письмо, а утром получила 2-е и по дороге проглатывала его, в детсаду прочитала внимательно. Лихорадка с устройством ёлки в течение одного дня чуть не свалила с ног, но та радость, тот поразительный эффект, кот. она дала ребятишкам – возместил потраченные силы. Помимо ёлки, в углу устроила уголок леса, из кот. выходила большая фигура деда мороза, держащего в одной руке детям подарки, а в другой большую ель. Я с детьми искренно веселилась.

Детонька, не говори мне о «вымученных» письмах. Я всегда пишу их торопливо (медлительность – это роскошь, кот. я разрешаю себе только в гостях у тебя!..). Не надо приписывать мне того, чего нет. Нужно верить мне. [Последняя фраза подчёркнута красным карандашом.] Ты очень огорчаешь своей «подозрительностью». Я не уверена, что и в дальнейшем ты не будешь думать об этом…

Что вышло у тебя с Бор. Сем.? Может быть, ты, голубка, не права? Мне так не хотелось, чтобы ты прерывала с ним «дипломатические сношения». Не ищи в нём чего-то особенного и в конце концов не вдавайся в его личные качества, если они не сказываются скверно и непосредственно на твоей работе. Скажи «je m’en fiche» и работай по-прежнему…

Мне думается, что ты правильно (но не до конца) говоришь о вреде моей «страсти» быть первой. Конечно, помимо самолюбия, мной говорит ещё и искреннее желание дать лучшее, более высшее качество работы. Одно знаю, что работать иначе не могу и поэтому я «угроблена» для личной жизни – нет уменья совмещать личное и общественное.

Вчера гуляла и много и хорошо танцевала подряд часов 5, партнёром был – мой инспектор района, с кот. я ещё училась в институте. Он, провожая меня домой, назвал меня дурой, что я до сих пор молчала, не говорила официально о необходимости переменить комнату. Моя «халупа» произвела на него угнетающее впечатление. Знаю, что теперь будет заходить, хотя категорически запретила. Так, «от безделья» вчера на банкете уделила ему много внимания, но к утру пало настроение, и его сочные (шумные) поцелуи вспоминаю с гадливостью. Долго умывалась и чистила рот. Нет, кисанька, во мне есть много ненормального. Тело требует своего, а разум всегда противоречит.

Сделала перерыв – дала детям музыку для танцев вокруг стоящей ещё ёлки. Детские лица горят восторгом, счастьем. Я постоянно нахожусь у истоков детских проявлений, эмоций – вот поэтому люблю свою работу! Если б меня не тянули всюду и везде, если б я имела возможность быть только на работе в своём учреждении, я не так бы уставала.

Эти дни хотя были печальны (особенно в ночь под первое), но нет прежней безнадёжности. Что сделать, чтобы не повторялись мои «припадки»? – во время их трудно отвечать за себя, и делается страшно. Вот поэтому я так пугаюсь и за тебя, моя голубка. Вчера я снова решила (но как не длительны мои решения), пока физически ещё крепка, не ныть. Опять пустила в ход «кольца» и делаю физ. упражнения и испытываю удовольствие от чувства крепости своего тела. Зная себя, с сожалением думаю, что скоро захлестнёт противоположное. Изломы, перегибы во всём – вот моё несчастье. В ближайшее время меня посылают на… курсы – кукольного театра. Меня интересует эта работа, и я пойду. Думаю, что за это ты не выругаешь меня. Кажется, ты слышала об этих курсах. Этими днями выедет в М-ву Софа, почему это не я поеду!.. Сегодня ещё предстоит приём в д/с артистов кукольного театра, а я сидя засыпаю… У нас весна, снега нигде не видно, очень тепло. Киса, если есть в М-ве суконные ботики № 5 – напиши об этом. Мои порвались, а мне нужны только на низком каблуке, без них я простуживаюсь и в такую погоду. Софа мне купит их.

3/I.

Киса, моя любимая, целый день думаю о тебе, как же хочу быть с тобой! Всё время стараюсь улучить минутку, чтобы сотый, нет, тысячный раз сказать тебе об этом! Сейчас 8 час., я ещё в д/с, собираюсь идти домой, радио из М-вы, передавая мелодии, вызывает картину твоей комнатки. Хочу быть с тобой! хочу приехать к тебе хоть дня на 3. Ничего бы не случилось за эти 3 дня моего отсутствия, но надо что-то выдумать (для всех), чтобы выехать. Вот, как только приобрету галоши, я что-нибудь придумаю и, кажется, сделаю этот трюк. Плохо только, что нет Софы в детском саду – она выезжает в Москву 5-го. Дома всё по-прежнему, т. е. Ида выходит, гуляет. С ней эти дни не ссоримся. Мама тоже уже поднялась. Честное слово, может быть, я устрою тебе такой «сюрприз»!

Сделала ли себе шубу? Нет ещё? Думаю, что нет, иначе написала бы об этом. Киска, как у тебя с деньгами? Напиши об этом правдиво, родная. Мне что-то кажется, что материально тебе теперь «неважно». Но ты в этом отношении не правдива со мной. Не знаю только почему. Неужели ты допускаешь, что и это нанесёт «ущерб» моей привязанности?! Хороша же привязанность! Вообще, кисанька, ты худшего мнения о моей постоянности, чем она есть в самом деле. Во всяком случае, по отношению к тебе она стабильна, незыблема…

4/I. Продолжаю опять в детсаду. Сейчас поеду в город. Несмотря на мою любовь к туманным, дождливым дням (вот такая погода сейчас) я бы предпочла солнце. Несу сейчас статью, и очень хотелось бы, чтобы она была пущена в журнал (это новых рублей 200). Вчера дома застала Иду радостной, оживлённой – причина – присланная тобой книга. Она сказала, что «сегодня у меня настоящий Новый Год»…

Исполни мою просьбу в уничтожении некот. моих писем – меня смущает, что собралось их большое количество.

[Видимо, Ксеня периодически уничтожала какие-то пачки писем. Только этим можно объяснить большие лакуны в переписке первых лет.]

Сегодня надо ещё фотографировать, о чём думаю с неохотой. Да, между прочим, какая отвратительная черта – набрасываться на что-то новое и моментально терять пыл, интерес к нему. Вот так вышло и с фотоаппаратом. Ещё не успела овладеть техникой его, как забыла о нём. Себя за это презираю.

Нет времени закончить.

Целую нежно. Горячо любящая тебя Мура.

Скажи, пожалуйста, как мыть твой платочек? В мыльной пене, а затем для сушки растянуть его, приколовши гвоздиками (чтоб не сузился!) к доске? Не так ли?

4/I. 12 ч. ночи.

Каждый вечер я решаю, что вот сегодня я дома отдохну, но никогда не удаётся избежать работы. По-прежнему сидела над статьёй, кот. пришлось переводить на укр. яз., и с досадой чувствую, что если почта задержит рукопись (а срок к 7-му), то она не появится в печати.

Дошло до того, что вешалку на пальто приколола булавкой – нет ни одной свободной минуты. Чувствую iз-зa простуди дуже [зачёркнуто] (тьфу, перешла на укр. яз.!) очень нехорошо, хожу с t° 37,7.

Родненькая, займи где-ниб. денег и выкупи шубу. Ск. надо денег? Нам в этом м-це из-за реорганизации банковой системы задержат намного жалованье (чуть ли не до 20-го). Как только получу деньги, вышлю тебе 100 р. Конечно, это деньги очень небольшие, но всё же, когда нет и таких, то они пригодятся. Голубка, почему тебе так было плохо с деньгами? Было и есть, конечно. Ты за это время ничего не заработала? Я зверски ругаю себя, что растратила деньги и, честное слово, не знаю на что!.. Правда, значительную часть долга ликвидировала. Уменью беречь их следует поучиться у Софы, хотя она уж иногда скопидомничает…

Меня очень огорчила Юлька (помнишь, я часто говорила о зав. детсадом Арсенала), она проявила большую подлость по отношению ко мне и только лишь из зависти! Она не могла «перенести» мою премию и все те похвалы, кот. так обильно сыпались на меня во время конференции. Подала на меня какой-то донос. Какой – ещё не знаю и, честное слово, я так уверена в себе (в своей непогрешимости в работе, в отношении к своему делу), что даже не интересуюсь. Мне «под большим секретом» было заявлено об этом. Юльку я уж вычеркнула, жаль, а я её уважала, хотя видела многие её недостатки. Интересно, как будут вести себя остальные. Всё это гаденько, и я себя чувствую так, как будто хлебнула помоев. Я часто с ней была откровенна, но и здесь не было ничего порочащего меня как работника, как гражданку. Но всё же это ещё новый урок мне. Как жизнь поучает. Да, вспомнила, я с ней часто говорила о своём «презрительном» отношении к этим «тёткам дошк. дела».

Интересно ли тебе, голубка, читать об этом?..

Платье вышло «ханжеское» (термин Оленькин), но мне идёт.

Мне следует лечь, сижу одурманенная и температурой, и никотином. Меня лихорадит, холодно. На дворе же невероятная слякоть, туман, моросит, как сквозь сито, дождь. Сегодня слушала по радио небольшое выступление Веры Инбер, – я её люблю, о ней хотелось бы знать подробней. Читала ли ты её книгу «Место под солнцем». Если нет – вышлю.

5/I.

Ах, Кисанька, меня снова нагрузили работой!.. Дать обзор периодической методической литературы за весь истекший год. Эта работа на многие вечера. Я готова плакать от досады, отказаться же не могла, не умею.

Получила сегодня письма от Костика и от Проценко с поздравлениями с Нов. годом. Костик меня даже тронул своими расспросами о моей жизни, помня мельчайшие детали ея. Умоляет ответить, пишет, что всегда помнит обо мне. Приятно всё же отметить привязанность. Собираюсь ему ответить. Он на год выехал из М-вы, находится в Ростове/Д…

Боюсь, что слягу, а болеть никак нельзя. Вышли уж дрова, – надо достать их, в учреждении с началом года нет денег, – заменить меня некем, всё надо сделать самой.

Ида тоже состряпала тебе письмо, с бесчисленными ошибками. Это моё больное место – ея успеваемость [«больное место» подчеркнуто красным карандашом Ксении]. Пишет страшно безграмотно. Мне вчера дали диктант, и я в 8-ми фразах сделала ни больше ни меньше как 7 ошибок. Эти фразы я как-ниб. тебе непременно продиктую и доставлю себе удовольствие подчеркнуть и твои ошибки.

[Письмо Иды.]

5/I – 36.

Дорогая Ксенюша!

Вчера получила письмо от вас и всё никак немогу написать письма, вам потом папе и Юре и Вале братикам. Вот мой режим дня. Режим.

в 10 час. встаю одеваюсь умываюсь

в 11 час завтракаю (всегда с книгой).

в ½ 11^ого  Готовлю уроки (С куклой).

в 1 час или в ½ 2^ого Кончаю уроки.

в 2 час обедаю.

в 3 час Иду к маме в дет-сад.

в ½ 3 час Прихожу в дет-сад.

в 4 час Кушаю.

в ½ 4 час Иду гулять.

в 6 час Прихожу с прогулки.

А потом ужин игры возвращаюсь домой в 9 час. Мама проверает уроки и я ложусь спать.

Поздравляю вас с новым годом с новым счастьем. Я праздновала в дет-сад там 1^ого была елка 2^ого был кукольный театр сказка «три медведя» Мамонька купила мне елку и повесила игрушки золотые (краска такая) Серебриные и разных цветов бумажные и стекляные. Бальшое спосибо за книгу очень хорошая читаю её с большим интересом я люблю Марка-Твена я читала его книгу про тома и его товарища Гека Фина называется книга «Гек-Фин». Ксенюша я уже устала и пишу плохо и делаю много клякс. Мама что-то заболела но все-таки ходит на работу. Бабушка передает привет. Уже без 5^ти 10 надо спать. Спокойний ночи.

Крепко крепко целую. Ида П.

[Записка на клочке бумаги, без даты.]

Кисанька! Книжку до неприличия долго задержала – извини. Отвращение к образу Фуше – позднее сменилось интересом, до какой наглости, подлости может дойти человек?! И в этих качествах он поистине непревзойдён и безграничен… Не представляю даже, как прийдётся тебе рассчитываться за эту книгу? Я продержала её сверх возможных сроков.

7/I. 10 час. вечера.

Как я завидую этой Софке, что уехала (вчера) в М., она, очевидно, не торопится видеть тебя и очень боюсь, что найдёт предлог и не зайдёт к тебе. Она никогда не разделяет мою тягу к людям и всегда каким-либо суждением старается «расхолодить» меня… Если она к тебе не зайдёт – это будет большое невнимание ко мне, что я и постараюсь не забыть.

Кисуня родная, ты не совсем правильно расцениваешь моё «бескорыстие». Я никогда не использовала людей, не ловлю и не умею (напрасно!), но своего напрасно, бесцельно не дарю. Скупости нет совершенно (презреннейшая черта!) но иногда появляется расчёт, особенно при достижении какой-либо цели. Практичности! – увы, её нет, существует только лишь «одержимость» и тогда выступают элементы практичности. Конечно, при этом неровном, скачкообразном укладе жизни страдают близкие, – семья. Но это уж неотъемлемо от меня…