Текст книги "Убийство президента Кеннеди. Ли Харви Освальд — убийца или жертва заговора?"

Автор книги: Николай Платошкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Осенью 1955 года Ли пошел в десятый класс. Это была его уже одиннадцатая школа. Проучился он в ней всего месяц. 7 октября 1955 года Ли предъявил в школе «справку» от матери, подделав ее подпись. Там говорилось, что семья уезжает в Сан-Диего, Калифорния, и поэтому Ли уходит из школы. Маргарита была в курсе этого письма, которое впоследствии использовалось для доказательства развитого у Ли с детства стремления лгать по поводу или без оного.

На самом деле за исключением подделки подписи письмо отражало реальные планы Ли. Мать, как и в случае с Робертом, сделала ложное заявление, что Ли уже 17 лет и мальчик подал заявление с просьбой зачислить его в Корпус морской пехоты, рассчитывая на успех. Причем лагерь новобранцев корпуса находился именно в Калифорнии. Другое дело, что в отличие от Роберта Ли не поверили, так как он был очень щуплым на вид.

Будучи отвергнутым, Ли сильно переживал и в школу уже не вернулся. Он говорил тете Лилиан, что ему незачем учиться, так как учителя уже не могут сообщить ему ничего нового. Принимая во внимание начитанность молодого Освальда и низкий уровень американского школьного образования, этому вполне можно поверить. Ли замкнулся еще больше и целыми днями сидел дома за книгами, особенно тщательно изучая справочник морского пехотинца. В конце концов он выучил его практически наизусть, и Маргарита говорила сыну, что с таким усердием в корпусе ему обеспечен чин никак не ниже генерала.

Однако мать все же настояла, чтобы Ли пошел работать. Даже не из-за денег (хотя они, конечно, были нужны), а для того, чтобы мальчик окончательно не переселился в свой придуманный мир и не утратил последние навыки общения с окружающими. Ли служил курьером в нескольких компаниях, получая в одной из них 130 долларов в месяц. Его помнят как спокойного, несколько замкнутого паренька. Сдружившись с таким же, как он, молодым курьером Палмером Макбрайдом на почве увлечения классической музыкой, Освальд горячо отстаивал в разговорах идеи коммунизма. Именно тогда он говорил о том, что готов убить Эйзенхауэра. Характерно, что Макбрайд не воспринял это всерьез, так как считал, что Ли просто не способен на что-либо подобное. Ли хвалил Хрущева и вообще считал, что в США создают нарочито искаженный образ Советского Союза (что было чистой правдой).

Интересно, что общие знакомые советовали Макбрайду прекратить контакты с Освальдом, если он, Макбрайд, намерен работать в сфере ракетных технологий (тогда большинство мальчишек было увлечено ракетами). Этот факт ясно показывает настроения американского общества того времени: чтение таких книг, как «Капитал» Маркса, представляло собой в глазах обывателей угрозу национальным интересам США. А Ли Харви Освальд позднее говорил, что «Капитал» был для него тем же, чем Библия для верующего.

Летом 1956 года Ли вместе с матерью в двадцать первый раз с момента своего рождения сменил место жительства. Маргарита, ожидая скорого отъезда Ли на военную службу, переехала в Форт-Уорт, поближе к Роберту. С сентября 1956 года Ли пошел в десятый класс (в Америке среднее образование двенадцатилетнее) своей двенадцатой по счету и последней школы. Но уже 28 сентября он окончательно расстался со школьной партой, с нетерпением ожидая своего семнадцатилетия.

В сентябре же, явно под влиянием встречи с Робертом предыдущим летом Ли приобрел свое первое настоящее оружие – винтовку 22-го калибра (позднее он продал ее брату).

Спустя несколько дней Ли написал письмо руководству социалистической партии Америки. Так как это первый сохранившийся документ, свидетельствующий о политических взглядах Ли Харви Освальда, стоит привести его полностью.

«Уважаемые господа!

Мне 16 лет и я хотел бы получить больше информации о вашей Молодежной лиге. Мне бы хотелось знать, есть ли ее отделение в моем районе, как туда вступить и т. д. Я марксист и изучаю социалистические принципы уже больше 15 месяцев. У меня есть большой интерес к вашей Молодежной лиге.

С уважением Ли Освальд».

К письму был приложен вырезанный из журнала купон социалистической партии, где Освальд сделал пометку в разделе «пришлите мне информацию о социалистической партии».

Самое примечательное в этом письме – это адресат. Освальд, в самых хвалебных тонах говоривший о СССР и Хрущеве, написал не в коммунистическую партию США, а в партию, резко критиковавшую советскую систему. Соцпартия была основана в 1901 году и одно время претендовала на роль третьей партии Америки. У нее были свои депутаты в конгрессе, десятки мэров. На президентских выборах 1912 года кандидат соцпартии Юджин Дебс набрал 6 процентов голосов, что являлось лучшим результатом любой третьей партии США за полвека. Но в 1919 году большинство соцпартии образовало коммунистическую партию США, а руководство социалистов, оставшееся в меньшинстве, с помощью полиции сохранило свою власть. С тех пор влияние социалистов падало, и в 50-е годы о партии мало кто знал. Но в отличие от коммунистов у нее никогда не было репутации «агентов Москвы», и власти относились к ней благосклонно. Соцпартия занимала по отношению к СССР открыто враждебную позицию. Молодежная лига партии вообще придерживалась троцкистских взглядов.

Почему же «коммунист» Освальд написал в антисоветскую партию? Во-первых, похоже, он прекрасно понимал, что компартия находится под пристальным наблюдением ФБР (есть информация, что в те далекие 50-годы до трети членов компартии США являлись осведомителями ФБР). Возможно, на такую мысль его натолкнули контакты с Феррье. Наверное, перед поступлением в морпехи Ли не хотел излишних вопросов. Во-вторых, уже в то время марксист Освальд читал критическую по отношению к СССР литературу. Ему, в частности, нравился роман «1984» Оруэлла, имевший репутацию одного из самых сильных антисоветских произведений.

Поэтому письмо именно в соцпартию можно трактовать двояко: либо Освальд действительно играл роль подсадной утки (вроде и марксист, но не опасный для национальных интересов США), либо он действительно, как и многие интеллектуалы в мире, был недоволен и капитализмом, и советской формой социализма. Но второй сценарий плохо вяжется с последующей поездкой Освальда в СССР. Если знал, что там так плохо, то чего ехал?

Хотя есть и третий вариант. Самый простой. Освальду под руку попался журнал именно с рекламой социалистов, поэтому и письмо было написано им. Хотя отметим, что впоследствии в разговорах с людьми, которых он недостаточно знал, или в публичных выступлениях Освальд всегда подчеркивал, что он не коммунист, а социалист или марксист.

В любом случае, потом письмо Освальда было задействовано комиссией Уоррена для доказательства ранних коммунистических убеждений будущего убийцы президента.

Между тем марксист Освальд, едва дождавшись своего 17-летия, немедленно подал еще одно заявление в Корпус морской пехоты, и на этот раз был принят. Он не знал тогда, конечно, что прожил почти две трети своей недолгой жизни.

Как же можно охарактеризовать 17-летнего молодого человека на пороге его взрослой жизни? Пожалуй, это отлично известный во всех странах и во все времена случай, когда, начитавшись книг (причем хороших), человек сознает, что действительность гораздо хуже, чем та, с которой он сроднился на книжных страницах. Его окружают люди, которым нет никакого дела до благородных идеалов служения человечеству. Над ним смеются, его боятся и третируют. Тем более что юноша беден, а в условиях Америки, где главным достоинством личности считается успех, это тоже серьезный минус. Короче, Освальд приобрел прочное амплуа неудачника, мечтателя и чудака с опасными «красными» взглядами. У него почти не было друзей, потому что почти не было единомышленников. А Ли не мог общаться со сверстниками только на почве футбола и разговоров о победах над девушками. Ему было нужно гораздо больше. И кстати, если родственные души находились (например Вебель), они даже после покушения на Кеннеди говорили о Ли Харви Освальде только хорошее.

Мать, конечно, баловала ребенка, который рос без отца. Но непохоже, чтобы юноша был испорчен. Он рос без родительской опеки, был предоставлен сам себе и тем не менее не стал малолетним преступником. Ли не пил, не курил и даже не играл в азартные игры, считая это аморальным. Он читал, слушал классическую музыку и ходил по музеям. Комиссия Уоррена, пытавшаяся сформировать облик нелюдимого желчного человека, лишенного нормального воспитания, была вынуждена признать, что Маргарита Освальд была лучшей матерью, о которой члены комиссии когда-либо слышали.

Глава вторая.
Морпех «Освальдскович»

10 ноября 1775 года конгресс еще даже не образованных как следует Соединенных Штатов принял резолюцию о создании в помощь флоту двух батальонов морской пехоты. С этого дня начинается родословная самых элитных войск США, сравнимых по престижу с ВДВ в советское время. Боевая история этого вида войск, организационно входившего в ВМС, состоит главным образом из интервенций в странах Латинской Америки. Свергались неугодные правительства и насаждались проамериканские. Естественно, соотношение сил в таких операциях всегда было в пользу морпехов. Для многих американцев морская пехота и во время Освальда была единственной возможностью увидеть дальние страны. Конечно, подчас это было сопряжено с риском для жизни.

Во время Второй мировой войны морская пехота США вынесла на своих плечах основное бремя войны против Японии. Водружение морскими пехотинцами звездно-полосатого флага на отбитом у японцев острове Иводзима заняло в американских учебниках истории такое же место, как водружение советского флага над рейхстагом – в учебниках истории СССР. К 1945 году морская пехота представляла целую армию из 6 дивизий (485 тысяч человек) с собственной авиацией. В войне против Японии корпус потерял убитыми и ранеными более 87 тысяч человек. Уже через пять лет морская пехота США сражалась в Корее (1950 – 1953), где сложили свои головы 25 тысяч морпехов.

К тому времени, когда в морскую пехоту собрался марксист Ли Харви Освальд, этот вид войск считался не только элитным с чисто военной точки зрения. Обыгранная СМИ США война в Корее (едва не закончившаяся всемирной ядерной катастрофой) преподносилась американским обывателям как эпохальное противоборство с коммунизмом. И противоборство это выиграла смелой высадкой у Инчхона в сентябре 1950 года морская пехота США. Поэтому Корпус морской пехоты был самым острым оружием, которым США пытались остановить победное в то время шествие идей социализма в мире. Это были войска, где не было места разным подрывным, «красным» элементам.

И вот именно туда-то всеми правдами и неправдами стремился попасть марксист Освальд. Почему? Во-первых, основным фактором был пример брата Роберта, которого Ли боготворил (Роберт, правда, определял свои политические взгляды как стопроцентно консервативные). Во-вторых, мечтательный Освальд пытался вырваться из мелкой провинциальной действительности Юга США и посмотреть другие страны, о которых он так много читал. Совершить поездку по миру за счет богатых родителей, как это сделал в тридцатые годы другой американский юноша – Джон Фицджералд Кеннеди, – Ли Харви Освальд, естественно, не мог по соображениям материального характера. В-третьих, Освальд надеялся стать настоящим мужчиной, чтобы не так выделяться из среды сверстников. Наконец, Корпус морской пехоты США давал обычно гражданскую специальность, и после службы в нем, как правило, охотно брали на работу (ведь трудно было отказать патриоту, защищавшему Америку от мирового коммунизма).

Правда, старший брат Ли Джон утверждал потом, что Ли просто хотел избавиться от опеки матери. Но сам Освальд никогда ничего такого не говорил. И вообще, похоже, что ссора в Нью-Йорке окончательно развела Джона с его матерью, в то время как с Робертом и Ли Маргарита поддерживала нормальные семейные отношения.

26 октября 1956 года Ли попал наконец в тренировочный лагерь морской пехоты в Сан-Диего, где был зачислен во второй учебный батальон. С физической точки зрения Ли, конечно, мало походил на морпеха: невысок ростом, хрупкого телосложения, он весил всего 60 килограммов. Зато тесты показали, что новобранец имеет навыки гораздо лучше среднего уровня в чтении и владении словарным запасом. Ниже среднего были показатели по математике и анализу ситуации. В целом по суммарному результату тестов Ли набрал 105 баллов, что было ниже среднего уровня на два балла.

Очень плохо Ли сдал тест на распознавание радиосигналов. Но для военной специальности, которую он выбрал – ремонт и обслуживание авиационной техники, это не имело особого значения, и Освальда рекомендовали для обучения этой специальности. Важно подчеркнуть, что очень скрупулезные тесты не обнаружили у рекрута никаких отклонений психологического характера.

Начался курс молодого бойца, который многие, кто его прошел, описывали как ад. Новобранцев будили по тревоге среди ночи и заставляли совершать маршброски с полной выкладкой. Хватало и обычной для многих армий тупой бессмысленной муштры. Например, у инструкторов бытовало выражение, что все можно сделать правильно, неправильно и как положено в морской пехоте. На практике такая «теория» выглядела следующим образом. Новобранца заставляли пробежать определенную дистанцию и говорили, что он это сделал неправильно. Тот пробегал еще раз и слышал от командира, что на этот раз все было сделано правильно и теперь надо пробежать еще один раз, чтобы было как положено в морской пехоте. Естественно, все, кто имел мало-мальское образование, были возмущены таким «воспитанием», и Освальд здесь не был исключением.

Ли поначалу не мог одолеть основы боевой подготовки – владение личным стрелковым оружием морского пехотинца, винтовкой М-1. Над ним снова издевались сослуживцы и он даже получил кличку «мазила» (на самом деле еще более грубую, которую автор просто не хочет включать в эту книгу). Но без владения винтовкой новобранца могли отчислить, и Ли быстро исправился. 21 декабря 1957 года во время зачетных стрельб рекрут Ли Харви Освальд набрал 212 баллов, что на два балла было выше минимального количества очков, необходимого для получения категории «снайпер» (всего в корпусе было три категории: низшая – «хороший стрелок», средняя – «снайпер» и высшая – «эксперт»). Экспертом Ли не стал, потому что стрелял довольно нестабильно, явно не имея выдержки и меткого глаза. Перед самым увольнением с военной службы он стрелял уже гораздо хуже, набрав 191 балл. Практиковался Ли и из пистолета 45-го калибра, но данных о его результатах не сохранилось.

По итогам курса молодого бойца щуплый Ли Освальд получил оценку 4,4 балла как за поведение, так и за военные навыки. Если учесть, что высшей и довольно редкой оценкой было 5,0, а средним уровнем, необходимым для почетного увольнения из корпуса, являлось 4,0, то достижения маменькиного сынка Освальда впечатляют. Практически все сослуживцы Освальда потом отмечали, что он быстро схватывал и усваивал военные навыки.

В январе 1957 года тоже в Калифорнии Ли прошел обязательную для любого морского пехотинца тренировку по высадке с моря, рукопашному бою и тактике действий взвода. За пять недель не менее суровых испытаний, чем курс молодого бойца, его показатели практически не изменились: 4,2 за поведение и 4,0 за военные навыки. Но и там над Освальдом подтрунивали. Его считали мягким, так как он не вписывался в образ широкоплечего амбала с белозубой американской улыбкой, что было стандартом корпуса. Освальд получил кличку «Оззи» или «Оззи-кролик» «в честь» персонажа одного из популярных тогда мультфильмов.

Интересно, что в качестве защитной реакции Ли опять обратился к марксизму. Он критиковал президента Эйзенхауэра за войну в Корее, где «зря» погиб миллион человек (на самом деле больше), и называл себя защитником интересов рабочего класса. Невольно приходит мысль, что Освальд, говоря нарочитыми книжными лозунгами, просто издевался над своими обидчиками. Тем более что образованием и эрудицией средние морпехи в невыгодную сторону отличались даже от бывших одноклассников Ли.

Те, однако, кто имел законченное школьное образование, нисколько не сомневались, что Освальд как минимум закончил школу (хотя он не доучился до полного среднего образования два года). Ли был очень эрудирован, особенно в вопросах мировой политики. Он знал имена не только лидеров многих государств, но и 4 – 5 человек из их ближайшего окружения. Позднее рядовой Освальд любил «подкалывать» молодых офицеров, кичившихся перед солдатами своими знаниями. Он очень вежливо спрашивал офицера о его мнении в отношении того или иного события и потом невинными вопросами показывал участникам дискуссии, что на самом-то деле офицер многого не знает.

Но в целом в первый период своей службы Освальд не выказывал какого-то недовольства начальством за пределами типичного для всех новобранцев брюзжания по поводу тягот военных будней. Несмотря на то что комиссия Уоррена позднее задавала его бывшим сослуживцам целенаправленные вопросы на сей счет, никто из них не отметил в поведении Освальда чего-то необычного. Правда, во время увольнений Освальд не проводил свободное время с сослуживцами и некоторые считали, что он задирает нос. На самом деле Освальд просто не пил, не играл в карты и не клеился к проституткам в барах, что и было основным времяпрепровождением морпехов за пределами базы.

Как только новобранец получил свой первый длительный отпуск (после окончания десантной тренировки

27 февраля 1957 года), он поехал не куда-нибудь, а к своей матери в Форт-Уорт, что также не подтверждает версию, что Ли ушел в армию, чтобы избавиться от опеки Маргариты. Проведя дома пару недель, Освальд отбыл на базу ВМС Джексонвилл (Флорида), чтобы получить там базовые представления о своей будущей военной специальности оператора радара ВВС корпуса. Следует подчеркнуть, что для службы в этих частях по тестам отбирали наиболее умных рекрутов.

Здесь уже решала не сила, а мозги, и настроение Ли сильно улучшилось. Он с удовольствием учился, и никто не помнит, чтобы он заводил речь о марксизме. Учеба состояла в приобретении базовых знаний об устройстве радара и состоявшей на вооружении своей и чужой авиатехнике. Проблем, подобных трудностям с овладением стрелковым оружием, у Ли не было. Он, как и остальные солдаты его группы, получил звание рядового первого класса и допуск к работе с закрытой информацией категории «конфиденциально». Это была самая низкая степень, но и для ее получения компетентные органы проверили данные об Освальде по месту жительства. Никакой компрометирующей информации обнаружено не было.

Курс в Джексонвилле Освальд окончил 46-м из 54 участников. Далеко не блестящий результат. При этом, однако, он получил самые высокие оценки за все время своей военной службы: соответственно 4,7 за поведение (то есть оно было практически образцовым) и 4,5 за военные навыки.

Освальд продолжал обучение и в мае 1957 года был переброшен на базу ВВС Кизелер в Билокси, штат Миссисипи. Курс состоял из 30 тщательно отобранных морпехов. Теперь они уже до тонкостей осваивали радар, систему опознавания самолетов «свой – чужой», тактику преодоления системы подавления радаров самолетами вероятного противника (то есть СССР). Вся эта материя была, естественно, секретной, и преподаватели предупреждали курсантов, что для борьбы с возможным шпионажем в их среду могут быть внедрены сотрудники контрразведки. Но к Освальду никто претензий не имел.

Его довольно высоко оценивал капрал Пауэрс, который, что характерно, имел за плечами один курс колледжа (по-нашему вуза). И здесь Ли не особо тесно сходился с сослуживцами, но Пауэрс подчеркивал, что Освальд не избегал контакта, наооборот, стремился к нему. Однако опять всему мешала разница в повседневных интересах.

Правда, Пауэрс отмечал и еще один немаловажный момент. У него, Пауэрса, было неподкрепленное фактами чувство, что Освальд предрасположен к гомосексуализму. Дескать, по своему опыту наблюдения за подобными людьми Пауэрс сделал вывод, что Освальд женственно двигался, держал себя и т. д. Да и по курсу ходили слухи, что Освальд придерживается нетрадиционной ориентации. Возможно, дело было просто в том, что, как уже отмечалось выше, Ли не походил внешне на хрестоматийный образ широкоплечего морпеха. Да и изъяснялся он без ругани и сленга. Но если принять во внимание другое показание Пауэрса, то дело может представиться другим и более таинственным образом.

Ли на каждые выходные ездил в Новый Орлеан. Пауэрс думал, что он навещает мать. Но Маргарита тогда жила в Форт-Уорте. А родственники в Новом Орлеане вспомнили только, что Ли один раз им звонил, но не приезжал лично. К кому же мотался по выходным за 120 километров молодой морпех?

Если предположить, что он поддерживал тесный контакт с Феррье, то кое-что становится на свои места. Последний, как известно, как раз и был гомосексуалистом. Возможно, что он учил Освальда и как себя вести. Если, как уже упоминалось, во время базовой тренировки в Калифорнии Освальд изредка вспоминал о своем марксизме, то в Кизелере, где за ним внимательно наблюдала контрразведка, он вел себя очень смирно. Вероятно, что такую модель поведения ему подсказал Феррье. Если последний готовил Ли к увлекательной карьере агента-провокатора, то лишние неприятности с властями на этой стадии были ни к чему. Сначала Освальд должен был стать привлекательным для коммунистов с точки зрения возможного получения от него информации. Отсюда и желание Ли заниматься такой сложной для него, плохого математика, материей, как радары. Ничего более секретного для рядового корпуса морской пехоты США не существовало.

И наконец, Пауэрс, как неглупый человек, отмечал очень странную на первый взгляд черту характера Освальда. Тот был легко внушаем. Надо было только подобрать ключик к характеру парня, что для талантливого психолога не составляло особого труда. Освальд просто расцветал, когда уважительно отзывались о его способностях и смотрели как на равного. Например, если старшие по званию просто приказывали Ли что-либо сделать, тот начинал канючить: «А почему именно я?» Но если ему говорили: «А не сделать ли нам то-то и то-то?» – Освальд с радостью и усердием брался за дело.

Феррье был, видимо, единственным человеком мужского пола старше Освальда, но относившийся к нему, по крайней мере, с нарочитым уважением. А Ли, конечно, не могло не льстить внимание (возможно, и сексуальное) столь опытного пилота и человека из таинственного мира секретных и околосекретных служб.

Во время курсов в Кизелере Ли вдруг стал очень сильно интересоваться своей будущей военной специальностью и закончил курсы, к удивлению сослуживцев, седьмым из тридцати участников. 25 июня 1957 года ему была присвоена военно-учетная (как сказали бы в СССР) специальность 6741 – оператор авиационной электроники. Когда он отправился в отпуск, его показатели были весьма неплохими: 4,2 за поведение и 4,5 за военные навыки.

Усердие себя оправдало: Ли Харви Освальд за успехи был направлен на службу за границу, на одну из крупнейших военно-морских баз США за рубежом – Ацуги в Японии. 22 августа 1957 года Освальд, Пауэрс и еще десятки морпехов отплыли из Сан-Диего к берегам Страны восходящего солнца на борту военного транспорта «Бексар».

На корабле Освальд обучил Пауэрса играть в шахматы (эти два образованных человека не ощущали сложностей в общении друг с другом). Пауэрс вспоминал потом, что делать на корабле было особо нечего и Освальд много читал. Корпус морской пехоты распространял среди солдат массу в основном развлекательной литературы. Но Освальд, по словам Пауэрса, читал только «хорошую литературу», типа произведений Уолта Уитмена или серьезных книг по истории. У него никогда в руках не было никаких низкопробных вестернов.

Через три недели «Бексар» причалил в порту Йокосука и морпехи был перевезены на базу Ацуги, расположенную в 20 милях юго-западнее Токио. База была основана японцами в 1938 году как пункт базирования стратегической авиации, предназначенной для нанесения массированных и неожиданных ударов по врагу. Здесь служили, как правило, лучшие пилоты. В конце войны из-за непрерывных бомбежек американской авиации часть самолетов была переведена в искусственные пещеры. Когда после вступления в войну на Тихом океане СССР японский император Хирохито объявил о готовности к безоговорочной капитуляции, летчики базы взбунтовались и отказались выполнить приказ. Неделю они владели базой и даже разбрасывали над Токио листовки с призывами биться до последней капли крови.

Но уже 30 августа 1945 года на аэродроме Ацуги приземлился главком сил США на Тихом океане генерал Дуглас Макартур, чтобы принять капитуляцию Японии. Потом лет пять база пустовала, пока не началась война в Корее. Тогда на базе концентрировалось до 250 американских самолетов. Привыкшие к комфорту американцы построили бассейн, клуб и, естественно, вокруг базы как грибы после дождя выросли увеселительные заведения сомнительного характера.

К моменту прибытия в Ацуги Ли Харви Освальда на аэродроме размещалось Первое авиакрыло корпуса морской пехоты. Часть его истребителей Ф-86 (основной противник наших МиГ-15 во время войны в Корее) находилась в состоянии повышенной боевой готовности.

На базе был еще и необычно длинный ангар, из которого иногда выкатывали странный, почти крестообразный самолет – новейший американский высотный самолет-разведчик У-2. С потолком полета в 27 ООО метров он считался неуязвимым для советской и китайской систем ПВО. В восточной части базы на расстоянии около 400 ярдов от бараков морских пехотинцев находился комплекс из 20 зданий. Там располагалась основная оперативная база ЦРУ США на Дальнем Востоке. Естественно, что при такой начинке на Ацуги был повышенный режим безопасности.

Подразделение, куда попал Освальд, называлось Эскадроном воздушного контроля морской пехоты № 1 (английская аббревиатура MACS 1). Там служило 117 человек. В обязанности эскадрона входило отслеживание с помощью радара практически всего побережья КНР и обеих Корей. Если неопознанный самолет приближался к японскому воздушному пространству и не отвечал на запрос «свой – чужой», дежурные операторы эскадрона должны были обеспечить немедленное информирование перехватчиков, стремительно после этого поднимавшихся в воздух. Кроме того, эскадрон содействовал с помощью радиосвязи посадке своих самолетов на базу и контролировал все воздушное движение (включая гражданские авиарейсы) над японской столицей.

Конечно, к 1957 году полномасштабная война в Корее уже как 4 года была достоянием истории. Но «холодная война» на Дальнем Востоке только набирала силу. И обе стороны вели ее в основном с помощью авиации. Задирались только американцы. Самолеты-разведчики, бомбардировщики и истребители регулярно вторгались в советское воздушное пространство, чтобы вскрыть расположение системы ПВО и вызвать советских перехватчиков на опрометчивые действия (в сентябре 1983 года американцы подставили пассажирский южнокорейсий самолет, отправив на верную смерть сотни ни в чем не повинных людей). По сути, США сознательно балансировали на грани «горячей войны».

Иногда это кончалось для них трагически. Так, 7 ноября 1954 года самолет-разведчик В-29 был сбит в районе Курильских островов. 11 декабря 1956 года три американских бомбардировщика вторглись в воздушное пространство СССР в районе Владивостока. Правительство Советского Союза заявило протест. 27 июня 1958 года наши перехватчики посадили на советском аэродроме непрошеного гостя – американский самолет С-118. Сейчас на основании рассекреченных документов и мемуаров бывших летчиков окончательно ясно, что самолеты залетали к нам не по ошибке. За такие миссии пилоты ВВС США получали государственные награды, если, конечно, возвращались.

Особо безнаказанно летали над нашей территорией самолеты У-2. Протесты игнорировались, так как советские «миги» достать У-2 просто не могли. 4 июля 1956 года У-2 спокойно пролетел над Москвой и Ленинградом, на следующий день – над Литвой и Белоруссией. Всего с 1956 по 1960 год У-2 появлялись над советской территорией около 30 раз.

Таким образом, внешне спокойный Дальний Восток 1957 года тлел постоянными кризисами, вот-вот готовыми превратиться в настоящую войну. Освальд в составе дежурной смены операторов радаров проводил службу в так называемом «пузыре», как на военном жаргоне именовалось помещение оперативного слежения за воздушным пространством. Ли не только часами смотрел на экран, но и рисовал специальным карандашом для офицеров на прозрачном табло траектории движения самолетов. Для этого нужен был определенный навык, так как рисовать надо было «задом наперед». Вообще первое время офицеры не могли нахвалиться Освальдом. Тот был очень толковым, вежливым и спокойным солдатом. Отмечалось, что он подходил к делу основательно и старался, чтобы его работой были довольны.

Дежурная смена длилась как правило 4 часа, после чего Освальд возвращался в деревянный барак, где он делил комнату с сослуживцем. Как всегда, Освальд много читал. Он по-прежнему не играл в карты и не ходил по барам. Естественно, у него тут же начались проблемы с другими морпехами. Ли обзывали «мисс Освальд», заталкивали в одежде под душ, пытались спровоцировать на драку. Старослужащих бесило еще и то, что Освальд отказывался выполнять всякие унизительные ритуалы, через которые должен был проходить новобранец. К слову, такие ритуалы в США приняты не только в армии, но и в элитных университетах, причем не только с ведома, но и при поощрении начальства. Видимо, с точки зрения американского образа жизни для лидеров и защитников страны это необходимо. Над Освальдом смеялись, узнав, что парень еще и девственник. Причем сам в этом добровольно признался! У большинства морпехов сексуальный опыт был только с проститутками, которые делили с ними постель не из-за их выдающихся качеств, а просто за деньги.

Как обычно, об Освальде хорошо отзывались люди образованные, имевшие хоть какие-то другие интересы кроме вина и женщин.

Освальд на первом этапе своей службы старался уходить от конфликтов как в прямом, так и в переносном смысле. Когда к нему приставали, он криво улыбался и просто отходил в сторону. Вместо баров он сидел в комнате отдыха и смотрел телевизор (записи старых футбольных матчей). Кстати, сослуживцы тогда даже не догадывались о его марксистских взглядах, так как Ли их просто не высказывал.