Текст книги "Убийство президента Кеннеди. Ли Харви Освальд — убийца или жертва заговора?"

Автор книги: Николай Платошкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Глава седьмая.
Кошмар на улице Вязов

Яков Рубенштейн родился в Чикаго в 1911 году в набожной еврейской семье, скорее всего, 25 марта. До 1915 года в Чикаго не вели официального реестра рождений, поэтому есть шесть различных дат появления на свет этого человека. Яков был пятым из восьми детей. В основном он воспитывался на улице, где быстро научился отстаивать свои интересы кулаками. Примером для подражания здесь был его отец Иосиф, который пил и поколачивал свою жену. Она жаловалась на мужа в полицию и того несколько раз арестовывали.

В школе Яков с трудом заводил друзей и частенько предпочитал занятиям улицу. В результате дальше шестого класса мальчик так и не продвинулся. Мать пыталась образумить своего уличного ребенка рукоприкладством, а в 11 лет показала Якова психиатру. Тот обнаружил вспыльчивый характер и коэффициент умственного развития 94 (чуть ниже среднего уровня и гораздо ниже, чем у Освальда). В 1923 году специальный суд по делам несовершеннолетних постановил, что Яков и его два младших брата лишены надлежащего родительского воспитания и их на 18 месяцев поместили в детский дом. Но пребывание там не изменило образ жизни Якова, которого за вспыльчивый нрав и постоянную готовность к драке прозвали «Спарки» («кипучий»). Как и его сверстники, Яков подворовывал на улицах, его арестовывали, но ему всякий раз удавалось избежать тюрьмы.

Толком он нигде не работал, перебиваясь случайными заработками типа продажи билетов на ипподроме или работы вышибалой в танцзале. В 1937 году Рубенштейн стал в Чикаго профсоюзным организатором. Будучи секретарем местного отделения профсоюза мусорщиков, Яков был тесно связан с организованной преступностью, которая и держала в руках все профсоюзы Чикаго. Новых членов в профсоюз Яков иногда вербовал с помощью пистолета. Его босс был не лучше: он просто убил своего предшественника. (Рубенштейна тоже допрашивали по этому делу.) Профсоюзом Якова в Чикаго руководил некий Пол Дорфман, которого Роберт Кеннеди считал одним из самых опасных представителей организованной преступности.

Во время войны Джек Руби (так Яков Рубенштейн стал называть себя со временем, а в 1947 году официально принял это имя) служил в ВВС. Он отсиживался в тылу и прославился игрой в карты и торговлей всякой мелочью. Руби очень трепетно относился к своей национальности и при малейшей попытке окружающих сказать что-то против евреев сразу пускал в ход кулаки. Когда сержант как-то назвал его «еврейским ублюдком», Руби избил его до полусмерти. Как и Освальд, Руби дослужился только до рядового первого класса.

После войны он опять пытался торговать всякой всячиной – от штопоров до соли. Но не преуспел и в 1947 году переехал вслед за сестрой Евой в Даллас, где вскоре на одолженные ему братьями деньги открыл ночной клуб. Джек считал Даллас «дырой» и частенько повторял друзьям: «Зачем они меня сюда сослали? Не могли послать во Флориду?» Комиссия сенатора Кефовера по изучению организованной преступности еще в 50-е годы пришла к выводу, что Руби был членом мафии, которого чикагская «семья» направила в Даллас, чтобы представлять там ее интересы.

Действительно, вскоре Руби уже имел репутацию человека, у которого все «схвачено» в далласских правоохранительных органах. Судьи, полицейские и прокуроры, как правило, пользовались услугами его ночного клуба бесплатно. ФБР уже после покушения на Кеннеди признало, что хотело завербовать Руби в качестве осведомителя. Но после 9 бесед с ним якобы отказалось от этого, так как предоставленная Джеком информация не была полезной. Все эксперты сходятся во мнении, что ФБР никогда не стало бы встречаться с бесполезным человеком девять раз. По всей видимости, Руби все же информировал ФБР, особенно по вопросам борьбы с незаконным оборотом наркотиков. Например, глава далласской наркомафии Пол Джонс (тоже приехавший из Чикаго) регулярно общался с Руби вплоть до 22 ноября 1963 года. Он вспоминал потом, что Джека ему рекомендовали еще в Чикаго представители тамошней «семьи». Кстати, группа самого Джонса по контрабанде наркотиков из Мексики была ликвидирована ФБР, скорее всего, с помощью Руби.

В 50-е годы Руби участвует в нелегальных поставках оружия для партизан Фиделя Кастро. Тогда мафия надеялась, что Кастро ничем не отличается от продажных латиноамериканских диктаторов и после прихода к власти сохранит игорный бизнес и наркотрафик в руках «Коза ностры». Но Кастро прикрыл все злачные места и посадил в лагерь под Гаваной босса американской мафии в Гаване, известного нам Сантоса Трафиканте. В августе 1959 года Руби несколько раз летает на Кубу из Нового Орлеана (кстати, там его приметил не кто иной, как Уильям Годет, получавший вместе с Освальдом визу в Мексику). Руби навещает Сантоса Трафиканте в лагере и вскоре того освобождают. Скорее всего, Руби служил курьером по перевозке «выкупа»», в обмен на который Кастро разрешил Трафиканте покинуть Кубу.

Уже сидя в тюрьме после убийства Освальда, Руби как-то, будучи сильно взволнованным, пробормотал: «…Теперь они все разузнают про Кубу, разузнают про оружие, разузнают про Новый Орлеан, разузнают про все».

К 1963 году дела у Руби, который владел в Далласе двумя ночными клубами, шли неважно. Американская налоговая служба насчитала ему 21 тысячу долларов долгов, и Руби подумывал о продаже бизнеса. Только перед самым приездом в город Джона Кеннеди у него неожиданно появилось 7000 долларов и Руби явно воспрянул духом.

Скорее всего, еще занимаясь контрабандой оружия на Кубу, Руби познакомился в Новом Орлеане с Феррье, который занимался тем же самым. Во всяком случае, одна из служащих соседнего с ночным клубом Руби увеселительного заведения вспоминала, что Феррье настолько часто бывал у Руби, что она даже приняла его за менеджера. К тому же Руби, как и Феррье, был гомосексуалистом (он жил в квартире вместе с мужчиной). Есть свидетели, которые утверждают, что Освальд (которого, скорее всего, свел с Руби Феррье) состоял с Джеком в интимной связи. Так как Руби, как и Банистер, и Феррье, работал на ФБР, именно он, скорее всего, и был неофициальным контактером Освальда в Далласе. Руби знал Типпита, а один из помощников Джека походил внешне на Освальда, и именно его опознал как «Освальда» один из свидетелей на стрельбище.

Комиссия Уоррена не смогла обнаружить фактов знакомства Освальда с Руби. Она же не смогла выявить никаких связей Джека Руби с организованной преступностью (Комитет конгресса по покушениям сделал это с легкостью десятью годами позже). Однако не кто иной, как генерал Уокер еще в 1964 году с военной прямотой утверждал: «Рубенштейн знал Освальда, Освальд знал Рубенштейна». Мадлен Браун (как утверждают, любовница вице-президента США Джонсона) в 1963 году работала в одной из рекламных компаний Далласа. Служащие этой фирмы частенько заглядывали в ночной клуб «Карусель», принадлежавший Руби. Весной 1963 года они обсуждали в клубе покушение на генерала Уокера, гадая, кто же мог стрелять в лидера ультраправых. Неожиданно Джек Руби уверенно сказал, что это сделал Ли Освальд. Браун записала эту фамилию, которую никогда раньше не слышала. Кстати, с декабря 1962 по март 1963 года Руби регулярно бывал в доме Уокера. Он боготворил генерала, говоря, что тот «на 100 процентов прав».

После покушения на Кеннеди один из таксистов Далласа вспомнил, что отвозил Феррье и Освальда в ночной клуб Руби (Феррье утверждал, что никогда в Далласе не был) в начале 1963 года. Кстати, и сам Руби говорил, что в 1963 году не был в Новом Орлеане, а между тем он там появлялся примерно в июне.

В ночном клубе Руби «Карусель» работал «маг и чародей» Уильям Кроу. Увидев после 22 ноября 1963 года в газетах фотографию Освальда, он вспомнил, что тот участвовал в его трюке за неделю до покушения.

Певица в баре «Колони клаб» Биверли Оливер рассказывала, что как-то в «Карусели» Руби представил ей своего друга Ли Освальда из ЦРУ (Оливер видела в «Карусели» и Феррье, о чем уже упоминалось выше). Видела Освальда в «Карусели» и тамошняя танцовщица Джада.

Таким образом, весьма вероятно, что Ли знал Руби через Феррье еще весной 1963 года, когда совершил покушение на Уокера. Теперь Уокер, Феррье, кубинские эмигранты и мафия готовили из Освальда убийцу президента.

Заметим, что в отличие от Освальда Руби как раз был склонен к насилию. Он постоянно носил с собой пистолет и часто угрожал им не понравившимся ему посетителям прямо в ночном клубе. Один раз он гнался за человеком, который ему чем-то не угодил, по улице, стреляя в него из пистолета. Как и раньше, Джек охотно и по малейшему поводу пускал в ход кулаки.

Руби и Типпит, видимо, должны были вывезти Освальда из Далласа и убрать его. Сам же Освальд был горд тем, что разоблачает заговор правых против президента. Ведь, как он думал, ФБР полностью в курсе дела.

Джон Кеннеди в Техас ехать не хотел. Он в шутку предлагал министру финансов Диллону, собиравшемуся в Японию, поменяться местами. Вообще, почти весь кабинет Кеннеди 22 ноября был за пределами США. Многие министры вместе с Диллоном отправились в Японию, где готовили визит туда президента, намеченный на 1964 год. В Вашингтоне «на хозяйстве» оставался верный Роберт. После визита в Майами у президента разболелась спина, и он умолял своих помощников найти какой-нибудь предлог, чтобы отложить поездку в Техас, тем более что поездка эта должна была завершиться отдыхом на ранчо Джонсона, а с ним у президента были связаны неприятные воспоминания. Сразу после президентских выборов 1960 года Джонсон пригласил Кеннеди к себе на ранчо поохотиться. Избранный президент получил мощную винтовку, и Джонсон почти заставил его убить красивого оленя. Кеннеди на дух не переносил такой кровавый спорт. Он говорил: «Это имело бы смысл, если бы у оленя тоже была винтовка». Джонсон требовал, чтобы Кеннеди поставил голову убитого оленя в своем кабинете, от чего президент отказался. Через три года он и сам окажется в таком же положении, что и олень, которого он очень хотел пожалеть, но убил, чтобы не обижать своего вице-президента.

На поездке в Техас особенно настаивал Джонсон. Он хотел показать местным демократам, что во внутрипартийной борьбе между ним и Ярборо Кеннеди стоит именно на его, Джонсона, стороне. Склоки в стане демократов умело использовали республиканцы. В 1962 году член республиканской партии впервые за почти сто лет был избран в сенат от Техаса. Необходимо было срочно восстановить дисциплину среди демократов. Кеннеди возмущало, что техасец Джонсон ему в этом нисколько не помогает. 20 ноября он жаловался Роберту (который только что побывал на премьере фильма «Этот безумный, безумный мир»), что «сукин сын» Джонсон ничего не делает, чтобы сгладить противоречия в стане техасских демократов.

Для Кеннеди поездка в Техас была началом кампании по его переизбранию. Хотя президентские выборы ожидались только через год, было самое время «окучивать» ключевые штаты, где позиции президента не казались очень уж прочными. В 1960 году Кеннеди выиграл в Техасе с небольшим отрывом. Но тогда это произошло благодаря «фактору Джонсона». Теперь же Кеннеди подумывал о том, чтобы избавиться от своего вице, и хотел завоевать симпатии техасцев самостоятельно. Впервые после смерти сына Патрика в августе в поездке президента сопровождала первая леди. Джон уговаривал Жаклин поехать вместе с ним, понимая, что она способна добавить ему избирательских симпатий.

Впервые Кеннеди заговорил о поездке в Техас летом 1962 года. Через год он вновь вспомнил об этом.

20 ноября президент просмотрел подготовленный помощниками проект его речи в Далласе. В тексте содержалась полемика с теми, кто не понял духа шестидесятых и для кого стремление к миру является только знаком слабости. А ведь тех, кто так думал, в Далласе было подавляющее большинство.

В самолете по пути в Техас 21 ноября Кеннеди по-прежнему брюзжал на своих помощников, которые оставляют его и Джеки на техасском ранчо Джонсона, портя все выходные. В этот же день в Хьюстоне (там Кеннеди естественно говорил об американской космической программе) президент не выдержал и в гостинице прямо обвинил Джонсона в том, что тот развалил партийную организацию демократов в Техасе. Вице-президент вылетел из номера своего босса, напряженный «как пистолет». Джон сказал взволнованной стычкой супруге, что у Джонсона проблемы, и он просто неспособен говорить правду.

Первые встречи 21 ноября в Сан-Антонио и Хьюстоне очень обрадовали Кеннеди: он не ожидал от консервативно настроенных техасцев столь теплого приема.

Утром 22 ноября 1963 года, когда президент вышел из своего отеля в Форт-Уорте, его восторженно приветствовали около четырех тысяч человек, собравшихся перед гостиницей несмотря на моросивший дождь. «Где Джеки? (так звали в народе Жаклин Кеннеди)», – кричали техасцы. «Миссис Кеннеди приводит себя в порядок, – пошутил президент в ответ, – это занимает время. Но когда она закончит, то будет выглядеть лучше, чем все мы».

В выступлении за завтраком президент ответил на обвинения своих правых критиков в «слабости» тем, что заявил о намерении укреплять национальную оборону. В то время основной задачей США было догнать СССР в области освоения космического пространства. Президент с гордостью заявил: «В декабре, в следующем месяце Соединенные Штаты запустят самую большую ракету-носитель, что позволит нам впервые в истории обогнать в этой области Советский Союз… В 1962 и в первые шесть месяцев 1963 года экономика Соединенных Штатов росла не только быстрее, чем экономика практически любой западной страны, но даже быстрее, чем экономика Советского Союза». Да, 40 лет назад для Америки это было большим достижением.

После завтрака ему принесли далласскую газету «Даллас морнинг ньюс». На целой странице в черной рамке там содержались обвинения в адрес Кеннеди, сформулированные в виде двенадцати риторических вопросов. Один из них естественно касался Кубы: «Почему вы говорите, что мы построили “стену свободы”, хотя на самом деле на Кубе сегодня нет никакой свободы? Из-за вашей политики тысячи кубинцев сидят в тюрьмах, страдают от голода и подвергаются преследованиям – включая тысячи уже казненных и тысячи ожидающих подобной участи, и к тому же все население Кубы, почти 7 000 000 живет в рабстве?» О Кубе был и еще один вопрос: «Почему вы отказались от доктрины Монро в пользу “духа Москвы”?» Подразумевалось, что вместо использования доктрины Монро 1822 года, согласно которой США рассматривали всю Латинскую Америку как зону своих исключительных интересов, Кеннеди терпит «вмешательство» СССР в кубинские дела.

Один из вопросов выглядел так, как будто его написало само ЦРУ: «Почему вы с помощью ЦРУ убиваете верных друзей Америки за рубежом, в то время как Кастро живет и здравствует?» Имелось в виду недавнее убийство с помощью американцев южновьетнамского диктатора Дьема.

Объявление в газете проплатил техасский миллионер Хант (после покушения на Кеннеди он несколько месяцев скрывался в Мексике), а сами вопросы сформулировали генерал Уокер и его помощники. Формально вопросы были подписаны вымышленным Американским комитетом за объективные факты. Уокер и его подручные не представляли, что именно в этот день, 22 ноября, представитель ЦРУ Десмонд Фицджералд еще раз встретился в Париже на конспиративной квартире ЦРУ с Кубелой и окончательно дал тому «зеленый свет» на убийство Кастро. А сам Кастро 22 ноября готовился принять в Гаване эмиссара Кеннеди французского журналиста Даниэля.

Объявление в газете натолкнуло Кеннеди на грустные мысли. «Ты знаешь, мы сегодня посетим страну ненормальных», – сказал он Жаклин. Своему помощнику О’Доннелу президент заметил: «Любой над толпой с винтовкой может сделать это», – и красноречиво «выстрелил» указательным пальцем.

Наверное, Кеннеди расстроился еще больше, если бы узнал, что в Далласе расклеены листовки, на которых президент «разыскивался» за измену родине.

А Джонсон уже заготовил шутку для своего выступления в столице Техаса – Остине, куда из Далласа должен был отправиться президент. Намекая на инцидент с Эдлаем Стивенсоном месяцем раньше, вице-президент хотел открыть свой спич словами: «Господин президент, слава богу, что вы смогли вырваться из Далласа живым!».

В этот же день, 22 ноября, далласские газеты освещали визит в город бывшего вице-президента США и соперника Кеннеди на президентских выборах 1960 года Ричарда Никсона. Никсон был в Далласе по делам компании «Пепси-кола», интересы которой лоббировал (именно Никсон, уже будучи президентом, добьется для «Пепси» монопольного положения на рынке Советского Союза). Никсон сообщил репортерам, что, по его мнению, Кеннеди пойдет на следующие выборы уже с другим вице-президентом. Заметим, что, по данным ФБР, Джек Руби работал на предвыборный штаб конгрессмена Никсона в 1947 году. Никсон, по его словам, был уже в самолете, летевшем из Далласа в Вашингтон, когда узнал об убийстве президента.

В этот же день в ФБР позвонил лидер республиканцев в Хьюстоне Джордж Буш. Он сообщил, что один из праворадикальных членов республиканской партии в Хьюстоне, студент, угрожал убить Кеннеди. Потом уже выяснилось, что студент этот высказывал угрозу в запале спора и несколько месяцев тому назад. Да и Кеннеди к тому времени уже покинул Хьюстон. Похоже, что Буш просто создавал себе зачем-то косвенное алиби. К тому же будущий директор ЦРУ и 41-й президент США был, пожалуй, единственным американским политиком, кто долго не мог вспомнить, где он был 22 ноября 1963 года. Как мы помним, телефон и адрес Буша-старшего нашли в записной книжке самого близкого друга Освальда барона Мореншильда.

В 11.40 утра 22 ноября президентский самолет приземлился в аэропорту Далласа Лав Филд (полет из Форт-Уорта занял не более 15 минут), где Кеннеди тоже встречали приветливо. Президент сел в приготовленный для него голубой «линкольн» (символическая марка, если вспомнить, что президента США Авраама Линкольна убил в театре агент только что потерпевших поражение в гражданской войне южан). Верх у машины решили снять, так как в Далласе была солнечная и теплая погода. Президент вместе с Жаклин сели на заднее сиденье, перед ними на откидных местах расположились губернатор Техаса Коннэли с супругой. Шофер и его сосед на переднем месте были сотрудниками Секретной службы. Вслед за машиной Кеннеди следовал автомобиль с личной охраной. Всего в кортеже было 15 машин и его сопровождали полицейские на мотоциклах.

В этот же день примерно в 7.15 утра сестра Фрейзера увидела, что к их дому идет Освальд с продолговатым пакетом из коричневой бумаги. Она кликнула брата. Обычно Фрейзер сам подъезжал к дому Рут Пэйн, чтобы забрать Освальда после проведенных с семьей выходных. Фрейзер поинтересовался, что в пакете, и Ли опять сказал ему про карнизы. Да, да, вспомнил Фрейзер, ты же говорил мне о них вчера. Потом ФБР обнаружила в пакете, найденном на шестом этаже склада школьных учебников, микроскопические частицы одеяла, в которое, как предполагают, была завернута винтовка Освальда. Размер пакета позволял поместить туда винтовку «Маннлихер-Каркано» в разобранном виде.

Правда, сестра Фрейзера утверждала, что Освальд нес пакет под мышкой, поддерживая его снизу рукой. Если там была его разобранная винтовка, то это было физически невозможно. Никто не видел, как Освальд входил в задание склада с пакетом.

В этот день Освальд, как показывают очевидцы, изменил своей привычке и не стал читать в комнате отдыха вчерашние газеты. Примерно в 10 утра Освальд спросил у одного из сослуживцев, почему на площади Дили-плаза, на углу которой располагался склад (адрес самого склада был 411 Элм-стрит, то есть в переводе на русский улица Вязов), собираются люди. Тот ответил, что кортеж президента, как ожидается, проследует через площадь прямо под окнами склада. «Понятно», – ответил Освальд. Почти никто не помнит, что конкретно делал Освальд в то утро. Но в его обязанности, как всегда, входила подготовка заказов, и он возился с книгами в основном на шестом этаже.

На шестом этаже в этот день рабочие настилали новый деревянный пол, и один из них видел Освальда там примерно в 11.40. Следует отметить, что на шестом этаже не было каких-то перегородок. Это было открытое пространство, где стояли коробки с книгами. Через пять минут рабочие спустились на лифте на первый этаж: у них наступал обед. Но один из них, Чарльз Гивенс, забыл сигареты, и ему пришлось вернуться. Освальд, по его словам, все еще был на шестом этаже и находился поблизости от углового окна, из которого, по официальной версии, стреляли в президента.

Больше никто Ли Харви Освальда на шестом этаже не видел. Один из служащих ел свой ланч на шестом этаже сразу после двенадцати. Он тоже никого не заметил. Этому свидетелю вполне можно верить: остатки его ланча (куриные косточки) были обнаружены полицией на шестом этаже (следователи сначала пытались приписать этот ланч самому Освальду).

Зато Освальда видели в то роковое утро в другом месте, и он был не один. Примерно в 11.00 23-летняя Джулия Мерсер ехала на работу в Форт-Уорт мимо склада школьных учебников. Сразу за туннелем под железнодорожными путями (туннель примыкал к «травяному холму», о котором речь пойдет ниже) она увидела стоявший на ее полосе движения зеленый «пикап». За рулем его сидел коренастый круглолицый мужчина. Другой, помоложе и потоньше, выносил из машины пакет, в котором без труда угадывались очертания винтовки. Мерсер решила, что это сотрудники Секретной службы.

По пути на работу она остановилась в закусочной и сказала одному из полицейских: «А эта Секретная служба не такая уж и секретная!» Потом в дороге полицейские догнали ее, сообщили, что президент ранен, и допросили. Позднее Мерсер без труда опознала в водителе грузовика Руби, а в его попутчике – Освальда. Однако ФБР почему-то исказило ее показания: мол, Освальда Мерсер якобы не упоминала вовсе.

Другой свидетель видел примерно в 9.30 – 10 часов утра трех людей прямо над туннелем. Двое из них держали в руках винтовки. Свидетель дал показания ФБР после покушения, но ФБР почему-то их не зафиксировало.

Железнодорожный служащий Ли Бауэрс в тот день, как обычно на протяжении последних десяти лет, нес службу в небольшой башенке, из которой неплохо просматривались окрестности, в том числе и примыкавшая в «травяному холму» парковка. Ли хорошо знал в лицо всех железнодорожных служащих и помнил машины, которые обычно стояли на парковке. Примерно в 12.15 на парковку заехал черный «форд» 1957 года выпуска, водитель которого, похоже, говорил с кем-то по рации. За забором внимательно смотрели на Элм-стрит какие-то два человека.

Один из военнослужащих, находившихся в отпуске, Гордон Арнольд хотел в тот день сделать фотографии кортежа прямо с железнодорожных путей над туннелем. Но когда он туда направился, его остановил вооруженный человек в костюме и сказал, что туда нельзя. Арнольд оказался не робкого десятка и попросил незнакомца представиться. Человек показал ему жетон сотрудника Секретной службы, и дисциплинированный военный беспрекословно повиновался. Двое полицейских тоже видели в районе «травяного холма» сотрудников Секретной службы.

Во всех этих свидетельствах странно одно обстоятельство: ни один из 28 сотрудников Секретной службы, обеспечивавших в Далласе визит президента, не находился до покушения на Дили-плаза.

В 12.15 прямо перед зданием склада учебников упал и забился в припадке какой-то человек. Полиция вызвала «скорую помощь», и его отвезли в Парклендский госпиталь. В суматохе после покушения этот человек спокойно ушел оттуда домой, и его личность была установлена ФБР только в мае 1964 года. Джерри Белкнеп действительно страдал эпилепсией и он знал Джека Руби. Возможно, весь инцидент был искусственно создан для отвлечения внимания полиции. Незадолго до прибытия президентского кортежа одна из женщин на площади увидела человека с длинным пакетом в районе уже упоминавшегося «травяного холма» (небольшая возвышенность с деревянным забором рядом со складом школьных учебников в направлении движения президентского кортежа). Потом она не сомневалась, что этим человеком был Джек Руби.

Кортеж президента должен был проследовать мимо склада школьных учебников примерно в 12.25, но выбился из графика на пять минут. Прямо перед складом машинам пришлось делать резкий левый поворот и их скорость была гораздо меньше, чем положенная по стандартам безопасности Секретной службы (правила Секретной службы запрещали поворот круче чем 90 градусов, а перед складом кортеж повернул на целых 120 градусов). Почему так произошло, до сих пор Секретная служба внятно не разъяснила.

В 12.15 одна из сотрудниц склада Кэролайн Арнольд видела Освальда на втором этаже в комнате отдыха. Освальд, как обычно, сидел один и ел свой обед. Арнольд уверена, что это было именно за 15 минут до выстрелов и что она видела именно Освальда (правда, сразу же после покушения во время допроса ФБР Арнольд не казалась столь уверенной). Хотя Освальд работал на складе недавно, Арнольд он примелькался, так как периодически просил у нее разменять мелочь для автомата с напитками.

Примерно в это же время как минимум три свидетеля видели в угловом окне шестого этажа склада двух мужчин с винтовкой (одного из них описывали как мексиканца). Это не вызвало особого подозрения, так как все подумали, что это сотрудники Секретной службы. Из соседнего здания тюрьмы многие заключенные также видели двух мужчин с винтовкой с оптическим прицелом. ФБР сочло их показаниями ложными. В это же время на пятом этаже склада почти точно под угловым окном стояли трое рабочих-негров, которые примерно в 12.30 услышали прямо над головой выстрел, а чуть позже еще два. Они утверждали, что им на голову посыпалась известка с потолка, и они даже слышали звук падавших гильз.

Почти все свидетели вспоминали, что звук первого выстрела был резче, чем двух последующих.

Примерно в 12.30 кортеж президента свернул на улицу Вязов. Жаклин было жарко в розовом шерстяном костюме, и она не без удовольствия увидела впереди небольшой туннель под железной дорогой («там будет прохладнее»). На Дили-плаза было уже немного народа в сравнении с центральными улицами города, по которым кортеж проследовал ранее. Жена губернатора Техаса повернулась к президентской чете и с гордостью за земляков сказала: «Господин президент, вы не можете сказать, что Даллас не любит вас». Кеннеди ответил: «Нет, конечно, не могу». Это были последние слова 35-го президента Соединенных Штатов.

Сразу же раздался первый выстрел, который многие приняли за звук мотоциклетного двигателя. Пуля прошла мимо. Зато вторая (впоследствии названная «волшебной») пробила сзади спину президента, вышла через горло, вошла в спину сидевшего перед ним Коннэли и, прошив того насквозь (причем было разрушено одно из ребер), пробила руку и ногу. Именно поэтому многие полагают, что одна пуля таких ран сделать не могла. Кстати, так считал и сам Коннэли, опытный охотник.

Увидев на своей рубашке кровь, Коннэли закричал: «Бог мой, они убьют нас всех!» Жаклин непонимающим взглядом смотрела на раненого мужа. Водитель, поняв, что за его спиной творится что-то неладное, притормозил, и машина практически остановилась (в момент выстрелов она следовала со скоростью около 11 миль в час, то есть примерно 16 – 17 километров в час).

И в этот момент почти сразу за вторым выстрелом раздался третий, который снес президенту часть черепа. Эта рана уже была несовместимой с жизнью. Все три выстрела прозвучали примерно за пять с половиной секунд. Уже это обстоятельство говорит о том, что стрелял профессионал или профессионалы.

Жаклин, костюм которой был забрызган кровью и мозгом мужа, полезла назад, на багажник машины, чтобы подобрать часть черепа президента. Из следовавшей за «линкольном» машины охраны выскочил сотрудник Секретной службы Клинт Хилл и силой затолкал ее обратно на сиденье.

На площади воцарился хаос. Никто толком не понял, откуда прозвучали выстрелы. Но большинство свидетелей считали, что с «травяного холма», из-за примыкавшего к нему забора. Уже упоминавшийся выше Арнольд стоял как раз на этом холме. Пуля, летевшая сзади (из-за забора на вершине холма), просвистела рядом с его левым ухом. Он, как и учили в армии, сгруппировался и приник к земле. Этот момент ясно видел находившийся в кортеже сенатор Ярборо, который еще подумал, что у человека хорошая военная выучка. Семь свидетелей видели пороховой дым, поднимавшийся из-за забора на вершине «травяного холма».

Меньшая часть полагала, что стреляли из здания склада школьных учебников. Не было единства и относительно количества выстрелов. Многие слышали их больше чем три. Некоторые свидетели ощущали запах пороховой гари, что довольно проблематично, если предположить, что стреляли с шестого этажа склада школьных учебников.

Всего из 266 допрошенных свидетелей покушения 32 были убеждены, что стреляли из склада школьных учебников (сзади и слева от «линкольна» Кеннеди), а 51 (включая двух сотрудников Секретной службы и нескольких полицейских) столь же твердо был уверен, что выстрелы раздались с «травяного холма», то есть спереди и с чуть слева от машины президента.

Сразу после покушения полиция арестовала на Дили-плаза как минимум 12 человек. Но их всех отпустили, даже не установив личность (или скрыв полученные данные). Например, в железнодорожном вагоне за складом учебников были обнаружены трое «бродяг». Судя по фотографиям, «бродяги» неплохо одеты, коротко пострижены, а их обувь начищена. Кем были эти люди, неизвестно до сих пор.

Один из полицейских мотоциклетного конвоя Мэррион Бейкер, услышав выстрелы, подумал, что стреляли откуда-то сверху. Увидев сорвавшихся с крыши здания склада школьных учебников птиц, он немедленно подлетел на мотоцикле к складу и ворвался внутрь. Оба лифта не работали, кто-то заблокировал их на одном из верхних этажей. Бейкер заорал на подбежавшего начальника склада Трули: «Спустите лифт!». Но лифт не повиновался, и Трули с Бейкером побежали наверх по лестнице. На втором этаже они увидели Освальда, спокойно покупавшего в автомате кока-колу (из последующих показаний Бейкера напиток исчез). Бейкер наставил на Освальда пистолет. Но Освальд был абсолютно спокоен и не выглядел запыхавшимся. А ведь Бейкер видел его всего спустя полторы минуты после последнего выстрела (комиссия Уоррена утверждала, что с шестого этажа на второй можно было спуститься за минуту и шестнадцать секунд). Получалось, что террорист с рекордной скоростью спрятал винтовку, сбежал с шестого этажа на второй, купил в автомате кока-колу и ничуть не сбил дыхание. Если бы Освальд был без кока-колы в руках, то это еще было возможно теоретически. А вот на покупку напитка времени не хватало в любом случае. Поэтому злосчастная кока-кола и исчезла из последующих показаний. В промежуток не более трех минут после выстрелов Освальда видели на втором этаже еще три свидетеля.