Текст книги "Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России"

Автор книги: Николай Кудрявцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 45 страниц)

Тем временем 27 июля 1720 г. русский флот нанес поражение шведскому флоту у острова Гренгам в Аландском архипелаге. Галерный флот напал на шведскую эскадру, захватил 4 фрегата, 104 пушки и 407 пленных. Петр I особенно высоко ценил эту победу потому, что она была достигнута «при очах господ англичан, которые ровно шведов оборонили, как их земли, так и флот».Ульрика и ее правительство убедились, что, затянув войну и пойдя на союз с Англией, они допустили крупный просчет.

Убедившись в бесплодности попыток вытеснить Россию с берегов Балтийского моря, Англия потеряла интерес к продолжению Северной войны и отозвала свой флот. Тройственный союз окончательно распался. Истощенная войной Швеция решила пойти на мир. 30 августа 1721 г. в Ништадте был подписан мирный договор, по которому Лифляндия, Эстляндия, Ингрия, часть Карелии с дистриктом Воборгского лена со всеми «аппартиненциями перешли в полное неотрицаемое, вечное владение и собственность царскому величеству и его преемников». Чтобы «позолотить пилюлю» Россия согласилась в качестве компенсации выплатить Швеции 2 млн. талеров и предоставила ей право беспошлинно вывозить из страны хлеб на 50 000 рублей в год. В том же году Петр I принял титул императора.

Так закончилась одна из самых блестящих страниц русской истории. 21 год длилась война со шведами. Победа была завоевана упорным трудом русского народа, его правительства и организатора – Петра I. В итоге Северной войны Россия становится влиятельной державой, от позиции которой зависело решение важнейших европейских проблем. Россия, дипломаты которой еще в 1668 г. должны были доказывать, что крымскому хану посылаются «любительские подарки», а не дань, теперь с успехом противостояла изощренным и влиятельным дипломатическим службам Британии, Франции, Австрийской империи.

Окончание Северной войны позволило Петру I активизировать свою восточную политику. В первую очередь интересы России требовали выхода к Каспийскому морю. Необходимо было взять под свой контроль транзитную торговлю Востока со странами Европы, особенно торговлю шелком, и положить предел военно-политической экспансии Турции. Закрепиться в Восточном Закавказье Петр предполагал с помощью христианских народов Армении и Грузии, избегая политического и тем более военного конфликтов с Персией и Турцией. В течение XVI–XVII вв. народы Закавказья и Кавказа находились в сфере постоянных притязаний Турции и Персии. Четкие границы сфер влияния этих стран в Закавказье были установлены в 1639 г. К началу XVIII в. вся Западная Грузия – Имеретинское царство, княжества Абхазии, Грузии, Мегрелии, а также земли Западной Армении находились под владычеством Турции. Восточная Грузия, состоявшая из царств Картли и Кахетии, вся Восточная Армения с Карабахом, а также Азербайджан и Дагестан перешли под власть Персии.

С конца XVII в. персидское государство Сефевидов охватил политический и экономический кризис, который еще больше усугубился в начале XVIII в. Восстание афганских племен под руководством Мир-Махмуда стало роковым для персидского шаха. 23 октября 1722 г. восставшие взяли столицу Персии Испаган (Исфахан). Шах Хусейн вынужден был отречься от престола в пользу Махмуда. Но восемнадцатилетний сын Хусейна Тахмасп, вовремя покинувший Испаган, в ноябре объявил себя шахом Тахмаспом II. В стране наступило фактическое двоевластие. За положением дел в Персии пристально следили как в Турции, так и в России. Оба государства были заинтересованы в том, чтобы взять под свой контроль западное побережье Каспийского моря. Особую агрессивность проявляла Турция. Однако и Россия не желала оставаться в стороне. Петр I понимал, что в случае утверждения турецкого господства в Закавказье и Персии Россия лишится выхода к южным морям, перекроются ее коммуникации в Закавказье, что не только ликвидирует возможность перевода торговли шелком на Волжско-Каспийский путь, но и вообще отстранит русское купечество от восточной торговли.

В период военно-политического кризиса в Персии заявили о себе и христианские народы Восточного Закавказья. Еще в 1701 г. к Петру I с программой освобождения Армении от иноземного гнета приехал Исраел Ори – выдающийся деятель армянского освободительного движения. Он был сыном одного из карабахских меликов (владетельных феодалов). В Москву Ори прибыл после длительного путешествия по странам Запада, где безуспешно просил помощи. Ори представил Петру I план освобождения Армении, который мог бы реализоваться лишь после вступления русских войск в пределы Персидской империи. Одновременно он передал русскому правительству письмо армянских меликов, в котором они просили русских прийти на помощь Армении, а в благодарность готовы были признать за Россией юго-западное побережье Каспийского моря. Ори представил также в Посольский приказ подробную географическую карту Армении. Не без основания можно считать, что миссия Исраела Ори послужила толчком для формирования у Петра I идеи Каспийского похода. Но в условиях Северной войны реализовать этот план было нельзя. Петр пожаловал Ори звание полковника и разрешил ему поехать в Европу для того, чтобы «осведомиться», какую помощь «могут подать» австрийский император и баварский курфюрст. В 1707 г. полковник Ори, возвратившись ни с чем из поездки в Европу, был отправлен в Персию для сбора военно-политической информации под видом папского посланника. Но в 1711 г. по пути из Персии в Россию, в Астрахани, Ори внезапно умер.

Если в Армении опорой для России служили мелики Карабаха, то в соседней Грузии положение было иным. Грузинские царства Картли и Кахети вели междоусобную борьбу, что снижало значение Грузии как политической и военной силы. Однако при русском дворе рассчитывали на роль царя Картли Вахтанга VI, которому вплоть до 1723 г. отдавали предпочтение как лидеру, способному содействовать решению внешнеполитических задач России в Закавказье. Вахтанг VI был убежденным сторонником русской ориентации. Но поскольку царь Картли считался вассалом иранского шаха, он был призван ко двору шаха в 1712 г. и принужден обратиться в мусульманство. За реализацию своей программы по освобождению родины Вахтанг принялся только после возвращения в Грузию в 1719 г.

Неудачный Прутский поход (1711) и постоянное опасение, что Турция может возобновить войну, заставили Петра обратить пристальное внимание на Кавказ. Петр решил противопоставить зависевшей от султана Кубанской орде (часть Ногайской орды, которая образовалась после распада Золотой Орды и в свою очередь распалась на несколько более мелких орд) – Кабарду. С этой целью в 1711 г. на Кавказ был направлен уроженец Малой Кабарды князь Александр Бекович Черкасский (до крещения Давлет-Кизден-Мурза). Вскоре Черкасский сообщил Петру, что черкесские князья готовы служить великому государю всею Кабардой. Однако тот же Черкасский в 1714 г. дал знать, что посланцы крымского хана склоняют в турецкое подданство некоторых вольных князей Северного Кавказа, обещая им ежегодное жалование. В Большой Кабарде ханские посланцы не имели успеха, но кумыцкие князья выразили желанье перейти в турецкое подданство. Александр Бекович Черкасский доносил, что турки намерены соединить под своею властью все кавказские народы вплоть до персидской границы [509]509
  История внешней политики России. XVIII век. С. 48–52.


[Закрыть].

В июле 1715 г. Петр направляет в Персию посольство во главе с одним из самых опытных и искусных дипломатов Артемием Петровичем Волынским. Помимо дипломатических функций 26-летний посол должен был выполнять и задачи военно-политической разведки. В инструкции Волынскому указывалось, что по дороге в Испаган он должен произвести разведку водных путей, которые вели бы в Индию. Находясь в Персии, разведать сколько у шаха крепостей и войск и в каком они состоянии. Внушить шаху Хусейну мысль о том, что не русские, а турки являются главными противниками персидскому государству. Постараться убедить его в необходимости направить торговлю шелком не через Турцию, а по Волжско-Каспийскому пути. Разведать «об армянском народе, много ли его и в которых местах живет», и о его отношении к России [510]510
  Бушев П. П.Посольство Артемия Волынского в Иран в 1715–1718 гг. (по русским архивам). М., 1978. С. 24–25.


[Закрыть].

В марте 1717 г. Волынский с большими трудностями и неприятностями приехал в Испаган. Его приняли радушно, но по прошествии нескольких дней без объяснения причин посадили под домашний арест и установили постоянное наблюдение. Волынский трижды встречался с шахом Хусейном и имел несколько конфиденциальных бесед с визирем. Из этих встреч и личных наблюдений посол сделал вывод, что шах – глава не над своими подданными, а «у своих подданных подданный, и что редко такого дурачка можно сыскать и между простых, не токмо из коронованных».Всеми делами в государстве заправляет наместник шаха Эхтимат-Девлет, «который всякого скота глупее, однако у него такой фаворит, что шах у него изо рта смотрит, и что велит, то делает».Волынский предпринял попытку войти в доверие к визирю и подкупить его, но из этого ничего не вышло. В письме к Петру посол признавался, что Эхтимат-Девлет оказался «такой дурак, что ни дачею, ни дружбою, ни рассуждением подойтить невозможно; как уж я пробовал всякими способами, однако же, не помогло ничто».Своими действиями шах и визирь довели страну до крайнего разорения. По убеждению Волынского, Персия «не только от неприятелей, и от своих бунтовщиков оборониться не может».Посол делал вывод о необходимости начать войну с Персией немедленно, «ибо если впредь сие государство обновиться другим шахом, то, может быть, и порядок другой будет» [511]511
  Цит. по: Соловьев С. М.Чтения рассказы по истории России. 1989. С. 699.


[Закрыть].

Летом 1717 г. до Хусейна стали доходить слухи о том, что несколько тысяч русских солдат вошли в прикаспийскую провинцию Гилянь. Напуганный шах предложил русскому послу немедленно покинуть пределы страны. Но Волынский к тому времени был уже достаточно осведомлен о положении дел в Персии. «Хотя б еще и десять лет жить, больше уже не о чем проведывать и смотреть нечего и дел никаких не сделать» [512]512
  Там же. С. 699.


[Закрыть], – писал Волынский. 1 сентября 1717 г. он выехал из Испагани. Перед отъездом Волынский заключил договор, по которому русские купцы получили право свободной торговли по всей Персии, право покупать шелк-сырец повсюду, где и сколько захотят. Не забыл Артемий Петрович и о себе. Прослышавший о военных победах Петра над шведами шах испугался, что царь двинет свои войска к границам Персии, и стал сулить Волынскому щедрое вознаграждение за гарантии безопасности. Волынский потребовал колоссальную по тем временам мзду – сто тысяч рублей. Хусейн пообещал, но нагло обманул царского посла: при отъезде Волынского из Испагани, сославшись на отсутствие наличности, он выдал ему вексель на имя ширванского правителя, которого обязал расплатиться. Одновременно был послан курьер от шаха с предписанием – не платить послу ни копейки.

По дороге в Россию Волынский остановился на зимовку в городе Шемахе, где имел возможность еще лучше узнать и изучить положение дел в персидском государстве. Здесь он встретился с посланцем Вахтанга VI Фарседан-беком. После принятия мусульманства Вахтанг был назначен шахом главнокомандующим персидских войск. Вахтанг просил передать Волынскому, что в сердце он остается христианином и готов оказать помощь Петру в борьбе с Персией. Волынский взял письмо Вахтанга к его тетке, царице Имеретинской, жившей в России, но вступать в переписку с главнокомандующим персидской армии не стал.

В начале 1719 г. А. П. Волынский вернулся в Россию. Петр был доволен его миссией и пожаловал ему чин полковника и генерал-адъютанта. Донесения Волынского убедили царя в необходимости готовиться к Персидскому походу. Вскоре Артемий Петрович был назначен на должность астраханского губернатора и стал активно готовиться к походу на западное побережье Каспийского моря. В марте 1720 г. он получил указание Петра установить связь с Вахтангом VI и договориться с ним о совместных действиях. Кроме того, Волынскому поручалось организовать разведку местности от Терека до Урчи и скрытно начать строить амбары, магазины, суда и прочее, «дабы в случае ни за чем остановки не было».В том же году в сентябре в Персию для ведения разведки был направлен капитан Алексей Баскаков. Он должен был разведать путь для прохода войск от Терека до Шемахи, от Шемахи до Апшерона и оттуда до Шляни. Кроме того, ему поручалось собрать сведения о судоходстве на реке Куре и «все это делать в высшем секрете» [513]513
  Там же. С. 702.


[Закрыть].

К 20-м годам XVIII в. завершается процесс оформления военно-политического союза России с деятелями армянского и грузинского освободительного движения. Первоначально армяно-грузинское содружество возглавил царь Картли Вахтанг VI. В 1719 г. грузинские войска во главе с Вахтангом стали готовиться к выступлению против персидского шаха. Грузинский царь вел в это время переговоры с армянскими военачальниками о совместных боевых действиях. В начале 20-х гг. XVIII в. произошло объединение разрозненных армянских отрядов и формирование в восточных провинциях Армении самостоятельного армянского войска. Наставником и руководителем армянских меликов до 1724 г. был католикос Гандзасара (Карабах) Есаи Асан Джалалян. Развернувшееся в Восточном Закавказье освободительное движение стало прологом к вступлению русской армии в пределы Персидской империи на западном побережье Каспийского моря.

В начале 1722 г. было получено известие от русского консула в Персии Семена Аврамова. В нем сообщалось о восстании афганцев во главе с Мир-Махмудом. Посланные против восставших войска шаха был разбиты. Консул сообщал, что персидские войска совершенно деморализованы и неспособны к сопротивлению. Одновременно было получено известие от русского резидента в Константинополе И. И. Неплюева о том, что лезгины просят покровительства султана и готовы признать его своим верховным государем. В сложившейся ситуации медлить было нельзя. Поход на Кавказ и в Иран начался в июле 1722 г. Русские войска (22 000 человек) на судах были перевезены к устью Терека. Там пехота соединилась с подошедшим отрядом конницы в составе 9 тыс. человек. Одновременно с продвижением войск велись переговоры с персидским правительством. Еще 25 июня, в Астрахани Петр приказал отправить «пункты» русскому консулу в Персии Семену Аврамову. Консул должен был «предлагать шаху старому или новому, или кого сыщет по силе кредитива» [514]514
  Там же. С. 712.


[Закрыть], что русские войска идут не для войны с Персией, а с тем, чтобы помочь ей в борьбе с бунтовщиками, что если шах уступит некоторые провинции, лежащие по Каспийскому морю, то Россия готова оказать военную и финансовую помощь Персии.

Аврамов получил эти пункты, находясь в Казбине, и предложил наследнику шаха Тахмаспу принять помощь России. Но, столкнувшись с «замерзелой спесью и гордостью» наследника, Абрамов стал искать подход к наиболее влиятельным вельможам. Вскоре ему удалось убедить их в необходимости просить помощь у русского царя и послать к нему посла. Давая знать о результатах своих переговоров, Аврамов доносил Петру, что персидское государство в конец разорено, а наследник престола Тахмасп не может собрать больше 400 человек войска. В августе русские войска без боя овладели Дербентом. Но дальше Дербента возглавляемая Петром I армия не пошла. Русский император ждал прихода объединенных армяно-грузинских войск под предводительством царя Вахтанга и католикоса Есаи Асан Джалаляна. Однако ни Есаи, ни Вахтанг до соединения с русской армией не собирались предпринимать активных военных действий. Петр I через придворного царя Вахтанга VI князя П. А. Туркестанова, который в качестве связующего звена осуществлял челночные поездки между ставками русского и грузинского царей, передал Вахтангу, что встреча войск может состояться где-то между Дербентом и Баку.

В сентябре Вахтанг выступил из Тбилиси и, направляясь к Гяндже, послал католикоса Есаи в Карабах за армянским войском. 22 сентября в местечке Чолак, неподалеку от Гянджи, грузинская армия встретилась с войсками карабахских армян во главе с Есаи. Но, несмотря на достижение договоренности выступить к Шемахе и освободить город от лезгин, армия Петра I и армяно-грузинские войска простояли без движения в течение двух месяцев 1722 г. Пауза в каспийской кампании была вызвана не только потерями в обозе и губительным действием климата на русских солдат. Она имела и определенный стратегический смысл. Заняв Дербент, Петр стал ждать известий от русского резидента в Константинополе И. И. Неплюева о реакции Турции на действия России. Реакция турецких властей проявилась в значительно более бурной форме, чем ожидал Петр. В начале октября турецкий визирь от имени своего правительства заявил Неплюеву, что он советует русскому императору вернуться в свое государство, угрожая в противном случае войной. 12 октября русский посол уведомил Петра о том, что турецкие власти решили ввести в Грузию свои войска и занять Тбилиси. Одновременно турецкая дипломатия активизировала свои действия по нейтрализации армянского и грузинского освободительного движения. В декабре 1722 г. турецкие власти заверили армянских миликов Карабаха в своем миролюбии, а Вахтангу VI неоднократно предлагалось принять турецкое подданство.

Не добившись успеха по нейтрализации армянского и грузинского освободительного движений, Турция решилась взять под свой протекторат лезгин. Этот шаг был направлен против России: в секретном предписании предводителю дагестанских лезгин Дауд-беку турецкий султан поручил приложить старание к изгнанию русских их Прикаспия. Петр не хотел новой войны с Турцией. Перед тем как покинуть Дербент, царь через своего представителя и резидента Ивана Толстого переслал в Тбилиси как руководство к действию грамоту для Вахтанга VI. После этого, передав командование войсками генералу М. А. Матюшкину, Петр I покинул армию и в октябре прибыл в Астрахань. В грамоте грузинскому царю Петр предлагал Вахтангу стать посредником между Россией и Персией. Вахтанг должен был убедить шаха в миролюбии России и желании русского государства помочь шаху избавиться от «бунтовщиков». Петр рассчитывал, что шах добровольно откажется в пользу России от прибрежной полосы Западного Каспия и согласится на образование армяно-грузинского государственного объединения под протекторатом России. Такое государство могло бы стать военно-политическим буфером на пути продвижения Турции в Закавказье и к русским владениям Прикаспия. Установление протектората России над армяно-грузинским государством преследовало также задачу обеспечить политическое равновесие на Кавказе после того, как Турция приняла под свою протекцию владения лезгин. Но этим планам Петра не суждено было сбыться. Узнав от гонца Вахтанга VI о предложениях России, шах Персии Тахмасп II отверг их, а самого Вахтанга обвинил в измене.

В следующем году поход был возобновлен. Западное и южное побережье Каспийского моря с городами Баку и Рештом были заняты русскими войсками при поддержке местного населения. Успех похода закрепил подписанный в Петербурге в 1723 г. договор, по которому к России отошли прикаспийские провинции Персии с городами Дербент, Решт и Астрабад. В ответ турецкие войска начали продвижение в сторону Гянджи, Еревана и Нахичевана. Новая расстановка сил в Закавказье была закреплена договором между Россией и Турцией, подписанным 12 июня 1724 г. в Константинополе. По договору султан признал приобретения России в Прикаспии, а Россия – права Турции на Западное Закавказье. Для обмена ратификационными грамотами в Константинополь был отправлен бригадир Александр Румянцев в звании чрезвычайного посланника. На него же была возложена обязанность участвовать вместе с комиссарами Порты в разграничении русских и турецких владений на Кавказе. Относительно этого разграничения Петр собственноручно написал Румянцеву «промеморию». В ней давалось задание произвести разведку местности от Баку до Грузии, выяснить далеко ли Армения от Грузии и какова сила грузинской и армянской армий. Это была одна из последних разведывательных инструкций Петра I.

В царствование Петра I взоры России впервые были обращены в сторону среднеазиатских земель. В то время о них мало знали. Долетали только отдельные слухи о таящихся там несметных богатствах. Петр проявил интерес к Средней Азии, когда получил секретные сведения о том, что в долине реки Аму-Дарьи открыты большие месторождения золота. В 1716 г. Петр решил послать туда экспедицию во главе с князем Александром Бековичем Черкасским. Цель экспедиции заключалась в том, чтобы склонить хивинского хана в русское подданство, а бухарского – к дружбе. Одновременно князь должен был проверить достоверность слухов о золотых россыпях в нижнем течении Аму-Дарьи, а также разведать торговые пути в Индию [515]515
  Очерки истории российской внешней разведки. С. 91.


[Закрыть]. С этой целью Петр повелел князю взять с собой доверенных купцов. Кроме того, царь предписал отрядить из экспедиции в Индию поручика Кожина, который «под образом купчины» должен был «разведать о пряных зельях и о других товарах и для того прислать Кожину двух человек добрых людей из купечества, и чтобы оные были не стары».Но экспедиция закончилась неудачей. Хивинский хан сначала уговорил князя рассредоточить силы, а затем вероломно напал на отряды и полностью истребил их. По информации Волынского, персидский шах Хусейн послал в «подарок» хивинскому хану 20 000 рублей на русские деньги с тем, чтобы он убил князя [516]516
  Соловьев С. М.Указ. соч. С. 701.


[Закрыть].

Тем не менее эта неудача не остановила Петра. Он посылает к хану новое посольство во главе с Флорио Беневини. Беневини был выходцем из Италии и находился на русской службе, не раз доказывая на деле свою преданность Петру и России. Он хорошо знал Восток, владел турецким и персидским языками. Главная задача, поставленная перед ним, сводилась к негласной проверке сведений о золоте. Кроме того, Петр собирался установить торговые отношения с Бухарой, и Беневени должен был выяснить, какое влияние на бухарского хана оказывают Персия и Турция. В 1719 г. русское посольство отправилось в Бухару через Персию вместе с возвращавшимися домой бухарскими посланниками. В 1720 г. посольство прибыло в Тегеран. Все это время Беневини собирал военно-политическую информацию о Персии и направлял ее в Петербург. Пребывание в Тегеране затянулось, но в конце концов, шах соизволил отпустить Беневини. Покинув пределы Персии, русское посольство в сопровождении бухарских коллег прибыло в Бухару в конце 1721 г.

Хан внешне благосклонно принял Беневини, и тот три года проработал на земле Бухары. Несмотря на пристальное наблюдение, установленное за Беневини, ему удалось выяснить, что золотоносный песок выносится в Аму-Дарью горными речушками, а, значит, месторождение золота находится где-то в горах. Действительно, Беневини и его люди вскоре установили, что в горах Бадахшана находятся залежи руды, содержащей золото. В других местах были залежи меди, квасцов, свинца, железа и серебра. Беневини выяснил также, что все эти месторождения строго засекречены, находятся под личным контролем хана и никому не разрешается заниматься их разработками. Перед возвращением на родину Беневини заключил от имени России оборонительный договор с Бухарой против Хивинского ханства и договорился о возможности развития торговых отношений. Петр I по достоинству оценил заслуги Флорио Беневини. После возвращения итальянца в Петербург он получил назначение на работу в Коллегию иностранных дел. Большой личный опыт и хорошее знание Востока позволили Беневини долгие годы успешно осуществлять руководство одним из отделов коллегии – так называемой экспедицией «турецкого и других языков» [517]517
  Очерки истории российской внешней разведки. С. 94.


[Закрыть].

В течение первой четверти XVIII в. Россия стремилась укрепиться в Закавказье и упрочить свои позиции в Средней Азии. В условиях тяжелейшей Северной войны Петр I рассчитывал достичь этих целей, опираясь больше на дипломатию и дипломатическую разведку. Однако подчинить все Закавказье и закрепиться в Средней Азии России не удалось. Россия вынуждена была считаться с интересами Турции и Персии в этих регионах. Петр I довольно быстро понял, что, не решив проблемы Крыма и Азова, нельзя решить проблему Закавказья, а не решив эту проблему, нельзя утвердиться в Средней Азии. Но 28 января 1725 г. император Петр I умер. К решению Восточного вопроса Россия приступит только с воцарением на престоле Екатерины II.

В годы царствования Петра I российская разведка как никогда отличалась необычайной активностью и масштабностью. Впервые в истории русского государства она распространяет свое влияние не только на всю Европу, но и на Азию. Впервые при Петре разведывательные партии были направлены в Индию, на Каспийское море, на Камчатку и Курильские острова. Планировалась даже морская экспедиция на остров Мадагаскар, который находился под властью пиратов, выразивших желание перейти под руку русского императора. Такой диапазон работы определял и характер агентуры петровской разведки. Агентурная сеть разведки была сетью высокоценных агентов, а не мелкой массовой агентуры. Она состояла главным образом из крупных политических деятелей: министров, дипломатов, духовных лиц. База вербовки агентуры во всех странах тогда была преимущественно материальная: в век коррупции русская разведка широко и умело пользовалась этим явлением. Вместе с тем, как видно из многочисленных примеров, русские дипломаты использовали и идеологическую базу для вербовок, особенно в Турции, Польше и в Закавказье.

Следует отметить также тот интерес, который проявлял к разведке лично Петр. Он понимал, что хорошо поставленная разведка помогает решать сложнейшие политические проблемы. Петр лично писал и корректировал разведывательные директивы, использовал каждую поездку русских людей за границу для ведения разведки. При этом Петр никогда не довольствовался информацией из одного источника. Он всегда проверял материалы через параллельные каналы. Агентурной проверке (через шпионов) Петр придавал особое значение и денег на разведку не жалел. При Петре впервые была поставлена задача борьбы с дезинформацией, клеветой, лжесвидетельством. Петр требовал от русских контрразведывательных и судебных органов тщательной проверки и критического подхода к различного рода доносам и заявлениям. Но, хотя Петр I придавал большое значение вопросам разведки, соответствующих государственных органов по ее организации и ведению создано не было. Организационно она оставалась на прежнем уровне вплоть до начала XIX в.