Текст книги "Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России"

Автор книги: Николай Кудрявцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 45 страниц)

Так, в начале 1707 г. Толстой через верных людей познакомился с содержанием писем французского посла в Стамбуле Ферриоля, в которых французский дипломат убеждал турецкие власти в необходимости начала военных действий против России. Толстой своевременно отреагировал на закулисные интриги французского посла и пустил в дело залежавшиеся соболя. Муфтий получил от него «два сорока соболей», рейс-эфенди (министр иностранных дел) – сорок соболей. Не остался в обиде и визирь. В результате на созванном султаном тайном государственном совещании победила партия мира, искусно поддерживаемая П. А Толстым. Не без удовольствия Толстой сообщает, что визирь задавил двух самых умных пашей, и восклицает по этому поводу: «Дай Вышний, чтобы и остальные все передавились» [462]462
  Цит. по: Гражуль В. С.Указ. соч. С. 28.


[Закрыть]. Поход против России не состоялся.

Однако в конце 1708 г. в Турции берут верх антирусские настроения. Военный совет Порты обсуждает конкретные планы султана по ведению наступательных операций против российской армии. К войне начинает готовиться и крымский хан. Весной 1709 г. Петр едет в Азов. В Стамбуле сразу же распространяется слух о возможности нападения российских кораблей на турецкий флот. Положение стало критическим. Толстому с величайшим трудом удалось убедить великого визиря в том, что русский царь не хочет войны, а прибыл в Азов «ради гуляния». И на этот раз России удалось избежать войны. Петр был доволен. В благодарность П. А. Толстой получил заслуженную награду: царский портрет, украшенный бриллиантами.

Среди европейских государств, от которых российская дипломатия добивалась если не союза, то хотя бы дружественного нейтралитета, особое место занимала Англия. Иметь такое сильное государство в числе союзников было очень важно для России. Но интересы России и Англии в бассейнах Черного и Средиземного морей, равно как и в Северной Европе, были различны. После того как обнаружилось, что русское правительство намеревается закрепиться на побережье Финского залива, Англия усилила свои враждебные акции против России. Русская дипломатия, насколько это было возможно, старалась использовать противоречия между европейскими государствами, чтобы нейтрализовать Англию. С этой целью в 1702 г. Петр поручил русским дипломатам выяснить возможность участия Англии в качестве посредника для достижения мира со Швецией. Но русский посланник в Голландии Андрей Артамонович Матвеев в 1702 г. донес Петру, что от Нидерландских штатов и английской королевы благоприятного посредничества ждать не приходится.

К таким выводам Матвеев пришел после разговора со своим «знакомцем», который присутствовал при тайном разговоре английского посланника с друзьями о «северных делах». Английский посланник прямо заявил, что Англия найдет способ поссорить польского короля с Петром и помирить со шведами. Из этого следовало, что Англия вела активную антирусскую политику по развалу блока союзных с Россией государств. Польского союзника России англичане пугали русскими войсками, а датский двор убеждали в том, что появление русских в Балтийском море угрожает интересам Дании. Однако открыто английское правительство не выступало против России.

В феврале 1705 с в Москву приехал английский посланник Карл Витворт, который всячески старался доказать, что английская королева Анна готова выступить посредницей между Швецией и Россией в пользу последней. Россия не могла не считаться с Англией, обладавшей мощным флотом. В конце 1706 г. Петр командировал в Англию Андрея Артамоновича Матвеева с заданием реализовать обещание Витворта о посредничестве и предложить англичанам военный союз. Петр готов был оказать помощь Австрии в войне против Франции за Испанское наследство и соглашался снабжать Англию сырьем при условии оставления за Россией хотя бы одного порта на Балтийском море. Зная, как ревниво англичане относятся к торговле, Петр предложил послу убедить правительство в том, что появление России на Балтийском море будет выгодно для Англии. Русские товары будут быстрее доставляться в страну и станут дешевле.

Вместе с тем понимая, насколько сложно будет вести переговоры с англичанами, Посольский приказ дал указание А. А. Матвееву попытаться добиться успехов на переговорах методами тайной дипломатии. Один из самых талантливых сотрудников приказа, большой знаток европейских международных отношений Петр Павлович Шафиров детально разработал для Матвеева разведывательное задание. Матвеев должен был найти подход к герцогу Мальборо и лорду-канцлеру Годольфину. В инструкции послу предлагалось осторожно «разработать» этих лиц, выяснить, могут ли они быть подкуплены, но деньгами не сорить и даром их не давать. Учитывая богатство «дука Малбурга», Петр, принимавший участие в составлении наказа, готов был заплатить герцогу за содействие в заключение мира 200 и более тыс. ефимок [463]463
  Молчанов H. Н.Указ. соч. С. 217.


[Закрыть].

Все инструкции А. А. Матвеев получил в Гааге в конце ноября 1706 г. В мае 1707 г. он прибыл в Англию. Матвеева приняли, по его словам, «не по примеру других послов». Ему оказывали исключительные знаки внимания, а герцог Мальборо даже предоставил послу для поездки свою яхту. Однако Андрей Артамонович Матвеев не был искушен в искусстве тайной дипломатии. Не в пример своему отцу Артамону Сергеевичу Матвееву, руководителю русской дипломатией при царе Алексее Михайловиче, у него не хватало терпения «обхаживать людей». Он «вербовал» что называется «в лоб». Приехав в Англию и встретившись с Мальборо, Матвеев прямо поставил перед герцогом вопрос: может ли царь надеяться на его помощь? Мальборо ответил лишь вежливой, но ничего не обещающей фразой. Дипломатическая миссия Матвеева закончилась полной неудачей. В середине июля 1708 г. он получил указ царя о возвращении на прежнее место службы в Голландию.

К дипломатическим неудачам Матвеева добавилось и личное оскорбление, нанесенное послу английскими властями. Накануне отъезда, вечером 21 июля, когда Матвеев направился в клуб дипломатов, в Соммерсетхауз, на него напали агенты купеческого шерифа, избили и отвезли в долговую тюрьму якобы за то, что он не уплатил долг в размере 50 фунтов. В тюрьме А. А. Матвеев пробыл несколько часов, пока его не выручил английский купец Стельс, имевший торговые дела с Россией. Интересно, что официальный чиновник Министерства иностранных дел, извещенный о неслыханном оскорблении посла, явился в тюрьму к Матвееву и посоветовал ему подождать до следующего дня, когда будет доложено статс-секретарю, который и расследует дело [464]464
  Гражуль В. С.Указ. соч. С. 96.


[Закрыть].

Больших успехов добился другой русский дипломатический агент барон Гюйсен. В Вене он узнал о намерении герцога Мальборо содействовать русским замыслам в том случае, если ему будет дано княжество в России. Завязалась переписка. Петр предложил герцогу на выбор: Киевское, Владимирское или Сибирское княжество, если он сможет склонить королеву к посредничеству между Россией и Швецией в пользу России. Кроме того, Петр обещал герцогу в случае успеха переговоров «по вся годы жизни его» выплачивать по 50 000 ефимок с княжества, «камень рубин», какого не найти во всей Европе и орден Св. апостола Андрея Первозванного [465]465
  Молчанов H. Н.Указ. соч. С. 217.


[Закрыть]. Однако стать русским князем «дуку Малбургу» не пришлось. Главное условие Петра для заключения мира со Швецией – оставить Петербург за Россией – было для Англии неприемлемым. Но то, что герцог Мальборо при известных условиях был согласен стать агентом русской разведки, не вызывает сомнения.

Таким образом, на первом этапе Северной войны русская дипломатическая разведка не смогла выполнить задание Петра. После того как разбирательство по «досадительному делу» об оскорблении А. А. Матвеева в Англии было закончено, послом в Лондон был направлен Борис Иванович Куракин. Он сообщил английскому правительству, что Петр доволен разбирательством дела Матвеева и выражает надежду, что Англия будет соблюдать нейтралитет во время войны России со Швецией [466]466
  Александриенко В. Н.Русские дипломатические агенты в Лондоне в XVIII в. Т. 1. Варшава. 1897. С. 6–7.


[Закрыть].

Кроме Англии, российская дипломатия искала поддержки у Австрии. В 1700 г. началась разорительная война за Испанское наследство. Французскому королю Людовику XIV удалось посадить на испанский престол своего внука Филиппа Анжуйского. Наследство явно уходило из рук австрийского императора, поэтому все внимание Леопольда I было поглощено этим вопросом. Внешняя политика Австрии на востоке заключалась в том, чтобы втянуть Россию в войну с Турцией, считавшейся союзницей Франции. Таким образом, Австрия превратилась из союзника России по антитурецкой коалиции в ее противника. В задачу русской дипломатии в Австрии входило добиться союза или, по крайней мере, благожелательного нейтралитета между Россией и венским двором.

С этой целью в 1701 г. в Вену был командирован князь Петр Алексеевич Голицын. К сожалению, весь дипломатический опыт работы Петра Алексеевича за границей заключался в том, что он побывал в Италии, где обучался навигационному делу. Сразу после прибытия в Вену Голицын начал жаловаться, что у него ничего не получается из-за отсутствия денег. В Вене тогда правительственные чиновники брали взятки не стесняясь, и брали помногу. Летом 1702 г. на помощь Голицыну в Вену приехал лифляндский дворянин на русской службе Иоганн Рейнгольд фон Паткуль. Прибыв туда как частное лицо, он, тем не менее, быстро вошел в контакт с канцлером Кауницем и нашел с ним общий язык. Кауниц дал Паткулю принципиальное согласие работать в пользу русского царя. Конечно, Кауниц не мог подписывать союзы за императора, но его можно было использовать для решения более скромных задач. Однако вербовка сорвалась главным образом из-за неаккуратности русской казны.

Пообещав Кауницу за услуги щедрое вознаграждение, Паткуль уехал, оставив в Вене П. А. Голицына, у которого за душой не было ни гроша. Кауниц стал постоянно напоминать русскому послу о себе. Он требовал выдать ему и его жене по 5000 червонных, обещанных Паткулем. На все просьбы Голицына прислать срочно денег последовал отказ. В Посольском приказе рассудили, что сначала нужно, чтобы Кауниц доказал чем-нибудь свою преданность царскому величеству. В результате вербовка сорвалась. Агентурная работа русской дипломатии в Австрии при отсутствии денежных средств замерла на долгие годы [467]467
  Гражуль В. С.Указ. соч. С. 107–108.


[Закрыть].

Однако усилия российской дипломатии оказались ненапрасными. Мир с Турцией, нейтралитет Англии и Австрии позволили России оправиться от поражения под Нарвой и перейти в наступление. Громадный моральный эффект на русскую армию произвела победа, одержанная русскими войсками под командованием генерал-фельдмаршала Б. П Шереметева 1 января 1702 г. под Эресфером (близ Дерпта). Спустя 10 месяцев русские войска одержали еще одну важную победу: штурмом овладели крепостью Нотебург (Орешек, крепость у истоков Невы из Ладожского озера). В том же году войска Шереметева взяли крепость Ниеншанц, стоявшую у впадения реки Охты в Неву. 16 мая 1703 г. в устье Невы была заложена Петропавловская крепость, положившая основание Петербургу. В 1704 с капитулировал шведский гарнизон в Нарве и Дерпте. В эти первые победы своей вклад внес и русский посол в Швеции князь Андрей Яковлеевич Хилков.

Еще в ходе подготовки к Северной войне Петр сделал все возможное, чтобы эти приготовления остались для Швеции тайной. Это ему вполне удалось. Шведский резидент в Москве Книппер усердно доносил своему правительству о миролюбии и дружеских чувствах Петра. В июне 1700 г. Петр отправил послом в Швецию князя Хилкова. Он должен был подтвердить мирные намерения России и одновременно вести разведку. Но случилось так, что в тот самый день, когда Карл XII принимал у Хилкова верительные грамоты, Петр объявил войну Швеции. Карл, потрясенный коварством московитов, распорядился опечатать имущество посланника Хилкова, а его самого посадить под домашний арест.

Оставаясь под домашним арестом, Хилков в 1701 г. получил право регулярно навещать русских пленных, захваченных под Нарвой. Режим его содержания был смягчен, поскольку Карл хотел в это время обменять его на посла Швеции в России Т. Книппера. Однако Петр I освободил Книппера без обмена. О причинах такого демарша царя можно только догадываться. Вероятно, Андрей Хилков нужен был ему именно в Стокгольме, пока Карл не ограничивал некоторые права посланника и самое важное – его переписку. Пользуясь правом переписки, князь стал передавать в Москву секретные сведения, написанные шифром или тайнописью.

Большинство писем от Хилкова шло в Копенгаген, где находилось российское посольство в Дании, сохранявшей нейтралитет. В частности, от Андрея Яковлевича была получена информация о готовящейся в 1701 г. шведской эскадрой адмирала Шеблада атаке на город Архангельск. Аналогичные сведения поступили от русских представителей в Голландии и Дании, где эскадра готовила снаряжение. Боевые корабли Швеции вышли к Архангельску под видом китобойной флотилии. На подступах к городу эскадра взяла на борт русских лоцманов во главе с кормчим Дмитрием Рябовым, которые специально поджидали шведов. Они посадили два шведских корабля на мель прямо перед спешно и тайно поставленной в гавани Архангельска батареей береговой артиллерии. Эскадра поспешила сдаться, а лоцманы в суматохе сумели спастись [468]468
  Очерки истории российской внешней разведки. С. 81–82.


[Закрыть]. Хилков в течение всей войны оставался единственным русским агентом, от которого можно было получить хоть какие-то сведения о ситуации в Швеции.

В отличие от Петра I, шведский король Карл XII располагал большими возможностями для шпионской и диверсионной деятельности против России. Сразу после начала война с Россией, Карл обратился с манифестом к русским, в котором обещал «жаловать милостью» дворян, духовенство, купцов и крестьян, освободив их от тягостных налогов и произвола царских воевод. Из числа дезертиров, недовольных стрельцов, беглых украинских и донских казаков шведы приступили к вербовке шпионов и диверсантов. Диверсионные акты проводились шведской разведкой по всей России. Так, в 1701 г. Карл XII направил на Украину, в Воронеж и в Азов группы диверсантов-поджигателей. Они должны были поджигать города и села, а в портах – русский флот. Этим агентам шведы выплачивали часть денег при отправлении в русский тыл, а оставшуюся часть при возвращении после выполнения задания. Руководство этими группами осуществлял сам Карл XII и некоторые генералы [469]469
  Гражуль В.С. Указ. соч. С. 74.


[Закрыть].

Для шпионской деятельности шведы широко использовали перебежчиков, а также своих агентов, внедренных в войска союзников России. Особенно легко шла вербовка агентов в Польше и польской армии. Постоянная борьба между различными шляхетскими партиями открывала для этого неограниченные возможности. Подобно тому как русских информировали Вишневецкий, Огинский и другие агенты, так и шведов снабжали информацией примас Радзиевский, Лещинский, Синицкий, Сапега и другие вельможи. Нередко шведам удавалось внедрить свою агентуру и в ближайшее окружение польского короля, о чем свидетельствует следующий факт. В 1701 г. в местечке Биржи состоялась встреча Петра I с польским королем Августом. Карл установил еще до свидания в Биржах, что такая встреча готовится, и отправил разведчика-офицера родом из Шотландии в расположение саксонских войск. Шотландец поступил на службу к полковнику кирасирского саксонского полка, который нес службу в Биржах при царственных особах. Подкупом ему удалось получить чин поручика. Став офицером, он легко познакомился с секретарями обоих государей, близко сошелся с ними и получал от них все сведения о решениях в Биржах [470]470
  Там же. С. 74.


[Закрыть]. Однако самым крупным успехом шведской разведки следует считать вербовку гетмана Ивана Степановича Мазепы.

О Мазепе известно, что он родился в 1644 г. где-то на правобережной Украине, находившейся тогда под властью поляков, получил польское образование. Его ждала блестящая карьера на службе у короля, если бы Мазепа не оказался замешан в любовной связи с женой польского шляхтича Фалбовского, который узнал об измене жены от слуг. Фалбовский подстерег Мазепу, когда тот шел на свидание, раздел догола, привязал к лошади головой к хвосту и пустил лошадь [471]471
  Там же. С. 75.


[Закрыть]. Опозоренный Мазепа бежал в Запорожье, где присоединился к гетману П. Д. Дорошенко. Дорошенко, не надеясь на помощь Москвы, отправил его с миссией в Турцию просить помощи против Речи Посполитой, но по дороге он был схвачен верными Москве казаками и доставлен в Россию.

Здесь И. С. Мазепа дал откровенные показания о замыслах Дорошенко. Его оставили на русской службе, а затем отправили на Украину к гетману Ивану Самойловичу. В 1687 г. на Украине прошли выборы нового гетмана. При активной поддержке фаворита правительницы Софьи В. В. Голицина 25 июля 1687 г. гетманом был избран Иван Степанович Мазепа. Петр хорошо относился к Ивану Мазепе и вполне ему доверял, несмотря на то что на него поступали доносы с обвинениями в измене. Обвинения доказаны не были, поэтому Петр считал их происками врагов Мазепы. В действительности осторожный гетман давно вынашивал план перейти на сторону шведского короля. В тайне от всех он на протяжении всего пребывания в должности вел переписку с польскими магнатами и «косил оком» в сторону Польши. В Москве знали о переписке Мазепы с польским королем Августом II и польскими магнатами. Однако Петру ничего не было известно о его контактах со Станиславом Лещинским и Карлом XII [472]472
  История внешней политики России. XVIII век. С. 34.


[Закрыть]. Победы Карла XII вскружили гетману голову, тем более что Карл сулил ему престол независимой Украины.

Вербовка гетмана И. С. Мазепы проводилась шведской разведкой поэтапно в течение ряда лет. Основным вербовщиком являлась мать польского князя Вишневецкого – княгиня Дольская. Вербовка началась в 1705 г. Сначала шведы подослали к Мазепе от имени Станислава Лещинского шляхтича Вольского. Мазепа, по-видимому заподозрив провокацию, приказал его арестовать и пытать. Показания Вольского он отправил Петру, приложив к ним личное письмо к царю, в котором клялся в верности русскому монарху. Вскоре после этого в работу по вербовке вступила Дольская. В конце 1705 г. Мазепа получил приглашение от Вишневецкого крестить его дочь. На этом семейном празднике Мазепа познакомился с Дольской, которая, видимо, была весьма эрудированной женщиной и хорошим вербовщиком. О чем она говорила с гетманом – неизвестно, но по возвращении домой в Дубно Мазепа послал ей шифр для дальнейшей переписки. С тех пор между ними начался обмен шифрованными письмами. В своих письмах Дольская уверяла гетмана, что ведет о нем переговоры с Лещинским и Карлом XII. В одном из своих писем к Мазепе Дольская сообщила, что имела беседу с генерал-фельдмаршалом Б. П. Шереметевым, который якобы сообщил ей, что вскоре Мазепа будет отстранен от должности, а на его место назначен Меншиков. Это сообщение послужило окончательным толчком для принятия решения. Мазепа вскоре вступил в переписку с Лещинским (через Дольскую) и подготовил свою измену. Таким образом играя на честолюбивых и корыстных стремлениях гетмана, шведам удалось склонить Мазепу на свою сторону.

Активная деятельность шведской разведки часто пресекалась ответными действиями русской контрразведки. В армии борьбой со шпионами руководили командующие войсками. В тылу все сведения о подозрительных лицах поступали в Преображенский приказ, который был учрежден Петром в 1697 г. Вначале функции приказа были довольно разнообразны, но постепенно его деятельность начинает сосредотачиваться на разведке, контрразведке, пресечении преступлений против царя и государства [473]473
  Лубянка 2. С.99.


[Закрыть]. Бессменным руководителем приказа был князь Ф. Ю. Ромодановский. Всей работой, связанной с разведкой и контрразведкой, руководил лично царь Петр. Донесения о действиях вражеских шпионов шли на имя царя. Петр с ними знакомился и давал точные, лаконичные указания.

Так, например, в феврале 1706 г. генерал-фельдмаршал Огильви сообщил из Гродно, что им задержана женщина, подозреваемая в шпионаже. Дело оказалось весьма запутанным и требовало терпеливого изучения. На допросе женщина показала, что ее перебросили в русский тыл по личному распоряжению шведского короля. С собой она якобы привозила письма Карла II к иностранцам, которые находились на русской службе, с предложением перейти на сторону Швеции. Женщина уверяла, что желающие перейти на службу к королю нашлись и она возила письма «от немцев» к Карлу XII. На допросе она оговорила многих людей, которые видели ее в первый раз. Огильви решил, что ее надо казнить как обычную проститутку, которая оговаривает людей. Петра такое легкомысленное решение возмутило. В ответном письме Огильви он дает краткое и ясное указание: «бабу шпионку» не казнить, а произвести тщательное расследование [474]474
  Гражуль B.C.Указ. соч. Прилож. 7. С. 259–264.


[Закрыть].

В годы Северной войны русская контрразведка вела активную борьбу и против вражеской пропаганды. В русской армии было много иностранных офицеров, особенно старшего ранга, которых Петр за хорошую плату приглашал из всех европейских государств. В то же время царь боролся со всякого рода авантюристами, приезжавшими в Россию за легким заработком. Таких наемников Петр изгонял из страны с позором. Карл XII «подбирал» их и использовал как агитаторов против России. Один из наиболее известных «пашквилянтов» – Мартин Нейгебауэр, или Нейбауэр, был приглашен царем в качестве воспитателя к царевичу Алексею. Но воспитатель оказался пьяницей, развратником и жестоким человеком, и его выгнали из России. Карл XII пригласил его к себе, обласкал и привлек к написанию пропагандистской анонимной брошюры-пасквиля о плохом обращении в России с иностранными офицерами, которых русские намеренно заманивают к себе на службу. Памфлет получил широкое хождение, и русская дипломатическая разведка получила от Петра распоряжение поймать автора. Глава Посольского приказа Ф. А. Головин поручил это дело Иоганну Паткулю. Одновременно были направлены грамоты германским князьям и бургомистрам отдельных городов с призывом бороться с «пашквилянтами» и лживыми «курантописцами» (журналистами). Петр настаивал, чтобы разоблаченные клеветники не оставались безнаказанными и чтобы неприятелей (шведов) лишали возможности распространять лживые сведения и книги под страхом телесных наказаний.

В 1708 г., во время вторжения Карла XII на русскую землю, шведы использовали для пропаганды против России русский шрифт, который они захватили у голландца Тисинга около Данцига. Тисинг заключил с Петром I соглашение, по которому получил право издавать в России книги на русском языке. Шведы же начали печатать этим шрифтом «возмутительные письма» и распространять их по России с помощью своих агентов. Для борьбы «с подметными письмами» Петр приказал изымать их, а каждый случай появления листовки расследовать с целью обнаружения источников их распространения. Но лучшим ответом на вражеские пасквили стала блестящая победа, одержанная русскими войсками под Полтавой.

Карл XII начал свой поход к границам России весной 1708 г. Шведский король намеревался одним генеральным сражением разбить русскую армию, овладеть Москвой и принудить Петра заключить невыгодный мир. Русская армия, уклонясь от генерального сражения, медленно отходила на восток. Тактика Петра заключалась в том, чтобы нападением мелких отрядов на шведскую армию «томить неприятеля» и уничтожать его запасы провианта и фуража. Шведский король отказался от прямого пути на Москву через Смоленск и круто повернул на юг, где на Украине его ожидал изменник Мазепа. Кроме того, Карл XII рассчитывал получить от гетмана помощь войсками, артиллерией и продовольствием.

Однако этим планам не суждено было сбыться. Мазепа привел в шведский стан всего 3–4 тыс. казаков. Обещанной широкой народной поддержки на Украине Карл не нашел. 1 апреля 1709 г. шведские войска начали осаду Полтавы, которая продолжалась три месяца. Тем временем около Полтавы концентрировалась русская армия. Генеральное сражение началось 27 июня 1709 г. наступлением шведской армии на земляные редуты, защищавшие подступы к русскому лагерю. Сражение закончилось полным разгромом шведской армии. На месте сражения шведы оставили свыше 9 тыс. убитых и около 3 тыс. шведов попали в плен. Остатки разгромленной армии во главе с раненым королем в беспорядке бежали к Днепру. Здесь, у Переволочны, 30 июня их настиг А. Д. Меншиков, который захватил еще 17 тыс. пленных. Карл XII вместе с Мазепой в сопровождении небольшого отряда едва спаслись бегством, укрывшись в турецких владениях.

Полтавская победа оказала решающие влияния на весь ход Северной войны. Уничтожение шведской армии обеспечило независимость и безопасность России. Однако заключение мира со Швецией, о чем Петр заговорил уже вдень победы под Полтавой, еще долго оставалось неразрешимой задачей.