Текст книги "ШТОРМ. За бурей не всегда приходит рассвет (СИ)"

Автор книги: Николай Малунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 28 страниц)

Майор с капитаном, повалившись на снег, укрывшись в неровностях рельефа, тут же открыли скупой, беспокоящий огонь. Стрелка, а точнее стрелков, ибо со стороны базы донеслись автоматные выстрелы, видно не было, так что стрелять приходилось наугад.

Грохнуло. Со стороны главного ангара в их сторону пронеслась белая черта.

– РПГ! – машинально заорал Буран, перекатываясь на спину и спешно, в прыжке меняя позицию.

Петров едва успел перекатиться, чтобы накрыть собой Чернову, как раздался взрыв, и их накрыло осколками льда и снега.

– Ах ты пи… – рыкнул Байкал, приходя в ярость.

Не любил Данил в жизни три вещи. Вранье, цветную капусту и когда в него стреляют из гранатомета. Третье даже больше первых двух вместе взятых.

Снаряд упал с небольшим недолетом, но, если гранатометчик опытный, то вторым выстрелом он, наверное, накроет их, так что второго шанса давать неведомому стрелку капитан не собирался.

Вмиг позабыв и о больной руке, и об усталости, и об обещании больше не встревать в войны, он вскочил на ноги, и, что есть сил, чуть под углом, чуть в сторону, кинулся вперед, буквально вгрызаясь взглядом в покрытые снегом приземистые строения, отсчитывая в голове мгновения: после выстрела стрелок скидывает гранатомет с плеча. Берет второй. Приводит его в боевое действие. Быстро, но торопливо. Всегда неприятно промахиваться, потому стрелок наверняка делает все резкими, рваными движениями, что Петрову на руку. Шаг, шаг, шаг… Автоматы лупят, но пока куда-то мимо.

Николай, рыча, словно идущий под откос поезд, тоже несется скачкообразными рывками вперед. Позади взвыл мотор снегохода. Значит и Буран в деле. Шаг, шаг… Стрелок уже, наверное, взял его в прицел. Берет упреждение и … нажимает спуск… Хлопнуло точно в срок. Ракета покинула свою уютную колыбельку, и понеслась к цели…

Николай едва успел среагировать, бросив тело в рывок, закручиваясь в полете, падая на бок. Рвануло близко. Петров видел, как друг упал, но почти мгновенно встал.

Тут же его обогнал несущийся на дикой скорости снегоход. Буран стоял в седле, чуть пригнувшись, компенсируя брыкания железного коня ногами, закрыв гиганта собой. Несколько раз Данилу показалось, что пули угодили в снегоход, но майор гнал машину, закладывая виражи, поднимая снопы снежной пыли, уходя с траектории полета пуль.

Новый выстрел разорвался в опасной близости от снегохода, когда до строений оставалось уже рукой подать. Майор дернул руль по какому-то наитию, завалив технику на бок. Его скинуло. Отбросило в сторону. Несколько раз перекувыркнуло… И там бы ему и остаться лежать, если бы не сержант. Перепрыгнув через поваленный снегоход, еще когда даже снежная крошка, поднятая вверх, не успела осесть, он практически в один скачок сократил оставшееся расстояние до ближайшего ангара, в котором только наметилось какое-то движение. В последний момент Николай смог рассмотреть своим измененным зрением новую цель, но уже ничего не успевал сделать. Да и что делаешь, когда тебе в упор смотрит ствол КПВТ, установленного в кузове автомобиля, стоявшего прямо на входе в ангар? Помолиться, да и то, лишь строчку вспомнить, не более… А вот на спусковой крючок нажать… Это можно успеть.

Данил ощутил что-то такое интуитивно. Может быть, это было бы логично со стороны противника, или увидел как друг замешкался… Но он успел вскинуть ствол и дать длинную очередь на весь магазин в черноту открытой ангарной двери. Наугад. Просто по наитию, прикрывая боевого товарища… И попал.

Пули забарабанили, высекая брызги металла и искр, о корпус пикапа, по узлам пулемета, по стрелку всего, за одно мгновение, которого хватило, чтобы оборвать жизнь молодому парнишке, перепуганному страшным чудищем, рвущимся к ним. Поймав лицом несколько пуль, он умер практически мгновенно, и был сметен вместе со своим пикапом ураганной силой еще через одно.

Николай влетел в ангар, словно таран. Словно огромный разъяренный зверь. Стрелки-автоматчики, не успевшие сменить магазины, попали под тяжесть его ударов первыми. Затем досталось большой ангарной двери, которую пытались закрыть еще двое неизвестных, стремясь скрыться за ней. А потом уже и им самим.

Когда Данил добрался до ангара, все уже было кончено. Несколько искореженных трупов лежали на грязном, залитом красным бетонном полу. В помещении пахло порохом, кровью и разорванными органами. Но все это уже давно не пугало Петрова. Он отнесся к картине, как к обыденному пейзажу, который видит каждый день, выходя из дома на работу. А вот что его поистине напугало, так это…

Николай сгорбился черной тенью у дальней стены длинного помещения. Движения его были размыты из-за нехватки освещения, но у Петрова в первое мгновение сложилась ассоциация, что друг плачет.

Плечи друга вздымались и опадали, руки были поджаты к груди, из которой доносились всхлипы. Сержант сидел к нему спиной, и разглядеть, что именно он делает, с такого угла было не возможно, но Данил не был персонажем иностранного боевика, и сразу догадался, что друг не плачет, а ест. А что может есть огромный человекоподобный мутант, одной ногой, а, может уже и обеими, находящийся за гранью обычной жизни в холодном пустом ангаре, где еще минуту назад оборонялись от него люди? Ну, уж явно не мороженку где-то нашарил и теперь с наслаждением её уплетает, порыкивая и почавкивая.

– Колян?! – аккуратно позвал Данил, на всякий случай, приподняв ствол автомата.

«Магазин не сменил», – пронеслась какая-то запоздалая, отрешенная, можно даже было сказать, обреченная мысль. Хотя, тут и полный бы вряд ли помог... Только что в ангаре было человек пять с оружием. Даже вон, с пулеметом! И что? Результат как говорится, на лицо… На лице… На лице, повернутом в его, Петрова сторону. Злом. Пугающем.

– Колян? – тихим, вкрадчивым голосом снова позвал Байкал, делая аккуратный шаг назад.

Гигант рыкнул, поднялся. Утер рукавом окровавленные губы и смачно рыгнул.

– Ага, – сглотнул капитан. – Приятного аппетита… ты как?

Существо шагнуло к нему из темноты. Понять, что с товарищем что-то явно не так не составило труда. Рожа, а лицом это теперь назвать было трудно, была мало что в крови, так и вся в черной капиллярной сетке. Словно на него через мелкое сито угольную пыль высыпали и размазали. Глаза бешеные, тоже черные, с разрывами таких же темных вен. На шее, словно червяк, извивается в два пальца толщиной артерия, уходящая под броню, и вон, желваки ходуном ходят.

Монстр сжал кулаки, сделал еще один шаг, глухо рыкнул. Петров кинул взгляд в сторону подбегавших к нему Чернову и майора. Видимо его лицо выразило такую обреченность, что друзья сразу сбавили ход и остановились. Тут тоже не стоило ничего лишнего говорить. Когда на вас смотрят таким взглядом – все понятно без слов. Наталья расширила глаза, Буран поднял к плечу свой пистолет-пулемет. Гиганта им не было видно, но тяжелую, разгоняющуюся поступь слышно было хорошо.

Он остановился в считанных метрах, в одном прыжке. Резко дернулся. Схватился за голову, упал на колени и зарычал. Закрой глаза и никогда не скажешь, что такие звуки может издавать человек. Животное, монстр, инопланетное существо – да. Легко представить. Но не человека.

Его мутило. Голова гудела. В груди разливался адский огонь. Пульсирующие винтовочные прострелы истекали густой липкой кровью, с каждым ударом сердца заставляя морщиться и задыхаться, хватая болью за горло, выкручивая и выжимая глаза до слез, ломая суставы.

Николай стоял на коленях, судорожно пытаясь вздохнуть и понять, что происходит. Его вырвало. Раз. Другой. Тре-е-е-е-етий. Последний – затяжной, до нехватки воздуха, до разрыва, казалось было, вен на шее. В носу сразу защипало. Какие-то ошметки попали в носоглотку, вызывая неприятные ощущения. Он кашлянул, открыл рот пошире, и наконец-то вдохнул.

– Эй, – донесся голос Данила до сознания. – Ты как?

Как?! Хреново! До потери сознания, до слез. Перед ним – лужа блевотины с кровью. В ней – неприятные сгустки. А в голове приходящее осознание того, что он натворил. Он. Ел. Человека! И он, кажется, еще был тогда жив… Его снова вырвало. Но уже не так. Нечем было. Просто горло схватило, и из него донесся неприятный сипящий звук. Вытекать уже было нечему. Он. Ел. Человека! И ведь ему… нравилось! Мысль принесла отвращение.

В тот момент это, казалось, была манна небесная, вкуснее и желаннее которой ничего не могло быть! Ему, мать его, нравилось! Он хотел этого! Существо, захватившее над ним власть, рвало кожу и мышцы того бедного парнишки с наслаждением. Пило его кровь, словно сладкое вино, и не могло утолить ни жажду, ни голод, ни боль. А теперь... Теперь ему было противно от сделанного, от себя.

Слезы навернулись на глаза сами собой. Что он такое? А если бы… В голову снова вернулись недавние мысли. Он посмотрел на друга, который, преодолевая страх, подходил ближе. А если бы это был он? Или Наталья? Хрен с ним с майором, его не жаль, но их! Их он любил и ценил в этой своей новой жизни больше всего.

– Тихо, тихо…

Петров коснулся плеча друга. Тот закрыл лицо руками и разрыдался.

– Тихо, тихо… Кончай это, мужик. С кем не бывает…

Горло сдавило страхом.Нет. Нельзя! Нельзя подвергать их такому риску! Зверю, которого ценой невероятных усилий удалось загнать обратно в свою тюрьму, рано или поздно снова удастся одержать верх над человеком.

– Что с ним? – Чернова испуганно опустилась рядом с гигантом, принялась расстегивать медсумку и искать в ней успокоительное.

– Не знаю, – соврал Петров. – Ранения. Контузия.

Они не видели того, что видел он, и почему-то Данилу подумалось, что на данный момент нужно скрыть от спутников эти страшные события.

– Заканчивайте там, – оборвал разговор майор.

Он стоял у, так и не успевшей закрыться, гермодвери, освещая темный коридор, ведущий вниз подсевшим на морозе фонарем. – Гости могут подойти. Что делать будем? Чистим всех? Или валим?

Капитан, как старший группы, будучи ниже званием, но выше в должности, задумался. Что он знал об этом месте? Собственно говоря, мало. Он не интересовался этим форпостом, потому имел скудные данные. Здесь производилась дозаправка вертолетов и техники из подземных резервуаров, наполненных топливом еще до катастрофы. Население не более сотни человек. В основном – обслуживающий персонал. Военных не много. Дежурная смена – два десятка солдат. Из них – половина рейдеры, курсирующие между Афалиной и этим пунктом, перевозящие припасы и продовольствие. По сути – место им подчиняется, но, видимо, тут произошло недоразумение – местные увидели гиганта и в страхе открыли огонь, а тот уже в свою очередь ответил… Но попробуй теперь объясни бункерным, что они не враги и пришли за заправкой. Будут ли слушать? Да и зачем оно? Петрову тут только топливо нужно. Заправиться и дальше в путь. Времени и так много потеряли.

– Закрывай двери, – кивнул наконец-то Данил и, еще раз взглянув на немного пришедшего в себя Николая, спросил уже Наталью. – Ты тут справишься? – Девушка кивнула, сосредоточенно набирая в шприц зеленоватое вещество. – Давай осмотримся. Может тут еще кто есть. Если что, старайся на глушняк не валить. Тут мирняк в основном был. Попутали берега немного… Может еще разберемся…

– Будут стрелять, – закрывая и запирая двери куском арматуры, валявшейся неподалеку, пробухтел майор, – я буду отвечать. Мне моя шкура важнее…

– Все равно, – немного повысил голос Данил. – Постарайся.

Буран кивнул. В очередной раз кинув настороженный, хотя, скорее сказать, взволнованный взгляд на друга и подругу, капитан поднялся и они вышли из помещения. Нужно было как можно скорее оглядеться. Вдруг на выстрелы мертвяки сбегутся, или подмога подойдет… Как сказал майор, своя шкура, действительно, важнее. Не хотелось бы по недоразумению, в нее еще одну пулю получить…

На осмотр ушел примерно час. Территория базы, как ее правильно назвать, Данил так и не определился, оказалась больше, чем он ожидал. К тому же усилился мороз и ветер. Буран хмурился, глядя на белые кучевые облака над горизонтом, несущиеся, словно перекатываясь, по небу, в их сторону.

– Метель, кажись, будет… – наконец-то изрек он, дернув щекой. – Если сейчас не успеем вылететь, то придется пережидать непогоду.

– Хреново, – согласился Петров.

Подошла Чернова. Выглядела она расстроенной и также нахмуренной.

– Что там с ним?

Девушка вздохнула.

– Плохо. Точно сказать ничего не могу, но то, чем он заразился – прогрессирует. Я дала ему успокоительное, надеюсь, это поможет. Он попросил дать ему поспать.

– Совсем все плохо? – Данил закусил губу. – Думаешь, насколько?

Чернова вздохнула.

– Я не знаю, с чем имею дело. Это уникальный случай. Нужно исследование. Хотя бы какое-то оборудование… Все, что я пока смогла понять из его анамнеза и того, что он сам рассказал – ему становится хуже. Что будет дальше, я даже предположить не могу.

– Он как вообще, вменяем?

– Вроде да, – пожала плечами девушка. – Сознание плавает, но на вопросы отвечает. Сейчас вроде уснул. Что там случилось?

– Как его ранения? – не ответив, незаметно перевел разговор капитан разговор в другое русло.

– Заживают. Крови потерял… Хм… Если ее так можно назвать. Но в целом ему это пока вроде не смертельно, по крайней мере, он сам так сказал. Я ему глюкозу поставила, но кто знает, что в его состоянии полезно, а что нет.

– Народ, решать надо, что делать будем, – вмешался Буран. – Времени мало. Заправляться надо и валить, или готовиться к шторму. Дура вон какая идет. Холодает. Если консервироваться, то аккумуляторы снимать надо, винты якорить… А нам его еще сюда дотащить нужно! И топливо поискать! Разобраться, что тут и как. Аэродромное питание я уже вижу, это хорошо, а вот «наливняков» нет. Значит, вручную придется, из бочки помпой, по шлангу.

– Успеем? – Петров не разбирался во всех нюансах заправки вертокрылых машин, потому решил сократить стенания майора до минимума.

– Если система не перемерзла, то минут за двадцать справимся. А если запарафинило, то до завтра провозимся…

– Поня-я-ятно. Ладно, давай, сперва, вертушку притащим, а дальше по обстоятельствам.Успеем – успеем. Нет, так ничего же, если он заправленным постоит? Загоним в ангар, должен войти же... – Буран сделал непонятный жест, который Байкал расценил, как «да что ему будет». – Ну вот, тогда давай, «Рысаков» заводим и погнали. Надеюсь, они на ходу.

Восьмиколесные монстры на огроменных шинах низкого давления не подвели. Быстро осмотрев машины, потыкав кнопки и разобравшись с системой управления, мужчины, неуклюже развернувшись на пяточке между двух ангаров, повели их к горизонту, где стоял вертолет, а Чернова вернулась к Николаю. Тот все еще спал. Дыхание его было тяжелым, медленным и прерывистым. Кровь из ран уже не текла, но еще сочилась, хоть и едва-едва. Промокнув их сложенным в несколько раз бинтом, девушка укрыла гиганта одеялом из походной сумки. Сержант открыл глаза на мгновение, но почти тут же их закрыл. Наталья была уверена, что сделал он это на полном автомате. Как делают это глубоко спящие люди. Взгляд стеклянных глаз казался чужим и незнакомым. Девушка вздохнула, поежилась от холода. Действительно, морозило. И причем стремительно. Дубленая шуба не справлялась, ноги в унтах начинали застывать.

Скр – внезапно раздалось за спиной, и девушка вздрогнула.

***

Подцепить вертолет к «Русакам» оказалось плевым делом. Кинули пару тросов, и мощные снего-болотоходы поперли в обратном направлении, таща за собой вентокрылую машину казалось, даже без каких то ни было проблем. Широченные покрышки давили снег едва-едва, почти не проваливаясь колесами. Нет, нагрузка, конечно, была, все же, грузовой вертолет – это вам не сани с паллетами, которые эти машины обычно тут катали, но все же, двигатели имели огромный запас мощности, а вкупе с большим передаточным числом, приходящим на колеса, пусть медленно, но уверенно вездеходы катились обратно к базе.

То, что они не успеют, было ясно уже давно. Буря приближалась. Облака уже были почти над ними. Еще чуть-чуть и их накроет снежная круговерть, гонимая ветром, но хотя бы дотащить вертолет до ангара они успеют точно. Петров на это очень надеялся. Можно, конечно и тут бросить, и потом, после бури продолжить, но не стоит забывать о том, что там, под ангарами находятся враждебно настроенные люди. И, чем больше у них времени на подготовку и проработку плана, то хуже будет им тут наверху. Неизвестно, когда местные вылезут и что удумают. А если вертолет увидят? Сладкая цель. Наверняка, узнав, что у Петрова есть вертушка, бункерники попытаются его отобрать силой. Это же, считай, спасение. Без «Афалины» они тут долго не протянут. Провизия, припасы и прочее добро не поступает, а, следовательно, держаться придется на запасах. К тому же холод и голод, рано или поздно, подтолкнет их к мысли о переселении. И вертушка – самое то! Топливо есть… не всех, конечно, но кого-то ведь можно на нем эвакуировать. Хрен его знает, что здешнее руководство думает теперь и какой политический курс держит.

Весть о том, что их бросили, наверняка уже достигла местных. А, значит, они, вероятнее всего, на Афалину сильно обижены. Поговорить, конечно, можно, но опять же! Это надо было сделать еще до того, как Николай убил… и съел тех ребят на поверхности… Связь у них есть. Данил рации у погибших видел. Могли сообщить об инцинденте. Да что могли! Они военные! По протоколу обязательно сообщили о произошедшем! Руководство, Данил чувствовал это загривком, уже план какой-то разрабатывает против них. Также не на стороне Байкала было то, что он совершенно не знал плана перевалочной базы, а местные наверняка имели не один вход-выход. Так что, ждать подлянки стоило в любую минуту.

Подъехали к ангару они уже, когда снежная пелена начала накрывать окрестности. Видимость постепенно падала, но промахнуться, заблудиться или проехать мимо черных строений Байкал с Бураном уже не могли.

То, что Наталя не вышла к ним – сразу насторожило капитана.

– Наташ? – позвал он в рацию. – Ты где?

Ответом была тишина. Рации, как и все другое оборудование, имевшее батареи или аккумуляторы заметно подсели, но связь они старались держать под одеждой и это худо-бедно, сохранило им заряд.

– Ната-а-аш, -повторил Данил более взволнованно.

В ответ раздался короткий щелчок, затем шипение. Затем еще один щелчок и снова шипение. Затем… Байкал вздрогнул. Сквозь шум помех он услышал чье-то тяжелое дыхание. Звук был еле различим, но спутать его с белым шумом Петров не мог. Снова щелчок, снова помехи и тяжелое отдаленное сопение. Затем, уже перед тем, как рация вырубилась, Петров расслышал чей-то мужской голос. Разобрать слов он не смог, судя по всему, рация находилась у девушки под шубой и на передачу включилась случайно. Оттого и помехи, шуршание одежды и звуки как из бочки.

– Буран! – выкрикнул Данил, выпрыгивая из вездехода, вскидывая автомат. – К бою!

***

Чернова обернуться не успела. Точнее успела, но предпринять что-то времени не оставалось. Приклад автомата, угодивший ей в бровь, был неожиданным. Рассмотреть что-либо возможности у неё уже не было. Почувствовала лишь, как стало больно над глазом, и голова вспухла огнем. За первым ударом пришелся второй. Третий. Четвертый. Раздался выкрик. Автоматная очередь. Затем кто-то захрипел... Девушка попыталась закрыться, но последовал пинок под ребра и Наталья, задохнувшись, потеряла сознание после очередного удара по голове.

Пришла в себя она также, как и отключилась – с ударом.

– Вы че, твари, охренели? – прокричал ей кто-то прямо в лицо.

Наталья выпучила глаза, пытаясь схватить воздух ртом.

Второй удар по щеке.

Третий по всему лицу в область виска и адская боль в культе. Кто-то схватил ее за рану и с силой дернул.

– Хана тебе, мразина!

Чернова взвыла. Боль была такой сильной, что она чуть было вновь не потеряла сознание.

– Кто такие и зачем пришли, быстро говори, тварь!

Мужик, который схватил ее за руку, с силой прижал вмиг покрывшуюся кровью культю к столу и замахнулся молотком. Лицо его было искорежено злобой и гневом.

– Говори, тварь!

Мужчина дернул кистью, и Наталья закричала, предощущая боль, которая прострелит в раненной руке через мгновение.

– Какого хрена, сержант! – вошел в освещенную единственной слабой лампочкой комнату еще один мужчина.

– Эта… – мужик с молотком сжал зубы. – Молчит, тварюга.

– Дайка я… Отойди…

Девушка скулила от боли. Лицо заливало слезами, сердце колотилось как бешеное, стремясь покинуть тело. Ее похитили. И теперь будут пытать и избивать!

Новый мужчина аккуратно перехватил молоток у обезумевшего от злобы и посмотрел на Наталью. Девушка застонала, выдыхая, ощутив облегчение, но всего лишь на секунду.

– ...А то еще промахнешься…

Второй мужчина сверкнул глазами и сильнее прижал раненную руку девушки к столу, пристально впившись в культю.

– И так, – он взмахнул молотком, заставляя Чернову снова сжаться от ужаса. – Даю тебе две секунды…

– Что? – простонала она в ужасе. – Что вы хотите знать?

– Зачем. Мать. Вашу. Вы. Сюда. Пришли и что это за тварь с вами!?

Девушка видела, как руки второго мужчины, еще более сумасшедшего, чем первый, нервно перебирают рукоять молотка. Бегающие по окрашенной желтой краской деревяшке пальцы приковали все ее внимание. Она хотела сказать, рассказать все, но предательское горло сковало невидимым обручем.

– Ну, все…

Мужчина чуть выше взмахнул молотком и Наталя закричала.

– Говори, тварь! – схватил ее за лицо первый, запрокинув голову назад так, что волосы на затылке затрещали и, голова, кажется, лишилась целого клока. – Мы тебя сейчас на куски разберем!

– Зачем вы пришли? – голос второго.

– Сколько вас! – голос первого.

– Что это за тварь с вами?

Голос третьего, из темноты помещения оказался тихим, но ударил сильнее всего. Тут был кто-то еще! Кто-то сильный и властный! Кто-то, кто наблюдал за пыткой и запугиванием. Тот, кто мог все это остановить.

– Я… Я… – Наталья пыталась пересилить боль в онемевшей руке. – Скажу. Все. Мы с Афалины…

– Я знаю…

Скрипнул стул и в пятне света появился третий мужчина. Значительно старше первых двух. В военной форме майора.

– Откуда ж вам еще прийти было…

– Наше командование нас бросило, – зачастила Наталья, глядя на мужчину. – Мы нашли вертолет. Хотели заправить его здесь, чтобы эвакуировать людей со станции. Там... Там… – она закашлялась.

Боль рвала горло словами, дыханием, слезами. Говорить было трудно. Руки мужчин все еще давили на рану, заставляя ее буквально кричать.

Майор качнул головой и двое мужчин отпустили девушку.

– Дальше. Что это за тварь. Это тот ваш проект? Зачем вы его сюда притащили?

– Она наших ребят, что наверху дежурили, разорвала и сожрала! – выкрикнул первый. – Разрешите, я ей башку проломлю…

Он было потянулся ко второму за молотком, но тот не отдал.

– Я ей сначала все лицо им разобью…

– Погодите. Успеете, – остановил их старший по званию. – Потом наиграетесь. Пока говорить может, надо узнать.

– Куда начальство свалило? Я не знаю, – заскулила Чернова. – Они уплыли на лайнере. Он причалил недавно. На станции произошел взрыв. Затем пожар. Кто уцелел, сбежали на корабль…

Несмотря на сильную боль, Наталья не стала ничего говорить ни про генерала, ни про полковника. Ей хватило ума промолчать. Кто знает, как местные отреагируют на этих людей. Вдруг они на стороне этой мрази? Да и, пока спрашивают, у нее есть шанс растянуть время. А его тянуть было просто необходимо. Данил с Николаем обязательно ее спасут. Нужно лишь дождаться…

– Мы в курсе, – немного подумав, ответил майор. – У нас вы что забыли?

– Михал Филипыч! Ну разрешите я ей морду ее разобью?.. – нетерпеливо ходя перед Черновой спросил первый, зло глядя на женщину.

– Успеешь, Андрюх. Потерпи. Разобьешь еще, успеешь. Говорю же.

– Нам нужно заправить вертолет, – проскулила Наталья, сжимая зубы.

От боли у нее резко поднялась температура.

– И вы решили, что мы вам разрешим это сделать?

Майор хмыкнул.

– Мы не знали, что тут кто-то есть…

– Ага! – взвился снова первый садист. – Думали, мы тут сдохли? А хрен вам!

– Отставить, – прервал майор. – Но он прав. Вы нас бросили, когда случился прорыв, и теперь думали, что мы дадим вам заправить вертолет? Совсем с головой, смотрю, не дружите…

– Какой прорыв? – Чернова стала ощущать тяжесть в голове. Мысли девушки начинали путаться. – Говорю же, мы ничего не знали. Может быть высшее начальство. Не я. Я – ученая. Работала в лаборатории…

– Уче-е-е-е-еная, – расплылся в улыбке мужчина. – Тогда эта тварь наверху твоих рук дело, наверное? Она моих людей порвала и съела… Вы хотели с помощью нее пробиться к нам в бункер? Отвечай!

Удар по культе. Искры из глаз. Слезы.

– Отвечай!

Давление в голове подскочило многократно. Перед глазами поплыли радужные круги.

– Тварь эту вашу мы пристрелили. Не надейся, что она тебе поможет. А дружкам твоим сюда не пробиться. Так что говори. Ученая. Говори, пока можешь… Пока есть чем… – каждое слово сопровождалось сильным ударом по культе, от чего Наталья сначала взвыла, а потом, захлебнувшись воздухом, снова потеряла сознание.

***

Три выстрела в голову… Данил скрипнул зубами. Николай был еще жив, но даже для него это было слишком. Сержант что-то пытался сказать, но разорванный одной из пуль рот издавал лишь сипение. Пуля пробила ему скулу, щеку и гортань. Другая проломила череп чуть выше, под глазом и вышла из позвоночника. Третья вошла в лоб над левым глазом. Обычный бы человек от таких ран умер мгновенно, но зараза в его теле еще держала его на этом свете.

– Кто, Колян, кто?

– Пх, пш… – пускал пузыри гигант, выпучив глаза, борясь с болью, удерживаясь на самом краю обрыва.

– Это они? – капитан пнул ногой зажатое в кулачище друга тела одного из местных бойцов, судя по такой же форменной одежде.

Гигант тяжело кивнул. Кровь заливала его лицо, в глазах стояла пелена, но что-то он еще понимал.

– С-с-с-с-с… – прошипел капитан, и так сразу поняв, кто тут побывал. – Да как так-то?!

Он встал, резко повернулся к майору.

– Твой, млять вертолет ссаный!

Данил с силой ударил стоявший рядом стеллаж. С него со звоном посыпались какие-то железяки.

– Нах-х-х-х-х-рена он нам вообще сдался! Надо было вместе, мать твою ехать… Сучьи дети!

Капитан с яростью повалил шкаф на пол, обезумевшим взглядом посмотрел на майора.

– Че орать? – спокойно спросил тот из-под своего черного шлема. – Выручать девку надо… Время есть…

– Из-за тебя все! – снова повторил Данил и сжал кулаки. – Со своим вертолетом сраным!

– Я тут ни при чем, – все также спокойно проговорил Буран, безликим, безэмоциональным голосом,который взбесил Петрова еще сильнее.

Капитан зло сплюнул. Что делать? Что делать? Понятно, что Наталью местные утащили к себе в бункер, но как? Они же тут вроде все проверили! Это вам не военная база, это же простая арктическая станция, предназначенная для переброски экспедиционных групп дальше не север. Тут нет и быть не может секретных ходов! Но, мать его, судя по всему, был! Дверь, которую на арматуру снаружи закрывали – теперь заперта изнутри.

– Надо идти за ней, – озвучил очевидное Данил.

– У нас БК на полминуты боя, – заметил Буран. – А другу твоему плоховато… Надо обдумать план.

– Какой план?! – резко выкрикнул Данил. – Я им сейчас второе Алеппо устрою! Уроды!

Байкал кинул настороженный взгляд на Кнехта. Гигант лежал почти недвижимо и часто-часто дышал. Конечно, они создали монстра… Но даже для него это слишком. Три выстрела в лицо, и пол магазина в тело… Да на нем и живого места нет, а он… А что он? Выбор очевиден. Данилу его не дали сделать.

– Идем, – коротко скомандовал капитан, решительно поднимаясь. – Колян, извини …

***

Вскрыть бункер оказалось непросто. Гады забаррикадировали дверь чем-то изнутри. Пришлось рвать ее все теми же Рысками. Благо, ангар большой и болотоходы поместились в него легко.

На то, чтобы проникнуть за первую преграду, напарники потратили минут пять. Вроде немного – что это, пять минут… Совсем ничего порой, но вот в секундах, это уже триста единиц. Три сотни шагов стрелки, три сотни ударов сердец. Три сотни мгновений, которые могут оказаться лишними.

За первой преградой оказалась вторая. Не такая массивная, как первая, но не без сюрпризов. Без двух таких сюрпризов, в ребристой рубашке, установленных изящно и хитро. Были бы тут дилетанты, обязательно бы сыграли уже в ящик, но, ни майор, ни капитан таковыми не являлись.

– Сын сутулой собаки! – выругался Петров, осматривая растяжки. – Не пройдем!

– Хитрый засранец, умный, – подтвердил майор, светя напарнику с почтительного расстояния фонарем.

Навязал неизвестный сапер схему – противней не придумаешь. Тут тебе и трос металлический тонкий, который с ходу не перекусишь, и капроновая нитка, и даже резинка вон, не дает системе всей ослабнуть… И когда, только, падла, успел? А граната… Ставил бы ее Петров, можно было бы назвать просто произведением искусства. Умный засранец использовал сразу две РГД-шки. Одну на одной. Нижняя стоит на рычаге, без чеки, вторая сверху на ней аккуратненько так лежит, да еще с хитрой системой двух колец от тех же самых гранат. Чуть задень, или качни – упадут. И, вроде, ничего такого, сбей камнем! Да они лежат на запорном механизме! Наверняка с таким расчетом установили, чтобы при подрыве и механизм двери повредить, и сообщить о непрошенных гостях.

– Ну и нахрена тебя тут ставили? – непонимающе хмурился капитан, прикидывая, как и зачем неведомый сапер так извратился. – Делать нехер было?

Данил оглянулся.

– Кажись, они все же другим путем ушли… Не мог он дверь за собой закрыть… Ну или сапер этот где-то тут, снаружи остался… Да и нахероверчено тут... не за одну минуту, наверняка!

– Угу, – не весело кивнул майор. – Этого еще не хватало! Рвем? Или назад?

Петров дернул губой. Столько времени потратили на гермодверь наверху, чтобы выяснить, что все зря? Нет, надо пробиваться… Один хрен о них знают, а другой вход может быть тоже заминирован, да еще поди найди его. Пробовали уже. Не вышло! Так чего уж тут?

– Рвем! – качнул головой Данил и медленно двинулся обратно.

В этот момент по помещению разнесся тяжелый монотонный звук.

***

Темнота. Снова она. Верная подруга. Любимая жена. Нежная мама. В ней уютно, тепло и беззаботно. С ней нет трудностей, нет проблем. Нет боли. Кому-то в ней одиноко, кому-то грустно. Он же нашел в ней упокоение. Он. Устал. Устал так, как устает, падая, разжимая пальцы, с высокой скалы альпинист, боровшийся за жизнь. Как с диким треском переламывается ствол могучего дерева, веками сопротивлявшегося порывам ураганного ветра. Возвращаться не хотелось. Он просто лежал во тьме, отрешенно глядя куда-то вверх. Единственный источник света находился где-то в недосягаемой высоте, постепенно угасая, а вокруг, все сжимая круг, рыча и беснуясь, носился зверь. Тот, который вот-вот его разорвет, набросившись, как только погаснет свет. Стоит этой такой маленькой, но такой сильной искорке померкнуть, как хищник бросится на него и вонзит свои зубы в его шею и начнет трепать, сходя с ума от сладкой и желанной крови. Будет больно. Он это знал, но навалившаяся апатия и усталость укрыла его одеялом безразличия. Ну и пусть! Пусть его сожрут, растерзают, порвут, уничтожат! Он. У.С.Т.А.Л… Пусть это случится поскорее! Пусть наступит вечная теплая мгла. Нет больше ничего в мире, способного его поднять. Придать сил. Дать желание жить. Теперь точно все. Все, что он мог – он сделал. Дальше уже, ребят, сами… Он достиг своего предела. Сколько уже можно умирать? Пора бы уже уйти, наверное.