Текст книги "ШТОРМ. За бурей не всегда приходит рассвет (СИ)"

Автор книги: Николай Малунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Вертолет это хорошо. Но думал ли кто-нибудь из них, что все они в него не поместятся? А, что вертолет может не вернуться после первого рейса? А о том, что возьмут ли их вообще? Вдруг «герои» окажутся трусами и обманщиками?! Бросят их тут, а сами сбегут? Наверняка, думали, но все они стояли молча, не выказывая на лицах ничего, кроме переживания. Получится, не получится…

Петров наблюдал со стороны. Он ощущал себя как-то гадко, мерзко. По-придательнически. Умом понимал, что ничего такого он не сделал, лишь наконец-то подумал о себе, но душой… Душой он рвался туда, вперед, где его друг наконец-то сдвинулся с места и пошел вперед, к разложенным на снегу стропам. Сердце защемило. Кулаки сжались. Он готов был сорваться, лишь только судьба дала бы ему знак… И она дала. Не знак, а пинок. Увесистый, обидный.

– Подождите! – выкрикнула Наталья, на бегу пытаясь застегнуть куртку одной рукой, таща за собой рюкзак. – Подождите меня…

Данил сорвался с места.

Николай нахмурился.

Буран ухмыльнулся.

Люди зашушукались.

– Куда? – навис над женщиной гигант. – Что ты делаешь?

– С вами иду, – с вызовом ответила Чернова, отпуская лямку рюкзака. – Тебе нужна медицинская помощь и лекарства. Если вам удастся добраться до полковника, Решетова и их оборудования, я смогу воссоздать формулу и усовершенствовать ее. Тогда, возможно, мы еще успеем спасти тебя…

– Наташ! – подошел к тройке разъяренный капитан.

– Отстань! – резко обернулся ученая. – Я иду с ними!

Капитан встретился взглядом с Николаем, поиграл желваками.

– Это опасно, Наташ! Мы же говорили!

– Я должна! – снова дернулась Чернова. – Им нужна помощь. Мы не можем их оставить!

Данил разозлился. Упертая баба! Но выбора ему не оставили. Капитан вздохнул, кивнул сержанту и майору.

– Нет, – внезапно с улыбкой сказал сержант, поднимая и накидывая на плечи стропы. – Вам с нами нельзя. Данил прав. Если вы пойдете со мной, вы погибните. Я это чувствую.

– А если не пойду, погибнешь ты! Погибнут сотни людей! – обернулась на здоровяка женщина. – Что, если Решетов что-то сделает? Вы разбираетесь в микробиологии? Сможете остановить его?! Вы в курсе, что некоторые грибки и вирусы даже после ядерного взрыва выживают?! Что толку будет, если вы не сможете справиться с заразой? Нет! Я иду с вами! Хватит миру и того, что мы уже натворили! Пора заканчивать это!

Байкал молча принял от Бурана автомат, проверил магазин, оттянул затвор, удостоверился о наличии патрона в патроннике, что оружие стоит на предохранителе.

– Она права, Колян, – неожиданно, даже для самого, себя сказал он. – Мы в этом не разбираемся. А это пора заканчивать. Мы с «Ульем» уже дел наворотили. Не хватало совсем землю-матушку добить. Мы с тобой идем… один ты не справишься там… Это по любому…

Николай перевел взгляд с Петрова на Чернову, с нее на Бурана. Вздохнул.

– Что-ж, помирать, так всем вместе…

– Хреновый план, – усмехнулся Данил, – …но погнали!

– Я тут для тебя приберегла, – Наталья открыла рюкзак, достала коробочку и открыв ее, вынула один из трех шприц-тюбиков с тускло светящейся жидкостью внутри. – Это последние. Три укола стимулятора. Но лекарство только одно. Его не хватит потом тебя стабилизировать. И я не знаю, как оно повлияет на тебя теперь. Так что, решай сам. Колем? – Николай кивнул.

Женщина умело, одной рукой прижала канюлю шприца плотнее, сдернула зубами защитный колпачок и ловко сделала укол в подставленную руку.

Николай выпрямился, сжал, разжал кулак и принялся ждать. Долго не пришлось. Горячая струя потекла по венам, достигла сердца, стремительно растеклась по всему телу. В голове взорвалась яркая вспышка, раскрашивая мир яркими красками. От тела великана пошел жар. Мышцы налились силой. Заскрипела под их напором одежда, затрещали суставы, захрустели кости. Николай не смог сдержать рыка боли. Грибница была недовольна. Она пронзила мозг вспышкой боли, попыталась сдавить горло, мозг. Ей не нравилось как ударная доза вируса, влившаяся в кровь принялась ее пожирать, перестраивая клетки, заставляя скулить от страха и боли.

Кнехт захрипел. Его тело менялось стремительно. Болезненно. Никогда еще так не было. Мозг «поплыл». В голове зашумело. Он упал на колени, пытаясь вдохнуть. В легких забулькало. Пальцы свело судорогой.

Петров, видя корчи друга, отошел на шаг, оттянул за собой Наталью. То, что происходило сейчас с ним – было не нормальным. Обычно все проходило не так. Капитан помнил, как ему пришлось схватиться с обезумевшим здоровяком на «Титане». Тогда его удалось успокоить целым отрядом. А сейчас…

Люди, наблюдавшие за сценой зашептались, тоже сделали пару шагов назад. Волна страха и боли пронеслась от скрючевшегося в неимоверных корчах гиганта, заставляя все живое вздрогнуть от ужаса.

– Колян? – позвал Данил, когда друг затих и в голове перестало шуметь.

Его плечи вздымались от тяжелого дыхания. Снег вокруг был забрызган черно-красной кровью, что еще больше предавало случившемуся трагизма и страха.

Гигант шевельнулся. Его лапища вытянулась из-под тела и, словно аутригеры крана, уперлась в лед. Затем вторая и парень медленно отжался, поднимаясь. Взгляд здоровяка был безумным. Лицо в крови, белки глаз залиты кровью, а сами глаза… Стали ярко-фиолетовыми.

– Я… Нормально, – рычащим басом проговорил Николай, поднимаясь.

Петров опустил автомат. Он сам не заметил, как руки направили оружие на друга. Было в нем теперь что-то чужое, потустороннее. Кожа стала, казалось, еще плотнее. Черный узор под ней стал контрастнее, превратившись во что-то, похожее на татуировки.

– Уверен? – нахмурившись, переспросил Данил, не расслабляясь.

– Да.

Гигант утер лицо тыльной стороной руки и, повернувшись к друзьям спиной, скинув накидку, поправил на плечах сбившиеся стропы.

Могучие плечи вздулись. Спина напряглась. Ноги вдавили снег. Гигант хекнул и дернул. Стропы заскрипели, натянувшись. Вертолет вздрогнул. Иней осыпался с острых винтов, покатых боков и выпуклого фонаря стекла… и все. «Ми-8» не сдвинулся ни на сантиметр.

Николай зарычал, снова напрягаясь, наклоняясь вперед, пытаясь сдвинуть махину с места, но проклятый вертолет опять не сдвинулся ни на сантиметр.

Петров опустил голову. Вот и все. Все было зря. Такой вес не по силам даже ему… Глупо было надеяться, что этот безумный план осуществится. Совсем уж фантастика какая-то.

Гигант снова заурчал, напрягая тело, выгибаясь в струну. Жилы на ногах и руках вспухли до неимоверных размеров. Зубы, казалось, вот-вот раскрошатся от давления челюстей, но Николай продолжал давить.

– Колян, – донесся далекий голос Данила. – Коля-ан…

Гигант рыкнул, наливаясь злобой и в этот момент «Ми-8» загудел всем корпусом и, резко дернувшись вперед, проехал почти метр. Гигант от неожиданности повалился в снег.

– Еще раз! – раздался крик из-за спины и лишь сейчас Данил обернулся…

***

Вертолет вздрогнул, скидывая изморозь, но не шевельнулся. Люди, воодушевленные моментом ахнули. Второй рывок. Третий. И ничего. Все напрасно… Мечты о спасении рухнули. Обида захлестнула выживших. Радость была так близка… Еще бы чуть-чуть… Чуть-чуть волшебства и все бы получилось… Но нет! Слишком уж они приземленные и черствые! Слишком злые и уставшие, чтобы верить в чудо. Чудес не бывает. По рядам огорченных людей прошелся недовольный ропот. Один за одним они вздыхали, опускали головы, тупили взгляд… И тогда появился он…

Неприметный мужичек с уставшим обвисшим лицом, в грязной, забрызганной кровью робе сантехника вышел из толпы. Он медленно приблизился к борту вертолета, ткнул носком ботинка полозья.

– Надо ж, – цокнул он языком, обернувшись к толпе с усмешкой. – ИнциНдент случился… Примерз… А ну-к! навалимся… Сорвем и он сам дальше покатится!

Старичок уперся плечом в железо, навалился, но, конечно, один не смог бы сдвинуть махину с места, сколько бы не пытался… но он был не один. Рядом пристроился, выбирая позицию поудобнее молодой парнишка, с которым Алексей Альбертович дежурил на лестничной площадке. А рядом с тем второй. Затем еще чьи-то руки уперлись в неподдающееся железо. Две, четыре, десять... сотня…

– Три-че-тыре. На-ва-ли-сь! – скомандовал бывший школьный директор, упираясь скользящими ногами в снег, что есть мочи и тут «Ми-8» вздрогнул, пробудившись ото сна.

***

Глава 11. «Пришла пора спешить..»

Женские руки скользили по его телу как никогда. Виртуозные пальчики нежно царапали кожу, продвигаясь все ниже и ниже. Шея. Грудь. Живот… Валентин не смог сдержать стона наслаждения, когда они двинулись дальше.

– Али-и-иса… – вырвалось само собой.

Бывшая учительница замерла, чуть приподняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Вопросительный взгляд сменился похотливым и… Валентин зарычал от удовольствия. Мог ли он представить, что с ним будут делать такое? Представить – да. Ощущать – не ощущал еще никогда. До всего этого лютого звездеца он, конечно, бывал с женщинами, но не так. Ему было некогда. Цель. Работа. Карьера! Он строил свою карьеру… Строил, строил и не заметил как прошла почти вся жизнь… ах… да что же она с ним творит!?

Ах… да… Карьера! Думать о ней… чтобы не… чтобы не так бы-ы-ы-ы-ы-ыстро… Нет, он не сдержался. Его тело напряглось, выгнулось, и девушка, уловив его напряжение, стала двигаться еще активнее… Ее коготки… Ее зубы… и губы… Ее тело…

Валентин вздрогнул, проснувшись.

– Твою мать! – выругался помощник командира базы, и добавил пару разъяренных фраз.

Он пребывал в крайне сильном возбуждении от сна. Чувства смешались. Злость, ненависть, обида, досада и надежда… Мужчина хищно оскалился, хмыкнул, с силой потер лицо ладонями, отмечая небывалое мужское возбуждение, которое он, наверное, уже с юношества не испытывал.

– Ничего, ничего, – подумал он, облизывая пересохшие губы, скидывая одеяло и садясь на краю кровати.

Скоро все его сны и фантазии воплотятся в жизнь! Скоро ничего не сможет помешать исполниться тому, что ему снится уже которую ночь подряд! Уже вот-вот он женится на Алисе Евгеньевне, заполучив ее в свое пользование безраздельно. И тогда… Тогда он выплеснет на нее все накопленное внутри напряжение, в прямом и переносном смысле…

– Подожди, подожди, Алиса Евгеньевна! – прошептал мужчина, поднимаясь с кровати. – Скоро ты будешь моей…

***

День приготовлений для Валентина прошел в делах. Казалось, сегодня их было столько, сколько он не делал и за весь прошлый год. И все ему бедному одному… Одна подготовка зала чего стоила: проследить чтобы меню составили; чтобы столы правильно расставили; чтобы было все чисто и красиво, чтобы наконец-то уже починили и подключили пятитонную люстру из хрусталя и сусального золота!

– Убрать, помыть, починить! – успевал раздавать приказы Валентин, наблюдая за тем, как стрелки часов неумолимо клонятся к обеду. – Там палантин натяните, тут смотрите, чтобы не шаталось! И люстру, наконец-то, доделайте! Где электрик? Как нету? Найти! – Щелк. – Почему лампочки не горят? А мне плевать! Починить! Кто этот столик сервировал? Ты что безрукая?! Овца тупая! Почему ложки в салате?! Мне плевать что мать тебя так учила! Гости что, должны этой ложкой как у вас с деревне накладывать его себе?!

После подготовки зала, заместитель командира базы занялся подготовкой речи и Закона. Именно так, с большой буквы. Новые времена требовали новых правил и ему, Валентину, выпала великая честь прописать первый Закон Нового Времени. И он постарался. Выложился на все двести процентов. Новая должность главного Законотворца и верховного судьи обязывала!

Выдохнуть ему удалось лишь к поздней ночи. Устало усевшись на кровать, мужчина еще раз прокрутил в голове план. Зал готов. Кухня уже кашеварит. Приглашения разосланы. Люди предупреждены. Музыканты репетируют… Что еще… Ах, да! Его китель! Китель слезно обещали приготовить к назначенному времени. Он решил отказаться от классического черного цвета и с позволения Правителя, как теперь стоило именовать полковника Резникова, выбрал себе в наряд белоснежный офицерский морской китель с брюками, украшенный лентами, золотыми погонами и настоящей, офицерской саблей. Его нашли на складе костюмов, принадлежавших театральной труппе, которая развлекала гостей во время долгого мореплавания каждый вечер, давая разнообразные концерты…

Праздник обещал быть пышным и ярким. Таким, как он его представлял. На это Валентин не пожалел ни своих, ни чьих бы то других сил, вложил все ресурсы… Даже… он опустил взгляд на свои руки, потер пальцем пятно засохшей, до конца не вымывшейся крови… Даже пришлось применить силу! Но теперь, он был уверен! Праздник точно будет достоин его величия!

Стянув туфли, пиджак, галстук и рубашку, Валентин блаженно завалился в теплую ванну, и мечтательно закрыв глаза, улыбнулся.

– Чуть-чуть! Еще совсем чуть-чуть… – прошептал он.

Скоро его мечта исполнится! Женщина, которую он уже давно хотел, вот-вот станет его женой, и он будет владеть ей всецело!

Валентин хищно облизнулся. Потерпеть! Еще совсем немножко… А потом!.. А потом все, что он захочет и, даже, больше!

***

Резников неспешно разглядывал пробирки и колбы с жидкостями. То, в чем он не разбирался, полковник предпочитал изучать обстоятельно. Заместители, помощники и прочие подсказчики – это, конечно, хорошо, но если ты сам, как говорит молодежь, «не шаришь», то можешь легко оказаться на обочине жизни. Выкинутым, обманутым, ненужным. Не единожды эта привычка спасала ему не только карьеру, но и жизнь, и это было ещё тогда! А сейчас? Сейчас уж тем более, когда ее лишиться можно в разы быстрее, полковник требовал от себя максимального внимания и понимания ситуации. Потому, он лично решил проинспектировать работу Решетова, заодно попытаться разобраться, насколько это было возможно, во всех тонкостях, а, главное, проблемах их общего с ним дела.

.

– Как вы можете наблюдать, – рассказывал профессор, показывая свои новые владения полковнику, – наша работа продвигается. Конечно, оборудования и реагентов не хватает, но на данном этапе они и не нужны. Нам сейчас главное суп первичный собрать, так сказать, основу для работы подготовить, а на это мощностей, спасибо вам, хватает. Но если вы, все же, хотите получить нормальных гибридов, нам придется серьезно расшириться.

– Само собой, – заложив руки за спину, выпрямился полковник. – Список всего необходимого вы можете смело передавать моему заместителю, и Валентин достанет для вас все что угодно. Как только мы доберемся до места и займем его, у вас будет все, товарищ ученый, что только пожелаете.

– М-м-м-м, – пожевал губами Решетов. – Мне, возможно, потребуется ядерная бомба…

Резников приподнял бровь.

– Реактор нам сюда не притащить, – развел руками ученый, – это я понимаю, но те элементы, что нам будут нужны, можно добыть из пары бомб…

– Что ж, – кивнул полковник, – Бомба, так бомба. Достанем и две, и три. Этого гав… добра сейчас достаточно по шахтам – спасибо нашим нестабильным западным друзьям…Запасли на несколько жизней вперед. А про реактор… Если гора не идет к Магомеду, то Магомед ведь может прийти к горе. При необходимости, мы можем доставить вас и ваше оборудование к ближайшему подходящему месту. Но это в будущем.

Решетов улыбнулся. Да! Он сделал правильную ставку! Полковник с первых секунд знакомства показался ему именно тем, с кем у него все получится! Командир! Тот, кто источает власть, решимость и уверенность, кто может одной своей энергетикой убедить любого в реальности даже самого безумного плана! Нужно было всего лишь заставить полковника поверить в план, и тогда можно было быть уверенным – все получится. Скажи такому, что на Марс полетим через неделю, и через семь дней ракета, способная долететь до красной планеты, была бы не то, что придумана, а даже построена и уже опробована, а за право оказаться на ее борту стояли бы очереди и свершались братоубийства!

– Как у вас дела? Решилось что-то с проблемой?

– Почти! – не стал лукавить Решетов. – Пока, по сути, мы топчемся на месте, но, как только получим обещанные вами образцы, так дело сразу же сдвинется с мертвой точки! Увы, с тем материалом, что мы сейчас вынуждены работать, новых результатов не достичь. Человеческий мозг чересчур сложен по сравнению с мышами или даже обезьянами. Нужно учитывать слишком много факторов, к тому же эволюция… Она непредсказуема, и мы ограничены во времени… Но я могу вас заверить, как только мы получим необходимую ДНК, моя компьютерная модель и препараты смогут разложить ее на необходимые составляющие! Мощностей компьютеров, конечно, не хватит, чтобы это было быстро, но, за недельку-другую, мы получим полную расшифровку, и можно будет приступать к созданию первых образцов.

– Необходимые образцы вам предоставят уже в ближайшее время, профессор! – Резников с интересом уставился на непонятное нечто в очередной пробирке. – База данных ДНК сотрудников Афалины хорошо нам в этом помогла. Остается лишь дождаться результатов анализов и проверить остальных выживших членов экипажа. Послезавтра мы начнем тестирование людей на наличие антител. Ваши препараты готовы? – Решетов кивнул. – Отлично! Сейчас у нас в доступе семьсот человек. Вскоре к ним присоединится, я надеюсь, еще пара тысяч. Среди них вы наверняка сможете найти хотя бы двух носителей.

– Шанс совсем мал, но он есть, – вздохнул профессор. – Отыскать двух положительных носителей чрезвычайно непросто. Процент иммунных слишком мал. Там даже не процент, а сотая часть процента, но я уверен, среди нас таковые есть!

– Что ж, я рад вашей уверенности, профессор. Мы сделаем все, чтобы их найти. Это лишь вопрос времени.

– Со своей стороны я обещаю вам, что, как только мы найдем таких мужчину и женщину, я сразу же приступлю к работе.

Полковник взглянул на часы.

– Это приятно слышать! Рад буду обговорить дальнейшее наше с вами сотрудничество чуть позднее. Я уверен, у нас все получится. Сейчас же мне нужно отлучиться. Если что-то будет нужно, обращайтесь к Валентину. Он все устроит.

– Пока незачем, – пожал плечами Решетов. – Все, что мне было нужно, я уже получил, будем работать поэтапно… Жаль что… – Решетов пожевал губами.

– Что жаль? – поторопил полковник.

– Жаль, у нас не осталось материалов работы ваших ученых… Я видел, на что был способен ваш передовой образец… И на сто процентов уверен, что тот гигант… – ученый прищурился, подбирая слова. – Что он иммунный. Он именно тот, кто нам нужен. Если бы нам удалось добыть его ДНК, то мы бы существенно уменьшили фронт и время работы. Собрать с нуля нового такого чрезвычайно трудно.

– А как же второй?

Решетов вздохнул.

– Нет! Я его сразу проверил. Иммунитетом ваш «Одиннадцатый» не обладает. Его искусственно пытались подтянуть до «Десятого», но это совсем не то. Однако именно на его основе мы смогли продвинуться дальше, в области создания человеческого гибрида. Не спорю, этим образцом мы сэкономили несколько лет работы. Но вот с тем… С тем бы мы сэкономили наверное целые десятилетия.

– Извините, – поджал губы, проявив легкую эмоцию сожаления, полковник, – к сожалению, образец номер десять уничтожен и нам придется работать с тем, что есть.

Решетов улыбнулся, пожал плечами.

– Конечно, я все понимаю! В конце концов, я несколько лет потратил на эту разработку! И еще бы не одно десятилетие пришлось бы потратить, чего, кстати, еще не факт, что я бы смог пережить… Так что, все хорошо, господин полковник. Могло бы быть лучше, но и так неплохо.

– Вот и отлично, – оправил китель Резников. – Мне пора. Зайду позднее.

– Всего хорошего, – снова улыбнулся ученый. – Займусь пока делами. Их впереди еще очень много!

– И вам, профессор.

Полковник вышел. Профессор опустился в кресло. Каждый из них задумался. Резников о том, как бы ушлый профессор, хитрость которого проскальзывала в каждом слове и жесте, не обвел его вокруг пальца, заполучив в итоге все результаты их работы в свое единовластное управление, а Решетов о том, как уцелеть, если полковнику вздумается его ликвидировать… Мало ли что этому человеку в голову придет. До Решетова уже дошли слухи, что случилось с первыми двумя учеными, что работали над образцами. И становиться третьим в этой цепочке ему очень бы не хотелось…

– Нужно подстраховаться, – пробормотал ученый, глядя в экран ноутбука. – А давай-ка мы вот тут кое-что подправим?..

***

Снег. Как он уже надоел! День. Неделя. Полгода. Вечность. Он был, казалось, здесь всегда. Здесь – это везде. Куда ни посмотри. Он падал с неба. Лежал под ногами. Налипал на обувь. Попадал в глаза и за воротник. Снег. Проклятый снег! Он шел вперед, вбивая могучие ступни в сугробы, а затем выдирая себя из снежного плена. Каждый шаг давался с неимоверным усилием. Плечи, казалось, вот-вот порвутся от невероятной тяжести. Физической и моральной. Огромный старый вертолет за спиной, что Николай тащил уже несколько часов кряду, без единой передышки, был их единственной возможностью добраться до ушедшего в океан лайнера. «Единственной. Единственной» – билась в голове мысль в такт с дыханием и набухшими на висках венами. «Другого выхода нет. Только этот» – сжав челюсти, твердил он сам себе. «Только так. Иначе никак. Вообще! Идти! Идти! Ид-ти!» Нога скользнула в сторону, но гигант тут же скомпенсировал потерянный импульс движения рывком второй ноги. «Ид-ти… Ид-ти»… Полынья, оставленная снегоходом, который указывал ему оптимальный путь, пробивая его среди снегов, льдов и камней, была слишком мягка для его огромного веса. Буквально с каждым километром сержант ощущал, как его тело стремительно меняется. Чем больше он уставал, чем больше разрешал засевшей в нем заразе стимулировать его тело, тем больше оно менялось.

Стоял мороз. Петров с Черновой укутались в шубы. Лица их побелели от холода, а вот с него лил пот. Холодные струи текли по лицу, спине и груди, даже не думая замерзать. Клубы пара поднимались от великаноподобной фигуры, словно от паровозного локомотива.

Шаг. Шаг. Шаг. Взгляд был устремлен вперед, к горизонту, но Николай ничего не видел. Он находился глубоко в себе. Он боролся. Дверь, удерживающая внутреннего зверя, приоткрывалась с каждым часом. Хищник рвался наружу. Он требовал выпустить его, обещая еще большую силу, но Николай ему не верил. Он старался контролировать себя, балансируя на грани, боясь сорваться. Чуть расслабься и все. Он упадет в черную бездну, а когда… нет, точнее сказать, если выберется из нее, то со страхом обнаружит вокруг себя тела своих друзей, истерзанных его собственными лапищами.

Руками это уже назвать было нельзя. Правая снова начала чернеть. Кожа словно углем испачкана. Если присмотреться, то можно обнаружить, что поры и микротрещинки на его коже будто забиты черной грязью. Но, то была не она. О нет! Он прекрасно знал, что это! Это споры! Мгновенно отмирающие на жутком морозе споры заразы. Она тоже стремилась захватить его тело и сознание. Влекла его вперед, давая сил. Здесь она погибнет, ей нужно тепло, так что, на данный момент, грибница была его союзником. Она не станет убивать носителя сейчас. Тут она не выживет. Замерзнет. Потому она стимулировала мозг и тело великана, впрыскивала в кровь свои яды, придавая сил, притупляя боль, не давая вирусу захватить контроль, превратить человека в ходячего мертвеца. Сейчас она союзница, но, как только все трое доберутся до цели, она попытается захватить власть. И тогда нужно будет выпускать зверя… Как сделать так, чтобы друзья не пострадали, он пока не знал, но он надеялся, что что-то придумает.

Вдали зашумел, увеличивая обороты двигателя, снегоход. Понятно, майор опять возвращается, в поисках лучшего пути. Горючего он не жалеет, рыская где-то впереди среди острых черных камней, торчащих словно пальцы гигантских мертвецов тут и там.

– Впереди гора, – подъехав ближе, прокричал майор. – Не обойти. Справа торосы, слева слишком далеко идти, да и в горы снова упирается…

Николай моргнул, «включая» зрение. Холм. Высокий, но пологий. Метров двести, наверное, в высоту… Угол подъема плавный, но снег недостаточно плотный и его много. Подветренная сторона. Наст точно не выдержит его… А что там под ним? Камень ли, земля… не известно. Но выбора, судя по словам майора, нет.

– Может, отсюда уже канистрами потаскаем? – предложил Петров.

– Километров десять осталось, – скептически качнулась голова в черной каске.

– До-та-щу, – ощущая, как почва под его ногами пошла на подъем, прорычал Николай, упрямо сжимая зубы.

Никто не возразил. Все трое видели, что ему непросто и спорить или лезть под руку лишний раз не хотели. Злость, источаемая им, физически ощущалась уже даже на приличном расстоянии. И это он еще сдерживал себя! Данил видел, что происходит с людьми, да и не только с ними, когда друг обрушивал на неприятеля всю свою силу, и оказаться под этим ударом хотел.

Снег под ногами пошел наизволок. Николай наклонился сильнее, опуская голову еще ниже. Огромные капли пота упали в снег, расплавив его. Шаг. Правая нога с усилием, пока тело движется вперед, выдирается из снежного наста, заносится, опускается в полуметре впереди, с хрустом проваливается сквозь ненадежную корку, и всё это повторяется уже левой. Правой. Левой. Правой. Тело все ниже. Нагрузка растет. Вертолет замедляет свой ход. Зубы сжаты до боли. Во рту соленый привкус крови. Глаза, суженые в щелочку, щиплет. Спина горит, а плечи, в местах, где стропы разодрали кожаные накладки одежды, вот-вот, казалось, начнут кровоточить. «Дойти! Дойти! Дойти-и-и-и-и!». Мышцы ног сводит от усилия. Они становятся каменными, но Николай продолжает тащить свою ношу. Накопленная злоба растекается во все стороны от него, заставляя товарищей отстать. Шаг. Шаг. Левой-правой. Правой-левой. Любое движение, жест, казалось, даже запах готов высвободить эту сжатую до неимоверных усилий пружину и она сдетонирует. Внутри все горело. Ему словно стало тесно самому в себе. Злость росла с каждым шагом. Еще чуть-чуть и он сорвется. Раздражительность достигла пика и тогда он снова «отключился».

Чувства пропали. «Картинка» погасла, и он снова погрузился во тьму, зная, что где-то там, за пределами сознания его собственное тело продолжает борьбу.

Новое свойство организма открылось случайно. Это было похоже на то, как человек, идя на работу привычным маршрутом, или делая рутинную работу – «отключается», задумавшись, а, когда приходит в себя, оказывается, что проделал уже большую часть пути. Только здесь было все иначе. Он отключался по-настоящему. Словно засыпал. Это было спасением, но погружаться в такое состояние надолго он, пока, боялся. Кто знает, что там его тело творит в такие минуты? Потому, немного разгрузив мозг, сержант снова «включился».

Они уже стояли на вершине пригорка. Точнее сказать, на равнине. Впереди, посреди белоснежного, бескрайнего моря чернели тенями металлические сооружения. Ангар, не ангар. Дом, не дом… Но что-то явно построенное человеческими руками.

– Дошли, – тяжело выдохнула Чернова, опускаясь в снег прямо там, где стояла.

– Немного осталось, – кивнул головой Петров. – Передохнем? Отсюда уже и пешком можно будет…

– Не будет, – вздохнул майор, приподнимаясь в седле снегохода. – Вертолет не машина. Канистрой вручную не заправишь. Нам его туда тащить нужно… Ты как, сможешь? Хреново выглядишь…

Николай устало кивнул. «Хреново» – это еще было мягко сказано. Опустошенным до последней капельки он себя ощущал и физически, и душевно. Тело, казалось, превратилось в один сплошной желейный мешок. Ни костей, ни мышц, только непонятная куча, удерживаемая в более-менее человекоподобной форме, за счет надетой на него брони. Он физически ощущал, как разбухли от крови его глаза, как сжалось горло, как горят руки от вздувшихся вен. Внутри все болело. Каждый орган. Он даже не смог бы сказать, где именно ему больно. Боль опоясала его тело, отдаваясь в позвоночник, ребра, и, даже зубы. В голове тоже стояла мешанина из мыслей и образов. Он ощущал себя глубоко пьяным человеком. Даже кивок вышел ненатуральным, неосмысленным, каким-то машинальным. Слова друзей доносились до него словно через сито, задерживающее их смысл.

– Что-то сомневаюсь, – скептически заметил капитан.

Чернова устало поднялась, стянула с плеч медицинский рюкзак, неуклюже открыла его, достала аптечку. Петров помог расстегнуть молнию, наполнить нужным веществом шприц.

– Давай-ка сделаем тебе укол, – предложила девушка, перехватывая шприц удобнее. – Витаминки тебе сейчас не помешают…

Сержант не сопротивлялся. Он даже не понял, что ему предложили. Сидел, как сидел. Проклятый вертолет поглотил его всецело. «До-та-щить, до-та-щить, до-та-щи-и-и-и-ить»!

– Съездим на разведку, – предложил Буран. – Вдруг там есть тяжелая техника…

Петров скрежетнул зубами. Вот как они сразу не додумались?! Ведь и вправду! На перевалочной базе могли быть те же вездеходы, грузовики, или еще что-то! Надо же! На ровном месте устроили себе проблему! А если нет? – сверкнула мысль надежды. Если там нет ничего? Тогда они сделали все верно… Но!

Но они ошиблись. Техника на базе была. Минимум три «Русака» стояли прямо на улице, сразу за главным ангаром базы! Здоровенные плавающие монстры, на восьми огромных колесах каждый, в ярко-оранжевой окраске, снаряженные в экспедицию… они словно издевались над путниками. Петров выматерился.

– Ну да, легких путей мы не ищем!

Ну, кто же знал?! Кто мог подумать?! Слишком уж их всех в последнее время измотало. До простейшей мысли не догадались! Но что теперь кулаки сжимать?! Дошли же уже!

С момента, как они увидели базу, внутри у сержанта поселилось неприятное чувство. Оно не было связано ни с вирусом, ни с грибком. Словно кто-то недобрый смотрел ему прямо в грудь. Как будто в неё уткнулось острие копья. Ощущение усилилось по мере приближения. Из легкого оно незаметно переросло в назойливое, а оттуда в маниакальное.

– Ты чего? – насторожился Петров, когда Николай резко остановился.

Взметнувшаяся вверх рука заставила действовать мгновенно. Инстинкты, вбитые в подкорку, взяли верх.

Данил тут же присел, стараясь минимизировать свою фигуру, и вскинул автомат к плечу. Майор и Чернова мгновенно замерли. Громкий выстрел раздался практически одновременно с оглушающим рыком.

Гигант дернулся, схватившись за грудь, и, хекнув, согнулся. Практически сразу же выпрямившись, он бросился вперед. Второй выстрел настиг его через пару шагов, заставив чуть развернуться на бегу, но сбить с ног не сумел.

Гигант снова рыкнул, посылая вперед тугую невидимую волну ярости, сконцентрировавшись на невидимом стрелке и, судя по тому, что третьего выстрела не последовало, ментальный удар достиг цели. А, может, у стрелка просто закончились патроны…