Текст книги "Призрак Фаберже"

Автор книги: Николас Николсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– А на самом деле это подделка, – закончила Леонида. – Саша, кто, по-твоему, за всем этим стоит?

– Глория Грир купила шкатулку у Дмитрия, но он лишь посредник. И речи нет, чтобы он делал такие мастерские подделки. Вряд ли он много знает или связан с художниками. Это вещь из коллекции Дикаринского. Вот он со своими деньгами и связями вполне мог организовать подобный бизнес. У него наверняка есть выходы на иностранных ювелиров, поставщиков драгоценных металлов и камней. Ему ничего не стоит заказать пурпурин в самой современной лаборатории. Дикаринский либо сам руководит фальсификаторами, либо они используют его в своих целях. А мне и Дмитрию уготована роль невольных пособников. Номер со шкатулкой у них прошел, и теперь они пытаются провернуть более крупную аферу – сбыть Снегурочку.

Леонида взяла Геннадия под руку.

– Гена, думаю, что Саша прав. Слишком уж много совпадений. В Москве вам надо быть поосторожнее.

– Ну, мне-то нечего опасаться. Я вполне легально искал документы, которые могли им помочь. Но вот если Саша выступит с разоблачениями, они всерьез занервничают. Саша, я думаю, тебе следует поддерживать их игру и прикидываться дурачком. Будь тише воды, ниже травы. Когда приедем в Москву, я попрошу знакомого архивиста достать перечень всех рисунков, пропавших за последнее время. И список всех утерянных изделий Фаберже. Возможно, именно эти вещи начнут в скором времени появляться на рынке. Вот там ты и будешь их отслеживать.

– Но тогда обрушится весь рынок Фаберже на Западе. Это будет просто стихийное бедствие. Я не уверен, что готов к этому, – запротестовал Саша.

Остановившись, Леонида положила руки ему на плечи.

– Саша, мы знаем тебя как прекрасного специалиста и порядочного человека. Таких не так уж много в твоей профессии. Не сочти мои слова нравоучением, но Бог никогда не посылает нам больше того, что мы можем выдержать.

– Ведь речь идет всего лишь о Фаберже, а не о борьбе с наркомафией или предотвращении ядерной войны, – добавил Геннадий. – Мы тебе поможем.

Саша с нежностью посмотрел на пожилую пару.

– Пойдемте выпьем еще по рюмочке. Завтра вечером я еду в Москву.

Глава 14

Саша упаковал вещи и освободил номер еще до полудня. Поезд отходил в девять вечера, поэтому он решил сходить в Эрмитаж. Проходя по Невскому проспекту, он незаметно оказался у своего фамильного дворца. Стоя на противоположном берегу Мойки, Саша с восхищением смотрел на четкие линии его фасада. Вытянутое трехэтажное здание ярко-желтого цвета с рядом светлых ионических пилястров казалось необычайно высоким. Капители и лепные украшения сияли позолотой. Здесь реставраторы совершили ошибку. Саша знал, что изначально они были выкрашены под бронзу. Глядя на фасад, трудно было догадаться, что это лишь одна из сторон огромного четырехугольника, который, как в раме, заключал в себе внутренний двор с огромным садом и галереями. Дворец был хорошо знаком Саше по фотографиям, и он решил пойти посмотреть, что от него осталось.

При ближайшем рассмотрении реставрация оказалась лишь видимостью. На свежевыкрашенном фасаде виднелись трещины, оконные рамы подгнили. В окнах второго этажа не хватало стекол, и их заменили черной фанерой. Толкнув железную решетчатую дверь, Саша вошел внутрь.

Несмотря на грязный потрескавшийся мраморный пол и стертые за два века ступени, двенадцатигранный вестибюль по-прежнему поражал благородством линий. Жемчужно-серые стены оттеняли белую лепнину. По всему периметру потолка шел резной мраморный фриз с танцующими наядами и круглым орнаментом по углам. Стены были украшены знаками зодиака в память об одном из предков, который в свое время основал Императорское астрономическое общество. Поднявшись по лестнице, Саша увидел на площадке пожилую женщину, сидящую за шатким карточным столиком.

– Мы уже закрываемся, – раздраженно сказала она. – Приходите завтра с одиннадцати до четырех.

– Извините, но я сегодня вечером уезжаю в Москву. Можно мне посмотреть хотя бы второй этаж? – попросил Саша.

– Нет, это невозможно, – твердо сказала женщина, поднимаясь и убирая со стола коробку с деньгами.

Призвав на помощь все свое обаяние, Саша протянул к старушке руки.

– Мадам, я ведь приехал из Америки. Я изучаю русскую культуру и очень интересуюсь этим зданием. Оно гораздо красивее многих известных дворцов, но его почему-то плохо знают…

– Вот тут я с вами согласна, – с жаром произнесла женщина, заглатывая наживку. Она целыми днями водила по залам туристов, которые гораздо охотнее посетили бы знаменитые дворцы Юсупова и Строганова. – Это здание – настоящий шедевр. Я бы показала его вам, но мне нужно идти в магазин.

Саша быстро сориентировался в обстановке.

– Мадам, я не отниму у вас много времени. Разрешите сделать небольшое пожертвование на реставрацию дворца и купите в магазине чай для всех, кто здесь работает.

Подкуп был обставлен весьма изящно. Саша не сомневался, что все деньги осядут в кармане старой дамы, но это его вполне устраивало.

– Очень мило с вашей стороны, молодой человек. Я с удовольствием покажу вам второй этаж, третий все равно пока в руинах. Во время войны немцы разнесли всю крышу. Кстати, вы прекрасно говорите по-русски. Вполне могли бы сойти за русского, если бы не французский акцент.

Приосанившись, маленькая старушка заговорила в напыщенной манере, столь характерной для гидов Интуриста. После нескольких фраз Саша понял, что, несмотря на падение коммунистического режима, текст экскурсии остался неизменным.

– Добро пожаловать в Дом культуры Центрального района. Здание в неоклассическом стиле было построено в 1825 году для генерала Сергея Озеровского, участника Отечественной войны 1812 года и близкого друга Александра I. Сейчас вы находитесь в вестибюле. Чтобы построить эту величественную лестницу, потребовалось две тонны мрамора. Десять русских мастеров больше года трудились над резьбой мраморного фриза. Обратите внимание на потолок, где расположены портреты членов семьи Озеровских. Полы в вестибюле выполнены из сибирского мрамора.

Сведения эти были не вполне точными. Саша знал, что дом был построен в 1780 году по проекту Тома де Томона, французского архитектора, работавшего при дворе Екатерины II. Затем дважды значительно перестраивался – в 1820 и 1850-х годах. Дедушка рассказывал ему, что Сергей Озеровский купил мраморный фриз с наядами во время своего путешествия по Италии. Он был изготовлен для английского лорда, который разорился и не смог оплатить заказ. Отчаявшийся итальянский скульптор за бесценок продал фриз князю Сергею. Чтобы его установить, вестибюль был полностью перестроен в 1820 году. На потолке была изображена аллегория Славы, побеждающей Время, а голубой мрамор тоже куплен в Италии.

– Мы переходим в Военный зал.

Через широкие двустворчатые двери Саша с экскурсоводом прошли в овальный зал. Пилястры из темно-коричневого сиенского мрамора с капителями из позолоченной бронзы делили стены на большие прямоугольники. Зал освещался светильниками с масками богини Афины.

– Здесь генерал разрабатывал план военных действий перед Бородинской битвой. Раньше на стенах висели картины сражений, но во время Великой Отечественной войны они были сняты и убраны в хранилище. Позднее их вывезли в Германию фашисты. Со временем художники-реставраторы Русского музея напишут копии этих картин по имеющимся фотографиям, и они вновь займут свое место на этих стенах. В этом зале Ленин подписал документы о передаче народу всех национализированных ценностей. Обратите внимание на потолок, а также на пол, выложенный из пятидесяти древесных пород.

Саша оглядел зал. Относительно картин экскурсовод была права, но все остальное было чистой фантазией. Это был приемный зал, где, помимо сцен Бородинского сражения, висели фамильные портреты Озеровских, написанные Боровиковским, Левицким, Рослином, Виже-Лебреном и позднее Репиным и Серовым. Князь Сергей не разрабатывал здесь никаких военных планов – перед решающим сражением он находился в войсках. Зал был просто памятным местом, где встречали приезжавших гостей. Здесь Сашина прабабушка показывала императрице картины перед тем знаменитым чаепитием.

– Мы переходим в Голубой салон. Он служил главным залом для приема гостей, где размещалось основное собрание картин и была выставлена коллекция знаменитого севрского фарфора. Обратите внимание на пол и потолок.

Состояние салона оставляло желать лучшего. Стены были обшиты деревянными панелями в стиле Людовика XVI. Часть из них заказали в Париже, а остальные изготовили по образцам уже в Петербурге. По одной из стен тянулся ряд окон, выходящих в сад. Противоположная стена была закрыта зеркалами. Теперь же их место заняла крашеная фанера. Раньше салон напоминал сказочные чертоги. В зеркалах, украшенных полуканделябрами, отражались окна, создавая впечатление колоннады в центре сводчатого бального зала. Сейчас же на окнах висели дешевые атласные шторы пронзительно-голубого цвета, заменившие бледно-бирюзовый турский дамаст с вытканными грифонами и арабесками. В 1890 году старинный дамаст поменяли на такой же новый. Его производство не прекратилось и сейчас, и Саша мечтал купить хотя бы метр на подушки. Он попытался представить, как его прабабка развлекала здесь императрицу, а его малолетний дедушка щелкал затвором фотоаппарата.

– В следующем зале находилась столовая. Там устраивались богатые застолья. Десятки слуг обносили гостей многочисленными блюдами. В 1880-е годы по стране прокатилась волна возмущения против засилья иностранщины, и столовая была отделана заново в русском стиле, чтобы подчеркнуть рязанские корни рода Озеровских.

Войдя в Русский зал, Саша непроизвольно сжал кулаки. И ради этого уничтожили французский или итальянский декор? Стены и потолок, обшитые деревянной доской, должны были создать впечатление русской избы. С потолка свисали три массивных железных светильника. Казалось, потолок вот-вот обрушится под их тяжестью.

– Как же они держатся? – спросил Саша. – Ведь каждый весит не меньше тонны.

– Они из папье-маше. К этому времени владельцы дворца уже испытывали денежные затруднения, – ответила экскурсовод со злорадной усмешкой.

Затем они осмотрели библиотеку, Готический танцевальный зал, большие и маленькие салоны, кабинет, где хранилась коллекция редких минералов и драгоценных камней, домашний театр, музыкальную комнату, домовую церковь и, наконец, крошечный кабинет, стены которого были покрыты японским лаком и черепаховыми панцирями.

– Наша экскурсия заканчивается. В этой комнате находятся портреты последних владельцев дворца. Это типичные представители загнивающего класса.

Саша оглядел комнату. Там висел большой портрет его прадедушки в форме лейб-гвардейского полка, а на противоположной стене – портрет его прабабки Цецилии. На коленях у нее сидели годовалый младенец и маленькая собачка породы пекинес.

– Портреты так себе, – бросила экскурсовод. – Но ребеночек очень славный.

– Он и сейчас славный, – заметил Саша. – Это мой дедушка.

Экскурсовод вытаращила глаза от изумления. Саша вручил ей пятьдесят долларов в рублевом эквиваленте, и она, рассыпаясь в благодарностях, проводила его к выходу.

– Приезжайте еще. Мы всегда будем вам рады, ваше превосходительство… ваше высочество… князь, или как вас там величают.

Саша улыбнулся. Как вас там величают. Забавно. Он уже собрался уходить, но вдруг остановился.

– Можно попросить вас об одном одолжении?

– Разумеется. Чем я могу помочь?

– Вы не пропустите меня во двор? Только на минутку.

– Ну конечно. Мы планируем восстановить сад, после того как уберут автостоянку.

Выйдя во двор, Саша увидел огромный пень, окруженный асфальтом.

– Когда я была маленькая, здесь росло красивое дерево, – сказала женщина. – Во время войны его спилили на дрова. Мы так плакали. Уже тогда ему было лет сто пятьдесят.

Опустившись на колени, Саша вынул из кармана пакет и стал руками сгребать землю из-под корней.

– Что вы делаете? – удивленно спросила женщина.

Саша поднял на нее глаза.

– Мой дедушка покинул Россию в восьмилетнем возрасте и с тех пор сюда не возвращался. Сейчас ему девяносто шесть, и кто знает, сколько он еще проживет. Когда он умрет, я хочу, чтобы его похоронили в родной земле.

Старая дама потрясенно уставилась на него.

– Подождите здесь. Я сейчас вернусь, – сказала она и исчезла в доме.

Вскоре она вернулась в сопровождении нескольких женщин и старика с лопаткой и объяснила Саше, что все они работают во дворце. Одна из женщин входила в группу реставраторов, которые заново воссоздали вестибюль, пострадавший от артобстрела. Другая работала здесь с 1946 года, восстанавливая позолоту на потолках. Старик был мастером, руководившим реставрацией полов. Все они жили во дворце уже шестьдесят лет, постепенно приводя его в порядок. Саша был тронут до слез. Он поочередно обнялся и расцеловался с каждым из пришедших.

Старик вынул большую жестяную банку из-под чая и накопал в нее немного земли. Потом передал лопатку женщинам, которые по очереди сделали то же самое. Наконец лопатка была вручена Саше, который досыпал банку доверху. Закрыв крышку, он вернул лопатку старику.

– Огромное вам спасибо. Не стоило так беспокоиться.

Экскурсовод улыбнулась:

– Приезжайте еще, ваша светлость. В следующий раз не узнаете свой дворец. Приезжайте с родителями и с семьей. Нам нужна ваша помощь.

– Обязательно приеду, – пообещал Саша.

Возвращаясь в гостиницу, чтобы поужинать и забрать вещи, Саша вновь погрузился в раздумья. Трогательная встреча с прошлым никак не изменила его настоящее. Он едет в Москву и должен вести себя так, чтобы никто ни о чем не догадался.

Войдя в ресторан, он предупредил метрдотеля, что будет ужинать раньше обычного. Спустившись в белый зал с круглыми сводами и стеклянным потолком, Саша сел за столик на двоих у журчащего фонтана. В углу трио балалаечников оглашало зал звуками, похожими на жужжание насекомых.

Официант принес меню, и Саша выбрал щи и рулет из телятины со свежей вишней. На столе появилось вино, которое Саша не заказывал. Он обвел глазами зал, пытаясь выяснить, кто его прислал. У входа стояли двое крепких мужчин в темных костюмах. Они явно не принадлежали к штату гостиницы, но были на дружеской ноге с официантами, один из которых принес им по стакану чая. Может быть, это они прислали вино? У Саши даже пропал аппетит. Заметив, что мужчины смотрят на него, он заметно занервничал.

Минут через сорок, когда Саша закончил есть, один из незнакомцев, не торопясь, подошел к нему.

– Вы Александр Кириллович? – вежливо спросил он.

– Да, это я, – ответил Саша, поднимаясь. – Чем могу быть полезен?

– Ну что вы. Это мы вам будем полезны. Меня зовут Игорь Васильевич, а моего коллегу – Михаил Петрович. Мы из охраны Дикаринских. Надежда Аркадьевна распорядилась, чтобы мы обеспечивали вашу безопасность. Она очень беспокоится, что вы едете на поезде, и прислала сюда собственный вагон «Мосдикнефти». Он будет полностью в вашем распоряжении, а мы будем сопровождать вас от гостиницы до дома Дикаринских в Москве.

– Я благодарен госпоже Дикаринской, но в этом нет никакой необходимости.

– Сейчас в поездах не так безопасно, как было при советской власти. У иностранцев часто возникают проблемы. Дикаринские хотят, чтобы вы ехали спокойно. Это пуленепробиваемый вагон, который изолирован от остального состава. Руководители компании используют его для командировок в Сибирь.

– Они ездят на поезде? – удивился Саша. Он знал, что к нефтяным месторождениям надо добираться несколько дней.

– Конечно, нет. Они летят самолетом, а потом живут в этом вагоне. Ведь в Сибири нет европейских удобств, – улыбнулся охранник. – Вам там будет комфортно и безопасно. Вещи уже отнесли в машину. Мы довезем вас до вокзала и будем сопровождать в поезде.

Саша слегка насторожился. Именно так пропадают люди в России. Но выбирать не приходится – Дикаринские ничего не должны заподозрить.

– Спасибо, Игорь Васильевич. Я благодарен Дикаринским. Отдаю себя в ваши руки.

Взяв Сашу за плечи, Игорь повел его к двери. Там к ним присоединился второй охранник, и мужчины взяли Сашу под свою опеку. Когда они проходили по коридору и вестибюлю, один из охранников шел впереди, держа на расстоянии идущих навстречу людей. Другой же постоянно находился сзади, переговариваясь с водителем по мобильному телефону. Несмотря на это, Саше казалось, что он идет совершенно самостоятельно. И только по уважительно-испуганным взглядам проходящих мимо людей можно было догадаться, что его сопровождает охрана.

У входа в гостиницу их ждал солидный черный «мерседес». Довольно большой, хотя и не представительский. Саше помогли забраться в машину. Игорь сел вместе с ним на заднее сиденье, Михаил устроился рядом с водителем, и машина покатила к вокзалу.

Улицы были полны людей, спешащих после работы за покупками. В домах ярко горели окна. Когда машина подъезжала к вокзалу, Саша бросил прощальный взгляд на Невский проспект.

– Первый раз в Питере? – спросил Игорь Васильевич.

– Нет, я часто здесь бываю, – ответил Саша.

И все же Саша продолжал смотреть на город, волнуясь, как при расставании с близким человеком. Покидая какое-либо место, никогда не знаешь, доведется ли вернуться туда снова. Поэтому так хочется запечатлеть в душе его облик. А после того, что он узнал о Дикаринских, эта поездка в Питер может оказаться последней.

Когда машина подъехала к вокзалу, охрана возобновила свои прежние игры. Сашины вещи погрузили на тележку носильщика, и тот повез их к поезду. Быстро пройдя билетный контроль и досмотр, Саша с эскортом очутился на платформе, где уже стоял обшарпанный голубой поезд. Однако последний вагон разительно отличался от других.

Темно-синий сверкающий красавец с большими затемненными окнами гордо выставил напоказ золотую монограмму «Мосдикнефти». За прозрачными занавесками горел мягкий свет.

– Ну, вот мы и на месте, – учтиво произнес Игорь. – Входите, Маша вам все покажет. Если понадобится помощь, наше купе в конце вагона.

Поблагодарив, Саша вошел в вагон, где его встретила красивая молодая женщина в новеньком форменном костюме.

– Добрый вечер, ваша светлость. Меня зовут Мария Николаевна Варсанова. Я транспортный координатор корпорации «Мосдикнефть» и отвечаю за наземный и воздушный транспорт для руководителей компании и их семей. Если вы не возражаете, я покажу вам нашего «Орла». Это один из лучших вагонов нашего подвижного состава. Мадам Дикаринская заказала его специально для вас.

Саша огляделся по сторонам. «Борт номер 1» президента США, вероятно, выглядит скромнее. Вагон был отделан красным деревом и освещался роскошными люстрами и светильниками от «Лалик». Ужин был накрыт в небольшой столовой. На чайном столике стояли мясные и рыбные закуски и ваза с пирожными. В комнате отдыха были расставлены банкетки, обитые полосатым шелком в темно-красных, бежевых и золотых тонах. На окнах висели такие же шторы, а стены украшали рисунки и фарфоровые тарелки. В дальнем конце комнаты Саша увидел две закрытые двери.

– Там за дверями три спальни, ванная и комната, где будет находиться охрана и я. Вы можете обращаться ко мне с любыми просьбами. Если хотите, я составлю вам компанию во время путешествия. Готова оказать вам любые услуги, – со значением произнесла Маша.

Саша смутился и покраснел.

– Спасибо, Маша. Я человек вполне самостоятельный. Сейчас чего-нибудь выпью и пойду спать пораньше. Сегодня я уже достаточно набегался. Ужинал я в гостинице, так что не беспокойтесь.

– Понимаю, – вежливо улыбнулась Маша. – Вы целый день провели в Эрмитаже, а потом еще посетили свой бывший дворец. Это большая эмоциональная нагрузка. Сейчас я вас покидаю, но если вам что-нибудь понадобится, просто нажмите на кнопку звонка, и через минуту я буду здесь.

С этими словами она пошла к двери, но, прежде чем уйти, опять повернулась к Саше:

– Желаю вам приятного путешествия, князь. Надеюсь, наш «Орел» вам понравится. Спокойной ночи.

Дверь за Машей закрылась, и Саша услышал, как ее каблучки застучали по коридору. Там открылась, потом резко захлопнулась еще одна дверь, и щелкнул замок.

«О Господи! – подумал Саша. – Теперь я под колпаком – и в этом поезде, и в Москве. В Петербурге за мной следили, иначе откуда она знает, что я был в Эрмитаже и в нашем дворце? Теперь они будут прослушивать все мои телефонные разговоры, если уже не делали этого раньше. Им известно, что я ходил в архив, с кем я там разговаривал и что обнаружил. Они в курсе, что я был в гостях у Геннадия и Леониды. Все, с кем я встречался, могут пострадать, а я даже не знаю, как их предупредить. Похоже, в Москве меня ждут приключения.»

Саша медленно подошел к чайному столику, догадываясь, что и здесь за ним следит скрытая камера. Взяв небольшую тарелку, он наложил себе копченой селедки и салата «оливье» и, сев за стол, стал нехотя тыкать вилкой в рыбу, подбирая сметанный соус кусочком черного хлеба. Вот сейчас бар оказался бы совсем нелишним.

Саша скользнул взглядом по комнате. Прекрасная обстановка. Интересно, кто отделывал вагон и где здесь находится бар? Одну из стен занимали шкафы, в которых Саша обнаружил книги и журналы на самых разных языках. Возвращаясь к столу, он заметил пульт и нажал одну из кнопок. Свет сразу стал приглушенным, создав интимную обстановку. Саша нажал на кнопку еще раз, и свет стал прежним. Вторая кнопка вызвала появление телевизора. При нажатии третьей на дальней стене откинулась крышка, явив взору бокалы и многочисленные бутылки на посеребренных подставках. Саша невольно улыбнулся. Похоже на кино о Джеймсе Бонде, только преследователи вполне реальные.

Саша посмотрел в окно. Он и не заметил, как поезд отошел от перрона. За окном кружили хлопья снега. Саша только сейчас почувствовал, как устал. Посмотрев на бар, он решил воздержаться от выпивки. Еще раз нажав на кнопки, он привел все в исходное положение и пошел спать.

Спальня ни в чем не уступала остальным комнатам. Стены были обшиты лакированными березовыми панелями, у стены стояла огромная кровать. Раздевшись, Саша забрался под одеяло и погасил свет. Глядя в окно на исчезающий в темноте город, он незаметно погрузился в сон.

Его разбудил резкий металлический звук. Чинг, чинг, чинг!

Как будто бьют по железу, но на колокол не похоже. Саша приподнялся на кровати и посмотрел в окно. Все затянуло белой мглой. Поезд стоял на путях.

Саша нажал на кнопку звонка. Из невидимого динамика раздался голос Маши:

– Я слушаю, князь.

– Что-то случилось?

– Нет-нет. Мы остановились, чтобы сбить лед с колес. Ночью похолодало. Не волнуйтесь, мы скоро опять поедем.

Саша откинулся на подушки. Чинг, чинг, чинг… Какой жуткий звук. Он вспомнил «Анну Каренину». Похожая ситуация. Она ведь бросилась под поезд. Саша уткнулся лицом в подушку. Ну, ему-то это не грозит.

Во всяком случае, пока.