Текст книги "Книга Кораблей. Чародеи (СИ)"

Автор книги: Ника Ракитина

Соавторы: Наталия Медянская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)

Седрик, заморгав, испуганно посмотрел на Мидеса, однако промолчал, вспомнив о размере жалования, и только мрачно укусил свежую, пахнущую ванилью булочку.

Флора с надеждой покосилась на Гертруду, а та, побледнев, так отчаянно замотала головой, что щеки заколыхались:

– Нет-нет, ни в коем случае! Даже и не думайте! Я до ужаса боюсь упокойников, духов и прочих порождений Мглы. А идти на кладбище ночью, – экономка передернулась. – Вы уж лучше господина Троварда с собой возьмите. Во всяком случае, будет кому за вас вступиться, если что.

– Мы, между прочим, и сами не лыком шиты, – неожиданно с полным ртом оскорбился Седрик, – и можем горой постоять за честь молодой девицы.

– А при чем тут честь? – мимоходом удивилась Флора. – Но, кстати, предложение Гертруды кажется мне толковым. Знаете, пан Мидес, дядюшкин компаньон имеет репутацию отчаянного и смелого человека и очень ею дорожит. Более того, среди городской знати ходят упорные слухи о его пристрастии к спиритизму. Во всяком случае, столоверчением он точно занимался, – Флора фыркнула, очевидно, припомнив нечто забавное. – Думаю, что уже к ужину я определенно смогу его уговорить. Главное, чтобы он не проболтался о нашей авантюре графу Юлиушу.

– Не проболтается, – загадочно сказала Гертруда, – я с ним самолично поговорю. И упрошу последить за вами, моя дорогая.

– Лорд Мидес, – осторожно спросил Седрик, отряхивая обсыпанный сахарной пудрой рукав коричневой рубашки, – а ведь это опасно. Насколько я понял, вы еще не успели нанести визит в прецепторию Мерриана и взять позволение на волшбу?

– Седрик, – поднял черные брови Салзар, – вот уж от кого, но от тебя такого занудства не ожидал… И как, интересно, я должен объяснять Ордену причину вызова духа? Да они тут же упекут меня в узилище как возмутителя спокойствия достопочтенных граждан.

– Кладбище за городом, и ночью там совершенно безлюдно. А сторож скорее для красоты посажен – местные монахини сжалились над убогим, вот и дали ему крышу над головой, – графиня, не на шутку увлеченная грядущим приключением, беспечно махнула тонкой кистью. Девушка, судя по всему, решила временно не внимать гласу рассудка в лице хмурого лютниста и тряхнула светлыми прядями, выбившимися из прически над белоснежным лбом. – Значит, решено. Я уговариваю пана Троварда, а детали обсуждаем за ужином. Все равно дядя Юлиуш наверняка отправится почивать раньше. Во всяком случае, все его предыдущие встречи с компаньоном заканчивались именно так.

– Просто он очень устает, – строго сказала Гертруда, разливая по кружкам травяной чай, а Флора Арина деликатно прыснула в кулачок.

Глава 4
Мерриан. Салзар Эвольд Мидес

За ужином сэр Тровард по большей части помалкивал, только хмыкал себе в кубок и кидал заинтересованные взгляды на Мидеса. Был компаньон графа приземист, широк в плечах, а загорелое обветренное лицо, обрамленное колечками светлых волос, яснее ясного утверждало, что обладатель его охотнее проводит время на воздухе, нежели в стенах родового замка.

Наконец, рыцарь не выдержал и, откашлявшись, обратился к некроманту:

– Хм… Скажите, пан Мидес, а, правда, это вы устроили ту… штуку со столичным кладбищем?

Графиня Олл хихикнула, и блондин недовольно покосился на девушку.

Салзар улыбнулся Флоре и, сдержанно кивнув Троварду, завладел девичьей ручкой, к коей не преминул приложиться.

– Я так понимаю, мне стоит благодарить графиню? Что приняла на себя миссию Седрика восхвалять мои подвиги в одах?

– Ну, должна же я была хоть как-то выразить свою признательность, милорд, за то, что вы так любезно согласились поделиться с нами цеховыми секретами? – рассмеялась девушка, а Тровард, нахмурившись, продолжал:

– Очевидно, я, как человек не в меру любопытный, тоже должен благодарить вас, лорд Мидес, однако, к своей досаде, вынужден кое-что уточнить… Скажите честно, не опасно ли предприятие, в котором вы предлагаете нам поучаствовать? Я, в определенном смысле, несу ответственность за панну Флору и…

– Сударь, – холодно оборвал его волшебник, – неужели вы подозреваете меня в расчетливости и холодном бессердечии? Вы думаете, что я стал бы впутывать молодую девицу в это дело, если бы допускал хоть малейшую возможность опасности?

Тровард немного смутился под пристальным взглядом прозрачных глаз Салзара и примирительно вскинул ладони:

– Хорошо, хорошо, пан Мидес, я наслышан о вашей репутации сильного мага и надеюсь, что вы держите данное слово.

– Без сомнения, – сухо кивнул некромант и смахнул с рукава невидимую пылинку.

– Послушайте, господа, – Флора решительно взяла в руки серебряный кубок, – я хочу сказать, что верю вам обоим. Вам, Салзар, – она повернулась к волшебнику, – вашим умениям и благородству. И вам, Джон, – девушка с улыбкой отсалютовала кубком Троварду, – вашей отваге, смелости и чести. Поэтому я хочу выпить за успех нашего предприятия и, надеюсь, за рождение новой и крепкой дружбы.

– Графиня, вы очаровательны, – Тровард улыбнулся, и лицо его разгладилось, став на мгновение моложе на пару-тройку лет. Салзар сразу же задался про себя вопросом о семейном положении графского компаньона и том месте, которое занимает сей достопочтенный господин в матримониальных планах Юлиуша Бенедикта Олла.

– За вас, графиня, – не остался в долгу некромант, немного ревниво отметив улыбку, коей девушка наградила Джона, и тоже поднял кубок: – За вашу красоту, ум и чистое сердце.

Они пригубили кислое, чуть отдающее горечью вино, и Мидес с легкой печалью вспомнил терпкий вкус осеннего меда, который еще несколько лет назад можно было свободно достать в любой мало-мальски пристойной корчме. До того, как Орден стал преследовать пришлых и наложил запрет на торговлю элвилинским напитком.

– Скажите, Салзар, – Флора отставила кубок и потянулась за кистью темного винограда, украшающей большое блюдо с фруктами, – вы, помнится, говорили, что для успеха вашего дела необходимы пять человек. Но, считая сидящих за этим столом и вашего слугу, набирается только четверо.

– Не волнуйтесь, сударыня, – Мидес наклонил голову набок, неуловимо напомнив девушке огромного ворона, внимательно разглядывающего свою добычу, – четверо – это уже распрекрасно, возможно, мы справимся. Однако я не теряю надежды найти пятого. На месте проведения ритуала.

– Полагаю, для этого вы не собираетесь никого… мм… поднимать? – поинтересовался Тровард, и рука его с куском ароматного пирога с вишней застыла на полпути ко рту.

Волшебник расхохотался, чуть не выронив из рук кубок:

– Что вы, сэр Джон, я не собираюсь тратить свои силы и переводить драгоценные зелья по такому зряшному поводу. И потом, зачем мне лишние разбирательства с родственниками покойного? Ведь вполне может статься, что нам удастся упросить еще кого-нибудь нам помочь.

– Ага, – неопределенно буркнул Тровард себе под нос, – на погосте. Ночью. Ну-ну…

– Скажите мне лучше вот что, – некромант, отсмеявшись, повернулся к безмятежно клюющей виноград Флоре, – когда закрывают городские ворота? Дело близится к вечеру, и мне не хотелось бы привлекать излишнее внимание, устраивая ночные скандалы у подножия караульной башни.

– После заката, разумеется, – девушка покосилась в окно на алеющее небо, – а вы ведь правы, пан Мидес, нам нужно отправляться как можно скорее. К тому же мне бы не хотелось одной из последних покидать город. Хотя, – она обеспокоено посмотрела на Троварда, – нас с сэром Джоном в любом случае заприметят, в Мерриане мы фигуры заметные…

– Не беспокойтесь, панна, – дядюшкин компаньон вытер руки белоснежным платком с изящной вышивкой белым же шелком, – сей момент я продумал. Мы можем обмолвиться на воротах, что вынуждены срочно сопровождать вас в мой замок для подписания некоего договора. В конце концов, все в курсе наших совместных предприятий с графом Юлиушем, и я не думаю, что стражники будут долго размышлять по поводу нашего внезапного отъезда.

– Тогда, – кивнула Флора, – встречаемся через полчаса во дворе. Я прикажу седлать лошадей. Проедем через главные ворота, а дальше по дороге сделаем крюк к кладбищу.

Мидес согласно кивнул, поднялся и, молча поклонившись, вышел из столовой.

Когда четверка всадников подъехала к меррианскому погосту, солнце уже опустилось к горизонту, и длинные лиловые тени тянулись по земле, а под старыми липами, буйно разросшимися вдоль кладбищенской стены, уже вступила в свои права ночная, почти чернильная, темень. Последние посетители покинули кладбище, торопясь в город до закрытия ворот, и только сторож-заика возмущенно гукал на болтавшихся возле самого входа босоногих мальчишек в драной одежонке. Мальчиков было двое, одному, конопатому и худущему, на вид можно было дать примерно двенадцать, второй, большеглазый и крупноголовый, был помладше лет на пять. Мальчишки, раскрыв рты, уставились на подъехавших конников, и Тровард, помогая спешиться Флоре, оглядел их внимательно.

– Эй, подите-ка сюда, – позвал рыцарь и махнул рукой для пущей убедительности.

Младший мальчонка втянул в себя показавшуюся в уголке рта слюнку и остался стоять, как вкопанный. Старший же осторожно приблизился и, кланяясь, спросил хриплым, простуженным голосом:

– Что угодно господам?

– Видишь это? – Тровард извлек из кошеля серебряную монету и выразительно покрутил ею в воздухе. В глазах мальчика мелькнул огонек заинтересованности, и он истово кивнул.

– Получишь одну сейчас и еще столько же, если согласишься постеречь лошадей. И не вздумай чего учинить, наших коней в городе прекрасно знают, а Орден, говорят, намедни принял решение за воровство отрубать не токмо кисть, а руку по самый локоть.

Рыцарь предельно строго посмотрел на конопатого и, дождавшись очередного услужливого кивка, кинул мальчику монетку, которую тот и поймал, продемонстрировав присутствующим недюжинную ловкость. Тут отмер и подбежал младший, дети поспешно стали привязывать лошадей к коновязи, а посетители направились к воротам. Сторож, посмотрев на Салзара, отчего-то испугался и, быстро заморгав, отвел взгляд.

– Э-это куда? Те-темно…

Мидес решительно толкнул решетчатую калитку и вошел на погост. Следом задвинулся Седрик, настороженно оглядываясь по сторонам, точно заяц, услышавший звук охотничьего рога. Старик попятился.

– Не бойся, – ласково сказал некромант и, достав из висящей на плече холщовой сумки кусок вишневого пирога, показал сторожу. Дурачок несмело протянул руку с чуть дрожащими, неожиданно красивыми длинными пальцами.

– А пойдем-ка лучше внутрь, – Мидес, так и не вручив сторожу гостинец, приобнял старика за плечи и поднялся вместе с ним по ступенькам сторожки.

Флора и Тровард недоуменно посмотрели вслед.

– Куда это направился твой хозяин? – графиня затеребила растерянного Седрика за рукав.

Менестрель пожал плечами, а девушка раздраженно подняла брови и топнула ножкой, обутой в остроносую кожаную туфельку:

– Ну, так сходи и узнай!

Юноша, вздохнув, поправил на плече лютню и, порицая себе под нос так некстати проснувшуюся благотворительность Мидеса, отправился за волшебником, напоследок хлопнув дверью.

Вместе с сумерками на землю опустилась почти осенняя прохлада, и, отворачиваясь от поднявшегося зябкого ветерка, Флора поежилась и поплотнее затянула на груди темный плащ.

– Графиня, вы все еще уверены, что нам стоит участвовать в этом ритуале? – осторожно спросил Тровард, глядя, как на фоне темного неба бестолково мечется черный силуэт первого нетопыря. Девушка исподлобья посмотрела на рыцаря и уже, похоже, намеревалась сказать ему какую-то резкость, как на пороге сторожки вновь появился Седрик.

– Ну, и что там? – Флора, снедаемая любопытством, чуть не бросилась вверх по ступенькам навстречу менестрелю.

– Мидес кормит старика пирогом, – фыркнул юноша и усмехнулся, – а вас, миледи, он нижайше просил помочь ему в его деле. Сказал, что необходимо набрать букет кладбищенских васильков, пока еще можно различить хоть что-то впотьмах.

– Ну, наха-ал! – задохнулся возмущенный Тровард, – это что же, графиня должна ломаться по его прихоти, когда рядом слуги есть?

– Джон, подождите, – Флора успокаивающе положила руку на запястье рыцаря. – Вполне возможно, в этом есть определенный смысл?

Седрик ухмыльнулся:

– Ну да, лорд Мидес сказал, что цветы собранные э… девицей, будут особо дев… тьфу, действенны.

Графиня, окинув лютниста убийственным взглядом, резко повернулась и с достоинством отправилась к одной из ближайших могил. Рыцарь бросился следом, мрачно пообещав в пространство попозже разобраться с нахальным музыкантом, а юноша, вздохнув и пристроив на коленях лютню, устроился на шатком деревянном крыльце.

– Что так долго? – недовольно буркнул он появившемуся примерно через полчаса Салзару, – я уже вторую балладу начал сочинять, а вы там все трапезничаете…

– Ну, нам же нужен был пятый, – загадочно произнес некромант, и Седрик увидел вышедшего на крыльцо сторожа. Тот молчал, точно заговоренный, устремив взгляд в небо. Уже совсем стемнело, и из-за черного силуэта часовни на небосвод выкатились две луны, белая и чуть желтоватая – Танцовщицы, как звали их в народе. Сестры, что сходятся в небе только по осени да по весне. Лунный свет отразился в глазах старика и посеребрил его и без того седые волосы. Отбрасывая странные двойные тени, тихо подошли к крыльцу Флора и Тровард.

– Вот, здесь, я думаю, хватит? – девушка, отчего-то оробев, сунула в руки некроманту букетик, в котором прикрытые синие головки васильков соседствовали с ромашкой и клевером. – Ну, было темно, – задумчиво произнесла Фло, внимательно разглядывая цветы в лунном свете.

– Не волнуйтесь, графиня, этого хватит, – Мидес улыбнулся и принял из рук девушки букет.

– Теперь я попрошу вас вспомнить, господа, есть ли на кладбище достаточно обширная площадка, чтобы там по кругу могли разместиться пять человек на расстоянии примерно десяти футов друг от друга.

– Ну, есть открытое пространство возле часовни, – с сомнением проговорила Флора, нервно раскрошив в пальцах плотные корзиночки пахучей ромашки, – но, если честно, мне, как ордалианке, было бы не по себе, проводи я магический ритуал у порога Судии…

– Боюсь, что и вызываемый нами дух не одобрит выбор места, – усмехнулся Салзар, оторвав взгляд от флориного букетика, из которого до сего момента невозмутимо вытягивал васильки, – как нам удалось узнать, у него при жизни сложились весьма напряженные отношения с церковью, да и по смерти в общем-то тоже… А есть что-нибудь еще? – некромант вопросительно посмотрел на Троварда. Тому явно пришла на язык какая-то гадость, но Джон сдержался.

– Посередине, где сходятся аллеи, есть круглая площадка, – со вздохом ответствовал рыцарь, который, похоже, уже на все лады клял себя, что рискнул поддаться на уговоры юной графини, – правда, в центре стоит старинный водомет, но он сломан, и в общем, я не знаю, подойдет ли вам…

– Это уже значительно лучше, – обрадовано кивнул некромант, бросая лишние цветы, – думаю, дух скорее примирится с водометом, нежели ордалианской часовней за спиной. Ведите, сэр Джон.

– Давайте отойдем на минутку, пан Мидес, – понизив голос, проговорил рыцарь и осторожно покосился на увлеченно разглядывающую памятники Флору.

– Получается не очень, удобно, – Тровард оттащил некроманта в сторонку, – видите ли, этот водомет на самом деле является ни чем иным, как надгробием предку Оллов, графу Михалу. Беднягу однажды хватил удар, так он, будто предчувствуя скорую кончину, за два дня до трагедии завещал поставить на собственной могиле не обычный памятник, а именно таковой, в память о страсти своей к тонким винам. Воля графа была исполнена, правда, водомет почему-то так и не заработал… В общем, сударь, если коротко, то я попросил бы вас не удивляться, увидев имя Оллов у основания бортика… то есть, я хотел сказать, не выражать изумления вслух. Согласен, это чудачество, но графиня Флора может расстроиться, потому что… – Тровард замялся, и Мидес, усмехнувшись, понимающе кивнул:

– Будьте спокойны, сударь, я буду нем, как рыба.

Рыцарь развернулся и быстро пошел вперед по аллее, а волшебник, подав руку девушке и, похоже, весьма довольный этим обстоятельством, двинулся следом. До места они добрались достаточно быстро, несмотря на то, что летевшему в арьергарде Седрику приходилось постоянно подталкивать и подпихивать странно задумчивого и меланхолично жующего губы сторожа.

Мидес огляделся и удовлетворенно кивнул, – ко всему прочему, помимо водомета, располагались по окружности площадки мраморные невысокие скамеечки, таинственно белевшие в призрачном свете Танцовщиц. Некромант тотчас же занял одну из скамеек, разложив на ней содержимое сумки. Флора тенью замерла сзади, с любопытством поглядывая за действиями волшебника через его плечо. В воздухе резко и сладко запахло сандалом, и кладбищенский заика вдруг громко чихнул. Седрик подскочил от неожиданности, лютня на его плече жалобно тренькнула. Некромант, однако, от занятия своего не оторвался и невозмутимо начал пересыпать на разложенный кусок пергамента содержимое двух склянок. Потом он долго ходил взад и вперед по площадке вокруг водомета, бормоча себе под нос и напряженно высчитывая шаги, повороты и оставляя на древних плитах отметки мелкими камушками.

К тому моменту, когда Мидес закончил свои измерения, небо затянуло набежавшими облаками. Лунный свет, озарявший площадку, растаял, и графиня Олл, внезапно ощутив странную робость, придвинулась ближе к Троварду. Рыцарь покровительственным жестом опустил широкую ладонь на худое девичье плечико, всем своим видом воплощая крайнее проявление мужества и отваги. Менестрель тихонько фыркнул, а Салзар, с неудовольствием глянув в небо, подошел с мрачным видом и достал из сумки узкий высокий флакон. Некромант вытащил зубами пробку, и над бутылкой коротко вспыхнуло бледно-зеленым и растаяло маленькое облачко, озарив на мгновение призрачным светом сосредоточенное лицо Мидеса. Волшебник медленно пошел вдоль только ему видимых линий от одной кучки камушков к другой, посыпая площадку чуть мерцающим в темноте порошком. Постепенно он обошел весь периметр и остановился напротив Флоры.

– Миледи, вы озябли? – с легкой насмешкой спросил он, глядя, на Троварда, который к тому времени успел укрыть плечи девушки полой своего плаща. Графиня, до того заворожено следившая за действиями некроманта, резко вздохнула и сердито дернула плечом, освобождаясь от заботливой руки дядюшкиного компаньона.

– Что теперь, Салзар? – сухо спросила она и вздернула подбородок.

– А теперь я попрошу каждого из вас встать у отдельной груды камушков. Но прежде я хочу предупредить, чтобы вы ни в коем случае не сходили с места, как бы вам ни было страшно. Если кто-нибудь сделает хоть шаг в сторону, ритуал прервется и, возможно даже, с некими последствиями для остальных.

– А с какими? – спросил Седрик, нервно поддергивая висящую на спине лютню.

– Неприятными, и, даже, вполне может быть, болезненными, – широко улыбнулся некромант. Менестрель крякнул, суетливо поправил на голове берет и, похоже, внутренне поклялся сам себе стоять до последнего.

– Вы же говорили, что опасности никакой нет! – возмущенно гаркнул Тровард, да так, что с соседнего дерева с недовольным карканьем слетела пара ворон.

– Можно найти опасность и в собственном ложе, если его глупец-хозяин вздумает разводить там костер, – невозмутимо ответил Салзар, – так что никаких самостоятельных вмешательств в ритуал, и я гарантирую вам безопасность.

– А мы что, похожи на глупцов? – язвительно спросила Флора и, остановившись взглядом на смотрителе, замершем подле них, точно верстовой столб, слегка смешалась, – хотя…

– За него не переживайте, – некромант тихо рассмеялся и, подставив девушке локоть, шепнул той в ушко: – Честно говоря, наибольшие опасения у меня вызывает ваш… хм, ухажер.

– Вот уж глупости! – яростно зашипела в ответ Флора, но за протянутую руку все же взялась и последовала за Мидесом на обозначенное место. Там она встала, скрестив руки на груди и, непримиримо отвернувшись от Салзара, уставилась в темноту аллеи.

– Седрик! – гаркнул некромант. – Отведи нашего кладбищенского друга, – он кивнул на смотрителя, – во-он туда, а сам стань левее. Вы, сэр Тровард – между мной и музыкантом. Я же, – волшебник повернулся к графине, – буду рядом с вами, сударыня, и спасу при малейшей опасности.

Мидес взял Флору за холодную руку и ободряюще сжал ладонь.

Пан Тровард, остановившись в указанной точке и обнаружив, что водомет практически закрывает от него графиню, насупился, и, кажется, даже пробормотал нечто нелицеприятное о личности Салзара. Некромант, услышав, коротко усмехнулся, шумно набрал в грудь воздуха и шагнул на место. В это же самое мгновение рассыпанный по каменной кладке порошок полыхнул ярким белым светом, на миг ослепив всех. Флора заслонилась ладонью, однако на месте удержалась и в гаснувшей вспышке успела заметить, как порыв ветра сорвал капюшон с головы Салзара, взметнув вверх его длинные черные волосы.

«Точно крылья» – подумалось девушке, и, опустив взгляд, она изумленно охнула, увидев, что всю площадку вокруг водомета занимает большая, сияющая ярким светом, чуть сплющенная звезда. Правда, видна девушке была лишь ее часть. Графиня стояла на верхушке луча, так же, как и все остальные, каждый на своей. «Я оседлала звезду», – подумала Флора и нервно хихикнула. Услышав протяжный тихий вздох сторожа, она повернула голову. Старик снова глядел наверх. Проследив за его взглядом, Флора охнула еще раз: в небе над кладбищем, отражаясь на низко висевшей груде облаков, тоже сияла зеленая пентаграмма, красившая погост бледным светом. Как будто магическое пламя, взлетев из под ног, оставило свой призрачный отпечаток в небесах.

Справа послышалось негромкое монотонное пение – это Салзар, закрыв глаза и раскинув в стороны руки, начал ритуал.

Поначалу на кладбище ничего, на первый взгляд, не изменилось. Только воздух вдруг стал тягучим, точно густое варенье, а ухающая со стороны елового леса сова внезапно замолкла, будто сорвала голос. А потом посреди освещенной зеленым светом площадки, над склоненным мраморным кувшином водомета, замельтешили ослепительно белые искорки. Они парили в дрожащем воздухе, точно стаи ночных мотыльков, слетевшихся на свет масляной лампы. Танец их, поначалу медленный и завораживающий, все убыстрялся. Искорки удлинялись, обращаясь в ослепительных полозов, вертящихся вокруг своей оси, рисуя в воздухе смутный силуэт. Контуры его постепенно обретали резкость, и, наконец, стал виден призрак: маг Изоил Сорд. При жизни, похоже, это был интересный мужчина, стройный и широкоплечий, с густой гривой волос и выразительно сверкавшими глазищами. Хотя, возможно, выразительность сия вызывалась либо призрачной сущностью Изоила, либо банальной раздражительностью некстати потревоженного существа. Призрак взмахнул руками, мрачно глянул на поющего заклинание Мидеса и, откашлявшись, сказал:

– Может, хватит песнопений? Я уже вроде как здесь…

Некромант дернулся, открыл глаза и внимательно уставился на ночного гостя.

– Ну, надо же, – Изоил нахмурил топорщившиеся брови, и полупрозрачное лицо его точно потекло, озаренное сиянием, – неужели я до сих пор кому-то нужен?

Он мрачно обвел горящим взглядом всю пятерку, сокрушенно покачал головой, узрев стеклянный взор кладбищенского сторожа, и, изучив Салзара и графиню Олл, криво улыбнулся:

– Ну, надо же… никак, родственнички…

Флора изумлено захлопала глазами и жалостливо вздохнула, решив, что долгое пребывание в загробном мире пагубно влияет на зрение.

– Ошибаетесь, уважаемый, – наконец-то отмер Салзар и даже изобразил нечто вроде поклона. – Мы всего лишь скромные смертные, набравшиеся смелости просить совета у такого почтенного волшебника и предсказателя, как вы.

– Ну и что же вам нужно, простые смертные? – хмыкнул призрак, оглядывая полы хламиды, растекшиеся по краям каменного кувшина. – Интересно, какой дурень умудрился построить фонтан на месте элвилинской канализации? – пробурчал Изоил себе под нос и, громко фыркнув, перелетел на мраморный бортик.

Присел и, уперев подбородок в изящную руку с тонкими пальцами, вопросительно глянул на некроманта:

– Так что? Я так понимаю, это именно вы меня вызвали, милейший?

– «Канали» что? – громко переспросил Седрик, вытягивая в сторону голову, поскольку символ страсти графа Михала совершенно закрыл от него фигуру Сорда.

– Сток для де… то есть, нечистот, – маг покосился на Флору. Взгляд ее стал еще более жалостливым, и Изоил обиженно фыркнул:

– Конечно, для вас, давних, такие вещи непривычны. А вот мы, элвилин, как раса наиболее развитая, понятие о гигиене и культуре имеем… Если вы мне не верите, девушка, то можете посмотреть на дне фонтана, строители оставили там люк, – призрак кивнул головой куда-то за бортик, – очевидно, лазали туда в поисках воды, – и он сухо и коротко хохотнул, сложив руки на груди.

– Флора, стойте на месте, – негромко предупредил Салзар, заметив, как девушка приподнимается на цыпочках, чтобы углядеть, на что же указывает почивший маг, – вполне возможно, он просто хитрит, чтобы прервать ритуал.

Изоил снова фыркнул и взлетел в воздух. Нервно совершил пару кругов над водометом и остановился, уперев руки в бока:

– Ну, знаете ли… Если вы мне не верите, так зачем вообще вызывали? – он прищурился и подозрительно посмотрел на Салзара: – А-а… Ну и как же я сразу не догадался, старый идиот… – призрак попытался постучать себя по макушке, однако, кулак его так и норовил провалиться куда-то к надбровным дугам.

Сорд спрятал руки за спину, подлетел к Мидесу почти вплотную и исподлобья посмотрел на некроманта.

– Ты хочешь получить нечто? То, что я постарался унести с собой в могилу, дабы не смущать жадных охотников?

Мидес дернул щекой и молча кивнул, глядя прямо в горящие глаза призрака.

– А ты знаешь, чем оборачивается владение предметом, созданным для одного конкретного хозяина? – Изоил нервно сплел пальцы, взмахнул призрачной копной длинных волос и пригорюнился. – Лично мне пришлось за это дорого заплатить…

– Так, получается, что настоящий владелец до сих пор не определен? – удивленно вскинул брови Салзар, на что призрак, снова усевшись на бортик водомета, скривился.

– Я думал, что предмет принадлежит лично вам, – некромант покосился на своих спутников, напряженно прислушивающихся к разговору, – неважно, я готов попробовать совладать с его сущностью.

Изоил вновь рассмеялся сухим, каркающим смехом, потом внимательно посмотрел на волшебника и кивнул:

– Хорошо. Честно говоря, я не думаю, что ты сможешь справиться, но твоя личность определенно сыграет некую важную роль в будущей истории. Я это отчетливо вижу. Ты знаешь, где потом искать и что дальше делать? – Сорд строго посмотрел на некроманта. Мидес стойко выдержал взгляд, кажущийся способным спалить даже камень, и с достоинством кивнул.

– Только смотри, – призрак поднял вверх прозрачный палец, – рассчитывай свои силы и не переусердствуй. Ты еще будешь нужен ей. Нужен, как никто другой, потому что от тебя будет зависеть ее жизнь.

Салзар непонимающе уставился на призрак, потом, поморгав, перевел взгляд на графиню. Кивнул Изоилу, на что тот неопределенно хмыкнул, и тихо обратился к девушке:

– Леди Флора, теперь вы можете задать господину магу интересующие вас вопросы.

Графиня откашлялась, приложив ладонь к шее, и неестественно веселым голосом произнесла:

– Ну, лично я, как всякая романтичная девица, интересуюсь в первую очередь своим будущим с точки зрения личной жизни… Скажите, я… – она слегка замялась, – буду с тем, кого люблю?

Сорд вздохнул:

– Милая моя… Как всякая романтичная девица, вы, естественно, заблуждаетесь. Да, вы будете с тем, кого полюбите. Но это будет совсем не тот мужчина, которого вы имеете в виду. Тот, что занял сейчас ваше сердце, не принесет вам ничего, кроме страданий.

– Я не верю вам! – возмущенно вскричала Флора и яростно топнула ногой в мягкой туфельке, – он хороший, он замечательный, он такой… такой…

– Невыносимый, вы хотите сказать? – Сорд усмехнулся. – Я вам не нянюшка, милая, раскрывать глаза и воспитывать – не мое дело. Какой будет ваша дорога – решать вам. Вполне возможно, что именно она приведет вас к счастью.

Девушка насупилась и мрачно замолчала, опустив голову.

– Господин маг! – вскричал с другой стороны пентаграммы Седрик и, приподнявшись на цыпочки, замахал рукой. – А мне вы можете поворожить?

– Я вам не бабка-ведунья, чтобы ворожить! – гордо вскинул голову Изоил и, змеей скользнув по бортику водомета, очутился перед носом менестреля. – Я – предсказатель!

– Хорошо-хорошо, – Седрик поправил лютню и загадочным громким шепотом произнес:

– Меня интересует театр!

– Какой именно? – уточнил призрак. – Очень Большой Театр?

– Ну, не совсем он, – смутился юноша и, опустив глаза, начал разглядывать носки пыльных пуленов[14]14
  Пулены – средневековая кожаная обувь.


[Закрыть]. – Оно, конечно, на стенке фургона можно написать всякое, но…

– А, ты об этих шарлатанах? – расхохотался призрак. – Ну, так они недалеко совсем. Так что на глаза батюшке Алинки тебе лучше не попадаться. Хотя… если заплатить…

– Кровью? – сипло выдохнул менестрель и шумно сглотнул.

– Вот только драмы не надо, хорошо? – Изоил брезгливо поморщился. – Ты ведь пока не в труппе. Нет, не кровью. Просто золотом. И пообещать девушке жениться.

– Ох, – всхлипнул лютнист, – и за что же мне такие невзгоды уготованы?

– Спокойно, молодой человек, – строго произнес Сорд, – есть большая вероятность, что именно этот отважный поступок может спасти жизнь не только вам, но и вашим друзьям. Вы станете героем, юноша!

И полупрозрачный маг насмешливо поднял густые брови, глядя, как грудь Седрика выпячивается колесом, а голова гордо запрокидывается в сторону небесной пентаграммы.

– Так о чем будем говорить сегодня с достопочтимым рыцарством? – Изоил повернулся в сторону сэра Троварда. Блондин собирался уже, было, что-то ответить и даже успел открыть рот, когда над головой графини Олл прямо из воздуха появилась небольшая пестрая птичка.

– Это что, летавка? – поразился Седрик. – Так ими же вроде как запрещено пользоваться?

Пичуга меж тем спикировала на плечо девушке и ухватила клювиком прядь светлых волос. Флора осторожно потянула и освободила локон и чуть дрожащими руками отвязала от лапки летавки кусок пергамента, перевязанный светлой ленточкой. В полной тишине развернула письмо, прищурилась, разбирая; вскинув руку к горлу, побледнела и завалилась набок, мягко оседая на каменную площадку. Дальнейшее произошло очень быстро. Едва ступни графини сдвинулись с верхушки сияющего луча, пентаграмма полыхнула, Изоил, резко взлетев, закрутился и с легким хлопком исчез. Седрик же понял, что идущая по вычерченным некромантом линиям сила стремительно несется к нему, сметая все на пути. Юноша заорал, попытался бежать, но не смог сделать и шагу. Лишь зажмурился и зажал уши ладонями. Тут магический поток ударил в ноги и взвился по телу к голове, заставляя корчиться и отбрасывая. Яркий свет погас, но в последний миг перед забвением менестрель смог увидеть, как разметывает остальных мужчин, и как беспомощно откинулась рука девушки, сжимающая пергамент.