Текст книги "Книга Кораблей. Чародеи (СИ)"

Автор книги: Ника Ракитина

Соавторы: Наталия Медянская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Что я, одичала, что ли? – Иса наконец-то сползла с кровати и направилась к столу, обдав Хельгу спертым винным духом. Советница поморщилась. – С какой стати я буду рушить свой собственный замок?

– Матушка, – Торус плюхнулся на белоснежную кровать и с самым наглым видом развалился там, – а с чего ты, собственно, решила, что Твиллег принадлежит тебе?

– Не принадлежит, так будет! – резко каркнула в ответ Иса и вытащила зубами пробку из высокой бутылки темно-синего цвета. По комнате поплыл аромат осеннего меда, а Колдунья, чуть высунув наружу кончик языка, принялась наливать густое вино в серебряный кубок.

– Леди эйп Леденваль, – тихо сказала Хельга, глядя, как мелко трясутся кисти зеленоокой красавицы, – может, не стоит?

– Молчи, шалава, – рявкнула в ответ Колдунья. – Когда я стану хозяйкой этого замка, я первым делом распоряжусь, чтобы стража не впускала сюда кого попало. И первой в списке будешь ты! – она торжественно ткнула в грудь советнице перстом, унизанным парой золотых колец, и махом опрокинула в себя напиток.

– А что, – насмешливо спросил с ложа легат, лениво пропуская меж пальцев белые ворсинки покрывала, – местное правительство уже подписало акт капитуляции?

– Не язви! – Иса глубоко вздохнула, и глаза ее, враз наполнившись благодушием, масляно заблестели. – Когда твой отец узнает, что я могу одним щелчком пальцев остановить надвигающуюся войну, ему поневоле придется согласиться с моими планами. И самым непосредственным образом в них поучаствовать.

– Так, я понял, – хохотнул Торус. – Ты, кажется, все еще питаешь надежды женить его на себе, да? Знаешь, маменька, твоя странная, ненормальная привязанность к Мадре меня иногда просто пугает.

– Где уж тебе, остолоп, понять, что такое настоящая любовь? – фыркнула Колдунья и ухмыльнулась. – Если всех твоих девиц выстроить в ряд, то очередь отсюда до самого Солейла протянется, не иначе. Зря ты, Хельга, с ним связалась…

– Заткнись! – Торус ухватил расшитую золотом подушку с длинными кистями и в бешенстве швырнул в Колдунью. Та выставила вперед руку, и снаряд, не долетев до цели, мягко спланировал на пол.

– Да я даже после трех бутылок меда уделаю тебя, сынок, – расхохоталась Иса и слегка покачнулась, – и тебе же будет лучше, если ты не станешь это проверять. Да, я выйду замуж за Одрина, чего бы мне это ни стоило. И если он примет меня, то ордальоны сразу же займут весьма лояльную позицию по отношению к пришлым… Ох, – она вздохнула так хмельно и сладострастно, что Хельга брезгливо поморщилась, – знали бы вы, детки, как это приятно – знать, что можешь в любой момент дернуть за нужную ниточку, и все сразу начнут плясать именно тот танец, который закажешь ты…

– А тебя не смущает факт, что отец сейчас женится, а, маменька? – легат, побледнев от бешенства, смотрел на мать, и, похоже, сдерживался из последних сил. Хельга вздрогнула от этого взгляда и решительно направилась к постели.

– Сынко, – Колдунья тряхнула волосами, распространяя по комнате пополам с перегаром запах фиалок, ландышей и ванили, – ну ты сам подумай. Кто она и кто я? Да ее сегодня же уберут… Если уже не убрали. Еще немного, и скорбящий князь найдет утешение в моих объятиях. Торус, какого лешего эта шлюха в моем присутствии хватает тебя за… за что там она тебя хватает?

– Леди эйп Леденваль, – Хельга присела рядом с легатом и крепко сжала ему ладонь. – Скажите, а где сейчас гроссмейстер?

– Ой, не смешите меня! – брюнетка опрокинула в себя второй кубок и зашлась хриплым хохотом. – Да этот болван, он и шагу без моего наставления сделать не сможет. Наверняка сидит в резиденции, в Солейле, и играет на органе свои занудные фуги.

– То есть, получается, что ты не знаешь, где теперь Равелта, так я понимаю? – на скулах легата заиграли желваки, и он, резко поднявшись с постели, пошел навстречу матери, закатывая рукава белоснежной рубашки. – Я не буду соревноваться с тобой в силе магии, мама… Я просто банально сверну тебе шею…

– Торус, стой! – Хельга метнулась вслед мужчине, обнимая за плечи, приникая к нему всем телом, чувствуя, как рядом молотом стучит в груди его сердце.

– Возьми себя в руки, пожалуйста. Что взять с пьяной дуры? Пусть себе кричит. Но если вы сейчас устроите побоище, то сюда сбежится половина Твиллега. Посмотри на меня, прошу тебя…

Он остановился, тяжело дыша, и медленно повернул голову к советнице. Сморгнул, и леди Блэкмунд с облегчением увидела, как глаза элвилин, затуманенные яростью, постепенно начинают обретать осмысленное выражение. Зрачки, сведенные до узких полосок, расширились, и мужчина глубоко вздохнул, точно выплывая со дна кошмарного сна.

– Пойдем отсюда, – сказал он глухо, вцепившись Хельге в плечо, – пока я не придушил эту старую дуру.

Он пятерней обмахнул покрытый испариной лоб и увлек советницу к тяжелой двери, распахнув ее ударом плеча.

– Не носите больше вина пленнице, – буркнул поспешно вытянувшейся в струнку страже, – пьяная Колдунья – это страшно…

Глава 18
Замок Твиллег. Хельга Блэкмунд

Торус стрелой пролетел по коридору, волоча Хельгу за плечо, и перевел дух, только остановившись на уже знакомой волшебнице лестничной площадке. Мужчина разжал болезненные объятия, обеими руками оперся о чугунные перила и наклонил голову, закрыв глаза. Простоял так несколько минут, не двигаясь, не говоря ни слова, и Хельга уже почти решилась тронуть его за руку, как легат чуть повернулся.

– Знаешь: я подозревал, что моя маменька дура, но чтобы настолько! Да и я хорош – всегда считал, что она просто гонится за властью, а она, оказывается, всерьез вознамерилась вернуть себе папашу. Ты хоть представляешь, во что это может вылиться? – Торус отер ладонью лицо и пытливо уставился советнице в глаза.

– Ну, мне кажется, князь Мадре не из тех мужчин, которые прислушиваются к мнению бывших любовниц.

Хельга горько усмехнулась, мысленно продолжив: «Если, конечно, его сыновья унаследовали эти черты по отцовской линии». Она прислонилась к беленой стене, ощущая спиной холодную неровную поверхность, и задумалась.

– Скорее всего, он ее просто выставит из замка.

– Да мне плевать, кто там кого из них выставит и кто кому чем обязан! – рявкнул Торус и резко обернулся к женщине. – Пока наш дружок-архонт, сиречь, гроссмейстер Равелта остается в Солейле без присмотра, я голову даю на отсечение, с ним попробуют… подружиться, – элвилин нехорошо усмехнулся, – например, Великий Герольд.

– А это возможно? – леди Блэкмунд удивленно сморгнула, – ведь у Его Высокопреосвященства только с тобой и леди Исой была, хм… договоренность.

– Ну, так об этом никто не знает, – эйп Леденваль мрачно окинул взглядом советницу, – если только ты не проговорилась…

Хельга открыла рот и на мгновение потеряла дар речи от возмущения, а Торус, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Всяко, есть те, кто попытается это сделать. Я ведь далеко не наивен и осознаю, что наша маленькая тайна наверняка известна кое-кому из капитула… С год назад до меня доходили слухи, что Герольд пытался разыскать нашего дорогого друга Мидеса. Правда, безуспешно, где уж мотался в то время Салз – неизвестно, но его не нашли. Как тебе такое?

– Да… зато я знаю, где он сейчас…

– Правда? – заинтересованно приподнял черную бровь Торус и скрестил руки на груди. Хельга поежилась – ей снова показалось, что от легата повеяло холодом. – И что, получается, что это ты его прятала, так? Что, бывшая любовь снова расцвела буйным цветом?

Советница недоуменно глянула в подозрительно прищуренные зеленые глаза эйп Леденваля и неожиданно рассмеялась:

– Торус, ну и фантазия у тебя, – женщина мягко коснулась его локтя, – не нужно обвинять меня во всех грехах. Во-первых, я всегда держу слово, и о нашем небольшом деле с архонтом Равелтой не говорила ни одной живой душе. Во-вторых, о Салзе я, как и ты, до вчерашнего дня ничего не слышала. Он объявился в Мерриане и каким-то боком замешан в похищении невесты твоего брата.

– Мидес-то тут при чем? – с легата слетел весь его неприступный вид, и он обескуражено захлопал длинными ресницами.

– Я понятия не имею – со всей этой историей с порталом в сатверской тюрьме мне пришлось срочно выехать из Мерриана. Так что делом остался заниматься Якуб Жижель, – советница поморщилась.

– Значит, дело можно считать проваленным, и нам это даже выгодно – чем дольше не найдут графиню Флору, тем в большей мы безопасности, – Торус фыркнул, и Хельге на мгновение показалось, что в глазах элвилин промелькнула былая веселость. – Знаешь, если бы мне кто предложил заключить пари, я, пожалуй, поставил бы на некроманта…

Впрочем, легат тут же снова посерьезнел и махнул рукой:

– Хотя, это все неважно. Меня больше интересует, как теперь поступить с Равелтой.

– Ну, Ису мы вряд ли вытащим, – вздохнула Хельга. – Да и если бы вытащили, я не думаю, что она сорвалась бы в Солейл. Кажется, она настроена очень решительно… Кстати, за что ее все же заперли?

Торус задумался, а потом слегка спал с лица.

– Мгла. Может, отец раскопал что-то насчет ее причастности к смерти Тевиссы?

– Это кто еще? – Хельга опасливо оглянулась в коридор. Патруль, похоже, приближался к выходу на лестницу – до ордальонов донеслись тяжелые шаги и тихий разговор. Легат недовольно поморщился и молча кивнул в сторону уходящего вниз колодца крутых ступенек.

– Мать Сианнки, – тихо буркнул он женщине в спину, не спеша спускаясь. – Иса убрала и ее, и ее нового мужа. Тевисса, знаешь ли, бросила Мадре после того, как забеременела. А белобрысый болван все ждал рождения своего дорогого последыша, несмотря на то, что эта волоокая дура так с ним обошлась. Тряпка, а не мужик, – презрительно кинул эйп Леденваль сквозь зубы.

– Погоди, – Хельга остановилась на полдороги и повернулась к легату. – А какой был смысл убивать ее, если она уже бросила князя и не стояла на пути твоей матери?

– Давай присядем, – Торус указал на ступеньки, – нужно еще решить, куда мы именно отправимся, а у меня от всей этой суматохи уже ноги гудят.

Леди Блэкмунд коротко кивнула, а элвилин вытащил откуда-то из запасов Твиллега шерстяной плащ темно-малинового цвета и, свернув, молча бросил его на лестницу. Хельга уселась на мягкую ткань и вздохнула – бытовая магия, вещь такая простая и удобная, особенно, для неотягощенного моральными принципами странника, почему-то всегда была ей недоступна. Легат опустился рядом, и женщина почувствовала прикосновение его плеча – лестница была довольно узкой. На Хельгу внезапно снизошло спокойствие и умиротворение: близкое присутствие Торуса всегда самым непостижимым образом почему-то давало ей ощущение защиты.

– Я сам себе задавал этот вопрос, – легат положил локти на колени и, сведя пальцы в замок, задумчиво уставился на выщербленные ступени с протянувшимися по ним изломанными тенями. – По-моему, она решила сделать то, что должен был сделать мой отец – смыть кровью оскорбление, которое нанесла ему эта шлюха. Все было достаточно просто – поддельное письмо от Мадре с просьбой встретиться в оранжерее с ними обоими, закрытые наглухо окна и букеты болотной орхидеи. Много букетов, – он криво ухмыльнулся и потер щепотью пальцев переносицу, – старшего князя супруги эйп Танненваль так и не дождались. А потом я открыл окна. Когда все закончилось. И забрал на память отцовский кинжал, свадебный подарок этой дуре Тавви…

– Послушай, – Хельга нахмурилась, с изумлением высчитывая примерный возраст Сианна, – но… ведь это произошло не меньше тысячи лет назад. Так тогда он ее отверг, в конце концов? Я имею в виду твою мать.

Элвилин дернул щекой.

– Какое-то время она еще жила в замке. Мы жили. А отец у меня на глазах так носился с этим крошкой Алёрчиком… ах, у мальчика волшебный голос, ах, он будет изумительным певцом… а почему бы тебе, Торус, не взяться за ум и не продолжить обучение в Вениссе, глядишь, что-то путное из тебя и получится…

Легат внезапно громко расхохотался:

– Слышала бы ты, как визжал этот волшебный голос, когда мальчишка увидел нож в моей руке. Тот самый, его матушки… Правда, этого он не понял и просто визжал от страха.

– Тише, – Хельга, закусив губу, взяла в руки холодную ладонь элвилин и крепко сжала. – И что было потом?

– А потом Мадре выставил меня из Твиллега. Меня и мою мать, – просто сказал Торус и замолчал, уставившись пустым взглядом в стену.

Хельга тоже замолчала, пытаясь выплыть из волны накативших чувств. С одной стороны, ей снова стало страшно – она окончательно убедилась, что легата погнал в Твиллег не столько служебный долг, сколько желание увидеть отца. И совершенно неизвестно, чем бы эта встреча могла обернуться для всех. Торус всегда отличался непростым характером, а уж за годы работы на Орден характер этот отнюдь не стал мягче. Хельгу пугала и мысль, что сидящий рядом с ней элвилин когда-то пытался отправить к Судие собственного брата. Хотя, – волшебница рукой, налившейся внезапной тяжестью, убрала со щеки прилипшую прядь, – если бы он хотел убить, то, скорее всего, осуществил бы задуманное. Так пугал, или просто не успел? Хельга покосилась на застывший профиль Торуса, и сердце ее сжалось. Душа советницы сейчас меньше всего прислушивалась к голосу разума – ей внезапно захотелось обнять мужчину и сказать ему что-то простое и нежное. Пусть даже банальную глупость, но только чтобы лоб его разгладился, и лицо осветила давно позабытая Хельгой улыбка.

– Прости, – произнесла волшебница тихо, – я не знала, что все так сложно.

Элвилин коротко кивнул и стал рассказывать дальше.

– На какое-то время матушка присмирела. После того, как Мадре решил, что его обожаемому Алёрчику угрожает опасность, он как с цепи сорвался. И даже близко к Твиллегу велел ни меня, ни Ису не подпускать. Хотя, я в то время не стремился особо в Дальнолесье, да и Леден с компанией страдающей маменьки наводил на меня скуку. В те дни я старался как можно больше времени проводить в столице. Позже Иса тоже частенько туда наведывалась – интересная дама, богатая и независимая, меняющая любовников, точно носовые платки… Признаю, я дурак, – Торус устало покачал головой, – ведь до сегодняшнего дня думал, что она давно успокоилась. А выходит, просто выжидала… Сдается мне, она и Равелту подцепила с одной только целью – вознестись с его помощью настолько высоко, что папенька кусал бы локти… Ну и сейчас, похоже, не угомонится, пока не выставит князю ультиматум – либо она в качестве жены, либо война. Тоже мне, – он фыркнул, – непризнанная королева Дальнолесья… Да если отец раскопает сведения о ее причастности к смерти сианкиной мамаши, он тогда не станет вести разговоры, а просто вздернет Ису во дворе замка.

– Подожди, – леди Блэкмунд прикрыла глаза, – но ведь это просто твои домыслы. Вполне возможно, что Колдунья сидит под арестом совершенно по другому поводу. А вдруг это и вправду из-за замка? Может, она спьяну наколдовала чего, а теперь и сама не помнит?

– Хельга, – легат, мрачно покосившись в ее сторону, постучал себя пальцем по лбу, – ты хоть представляешь себе, что такое Твиллег? Это не просто замок, такой, как, допустим, Леден. Это особенное место – настолько пропитанное магией, что иногда мне кажется, что он живой. Даже такому сильному чародею, как моя мать, не под силу сдвинуть и камушка из тех, которыми вымощен двор.

– Да, я заметила, – советница вспомнила свои ощущения по приезду в Твиллег и кивнула, рассеянно накручивая на палец светлую прядь волос, – особенно там, на мосту. Мне на минуту показалось, что еще чуть-чуть, и я прямо-таки увижу всплеск стихийной магии.

– Стихийной? – Торус язвительно поднял брови и усмехнулся, – леди Блэкмунд, по-моему, вы теряете навыки… Магия Твиллега совершенно не связана ни с какими банальными стихиями магов-давних. Это древняя волшба элвилин, которая, как говорят легенды, снизошла к нам со звезд.

– Я не знаю, – советница растерянно подняла глаза на легата и неуверенно улыбнулась, – но… мне показалось…

– И потом, – Торус, казалось, совершенно не обратил внимания на слова Хельги, – вся магия замка заключена в его стенах. На мосту она вряд ли бы стала настолько сильно проявляться. По-моему, котик, ты что-то напутала, – он усмехнулся, – ну, или была под впечатлением…

– Знаешь что? – советница прищурилась и собиралась вскочить на ноги, как вдруг вспомнила свой разговор с рыжеволосым братцем Сандры Тальки Любом. Она негромко хмыкнула и спросила:

– Торус, а что такое «триллве»?

– Где ты успела нахвататься этих сказок? – удивленно протянул легат. – Ах, да… та синеволосая девочка… Ну, если коротко, то это нечто среднее между старыми легендами, желанием элвилин найти некую потерянную дорогу домой и наблюдениями астрологов.

– Нет, это не Артемия, – покачала головой советница, – это тот рыжий мальчик, он говорил мне, что твой отец считает, что его невеста и есть эта звезда.

– Еще один спятивший, – фыркнул эйп Леденваль, – пфф… звездочет… Да скорее всего придумал прозвище своей девке, а мальчонка-то и повелся…

– Ну, может, оно, конечно, и так, – Хельга вздохнула, – но братец твоей зазнобы говорил, что нашли девицу именно в том месте, где я и почувствовала магический всплеск. И не надо на меня так смотреть, я пока еще видениями не страдаю.

– Да какая она мне зазноба? – возмутился легат, а потом довольно ухмыльнулся: – А все же ты меня ревнуешь, да, Хельга?

– Вот я и говорю, – яростно сверкнув глазами, продолжала волшебница, – что привыкла обращать внимание на такие совпадения. И мне не нравится, когда я что-то не могу объяснить.

– Значит, – эйп Леденваль вскочил на ноги и, насмешливо подняв бровь, в поклоне подал волшебнице руку, – мы пойдем и выясним это. И, знаешь, что, – Торус внезапно посерьезнел и вздохнул, – пожалуй, нам действительно нужно уехать как можно скорее. Пока Его Высокопреосвященство Равелта не выкинули какое-нибудь замысловатое коленце…

Легат рывком поставил советницу на ноги и поднял лежащий на ступенях плащ. Встряхнул его и придирчиво оглядел малиновую материю:

– Так, это дамский. На, возьми, а себе я поищу еще что-нибудь…

Через несколько минут Торусу удалось все же притянуть из воздуха нечто, более-менее соотносящееся с его вкусами; и он с довольной улыбкой накинул на плечи черный плащ, отороченный серебром.

– Пойдем. Я распоряжусь подготовить лошадей из местных конюшен. Тебе понравится.

Мост для них опустили беспрекословно – очевидно, для стражи у ворот вылазки князей в ночь неожиданностью не являлись. Эйп Леденваль попытался, было, пристать к караульным с вопросами обороны, однако Хельга, дабы не вызывать лишний раз подозрений, поспешно потянула легата за руку. Элвилин хмурился, но особо не сопротивлялся, а, обернувшись через плечо, советница поймала веселый взгляд стражника, неожиданно одобрительно ей подмигнувшего. Когда они почти миновали мост, она прошептала Торусу на ухо, что из документов старшего князя почерпнула нужные сведения.

– Ладно, – милостиво согласился мужчина, внимательно обозревая противоположный берег замкового рва. – Ну что, где тут твоя магия?

– Если мы приехали с той стороны… – советница указала пальцем на дорогу и вопросительно подняла на легата глаза. Он утвердительно кивнул, и Хельга уверенно продолжила, – ну, тогда это слева от нас.

Она подобрала юбки и, присев на корточки, заглянула с моста туда, где блестевшая серебром вода чуть колыхалась и плескала о круто спускающийся глиняный бережок.

– Пойдем, посмотрим поближе, – Торус оставил у съезда с моста лошадей и, упершись рукой в деревянный настил, легко спрыгнул вниз. Мокрая глина жадно чавкнула под его ногами, элвилин покачнулся, вернул равновесие и протянул волшебнице руки, – давай сюда, я поймаю.

Леди Блэкмунд подозрительно уставилась на эйп Леденваля. Несмотря на висевшее в воздухе призрачное свечение Твиллега, разглядеть выражение лица легата ей не удалось, и перед мысленным взором тотчас проплыла картинка – вот она прыгает на руки Торусу, а вот он делает шаг назад, и жирная грязь радостно принимает Хельгу в свои объятия. Советница вспомнила меррианское святое шествие и, поднявшись, прошла на берег, а уже там, придерживаясь за колючие, пахнущие смолой бревна моста, осторожно спустилась к воде.

– Не доверяешь? – легат, скрестив руки на груди, не спеша оглядел водную гладь. – Знаешь, не чувствую ничего. Хотя, в твоей магии я не особо и разбираюсь…

– Помолчи, – поморщилась Хельга и закрыла глаза, стараясь ощутить то, что так потрясло ее при въезде в обитель элвилин. Вокруг стояла холодная тишина, изредка нарушаемая ночными звуками, доносящимися из леса, тихим плеском воды да неясными репликами стражи, идущими от ворот. Откуда-то снизу коротко запела лягушка, и советница, разочарованно вздохнув, открыла глаза.

– Я… не понимаю. Еще минуту назад я могла бы поклясться, что в прошлый раз чувствовала здесь магию, а сейчас уже ни в чем не уверена… Хотя, может, это просто кто-то творил волшбу? Но все стихии сразу… – леди Блэкмунд расстроено пожала плечами.

– Ну, возможно, это отец, хотя, из стихий давних ему подвластен только воздух, – Торус к тому моменту уже выбрался изо рва на мокрую от ночной росы траву и пристально смотрел на Хельгу, – как бы то ни было, нам пора уезжать, и эта твоя магия уже не важна. Давай руку. Я не стану вредничать. Обещаю.

Женщина тихо фыркнула и, ухватившись за крепкую ладонь элвилин, боком стала подыматься по скользкому берегу. В какой-то момент ноги ее заскользили по глине, Хельга коротко взвизгнула, ее тут же дернули вверх, и советница неожиданно оказалась лицом к лицу с легатом. Свет Танцовщиц отразился в его зеленых глазах, и волшебница, точно завороженная, прошептала:

– Торус… ты такой красивый.

Мужчина глубоко вздохнул, и Хельга почувствовала чуть солоноватый вкус его губ, самым краешком сознания отмечая, что, вот, она опять не смогла удержаться, и наверняка зря она так поступает, и еще… Тут советница поняла, что ее медленно опрокидывают на землю и, запустив пальцы в волосы легата, решила к голосу разума временно не прислушиваться.

– Я так соскучилась по тебе, – Хельга стала короткими поцелуями покрывать лицо элвилин, а тот, тяжело дыша, нетерпеливыми руками потянул вверх ее юбки и пробормотал:

– Раздевать я тебя не буду, тут комары.

Леди Блэкмунд тихо засмеялась, принимая в себя Торуса, а потом уже не слышала ни плеска воды, ни крика ночных птиц, только быстрый стук колотящихся рядом сердец, хриплые короткие стоны, да крик, улетевший к темному небу – один на двоих. Элвилин замер, уткнувшись лицом ей в шею, и только пальцы его осторожно перебирали светлые локоны Хельги. А она внезапно остро, болезненно и глубоко почувствовала, как тает, точно весенний снег, холодный камень, последние два года живущий у нее в груди, и вода его вот-вот вырвется наружу целым потоком слез. Леди Блэкмунд прикоснулась задрожавшими губами к виску легата, и вдруг…

Сначала ее обдало теплотой и запахом распаханной весенней земли – черной, мягкой, исчерченной крестиками птичьих следов и готовой принять в себя семя из щедрой руки пахаря. Потом невесть откуда налетел порыв ветра – стремительного, освежающего, пахнувшего первоцветами и талым снегом – он подхватил Хельгу, точно листок, закружил и потащил к окоему. Туда, откуда постепенно приближаясь, распахиваясь во все стороны, катило пологие ленивые волны темно-зеленое море с блестящими чешуей хвостами сирен, призывно машущими волшебнице, и пронзительно кричащими над ухом чайками. Остров неожиданно выплыл сбоку, и гора, возвышавшаяся в самой его середине, окутанная темными и густыми клубами дыма, выплюнула навстречу советнице огненный дождь, а потоки лавы зазмеились по усыпанным серым пеплом склонам. Женщина благодарно распахнулась окружившим ее искрам – огненная магия, ее родная стихия, дающая защиту, веру и успокоение.

– Хельга, – откуда-то издалека донесся до нее голос Торуса, – ты меня слышишь? Что с тобой?

Она вздрогнула и открыла глаза, снова встретившись со светившимися в темноте зелеными глазами легата.

– Ты чувствуешь? – восхищенно прошептала советница, еще не до конца придя в себя, – он здесь.

– Кто «он»? – недоуменно спросил элвилин, садясь и заправляя рубаху.

– Источник магии, – Хельга быстро и легко вскочила на ноги и заворожено уставилась на переплетение разноцветных сияющих нитей, точно рама, обрамляющих висящую в воздухе радужную спираль дольмена.

– Никогда такого не видела, – потрясенно выдохнула она, – да и не должна… моя арфа сломана, а тут…

– А я ничего не вижу, – скучным голосом проговорил ей над ухом легат, и Хельга вздохнула – видение постепенно стало гаснуть, радуга красок поблекла, и портал свернулся, точно чья-то невидимая рука молниеносно смотала разноцветье нитей.

– Это дольмен, – волшебница повернулась к мужчине и улыбнулась, поймав его недоверчивый взгляд.

– Котик, – Торус начал стряхивать с мокрых колен налипший лесной мусор, – это просто невозможно. В Дальнолесье не работают дольмены, и уж кому, как не тебе, об этом знать.

– Я знаю, – согласно кивнула советница и снова опустилась на раскинутый по траве плащ легата, задумчиво обхватив руками колени. – И точно так же знаю, что только что его видела… Послушай, – она резко подняла голову, – ты можешь вспомнить еще раз тот момент, когда мы подъезжали к замку?

– Могу, – эйп Леденваль плюхнулся рядом и уставился на уходящую в звездное небо громаду Твиллега. – Эта Мирна как раз совершенно очнулась и стала дергаться и блажить. Я всю дорогу боялся, что она очухается и начнет задавать вопросы.

– Я не о том, – леди Блэкмунд тихо вздохнула и положила ладонь на колено легата, – вспомни, что ты почувствовал. Торус, это важно, – добавила она настойчиво, видя, как элвилин дернулся и скривился.

– Не знаю, – он тряхнул головой, – много чего. Обиду, страх. Боль… А еще мне до дрожи захотелось увидеть… впрочем, вот это не важно, – и он вызывающе уставился на Хельгу. Женщина улыбнулась и нежно убрала прядь волос, упавшую мужчине на лоб.

– Я поняла, что это было, – сказала она негромко, – и почему сперва ничего не почувствовала… Ты слышал когда-нибудь об аллроане?

Легат нахмурился:

– Кажется… но… не могу вспомнить, что и где…

– Аллроан, – леди Блэкмунд еще раз посмотрела на то место над водой, где совсем недавно показалось ей чудесное видение, – это такой особенный и очень редкий дольмен. Мало кто о нем слышал, еще меньше тех, кто видел. Некоторые маги вообще считают его легендой и отрицают само его существование, потому что полагают, что не могут стихии сойтись одновременно в одном месте. Но есть парочка колдунов, которые изучают эту теорию, и мне приходилось встречаться с ними. Так вот, они утверждают, что аллроаны попадаются чаще, чем это принято считать, но открываются только тогда, когда поблизости волнуется чья-то душа. Любой сильный душевный порыв – будь то страх, ненависть или любовь, способен ненадолго открыть аллроан.

– Постой, – элвилин задумчиво потер ладонью лоб, – кажется, я вспомнил, где слышал про такое… В Твиллегской библиотеке есть одна старинная книга. Когда-то в детстве Сингард – ну, помнишь того здорового рыжего лекаря – читал ее мне. Занудство было жуткое, и я почти ничего из нее не запомнил… – эйп Леденваль хмыкнул, – пожалуй, интересно было бы в нее заглянуть, но у нас уже нет на это времени… Ну надо же, дольмен в Дальнолесье…

Торус растерянно посмотрел на Хельгу и пробормотал:

– Вот Мгла, это что же, получается, что мы с тобой сейчас запросто могли в него свалиться и оказаться леший знает где? Кстати, а где?

– Понятия не имею, – пожала плечами советница и рассмеялась, – того, кто пользовался такими дольменами, встречать мне не доводилось. Свалиться мы, наверное, могли бы, если бы портал располагался ближе к берегу. А знаешь, – Хельга поежилась, плотнее запахнулась в малиновый плащ, уперлась подбородком в плечо Торусу и подняла на мужчину глаза, – а я бы, наверное, хотела… чтобы мы в него свалились. И были только вдвоем там, где нас никто не знает, а мы никому ничем не обязаны.

Легат коротко улыбнулся и провел рукой по волосам волшебницы. Потом ладонь его скользнула ей на плечо, с плеча решительно двинулась к груди и вдруг замерла на пол дороги, точно наткнувшись на невидимую преграду.

– Хельга, что это? Меня точно искрой обожгло, – и Торус решительно дернул шнуровку строгого платья советницы, а потом, потянув за цепочку, вытащил себе на ладонь камень в серебряной оправе. Талисман Хельги засиял ровным светом – точно внутри его повернулась огненная лисица, отозвавшись на прикосновение.

– Ты что же? – удивленно спросил эйп Леденваль, – все еще носишь его?

Женщина в ответ счастливо рассмеялась, а легат, удовлетворенно припечатав:

– Вот дура, – заключил волшебницу в медвежьи объятия, снова прильнув к ее губам. Хельга глубоко вздохнула, обнимая Торуса за шею, но тут со стороны леса послышался поистине дикий вопль, и леди Блэкмунд, обернувшись через плечо, увидела, как в их сторону, большими прыжками перемахивая заросли чертополоха, несется высокая блондинка в красном платье.

– Что за…? – эйп Леденваль отодвинул Хельгу в сторону и легко вскочил на ноги, с изумлением наблюдая стремительный бег незнакомой девицы.

– Сианн! Ты подлец! – завопила блондинка хрипловатым баритоном и, выставив вперед руки, попыталась вцепиться Торусу в лицо. Легат увернулся и с размаху въехал незнакомке в висок. Девица ухнула, покачнулась, грохнулась носом в высокую траву и затихла.

– Что это было? – Хельга захлопала глазами, с изумлением созерцая кожаные сапоги явно неженского размера, торчащие из-под порванного в нескольких местах подола.

– Понятия не имею, – легат нагнулся и за длинный локон потянул волосы незнакомки. Светлый парик плавно стек с головы, являя миру короткие, чуть вьющиеся темные пряди, беспорядочными колечками прилипшие к потной шее. – Видимо, мужик…

– Причем, местный, – волшебница ткнула пальцем в остроконечное ухо и обеспокоено оглянулась. Вокруг было тихо – стражники то ли не услышали воплей, то ли, наоборот, уловив обращение к князю, предпочли не вмешиваться. – И у этого молодца, видимо, есть какие-то требования к твоему братцу. Право слово, хорошо бы обыскать этого типа, пока он не пришел в себя. Я надеюсь, ты его не убил? – леди Блэкмунд испуганно посмотрела на эйп Леденваля. Незнакомец тихо застонал, развеивая опасения, и Хельга с легатом, опустившись рядом с неподвижным телом, стали тормошить бедолагу в четыре руки, спешно обшаривая пояс и небольшую сумочку на нем. Торус, брезгливо поморщившись, проверил сапоги «блондинки» в поисках припрятанного оружия и отрицательно покачал головой. Ничего путного их обыск не дал, разве что на свет появилась пара серебряных ложечек, небольшой холщовый пакетик, набитый, как оказалось, леденцами, и мятый платок, обшитый по краям кокетливым элвилинским кружевом.