Текст книги "Никто не избегнет блаженства"

Автор книги: Нелли Горицвет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Зато это заметили сослуживцы и остальные работники полигона. Ни от кого не укрылось, что Иван и Арсений впечатляюще посвежели, помолодели, стали более энергичными и словно бы светящимися изнутри. И вместе с тем какими-то скрытными, загадочными. Например, стоило кому-то подойти к друзьям, как они переставали шептаться и замолкали, поворачиваясь к подошедшим с вежливыми улыбками. Раньше такого не наблюдалось: прежде каждый знал, что на уме и на языке у озорной парочки – будь то вчерашняя выходка красотки Мейзи Джонс в пабе или новый гоночный «феррари» шефа. Но теперь Иван и Арсений вообще забросили забегаловки! И что самое странное, они более не интересовались слухами о грядущих переменах в высшем руководстве. В чем же тут загвоздка? А еще некоторых насторожило несколько раз услышанное таинственное слово «суперподзарядка», произнесенное каким-то особым тоном, чуть насмешливым и чуть восторженным. Если речь идет об открытии, сделанном Летучими авантюристами в момент наблюдения за грозой, то почему они держат в это секрете? Да они просто обязаны оповестить о научном факте физиков-ядерщиков, главного инженера, главного метеоролога, главного конструктора и весь прочий руководящий состав!

Словом, никто не понимал, в чем дело, и что происходит с парнями. В отсутствие Ивана и Арсения лабораторию номер четыре тщательно обыскали. Просмотрели, с целью обнаружить секретные данные о сделанном открытии, все файлы. Разумеется, ничего не нашли. Однако ищейкам и в голову не пришло, что секрет удивительной жизнеспособности парней кроется совсем в другом: никто не обратил внимания на подсоединение главного компьютера к громоотводу, хотя сплиттер был закреплен абсолютно у всех на виду – ведь очевидному редко придаешь скрытый смысл. В конце концов, товарищи постоянно работают в паре, следя за траекторией полета пилотов, постоянно выходят на связь – да мало ли для чего нужны все эти провода и коннекторы?

Обыскали также окрестности озера Заповедного в горном кратере. Безрезультатно. В конечном итоге, оповестили руководство Исследовательского Центра. Добились разрешения установить за Арсением и Иваном постоянное видеонаблюдение, а также вести прослушку их личных апартаментов. Но все это было без толку: субтильная дамочка выглядела на черно-белом экране едва заметной струйкой сигаретного дыма или же вовсе никакой – как будто камера запотела. И смотрящим со стороны казалось, что парни просто втихаря покуривают в процессе работы, ну, или на крайняк, загружают личные файлы, вроде порнушки: не столь уж великие преступления, дабы отчитывать их по полной.

Тем временем перемены, происходящие с летчиками, проявлялись все очевиднее, что не на шутку всполошило уже и руководящий состав полигона. Ведь если друзья нашли какой-то особый способ стать сверхсильными – скажем, настолько, что, в два счета способны поднять автомобиль за капот, или супервыносливыми – запросто совершающими пятидесятикилометровые пробежки по жаре в полном обмундировании без глотка воды – короче, сверхздоровыми, выживающими в любых климатических условиях, то их обязанность – немедленно сообщить об этом своему начальству. Ну или, на худой конец, старшему военному фельдшеру. Это долг преданности стране – пусть даже они не являются гражданами Штатов, но контракт есть контракт, а там все оговорено. А если Иван Гейне и Арсений Зимоглядов изобрели новый вид сверхсекретного оружия, может быть, даже биологического, или выяснили то, о чем им знать не положено, то обоих пилотов, скорее всего – увы, но придется ликвидировать.

Развязка произошла неожиданно, и, разумеется, не без помощи Лилианы.

В один из рядовых будничных дней Летучие авантюристы сидели в лаборатории и наблюдали за поведением двух истребителей «F 15.5 Эос» в ротационной туче, высоко над пиками гор при ураганном ветре.

В комнате было полно народу, перед каждым научным сотрудником стояло не менее четырех мониторов. Все сослуживцы находились рядом, на виду друг у друга: руководители среднего звена только что начали ежедневный обход, и их прибытие ожидалось с минуты на минуту. А поэтому до слежки за Иваном, Арсением и их компьютерами в данный момент никому не было дела. Этим-то и воспользовалась хитроумная Лилиана, которой, как всегда, все было известно наперед, и которая своим женским чутьем умела чуять неладное.

В самый разгар исследования, проводимого Летучими авантюристами, на мониторе, демонстрирующем общую визуальную картину расположения самолетов в небе, очертания истребителей расплылись, а на их месте возник знакомый сияющий образ Шаровой Молнии. Соответственно изменились схемы, гистограммы и графики на других приборах – что, к счастью, не особо бросалась в глаза.

Ох, как это было сейчас некстати! Ситуация в горах становилась критической, и момент оказался настолько важным, что работу прерывать было нельзя ни при каких обстоятельствах. Опытные тест-пилоты, старые прожженные испытатели с многолетним стажем, едва справлялись с управлением – им никак не удавалось удерживать нужную высоту. Вдобавок еще и со спутников стали поступать снимки, свидетельствующие об угрозе нового приближающегося вихря. Связь была нечеткой, сигнал РЛС то и дело затухал, а впереди по курсу в ста сорока километрах вырастал новый утес, габаритами превосходящий предыдущие.

Поэтому Иван, не растерявшись, быстренько открыл текстовый редактор и вывел на клавиатуре:

«Здравствуй, Лилиана. Ты извини, но нам сейчас очень нужно видеть траектории всех передвижений пилотов. Если можешь помочь, то мы рады тебе, а если нет, так не мешай – уйди, пожалуйста, и не загораживай обзор».

Лилиана послушно покинула главный монитор и очутилась под словами Ивана в виде анимирующего смайлика с ручками и ножками, выводящего слова пером:

«Вы все равно ничего не сумеете поделать. Просыпается Вулкан, сюда же приближается Торнадо. Следом грядут Цунами и Землетрясение. А это значит, что в противовес мне сойдутся сразу три Стихии, – появился ответ из фиолетовых букв, написанных каллиграфическим почерком. – Смерч – это изначальный Воздух, Цунами – это Стихия Воды, вулканические скалы – это владения Земли, и они же, в свою очередь, содержат в себе залежи железных и кобальтовых руд, которые примагничивают целый сноп перуновых стрел…»

«А сам Вулкан? – быстро набрал Иван. – Это разве не Огонь?»

«Вулкан – это Земля, но я ведь не зря говорю о перуновых стрелах? Это другое название линейных молний, о чем вы, скорее всего, забыли. Они неразумны, покуда не приобрели Шаровую сущность, слабы, но могут стать опасным орудием в чужих руках. Однако есть еще Огонь – как вы, наверное, догадались: это я, и я буду, насколько смогу, противостоять другим трем Стихиям. Впрочем, одно мое присутствие мало что решит, поскольку данное столкновение Сил происходит по законам Высшей Природы, а не по воле Узурпатора, именующего себя верховным Богом. Высшую Природу, контролировать, увы, невозможно, даже Ангельским существам первого лика, – светились слова под вновь возникшими на экране изображениями истребителей, – ситуацию спасет разве что удаленное вмешательство людей. Воду, в принципе, смог бы подчинить себе ты, Иван, потому что это твоя Стихия. Я бы подсказала – как, ведь у вас в распоряжении есть все необходимые приборы и инструменты. С Воздухом сумел бы справиться Арсений. А вот что касается Земли, то тут подойдет… однозначно, только директор вашего Экспериментального Исследовательского Центра доктор Адам Браун».

«Так в чем же дело?» – нетерпеливо отстукивал по клавиатуре Иван, в то время как Арсений, лишь краем глаза охватывая текст, напряженно твердил в микрофон:

«Алан, дружище, давай, давай еще вверх на тысячу. Левее на пятнадцать градусов…Ты сможешь… Томас, хорошо, так… Смелей, отводи рычаг на себя… помни о малютке Кэт, она ждет папочку… Молодцы, соколики, еще чуточку вверх… Уилсон говорит, что дальше изовелы разглаживаются, и все спокойно, никаких завихрений… Алан, не расслабляйся, дыши усерднее, зрение сейчас восстановится. У тебя же не раз так бывало и проходило… Томас, прижми подбородок к груди секунд на пятнадцать, иначе он раздробит тебе грудную клетку при очередной встряске, потому что впереди настоящее Торнадо… что? Я не врал насчет «никаких завихрений», просто надо пройти сквозь Смерч, так что придется продержаться на предельно малой скорости… нет, еще убавьте, во избежание флаттера. В пределах видимости сядете по глиссаде, в тумане же вам придется полагаться на исключительно чутье. «Ножницы» при посадке не раскрывать, только стандартные закрылки, на одну треть – нужна минимальная площадь скольжения – Алан, это и тебя касается. При столкновении со Смерчем тебя начнем швырять из стороны в сторону, пока не разорвет на куски…»

«… чего же мы медлим? Если задействовать силы Земли, то как ими управлять, скажи?! И для чего нужен именно Браун? Причем тут он?..» – строчил Иван.

«В эпицентре можно будет создать антигравитационное магнитное поле. Оно окажется слабым, и его действие продлится всего несколько минут, но объект с дюралевым корпусом, парящий на малых скоростях – а именно этими достоинствами и обладают ваши самолеты – сумеет проскочить сквозь опасную зону. Энергии поля хватит, чтобы взмыть на восходящих потоках, подобно аэростату, используя «ножницы» в качестве купола, и не врезаться в скалу.

Но вызвать Стихию Земли, чтобы создать антигравитационное поле, способен только человек, принадлежащий к этой Стихии, соотносительно с градацией по Зодиаку. И наиболее всего здесь пригоден энергетический потенциал доктора Адама Брауна».

«Так я сбегаю за ним», – Иван готов был вскочить с места.

«Не стоит. Я его обучать не стану», – бежали строчки.

«Но почему? Конечно, мы с Арсением высоко ценим дружбу с тобой и считаем это нашей особой привилегией, но я готов раскрыть перед коллегами секрет твоего существования во имя жизней наших дорогих товарищей, извини. Алан и Томас – асы, которыми гордится весь наш состав, и если они погибнут, то…»

«Адам Браун – это страшный человек. И он ни за что на свете не должен проникнуть в тайну управления Стихиями. Цель его жизни – подчинить себе весь мир, и открой я ему свои секретные знания, он захочет потворствовать грязной политике войн. Стоит вам только намекнуть Брауну, что вы осведомлены о происходящем в геомагнитной сфере хотя бы чуточку больше его – тотчас придется выложить все карты на стол. Уж он-то посредством гипноза и наркотиков развяжет вам языки, а потом найдет способ пленить меня и установить контроль над Стихиями! И тогда ему ничего не будет стоить обрушить Цунами на Азию, вызвать Землетрясение в Европе, охватить Смерчем Северную Америку, затопить – Южную…»

«Но откуда тебе известно о намерениях Брауна?»

«Да я вообще знаю много всего такого, что не известно вам, и все жду: когда же вы, наконец, очнетесь и протрете глаза? Неужели вы так и не поняли, что находитесь отнюдь не в Штатах, и что на тысячи километров за пределами гор – бескрайний Атлантический океан? Вас сюда заманили красивыми лозунгами и вешают лапшу на уши, а вы, как лохи, послушно снимаете ее и глотаете, не поперхнувшись! К примеру, легендарный восьмидесятилетний «старик Келли», к которому вы так благоволите, в настоящее время находится при смерти – склероз артерий. Ничего, касательного Lockheed и NASA, в здешней организации нет – к армии США она имеет такое же отношение, как татаро-монгольское иго к вермахту! Все бандиты и мафиози из верхушки здешнего полигона находятся в розыске Федеральной разведки. Вы, может быть, даже слышали когда-то по телевизору их подлинные имена…

Этот клочок земли, где мы с вами находимся, прежде был засекречен, а ныне относится к территории нейтральных вод, и потому найти преступников не просто: местоположение забытого острова утеряно, а на карты нанесены лишь черные точки потухших вулканов. Тем не менее, координаты горного кольца откуда-то оказались хорошо известны людям из кучки Адама Брауна, ну и еще мне – ведь это я опознала террористов, разыскиваемых ФБР! Короче, мне удалось о них кое-что разнюхать. Ближайшая цель группировки – организовать и наладить производство самолетов, способных наносить неожиданные удары в неподходящих для этого погодных условиях. Конечная цель – если удастся – научиться создавать Вихри и Смерчи, вызывать Бури и Грозы. То есть самим повелевать всеми Стихиями природы! Мои сестры пришли в замешательство и в ужас, когда я поведала им о планах Брауна. Подумать только: вырваться из-под гнета Падшего Ангела и попасть в плен к человеку! Это еще чудовищнее, потому что люди гораздо злопамятнее и куда глупее. Другие Стихии тоже последнее время живут в страхе перед Адамом Брауном.

Словом, ваш контракт с подпиской о невыезде – ваш смертный приговор. Еще ни один пилот не покидал территорию полигона добровольно и живым».

«Так чего же ты молчала до сего момента? – взволнованно, делая ошибки в словах, вывел на клавиатуре Иван. – Значит, у нас нет никаких шансов?»

«Спокойно! Я не молчала, а вынашивала план. Я не сказала, что нет шансов. Дело в том, что раньше я лишь подозревала, что тут кроется кое-что нечистое, и не знала всей правды. Только когда заметила за вами слежку, решила копнуть глубже и уточнить некоторые детали».

«Так, выходит, за нами все это время следили? И сейчас следят?» – Иван вспотел и нервно заерзал на стуле.

«А вы что хотели: вести себя так вызывающе и…»

«Не-е-ет!!! – вдруг неожиданно громко заорал Арсений и с силой вцепился в плечо Ивана. – Это все!»

Изображения самолетов на экране визуализации заволокло клубами дыма и огня, мониторы с датчиками задергались. Что означало: оба пилота не справились с управлением и врезались в скалу. Другие сослуживцы отреагировали на крик Арсения лишь секундным замешательством, однако тотчас, равнодушно пожав плечами, вернулись к своим должностным обязанностям – они никогда не были не солдатами. Так, жалкие чиновничьи душонки, ленивые и туго соображающие.

Иван уронил голову на руки.

«Мне, право, очень жаль, простите, – появились на экране светящиеся слова».

Но друзья не обратили на Лилиану никакого внимания.

«Сейчас пошлют на задание еще четверых ребят – этого допускать никак нельзя! Слишком опасно. Надо срочно связаться с кем-то из состава команды, – яростно прошептал Иван, – должен же найтись хоть кто-нибудь, помимо Брауна, принадлежащий к земной Стихии. И желательно, чтобы этот человек не испугался встать на нашу сторону…»

«…и смог взять под контроль геомагнитные полюса, войдя в контакт с Лилианой, – подхватил Арсений».

«Думаю, далеко ходить не придется, – внезапно раздался за спинами Летучих авантюристов прохладный металлический голосок, – вам хватит и меня – а я весь к вашим услугам».

Друзья похолодели. Этот голос принадлежал не кому иному, как самому доктору Адаму Брауну, руководителю Экспериментального Исследовательского Центра.

Арсений и Иван, застигнутые врасплох, разом повернулись, ошеломленно открыв рты и широко распахнув глаза – всеми силами стараясь изобразить замешательство. Но в голове каждого из них в этот миг молниеносно созревали различные способы рукопашной стычки с последующим побегом с острова. Или варианты ответов на предстоящие вопросы. Однако вопросов у Брауна не возникло.

«Я давненько наблюдаю за вами, мальчики, – с наигранным радушием произнес доктор и премерзко осклабился, – поскольку ваши компьютеры и приборы соединены с моим кабинетом. Вам, конечно же, не сказали про секретную ультразвуковую сеть? Нет? – Браун удивленно поднял брови. – Что ж, я должен от души вас поблагодарить за всю проделанную вами работу. Браво! Хотя вы были несколько неосторожны, когда развлекались с этой …ммм… пикантной дамочкой, так что даже младший руководящий состав стал подозрительно к вам относиться, – тут Браун позволил себе усмехнуться, – надо же: они установили за вами слежку! Я, конечно, дал на это добро. Из чистого любопытства, чтобы позабавиться. Ведь у меня теперь полно свободного времени для забавы, – и в прозрачных женственных глазках доктора замелькали огоньки безумия, – потому что я с вашей помощью, жалкие умишки, но еще задолго до вас, нашел объяснения всем, происходящим в Природе, явлениям. Можно сказать, подобрал ключ к первозданному Хаосу! И теперь я – повелитель Стихий, – Браун обвел руками окружающее пространство, – да, – воскликнул он с дрожью в голосе, от волнения едва владея собой, – все вокруг принадлежит мне! Я знаю, как договориться с Торнадо и Наводнениями, с Землетрясениями и Вулканами, с Молниями и Цунами. Довольно мне вашего предательства, ничтожные хранители секретов! – и Браун тотчас рванул на себя главный рубильник системы питания компьютера, отключая его, а другой рукой дергая металлический стержень, тянущийся к громоотводу. – Для начала мы подчиним себе Ближний Восток…»

Но узнать всех планов сумасшедшего ученого так и не удалось, ибо не успел компьютер погаснуть, как рука Брауна, намертво приклеившаяся к стержню, затряслась, глаза доктора расширились от ужаса, а волосы на голове встали дыбом. Это Лилиана, успевшая в последнюю минуту выпорхнуть из белого пятна, оставленного на экране гаснущей лучевой трубкой, стрелой вонзилась в грудь Брауна. Раздался треск. Волосы и одежда на докторе вспыхнули, из остекленевших глаз и ушей повалил дым, и руководитель Центра ничком рухнул прямо на клавиатуру. Арсений и Иван, забывшие снять с головы гарнитуру, едва успели отъехать от него на своих креслах – на проводах заболтались из стороны в сторону прежде подключенные к рации, а ныне вырванные с мясом контактные штекеры. Задымился и затрещал узел подсоединения авиарадара и системы управления РЛС. Все приборы и компьютеры сдвинулись в угол накренившегося стола, нагромоздились один на другой, заискрились и начали плеваться осколками, охваченными пламенем. Вспышки огня и гроздья искр оставляли после себя облака серой пыли.

Языки пламени облизали портьеры; занялись пластиковые панели; повалил густой едкий черный дым.

Люди в ужасе побежали на улицу. Замигала и прерывисто загудела система пожарооповещения. Лишь Арсений и Иван были на удивление спокойны.

«Спешите, – звонким голосом прикрикнула им вдогонку Лилиана. – Сейчас здесь камня на камне не останется. Направляйтесь к зеленому ангару, он один окажется вне зоны пожара – я прослежу за этим. Прыгайте в «Цессны» и летите прямо на восток. Координаты будут автоматически заданы и вынесены на панели приборов… Ах, да: разумеется, попытайтесь – если, конечно, вам это удастся – спасти хотя бы кого-нибудь из своих товарищей. Ждите дальнейших указаний».

Итак, Летучие авантюристы успешно покинули остров. Вот как это было.

Прежде всего, они забежали в казарму к своим однокашникам – точно таким же рядовым тест-пилотам, какими были они сами, когда впервые прибыли на секретный полигон. Друзья осознавали, что не получи они немедленное повышение по службе, их могла бы постичь та же участь, что и Алана с Томасом, и лишь по счастливой случайности Иван с Арсением оказались исключены из списка волонтеров-добровольцев, не избежавших неминуемой гибели. Ибо никто дотоле не попадал в секретную лабораторию через вербовку армии США: либо нашим с тобой отцам, Конкордия, несказанно повезло, либо обратили на себя особое внимание их анкетные данные. Остальные же сотрудники Исследовательского Центра, занимавшие столь высокий ранг, как Летучие авантюристы, считались исключительно людьми из окружения Брауна. Отличить их было легко по отсутствию военной формы и белому халату, небрежно накинутому поверх штатской одежды.

В казармах, куда уже успела долететь весть о пожаре, царила суматоха. Арсений и Иван без труда убедили людей следовать более опасным путем по направлению ветра, к зеленому ангару, а не туда, где вероятнее всего было бы спастись. Среди плотных рядов строений, охваченных пламенем, этот ангар оказался заколдованным оазисом, оплотом незыблемости и безмятежности. Пробираться к нему приходилось между огненных стен, обжигаясь о раскаленный воздух. И пилоты длинной колонной, надев противогазы, гуськом пересекали опасные участки. Едва за последним испытателем закрылась входная дверь, как на дорогу рухнула горящая балка. Успели! Выезды, ведущие на ВПП, находились с противоположной стороны ангара, и Летучие авантюристы с товарищами бросились туда.

В это же время обезумевшие от ужаса работники руководящего состава Центра и лаборанты, без конца толкаясь и оттесняя друг друга, пытались прорваться к главному выходу с территории полигона. Не имевшие солдатского хладнокровия и опыта самоорганизации, они напоминали стадо баранов, которые инстинктивно пытаются проникнуть в одни и те же ворота и создают затор. Но никто из них почему-то не вспомнил, что ворота эти, предназначенные для военных автофургонов и бронемашин, не способны вывести людей в безопасное место – то есть на материк. И что путь через них ведет лишь в жилой квартал – к магазинчикам, киношке, бару и фешенебельным апартаментам «белохалатников».

«Ну что, чинуши, понеслись спасать свое барахло? – кричала им вслед ставшая видимой Лилиана. – Но ведь океан-то вы все равно не перепрыгнете – хоть со скарбом, хоть без него! Отбежите подальше, а потом куда? Пламя уже через час охватит весь остров – кругом провода, кабели, склады горючего. К тому же, до жилья еще бежать и бежать в гору – что придется делать на своих двоих: личным авто не развернуться на узком серпантине тропинок! Сладких снов вам, неудачники!..»

Вскоре путь толпе преградили рухнувшие консоли, стропила и стапели самолетостроительных цехов, фермы смотровых сооружений.

Оцепеневшие сотрудники беспомощно оглянулись назад, и взор их упал на низину: ангары, бескрайняя взлетно-посадочная полоса, не тронутая огнем, а за ней спокойная морская гладь…

Но путь туда был уже отрезан. Всем предстояла страшная смерть в огне. Последнее, что увидели люди Брауна – это были один за другим вылетающие из зеленого ангара бизнес-джеты и несколько спортивных Eagle, принадлежащие им же, кабинетным работникам полигона, заправленные авиатопливом до отказа, дабы его хватило долететь до следующего, указанного в маршрутном листе, тайного острова на пути в Калифорнию. И тогда сотрудники Экспериментального Центра узрели свою судьбу, осознав, что это возмездие за содеянное.

Под прикрытием преднамеренно разбушевавшихся Стихий Воздуха и Огня все двадцать пять легкомоторных четырехместных самолетов, собранных все на том же злосчастном полигоне подневольными пилотами, временно занявшими рабочие места у стапелей, благополучно пересекли границы государств. Избранники судьбы, хранимые Силами Ветров и Молний, были доставлены туда, куда кто пожелал. Лилиана и ее подруги позаботились о том, чтобы радары не засекли пилотов, пожелавших замести следы, намереваясь скрыться от возможных преследователей.

Арсений и Иван по совету Лилианы остановились в Цюрихе. Там они сменили паспорта, зарегистрировали свои самолеты, выправив немало бумаг, а затем направились в Женеву. Здесь, в банке, у них хранилось целое состояние. Не мудрено, что пилотов заманивали на полигон приличным кушем, главным образом рассчитывая после их злополучных смертей переписать счета на себя. И потому, на всякий случай, Летучие авантюристы свои счета сменили. Хотя это было уже излишне: компьютеры Экспериментального Центра вместе с имеющейся в них информацией сгорели дотла. Полигон был превращен в груду пепла и шлака. Ни скелета, ни черного ящика, ни металлического остова. Металл выкипел, вновь перейдя в энергию, а затем – в антивещество. К завершению прочего: силами Архангелов Земли злосчастный секретный остров навсегда ушел под воду.

Ни одна газетенка, естественно, и словом не обмолвилась ни о тектонических сдвигах в центре Атлантического океана, связанных, к примеру, со взрывами пробных бомб, ни о мощнейшем Циклоне с Торнадо, охватившем нейтральные воды на целые сутки. Также между строк не было ни намека, скажем, на то, что какая-либо страна, озабоченная неожиданно возникшими проблемами в сфере военной авиации, в корне решила сменить свои планы в области гонки вооружений. Чьи заказы исполнял Адам Браун, кто из президентов стоял за ним? Друзья отложили прессу и пожали плечами: что было – то прошло. Кривая вывезла.

Все остальные пилоты, спасшиеся с острова, по совету Арсения и Ивана на всякий случай «залегли глубоко на дно», и дальнейшая их судьба была обоим друзьям не известна. А жаль: меры предосторожности, я повторяюсь, были излишни. Не раз потом оба товарища раскаялись в том, что теперь невозможно организовать встречу однокашников и поделиться домыслами относительно произошедшего.

Но пока до этого было далеко: Иван и Арсений упорно продолжали заметать следы, несколько раз меняя имена и страны проживания, не рискуя возвращаться в Россию – те самые родные пенаты, которые они когда-то так страстно мечтали покинуть. В завершении своих совместных скитаний Летучие авантюристы переселились из Голландии в Англию и, не выдержав без любимой работы, устроились в British Airways, навсегда посвятив себя гражданской авиации и относительно оседлому образу жизни.

****

Ночь была в самом разгаре. Звезды сияли ясно, белел Млечный Путь. «Наколдовав» несколько миниатюрных светящихся спутников и орбитальных станций, Этьен пустил их лететь вдоль по молочной дорожке. Вообще-то это было одно из его любимейших занятий – зрелище получилось очень красивым, прямо-таки фантастическим, мистическим.

– Интересно, как окружающие воспримут твое художество? – вслух подумала я. – Астрономы не объявят завтра сенсацию?

– Ерунда! Если люди ненароком глянут в окно и от неожиданности в штаны наложат, то им будет не до газетной шумихи, – ухмыльнулся Этьен.

Я тоже рассмеялась, но быстро осеклась.

– Так что же было дальше с нашими отцами? – вернулась я к прежней теме.

– Дальше? – повторил Этьен, вздохнув. – А ничего… в плане приключений.

Мой отец был не на шутку влюблен в Лилиану – в какой-то степени именно это и сгубило его волю. Он начал пить, часто и помногу, не закусывая. И ему пришлось, в конце концов, через десять лет покинуть пилотскую кабину, поскольку сердце уже стучало не так, как требовалось для этой работы – в те времена еще не было изобретено омолаживающей сыворотки, продлевающей жизнь на сто лет. Случались перепады кровяного давления, сетчатка на больших скоростях стала отходить от глаз…

Словом, как-то раз Иван не прошел медосмотр и…

Этьен умолк. В тишине я услышала, как он скрипнул зубами, но не посмела повернуть голову. Спустя мгновение сын Шаровой Молнии продолжил.

– … был уволен по состоянию здоровья, – с досадой в голосе закончил Этьен фразу. – Поселился во Франции, в Тулузе, устроившись работать авиадиспетчером.

Что же касается твоего отца, Конкордия, то он относился к моей матери куда ровнее и спокойнее – как к боевому товарищу, но не более того. Остались лишь приятные теплые дружеские воспоминания, полные безобидного юмора и лишенные солдафонской пошлости. Арсений обзавелся семьей. Друзья часто пересекали Ла-Манш, летая друг к другу в гости…

И вот однажды Арсений узнал – сперва от медиков, а затем и от экстрасенса – что он тяжело и неизлечимо болен. И что начало его недуга восходит к злосчастным дням службы на том самом проклятом полигоне, где воздух был заражен ядами, радиацией и неизвестными спиритоформами, проникшими в наш мир из небытия во время лабораторных экспериментов. Твой отец воспринял ниспосланную судьбу мужественно и не сказал никому – включая и твою мать, Конкордия – ни слова о своей болезни, дабы не огорчать близких людей.

Иван же оказался более стоек к всевозможным болячкам: возможно, его проспиртованный организм отталкивал от себя любую заразу, словно жир – капли воды. А может, это благодаря своей страстной любви он получил от Лилианы особую толику защиты? Я, право, не знаю…

И вот однажды друзья гуляли вместе по Парижу. Стоял унылый дождливый день. Летучие авантюристы не спеша шли по площади Конкорд. Вдруг перед ними явилась Лилиана. Арсений и Иван не видели ее уже много лет и с радостью бросились ей навстречу, один – смеясь, другой – плача. Но Шаровая Молния отпрянула от них, точно бес от распятия, и тогда друзья заметили, что Лилиана чем-то расстроена и более того – находится в полном отчаянии.

«О, дорогая, что случилось?» – испугался Иван.

«Беда, беда, – запричитала женщина, заламывая руки. – Тогда, десять лет и пару месяцев назад я, видимо, допустила неосторожность, – воскликнула она, – увы, я беременна. Вы не удивляйтесь: у нас, Молний, это состояние длится дольше, чем у людей, и протекает куда мучительнее».

«Но чей это ребенок? – радостно и вместе с тем озадаченно воскликнули оба «отца», готовые оказать Лилиане всяческую помощь, поддержку, и вообще не понимая, почему она так беспокоится».

«Ах, в этом-то все и дело! – заплакала женщина, и слезы ее бенгальскими огнями посыпались со щек, с треском вспыхивая и исчезая. Окружающие люди из-под зонтов увидели сквозь дождевую завесу размытые сполохи, напоминающие вспышки молний, и разбежались прочь. – Я ношу два плода, от вас обоих, но родить могу лишь одного. И тогда энергия другого, не родившегося ребенка, вызовет взрыв, который, сдетонируя, эхом откликнется в его отце. Второе чадо погибнет вместе с отцом, убив его всплеском своей души. И выхода из этой ситуации нет».

«Но, когда это должно случиться?» – немедленно спросил Арсений, словно ухватившись за какую-то мысль.

Иван же молчал в растерянности, пытаясь переварить услышанное.

«Откуда я знаю?! – огрызнулась Лилиана. – Скоро. Примерно в течение четырех ближайших недель».

«Но ты хотя бы предполагаешь, чей ребенок родится, или это как-то можно изменить?» – допытывался Арсений.

Иван взглянул в упор на друга, не понимая, к чему тот клонит.

«Это вам решать! – выпалила женщина, разведя руками и смущенно опустив глаза на свой живот, выпирающий из-под газового платья. – Я могу родить любого мальчика. Оба, между прочим, абсолютно здоровы!» – гордо добавила она.

«Ну что ж, ситуация предельно ясна, – Арсений с пониманием посмотрел на Лилиану, выглядевшую на этот раз такой несчастной, капризной, беспомощной и затравленной, что ему стало не по себе. Затем, глубоко вздохнув, искоса бросил быстрый взгляд на Ивана и вновь обратился к женщине, – не стоит волноваться, все гораздо проще, чем ты думаешь, Лилиана! – Загоревшийся в глазах Арсения огонек подсказал обоим товарищам – и Шаровой Молнии, и Ивану – что в уме у него мгновенно созрело решение, – пусть родится ребенок Ивана, – он дотронулся рукой до плеча друга, – это будет лучший вариант».