Текст книги "Немецкие шванки и народные книги XVI века"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 50 страниц)

Как Фортунат, чтобы доставить удовольствие королю и королеве, учредил в качестве призов три драгоценности, ради которых господа, рыцари и дворяне бились три дня

И когда все развеселились, Фортунат подумал, что бы такое измыслить, чтобы король и королева не скучали, и учредил для состязаний в качестве призов три драгоценности. Первая была стоимостью в шестьсот дукатов. За нее господа, рыцари и все дворяне должны были состязаться три дня. Кто одолеет всех других и прославится, тот эту драгоценность и получит. Еще он выделил драгоценность стоимостью в четыреста дукатов. За нее должны были биться горожане со своими товарищами также три дня, и кто окажется лучшим, тот означенную драгоценность и получит. Еще назначил он драгоценность в двести дукатов. За нее должны были померяться силами все дюжие кнехты, принадлежали они приехавшим господам или были из города, также три дня, и кто выйдет победителем, тому и достанется награда. Можете себе представить, какие тут разгорелись страсти, ибо в душе всяк был не прочь одолеть других ради славы меж прекрасных дам и девиц, присутствовавших на свадьбе, а также ради сокровища и добычи. И там то сражались часа два-три, то танцевали, то вкушали угощения. Подобной жизнью и увеселениями наслаждались четырнадцать дней, тут король не пожелал долее остаться, и, когда он двинулся в обратный путь, многие поскакали с ним.

Фортунат был бы рад, останься гости и дольше, а особливо он был рад видеть тестя и тещу, но они не пожелали этого, ибо видели большие расходы, которые он нес, и опасались, что он впадет через это в нищету. И когда король поскакал прочь, то Фортунат также двинулся в путь и проводил короля далеко за пределы города, приблизился к королю и поблагодарил его, что он не пренебрег им и соизволил прибыть на его свадьбу. И учтивейше простился с королем и королевой, графом Нимианом и графиней, своим тестем и тещей, и со всеми придворными, поблагодарил всех, что они почтили своим присутствием его торжество, и поскакал назад, к своей прекрасной Кассандре. А когда весь пришлый люд удалился прочь, он начал свадьбу заново и тогда созвал лишь горожан и горожанок и устроил для них веселое празднество. Так провел он восемь дней, благодаря чему снискал великую милость и благосклонность всего города Фамагосты.

И когда означенному празднеству и благоденствию также настал конец, он пожелал вкусить спокойствия и сказал Люпольду: «Верный друг, открой мне, чего ты хочешь. Я предлагаю тебе на выбор три вещи. Выбирай из них ту, что захочешь, она будет исполнена. Если ты пожелаешь отправиться домой, то я приставлю к тебе четырех слуг, которые с почестями доставят тебя домой, в Ибернию, и позабочусь о том, чтобы ты до конца своих дней жил в достатке. Быть может, ты хочешь остаться тут, в Фамагусте, тогда я куплю тебе собственный дом и в придачу дам столько, чтобы ты смог держать трех слуг и двух служанок, они будут ухаживать за тобой, чтобы ты ни в чем не терпел нужды. А может, ты желаешь остаться со мной, в моем дворце, где о тебе будут заботиться так же хорошо, как обо мне самом? Что ты выберешь, то и будет тебе пожаловано и добросовестно исполнено».

Люпольд поблагодарил его за великую честь, за выбор, коего он удостоен, и сказал, что он не заслужил ни от Господа, ни от Фортуната, дабы ему на склоне лет выпало на долю столько почестей и благ. «Мне нет проку возвращаться домой, – решил он, – я стар и слаб и в пути могу умереть. Но и случись мне добраться до дому, я все равно умру, так как Иберния – суровая и жестокая земля, где не произрастает ни винограда, ни прочих благородных фруктов, к коим я отныне стал привычен. Я не могу также поселиться у вас. Я стар и безобразен, у вас же прелестная супруга, много красивых служанок и красивых слуг, они все могут доставить вам множество развлечений, для коих я не гожусь, ибо старцам не всегда по нраву деяния молодых. Хоть я и не сомневаюсь в вашем великодушии и доброте, но избираю и предпочитаю, коли вам угодно, дабы вы предоставили мне собственный дом, где я мог бы окончить свои дни. Однако я прошу и желаю, чтобы вы не обделяли меня ни вашей любовью, ни советами, покуда Господь дарует нам жизнь». И Фортунат держал с ним совет до самой его кончины и купил ему собственный дом, дал слугу и служанку и вдобавок посылал всякий месяц 100 дукатов. Люпольд радовался, что ему не требовалось более исполнять службу, но ложился он и вставал, ел и пил так рано или так поздно, как ему хотелось, и дела его были улажены. Тем не менее он шел всякое утро в церковь, в которую ходил и Фортунат, и ревностно молился Господу, благодаря этому Фортунат неизменно ощущал его преданность. И, прожив в такой чести полгода, Люпольд занемог, и поразил его смертельный недуг. Тут позвали многих врачевателей, но никто не сумел ему помочь, и добрый Люпольд скончался. Это повергло Фортуната в великую печаль, и он похоронил его с большими почестями в своей церкви.

Как родился у Фортуната сын, нареченный Ампедо, а вслед за тем сын, нареченный Андолозием

И когда Фортунат и его супруга Кассандра бок о бок и душа в душу зажили в великой радости, имея вдоволь всего того, что надобно в жизни, и ни в чем не терпя нужды, просили они смиренно Господа, дабы тот соблаговолил послать им наследников, ибо Фортунат превосходно знал, что кошель лишится своей силы, если он не обретет законных, плоть от плоти, наследников. Однако Кассандре он не открыл этого, но дал ей понять, как хотелось бы ему иметь от нее наследников. И Господь, внимающий молитвам всех страждущих, внял и им, и женщина понесла и родила сына, чему Фортунат и многие вместе с ним были рады, его окрестили и нарекли Ампедо. Вскоре после того Кассандра вновь затяжелела и родила другого сына, также с радостью окрещенного и нареченного Андолозием; таким образом, Фортунат обрел двух здоровых и прелестных мальчиков, коих он и его возлюбленная Кассандра растили с великим попечением и любовью, однако Андолозий всегда был более дерзок, чем Ампедо, что впоследствии в полной мере и проявилось.

И хотя Фортунату хотелось иметь от Кассандры еще наследников, она не смогла более родить, что ее донельзя огорчало, ибо ей хотелось также иметь одну или двух дочерей.

И когда Фортунат пробыл подле Кассандры двенадцать лет и уверился, что больше наследников у него никоим образом не появится, стало ему в тягость житие в Фамагусте, хотя он и развлекался всячески верховыми прогулками, отменными жеребцами, звероловством, соколиной охотой, гоном и травлей. Тут ему пришло в голову, что он пересек все королевства, какие ни есть в христианском мире, и устремились его помыслы к тому, чтобы пред смертью объехать также земли сарацинские, язычество, земли пресвитера Иоанна, [100]100
  Стр. 351. Пресвитер Иоанн– легендарный правитель христианской державы, включавшей в себя три Индии и всю Юго-Восточную Азию. Легенда о его существовании распространилась в Европе примерно с середины XII в., причиной этого, возможно, был разгром войск сельджукского султана Санджара ополчением центральноазиатских племен в 1141 г. Среди азиатских воинов были христиане-несториане, отчего и возник слух о христианском правителе, будто бы правившем тремя Индиями, то есть Индостаном, Индокитаем и Эфиопией. Эти сведения почерпнуты автором скорее всего из сочинений Джона Монтвилла, на которого есть ссылка в книге (см. коммент. к с. 357).


[Закрыть]сиречь Индии, все три – великую, среднюю и малую, и заговорил и сказал Кассандре, своей жене: «Есть у меня к тебе просьба, я желаю пуститься в странствие. И прошу тебя соблаговолить и дать мне на то свое согласие». Она спросила мужа, в какие земли влекут его помыслы? Заговорил он и поведал ей о своем намерении и о том, что не сможет уложиться с путешествиями в три года. Кассандра ужаснулась, но тут решила, что он вздумал пошутить, и ответила: «Куда вы собрались, где вы найдете более радостей, удовольствий и лучшее пристанище, как не здесь, подле жены и детей? Но, конечно, если вам тут не нравится, вы можете отправиться путешествовать». Фортунат сказал: «Я отправляюсь странствовать не для того, чтобы добыть богатство, и не наслаждений и удовольствий ради. Я повидал половину мира и желаю увидеть также его оставшуюся часть, и пусть это будет стоить мне жизни, но я не откажусь от своего замысла. Поэтому дай мне свое согласие, ибо никто в мире не помешает этому, разве что Господь Бог да смерть».

Лишь когда Кассандра постигла, что намерение его серьезно, она донельзя испугалась и принялась умолять его оставить свою затею, ибо он раскается в ней, ведь все те земли, которые он прежде объехал, лежали в христианском мире, он был молод и крепок и в силах многое снести, что ныне более невозможно, ибо старость не способна на то, что в молодости дается без труда. «Вдобавок вы привычны к спокойной жизни. Что вы возомнили о себе, намереваясь странствовать среди коварных сарацинов? Ведь вы каждодневно слышите о том, что сарацины не хранят никому из христиан ни верности, ни преданности, напротив, они от природы склонны к тому, чтобы лишить христианина жизни и имущества, как только представится им подходящий случай». И весьма ласково заключила его в объятия и сказала: «О любезный Фортунат, о возлюбленный и верный супруг, о ты, услада моего сердца, кому я предана и душой и телом, заклинаю вас честью Господа и девой Марией, пожалейте меня, несчастную женщину, и ваших любимых детей, и выкиньте задуманное путешествие из души и сердца, и останьтесь тут, подле нас, и если я вас чем-то прогневала либо свершила нечто такое, что было вам неугодно, нужно только сказать мне об этом, это тотчас же прекратится и никогда впредь не повторится». И горько заплакала она и огорчилась чрезмерно.

Фортунат сказал: «О возлюбленная супруга, не сокрушайся столь горько. Время пройдет быстро, и тогда я с радостью возвращусь домой и обещаю тебе ныне, что, возвратившись, никогда более не расстанусь с тобой до самой нашей кончины». Кассандра возразила: «Если бы я была уверена, что вы возвратитесь, я бы с радостью ждала вас, и я бы не терзалась столь тяжко, если бы вы отправились куда-нибудь в иные края, а не к коварным и алчущим христианской крови язычникам». Фортунат сказал: «От путешествия меня никто не отвратит, кроме Господа Бога и, смерти. Но, уезжая отсюда, я оставлю тебе столько наличности, чтобы и ты и дети, случись мне не вернуться домой, всю жизнь прожили в довольстве». Когда Кассандра уразумела и постигла, что просьбы тут бессильны, она заговорила и сказала: «О возлюбленный супруг, раз по-иному быть не может и вы непременно уедете столь далеко от нас, да будет так, однако возвращайтесь сюда как можно скорее и не гоните прочь из вашего сердца верность и любовь, которые доныне выказывали нам. Мы же денно и нощно будем молиться за вас Господу, чтобы он ниспослал вам здоровье, хорошую погоду, согласие и благоволение всех тех, в чьих руках и власти вы окажетесь». Фортунат ответствовал: «Дай Бог, чтобы вы молились обо мне, я уповаю на Господа, что тогда возвращусь сюда раньше, чем положил себе. Я надеюсь, что с Божьей помощью завершу свое путешествие весьма скоро и благополучно».

Как Фортунат вновь покинул Кипр, чтобы повидать еще более земель и королевств, и прибыл в Александрию

Фортунат приказал весьма спешно соорудить себе большую галеру, обладающую совершенными мореходными качествами. Покуда галеру мастерили, он собрал также купцов и послал их, чтобы накупили они всяческого товару, того самого, в котором, как он хорошо знал, нуждаются в сарацинских землях. И ломал Фортунат голову над тем, что привезти в дар Солтану, ибо было ему ведомо, что нации, прибывающие в Александрию, все сообща и каждая порознь привозят весьма роскошные дары, особливо же венецианцы и флорентинцы дарят Солтану затканного золотом платья из всевозможных сортов шелка в таком числе, какое ему угодно.

И Фортунат спешно послал за многими золотых дел мастерами и велел им смастерить из серебра и золота роскошнейший буфет со всевозможной домашней утварью, как-то: кубками, бокалами, графинами, блюдами, тарелками, подносами, вертелом, жаровней, крюком для котла и всем, что только требуется королю в его обиходе. И позолотили иные вещи изнутри, прочие снаружи, как это им лучше годилось. И когда галера была готова, он велел нагрузить ее, и собрался, простился с супругой и чадами, и с Божьим именем на устах взошел на галеру, и отбыл в Александрию.

И когда он пришел в Александрию, то бытовал там со старины обычай: навстречу судну, приближающемуся к городу, высылают в открытое море небольшое суденышко и спрашивают, откуда судно идет, что они везут и каков их промысел. Те отвечают, означенную весть передают королю. А когда судно зайдет в гавань, никому не дозволяется ступить на сушу, покуда не пришлют им охранную грамоту. Так и ему была послана и вручена надежная охранная грамота. Он сошел со своими купцами на берег, и тут сарацины пожелали узнать, кто хозяин галеры. Он отвечал им, что прозывают его Фортунатом из Фамагосты на Кипре и что он единственный хозяин галеры. И пожелал Фортунат, чтобы его препроводили к королю, так как он привез ему дары. Слуги короля Солтана с усердием помогли ему в этом, ибо он пришел не с пустыми руками. При дворах всяческих господ еще происходит так – кто несет, того скоро впустят, но тот, кто желает получить, должен долго ожидать за дверью.

И когда Фортунат прибыл в королевский дворец, он велел накрыть большой красивый стол и расставить на нем сокровища, каковые с виду были весьма роскошны и красивы, и послал за Солтаном. Когда Солтан увидал сокровища, он подивился их числу и красоте, и возомнил, что Фортунат привез их сюда для того, чтобы продать, и приказал спросить его, во сколько он оценивает свою утварь. Фортунат спросил Солтана, вполне ли понравились ему сокровища. Тот ответствовал: «Целиком и полностью». Фортунат, услыхав, что сокровища Солтану понравились, обрадовался и просил его не пренебречь ими и принять их от него в дар. Солтан, услыхав это, удивился, что купец единолично преподнес ему столь драгоценный дар. Оценив утварь в пять тысяч дукатов, он рассудил, что это, пожалуй, чрезмерно даже для больших городских общин, таких как Венеция, Флоренция и Генуя. Все же он принял этот дар, но подумалось ему: чересчур это дорого, не вознаградить ли мне его за подарок, и повелел он дать Фортунату сто каргов [101]101
  Стр. 354. Карг(от ит. cargo) – единица веса, приблизительно равная трем центнерам.


[Закрыть]перцу, стоивших столько же, сколько и сокровища, которые тот преподнес ему.

Когда венецианцы, флорентинцы и генуэзцы – владельцы складов, располагавшихся в ту пору в Александрии, – услыхали, что король преподнес Фортунату, каковой отродясь тут не бывал, столь роскошный дар, взяла их досада на Фортуната. Король никогда не одаривал ни многим, ни малым ни городов, ни их подданных, хотя они единожды либо дважды в год преподносили ему великие дары и, постоянно находясь в его землях, приносили ему и всему его государству великую пользу. Вдобавок Фортунат всем им чересчур дорого обходился. Чем бы он ни торговал, он и его купцы продавали все товары, какие привезли с собой, дешевле, а покупали все дороже. Это составило для них немалый урон, и нанес он им великие убытки, и они страшились еще больших потерь, каковые могли проистечь от товаров и пряностей, что Фортунат грузил в Александрии и намеревался везти обратно, в христианские земли.

И держали они днем и ночью совет, не придумают ли они какую-нибудь несправедливость или обиду, которую учинит он королю либо его наместникам, с тем чтобы не обходились с ним столь любезно и радушно. И преподнесли Адмиральдо, наипервейшему в государстве вслед за королем, немалые дары, чтобы он не выказывал ни Фортунату, ни слугам его милости, но обвинил его и слуг во многих произведенных злодействах – побоищах, грабежах, обсчитыванье и тому подобном бесчестье, на что итальянцы – великие мастера и к чему они склонны от природы, когда могут не опасаться наказания Адмиральдо.

Фортунату, однако, стало известно о том, что они возненавидели его и вознамерились таким образом отравить ему пребывание в тех землях, дабы не было у него более желания отправляться туда. Но что свершил Фортунат? Когда четыре нации, сиречь: венецианцы, флорентинцы, генуэзцы и каталонцы [102]102
  Стр. 355. …четыре нации, сиречь: венецианцы, флорентинцы, генуэзцы и каталонцы… – Автор называет четыре морские державы, главенствовавшие в ту эпоху в средиземноморской торговле.


[Закрыть]– сложились вместе и преподнесли Адмиральдо десять дукатов, то Фортунат единолично подарил ему втрое больше. Для Адмиральдо это обернулось доходной забавой. Он взимал деньги с обеих сторон и для тех делал то же, что и прежде, и лишь для Фортуната поверх обыкновенного, что тому было мило и надобно, ибо желал, дабы тот чаще и дольше бывал в Александрии.

И когда Фортунат пробыл в Александрии некоторое время, держась весьма достойно, король позвал его в гости, а с ним некоторых купцов с его галеры и с великолепием принял их, ибо таков обычай, что Солтан единожды зовет хозяина всякой галеры в гости, если путь того пролегает через его земли. Адмиральдо также приглашал Фортуната, и чаще, нежели велит обычай, и выказывал ему почести, намного превосходящие те, каковыми удостаивал хозяев иных галер. Вот тут-то четыре нации раздосадовались и вознегодовали, видя, что их дары пропали втуне.

И тут пришло галере время отплыть из Александрии, ибо обычай таков, что всякое судно, приходящее в Александрию с купеческим товаром, не может оставаться там долее шести недель, успели они купить и продать или нет, о чем Фортунат превосходно знал. Они также полностью приготовились к этому, и Фортунат назначил вместо себя другого и приказал ему, чтобы он с прочими купцами и всем товаром шел с божьей помощью на галере в Каталонию, Португалию, Испанию, Англию, Фландрию и чтобы они там покупали и продавали, из одних земель перебирались в другие и умножали свою прибыль, что, как он надеялся, было им по силам, ибо товар они везли с собою немалый. Вдобавок Фортунат с усердием наказал старшине не забыть и спустя два года возвратиться на галере в Александрию, никоим образом не откладывая этого, ибо он намерен два года странствовать по чужим землям и проложить свой путь так, чтобы к означенному сроку возвратиться в Александрию. И коли об эту пору они не найдут его там, то пусть не почитают его более в живых и пусть старшина отведет галеру с товаром его супруге Кассандре и сыновьям его в Фамагосту, что тот и обещал ему, и двинулись они своим путем, и что с ними далее приключилось, о том долго рассказывать.

Как Фортунат достиг Индии и объехал многие чужие земли, а под конец возвратился в Алькеир

Когда Фортунат остался в одиночестве, он повел дружбу с Адмиральдо и упросил его раздобыть ему у Солтана охранную грамоту через его владения, толмача и рекомендательные письма к князьям и господам, чьи земли он желал повидать, как-то: земли персидского императора, великого хана Катая, [103]103
  Стр. 356. …великого хана Катая(Китая)… – Этот титул учрежден в 1206 г. Чингисханом. После его смерти на всеобщем совете великим ханом был избран его внук Хубилай, перенесший в 1263 г. столицу в китайский город Пекин. Сведения почерпнуты, вероятно, из «Книги Марко Поло». Любопытно, что в «Фортунате» Китай называется Катай, а не China, как в большинстве литературных памятников средневековья и Возрождения, что этимологически восходят к названию киданьских племен, враждовавших с Китаем и одно время завоевавших значительную часть его территории.


[Закрыть]пресвитера Иоанна и прочие страны, прилегающие к их владениям и окружающие оные. Адмиральдо добился от короля Солтана, чтобы тот выдал Фортунату превосходные и весомые письма, а также приставил к нему многоопытных людей, знавших все ходы и выходы и чужеземную речь. Все это, однако, за счет Фортуната, чему он был рад и не помышлял о другом, ибо не испытывал нужды в деньгах. Он снарядился в дорогу с теми, кого к нему приставили. Если они советовали ему, что эта вещь необходима либо она пригодится в пути, он покупал ее, платя за все наличными. И с кем он имел дело, полюбили его из-за того, что он со всяким обходился по чести. Кому он мог заплатить один гульден, тому давал он два. И двинулись они, стало быть, в путь.

Сперва он прибыл в земли императора Персии и объехал их. Вслед за тем двинулся он в земли великого хана Катая, а следом через пустыни в Индию – земли пресвитера Иоанна. Тот владеет тремя землями, и все три прозываются Индией: первая – великая Индия, в коей чрезмерная жара, другая – средняя Индия, та прохладнее и жара в ней не столь сильна, третья прозывается малой Индией, такие там холода, что и зимой и летом вода к ночи замерзает, и эти три Индии столь велики, обширны и просторны, что во власти пресвитера Иоанна и острова и суша, подвластны ему 72 короля, и всякий владеет обширными землями и подданными, могущественными городами и замками. Величину и непомерную широту трех Индий невозможно описать. Были найдены их описания, в которых говорится, что они превосходили своей величиной земли персидского императора, великого хана Катая, Солтана и турецкого императора вместе взятых, а ведь это четыре могущественных государя, чьи владения больше, нежели у всех князей христианской церкви, у папы и у всех духовных прелатов, и в придачу у всех королей и мирских князей.

Какие чудеса, приключения и обычаи повелись в тех землях, о том можно было бы написать особую и немалую книгу. Кто, однако, пожелает о том узнать, пусть прочтет книгу Иоганна из Монтевиллы [104]104
  Стр. 357. Иоганн из Монтевиллы– Джон Монтвилл (ок. 1300–1372), реально существовавшее в средние века лицо, о происхождении и жизни которого сохранилось мало достоверных сведений. Написал книгу о якобы предпринятых им путешествиях по Азии и Африке, впервые изданную в 1350–1352 гг. на французском языке, неоднократно переиздававшуюся в Англии и дважды в Германии, что свидетельствует о ее огромной популярности. Есть предположения, что его сочинение – поверхностная компиляция, составленная на основе различных источников.


[Закрыть]и еще другие книги тех, кто все эти земли прошел и о каждой земле написал, что там за обычаи и вера и каково всякому живется. Кто-нибудь, быть может, подивится, почему, коли есть столь великие земли, купцы из немецких земель не ходят туда за сокровищами их властителей, а также за изысканными фруктами и огромными богатствами. Но все это бросается на полпути, ибо эти земли чересчур далеки от нас. Во-вторых, путь туда весьма опасен из-за гор и пустынь, из-за грабителей и разбойников. В-третьих, никто не желает рисковать своей жизнью и учинять себе столь великие невзгоды. В-четвертых, этому препятствует также то, что не у всякого вволю денег, как у Фортуната, хотя я и верю, нашелся бы такой гордец, какой, имей он Фортунатов кошель, не сидел бы дома, а пустился странствовать из одной земли в другую до тех пор, покуда из одной части света не очутился бы в противоположной. Некие, быть может, подивятся, отчего те, из Индии и из прочих земель, не бывают в наших краях. Причина такова: они слыхали рассказы о том, что наши земли неприветливы из-за холодов, а также не родятся в них изысканные фрукты. Они опасаются тотчас же умереть, вдобавок они рассудили, что их сочтут глупцами, если они из благодатных земель отправятся в скудные и поменяют добро на зло. Дело еще в том, что им ведомо, какие страшные опасности подстерегают их в пути.

И когда Фортунат в полной мере объехал те земли, он все же не удовольствовался этим, а пожелал также отправиться туда, где растет перец, и преподнес пресвитеру Иоанну в дар роскошнейшие драгоценности, бывшие в тех землях редкостью. Он одарил также его камердинеров и просил их оказать ему помощь людьми и письмами, дабы он смог достичь страны Лумбета, земли, где произрастает перец. И желание его удовлетворили и доставили к морю, через которое надобно переправиться прежде, чем попадешь в Лумбет. Его перевезли, и он прибыл туда, где произрастает перец. Растет он в диких зарослях, именуемых Тобар, [105]105
  Стр. 358. Лумбет, Тобар. – Эти географические названия точной расшифровке не поддаются.


[Закрыть]к тому же нигде в целом мире не растет более перца, как только там.

И когда Фортунат все это увидал, он не пожелал отправиться далее, вспомнил о своей возлюбленной супруге Кассандре и о двух своих сыновьях и всей душой потянулся домой. Он повернул вспять, и направился домой, и проскакал на обратном пути через многие земли, какие прежде не проезжал. Сперва через пустыни он добрался до горы святой Катерины, что в горах Синайских, оттуда пустынями достиг Иерусалима, дабы поклониться святым местам, и, хотя он все объехал, у него осталось все же полных два месяца до срока, назначенного для прихода галеры, и он надумал скакать тем временем в Алькеир, поблагодарить короля Солтана за его толмача и рекомендательные грамоты, которые пришлись ему весьма кстати. И возвратился в Алькеир, откуда и выступал в путешествие. Но Солтан прежде него другим путем ускакал в Александрию. Фортунат также поспешил туда и вновь явился к своему доброму другу Адмиральдо. Тот обрадовался и оказал ему великие почести, ибо слыхал, как он, подобно истинному рыцарю, отважился пересечь и объехать столь дальние земли. Но когда Фортунат вновь пробыл в Александрии восемь дней, имея в своем распоряжении многих диковинных зверей и прочее тому подобное, напала на него тоска по дому. Тем временем пришла в Александрию его добрая галера, которой, как и прежде, выдали охранную грамоту. И хотя Фортуната с ними не было, они выручили все же большую прибыль и привели галеру доверху груженной столь дорогим и богатым товаром, что он втрое превосходил тот, который Фортунат послал с ними. Он этому весьма обрадовался, а особливо тому, что нашел всех своих слуг бодрыми и здоровыми. Они к тому же привезли ему письма от его возлюбленной супруги Кассандры, что пребывает она в добром здравии, равно как и его сыновья.

И Фортунат сказал некоему из своих купцов, чтобы они поторопились с куплей и продажей, ибо ему не терпится возвратиться домой, как те и поступили. Они распродали свой товар дешевле, а кто продает по сходной цене, тому святой Николай помогает, а тот, кто покупает товар, как он ему предлагается, тоже скоро оборачивается. И если прочие галеры и суда простаивали в Александрии по шести недель, покуда их разгрузят, покуда все купят и продадут, то они управились со своими делами в три недели, ибо знали о желании своего господина. Король Солтан узнал о том, что они так спешат, и не пожелал, чтобы Фортунат уехал прочь, не отобедав с ним, и пригласил его вечером пред тем, как тому утром отбыть. Фортунат не мог отказать ему в этом. Он велел всем взойти на галеру и вывести ее в открытое море и сказал, что явится к ним сразу после пиршества и чтобы они были готовы тотчас поднять паруса, как они и сделали. Тем временем Адмиральдо заехал за Фортунатом, и они вместе поскакали во дворец и замок, стоявший на возвышенности, откуда был виден город и простиравшееся за ним широкое море.

И когда они явились ко двору, король весьма любезно встретил его, Адмиральдо был его приближенным, и король спросил Фортуната о том, что приключилось с ним в чужих землях, и Фортунат обо всем ему поведал и с усердием благодарил короля за рекомендательные письма. Фортунат сказал ему, что благодаря его письмам он был с почестями принят всеми государями и все прочие господа неизменно оказывали ему покровительство, и, не будь их у него, навряд ли завершил бы он свое путешествие. Солтану это пришлось по душе. Но я добавлю, что Фортунатов кошель был ничем не хуже королевских писем. Покуда они беседовали, накрыли богатый стол, ведь всем известно, могущественные властители всюду живут в роскоши, а тем паче Солтан, у кого одних лишь мамелюков, сиречь наемников, прислуживающих ему за столом, полторы тысячи.