Текст книги "Калевала"

Автор книги: Автор Неизвестен

Руна тридцатая

Лемминкяйнен отправляется со своим прежним боевым товарищем Тиэрой воевать против Похъёлы (1–122). – Хозяйка Похъёлы посылает против них сильный мороз, который замораживает их судно на море и чуть было не заморозил героев, находившихся на судне; однако Лемминкяйнен своими заклинаниями и проклятиями изгоняет мороз (123–316). – Лемминкяйнен со своим товарищем добирается по льду до берега, опечаленный бродит по глухим лесам, пока, наконец, не возвращается домой (317–500)

 
Раз веселый Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели,
Вышел самым ранним утром,
Только зорька занималась,
⁵Стал на лодочную пристань,
Корабельную стоянку.
Лодка с крючьями стонала,
Так челнок дощатый плакал:
«Должен я лежать, несчастный,
¹⁰Должен, жалкий, только сохнуть:
На войну не едет Ахти,
Шесть лет, десять лет не хочет
Серебра искать войною
Или к золоту стремиться».
¹⁵Тут веселый Лемминкяйнен
Хвать челнок тот рукавицей,
Рукавицею расшитой,
Говорит слова такие:
«Ты, сосновый, не тревожься,
²⁰С превосходными боками!
На войну еще пойдешь ты,
Ты поедешь на сраженье,
Полон будешь ты гребцами,
Прежде чем минует завтра».
²⁵Ахти к матери подходит,
Говорит слова такие:
«Ты не плачь, о мать родная,
Не горюй, моя старушка,
Если я уйду сражаться,
³⁰Если снова ринусь в битву.
Мне на ум пришло внезапно,
Мысль мозгами овладела —
С людом Похъёлы сразиться,
Истребить весь род негодный».
 
 
³⁵Мать сдержать его хотела,
Говорит ему старушка:
«Не ходи, сыночек милый,
В Похъёле ты не сражайся!
Смерть тебя постигнуть может,
⁴⁰Скоро можешь ты погибнуть».
Но недолго думал Ахти,
Он туда идти решился,
Все разрушить там поклялся,
Говорит слова такие:
⁴⁵«Где бы мне найти другого,
Где с мечом найти мне мужа,
Чтобы в битве был подмогой,
Стал бы помощью в сраженье?
Хорошо знаком мне Кура [104]104
  Кура – товарищ Лемминкяйнена (руна 30).


[Закрыть],
⁵⁰Тиэра [105]105
  Тиэра – другое имя Куры (руна 30).


[Закрыть]смелый предан крепко.
Вот его возьму я лучше;
Он с мечом пойдет за мною
И поможет мне в сраженье,
Будет сильному подмогой».
⁵⁵Он прошел через деревню,
К Тиэре он во двор приходит,
И, придя туда, промолвил,
Так сказал он, появившись:
«Тиэра, ты мой друг сердечный,
⁶⁰Мой любезный, дорогой мой!
Помнишь ты былое время,
Как мы оба вместе жили,
Как с тобою мы ходили
На поля больших сражений?
⁶⁵Деревень прошли мы много,
Десять изб в деревне было,
В этих избах все герои,
По десятку было в каждой;
Ни один из тех героев,
⁷⁰Из мужей никто не спасся,
Всех с тобой в бою убили,
Всех мы в битве поразили».
У окна родитель Тиэры
Вырезал для копий древки;
⁷⁵У амбара на пороге
Мать сбивала масло в кадке;
У ворот трудились братья,
Там сколачивали сани;
У мосточка были сестры
⁸⁰И стирали там платочки.
От окна отец ответил,
Мать с порога у амбара,
От калитки молвят братья,
Сестры молвили с мосточка:
⁸⁵«Нет, не время биться Тиэре,
Воевать с копьем не время:
Тиэра сделку заключает,
По рукам уже ударил;
Он ведь только что женился,
⁹⁰Взял недавно он хозяйку
И грудей еще не тронул,
Не прижал ее он к груди».
Тиэра тот лежал на печке,
На краю лежал тот Кура;
⁹⁵На печи обул он ногу,
На скамье обул другую,
На дворе надел он пояс,
У калитки застегнулся,
И копье схватил потом он.
¹⁰⁰То копье не из великих,
Но не очень чтоб из малых,
Так оно длиной из средних:
На конце стоит лошадка,
Скакунок по древку скачет,
¹⁰⁵А на ручке воют волки,
На кольце рычат медведи.
Вот копьем он потрясает,
Потрясает и качает,
Бросил древко он на сажень.
¹¹⁰В пашню с глинистою почвой,
В твердый луг копье вонзает,
В землю ровную, без кочек.
И потом копье он бросил
Близ копья у Каукомьели
¹¹⁵И поспешно устремился,
Как товарищ Ахти, в битву.
Ахти, тот Островитянин,
Оттолкнул челнок свой в воду,
Как змею между колосьев,
¹²⁰Как живучую гадюку.
И поехали на север,
В море Похъёлы помчались.
Тут хозяйка Сариолы
Вызвала мороз ужасный
¹²⁵В Похъёлу – на зыбь морскую,
На открытое теченье;
Говорит слова такие
И такие наставленья:
«Ты, морозец, мой сыночек,
¹³⁰Мною вскормленный малютка!
Ты иди, куда пошлю я
И куда тебя отправлю.
Заморозь ты лодку Ахти,
Челночок у Каукомъели
¹³⁵На хребте блестящем моря,
По открытому простору!
Пусть замерзнет сам хозяин,
Пусть веселый сгинет в море,
Пусть оттуда он не выйдет
¹⁴⁰Никогда, пока живешь ты,
Коль сама я не избавлю,
Коль ему не дам свободы!»
Сын дрянного поколенья,
Юный, с нравами дурными,
¹⁴⁵Стал мороз морозить море,
Стал он сковывать теченье;
А пока он шел до цели,
По земле пока влачился,
Покусал листы деревьев,
¹⁵⁰У травы забрал все семя.
А когда ступил на берег,
Берег Похъёлы широкий,
На морское побережье,
То сначала заморозил
¹⁵⁵Ночью бухты и озера,
Сделал твердым берег моря —
Моря самого не тронул,
Не сковал еще теченья.
На хребте морском был зяблик,
¹⁶⁰На волнах там трясогузка:
Когти зяблика не мерзли,
Голова не цепенела.
Но второю ночью начал
Он все дальше простираться
¹⁶⁵И совсем уж стал бесстыдным,
Вырос с дерзостью ужасной;
Все сполна он стал морозить,
Леденить с ужасной силой:
Лед он сделал выше лося,
¹⁷⁰Набросал на сажень снегу,
Заморозил лодку Ахти,
На волнах челнок у Кауко.
Самого хотел он Ахти
В страшных льдинах заморозить:
¹⁷⁵На руках уж тронул пальцы,
Стал до ног он добираться.
Рассердился Лемминкяйнен,
Рассердился, обозлился,
Он в огонь мороз толкает
¹⁸⁰И теснит его к горнилу.
Он схватил мороз руками,
Кулаками держит злого,
Говорит слова такие
И такие речи молвит:
¹⁸⁵«Сын ты северного ветра,
Сын зимы, мороз знобящий!
Пальцы рук не смей морозить,
Пальцев ног моих не трогай,
До ушей ты не дотронься,
¹⁹⁰Головы не смей касаться!
Есть и так тебе работа,
Можешь многое морозить,
Ты оставь людскую кожу,
Тело матерью рожденных;
¹⁹⁵Ты морозь болота, землю
И холодные каменья,
На воде морозь ты ивы,
Пусть расколются осины,
Облупи кору с березы,
²⁰⁰Раздирай большие сосны,
Но не тронь людскую кожу,
Волосы женой рожденных.
Если этого все мало,
Ты морозь еще другое:
²⁰⁵Раскаленные каменья
И горячие утесы,
Скалы, полные железом,
Горы дикие со сталью;
Вуо́кса пусть оцепенеет,
²¹⁰Иматра пусть онемеет.
Ты заткни пучине глотку,
Укроти ее свирепость!
Иль сказать твое начало,
Объявить происхожденье?
²¹⁵Знаю я твое начало,
Верно знаю, как ты вырос,
Родился на ивах холод,
Сам мороз пошел с березы
В Сариоле возле дома,
²²⁰У избы страны туманной,
От отца, что был злодеем,
И от матери бесстыдной.
Кто ж вспоил мороз на ивах,
Кто же придал злому силы?
²²⁵Мать его была без груди,
Молока совсем не знала.
Там его вспоили змеи,
Там гадюки насыщали.
Не свежо их вымя было,
²³⁰Без концов у змей сосочки.
Там мороз качала буря,
Ветер северный баюкал
На дурной воде меж ветел,
На источниках болотных.
²³⁵Был воспитан мальчик плохо,
Перенял дурные нравы,
Рос без имени мальчишка,
Тот злокозненный ребенок.
Наконец уж дали имя:
²⁴⁰Стал Морозом называться.
Жил потом он по заборам,
По кустарникам таскался,
Летом плавал он в трясинах
По верхам болот широких,
²⁴⁵А зимой трещал он в елях,
Бушевал в сосновых рощах
Иль гудел в лесах, в березах,
Иль неистовствовал в ольхах.
Мерзнут травы и деревья,
²⁵⁰Выровнял мороз поляны,
Покусал листы деревьев,
Снял у вереска цветочки,
Покусал кору у сосен,
Пощипал у елок корку.
²⁵⁵Ты велик уж что-то слишком:
Чересчур высоко вырос.
Ты меня морозить хочешь,
Чтоб мои распухли уши,
Хочешь ты отнять мне ноги
²⁶⁰И концы похитить пальцев?
Перестань меня морозить,
Перестань знобить со злобой,
Я огонь в чулки засуну,
В башмаки же головешки,
²⁶⁵Наложу углей по складкам,
Под ремни напрячу жару —
И мороз меня не схватит,
Холод тронуть побоится.
Прогоню тебя заклятьем
²⁷⁰К дальним северным пределам.
И когда туда прибудешь,
Только родины достигнешь,
Застуди котлы немедля,
В очаге печном все угли,
²⁷⁵Руки женщин в вязком тесте,
На груди у жен младенцев,
Молоко у всех овечек,
Жеребенка в кобылице!
Если ж этого все мало,
²⁸⁰Прогоню тебя отсюда
В кучу угольев у Хийси,
На печной очаг у Лемпо.
Ты в огонь туда проникни
И садись на наковальню,
²⁸⁵Чтоб кузнец тебя помял там
Молотком и колотилом,
Молотком чтоб бил сильнее,
Раздробил бы колотилом!
Если ж этого все мало,
²⁹⁰Ты послушаться не хочешь,
Знаю я другое место,
Подходящее местечко:
Я твой рот направлю к лету,
Твой язык в его теплицу,
²⁹⁵Чтоб навек ты там остался,
Никогда б назад не вышел,
Если я не дам свободы,
Сам не выпущу оттуда».
Тут сын северного ветра,
³⁰⁰Сам мороз беду почуял;
Он взмолился о пощаде,
Говорит слова такие:
«Так давай мы сговоримся
Не вредить друг другу больше
³⁰⁵Никогда в теченье жизни
И пока сияет месяц.
Коль услышишь, что морожу,
Что веду себя я дурно,
Ты в огонь меня направишь
³¹⁰И толкнешь в большое пламя,
Меж кузнечными углями
К Ильмаринену в горнило,
Ты мой рот направишь к лету,
Мой язык в его теплицу,
³¹⁵Чтоб всю жизнь я там остался,
Никогда б назад не вышел!»
Так веселый Лемминкяйнен
Лодку там во льду оставил,
Свой челнок военный в льдинах,
³²⁰Сам пошел дорогой смело,
Тиэра вслед за ним шагает,
Вслед за другом, за веселым.
Вот по льду ступает Ахти,
Он идет по ровной глади,
³²⁵День идет так и другой день,
Наконец, уже на третий,
Показался мыс Голодный:
Там дрянная деревушка.
В замок мыса входит Ахти,
³³⁰Говорит слова такие:
«В крепости найдется ль мясо,
На дворе найдется ль рыба
Для героев утомленных,
Для мужей, ослабших сильно?»
³³⁵Только не нашлось тут мяса,
Только не нашлось тут рыбы.
И промолвил Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
«Пусть огонь спалит всю крепость,
³⁴⁰Пусть снесет ее водою!»
И пошел оттуда дальше,
По густым лесам идет он,
Где совсем жилья не видно,
По дорогам неизвестным.
³⁴⁵Собирает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели,
Мягкий пух по всем каменьям
И волокна по утесам;
Он связал чулки поспешно,
³⁵⁰Рукавицы быстро сделал,
Чтоб мороза не бояться,
Всей его свирепой стужи.
Он пошел искать дорогу
И разведать направленье:
³⁵⁵Путь прямой тянулся к лесу,
В лес дорога направлялась.
И промолвил Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
«Тиэра, братец мой любезный,
³⁶⁰Плохо нам с тобой пришлося!
Дни и месяцы блуждая,
Вечно странствовать мы будем».
Тиэра так ему ответил,
Он такие речи молвил:
³⁶⁵«Месть нам, бедным, угрожает
И погибель нам, несчастным;
Для войны сюда пришли мы,
В Похъёлу, в страну тумана,
Чтоб своей лишиться жизни,
³⁷⁰Навсегда самим погибнуть
На местах, совсем негодных,
На неведомых дорогах.
Никогда мы не узнаем,
Не узнаем и не скажем,
³⁷⁵По какой идем дороге,
По какой пошли тропинке,
Чтоб погибнуть здесь, у леса,
Умереть здесь, на равнинах,
Здесь, где ворон лишь родится
³⁸⁰И живут в полях воро́ны.
Смело во́роны потащут,
Понесут здесь злые птицы,
Тело наше расхватают,
Жадно выпьют кровь воро́ны,
³⁸⁵Клювы во́роны запустят
В трупы мертвецов несчастных,
Понесут на камни кости,
На скалистые утесы.
Мать, бедняжка, знать не будет,
³⁹⁰Мать несчастная, родная,
Где ее осталось тело
И где кровь ее сбегает:
На равнинах ли болотных,
Иль в сражении жестоком,
³⁹⁵На хребте ль большого моря,
По обширному теченью,
На горе ль, где много сосен,
По дороге ли к кусточкам.
Ничего мать не узнает
⁴⁰⁰О несчастнейшем сыночке:
Будет думать, что он умер,
Будет думать, что погиб он.
Мать тогда заплачет горько,
Причитать начнет старушка:
⁴⁰⁵«Там теперь мой сын, бедняжка,
Там любимец мой несчастный:
Туонелы посев он сеет,
Боронует поле Калмы.
Дал мой сын теперь, бедняжка,
⁴¹⁰Дал сыночек мой несчастный
Отдыхать в покое луку,
Благородным дугам – сохнуть.
Птицы могут откормиться,
Куропатки жить в кусточках,
⁴¹⁵Без боязни жить медведи
И играть на поле лоси!»
Отвечает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
«Мать несчастная, родная,
⁴²⁰Ты меня в себе носила!
Кур ты выходила много,
Лебедей большую стаю;
Вдруг их всех развеял ветер,
Вдруг их всех рассеял Лемпо,
⁴²⁵Ту сюда, туда другую
И загнал куда-то третью.
Помню я былое время,
Помню дни, что были лучше:
Выступал цветком я дома,
⁴³⁰Точно ягодка ходил я.
Кто на нас, бывало, взглянет,
Удивится, как растем мы.
Но совсем иначе стало
В это бедственное время:
⁴³⁵Знаем мы теперь лишь ветер,
Видим мы теперь лишь солнце,
Но его скрывают тучи,
Дождь собою закрывает.
Но все это мне не страшно,
⁴⁴⁰А моя о том забота:
Хорошо ль живут девицы,
Как прекрасные играют,
И как женщины смеются,
Как невесты распевают,
⁴⁴⁵И не плачут ли от горя,
Не страдают ли от скорби?
Нет пока здесь чародейства,
Нет и против нас заклятий,
Чтоб мы умерли в дороге,
⁴⁵⁰Чтоб в пути мы здесь погибли,
Чтобы юные свалились
И столь бодрые пропали.
Коль чаруют чародеи,
Колдуны коль здесь колдуют,
⁴⁵⁵Пусть их чары обратятся
На жилища их родные;
Пусть колдуют друг на друга,
На детей наводят чары,
Род свой быстро умерщвляют
⁴⁶⁰И родных уничтожают!
Никогда отец мой прежде,
Этот старец седовласый,
Колдунам не поклонялся
И не чтил сынов лапландских.
⁴⁶⁵Так говаривал отец мой,
Так и я теперь промолвлю:
«Защити, могучий Укко,
Огради, о бог прекрасный,
Охрани рукою мощной
⁴⁷⁰И твоей великой силой
От мужских коварных мыслей,
От коварства злобных женщин,
От злословья бородатых,
От злословья безбородых!
⁴⁷⁵Будь мне вечною защитой,
Будь надежною охраной,
Чтоб дитя не заблудилось,
Чтоб сын матери не сбился
На пути благого Укко,
⁴⁸⁰На дороге, богом данной!»
Тотчас сделал Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели,
Из забот коней рысистых,
Вороных коней из скорби,
⁴⁸⁵А узду из дней печальных
И седло из тайных бедствий.
На спине коня уселся,
На лошадке этой пегой,
Едет он тяжелым шагом.
⁴⁹⁰С ним Тиэра едет рядом.
Он с трудом по взморью едет,
По песку едва плетется,
Едет к матери любезной,
К ней туда, к седой старушке.
⁴⁹⁵Я теперь бросаю Кауко,
Долго петь о нем не буду;
В путь отправил я и Тиэру —
Пусть на родину он едет,
Сам же пенье поверну я,
⁵⁰⁰Поведу другой тропою.
 

Руна тридцать первая

Унтамо начинает войну против своего брата Калерво, убивает Калерво вместе с его войском, оставив в живых из всего рода только одну беременную женщину; эту женщину он берет с собой, и у нее в Унтамоле родится сын Куллерво (1–82). – Куллерво еще в колыбели думает об отомщении Унтамо, а Унтамо пытается различными способами убить его, но это ему не удается (83–202). – Когда Куллерво вырос, он портит всякую работу, которую ему поручают, и рассерженный Унтамо продает его в рабство Ильмаринену (203–374)

 
Воспитала мать цыпляток,
Лебедей большую стаю,
Привела цыплят к насести,
Лебедей пустила в реку.
⁵Прилетел орел, спугнул их,
Прилетел, рассеял ястреб,
Разогнал крылатый деток:
В Ка́рьялу унес цыпленка,
Взял другого он в Россию [106]106
  Россия(руна 31).


[Закрыть],
¹⁰Дома третьего оставил.
Тот, кого он взял в Россию,
Вырос там и стал торговцем.
Тот, кого он взял к карелам,
Имя Калерво [107]107
  Калерво, он же Калервойнен —отец Куллерво (руны 31–36).


[Закрыть]там принял,
¹⁵А оставленный им дома
Унтамойненом [108]108
  Унтамойнен – брат Калерво (руны 31, 34).


[Закрыть]был назван.
Он принес отцу несчастье,
Сердцу матери печали.
Ставит сети Унтамойнен,
²⁰Где у Калерво затоны.
Калервойнен видит сети,
В свой мешок берет всю рыбу.
Унтамо [109]109
  Унтамо – брат Калерво (руны 31, 34–36).


[Закрыть]исполнен злобы,
Сильно сердится на брата.
²⁵В бой свои пускает пальцы
И в борьбу пускает руки
За остатки этой рыбы,
За окунью эту мелочь.
Оба бились и боролись,
³⁰Не могли побить друг друга:
Сильно бьет один другого,
Получая – сам ответно.
Наконец, уже в другой раз,
На второй день иль на третий,
³⁵Калерво овес посеял
Рядом с Унтамо жилищем.
Унтамойнена овечка
Всходы Калерво поела,
Но у Калерво собака
⁴⁰Унтамо овцу пожрала.
Угрожает Унтамойнен
Калерво, родному брату,
Род весь Калерво прикончить,
Всех от мала до велика,
⁴⁵Уничтожить всех домашних
И пожечь у них жилища.
Он мужей снабдил мечами,
Храбрецам дает оружье,
Молодым на пояс копья,
⁵⁰Топоры дает красавцам,
И пошел он, чтоб сражаться
Против собственного брата.
Калерво сноха-красотка
У окна как раз сидела;
⁵⁵Вот в окно она взглянула,
Говорит слова такие:
«Дым ли это заклубился,
Туча ль темная находит
На краю вон той поляны,
⁶⁰На конце дороги новой?»
То не туча поднималась,
То не дым густой стелился:
Войско Унтамо поднялось,
Шло на Калерво с войною.
⁶⁵Вот пришли мужи с мечами,
Войско Унтамо явилось,
Всех у Калерво убили,
Все его большое племя,
И дотла весь двор спалили,
⁷⁰Весь с землей его сровняли.
Дева Калерво одна лишь
Там спаслась с плодом во чреве.
Люди Унтамо схватили,
Увели ее с собою,
⁷⁵Чтоб мела она там избы,
Пол почище подметала.
Мало времени проходит —
Родился малютка-мальчик,
Сын той матери несчастной.
⁸⁰Как теперь назвать малютку?
Куллерво [110]110
  Куллерво, уменьшительное: Куллервойнен – сын Калерво, юноша с трагической судьбою (руны 31–36).


[Закрыть], – так мать прозвала,
Воин, – Унтамо промолвил.
Положили тут малютку,
Вез отца того ребенка,
⁸⁵Чтоб качался в колыбели,
Чтобы двигался он в люльке.
Вот качается он в люльке,
Волосами повевает.
День качается, другой день;
⁹⁰Но когда настал и третий,
Вдруг толкнул ногами мальчик,
Взад, вперед толкнул он люльку,
С силой сбросил свой свивальник
И ползет на одеяло,
⁹⁵Люльку надвое сломал он,
Разорвал свои пеленки.
Обещает выйти мужем
И как будто будет храбрым.
В Унтамоле [111]111
  Унтамола – страна Унтамо (брата Калерво) (руна 31).


[Закрыть]ожидают,
¹⁰⁰Что, когда войдет он в возраст
И получит смысл и силу,
Будет мужем, как и надо,
Сотни он рабов заменит
Или тысячи, пожалуй.
¹⁰⁵Два, три месяца растет он,
Но уже на третий месяц,
Ставши ростом по колено,
Так раздумывать он начал:
«Если б вырос я побольше,
¹¹⁰Получил бы в теле силу,
За отца я отомстил бы
И за скорбь моей родимой!»
Унтамо ту речь услышал,
Сам сказал слова такие:
¹¹⁵«В нем семье моей погибель,
Новый Калерво растет в нем».
Размышлять мужи тут стали,
Стали женщины тут думать,
Мальчика куда бы спрятать,
¹²⁰Как бы вовсе уничтожить.
Вот его сажают в бочку,
Вот запрятали в бочонок,
Отнесли ребенка в воду
И на волны опустили.
125 Посмотреть потом приходят,
Как три ночи миновало,
Погрузился ль мальчик в воду,
Не погиб ли он в бочонке.
Но в воде не утонул он,
¹³⁰Не погиб в своем бочонке!
Из бочонка мальчик выполз,
На хребте волны уселся,
Удочку из меди держит,
Палку с шелковою леской;
¹³⁵Ловит мальчик в море рыбу,
Измеряет в море воду:
В море там воды немного,
На два ковшика, быть может;
Если ж все его измерить,
¹⁴⁰Хватит, может быть, на третий.
Унтамо тут думать начал:
«Деть куда теперь ребенка,
На него навлечь несчастье,
Чтобы смерть его настигла?»
¹⁴⁵Вот рабам своим велит он
Взять березовых поленьев,
Много сотен сучьев сосен,
Сосен толстых и смолистых,
Чтобы сжечь на них ребенка,
¹⁵⁰Куллерво чтоб уничтожить.
Вот собрали, наложили
Там березовых поленьев,
Много сотен сучьев сосен,
Сосен толстых и смолистых,
¹⁵⁵Тысячу саней бересты,
Ясеня сто сажен полных.
Был огонь в поленья брошен
И по куче разошелся;
В кучу бросили ребенка,
¹⁶⁰В пекла самого середку.
День там жгут его, другой день,
Жгут его еще и третий.
Вот пришли туда и видят:
До колен сидит он в пепле,
¹⁶⁵До локтей в золу зарылся,
Кочергу руками держит,
Увеличивает пламя,
Разгребает ею угли,
И волос он не лишился,
¹⁷⁰Ни единой даже пряди!
Рассердился Унтамойнен:
«Деть куда теперь ребенка,
На него навлечь несчастье,
Чтобы смерть его постигла?»
¹⁷⁵И на дерево повесил,
Притянул ребенка к дубу.
Вот проходит уж три ночи,
Столько ж дней проходит также.
Унтамо тут думать начал:
¹⁸⁰«Не пора ль пойти проверить,
Жив ли Куллерво на дубе,
На суку он не погиб ли».
И раба он посылает.
Так ответ слуга приносит:
¹⁸⁵«Куллерво и тут не умер,
Не погиб на этом дубе!
Он в коре рисунки режет,
У него в ручонках гвоздик,
Все стволы стоят в рисунках,
¹⁹⁰Ствол дубовый изрисован:
Он мужей с мечами сделал,
По бокам приделал копья».
Ничего не может сделать
Унтамойнен с тем ребенком!
¹⁹⁵Как бы смерть ни приготовил,
Как бы гибель ни измыслил,
Все не гибнет этот мальчик,
Нет погибели на злого.
Наконец он утомился,
²⁰⁰Погубить его желая:
Куллерво растить решил он
Как дитя своей рабыни.
Унтамо тогда промолвил,
Говорит слова такие:
²⁰⁵«Поведешь себя пристойно,
Будешь жить как подобает, —
Так останься в здешнем доме
И рабом моим работай.
Будешь ты иметь и плату,
²¹⁰По заслугам ты получишь:
Поясок себе на тело
Или по уху удары».
Куллерво подрос побольше,
Он на четверть стал повыше,
²¹⁵Тут ему работу дали,
Чтобы он имел занятье —
Малого ребенка нянчить,
Крошку ростом только с палец:
«Ты смотри за ним прилежно,
²²⁰Дай поесть и сам поешь с ним!
Постирай в реке пеленки,
Вымой платьице ребенка!»
Нянчит день, другой день нянчит:
Вырвал ручки, колет глазки,
²²⁵А на третий день больного
Доконал совсем ребенка,
Побросал пеленки в реку,
Сжег дитяти колыбельку.
Унтамо тогда подумал:
²³⁰«Вижу, что не будет годен
Куллервойнен нянчить деток
И качать ребенка с палец!
И на что он только годен
И к чему его приставить.
235 Подсечет лесочек разве?»
Посылает в лес на рубку.
Калервы сын, Куллервойнен,
Говорит слова такие:
«Вот тогда я стану мужем,
²⁴⁰Как топор дадут мне в руки,
Буду лучше я, чем прежде,
Посмотреть приятно будет:
Пятерых мужчин сильнее,
Шестерых я крепче буду».
²⁴⁵К кузнецу пошел к горнилу,
Говорит слова такие:
«Ты, кузнец, послушай, братец!
Скуй получше мне топорик!
Как герою, мне секиру,
²⁵⁰Мне железную по силам!
В лес иду я на подсечку,
Там хочу рубить березы».
Тут кузнец, что нужно, сделал,
Он топор сковал поспешно.
²⁵⁵И топор по мужу вышел,
По работнику железо.
Калервы сын, Куллервойнен,
Свой топор железный точит;
Целый день топор готовит,
²⁶⁰К ночи занят топорищем.
В лес затем идти собрался
Старые рубить деревья,
Строевого ищет лесу,
Самых крепких из деревьев.
²⁶⁵Топором деревья рубит,
Лезвием их режет ровным:
Крепкий ствол одним ударом,
А похуже – в пол-удара.
Пять деревьев повалил он,
²⁷⁰Восемь там стволов огромных,
Говорит слова такие
И такие речи молвит:
«Пусть работает здесь Лемпо!
Пусть разрубит Хийси балки!»
²⁷⁵Он воткнул топор в колоду,
Поднял шум большой по лесу,
Засвистал по лесу громко,
Говорит слова такие:
«Пусть дотуда лес валится,
²⁸⁰Лягут стройные березы, —
Голос мой докуда слышен,
Свист докуда раздается!
Пусть ни веточка не выйдет,
Ни один не выйдет стебель,
²⁸⁵Никогда в теченье жизни
И пока сияет месяц,
Где сын Калервы рубил здесь,
Где молодчик новь расчистил!
Коль ячмень посеют в землю,
²⁹⁰Выйдут новые посевы,
Выйдут всходы молодые,
Всходы станут стебелиться, —
Пусть они не колосятся,
Никогда не выйдут в колос!»
²⁹⁵Унтамойнен, муж отважный,
Посмотреть тогда приходит,
Как у Куллерво подсечка,
Новый раб прилежно ль рубит:
Не годилась та работа,
³⁰⁰И плоха была подсечка.
Вновь подумал Унтамойнен:
«И на это не годится!
Бревна лучшие испортил,
Строевые все деревья!
³⁰⁵Для чего он только годен
И к чему его приставить,
Заплетет плетень, быть может?»
Заплести плетень велит он.
Калервы сын, Куллервойнен,
³¹⁰Заплетать плетень собрался.
Взял стволы огромных елей
И как колья их поставил,
Сосны целые лесные
Для плетня жердями сделал;
³¹⁵А для этих кольев связки
Из рябин огромных сделал;
И плетень сплошной устроил,
Без ворот его оставил.
Говорит слова такие
³²⁰И такие речи молвит:
«Кто летать не может птицей
И на двух подняться крыльях,
Тот войти сюда не сможет
Через Куллерво ограду!»
³²⁵Унтамо из дому вышел,
Посмотреть сюда приходит,
Как тут Куллерво работал,
Раб его, в войне добытый;
Вот плетень сплошной он видит,
³³⁰Без прорубок, без отверстий
На земле плетень поставлен
И до облака поднялся.
Говорит слова такие:
«И на это не годится!
³³⁵Он плетень сплошной мне сделал
И поставил без калитки,
От земли довел до неба,
К облакам его он поднял:
Чрез плетень нельзя пройти мне,
³⁴⁰Нет отверстия для входа!
Для чего он только годен,
Для какой такой работы?
Разве пусть мне рожь молотит?»
Молотить его заставил.
³⁴⁵Калервы сын, Куллервойнен,
По приказу рожь молотит:
В пыль он зерна обращает
И в мякину всю солому.
Вот приходит сам хозяин,
³⁵⁰Посмотреть туда приходит,
Как сын Калервы молотит,
Как там Куллерво цепом бьет:
Рожь летит тончайшей пылью,
А солома вся трухою!
³⁵⁵Рассердился Унтамойнен:
«Никуда слуга не годен!
Что ни дам ему работать,
Всю работу он испортит.
Отвести ль его в Россию
³⁶⁰Или в Карьялу продать мне
Ильмаринену на кузню,
Чтоб там молотом махал он?»
Продал Калервы он сына,
Продал в Карьяле на кузню,
³⁶⁵Ильмариненом он куплен,
Славным мастером кузнечным.
Цену дал кузнец какую?
Цену дал кузнец большую:
Два котла он отдал старых,
³⁷⁰Ржавых три крюка железных,
Кос пяток он дал негодных,
Шесть мотыг плохих, ненужных
За негодного парнишку,
За раба весьма плохого.