Текст книги "Калевала"

Автор книги: Автор Неизвестен

Руна десятая

Вяйнямёйнен возвращается домой и предлагает Ильмаринену идти свататься за девушку из Похъёлы, которую он может получить, если выкует Сампо (1–100). – Ильмаринен не хочет ехать в Похъёлу. Вяйнямёйнен вынужден отправить его в путь вопреки его желанию (101–200). – Ильмаринен прибывает в Похъёлу, его принимают хорошо и предлагают выковать Сампо (201–280). – Ильмаринен выковывает Сампо, и хозяйка Похъёлы воздвигает Сампо на каменной горе Похъёлы (281–432). – Ильмаринен просит в жены девицу в вознаграждение за работу; девица выдумывает отговорки и говорит, что уйти из дому еще не может (433–462). – Ильмаринен получает лодку, возвращается домой и рассказывает Вяйнямёйнену, что он уже выковал Сампо в Похъёле (463–510)

 
Старый, верный Вяйнямёйнен
Своего коня выводит,
Жеребенка запрягает.
Вот запряг гнедого в сани,
⁵Сам в санях тогда уселся,
Поместился на сиденье.
Он коня кнутом ударил,
Хлопнул он кнутом жемчужным,
Быстро конь бежит дорогой,
¹⁰Лишь мелькает та дорога,
И стучат саней полозья,
Да трещит дуга сухая.
Он оттуда мчится с шумом
По полям и по болотам,
¹⁵По равнинам и полянам;
День он едет и другой день,
Наконец, уже на третий,
Он подъехал к переправе,
Калевалы на границу,
²⁰На рубеж поляны Осмо.
Там сказал слова такие
И такие молвил речи:
«Волк! Сожри того сонливца,
Ты, болезнь, убей лапландца!
²⁵Он сказал, что не добраться,
Не домчаться мне до дома
И живым не воротиться
И, пока сияет месяц,
Мне ни Вяйнёлы не видеть,
³⁰Ни песчаной Калевалы».
Начал старый Вяйнямёйнен,
Начал петь весьма искусно
И напел златую елку —
Верх и ветви золотые,
³⁵Поднялась вершиной в небо,
Головой уперлась в тучи,
Высоко взметнула ветви,
Протянула их до неба.
Он поет и заклинает,
⁴⁰И выходит светлый месяц
На златой верхушке ели
И Медведица на ветках.
Едет шумно он оттуда,
Мчится прямо в край родимый,
⁴⁵Опустив главу, печальный,
Шапка на сторону сбилась,
Ибо сильный Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Им обещан как заложник,
⁵⁰Чтоб главу свою избавить,
В Похъёлу, в страну тумана,
В сумрачную Сариолу.
Удержав коня поспешно
На поляне новой Осмо,
⁵⁵Вышел старый Вяйнямёйнен
Из саней, пестревших краской.
Слышны в кузнице удары,
В доме угля слышен молот.
Старый, верный Вяйнямёйнен
⁶⁰Тотчас к кузнице подходит,
Ильмаринена там видит.
Тот, не мешкая, работал.
Молвил старцу Ильмаринен:
«О ты, старый Вяйнямёйнен!
⁶⁵Где так долго оставался,
Где так долго, старый, прожил?»
Старый, верный Вяйнямёйнен
Говорит слова такие:
«Вот где прожил я так долго,
⁷⁰Где все время оставался:
В Похъёле той вечно мрачной,
В той суровой Сариоле,
Я в Лапландии там прожил,
Средь лапландских чародеев»,
⁷⁵Молвил старцу Ильмаринен
И сказал слова такие:
«О ты, старый Вяйнямёйнен,
Вековечный прорицатель!
Расскажи о том, как жил ты,
⁸⁰Как на родину вернулся?»
Молвил старый Вяйнямёйнен:
«Расскажу тебе я много.
Есть на севере девица,
Там в селе холодном дева;
⁸⁵Жениха она не ищет,
Мужа славного не хочет.
И пол-Похъёлы суровой
Славит дивную девицу:
Лунный свет с висков сияет,
⁹⁰Солнца свет с груди струится,
С плеч Медведицы сиянье,
Со спины свет семизвездный.
О кузнец ты, Ильмаринен,
Вековечный ты кователь!
⁹⁵Увези пойди девицу,
Посмотри пойди на косы!
Если выкуешь ты Сампо,
Крышку пеструю украсишь,
Ты возьмешь в награду деву,
¹⁰⁰Ту девицу за работу».
Отвечает Ильмаринен:
«О ты, старый Вяйнямёйнен!
Не обещан ли тобой я
В Похъёлу, в страну тумана»
¹⁰⁵Чтоб главу твою спасти мне,
Самого тебя избавить!
Не пойду, пока живу я
И пока сияет месяц,
В избы Похъёлы туманной,
¹¹⁰В те жилища Сариолы,
Где героев пожирают,
Где мужей бросают в море».
Молвил старый Вяйнямёйнен,
Он сказал слова такие:
¹¹⁵«Есть еще другое чудо.
Ель растет с главой цветущей
И с ветвями золотыми
На краю поляны Осмо:
На вершине светит месяц
¹²⁰И Медведица на ветках».
Отвечает Ильмаринен:
«Не поверю в то, покамест
Не увижу сам я чудо,
Не взгляну я сам глазами».
¹²⁵Молвил старый Вяйнямёйнен:
«Если ты не хочешь верить,
Так пойдем туда, посмотрим:
Правда это иль неправда!»
Вот выходят, чтоб увидеть
¹³⁰Эту ель с главой цветущей.
Впереди шел Вяйнямёйнен,
А за ним шел Ильмаринен;
И когда пришли на место,
На рубеж поляны Осмо,
¹³⁵Подошел кузнец поближе
Ёлкой той полюбоваться,
Где Медведица на ветках,
Ясный месяц на верхушке.
Молвил старый Вяйнямёйнен,
¹⁴⁰Он сказал слова такие:
«Полезай наверх, мой братец,
Чтобы взять там ясный месяц,
Сиять Медведицу оттуда,
С золотой верхушки ели!»
¹⁴⁵Тут кователь Ильмаринен
Лезет высоко на елку,
На небесный свод стремится,
Чтобы взять там ясный месяц,
Снять Медведицу оттуда,
¹⁵⁰С золотой верхушки ели.
Ель его предупреждает,
Золотая елка молвит:
Муж ты слишком простодушный,
Богатырь без всякой сметки!
¹⁵⁵Лезешь ты, простак, на ветви,
Как ребенок на вершину,
Чтобы снять тот мнимый месяц,
Это марево созвездья».
Тотчас старый Вяйнямёйнен,
¹⁶⁰Начал петь с большою силой,
Чтоб поднялся бурный ветер,
Всколыхнулся б страшно воздух;
Сам сказал слова такие
И такие молвил речи:
¹⁶⁵«Унеси его, о ветер,
На своей неси ты лодке,
Быстро мчи, чтоб он домчался
В Похъёлу, в страну тумана»
Сильно буря зашумела,
¹⁷⁰Разрывает страшно воздух,
Ильмаринена уносит,
Быстро мчит его оттуда
В Похъёлу, в страну тумана,
В сумрачную Сариолу.
¹⁷⁵Так понесся Ильмаринен,
Так спешит оттуда дальше,
По дороге ветра едет,
По стезе воздушной свежей,
Выше месяца, под солнцем,
¹⁸⁰Над Медведицей широкой.
Похъёлы во двор он въехал,
Прямо к бане Сариолы —
Псы его не услыхали,
Брехуны не забрехали.
¹⁸⁵Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Редкозубая старуха,
На дворе сама стояла;
Говорит слова такие:
«Из каких мужей ты будешь,
¹⁹⁰Из числа каких героев?
По пути ветров пришел ты,
По стезе саней воздушной,
И не лаяла собака,
Не брехал брехун косматый».
¹⁹⁵Отвечает Ильмаринен:
«Не затем сюда пришел я,
Чтоб меня рвала собака,
Искусал брехун косматый
У дверей, мне незнакомых,
²⁰⁰У входных ворот, мне чуждых»
Тотчас Похъёлы хозяйка
У пришельца вызнать хочет:
«Не знавал ли ты, быть может,
Или ты, быть может, слышал:
²⁰⁵Ильмаринен есть кователь,
Он – кузнец весьма искусный?
Уж давно мы ожидаем,
Уж давно желаем видеть
В дальних северных пределах,
²¹⁰Чтоб он выковал нам Сампо».
Отвечает Ильмаринен,
Говорит слова такие:
«С кузнецом знаком я, точно,
Ильмаринена я знаю:
²¹⁵Я и есть тот Ильмаринен,
Тот кузнец весьма искусный».
Лоухи, Похъёлы хозяйка,
Редкозубая старуха,
Быстро в горницу уходит,
²²⁰Говорит слова такие:
«Дочь моя, что всех моложе,
Всех детей моих прекрасней!
Нарядись получше нынче,
Выйди в платье понарядней,
²²⁵Ты навесь прекрасный жемчуг,
Грудь укрась как можно краше,
Шею ты укрась поярче,
А височки попестрее.
О румянце щек подумай
²³⁰Да о блеске глаз помысли!
Ведь кузнец-то вековечный,
Знаменитый Ильмаринен,
Прибыл выковать нам Сампо,
Крышку пеструю устроить».
²³⁵Дочка Похъёлы, красотка,
Красота земли и моря,
Набрала получше платьев,
Понарядней из нарядов,
Их надела друг за дружкой,
²⁴⁰Головной убор надела,
Медные взяла застежки,
Золотой прекрасный пояс.
Кладовую оставляет,
Со двора в избу проходит:
²⁴⁵Красотой глаза блистают,
Вся она стройна, красива,
Все лицо её сияет,
На щеках румянец алый,
На груди сверкает злато,
²⁵⁰Серебро в кудрях блистает.
Тут и Похъёлы хозяйка
Ильмаринена проводит
Прямо в Похъёлы жилище,
В дом суровой Сариолы;
²⁵⁵Кормит досыта пришельца
И дает довольно выпить,
Угощает превосходно
И слова такие молвит:
«О кузнец ты, Ильмаринен,
²⁶⁰Вековечный ты кователь!
Ты сумеешь сделать Сампо,
Крышку пеструю сковать мне,
Взяв конец пера лебедки,
Молока коров нетельных,
²⁶⁵От овечки летней шерсти,
Ячменя зерно прибавив?
Ты тогда возьмешь в награду
За работу дочь-красотку».
Отвечает Ильмаринен,
²⁷⁰Говорит слова такие:
«Я скую, конечно, Сампо,
Крышку пеструю украшу,
Взяв конец пера лебедки,
Молока коров нетельных,
²⁷⁵От овечки летней шерсти,
Ячменя зерно прибавив.
Я ведь выковал же небо,
Кровлю воздуху сковал я
Раньше всякого начала,
²⁸⁰Раньше, чем что-либо было».
 
 
Вот идет ковать он Сампо,
Крышку пеструю украсить,
Просит места для кованья,
Ищет он вещей кузнечных;
²⁸⁵Не нашел такого места,
Нет там кузницы, мехов нет,
Наковальни нет и горна,
Молотка и колотила.
И промолвил Ильмаринен,
²⁹⁰Говорит слова такие:
«Сомневаться могут бабы,
Не кончают дел бедняги,
А не муж, хотя поплоше,
Не герой, хоть послабее!»
²⁹⁵Ищет места для горнила,
Для мехов своих местечка,
Ищет в той стране обширной,
Ищет в Похъёле суровой.
Ищет день, другой день ищет,
³⁰⁰Наконец, уже на третий,
Увидал он пёстрый камень,
Увидал утёс пригодный.
Там кузнец остановился,
Там огонь себе разводит.
³⁰⁵В первый день мехи он ставит,
На другой день – наковальню.
Вот кузнец тот, Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Все припасы бросил в пламя,
³¹⁰Вещи нужные в горнило,
У мехов рабов поставил,
Чтоб огонь они раздули.
И мехи рабы качают,
Сильно угли раздувают;
³¹⁵Так три дня проводят летних
И без отдыха три ночи;
Наросли на пятках камни,
Наросли комки на пальцах.
Вот на первый день нагнулся
³²⁰Тот кователь Ильмаринен;
Он нагнулся, чтоб увидеть
На пылавшем дне горнила,
Что из пламени там вышло,
Из огня что поднялося.
³²⁵Лук из пламени явился
С золотым сияньем лунным;
Серебром концы блестели,
Рукоятка – пестрой медью.
Был по виду лук прекрасен,
³³⁰Но имел дурное свойство:
Каждый день просил он жертвы,
А по праздникам и вдвое.
Сам кователь Ильмаринен
И не рад такому луку:
³³⁵Пополам он лук ломает
И бросает снова в пламя,
Поддувать рабам велит он,
Им велит он дуть сильнее.
На другой день вновь нагнулся
³⁴⁰Тот кователь Ильмаринен
Посмотреть, что получилось
На пылавшем дне горнила;
Из огня челнок там вышел,
Вышла лодка – красный парус,
³⁴⁵Борт весь золотом украшен,
И уключины из меди.
Был челнок прекрасен с виду,
Но имел дурное свойство:
Сам собою шел в сраженье,
³⁵⁰Без нужды на битву рвался.
Сам кователь Ильмаринен
Не обрадовался лодке:
Изломал ее он в щепки
И бросает лодку в пламя,
³⁵⁵Поддувать рабам велит он,
Им велит он дуть сильнее.
Вот на третий день нагнулся
Тот кователь Ильмаринен
Посмотреть, что получилось
³⁶⁰На пылавшем дне горнила;
Из огня корова вышла,
У нее рога златые,
Среди лба у ней созвездье,
Меж рогов сияет солнце.
³⁶⁵Хороша корова с виду,
Но у ней дурное свойство:
Спит средь леса постоянно,
Молоко пускает в землю.
Сам кователь Ильмаринен
³⁷⁰Недоволен той коровой:
Режет в мелкие кусочки
И в огонь ее бросает,
Поддувать рабам велит он,
Им велит он дуть сильнее.
³⁷⁵На четвертый день нагнулся
Тот кователь Ильмаринен
Посмотреть, что получилось
На пылавшем дне горнила;
Из огня там плуг выходит,
³⁸⁰У него сошник из злата,
Стержень плуга был из меди
И серебряная ручка.
С виду был тот плуг прекрасен,
Но имел дурное свойство:
³⁸⁵Он пахал поля чужие,
Бороздил соседний выгон.
Сам кователь Ильмаринен
Не обрадовался плугу:
Быстро плуг в куски ломает
³⁹⁰И бросает снова в пламя,
Заставляет дуть он ветры,
Заставляет дуть он бурю.
Быстро ветры зашумели;
Дует западный, восточный,
³⁹⁵Сильно дует ветер южный,
Страшно северный бушует;
Дует день, другой день дует,
Третий день бушуют ветры,
Из окошка вьется пламя,
⁴⁰⁰Из дверей несутся искры,
К небу мчится туча гари,
Дым смешался с облаками.
Ильмаринен, тот кователь,
Вновь на третий день нагнулся
⁴⁰⁵Посмотреть, что получилось
На пылавшем дне горнила;
Видит: Сампо вырастает,
Крышка пёстрая возникла.
И кузнец тот, Ильмаринен,
⁴¹⁰Вековечный тот кователь,
Стал тогда ковать скорее,
Молотком стучать сильнее
И выковывает Сампо,
Что муку одним бы боком,
⁴¹⁵А другим бы соль мололо,
Третьим боком много денег.
Вот уже и мелет Сампо,
Крышка пестрая вертится:
И с рассвета мелет меру,
⁴²⁰Мелет меру на потребу,
А другую – для продажи,
Третью меру – на пирушки.
Рада Похъёлы старуха.
Понесла большое Сампо,
⁴²⁵В гору Похъёлы относит,
Отнесла в утес из меди,
Что за девятью замками;
Корни Сампо там зарыла
В глубину на девять сажен,
⁴³⁰И один шел корень в землю,
А другой – на берег моря,
Третий корень – в глубь утеса.
Все устроив, Ильмаринен
Кротко просит о девице,
⁴³⁵Говорит слова такие:
«Ты отдашь ли мне девицу,
Ибо Сампо уж готово,
Крышка пестрая прекрасна?»
Дочка Похъёлы, красотка,
⁴⁴⁰Так сама ему сказала:
«Кто же будет в год ближайший
И на будущее лето
Заставлять кукушку кликать,
Вызывать на пенье птичек,
⁴⁴⁵Коль уйду в страну чужую,
Буду, вишня, на чужбине!
Если б курочка пропала,
Заблудился бы гусенок,
Если б красная брусничка —
⁴⁵⁰Вишня-матушка ушла бы,
То исчезла б и кукушка,
Упорхнули б мигом птички
С высоты родимой горки,
Со спины холма родного.
⁴⁵⁵Никогда на этом свете
Я не брошу дней девичьих,
Ни занятий, ни заботы
И страды не брошу летней:
Целой ягода б осталась,
⁴⁶⁰И не полным песен берег,
Я не пройденным лесочек,
Не играла бы я в роще».
И кузнец тот, Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
⁴⁶⁵Клонит голову, печальный,
Шапка на сторону сбилась;
Хочет он теперь размыслить,
В голове он держит долго,
Как ему домой уехать,
⁴⁷⁰Как страны родной достигнуть,
Из той Похъёлы туманной,
Из суровой Сариолы.
Молвит Похъёлы хозяйка:
«О кователь Ильмаринен!
⁴⁷⁵Отчего такой ты грустный,
Сбил ты на сторону шапку?
Иль ты мучаешься думой,
Как бы родины достигнуть?»
Говорит так Ильмаринен:
⁴⁸⁰«Да! К тому стремятся мысли,
Чтоб на родине скончаться,
Там найти покой последний».
Ильму Похъёлы хозяйка
Накормила, напоила,
⁴⁸⁵На корму ладьи сажает,
К веслам, столь богатым медью,
Веять ветер заставляет,
Веять северный свой ветер.
Так кузнец тот Ильмаринен,
⁴⁹⁰Вековечный тот кователь,
Едет к родине любимой
По потокам в синем море.
Едет день, другой день едет.
Наконец, уже на третий,
⁴⁹⁵Он счастливо в дом приходит,
В те места, где он родился.
Молвит верный Вяйнямёйнен,
Ильмаринена пытает:
«Ильмаринен, брат мой милый,
⁵⁰⁰Вековечный ты кователь,
Что же, выковал ты Сампо,
Изукрасил ли ты крышку?»
Отвечает Ильмаринен,
Молвит сам искусный мастер:
⁵⁰⁵«Сампо новое уж мелет.
Крышка пестрая готова:
И с рассвета мелет меру,
Мелет меру на потребу,
А другую – для продажи,
⁵¹⁰Третью меру на пирушки».
 

Руна одиннадцатая

Лемминкяйнен отправляется свататься к девице из знатного рода Саари (1–110). – Сначала девицы Саари насмехаются над ним, но вскоре близко знакомятся с ним (11–156). – Только одну – Кюлликки, – ради которой он отправился, он не может покорить и тогда, наконец, похищает её насильно, кладет в сани и отправляется в путь (157–222). – Кюлликки плачет и больше всего огорчается воинственностью Лемминкяйнена; Лемминкяйнен обещает, что никогда не пойдет на войну, если Кюлликки тоже обещает никогда не бегать в деревню, и оба клянутся исполнить свои обещания (223–314). – Мать Лемминкяйнена восхищается молодой невесткой (315–402)

 
Скажем мы теперь про Ахти [56]56
  Ахти – другое имя Лемминкяйнена (руны 11, 12 и др.).


[Закрыть],
Про молодчика споём мы.
Ахти был островитянин,
Лемпи [57]57
  Лемпи – отец Лемминкяйнена (руна 11).


[Закрыть]сын молодцеватый;
⁵Вырастал в высоком доме,
Возле матери любимой,
На морском брегу у бухты,
У залива на мысочке.
Кауко рыбами кормился,
¹⁰Окуней ловил подросток.
Стал потом он сильным мужем,
Расцветая красной кровью;
Был он обликом прекрасен,
Ростом также превосходен,
¹⁵Но он был не без порока,
Жизнь он вёл не без ошибок:
Очень был на женщин падок,
Всё кругом ходил он ночью
Там, где женщины гуляли,
²⁰Где нарядные плясали.
Слышит – есть на Саари [58]58
  Саари – место жительства Кюлликки (руна 11).


[Закрыть]дева,
Как цветок, девица эта
Возросла в высоком доме.
Стройно вытянулась ростом,
²⁵У отца в жилище сидя
На скамейке задней низкой.
Шла молва о ней повсюду,
Женихи за ней являлись,
В дом за девицей-красоткой,
³⁰Ко двору за девой славной.
Солнце сватало сыночка:
Но нейдет в их дом девица,
Чтоб сиять бок о бок с Солнцем
И спешить за Солнцем летом.
³⁵Месяц ясный сына сватал.
В дом его не хочет дева,
Чтобы с Месяцем сиять там,
Круг воздушный пробегая.
С сыном Звёздочка хлопочет.
⁴⁰Но нейдет в страну их дева,
Чтоб блистать там долгой ночью,
Чтоб мерцать на зимнем небе.
Сваты с Виру [59]59
  Виру – область в Эстонии и древнее название самой страны (руна 11).


[Закрыть]приходили
И из Ингрии [60]60
  Ингрия – местность, которая располагалась около современного Ленинграда (руна 11).


[Закрыть]являлись:
⁴⁵Никуда не хочет дева,
Всем – одно лишь отвечает:
«Золото вы зря не тратьте,
Серебро не отдавайте,
Я в Эстонию [61]61
  Эстония(руны 11, 25, 46).


[Закрыть]не выйду,
⁵⁰Не пойду я, не хочу я
Там грести в эстонских водах,
Мерить волны по прибрежью,
Есть эстонскую там рыбу
И эстонскую ушицу.
⁵⁵Я и в Ингрию не выйду
На печальное прибрежье:
Только голод там да холод,
Нет там дров и нет лучины,
Нет воды и нет пшеницы,
⁶⁰Даже нет ржаного хлеба».
Но весёлый Лемминкяйнен
Молодец тот, Каукомъели,
Ехать все ж туда решился,
Саари девушку посватать,
⁶⁵Эту славную невесту
С разукрашенной косою.
Мать его остерегает,
Отговаривает сына:
«Ты не сватайся, сыночек,
⁷⁰К деве той, что выше родом:
Ведь тебя там не потерпят,
В роде Саари очень знатном».
Отвечает Лемминкяйнен,
Говорит так Каукомъели:
⁷⁵«Пусть мой дом не знатен вовсе,
Пусть мой род не спорит славой,
Статью, удалью возьму я,
Силой, ловкостью поспорю».
Все же мать не позволяет
⁸⁰Лемминкяйнену там сватать,
В роде Саари очень знатном,
В той семье весьма обширной:
«Засмеют тебя девицы,
Будут женщины смеяться».
⁸⁵Отвечает Лемминкяйнен,
Не раздумывает долго:
«Оборву я смех у женщин
И хихиканье девичье:
Им наделаю детей я,
⁹⁰Дам им на руки заботу;
Это кончит их насмешки,
Будет смеха заключеньем».
Молвит мать слова такие:
«Горе мне, несчастной, в жизни!
⁹⁵Коль обидишь жен на Саари,
Оскорбишь девиц невинных,
Спор великий возгорится,
Битва страшная настанет,
Женихи, мужья на Саари
¹⁰⁰Целой сотней, и с мечами,
Окружат тебя, несчастный,
Ты один не сладишь с ними».
Не послушал Лемминкяйнен
Материнского совета:
¹⁰⁵Лошадь статную берет он —
Жеребца хорошей крови,
Скачет с шумом он оттуда
Прямо в поселенья Саари,
Сватать там тот Саари цветик,
¹¹⁰Эту славную невесту.
Засмеялись жены в Саари,
Насмехаются девицы,
Как на улицу он странно
И во двор неловко въехал:
¹¹⁵Опрокинул с бегу сани
И в воротах покачнулся.
Вылезает Лемминкяйнен,
Рот скривил, поник главою,
Бороду свою кусает.
¹²⁰Говорит слова такие:
«Никогда того не видел,
И не видел, и не слышал,
Чтобы жены и девицы
Насмехались надо мною».
¹²⁵Не раздумывал он долго,
Молвит им слова такие:
«Есть ли место здесь на Саари,
На равнинах этих саарских,
Где б я смог повеселиться,
¹³⁰На поляне поплясать бы,
Саари девушек потешить,
С милыми повеселиться?»
Говорят девицы Саари,
Отвечают так с мысочка:
¹³⁵«Много в Саари есть местечек,
Ровных мест в долинах саарских,
Где б тебе повеселиться,
На поляне поплясать бы.
Можешь быть ты пастушонком,
¹⁴⁰Пастушонком на пожоге;
Дети в Саари сильно тощи,
Но зато здесь жирны кони».
Не раздумывает Ахти!
Стал он в Саари пастушонком:
¹⁴⁵На лугу весь день проводит,
По ночам к девицам ходит,
С молодицами играет
И с нарядными он пляшет.
Так весёлый Лемминкяйнен,
¹⁵⁰Молодец тот, Каукомъели,
Оборвал смешки красавиц,
Прекратил девиц насмешки:
Ни одной не миновало,
Ни одной из дев невинных,
¹⁵⁵Чтобы он её не обнял,
Чтоб не переспал он с нею.
Но одна была меж всеми,
В роде Саари очень знатном,
Та, что сватов отсылала, —
¹⁶⁰И она отвергла мужа.
Это – Кюлликки [62]62
  Кюлликки – жена Лемминкяйнена (руны 11–13, 15).


[Закрыть]-цветочек,
Всех на Саари дев прекрасней.
Но весёлый Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели,
¹⁶⁵Истоптал сто пар сапожек,
Сотню весел изработал,
Все-то сватается к деве,
Возле Кюлликки все ходит.
Кюлликки, девица-цветик,
¹⁷⁰Говорит слова такие:
«Для чего ты ходишь, слабый,
Что по берегу шумишь ты,
Что ты сватаешь девицу
С оловянною застежкой?
¹⁷⁵До тех пор не выйду замуж,
Изотру покуда камень,
Раскрошу покуда пестик,
Растолку покуда ступку.
Не хочу тебя, плохого,
¹⁸⁰Бедняка, такую тряпку;
Нужно мне стройнее мужа:
Ведь сама стройна я телом;
Нужно мне, чтоб был он статным:
Сложена сама я статно;
¹⁸⁵Нужно мне, чтоб был красавцем:
Я сама лицом красива».
Мало времени проходит,
Лишь полмесяца минуло,
Как в один из дней прекрасных
¹⁹⁰Только сумерки настали,
Вышли девы веселиться,
В пляс красавицы пустились
На краю лесной лужайки,
На поляночке прекрасной.
¹⁹⁵Кюлликки ведёт плясуний,
Цвет прославленный на Саари.
Удалец, цветущий жизнью,
К ним подъехал Лемминкяйнен.
На жеребчике он въехал,
²⁰⁰На отборнейшей лошадке,
В середину самой пляски,
В хоровод девиц прекрасных.
Кюлликки хватает быстро
И бросает деву в сани,
²⁰⁵Положил её на шкуру
И ко дну саней прижал он.
Он коня кнутом ударил,
Хлопнул он ремнем сильнее,
Поскакал оттуда быстро.
²¹⁰На скаку девицам крикнул:
«Никогда, нигде, девицы,
Вы меня не выдавайте,
Что сюда я к вам подъехал
И увез с собою деву!
²¹⁵Коль не будете послушны,
Будет вам, девицы, плохо:
Я войну нашлю заклятьем
На мужей, на парней ваших,
И ни днем, ни ясной ночью
²²⁰Не услышите их больше,
Не пойдут они деревней,
По поляне не поедут!»
Кюлликки печально молвит,
Просит с горечью цветочек:
²²⁵«Отпусти меня на волю,
Ты из рук пусти ребенка;
К матери домой пойду я,
Обо мне она ведь плачет!
Если ж ты меня не пустишь,
²³⁰Чтобы я домой вернулась,
У меня пять братьев дома,
Семь сынов родного дяди,
По следам найдут зайчонка,
Отобьют назад девицу».
²³⁵Но её он не пускает,
Не даёт уйти из санок.
Кюлликки тут стала плакать:
«Ах, напрасно я родилась,
Зря я выросла, бедняжка,
²⁴⁰Для того ли подрастала;
Мужу скверному попалась,
Я бездельнику досталась,
Что всегда готов на битву,
Может вечно злобно драться!»
²⁴⁵Отвечает Лемминкяйнен,
Молодец тот, Каукомъели:
«Кюлликки, цветочек сердца,
Мёд мой, ягодка, красотка!
Ты оставь свои заботы!
²⁵⁰Обижать тебя не буду:
Будешь кушать – обниму я,
А пойдешь со мной под ручку,
За руку со мной ты станешь, —
Ляжешь ты со мною рядом!
²⁵⁵Ну к чему ты так горюешь
И вздыхаешь от печали?
Оттого ль ты так горюешь
И вздыхаешь от печали,
Что без пищи, без коровы
²⁶⁰Я терплю нужду в запасах?
Так оставь свои заботы!
У меня коров довольно,
Молока дают мне много:
На болоте Куманичка,
²⁶⁵На пригорке Земляничка,
В-третьих, Клюква на полянке.
Хороши они без корму
И красивы без надзора;
Их не связывают на ночь,
²⁷⁰Не развязывают утром,
Не кладут пред ними корму,
Им не сыплют утром соли.
Оттого ль ты так горюешь
И вздыхаешь от печали,
²⁷⁵Что незнатного я рода,
Не рожден в семье высокой?
Пусть незнатного я рода,
Не рожден в семье высокой,
Но мой меч огнем пылает,
²⁸⁰Пышет пламенем клинок мой.
Он, конечно, знатен родом
И родился в славном доме:
Злобным Хийси отшлифован,
У богов очищен ярко;
²⁸⁵Им достану знатность роду
И моей семье величье, —
Тем мечом моим горящим
И клинком, дающим пламя»,
И вздохнула тут девица,
²⁹⁰Испугалась и сказала:
«Ахти! Лемпи ты сыночек!
Если хочешь взять красотку
Постоянною супругой,
Точно курочку в объятьях,
²⁹⁵Поклянись мне вечной клятвой,
Что войны ты не затеешь,
Как бы золота ни жаждал,
К серебру бы ни стремился!»
Тут веселый Лемминкяйнен
³⁰⁰Говорит слова такие:
«Я клянуся вечной клятвой,
Что войны я не затею,
Как бы золота ни жаждал,
К серебру бы ни стремился,
³⁰⁵Но и ты клянися также
Не ходить гулять в деревне,
Как бы плясок ни желала
Иль играть ни захотела б!»
Так они клянутся клятвой
³¹⁰И залог дают навеки
Перед богом, что все видит,
Всемогущим властелином:
Ахти – позабыть про войны,
Кюлликки – забыть про игры.
³¹⁵Тут веселый Лемминкяйнен
Жеребца кнутом ударил.
От стегнул его вожжами
И сказал слова такие:
«Ну, прощайте, луг на Саари,
³²⁰Елей пни и корни сосен,
Где ходил я этим летом,
Где ступал я той зимою,
Где бродил дождливой ночью,
Вязнул в злую непогоду,
³²⁵Эту курочку искавши,
Все за уточкой гоняясь!»
Поскакал конёк веселый;
Скоро дом родной открылся.
И промолвила девица,
³³⁰Речи молвила такие:
«Смотрит хижина дырявой
И голодною норою,
И, конечно, ей владеет
Человек, незнатный родом?»
³³⁵Но веселый Лемминкяйнен,
Отвечая, так сказал ей:
«Не тужи об этом доме,
Не вздыхай об этом месте!
Я тебе других наставлю,
³⁴⁰Краше комнаты построю
Из гораздо лучших бревен,
Из стропил на диво крепких».
Так приехал Лемминкяйнен,
В милый дом к себе вернулся,
³⁴⁵Прямо к матери родимой,
Подошел к своей старушке.
Мать слова такие молвит,
Говорит такие речи:
«Что ты долго оставался,
³⁵⁰Мой сыночек, на чужбине?»
Но веселый Лемминкяйнен
Ей сказал слова такие:
«Пусть теперь смеются жены,
И невинные девицы
³⁵⁵Пусть теперь позубоскалят,
Похохочут надо мною, —
Взял я лучшую из всех их,
Посадил на коврик в сани,
Бросил я ее под полость,
³⁶⁰Под меха швырнул поспешно.
Отплатил я за насмешки,
За хихиканье девичье.
Мать, ведь ты меня носила
И питала, дорогая!
³⁶⁵Приобрёл, чего желал я,
И достиг, к чему стремился.
Дай получше изголовье,
Дай помягче мне подушки,
Чтоб на родине уснул я
³⁷⁰Рядом с юною девицей!»
Мать на это так сказала,
Речи молвила такие:
«Богу вышнему хваленье,
И хвала тебе, создатель!
³⁷⁵Ты мне дал теперь невестку,
Мне огонь она раздует,
Будет ткать она прекрасно,
Скрутит нитки веретенцем
И отлично постирает
³⁸⁰И холсты побелит славно!
Ты хвали судьбу, сыночек.
Ты устроился прекрасно.
Хорошо создатель сделал,
Он, отец, любовью полный:
³⁸⁵Чист по снегу подорожник —
Зубки у невесты чище;
Хоть бела на море пена —
Нет пятна в роду девицы;
Хоть стройна на море утка —
³⁹⁰Уточка твоя стройнее;
Ясны звезды в синем небе —
А красавица яснее.
Сделай, сын, полы пошире,
Окна выруби побольше,
³⁹⁵Стены новые сложи ты,
Выстрой новые покои,
Перед горницей порожки,
Над порогом двери сделай,
Ведь цветок заполучил ты,
⁴⁰⁰Захватил себе красотку,
Что тебя повыше родом
И знатней происхожденьем!»