Текст книги "Черепашки-ниндзя и Дерево Познания"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

–    Где же Тортон? – спросил у Доры Лео.

–    Не знаю.

Исчезло не только лицо Колдуна, преграждавшее им путь, но и сам коридор.

–    Ни Колдуна, ни Тортона,– прошептал Микки.

–    Тортон не так прост, как я о нем думал,– покачал головой Лео.

–    Он наверняка притаился где-то и поджидает нас,– высказал догадку Дон.

–    И готовит нам новый сюрприз,– добавил Раф.

–    Что ж, как бы то ни было, нам надо его найти,– сказал Лео.– Но он точно скрывается в этой пещере? – спросил он у Доры.

–    Не обязательно. Он может быть в любой из пещер Храма Пурпура. Ведь Храм Пурпура – это огромный подземный лабиринт со множеством ходов и выходов.

–    Ты знаешь все ходы, Дора? – спросил Раф.

–    Нет.

–    Как же нам быть? – задумался Лео.– Где искать Тортона?

–    Он ждет нас,– едва слышно проговорила Дора.

–   Ждет? – усомнились черепашки.

–   Да. Нам надо внутренне быть готовыми к встрече в любой момент.

–    Что ж, тогда пошли,– скомандовал Лео.

Двинулись дальше по коридору. Гладкие стены с цветными полосами остались позади, и теперь, в кромешной тьме, они очень смутно представляли, много ли, мало ли прошли. У Доры было впечатление, что они уже не в коридоре, что вокруг открытое пространство, скрывающее, возможно, смертоносные ловушки.

–   Дора! – окликнул ее Лео, и она испугалась, потому что голос шел как бы издалека.

–    Я здесь,– ответила она и в следующий момент чуть не вскрикнула: в темноте ей на плечо легла чья-то рука, скользнула вниз и крепко сжала ее запястье.

–    Подождите, у меня же солнечный распылитель,– услышала Дора голос Дона.– Я сейчас посвечу.

Заработал солнечный распылитель, факел Рафа снова зажегся, освещая лица черепашек и в какой– то мере снимая напряжение от давящей темноты.

Заботило другое: свет нигде не встречал ни стен, ни сводов.

–    Выходит, мы на открытом месте,– сказал Лео.

–   Может, светящийся коридор тоже был иллюзией? – предположил Микки.

–   Тогда как же мы попали в этот мир Вечной Ночи? – недоумевала Дора.

–    Здесь поток воздуха,– сказал Раф.– Посмотрите на факел.

И впрямь пламя сильно отклонилось.

Дальше шли медленно. Время от времени Раф останавливался и водил факелом по сторонам.

–    Стен по-прежнему не видно,– комментировал он.

Наконец факел осветил кромку зияющего провала. Раф лег на живот и осторожно пополз вдоль кромки, опустив факел вниз. И здесь свет рассеивался, не встречая на пути никаких преград.

–    Видно, пропасть очень глубока.

–    Но поток воздуха шел именно снизу,– проговорил Дон.

Раф встал. Лео подошел к нему и заглянул в бездну.

–    Будь у нас веревка,– сказал он,– мы могли бы спуститься. А иначе ничего не выйдет.

–    Значит, идти по этому карнизу? – спросила Дора, хотя очень сомневалась, что они найдут какую-либо возможность перебраться через расщелину.

«Но, с другой стороны,– думала она,– не исключено, что расщелина где-нибудь сужается и можно будет перескочить».

–    Направо или налево? – спросил Раф.

Тут уж оставалось рассчитывать на удачу.

–    Все равно,– сказала Дора.

–    Пошли налево,– скомандовал Лео.

Раф повернул налево, освещая себе и другим дорогу факелом. Вдруг он издал громкое восклицание и рванулся вперед: факел выхватил из темноты выступ над бездной, наводящий на мысль, что когда-то здесь был мост.

–    Это и впрямь основание моста,– прочла его догадку Дора.– Но он не был, а есть.

Раф наклонился, поднес факел поближе к выступающему языку.

–    Посмотри-ка, Лео...

В полу было глубоко высечено изображение того же Лица – лица Высочайшего Колдуна. Высунутый язык как раз и составлял выступ, конца которого не было видно.

Дора остановилась в нерешительности, а Лео смело шагнул на «язык», опустился на колени и пополз по этому мосту, если это был мост.

Доре и остальным черепашкам не очень хотелось следовать его примеру. Постоянное появление то тут, то там лица Колдуна вселяло в них тревогу.

Дора смотрела, как Лео ползет через пропасть и готова была позвать его обратно, но не решалась нарушить сосредоточенность, которая была отчетливо видна во всей его напряженной фигуре. А язык-мост, хоть и сужался вдали, казался достаточно прочным.

Лео замер на месте и в первый раз оглянулся.

–    Я думаю, мы пройдем,– крикнул он, и эхо усилило его голос до звериного рева.– Мост, похоже, продолжается. Подождите, пока я доберусь до другого конца.

–    Ладно,– сказала Дора.

Она и черепашки сели поодаль от карниза и смотрели, как Лео медленно, неуклюже продвигается вперед. Его факел удалялся, и вокруг Доры, Микки, Рафа и Донателло сгущались тени.

Доре вдруг показалось, что мост впереди Сужается. Хватит ли Лео места, чтобы поставить оба колена сразу? А тот продолжал ползти, в одной руке держа перед собой факел, а другой цепляясь за край моста. Наконец, сел верхом. Видимо, теперь его тело было шире моста.

Злоба в резном лице Колдуна явно сулила бедствие тому, кто рискнет на подобную переправу. Дора снова хотела было позвать Лео, и снова не решилась.

–    Как думаете, черепахи, все будет хорошо?

–   Обязательно,– ответил Дон.– Никаких сомнений! Ведь мы – солнечные воины.

Лео продвигался толчками, ноги его болтались в пустоте. В свете факела не проступало еще ни малейших признаков конца пропасти.

«Что если язык кончится раньше, и Лео сорвется в пропасть?» – вдруг подумала Дора.

Она напряженно вглядывалась в слабое уже мерцание факела. И вдруг Лео сделал конвульсивное движение.

–    О-ох! – вырвалось у Доры.

–    Что? Упал? – взволнованно вскочил Раф.

–    Не-ет! – выдохнула Дора.

Лео уже стоял на ногах и размахивал факелом, как победным флагом.

–    Ура, черепахи! – обрадовался Донателло.

Лео снова ступил на каменный язык, держа факел перед собой.

У Доры все тело онемело от напряжения, пока она следила за его медленным возвращением. В первый раз глубоко вдохнула, когда он сделал последние несколько шагов и встал на верхнюю губу высеченного в камне лица, из-под которой выходил этот невероятный мост.

–    В конце он очень узок...– Лео часто дышал и лоб его блестел от пота: путешествие туда и обратно нелегко ему далось.

–   Что, мост не доходит до конца пропасти? – обреченно спросил Раф.

–    Самую малость. Можно перешагнуть.

–    И ты доказал это,– улыбнулась Дора. Она старалась казаться спокойной.

–   Другого пути, кроме этого, нет,– сказал Лео.

Дора задумалась. Она знавала узкие горные тропки, по которым надо было идти с величайшей осторожностью, где все зависело от ловкости и способности сохранять равновесие. Однако самая худшая из них – ничто по сравнению с испытанием, что ждало ее сейчас. Ей приходилось отгонять и страх, и отвращение: ступить на язык Колдуна было свыше ее сил.

–   Да что там, камень как камень,– внушал ей Лео.

–   Этот камень может погубить того, кто боится,– возражала она.

–   Да,– согласился Лео.– Но именно того, кто боится.

Дора высоко подняла голову и спросила ровным голосом:

–    Как пойдем?

Лео мысленно повторил только что дважды пройденный путь.

–    Я, пожалуй, пойду первым. За мной Дора. Потом Дон, Раф и последним Микки. Эх, если бы у нас была веревка!

Дора невесело усмехнулась:

–    Связаться? В случае несчастья это означало бы гибель всех.

–    Ладно, пошли! – сказал Лео.

Он поднял факел, чтобы свет падал у него из-за плеча, и уверенно шагнул на язык. Запахнув плащ и крепко сжав посох, Дора двинулась следом.

Донателло вторил ее шагам и движениям. За ним шли Раф и Микки. Потом всем пришлось стать на колени и ползти.

Дора не сводила глаз с камня под собой, боясь глядеть по сторонам. Казалось, пропасть была полна мрака. Во всяком случае, только богатое воображение могло рисовать Доре то, что видели ее глаза.

–    А теперь – верхом,– послышался голос Лео.

Дора подобрала платье.

–    Смелее, Дора,– прошептал сзади Дон.– Я тебе помогу.

Болтающиеся ноги – то одна, то другая – тянули ее вниз.

–    Я боюсь потерять равновесие.

–    Мы поможем тебе. Не бойся,– повторил Дон.

Затем Лео совершил прыжок, если можно так назвать мгновенный переход из сидячего положения в победную позу покровителя горных ущелий. Он положил факел на край карниза так, чтобы пламя освещало мост, и, встав на колени, протянул руки Доре.

Дора высвободила одну руку, взяла посох, завернутый в подол платья, и протянула его Лео. Тот за посох стал подтягивать Дору к себе. В последний момент она рванулась вперед и упала прямо на Лео, как будто ее силы и мужество иссякли разом. Руки Лео и подоспевшего Дона обвили ее спереди и сзади. Солнечное тепло черепашек прогнало прочь все страхи. Они перешли пропасть! Под ними был обычный камень.

Лео и Раф занялись готовым погаснуть факелом. Раф помахивал им, раздувая огонь.

Дора встала, опираясь на посох.

–   Я чувствую себя вне времени и пространства,– сказала она. По ее щекам катились слезы, а крепкий камень под нею, казалось ходил ходуном.

–    Это хорошо,– улыбнулся Дон.– Значит, ты вырвалась из-под власти Хозяина Времени.

Лео поднял факел. Пламя отклонилось в ту сторону, откуда они шли.– Поток воздуха, свежий, как ветер с гор,– сказал он.

–    И тянет нам навстречу,– добавил Раф.

–    Значит, надо продолжать путь,– суммировал Микки.

–    Пошли! – сказал Лео.

Вскоре перед ними возникло отверстие в стене – именно из него и шел поток воздуха. Лео сунул туда голову и глубоко вдохнул.

–    Мы, похоже, близки к выходу,– заключил он.– Этот ветер не пахнет подземельем.

–    Может, там и поджидает нас Хозяин Времени,– сострил Раф.

Что ж, я готов к встрече! – бодро воскликнул Лео и шагнул вперед.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Они ступили в ночь, почти такую же темную, как подземный ход, по которому только что пробирались. Небо было закрыто тучами. Ни одной из трех лун, ни звезд не было видно.

–    Нам надо поторопиться. Не то в полночь, если Хозяин Времени бросит в пламя Злого Огня плоды Познания, от волшебного сада друидов не останется ни одного дерева,– сказал Лео.

Дора извлекла из складок своей одежды зеркальце. Но лунного света, который дал бы ему жизнь, не было. Она видела только один из трех дисков, и то очень тускло. Дора повертела зеркальцем, поднесла к губам, но тщетно.

–    Что ты делаешь, Дора? – спросил Раф.

–    Хотела поговорить с силами древности. Но ничего не вышло. И все-таки мне кажется, что мы сейчас движемся на север.

Когда глаза привыкли к темноте, друзьям все же удалось кое-как разглядеть окрестности. Узкий лаз, в котором они провели ночь, выходил на склон, а под ним на восток и на запад простиралась долина.

–    Знать бы, куда теперь идти,– сказал Лео.– Где искать Тортона?

–    Я вижу блеск текучей воды,– сказала Дора уверенно.

–    Где? – усомнился Лео.

–    Идите за мной. Вон там, на нижних склонах, есть растительность, какие-то низкорослые деревья...

–    Но зачем нам идти к этой текучей воде? – спросил Дон.

–    Нужно идти туда, куда ведет тебя солнце,– ответила Дора.– Главное – сосредоточиться на цели...

Они двинулись вниз по склону.

–    Двурогие,– вдруг остановилась Дора.

Лео бросил на нее удивленный взгляд.

–    На западе,– указала она движением подбородка.– Их четверо. Пасутся.

Лео кивнул, оборачиваясь к друзьям и уже держа меч наготове.

–   Не надо, Лео,– снова прошептала Дора.– Их нельзя трогать. Они безобидные.

–    Но где же Колдун или Тортон?! – нетерпеливо проворчал Раф.– Я никого не вижу, кроме этих двурогих.

Дора встала на колени и снова достала зеркальце. Его поверхность отразила свет трех лун. Дора посмотрела вверх и сказала:

–    Покажи мне Тортона!

Поверхность зеркала покрылась рябью, затем в глубине ее возникла туманная, едва различимая фигура.

«Далеко. И Тортон ли это?» – Дора не могла уловить четкого и внятного ответа.

–    Вблизи его нет,– сказала она, пряча зеркальце.

–    Приехали! – горько усмехнулся Лео.– Что будем делать?

–    Может, разжечь костер? – предложил Микки.

Едва он это сказал, как Дора вскочила на ноги и стала вглядываться в что-то по ту сторону долины.

–   Там...– прошептала она.

–    Кто? – так же тихо спросил Лео.

–   Человек, похожий на Тортона... Но лицо – Колдуна. Он приближается. У него странная одежда... Какие-то красные узоры... Как будто сквозь нее проступает кровь... Узор вспыхивает, угасает и снова загорается...

–    Что еще? – поторопил ее Лео.

–   Я пытаюсь послать ему свою мысль-вопрос. Но ответа не получаю.

Тем временем уже хорошо различимый незнакомец вытянул вперед руку. Его губы – толстые, презрительно усмехающиеся губы Колдуна – выщелкивали одно-единственное слово, тяжело пролетавшее в воздухе, как будто выпущенное из какого-то оружия:

–    Смерть!

Лео уже стоял на ногах, пригнувшись и крепко сжимая рукоятку Огненного меча.

–   Жизнь! – выкрикнул он, принимая вызов.

Не раздумывая, Дора выхватила зеркальце, висевшее на шнурке у нее на шее, раскрутила эту пращу в воздухе и...

Была ли это случайность, или вмешательство сил, которые она вызвала неожиданно для себя самой? Как знать.

Из протянутого вперед пальца Тортона с лицом Высочайшего Колдуна вырвался огненный луч и ударил точнехонько в зеркальце. Многократно усиленное отражение луча вернулось обратно.

Черно-красная фигура исчезла в облаке пара.

–    Кто это был? – спросил Донателло, заметив жест Лео, который обозначал: конец, крышка.

–    Кто бы ни был, он пришел, чтобы убить,– произнес Лео.

–    Кого? – недоумевал Микки.– Тебя?

–    Всех. Все живое.– Лео провел рукой по мокрому лбу. Он был потрясен.

–    Он хотел убить лучом, который послал,– тихо сказала Дора.– Хорошо, что луч попал в зеркальце.

–    Да! Но что было бы с нами, если бы зеркальце не отразило этот луч? – покачал головой Раф.

Лео, по-прежнему хмурый, сказал:

–   Здесь злая земля... Я не знаю, что делать... Не знаю...

Он не договорил: через реку перебирались, перепрыгивая с камня на камень, какие-то странные существа.

–   Дон! Готовь распылитель! – крикнул Лео.

Дора в страхе закричала, увидев столь безобразные творения природы. Природы ли? То слишком длинные, то слишком короткие ноги и руки, до ужаса деформированные лица...

Кошмарные существа, лишь отдаленно напоминающие людей, волной хлынули на берег и без звука напали на волшебницу и черепашек.

Дора схватилась за посох. У Лео все еще был в руках меч. Но это не сулило никакого шанса на спасение. Волю всех пятерых парализовала невидимая сила, передаваемая, очевидно, через зловоние.

Четырех– и шестипалые руки, бескостные щупальца цеплялись за них и валили наземь. Брезгливость, отвращение, с которым Дора смотрела на изуродованные тела и лица, ослабляли ее, лишали ее мысль силы.

Чудовища повалили их на землю. Дора содрогалась от прикосновения этих ужасных рук. Микки, Раф, Дон и Лео не в силах были пошевелиться, тела их словно сковал невидимый панцирь.

Дора задыхалась. Она с трудом сохраняла сознание. Ей крепко стянули руки и ноги, пока одно из этих мерзких созданий прижимало ее к земле. Хуже всего, что держала ее женщина. Нападавшие были голы, если не считать грязных обрывков ткани вокруг бедер. Женщины были так же агрессивны, как мужчины.

Молчание, с которым они напали, сменилось какофонией хрюканья, свиста, еще каких-то звериных звуков.

Дора, оказавшись в кольце нападавших, не видела черепашек. Между тем торжествующие победители позволили себе некоторое развлечение: дергали пленницу за волосы, царапали ногтями – у кого они были, оставляя на ее теле кровавые полосы.

Она стала понимать, что между ними идет какой– то спор: дважды часть нападавших оттаскивала ее от воды, а другая с бормотанием и визгом отнимала и приносила обратно.

Дора ожидала появления Тортона, поскольку была уверена, что никто иной как он выпустил на них эту ужасную свору. Но никого, кроме этих отвратительных существ не было.

Один сунул в костер хворостину, покрутил ее в воздухе, чтобы конец разгорелся и подступил к Доре с явным намерением выжечь ей глаза. Но второй, более рослый и тяжелый, прямо великан среди своих соплеменников, схватил его пальцами– щупальцами за горло и швырнул на землю. Стоявшие у самой воды пронзительно закричали.

Великан набросился на тех, кто окружал Дору, разогнал их кулаками и пинками беспалых ног, схватил Дору за волосы и потащил к берегу. Там он взял ее поперек тела, прошел на глубину и бросил в воду.

Она упала, но не в воду, а в некое подобие лодки, которая угрожающе накренилась. В следующее мгновение в лодку свалились один за другим Лео, Микки, Раф и Донателло.

Лео лежал без движения, и Дора испугалась, что он мертв. Тело Рафа упало Доре на грудь и придавило ее ко дну лодки, где плескалась грязная вода. Она силилась поднять голову, чтобы ей не захлестнуло лицо.

Лодка дернулась и поплыла, однако никто из кошмарных существ и не пытался в нее сесть. Пленников просто пустили по течению, связанных и беспомощных.

Подхваченная быстрым потоком лодка понеслась вниз по реке. Поле зрения Доры было закрыто телом Рафа, так что на первых порах она видела только небо. Но затем с обеих сторон встали отвесные стены и заслонили большую часть неба: оставался лишь узкий просвет между темными скалами.

Время от времени лодка билась о какие-то препятствия, и Дора напряженно ожидала, что их суденышко перевернется или разобьется о скалы.

Ее руки были в воде, и Дора надеялась, что это ослабит узлы, поможет сбросить путы, но она боялась делать резкие движения, чтобы не нарушить равновесие утлого суденышка.

Обрадовалась, услышав стон Лео, дыхание Рафа, бормотание Микки.

«Может, черепашки придут в себя, и тогда у нас будет больше шансов!» – подумала она.

Затем увидела на плече у Лео кровь.

– Лео!

Лео снова застонал, что-то слабо пробормотал Раф.

Но грохот воды заглушил эти звуки.

Воображение Доры понемногу освободилось от железных тисок, в которых она держала свои эмоции.

«Что ждет нас впереди? – думала она.– При такой скорости течения вряд ли удастся выплыть в этой лодчонке, а возможно, нас ждет падение с водопадом в бездну...»

–   Лео! Раф! – снова позвала она, пытаясь привести друзей в чувство.

Каждое неосторожное движение могло привести к катастрофе. К тому же вода в лодке прибывала и плескалась уже у подбородка Доры. Если бы сдвинуть Рафа, она подняла бы голову повыше.

Тело Рафа дернулось, и вода плеснула Доре в лицо.

–    Осторожней! – крикнула она.

–    Где мы? – слабым голосом, но осознанно произнес Раф.

–   Мы все в лодке. Я частично под тобой. Здесь вода, а я не могу поднять голову.

Раф не ответил. Что-то пробормотал Лео.

Дора старалась высвободиться из-под тела Рафа или хотя бы освободить голову. Шея ее болела, и двигать ею становилось все труднее.

–    Раф, постарайся отползти вниз,– вдруг послышался вполне отчетливый голос Лео.

–    Хорошо. Будь готова, Дора...

Она глубоко вздохнула: Раф немного сдвинулся в сторону кормы. Лодка зачерпнула бортом.

Донателло и Микки тоже пришли в себя.

Вода прокатилась по лицу Доры, но каким-то чудом они не перевернулись.

–    Раф, еще чуток,– проговорил Лео.

Раф дернулся еще раз, и Дора наконец задышала свободно. Теперь она могла помочь другим.

–   Дон, приготовься. Я постараюсь подняться повыше...

Ее подбородок упирался в грудь Лео, зато лицо все было над водой. Она увидела, что Лео извернулся и лег поперек лодки. Течение было по-прежнему быстрым, но лодка, казалось, стала более устойчивой. Дора поняла, что сказалась перемена центра тяжести. Теперь она видела, что поток мчится по узкому ущелью меж очень высоких берегов.

«Даже удайся нам выбраться из воды, вряд ли бы мы смогли влезть на эти стены»,– подумала Дора.

Она снова предприняла попытку освободить связанные руки, и, к ее величайшему удивлению, узлы чуть-чуть поддались.

«Все-таки вода помогла».

–    Слышите, черепахи, я почти освободила руки,– прошептала она.

–    Хорошо,– тихо проговорил Лео.

Глаза его были закрыты.

Между тем решимость и воля Доры росли. Брошенная на произвол судьбы, связанная, она все– таки на что-то надеялась.

–    Итак, первое дело – руки,– сказала Дора вслух.

Несмотря на боль в запястьях, она, то напрягаясь, то давая себе передышку, расслабляла главный узел.

Лео не открывал глаз, и Дора подумала, что он снова потерял сознание.

–    Сколько еще продлится эта гонка по воде? – словно сквозь сон проговорил Донателло.

Дора еще немного приподняла голову и отметила про себя, что стены становятся ниже. Последнее усилие – и руки ее свободны. Затекшие пальцы ничего не чувствовали, но, когда циркуляция крови начала восстанавливаться, Дора чуть не закричала от боли. Через силу заставляла себя сгибать и разгибать непослушные пальцы. Наконец, смогла приняться за узлы на лодыжках, где ремни глубоко врезались в тело.

Вспомнив, что чудовище, захватившие их, не обыскивали ее, пошарила за пазухой и достала из потайного кармана небольшой нож. Он чуть не выпал из ее бесчувственных пальцев, но как-то ей удалось перерезать ремни. Затем она посмотрела, что может сделать для черепах. Река между тем сузилась, и течение стало быстрее. Лодка была тупоносая, с высокими бортами. Похоже, у нее был деревянный каркас, обтянутый такой толстой кожей, что непонятно, какому животному она принадлежала. Кожа была чешуйчатой снаружи, гладкой изнутри и, вероятно, очень крепкой. Вообще же лодка была словно из иного, давно минувшего времени.

Дора чуть-чуть придвинулась к Лео и увидела, как глубоко врезались ремни в его руки. Руки– ноги других пострадали меньше. Она освободила всех друзей от пут и устроила поудобнее, насколько это было возможно.

– Но что мы можем сделать без весел, без руля, без всяких средств управления лодкой? – вздохнул в темноте Микки.– Ты знаешь, Дора,– продолжал он,– когда эти чудовища связали нас, предварительно отдубасив своими палками, я потерял сознание... Но каким-то непонятным образом, я помню, помню все то, что промелькнуло перед моим мысленным взором в то время. Это была полная ясность сознания. Сначала показались верхушки каких-то пальм, растущих как бы прямо из океана, а потом словно всплыл плоский диск острова... Я думал, что это – спасение. Небольшой остров окружали коралловые рифы вроде тех, что мы видели во время нашего путешествия на остров принцессы Ресниц. Но этот остров был словно необитаемым. Я видел себя лежащим в лодке. Вот так лежал и бессмысленно смотрел в небо. Иногда слышал какой-то гул. Надо мной проносились ракеты и звездолеты. Но заметить меня, конечно не могли. Я попытался грести. Но это почти не помогало. Мою лодку несло прямо к широкому проходу между рифами. Когда грохот прибоя остался позади, я увидел приближающийся берег. Я подплыл к косе. Помню вывернутые с корнем деревья, следы волн, забегавших далеко на сушу. Дно лодки заскрежетало по коралловому песку. Я вышел на берег и упал в тени первой же пальмы. Когда слабость прошла, огляделся. «Может быть встречу здесь робота», – почему-то подумал я. И крикнул вслух: «Эй, робот! Робот!» С минуту прислушивался. Кругом царила тишина, нарушаемая только шелестом пальмовых листьев и отдаленным шумом прибоя. Двинулся дальше. У первых деревьев зацепился ногой за валявшуюся проволоку. Немного дальше лежали пластиковые столбы, подмятые упавшим деревом. В чаще что-то зашелестело. Я остановился. Шелест повторился. Потом сквозь жужжание мух до меня долетело слабое потрескивание. В путанице ветвей ползло какое-то животное. Я раздвинул лианы, чтобы лучше его рассмотреть, и с отвращением попятился. Это был зверек величиной с кролика, весь покрытый слезящимися язвами. Задние лапы животного тащились за распухшим, израненным туловищем. Почувствовав мое присутствие, зверек повернул голову ко мне. Я испугался и с криком:  «Эй! Робот! Робот!» убежал.

Заросли поредели. Я вышел на край скалистой долины, отлого спускающейся к далеким голубым водам залива. Стал разглядывать беспорядочное нагромождение огромных, серого цвета фигур. Кубы, призмы, усеченные и ступенчатые пирамиды, лестницы из мрамора, прекрасные, но поврежденные временем статуи являли собой сущий хаос форм и размеров.

–  Робот! Эй! Робот! – снова стал кричать я.

Через минуту услышал ответ. Это было как звук сигнальной трубы. Я сел. Ждал, оглядывая берег. Вдруг понял, что вдоль песчаного берега тянется проволочное заграждение. И увидел робота. Он приближался очень быстро. Его назойливый сигнал звучал все громче. Было в нем что-то тревожное. Робот на полной скорости мчался ко мне. В последний момент сигнал умолк, и робот резко остановился. Я подошел к нему. Он вздрогнул и предостерегающе завыл.

–  Выключи сирену! – рассердился я. – Что случилось?

–  Немедленно беги! – крикнул робот. – Немедленно покидай остров! Здесь находится старое кладбище радиоактивных отходов. Беги отсюда! За рифы!

Я обратился в бегство. Колючие ветви рвали одежду, царапали кожу, хлестали по лицу. Не чувствуя боли, я пробирался к берегу, падал, поднимался. Казалось, сердце разорвет грудь, не хватало воздуха. Голубой берег становился все ближе. Наконец я упал, запутавшись в лежащей  на земле проволоке, и больше не мог подняться. Издалека доносился тревожный сигнал робота.

Я осознал только одно – надо как можно скорее броситься в воду и отплыть дальше в море, за рифы... Больше я ничего не помню,– закончил Микки.– Только плеск воды...

–    Ты посетил иной мир,– задумчиво произнесла Дора.– Возможно, это было какое-то предостережение нам всем... Если бы у меня была возможность заглянуть в зеркальце, я бы тебе объяснила твое видение. Было бы не худо об этом поразмыслить...

Но размышлять Доре долго не пришлось. Потому что конец их путешествия был близок. Каменные стены вдруг оборвались, и они выплыли из каньона в долину – если это была долина, а не целая равнинная страна.

–    Сколько еще до полуночи? – поинтересовался Микки.

–    Надо бы поспешить,– ответила Дора.– Но это не в наших силах. Будем уж двигаться так, как это возможно.

–   Куда же мы попали? – услышала Дора голос Рафа.

–   Я вижу ровную местность, покрытую чем-то вроде травы.

Поток, несущий их, бежал уже не так быстро, и путь его был отмечен кустарниками и мелкими деревцами – единственной растительностью, которая возвышалась над травой. В остальном было темно и пустынно. Оглядевшись, Дора вздрогнула от внутреннего озноба.

Стон Лео снова привлек ее внимание. Тот открыл глаза и посмотрел на друзей вполне сознательным взглядом. Дотронулся до раненого плеча, вздрогнул, а затем оглядел равнину.

–   Мы по другую сторону гор,– сказала Дора.– Нужно промыть твою рану, Лео.

–    Не надо. Это не опасно...– Он нахмурился и потер лоб.– Это был сон или мы действительно видели Тортона?

–   Мы видели Тортона с лицом Колдуна,– осторожно ответила Дора.

–    Значит, это не сон,– удрученно произнес Лео.– Как трудно иметь дело с силами, о существовании которых большинство даже не подозревает.

–    Колдун создал себе целую рать злых последователей,– сказала Дора.– Чудовища, которые схватили нас,– не человеческого рода.

–    Ты думаешь, их напустил на нас Колдун? – спросил Микки.

–    Колдун или Хозяин Времени, неважно... Это одна и та же сила...

Донателло, глядевший вдаль, вдруг вскрикнул: – То, что казалось стеной кустарника, теперь стояло прямо перед ними, беспрепятственно пропуская воды реки под собой.

–    Это заградительный барьер, и лодка должна столкнуться с ним! – воскликнул Донателло.

Осторожно балансируя, он поднялся на колени, но понял, что, даже встав на ноги, не достанет до вершины барьера. Лодка снова угрожающе качнулась – это встал Лео.

–    Проплывем? – спросил он.

Дон пожал плечами.

Доре случалось плавать в горных озерах, но здесь на нее наводило страх быстрое течение.

«Может, лучше попробовать взобраться на барьер, когда мы столкнемся с ним? – думала она.– Однако сам барьер... Неизвестно кем и для чего он сделан».

Но оказалось, что выбора у них и не было. Как только лодка подошла к барьеру, откуда-то как бы прямо из воздуха упала сеть и накрыла ее вместе с пловцами. Дон и Лео пытались освободиться от сети, но из-за кустов и деревьев с обеих сторон появились люди. Нет, не прежние уроды – у них были красивые, с горделивой осанкой тела...

Дора позвала на помощь…

Но никто не откликнулся. В чем дело? Она всмотрелась в их лица. Это были пустые лица, без всякого выражения. В угрожающем молчании ловцы подтаскивали сеть к себе.

–  Это же люди… Живые существа, – проговорил Лео. – Что они хотят с нами сделать?

Дора покачала головой. Она чувствовала себя потерянной и беспомощной: ни о каком контакте с этой публикой не могло быть речи.

–  У них совершенно пустые лица… – только и сказала она.

–  Но почему? Как это объяснить? – недоумевал Раф.

–  Мне кажется, что все они во власти какого-то кошмара или столь сильной галлюцинации, что все полпытки разрушить ее бесплодны, – сказала Дора.

–  Значит где-то здесь и Хозяин Времени. Только он мог сотворить такое! – воскликнул Дон.

–  Они выглядят совсем как люди, – высказала Дора свою растерянность, – но это не люди… то есть не живые мыслящие существа.

Кто бы они ни были, ловцы прекрасно сумели воспользоваться силой течения и своей странной сетью, чтобы захватить пленников. Их было слишком много, чтобы наши друзья отказались от всяких попыток защищаться.

Им связали руки за спиной и повели прочь от реки по пустынной равнине. Кое-где можно было разглядеть остатки костров. «Люди» шли молча, не разговаривая ни с пленниками, ни между собой.

Дору бросало в дрожь даже от одностороннего контакта с ними. Они казались пустыми оболочками, повинующимися чьей-то воле и не имеющими собственного разума. Но эти тела, как видно, нуждались в пище и воде.

Они достали свои припасы и разделили их с пленниками. Черепах и Дору развязали, но все время внимательно следили за ними.

–  Даже вода какая-то странная, с металлическим привкусом, – сказал Раф.

–  Как будто ее долго держали в контейнере. – добавил Микки.

–  Куда вы нас ведете? – спросил Лео, втайне надеясь, что люди приведут их к Тортону.

Но человек, к которому он обратился, ничего не ответил. Вместо этого он снова связал Лео руки, попробовал последний узел на прочность и отошел с довольной усмешкой.

Лео посмотрел на Дору.

–  Они должны тебе что-то ответить, – сказал он.

Дора облизала губы. У нее пересохло во рту от волнения, казалось, она не сможет произнести ни слова. Но надо было что-то делать. И она… запела! Слова песни были такими древними, что даже значение их забылось. Они шли из туманного прошлого планеты Ригель и, вероятно, когда-то были настолько важными, что каждый заучивал из наизусть.

–  Вначале. – речитативом завела Дора на забытом языке, – было создано Небо… И человек получил жизнь… Он звался Сыном Неба…

Слова слетали с ее губ все быстрее, отчетливее, произносились с большей энергией и силой. И… Да, один из ловцов обернулся к ней. Легкое замешательство мелькнуло на его пустом лице, губы дрогнули, и его голос, присоединился к песне – слабый, тихий, прерывистый. И когда Дора замолчала, он увидел ее, по-настоящему увидел!