Текст книги "Черепашки-ниндзя против Пиратов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

–   Нам не нужно терять времени даром. Все это пустяки. Аппарат можно починить в случае чего, а вот если мы не сможем уберечь цивилизацию от готовящегося зла, то исправить положение потом будет уже невозможно... Надо спешить... Время не ждет... Только бы Сплинтер был сейчас дома.

–   О! Это здорово, что вы пришли именно сейчас! – встретил черепашек-ниндзя Сплинтер. – Еще немного – и вам бы пришлось прождать меня порядком... Я как раз собирался пойти поразмять кости, а на это требуется не один час времени.

–   Учитель, – начал Рафаэль, – мы пришли по делу.

–   Что ж, проходите... Глядя на ваши лица, я уже обо всем догадался, – заметил Сплинтер. – Вы сейчас ко мне заходите редко и то ненадолго... Так что стряслось?

  Черепашки разместились в комнате, где жил учитель. У каждого из них было свое излюбленное место, ведь в этом доме они не чувствовали себя гостями. Но Рафаэлю на этот раз сидеть за столом не хотелось, а потому он сразу же направился к книжной полке, где стояли очень старые книги.

  Вкратце Рафаэль уже в который раз поведал Сплинтеру свою историю, на что тот сказал:

–   Как раз недавно я листал одну старинную книгу о будущем и там наткнулся на любопытную запись. Рафаэль, принеси-ка сюда, поближе к свету, вон ту толстую книгу в кожаном переплете!

  Рафаэль стал показывать на книги, не зная, о какой из них говорил учитель, так как все они были в кожаных переплетах.

–   Эту? – поинтересовался он.

–   Да нет же, другую! Возьми левее! Да-да, она самая!

  Сплинтер открыл книгу как раз посередине.

–   Эта книга о будущем земной цивилизации, о нашем с вами будущем. Вот это, – Сплинтер показал на первую половину книги, – то, что осталось уже в прошлом... Остальное еще впереди...

–   Но ведь книга рано или поздно кончится? – не удержался Микеланджело.

  Учитель вздохнул.

–   Об этом я не могу судить... Все рано или поздно кончается. Но никто не знает, когда же наступит этот конец... Одно достоверно, что все может закончиться значительно раньше, если вовремя не исправить ситуацию...

–   Учитель, вы обещали зачитать нам из этой книги о том страшном зле, – торопил Сплинтера Рафаэль.

–   Да-да, одну минуточку... Кажется здесь то самое место... Хотя нет, это уже было... Итак, я нашел то, что искал... «Новая эра – эра зла, насилия, войн и жестокости ожидает земную цивилизацию. Силы зла, которые тысячелетия дремали под землей, выйдут наружу, чтобы править миром. У этих сил своя религия, свой король, знать о которых может только один человек, живущий...» – Сплинтер остановился, – дальше разобрать невозможно, убедитесь сами! Книга старая, а потому буквы от времени поблекли и стерлись...

–   Ах, как жаль! – воскликнул Микеланджело.

–   Вот это да! Подумать только, на самом интересном месте!

–   Да-а, – протянул Леонардо, – вот это не повезло.

–   Не огорчайтесь, друзья мои! – поспешил успокоить черепашек Сплинтер. – Не надо так непочтительно говорить об этой книге, она имеет свои секреты.

–   Секреты? – удивился Микеланджело. – А на вид так себе, книга, как книга. Сколько я их вчера пересмотрел!

–   Именно, секреты. Если, к примеру, вам захочется перевернуть еще одну страницу вперед, то...

–   И что же будет, если перевернуть одну страницу? – скептически спросил Леонардо.

–   А ты попробуй! – предложил учитель. – Ну, давай же!

  Леонардо протянул руку к книге.

–   А она током не ударит? – боязливо и в то же время с улыбкой поинтересовался Леонардо.

  Черепашки-ниндзя засмеялись.

–   Смелее! – настаивал Сплинтер. – Или черепашки-ниндзя стали трусливыми кроликами?

  Леонардо быстро перевернул страницу и застыл в изумлении. Другие тоже от удивления открыли рты.

–   Вот это да!

–   Но она совершенно пустая! На ней нет ни единой строчки! – громко сказал Леонардо.

–   А я вам что говорил: эта книга с секретом! На ее страницах те самые слова и строчки появляются лишь тогда, когда приходит им время... Как известно, всему свое время... Так вот, то, что они уже появились, свидетельствует о том, что события эти приближаются.

–   А точное время там не указано? – засуетился Донателло.

–   К сожалению, – учитель закрыл книгу, – но я думаю, что на этот вопрос кое-кто может ответить...

–   Кто именно, учитель? – почти разом отозвались черепашки-ниндзя.

–   Тот, кто знает об этой религии и о ее короле, – не без надежды в голосе ответил Сплинтер.

  На какое-то мгновение все замолчали, понимая, что зашли в тупик, выхода из которого пока не видно.

–   Учитель, – вдруг прервал молчание Рафаэль.

  Сплинтер внимательно посмотрел в его сторону.

–   Я думаю, что тот человек, которого убили, искал того, о ком упоминается в этой книге... Он был послан, но кем? Значит, есть еще кто-то, кто знает о существовании той религии...

–   Скорее всего, – начал высказывать свое предположение Сплинтер, – есть еще одна книга, но где и у кого?

–   Точно! – подхватил Микеланджело. – В той самой Турции, уж поверьте мне!

–   Откуда тебе-то знать?! – съехидничал Леонардо.

–   А оттуда! – не сдавался Микеланджело. – Возможно, события, о которых говорится в книге, там происходят значительно быстрее, чем мы, находясь здесь, можем о них судить. Потому и в книге, которая находится там, у них, все уже написалось... Вот только неизвестно одно...

–   Что именно? – спросил Рафаэль.

–   К тому моменту, когда в нашей книге появится сообщение о том, чего нам так не хватает, в той самой Турции ничего ужасного не произойдет? – задумался Микеланджело.

–   А ты, оказывается, не так глуп, – похлопал по плечу Микеланджело Донателло.

–   А ты как думал! Хоть ты у нас и Самумас, но я тоже не глупее вас, – с достоинством произнес Микеланджело.

  Все это время, пока шло обсуждение, Рафаэль сидел как на иголках, порываясь все время куда-то бежать. Ему казалось, что они могут не успеть, опоздать, а тогда... Даже трудно было представить, что может случиться тогда! Как никто другой он чувствовал на себе ответственность за то, что происходит, ведь именно он первым получил информацию и пообещал умирающему иностранцу, что сделает все, что от него зависит, чтобы предотвратить зло.

–   А кто были те двое, которые пристрелили этого несчастного? – между прочим поинтересовался Леонардо.

–   Неужели не ясно? – кинул на Леонардо колкий взгляд Микеланджело. – Очевидно те, кто исповедует ту религию.

  Глаза у Донателло заблестели.

–   Так там идет самая настоящая война! – воскликнул он. – А мы сидим здесь и ни о чем не знаем.

–   А откуда нам знать! – подхватил Микеланджело. – Если об этом умалчивают средства массовой информации.

–   Да-да, – вступил, в разговор Рафаэль, – и Эйприл нам ни о чем подобном не говорила, хотя наверняка, если бы до нее дошла какая-либо информация, она сразу же дала бы о ней знать.

–   А что Эйприл! – воскликнул Леонардо. – Подумаешь, какой-то псих-ученый выводит мутантов... Это ей интересно, а что касается более важного, то это ей неизвестно...

–   Ты не прав, – прервал его Донателло, – Эйприл всегда там, где ей нужно быть. Ведь обо всем самом интересном мы узнаем от нее, будь то политическая жизнь, культура или наука. Разве ты с этим не согласен?

  Леонардо пожал плечами.

–   Не время сейчас обсуждать такие вопросы, – не удержался Рафаэль, – каждый из нас на своем месте. Подумали бы лучше, как нам вычислить того человека, к которому был послан иностранец.

–   М-да, мы даже не знаем: мужчина это или женщина, – заметил Донателло.

–   И то правда, мы так мало о нем знаем, – подытожил учитель Сплинтер. – Если убитый иностранец оказался здесь, то значит его надо здесь и искать. Хоть с этим нам повезло...

–   Мне кажется, что это может быть какой-нибудь ученый, – предположил Рафаэль, – а потому надо обратиться к Эйприл. Уж она, думается, знает кого-нибудь из тех, кто занимался бы изучением Востока. А их не так уж и много.

–   Без Эйприл нам не обойтись, – согласился Донателло.

  Лишь только была высказана последняя фраза, как комнату наполнил нежный голос Эйприл, которая появилась совсем беззвучно.

–   Так и знала, что застать черепашек я смогу только здесь, раз их нет дома!

–   А ты и дома у нас побывала? – спросил Леонардо.

–   Конечно, ведь мы договорились о встрече...

–   Но не уточнили время, поэтому так и получилось, – виновато произнес Рафаэль. – Послушай, Эйприл! У нас к тебе дело.

–   Правда? А то я уже начала думать, что на сей раз вы решили обойти меня стороной, – шутливо, но не без укора сказала она.

–   Ты не могла бы познакомить нас с кем-либо из востоковедов?

–   Востоковедов? – задумалась Эйприл. – Нет, сейчас не припомню, надо еще с кем-нибудь посоветоваться... Кажется, недавно на 6 Канале была передача о культуре Востока. Но не я готовила материал, поэтому...

  Черепашки ухватились за эту мысль.

–   Это нам подходит, – произнес Донателло с серьезным видом.

–   Но ведь нам нужна не культура, а религия, – возразил Микеланджело, – насколько я понимаю, это не одно и то же.

–   Но вместе с тем очень тесно взаимосвязаны, – сказал Сплинтер так значимо, что ни у кого не возникло сомнений, что это может быть как-то иначе.

–   Решено, попробуем выйти на нужных нам людей, – с бодростью в голосе произнесла Эйприл.

  Рафаэль посмотрел на Эйприл с уверенностью, что она не заставит их долго ждать. Точно прочитав это по глазам Рафаэля, Эйприл улыбнулась и подмигнула ему.

  Спустя полчаса Эйприл, выяснив все нужное у своих коллег, мчалась в институт востоковедения, а черепашки-ниндзя тем временем пошли собираться в дорогу.

Глава 4. Нужные люди

  Институт востоковедения Эйприл нашла не сразу. Здание, где он размещался было такое невзрачное на первый взгляд, что она, не обратив на него никакого внимания, пролетела мимо. Ей казалось, что такое солидное учреждение достойно непременно чего-то особенного, большого и приметного.

  Она поминутно спрашивала у прохожих, как пройти к этому институту, хотя находилась от него, что называется, в двух шагах. Те, услышав ее вопрос, указывали ей дорогу. Но она почему-то думала, что они ошибаются.

  И вот, когда двое, убеленных сединой, мужчин совсем рядом от нее стали спорить о большой археологической находке, привезенной совсем недавно из одной из стран Востока, Эйприл убедилась, что ошибалась как раз она.

  Не обдумывая, она подошла к спорящим и спросила:

–   Могу ли я задать вам вопрос, который меня очень интересует?

  Мужчины прервали свой спор и изучающе посмотрели на Эйприл. Один из них ответил:

–   Во-первых, один вопрос вы уже задали без нашего на то позволения; во-вторых, когда спорят двое, то третьему здесь не место, а в-третьих...

–   А в-третьих, – прервал другой, – задавайте свой вопрос, милая девушка. А то наш спор, боюсь, так ни к чему не приведет.

  Каким-то очень знакомым показалось лицо этого внимательного к ней мужчины. Сейчас не было времени, чтобы напрячь память и вспомнить, откуда она его знала, но ей этого очень хотелось.

–   Вы случайно направляетесь не в Институт востоковедения? – спросила телеведущая.

–   Именно туда мы и направляемся. А что вас туда привело?

  Колючим взглядом на Эйприл смотрел другой мужчина, которого лишили возможности высказать еще пару аргументов в свою защиту. Девушка не понравилась ему с первой минуты как только заговорила.

  Эйприл, конечно, могла скрыть причину своего визита в институт востоковедения, но вопрос уже был задан, а оставить его без ответа было бы невежливо с ее стороны.

–   Мне нужен кто-либо, кто занимался бы изучением одной из стран Востока.

–   Какой именно? – с хитринкой поинтересовался ее собеседник.

–   Турции.

  Оба мужчины переглянулись, а тот, который с ней беседовал, сказал:

–   Мне кажется, я знаю тех, кто вам нужен.

–   Правда?! – воскликнула Эйприл.

–   Мне вы можете доверять, поверьте.

–   Тогда ведите меня к ним! А то, боюсь, на поиски их я затрачу еще уйму времени, – с просьбой в голосе произнесла Эйприл.

–   А нам не нужно никуда идти.

–   Я не совсем вас понимаю, – девушка занервничала.

–   Те, кто вам так нужен и кого вы ищете, прямо перед вами. Меня зовут Стефен Уэбер, а это мой коллега – Мэйсен Стирлинг.

  После того, как его представили Эйприл, Мэйсен Стирлинг сделал видимость улыбки: уголки его губ слегка поползти вверх, а затем он между прочим заметил:

–   Очень приятно.

–   А с кем имеем честь общаться? – спросил Стефен Уэбер. – Хотя... Постойте, постойте-ка... Мне кажется... Да нет же, я просто уверен, что вашу милую мордашку я вижу каждый день и даже могу сказать по какому каналу!

–   Вы угадали, я просто Эйприл.

–   Да не просто, а девушка, которой я готов помочь, – сразу же вызвался Стефен Уэбер.

  Со Стефеном Уэбером Эйприл общаться было легко. Он не был занудой, каким показался ей Мэйсен Стирлинг. В нем на удивление было полно жизненной силы, которая поддерживала его и в процессе общения с людьми передавалась другим. На вид ему было около пятидесятишестидесяти. Как раз такой возраст у мужчин, когда трудно определить его точно. Многочисленные морщины, собравшиеся паутинкой у глаз, делали его старше, а вот белоснежная улыбка в сочетании с блеском глаз, впечатляющей миндалевидной формы, прятали его годы.

  Если же попытаться описать Мэйсена Стирлинга, то сразу нужно оговориться, что не только в его взгляде, но и во всем внешнем виде было много отталкивающего и настораживающего. Было видно, что этот человек довольно тяжело сходится с людьми, очевидно, из-за своего замкнутого характера. Черты лица его были невыразительны, размазаны, а потому, чтобы запомнить этого человека, нужно было долго в него всматриваться. Губы Мэйсен Стирлинг постоянно покусывал, то ли от излишней нервозности, то ли по привычке. Несмотря на то, что прожил он на свете не так уж и много: сорок-сорок пять лет, вид у него был утомленный, точно он устал жить.

  Когда же Мэйсен Стирлинг услышал о том, что Эйприл интересуется Турцией, ему захотелось, чтобы и его не обошли стороной, возможно, имея в этом свой интерес.

–   Я тоже... тоже помогу вам, – выдавил из себя Мэйсен Стирлинг, когда Стефен Уэбер испытывающе посмотрел не него.

–   Итак, Эйприл, мы слушаем вас, – сказал Стефен Убер.

–   Улица, мне кажется, не совсем подходящее место для такого серьезного разговора, – заметила девушка с намеком.

–   Я вас понял, – согласился с ней ученый, – а потому приглашаю к себе. Я живу совсем недалеко отсюда, в пяти минутах ходьбы, так что, если не возражаете...

–   Я нет, не возражаю, – поспешила с ответом Эйприл.

  Мэйсен Стирлинг должен был находиться в это время в институте на совещании, где рассматривалась его работа. Похоже, он не спешил: то ли эта работа была для него пройденным этапом и не представляла ничего существенного в его жизни, то ли ему показалось, что с появлением Эйприл ему представилась возможность сделать что-то очень важное. Прошлая жизнь Мэйсена Стирлинга была малоприметной. Такие люди не привносили в науку ничего нового, а лишь довольствовались тем, что помогали тем, кто это делал постоянно, тайно завидуя им. Поэтому он предпочел быть со Стефеном Уэбером.

–   Я с вами, – сообщил Мэйсен Стирлинг.

–   Вот и чудесно! – заключил Стефен Уэбер, беря под руку Эйприл.

  Кабинет, где обычно любил работать Стефен Уэбер, находился на втором этаже и занимал довольно большую площадь, так как здесь было все, что нужно для работы: громоздкий письменный стол из дуба, объемное кресло к нему с кожаными подушками и подлокотниками, стенные шкафы со специальной литературой, которая собиралась в течение всей жизни, множество светильников, которые освещали каждый угол комнаты, а также было предусмотрено и то, что необходимо для отдыха: музыкальный центр, красивая мягкая мебель.

  Особое место было отведено всевозможной зелени, которая украшала кабинет и вместе с тем дополняла. На письменном столе стоял компьютер – незаменимая вещь в работе.

  Эйприл оценила, что хозяин этого кабинета обладал, несомненно, хорошим вкусом. Она уютно устроилась в мягком светлом кресле радом с письменным столом. Стефен Уэбер занял место за письменным столом, Мэйсен Стирлинг расположился на диване.

–   Надо сказать, – заметила Эйприл, – что в вашем кабинете все напоминает о том, что его хозяин исследует Восток.

–   Еще бы! Здесь каждая вещица, каждая безделушка, которая для непосвященного не имеет никакой ценности, для меня бесценна! Что, к примеру, вы можете сказать об этой вазе кроме того, что ей почти десять столетий, а оттого выглядит не совсем эстетично и привлекательно? – обратился Стефен Уэбер к Эйприл, показывая на внушительных размеров вазу, которая стояла на маленьком столике около окна.

–   Ну... Она сразу бросилась мне в глаза...

–   Какой-нибудь аргумент вы мне приведете, но то, что она значит для меня, если узнаете, то никогда не прочувствуете. Поэтому я не пускаю сюда случайных людей.

–   Но вы меня не знаете, а познакомились мы совершенно случайно, – залепетала Эйприл.

–   Тем не менее, я вам почему-то доверяю. А теперь мне бы хотелось выслушать вас.

  Стефен Уэбер приготовился внимательно слушать то, что собиралась ему сообщить Эйприл.

  После некоторой паузы Эйприл начала:

–   Вы, наверное, слышали вечернее да и утреннее сообщение по поводу убийства иностранца.

–   О-о! К убийствам я уже привык. Люди в последнее время ни во что не ставят жизнь, – сделал небольшое отступление Стефен Уэбер.

–   Это преступление произошло на глазах моего друга – Рафаэля, который убежден, что оно было преднамеренным.

–   Так-так, ваш друг – свидетель? Не завидую я ему в таком случае... М -да... Но как-то непонятно мне, для чего вы все это мне рассказываете? Может вам нужен хороший адвокат?

  Эйприл слегка растерялась.

–   Понимаете... Этот иностранец искал здесь одного человека.

–   Кого же?

–   Мы пока не знаем кого, но, думаем, кого-то, кто знает многое о Турции.

–   И что, за это его убили? – с недоумением спросил Стефен Уэбер.

–   Перед смертью он успел поведать моему другу, что в Турции готовится страшное зло и что он послан найти того, кто мог бы это зло предотвратить.

–   Но какое зло?

–   Скоро, очень скоро одна религиозная секта будет управлять землянами. Начнется эра жестокости и насилия. Мы должны помешать им во что бы то ни стало, – серьезно заявила Эйприл.

–   Почти всю свою жизнь я исследую Турцию, – сказал Стефен Уэбер, – я сотни раз встречался с людьми этой замечательной страны, имею там много друзей, но ни разу не слышал от них о такой секте. Мне нужно кое с кем связаться, чтобы выяснить все поподробнее. Возможно, все это только паника, а опасности вовсе нет.

–   Но Сплинтер совсем другого мнения. Угроза существует, – возразила тут же Эйприл.

–   А кто такой Сплинтер? – поинтересовался Стефен Уэбер.

–   Это учитель черепашек-ниндзя. А они – мои друзья, – с гордостью заявила девушка.

–   Вот оно что?! А они тогда где?

–   Они меня ждут с ответом. Я должна найти человека, который помог бы нам спасти земную цивилизацию, а для этого поехал с нами в Турцию.

–   Съездить и я смогу, вот только помогу ли? – засомневался Стефен Уэбер.

  Потом он как-то явно задумался, поджав губы и потирая лоб, а спустя несколько минут, произнес:

–   Да ведь я припоминаю, что кто-то добивался встречи со мной...

–   Когда это было? – спросила Эйприл.

–   Если я не ошибаюсь, дней пять тому мне позвонили и попросили о встрече. Я часто имею беседы с разными людьми, но здесь был особый случай... Он говорил по-турецки, несколько раз подчеркнул важность встречи... Согласен был на все, лишь бы я смог выслушать его... А-а! Вот еще! Он просил помочь...

–   А на какой день была назначена эта встреча?

–   Она должна была состояться вчера, но так и не состоялась. Никто ко мне не пришел, хотя я подробно описал место, где я живу... Возможно, тот, кто должен был прийти, передумал, – сказал Стефен Уэбер.

–   Но, возможно, его выследили и, чтобы не навлечь на вас опасность, он просто не стал рисковать, – предположила Эйприл.

–   А позже его убили? – догадался Стефен Уэбер. – Но постойте! Почему вы связываете со мной то преступление? Откуда мне знать: кто есть кто?!

  Мэйсен Стирлинг до сего момента молча слушал, не вступая в разговор. Но его терпению пришел конец.

–   По-моему, все это чушь собачья. У нас есть более важные дела, а вы разбирайтесь сами со своими друзьями... я сразу понял, что вы какая-то авантюристка, но дал возможность Стефену Уэберу убедиться в этом, чтобы потом он не упрекал меня ни в чем... А теперь думаю, вам пора...

–   Ты забываешься, Мэйсен! – грозно крикнул Стефен Уэбер. – Я пригласил Эйприл к себе и не тебе в моем доме гостям указывать на дверь.

–   Я только хотел... – поспешил оправдаться Мэйсен Стирлинг.

–   Кажется, вы хотели быть с нами, – довольно грубо произнес Стефен Уэбер. – Но если только для того, чтобы вставлять в разговор свои колкие замечания, то вам лучше удалиться.

  Мэйсен Стирлинг уставился на своего коллегу с испугом, а затем он довольно искусно сделал вид человека, который чувствует за собой вину за свершенное действия.

–   Я... я... хотел дать вам совет...

–   Я знаю, что делаю, а прежде, чем делать, думаю. Так что в ваших советах и наставлениях не нуждаюсь.

  Эйприл наблюдала со стороны, как ведут себя оба ученые. Ей была понятна чуткость Стефена Уэбера и его реакция на совершенно необоснованные опасения Мэйсена Стирлинга. Последний и вовсе не вызывал у нее никаких положительных эмоций. Ей казалось странным общение этих двух людей, но вникать в суть этих отношений ее никто не просил.

–   Неужели вы не видите, что вас хотят использовать, подставить?! – вдруг бросил Мэйсен Стирлинг Стефену Уэберу.

  Тот с презрением глянул на него.

–   Даже если это и так, как вы говорите, то все равно поступлю по-своему.

–   И как же вы поступите? – не удержалась Эйприл.

–   Я отправлюсь с вами, милая девушка, чтобы оказать самую посильную помощь в этом мероприятии. А вы, Мэйсен, тем временем, пока меня не будет, не наделайте здесь кучу глупостей. Хотя… На вас я не могу оставить институт тоже... М-да.

–   Я могу поехать с вами только для того, чтобы посмотреть, в какую историю вы вляпаетесь, чтобы вовремя вытянуть вас из нее.

  Стефен Уэбер рассмеялся.

–   Но смею вам напомнить, Мэйсен, до сегодняшнего дня я только и занимался тем, что доставал вас из пропасти безызвестности, чтобы хоть как-то сделать вам научное имя. Или я преувеличиваю?

  Мэйсен Стирлинг покраснел до ушей, и по лицу пошли белые пятна скрываемой злости.

–   Что же вы молчите, Мэйсен? Та работа, которую вы должны были сегодня предоставить ученому совету, написана вами самостоятельно, а потому, вы сами понимаете, не представляет никакого научного интереса. Потому-то вы здесь, а не там. Да?

–   Это жестоко... Со мной так... при посторонних! Что она обо мне может подумать?!

–   Успокойтесь, успокойтесь, коллега... Эта девушка подумает ровно то, что ей следует о вас подумать: не больше и не меньше. Ее не интересует ваше место в науке, а в жизни...? Боюсь, что и в жизни его определить будет непросто...

–   Ну знаете! Это уже слишком! Это переходит все рамки! – сжимая кулаки, закричал Мэйсен Стирлинг, подскакивая с дивана.

  Стефен Уэбер нежно посмотрел на Эйприл, которая с открытым ртом следила за перепалкой, возникшей между мужчинами, понимая, что ее присутствие нежелательно.

–   Не обращайте внимания, Эйприл, мы часто так беседуем... Но и без этого тоже обойтись невозможно. Каждый должен трезво смотреть на вещи. А вы, Мэйсен, умерьте-ка свой пыл и присядьте... Мы сейчас еще по чашке кофе выпьем.

–   С удовольствием, – согласилась Эйприл.

–   А я, пожалуй, пойду, – сказал Мэйсен Стирлинг, – нужно кое-какие дела утрясти.

–   Ну, как хотите, настаивать не буду... В любом случае, обиду на меня не держите... Я вам зла не желаю, а это так, из лучших побуждений.

–   Да-да, я понимаю...

  Уходя, Мэйсен Стирлинг еще раз глянул на Эйприл, да так, что она вздрогнула. Оставшись один на один с ученым, Эйприл заметила:

–   А ведь до чего неприятный человек этот Мэйсен Стирлинг. Если бы я не знала, что он ученый, я бы подумала, что он какой-нибудь потенциальный преступник.

–   Ну-у, не надо о нем так... Согласен, он малоприятный человек, но все мы кому-то нравимся, а кому-то нет. Он просто иногда забывается, поэтому приходится напоминать ему об этом...

–   Мне кажется, здесь он выплеснул только сотую часть той желчи, которая в нем накопилась, а все остальное унес с собой...

–   Тем лучше для нас и хуже для него. А сейчас поговорим о более достойном, – предложил Стефен Уэбер.

  Еще какое-то время Эйприл рассказывала ученому о таинственном иностранце, а тот молча ее слушал, потягивая из кофейной чашечки темный напиток. Потом они поговорили о Турции, но тогда уже слушала большей частью Эйприл. Время бежало быстро. Когда девушка глянула на часы, было около пяти.

–   Вот это да! – воскликнула она. – Так долго засиживаться я могу только у своих друзей-черепашек. Мне пора. Меня ждут.

–   В таком случае я провожу вас до двери, а сам займусь работой. Мне тоже предстоит многое закончить, раз уж я отважился на это приключение...

  Уже на крыльце дома Эйприл еще раз поблагодарила ученого, что уделил ей столько времени.

–   Когда же, вы думаете, мы отправимся в путь? – поинтересовался Стефен Уэбер.

–   Чем раньше, тем лучше, – улыбнулась девушка.

–   Это верно, а более точную дату когда я узнаю?

–   Я завтра сообщу вам, а вы поторопитесь.

–   Непременно...

  С чувством удовлетворения Эйприл поспешила к черепашкам-ниндзя. Она была уверена, что Стефен Уэбер как раз тот человек, который им был нужен. Что же касается личности Мэйсена Стирлинга, то, будь на то ее воля, она предпочла бы больше не видеть его никогда.

Глава 5. Поиски корабля

  В доме у черепашек творилось невообразимое: хаос и беспорядок. Можно было подумать, что здесь недавно побывали грабители и выпотрошили все, что когда-то находилось в шкафах и шкафчиках, прямо под ноги.

  Микеланджело активничал больше остальных, выгребая все, что нужно и что ненужно, приговаривая при этом:

–   А это какого черта здесь делает?!

  Рафаэль оказался более благоразумным: он сидел за столом, составляя список того, что возьмет с собой в дорогу, предусматривая всякие возможные и невозможные случаи.

  Со своим фотоаппаратом возился Донателло, долго решая, взять его с собой или нет. В путешествии фотоаппарат, конечно же, пригодился бы, в чем он не сомневался. Вот только зачем же его брать, если он окажется неисправным.

  Наконец, Донателло зарядил пленку и приготовился сделать несколько снимков, чтобы, во-первых, проверить фотоаппарат, а во-вторых, запечатлеть черепашек-ниндзя во время сборов.

–   Меня не снимай! – запротестовал Микеланджело. – Ты же видишь, что я занят, а потому я могу плохо получиться... и вообще, для того, чтобы сниматься на фотографиях, должно быть соответствующее настроение...

–   А у меня как раз то настроение, чтобы снимать, – возразил ему Донателло, – не волнуйся, я сделаю все в лучшем виде... Хуже, чем ты есть, уже не получишься.

–   Только попробуй! Я проделаю с твоим фотоаппаратом то же, что случилось с ним утром!

–   Ты мне угрожаешь? Но я не делаю ничего предосудительного.

–   А я отказываюсь сниматься, – категорично заявил Микеланджело. – Вон, глянь на Рафаэля! У него хорошее выражение, да и освещения побольше.

  Донателло направил объектив фотоаппарата на Рафаэля, который как раз почесывал затылок карандашом.

–   Рафаэль, приготовься, я тебя снимаю! – быстро сказал Донателло, щелкнув фотоаппаратом.

–   Ка-ак! Уже все?! – поинтересовался Рафаэль.

–   Да, это недолго. Раз и все.

–   Но ведь я не успел даже глазом моргнуть...

–   А зачем моргать? В кадре у тебя будут открытые глаза. Ты же не хочешь, чтобы было наоборот?

–   Не-ет, но...

–   Думаю, ты неплохо получился, – заверил Рафаэля Донателло. – Кого бы еще щелкнуть?

  Взгляд Донателло остановился на Леонардо, который аккуратно перекладывал свое боевое оружие. На этом фоне Леонардо выглядел впечатляюще.

  «Ага, попался!» – про себя подумал Донателло.

  Леонардо, похоже, и не заподозрил, что черепашка сделал пару снимков, потому что продолжал сидеть в той же позе, напевая себе под нос какую-то ритмичную мелодию.

  Когда же Донателло снова стал взглядом искать, на ком бы еще остановиться, как-то само собой получилось, что объектив фотоаппарата смотрел на только что вошедшую Эйприл. Донателло, не раздумывая, заснял и ее.

–   Все получилось! – крикнула Эйприл так призывно и громко, что все черепашки тут же уставились на нее.

  Один лишь Донателло подумал не о том и удивленно заметил:

–   Нет, еще не получилось... Хотя... Снимки будут готовы...

–   Какие снимки! Я не об этом.

–   А о чем?

–   Могу вам сообщить приятную новость, – кокетливо сказала Эйприл.

–   Какую? – поинтересовался Леонардо.

–   Неужели за последние два дня произошло что-то приятное? – подозрительно произнес Рафаэль.

–   Поверьте, что так оно и есть! Догадайтесь: с кем я только что рассталась?

–   Эйприл, не тяни, выкладывай все! – запротестовал Микеланджело.

  Еще минуту Эйприл держала черепашек-ниндзя в напряжении, а затем радостно выпалила:

–   Это такой ученый! Такой ученый! Он сказал, что кто-то хотел с ним встретиться... Понимаете, кто-то нуждался в его помощи... Есть подозрение, что убитый иностранец спешил к нему... Все сходится! Он готов с нами отправиться в Турцию...

–   Постой-постой, – перебил ее Донателло, – не стоит спешить с выводами. Сказать о человеке такое можно лишь в том случае, если ты его хорошо знаешь.

–   Но мне хватило для этого нескольких часов, – возразила девушка. – И вообще, я редко ошибаюсь в людях.

  Черепашки знали, что Эйприл, действительно, в людях ошибалась редко, а потому им ничего не оставалось, как поверить ей еще раз на слово.

–   Хорошо, расскажи нам об этом ученом поподробнее, чтобы мы имели о нем хоть какое представление, – попросил Донателло. – Нас ожидает нелегкое приключение, а потому желательно брать с собой только проверенных людей.

–   Донателло, – вступил в разговор Микеланджело, – как ты собираешься его проверять? Ученому не дашь в руки оружие и не померяешься с ним силой. Тут необходимо какое-то умственное состязание.

–   Но для этого у нас нет времени, – заметил Рафаэль, – поэтому все будет проверяться по ходу.

–   Это хорошо сказано, – признался Донателло. – Остается только подыскать корабль, на котором мы поплывем в Турцию. У кого на этот счет есть какие-либо соображения?

  Черепашки стали наперебой высказываться, не всегда выслушивая до конца друг друга, перебивая и зачастую мешая один одному. Казалось, еще немного, и между ними начнется потасовка, так эмоционально все происходило.