Текст книги "Черепашки-ниндзя против Пиратов"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Черепашки-ниндзя против Пиратов

Глава 1. Причуды Микеланджело

  Ни для кого не секрет, что каждый развлекается по-своему. Да и выбрать развлечение – дело непростое, особенно тогда, когда времени больше чем достаточно, а в голову ничего не лезет.

  Чем только не занимались за последние несколько дней черепашки-ниндзя! Все и перечислить невозможно. А вот сегодня с утра только Микеланджело был в приподнятом настроении, так как его выдумкам не было конца.

  Сначала Микеланджело долго копался в словаре, почему-то хихикая, при этом лукаво оглядывая своих друзей. Затем он еще какое-то время писал что-то в своей записной книжке, делая при этом такое умное выражение, точно сочинял необыкновенную книгу или, в крайнем случае писал очень научный труд.

  Естественно, это не могло остаться незамеченным.

–   Что еще он там придумал? – шепотом поинтересовался у Рафаэля Леонардо, подсаживаясь к нему на широкий диван.

–   А я почем знаю?! – встрепенулся тот, небрежно листая старый журнал. – Мне он не докладывал.

–   Боюсь, что я от этого буду не в восторге.

–   А мне все равно, – безразлично бросил Рафаэль.

  Рассудительный Донателло с интересом поглядывал на Микеланджело, пытаясь определить, что творилось в голове черепашки.

–   Микеланджело! – позвал Донателло. – В конце концов, ты намерен посвятить нас в свои дела?

  Но Микеланджело никак не отреагировал на вопрос Донателло, скорее всего потому, что был увлечен и ничего не слышал.

–   Ишь ты какой! – воскликнул Леонардо. – Он еще и говорить с нами не хочет.

–   Микеланджело! Ты что – оглох? – поинтересовался Рафаэль. – Ведь к тебе обращаются.

  Наконец Микеланджело оторвал свой взгляд от листа бумаги.

–   Вы меня?

–   А то кого же? – ответил Леонардо.

–   То, чем я занимаюсь, – начал Микеланджело, – имеет к вам самое прямое отношение...

–   Как это? – недоумевал Рафаэль.

–   Так что же ты нам раньше об этом не сказал? – негодовал Леонардо. – Мы бы тебе помогли, раз такое дело.

–   ...В вашей помощи я не нуждаюсь. У меня хватает в голове нужных извилин. А вообще-то, я хотел вам сделать сюрприз.

–   Да-а-а... – удивленно протянули черепашки.

–   Какой? – не терпелось узнать Рафаэлю. – Сюрпризы я очень люблю.

–   Но какие! Вот в чем вопрос, – вставил Донателло.

–   Надеюсь, вы останетесь довольны, – уверенно сказал Микеланджело.

  После этих слов Микеланджело торжественно вышел на середину комнаты и загляну л в свой блокнот. Черепашки переглянулись.

–   Прошу внимания, – требовательно произнес Микеланджело. – Мне показалось, что наши имена не совсем нам подходят и я...

–   Что ты? – не удержался Леонардо.

–   ...Решил их заменить.

–   Вот еще! – заметил Рафаэль, вставая с дивана.

–   Прошу тебя, Рафаэль, послушай сидя, – попросил Микеланджело. – Все вопросы потом.

–   Признаюсь, это даже забавно, – ухмыльнулся Донателло.

  Подождав, когда Рафаэль снова усядется на диване, Микеланджело продолжил:

–   Я искал такие имена, которые бы выражали нашу сущность. Скажу, что мне пришлось потрудиться, потому что мои поиски в словарях не дали нужных результатов.

–   Ну-ну, это становится интересно, – удивленно произнес Донателло.

–   Я бы не сказал! – проговорил Леонардо, – Что-то раньше я не замечал, чтобы Микеланджело интересовала филология.

  Рафаэль в знак одобрения кивнул, глянув с недоверием на Микеланджело.

–   Ну и с кого начнем? – спросил Микеланджело, нисколько не смущаясь.

–   Давай с меня, – предложил Донателло.

–   Итак, Донателло, как известно, самый умный из нас...

–   Ну-у, зачем уж так, – запротестовал Донателло.

–   Не скромничай, – перебил его Микеланджело, – Если из слов, которые входят в словосочетание «самый умный из нас» взять только отдельные морфемы, то получится «самумас».

  Рафаэль покатился от хохота.

–   Ну прямо, как папуас, – сказал Леонардо.

  Донателло почему-то не смеялся, так как ему было не совсем понятно, почему его сущность заключена в этом неказистом слове.

–   Так как будет звучать мое новое имя? – тихо спросил он у Микеланджело.

–   Тебе понравилось? Самумас, – с гордостью ответил тот.

  Донателло на минуту задумался, закрыв глаза, правильно формулируя в голове ответ.

–   Видишь ли, Микеланджело, – сдерживая эмоции, спокойно начал Донателло, – я благодарен тебе, что ты так высоко оценил мои умственные способности. Но... Разве этот... ну, как его.., – запнулся Микеланджело.

–   Самумас, – подсказал Рафаэль.

–   …Вот-вот, этот Самумас будет понятен всем, так же как и тебе? Ведь не скажи ты нам, откуда взял такое слово, мы бы ни за что не догадались.

–   Это же так просто! – воскликнул Микеланджело. – Для того, кто обладает хоть каким-то воображением, не будет большого труда...

–   А если с воображением никак? – не сдавался Донателло.

–   Это хуже. Тогда можно и объяснить, – пожал плечами Микеланджело в несколько растерянном состоянии.

–   Мне бы не хотелось постоянно объяснять что откуда берется, ты уж извини, но мое имя мне нравится больше и к тому же, как мне кажется, оно мне подходит лучше, чем то, что ты выдумал.

–   Так что, ты отказываешься? – спросил Микеланджело. – Ты не хочешь нового имени, я тебя правильно понял?

–   Да, именно так, – категорично заявил Донателло.

  Настроение у Микеланджело начинало портиться прямо на глазах у черепашек-ниндзя. Тогда Рафаэль, увидев, как умело выкрутился из положения Донателло, решил рискнуть.

–    Что же ты замолчал, Микеланджело? Мне бы тоже хотелось услышать свое новое имя.

  Глаза у Микеланджело заблестели.

–   Ты не шутишь?

–   Вовсе нет.

  Стало тихо. Микеланджело никак не решался произнести вслух то, что вот уже который раз читал глазами с листка бумаги. Наконец, он перевел дыхание и быстро заговорил:

–   Ты, Рафаэль, как известно, излишне сентиментален, к тому же часто пребываешь в состоянии печали... Вот и получается, что имя твое должно быть Сентичаль.

–   Ну, что тебе сказать... – начал Рафаэль, – слово, конечно, такое, что ни в одном словаре не отыщешь, и как только оно тебе в голову пришло!

–   Я же почти полдня старался, – стал оправдываться Микеланджело.

–   Скажи спасибо, что не так уж плохо вышло, – похлопал по плечу Рафаэля Леонардо, – могло быть похуже. Сентичаль – уж как-то излишне чувственно. Ты не находишь, Микеланджело?

–   Нет, в самый раз, хотя... Можно было бы еще кое-чего добавить...

–   Не надо добавлять, – отрезал Рафаэль. – А для Леонардо имя тоже подобрал?

  Поскольку Рафаэль одобрительно отнесся к предложению Микеланджело, во всяком случае не возмущался и не протестовал, то тот осмелел, а потому держался более раскованно, чем прежде.

  Леонардо приготовился уже услышать свое новое имя, а потому с любопытством смотрел на несколько помятый листок бумаги, который держал в руке Микеланджело, как в дверь постучали.

–   Войдите! – в один голос закричали черепашки-ниндзя.

  Дверь отворилась и на пороге стояла Эйприл.

–   О, Эйприл, рады тебя видеть, – вышел ей навстречу Донателло.

–   Я не помешала? – поинтересовалась Эйприл, заметив озабоченного Леонардо, который застыл в состоянии ожидания.

–   Нет, что ты, напротив, мы очень рады, – успокоил ее Рафаэль. – Проходи, садись к нам, места хватит.

–   На улице такая жара, – устало произнесла Эйприл, – а здесь у вас прохладно, да и шум в канализационных трубах действует успокаивающе.

–   Ты такая бледная, – заметил Донателло, – не перегрелась ли на солнце?

  Эйприл подошла к дивану, на котором по-прежнему сидели Рафаэль и Леонардо. Плотно облегающие джинсы и майка в крупную красно-зеленую клетку придавали ей вид страстный и необузданный. В следующую минуту она плюхнулась на диван рядом с Леонардо.

–   А-ах! – вырвалось у нее. – Сумасшедший день! Так много было дел, все хотелось успеть, а как всегда полно проблем, возникающих по ходу дел. Крутилась, как белка в колесе. Устала. А вы чем занимались?

  Узнав о том, что Микеланджело раздает новые имена, Эйприл от восторга захлопала в ладоши.

–   Это же здорово!

–   Вот и я говорю, – возбужденно повторял Микеланджело поминутно. – Здорово! А они не хотят.

–   А мне имя тоже придумал? – спросила Эйприл.

  Микеланджело опустил глаза.

–   А я... как-то о тебе и не подумал, к сожалению, но... Ведь это дело поправимое. Мы может придумать тебе его все вместе, только если ты не будешь против.

–   Никаких против, я согласна и принимаю любые условия.

–   Одну минуточку! – вмешался Леонардо. – По-моему, сейчас я на очереди.

–   Хорошо-хорошо, я подожду, – успокоила Леонардо Эйприл.

  Микеланджело быстро отыскал запись, которая касалась Леонардо.

–   Ага, Леонардо отличается своей застенчивостью и обидчивостью, а значит...

–   Это он о ком? – шепотом спросил у Рафаэля Леонардо, делая вид, словно не понимал, о ком идет речь.

–   Как это о ком? О тебе.

–   Что же из этого может получиться? – удивился Леонардо.

–   Минуточку терпения, – хихикнул Рафаэль.

–   Застобид, – громко закончил Микеланджело.

  Леонардо сразу же вскочил с места:

–   Это кто Застобид? Я? Сейчас ты у меня узнаешь, какой я Застобид!

  После этих слов Леонардо с кулаками кинулся на Микеланджело. Черепашки бросились их разнимать.

–   Леонардо, ты что! Это же игра, как ты не понимаешь! – вмешалась Эйприл.

  В следующую минуту Донателло и Рафаэль держали его под руки, а тот, вырываясь, кричал:

–   Отпустите меня! Я сейчас с ним расквитаюсь! Тоже мне словоплет! Не берись не за свое дело! Жаль, что я не порвал твою бумажонку!

  А Микеланджело отошел в сторону, пытаясь разгладить помятый лист бумаги.

–   Я так и знал, я предвидел, что именно этим все и кончится, – сетовал Донателло. – Ссор только нам и не хватало из-за пустяков.

  Эйприл не любила моментов, когда ее друзья черепашки-ниндзя начинали выяснять отношения, а потому попыталась перевести разговор на другую тему, чтобы исправить ситуацию.

–   Кажется, обстановка в вашем доме накалилась настолько, что можно свариться, – помахивая у лица рукой, точно веером, сказала она. – Не пора ли освежиться?

–   Согласен, – подхватил Рафаэль.

–   Можно пойти в бассейн, поплавать, – предложила Эйприл.

  Услышав о воде, черепашки на самом деле как-то охладели, во всяком случае, их прежний пыл поутих.

  Леонардо уже не был столь агрессивен и Донателло и Рафаэль отпустили его, понимая, что больших глупостей он не натворит.

  Идея Эйприл понравилась всем без исключения и вскоре, забыв про обиды, они уже шли по направлению к бассейну.

  По дороге Эйприл старалась не касаться больной темы, рассказывая черепашкам о своем последнем репортаже, который ей удалось подготовить в одной научной лаборатории.

–   Вы представляете, там так интересно! – говорила она. – Когда я впервые услышала о том, что можно додуматься до такого, то сначала не поверила!

–   И до чего же такого додумались тамошние ученые? – скептически поинтересовался Микеланджело, несколько оскорбившись, что его труд остался неоцененным по достоинству.

–   Они занялись выведением нового вида собак, – продолжала Эйприл.

–   Ха, – ухмыльнулся Микеланджело, – вот так диво! По-моему, это не такая большая сенсация. Известно сколько угодно таких собак и ничего здесь особенного нет.

–   Вся особенность в том, – отвечала Эйприл, что эти собаки не обычные, а... как бы это выразиться... Они похожи на вас.

–   Как это? – удивился Рафаэль.

–   Разве может такое быть? – недоуменно сказал, вопросительно поглядев на Эйприл, Леонардо. – За сегодняшний день я уже во второй раз нахожусь в каком-то унизительном положении, точно я сижу посередине большой лужи. Ну и денек!

–   Нет-нет, – поспешила с объяснениями девушка, – успокойтесь! Я только хотела сказать, что эти собаки, как и вы, мутанты.

–   Правда-а? – тут же вырвалось у черепашек.

–   Я не вру. Мне тоже сначала было не по себе от услышанного и увиденного, но, как вы видите, чего только на свете не бывает! Известный ученый, зная о вашем существовании, решил в какой-то мере повториться, осуществляя свой проект, но это довольно любопытно!

–   И ты их видела? – спросил Рафаэль очень ревностно.

–   Кого? – уточнила Эйприл.

–   Собак-мутантов.

–   Ну конечно! Ученый сразу же похвастался мне своим детищем, тем более, что на это ушло несколько лет его жизни.

  Черепашки остановились и переглянулись. Эйприл заметила, как смутились они от ее рассказа.

–   В чем дело? – обратилась она к Донателло.

–   Да так, – махнул он рукой, – сразу и не объяснишь.

–   А те мутанты также хороши, как и мы? – поинтересовался Микеланджело.

  Эйприл засмеялась, понимая, что привело их к такому состоянию.

–   О нет, о них такого не скажешь, хотя ученый поминутно твердил, что красивее их не сыщешь. Я прямо слышу его голос, полный любви и нежности, когда он говорил о них: «Как же они красивы! Как же они хороши! Сколько у них обаяния!» Но я видела совершенно обратное: вытянутые морды, длинная шерсть, а когти! Вот такие длиннющие когти! Эйприл при этом сделала такую отвратительную гримасу, что черепашки рассмеялись.

–   А сколько их? – вырвалось у Леонардо.

–   Странно, но тоже четверо, как и вас, – ответила девушка.

–   Но еще более странно, что ученый этот готовит их как-то подозрительно долго, – заметил Донателло. – Видно, сделаны будут те ребята на совесть.

–   А нам-то что! – вспылил Микеланджело. – Пусть будут такими, какими их хочет видеть их создатель.

–   По словам этого ученого они будут очень умными.

–   А имена им уже он подобрал? – осторожно спросил Рафаэль.

  Все сразу же посмотрели на Микеланджело, на лице которого вырисовалась улыбка.

–   В этом Микеланджело ему может помочь как никто другой, – сказал Леонардо, – так что припрячь свой листок бумаги с именами, словоплет! Может и твой труд не пройдет даром.

  Настроение у черепашек и Эйприл было хорошее, ведь больше ничто его не омрачало. Они поспешили в бассейн, где их ждал веселый отдых.

  Возле небольшого бассейна с заманчивой водяной горкой суетился инструктор по плаванию, большой темнокожий мужчина в ярких шортах и свистком в губах. Черепашки только приблизились к водяной горке, чтобы с визгом съехать вниз, как вынуждены были остановиться у скользких ступенек.

–   Остановитесь! – грубым голосом скомандовал инструктор по плаванию.

–   Это еще зачем? – нахмурился Микеланджело.

–   Я должен убедиться, что вы умеете плавать прежде, чем вы окажетесь в бассейне, – пояснил инструктор.

–   А разве по нам не видно, что это нам дано от рождения? – спросил Леонардо.

  Но инструктор пропустил вопрос мимо ушей, показывая черепашкам, что они должны показать ему те движения, которые они будут делать в воде.

–   Итак, – сказал он, – если вы хотите плавать, вы сделаете то, о чем я вас прошу, а ежели нет, то... Дело ваше. У меня строгие инструкции, четкие правила... Ну так как?

  Донателло попытался изобразить из себя пловца, размахивая руками, вот только с ногами ничего похожего на выходило. Рафаэль, наблюдая за ним, советовал как правильно поворачивать голову и при этом регулировать дыхание.

  Леонардо и Микеланджело что-то хотели доказать присутствующему инструктору.

–   По-вашему что же, черепахи не умеют плавать? – спросил Микеланджело.

–   Я зоологию изучал в школе поверхностно, поэтому должен убедиться... А если будете сопротивляться, то это не в ваших интересах.

–   Так вот я вам говорю, что все черепахи водоплавающие, – наступал Леонардо, надеясь, что его голос будет услышан.

–   А мне-то до черепах какое дело?

  В этот момент из раздевалки вышла Эйприл в голубом открытом купальнике и помахала черепашкам рукой.

–   А я думала, что вы давно уже в бассейне, – сказала Эйприл, подойдя к черепашкам, а затем, повернув голову к инструктору, добавила: – Привет, Боб!

  Лицо инструктора засветилось.

–   А, Эйприл! Сегодня отличная вода.

–   А почему мои друзья черепашки-ниндзя с такими кислыми физиономиями?

–   Так это твои друзья? Что же ты сразу не сказала!

  Микеланджело тяжело вздохнул, а затем кое-что прошептал на ухо Леонардо:

–   Эйприл он знает, как же! Она же телеведущая! А про наши подвиги он ничего не слышал, словно мы из себя ничего не представляем. Подумать только! Какое безобразие! А он знаешь кто?

–   Кто?

–   Этот инструктор.

–   Ну и кто же он?

–   Я сейчас и про него скажу, только соображу...

  Донателло сделал знак Микеланджело, что шептаться в присутствии других неприлично. На что тот одобрительно кивнул.

–   Так нам можно идти купаться? – поинтересовалась Эйприл.

–   Конечно! – ответил инструктор.

–   Не-ет, так дело не пойдет! А как же с теми ну-у... телодвижениями? Нам что, больше не надо показывать, что мы умеем плавать? – негодовал Микеланджело.

–   Благодарите, что я знаком с Эйприл. и вообще, – инструктор показал пальцем на Микеланджело, – тебя бы я оставил здесь, так как ты мне порядком поднадоел.

–   Это так обо мне? – встрепенулся Микеланджело.

–   О тебе, о тебе, о ком же еще?

–   Да я... – Микеланджело сделал глубокий вздох.

  Но тут Эйприл встала между ним и инструктором.

–   Если можно, мы пойдем купаться, – глядя на инструктора, заметила она с улыбкой, словно извиняясь за своего друга.

–   Да-да, идите и хорошенько освежитесь.

  После этих слов инструктор подмигнул девушке, а затем, зажав свисток в губах, повернулся и стал медленно удаляться от них, идя вдоль бассейна.

–   Ну и достача! – негромко воскликнул Микеланджело, глядя на широкую спину инструктора. Его здесь никто не боится. Тоже мне чмырь!

  Черепашки разом посмотрели на Микеланджело.

–   Мне кажется, Микеланджело, – начала Эйприл, – ты скоро договоришься. Язык твой – враг твой.

–   Так мы сегодня будем купаться или как? – обреченно спросил Рафаэль.

–   Банзай! – крикнул Донателло и первым стал взбираться на водяную горку.

  За ним последовали остальные.

Глава 2. Свидетель

  После купания все отправились кто куда, у каждого нашлось пусть маленькое, но свое дело.

  Донателло решил осуществить свою давнишнюю мечту: купить классный фотоаппарат, так как велико было его желание сделать свой альбом. А потому он решил не терять времени даром, а отправиться в специализированный магазин. Никто из черепашек не изъявил желания поехать с ним в такую жару, да еще на другой конец города, и ему пришлось довольствоваться своим обществом.

  Как ни странно, но после последних событий Леонардо и Микеланджело на какое-то время сблизились, словно между ними никогда и не было никаких недоразумений. То ли Микеланджело заразил Леонардо идеей выдумывания всевозможных слов, то ли Леонардо просто захотелось уединения и покоя, но оба они направились в городскую библиотеку, чтобы полистать словари. Да вот еще, Эйприл сделала Микеланджело замечание по поводу того, что в его лексиконе не должны появляться грубые слова, лучше, если он подыщет и пополнит свой словарный запас новыми словами.

  Рафаэль увязался за Эйприл,. которая спешила на очередную передачу на телевидение.

  Поздно вечером, не дожидаясь, когда закончится прямой эфир, Рафаэль засобирался домой. Возвращаясь по узкой безлюдной улочке, где жили в основном темнокожие люди, ему пришлось стать свидетелем неприятного события.

  Прямо по проезжей части сзади от Рафаэля бежал человек в темном плаще, полы которого развевались в обе стороны. Лицо его было напряжено, дышал он тяжело, похоже, ему не хватало воздуха. Рафаэль остановился и оглянулся. Ему хотелось узнать, что произошло и предложить в случае чего свою помощь, но он так и не успел этого сделать.

  Через несколько секунд двое других мужчин выскочили из-за угла и бросились вдогонку.

  Рафаэль услышал несколько выстрелов, после чего мужчина схватился за грудь, а потом стал медленно опускаться и, наконец, упал на спину.

  На мгновение Рафаэль растерялся. Он не знал, что ему делать: то ли бежать за теми двумя мужчинами, которые уже скрылись к тому времени за углом дома, то ли вызывать полицию. Одно он знал точно, что в одиночку ему с преступниками не справиться и потому он выбрал второе.

  Выстрелы в этом квартале были делом привычным, каждую ночь здесь кто-то с кем-то сводил счеты. Поэтому жители предпочитали не вмешиваться.

  Рафаэль тоже мог уйти, оставить все, как есть. Но он предпочел остаться и дождаться полицейскую машину. А пока он хотел убедиться, может ли чем-либо помочь тому, кто лежал на асфальте.

  Когда он приблизился к лежащему мужчине, тот не подавал никаких признаков жизни.

  Вскоре он услышал слабый стон, похоже, мужчина был только ранен и начинал приходить в себя.

–   Как вы себя чувствуете? – спросил Рафаэль, присев около раненого на корточки.

–   М-м, как все внутри жжет...

  Рафаэль заметил, что рубашка мужчины сильно смочена кровью.

–   Я вас перевяжу, – предложил Рафаэль, оглядываясь, куда бы можно было кинуться в поисках бинта.

–   Нет, не стоит, мне уже ничем не поможешь, разве что...

–   Скоро здесь будет полиция и скорая, – перебил его Рафаэль.

–   У меня было... м-м... – застонал мужчина, корчась от боли.

–   Что у вас было? – заинтересованно спросил черепашка.

–   ...важное задание...

–   Ага, теперь понятно, почему вас они убрали, – задумался Рафаэль.

–   ...важное задание... – повторял раненый. На лбу его выступил пот. Глаза то открывались, то снова закрывались. – Силы покидают меня... мое задание...

  Рафаэль нервничал.

–   Какое задание? В чем оно заключалось? Вы можете мне довериться. Все, что будет в моих силах, я сделаю, обещаю вам. Вы меня слышите?

  Мужчина на миг отключился, закатив кверху глаза. Рафаэль положил его голову себе на колено, а затем легонько потряс его за плечо.

–   Я выполню ваше задание. Вы меня слышите?

–   М-м... я еще жив... Готовится зло...

–   Какое зло? Говорите же!

–   ...страшное зло...

–   Кем вы посланы? Где это зло готовится? – бросал вопросы Рафаэль в надежде получить какие-либо вразумительные ответы.

–   В Турции готовится зло... Меня послали отыскать... надо найти... меня послали... А-а...

–   Кто? Кого надо найти?

  Рафаэль теперь уже сильно тряс раненого, пытаясь хоть что-то еще узнать от него.

  Вдруг сзади к нему подбежали полицейские с оружием в руках. Один из них громко приказал:

–   Ни с места! Руки за голову!

  От неожиданности Рафаэль дернулся так, точно он был в чем-то виноват, а его застали на месте преступления. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но его опередили:

–   Молчать! Вопросы вам будут задавать в полиции. Оружие есть?

–   Нет, у меня нет никакого оружия, – заволновался Рафаэль, почувствовав, что выпутаться из этого ему 6удет вовсе непросто.

  Раненого мужчину положили в темный полиэтиленовый пакет с длинной застежкой-молнией, куда обычно кладут трупы, а затем отнесли в машину скорой помощи. Рафаэль проводил взглядом носилки, на которых несли темный пакет, после чего молча сел в полицейскую машину.

  Мучительное чувство не давало покоя Рафаэлю всю дорогу. Он почти не слушал то, что говорили ему полицейские, не отвечал на их вопросы, потому что знал, что все выяснять в машине бесполезно. Он думал о том, что сказал ему перед смертью раненый. «Он говорил о важном задании. Да-да, он несколько раз повторил, что это задание важное. Из-за него он расстался с жизнью. Об этом стоит подумать... Он сказал, что где-то в Турции... В Турции... Только бы не забыть...»

  Вой сирен наполнял город. Впервые у Рафаэля появилась возможность почувствовать то, что должно быть чувствует каждый преступник, которого везут в таком сопровождении.

  Нет, Рафаэль не особенно переживал, что, возможно, этой ночью ему не придется переночевать дома, а все шло к тому. Он продолжал думать о том страшном зле, которое может произойти, если что?

  «Кого же ему нужно было найти? Кто были те двое?»

  Машина притормозила у здания полицейского управления.

–   Приехали, выходи! – услышал Рафаэль.

  На ступеньках его кто-то толкнул в спину. Рафаэль оглянулся.

–   Что смотришь? Идешь, точно сонный, а спать тебе рановато.

  Рафаэля вели по узким коридорам, которые из-за столь позднего времени были слабо освещены. Наконец, у одной из многочисленных дверей ему велели остановиться и подождать. Дверь перед Рафаэлем отворилась не сразу, очевидно, там решалось что-то важное, потому что до Рафаэля долетели громкие голоса спорящих.

  Молодой инспектор долго смотрел в глаза Рафаэлю, а потом спросил:

–   Так как: будем сразу сознаваться или сначала помолчим?

–   Мне не в чем сознаваться, – категорично заявил Рафаэль. – Если в чем я и виновен, так только в том, что не узнал от этого человека то, что должен был узнать.

–   Зачем вы его убили?

–   Я его не убивал, потому что я не участник тех событий.

–   А кто же вы? – с иронией в голосе поинтересовался инспектор.

–   Свидетель. Да-да, все происходило на моих глазах.

  И Рафаэль в деталях передал все, что случилось несколько часов тому назад на улице. Об одном только умолчал: о своем разговоре с убитым.

–   Так-так, – вздохнул инспектор, – все становится ясно: либо ты виновен, либо нет. Одно из двух. Скорее всего...

  Инспектор сделал паузу, а Рафаэль обреченно опустил глаза.

–   Все дело в том, что убитый оказался гражданином другого государства, – начал инспектор.

  Рафаэль насторожился.

–   Какого? – спросил он.

–   Турции. Мы не хотим, чтобы это просочилось в прессу...

  Но договорить фразу инспектор не успел, так как раздался телефонный звонок.

–   Да, слушаю. Так-так. Все понял... – Инспектор ухмыльнулся и положил трубку. – Ну вот, телевидение уже приехало делать репортаж. Только их тут не хватало...

–   А как с моими показаниями? – робко поинтересовался Рафаэль. – Вы мне хотя бы верите?

–   Думаю, у вас не было никаких причин убивать этого чужестранца. Ваша личность установлена и друзья ваши, черепашки-ниндзя, уже дожидаются вас у входа в полицейское управление, – сказал инспектор.

–   Так что, я свободен?

–   Пока да, но если вы нам понадобитесь...

–   Я понимаю. На меня можно положиться. Мне нечего от вас скрываться, потому что я невиновен, я только хотел помочь этому несчастному, но не успел, – сказал Рафаэль, пожав плечами.

  На крыльце у здания полицейского управления Рафаэля действительно ждали его друзья, которые сразу же забросали его вопросами.

–   Ну, как ты? – спросил Донателло с волнением в голосе.

–   Что случилось? Рассказывай! – донимал его Леонардо.

–   Я в порядке, – успокоил черепашек Рафаэль, – а об остальном дома поговорим. У меня как-то нет особого желания находиться здесь дольше.

–   А вот и Эйприл! – воскликнул Микеланджело, увидев изящную фигурку Эйприл впереди.

Эйприл приехала сразу же, как только узнала, что Рафаэль попал в полицию. На лице ее была неподдельная тревога.

–   На 6 Канале все только и говорят, что черепашки-ниндзя замешаны в каком-то убийстве, начала она, – но я поверить в это не могу... В голове не укладывается...

  Черепашкам было не совсем приятно услышать такое от Эйприл.

–   Ты же знаешь, что мы на такое не способны, – заверил девушку Донателло. – Как видишь, мы все не свободе.

–   Вот это как раз и главное, – с облегчением произнесла Эйприл. – А что же все-таки произошло?

  Узнав о насильственной смерти иностранного гражданина, Эйприл загорелась:

–   Вот нам бы расследовать это дело! В Турции мы как раз еще не были.

  Никто не стал ей возражать. Черепашки валились с ног от усталости, а потому было решено встретиться завтра и все обсудить.

  Дома Рафаэлю, казалось, ни о чем не хотелось говорить. Да и черепашки его прекрасно понимали: слишком много событий за один день. Но вместе с тем, подождав, когда Рафаэль уснет, Донателло обратился к своим друзьям:

–   Кто знает, что случилось на самом деле там; на безлюдной улице...

–   Ты что-о? – перебил его Леонардо. – Не доверяешь Рафаэлю?

–   Я не о том, – отмахнулся Донателло, – все это как-то странно...

–   Что именно? – уточнил Микеланджело.

–   В Турции готовится зло, а человека убивают в Америке...

–   Ты хочешь сказать, – подхватил мысль Донателло Леонардо, – что этот убитый перед смертью просто пошутил? Но зачем?

–   По-моему, уж если умирать, то непременно героем. Если бы его просто подстрелили, никто бы о нем назавтра и не вспомнил... Но, оставив после себя легенду, в надежде на то, что в нее поверят, он, тем самым, был уверен, что о нем какое-то время будут говорить.

–   Постой-постой, – вмешался Микеланджело, – конечно, мы знаем, что Рафаэль крайне впечатлительный и обладает большим воображением. Для него не составляет особого труда домыслить эту историю. Я с тобою согласен, Донателло, что как-то все странно... Но стоит ли говорить о Рафаэле без него?

  Вопрос Микеланджело застал Донателло врасплох. Он отмолчался, не зная, как на него ответить. Но после этого они все трое посмотрели на спящего Рафаэля.

–   Будем спать, – утвердительно сказал Леонардо, погасив верхний свет.

Глава 3. Черепашки у Сплинтера

  Желание проведать учителя Сплинтера появлялось у черепашек-ниндзя особенно тогда, когда перед ними ставились какие-либо неразрешимые задачи. Сейчас настал именно такой момент. Поэтому, проснувшись рано утром, они уже и без обсуждений знали, что отправятся к нему за советом.

–   А ведь ты, Донателло, – начал Рафаэль, пристально глядя на черепашку, что у того внутри что-то екнуло, при мысли: «Неужели он слышал наш ночной разговор?», – так и не похвастался своим фотоаппаратом. Кстати, купил ли ты его?

  Донателло перевел дыхание, по-прежнему чувствуя какую-то неловкость.

–   Да-а, купил. Сейчас, сейчас я покажу тебе... Ты один его еще не видел.

  Взгляды Леонардо и Микеланджело встретились, когда они заподозрили, что Донателло стал излишне суетлив.

–   Классный аппарат, – сказал Леонардо.

–   Точно, классный, – вторил ему Микеланджело.

  А тем временем у Донателло все валилось из рук. И лишь только он собрался показать свой новенький фотоаппарат Рафаэлю, как руки его ослабели и выронили ценную вещь на пол. Черепашки бросились ловить фотоаппарат, чтобы уберечь от падения, но было уже поздно.

–   Что за черт! – воскликнул Донателло.

–   По-моему, с ним ничего не случилось, – рассматривая в руках только что поднятый фотоаппарат, сказал Рафаэль.

–   Неужели? – удивился Леонардо. – Эта вещь очень нежная и требует особого с ней обращения.

–   Да-а, с тобой нельзя не согласиться, Леонардо, это – вещь на самом деле, – заметил Рафаэль. Поздравляю с покупкой, Донателло!

  Но лицо Донателло было безрадостным.

–   Если ты сомневаешься, что аппарат не пострадал, – напомнил о себе Микеланджело, – отнеси в мастерскую, там его проверят и определят. По крайней мере, будешь уже знать точно.

  Донателло покачал головой.

  Рафаэлю очень хотелось поинтересоваться у Микеланджело и Леонардо, как успешно закончился их поход в городскую библиотеку, но какое-то внутреннее чувство подсказывало ему, что этого делать не стоит. Тогда он отдал Донателло его фотоаппарат и сказал: