Текст книги "Кровь ведьмы"

Автор книги: Нед Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

– За долгую кочевую жизнь я повстречал на дорогах много разного люда.– Шаваш замолчал, все так же пристально глядя на всадницу.– Меня трудно обмануть. Ты не та, за кого себя выдаешь, мне жаль, что моя дочь так ошиблась, мир в ее душе мне дороже всего, поэтому ты незаметно исчезнешь, а я уж как-нибудь объясню ей твой поспешный отъезд, девушка.

Теперь Соня поняла перемену в настроении кочевника. Его, так же как и старого кхитайца, не обманули ни мужской костюм, ни умелое притворство.

– Ты прав, мой наряд может обмануть только невнимательный взгляд, но не ищи в этом злого умысла. Просто в тавернах и на постоялых дворах удобнее быть молодым проходимцем, чем бродячей девчонкой.– Соня посмотрела на Шаваша, пытаясь понять – верит он ей или нет.– Если ты настаиваешь, я, конечно, уйду. Мне не привыкать к одиночеству. Я и с кобылой могу поговорить. Поверь, за время странствий мы научились прекрасно понимать друг друга,– она грустно улыбнулась.

Шаваш не сводил взгляда с бегущей под копытами коня дороги.

Рассказ Сони развеял его подозрения – в сущности, рядом с ним оказалась бесприютная, совсем молоденькая девушка, и судьба ее так же неопределенна, как судьба его родной дочери.

– Чья же злая воля выбросила тебя одну на проезжую дорогу? – Голос кочевника потеплел.– Где твои родные?

– У меня никого нет.– Теперь нахмурилась девушка, она не любила говорить о своей семье.– Никого нет среди живых.

Шаваш сочувственно покачал головой. Сам он жил в постоянном страхе за свою дочь, над которой висел рок, но обстоятельства жизни его спутницы оказались еще хуже – за нее даже некому было бояться.

– Ну что ж, у нас говорят – хороший попутчик сокращает дорогу,– кочевник протянул Соне руку.

Ощутив крепкое рукопожатие, девушка почувствовала, как внутри исчезло мучительное напряжение. Теперь впереди несколько дней спокойного пути – не надо притворяться, следить за собой и всеми, бояться разоблачения, которое могло закончиться серьезными неприятностями.

Некоторое время они ехали молча. Каждый думал о своем, и молчание не было тягостным. На своей невысокой крепкой лошадке всадников догнала Дэли.

– Вы что, поссорились? – Она перевела взгляд с Сони на отца.– Что-то вы тут так бурно обсуждали, а теперь молчите.

– Ну, мы же серьезные люди,– Шаваш погладил ладонью окладистую бороду,– мы не можем без остановки болтать, как легкомысленные девочки.

– Значит, вы не ссорились,– сделала вывод кочевница,– а то я приехала защищать Темира.

– Твоя новая подружка совершенно не нуждается в защите,– мужчина снисходительно улыбнулся дочери.– Она и сама за себя может постоять.

– Подружка? – Глаза Дэли стали круглыми от удивления.

– Ну да,– подтвердила Соня.– Просто я оказалась одна и решила, что так в пути будет проще. Ты простишь мне этот обман?

Дэли, поняв, как ошиблась, стала медленно краснеть. Румянец, проступая сквозь смуглую кожу, постепенно окрашивал щеки, лоб, шею и даже уши. Закусив губу, девушка медлила в нерешительности, но через мгновение уже весело рассмеялась и обняла Соню за шею.

– Мы никому ничего не скажем,– Дэли уже простила и забыла обман.– Пусть это будет наша тайна.

– Хорошо, хорошо, хохотушка, а теперь оставь нас.– Шаваш внимательно поглядел на дорогу.– Я хочу поговорить с твоей подругой. Для всех остальных ты по-прежнему будешь Темиром. Поверь, у нас не принято задавать лишних вопросов.

На сей раз девушка не стала возражать отцу. Съехав на обочину, она остановилась, поджидая повозку, в которой ехали ее приятельницы.

– Темир, ты говорил, что недавно уже ехал по этой дороге. Расскажи, что тебе запомнилось,– обратился предводитель кочевников к своей попутчице.

– Я ехал с купеческим караваном, Шаваш. Караван-баши Ормуз был старый и опытный. Он выбирал удобные стоянки, где было много травы для лошадей и хорошая вода. Мы ехали с сильной охраной, но разбойники все-таки напали на нас в горах.– Соня задумалась.– Жители большого селения Бахруз, что лежит за горными перевалами, думаю, заодно с разбойниками.

– Все по-прежнему,– усмехнулся Шаваш.– Горцы не меняют своих привычек.

– А недалеко отсюда нам встретились самозванцы, выдававшие себя за сборщиков налога. У них оружие и одежда, как у настоящих стражников. Они попытались взять с нас деньги, и немалые, на борьбу с разбойниками.

– Да, раньше такого не было. А как вы узнали, что это самозванцы?

Соня замялась. Кочевник сделал ей знак, прося помолчать, и стал пристально вглядываться вдаль. Вдруг он привстал на стременах и, обернувшись, что-то громко крикнул. Караван остановился.

– Впереди отряд воинов. Если мы им нужны, пусть подъедут сами.

Стражники не заставили себя ждать. Всадники в латах, вооруженные копьями и саблями, перегородили дорогу. Начальник отряда подъехал к Шавашу.

– Эй, руми, далеко собрались?

– Далеко, мой господин,– миролюбиво ответил Шаваш.– Сейчас через горы, а дальше в сторону Лагоша.

Соня осмотрела латников, но так и не увидела ни одного знакомого лица.

– В горах орудует шайка разбойников, но я думаю, что с вами они не станут связываться. Они поджидают богатые караваны.– Начальник стражи пытливо смотрел на Шаваша близко посаженными глазами, видимо решая, сколько можно потребовать с этого кочевника.

– Спасибо за предупреждение, благородный воин. Мы постараемся избежать встречи с горцами,– усмехнулся собеседник, пряча насмешку за церемонной вежливостью.– К тому же разве ты не замечал, что чаще попадают в беду путники, идущие в Асгалун, а не обратно?

– Ну, с теми, кто идет с гор, мы уже не можем поговорить,– резонно заметил стражник.– Но по эту сторону перевала мы постоянно слышим о безобразиях горцев. Здешнее начальство решило построить на дороге укрепление, и поэтому введен специальный сбор со всех проезжающих.

– Любезный, когда я с караваном ехал в Асгалун, стражники пытались взять с нас подобный сбор, но оказалось, что это были самозванцы.– Соня подъехала вплотную к нему и достала посольский знак Счастливчика.– У нас есть разрешение беспрепятственно проезжать по всем дорогам и право не платить никаких сборов.– Она показала золотую пластинку с изображением льва.

– Да, это знак государственного чиновника,– подтвердил стражник,– но я его здесь не вижу. Откуда у тебя это?

– Я и есть государственный чиновник и выполняю особое поручение,– не смущаясь, заявила девушка,– а отчитываться перед сельской стражей, как ты, надеюсь, знаешь, не обязан. Я постараюсь, милейший, чтобы правитель Испархангей, да продлятся его годы, узнал о произволе, царящем на дорогах в подвластных ему землях. Из-за таких, как вы и ваше начальство, великий Асгалун скоро превратится в бедную, всеми забытую деревню. Скажи-ка мне свое имя!

Услышав подобную речь, начальник стражи опешил. Он очень сомневался в правах этого молодого горластого парня на знак посла, но кто знает… Старый служака решил подчиниться.

– Извините, мой господин. Тут какая-то ошибка. Конечно, и вы, и ваши люди могут ехать.– Он дал знак отряду освободить дорогу, благоразумно решив, что отыграется на следующем караване.

Соня и Шаваш отъехали в сторону, пропуская растянувшихся цепью кочевников.

С улыбкой девушка глядела на едущих шагом всадников руми, на повозки с детьми и женщинами, на идущих рядом с вьючными животными погонщиков-мальчишек. На нее смотрели удивленные глаза, встревоженные глаза и только одна пара сияющих восторгом глаз – это были глаза Дэли.

Заняв место во главе каравана, Соня и Шаваш долго ехали молча. Предводитель кочевников чуть придержал коня, чтобы девушка не видела его лица.

– Спасибо тебе, Темир,– тихо произнес он,– если бы не ты, они бы еще долго выжимали из нас сок по капле.

– Не стоит благодарности,– отмахнулась попутчица.– Я этих ненасытных шакалов терпеть не могу. От их наглых рож у меня зубы начинают болеть. И нечего с ними церемониться. Если можно их как-то обмануть, то это и нужно делать. Да что я тебя учу, вы, руми, в этом деле сами большие мастера.

Кочевник улыбнулся. Чтобы уйти от ненужных расспросов, Соня перевела разговор на другую тему, которая с недавних пор крепко засела у нее в голове.

– Скажи, Шаваш, правда ли, что руми – выходцы из Вендии?

– Правда,– неохотно ответил он, искоса поглядывая на Соню. Интересная все-таки она девчонка. По виду – обычная бродяжка, а имеет при себе золотой знак. Если бы украла, то побоялась бы показывать его. А она, наоборот, так наседала на стражу, будто всю жизнь повелевала людьми.

* * *

– О, пожалуйста, расскажи мне о Вендии,– не отставала Соня, несмотря на скупой ответ.– Я слышала о ней много, но хочу узнать еще. Все рассказывают по-разному.

– Мой народ вышел из Вендии в незапамятные времена. Никто из нас не видел ее,– Шаваш ненадолго задумался,– да и прадеды наших прадедов уже забыли эту землю.

Он умолк, показывая, что не расположен продолжать беседу, но от настырной спутницы было не так-то просто отвязаться.

– А почему твой народ ушел оттуда? – не унималась девушка.

– Старики говорят разное,– вздохнул Шаваш,– одни рассказывает, что наш народ бежал от вражеского нашествия. Другие – что мы ушли от голодной смерти, когда на страну обрушилась засуха и ураганы с моря.

– А почему бы вам не вернуться обратно? Я слышала, что это благодатный и плодородный край.

– Подожди. От третьих я слышал, что в Вендии на наш народ пало страшное проклятье неведомых богов. Из-за него мы не можем вернуться и вынуждены скитаться. Да и здесь, вдали от нашей прекрасной родины, оно порой настигает нас…

– Ну, с проклятьем высших сил, висевшим над одним селением, я однажды имела дело.

И Соня рассказала кочевнику, как освободила девочку от работорговцев и успокоила всех жителей деревни, поведав им правду, услышанную в лесу.

Шаваш усмехнулся и покачал головой.

– За тех людей можно только порадоваться, но наша история гораздо более давняя и страшная. Мне не хочется говорить о ней, потому что это слишком близко касается меня и ранит. Прости.– Он замолчал, погрузившись в свои невеселые раздумья.

Девушка не решилась расспрашивать дальше и молча ехала рядом.

– Пожалуй, я поведаю тебе одно сказание нашего народа,– нарушил тягостное молчание кочевник.– Эта легенда кажется мне наиболее правдивой. Давно я ее никому не рассказывал, а сам узнал от стариков. История эта передается из поколение в поколение, но никто никогда ее не записывает. Поэтому знают ее только руми. Послушай, и ты лучше поймешь нашу жизнь.

Как ты знаешь, руми – выходцы из Вендии. Там жили наши очень далекие предки. Легко там жилось: лето долгое, земля обильна плодами и злаками, леса полны дичи. Радостью полнились сердца людей, и от этого лица их тоже были прекрасны.

Но однажды солнце вдруг погасло среди бела дня, поднялся такой сильный ветер, что толстые стволы деревья склонились как трава, а налетевшие тучи опустились на землю. Когда же порыв утих и тучи исчезли, все увидели, что на площади, где обычно руми собирались на праздники, вырос большой прекрасный цветок. Его алые лепестки были плотно сжаты в бутон, от которого волнами исходило сияние. Неожиданно бутон раскрылся, и из него вышла женщина. Ее одежда, ее красота – все говорило о принадлежности незнакомки к сонму богов.

Поселившись среди людей, она выбрала себе мужа. Однако быть супругом богини оказалось непросто, и вскоре она отвергла его и выбрала другого, а затем эта история стала повторяться вновь и вновь. Она умела внушать к себе любовь.

Отвергнутые мужья богини отчаянно страдали и жили недолго. Они либо уходили от людей и погибали в джунглях, либо тихо угасали от тоски. Один из них создал прекрасную статую этой женщины-божества. Сделанная из камня, она сверкала как золотая. Когда богиня узнала об этом, она велела поставить изваяние на площади, где все эти годы сиял принесший ее цветок.

Шли годы. Люди старились, умирали, а она оставалась молодой и прекрасной. Однажды она увидела юношу и пожелала его себе в мужья. Совершенно неожиданно и впервые за многие годы красавица получила отказ:

– Нет. Я люблю другую девушку. Она юна и красива, мы вместе проживем жизнь, вырастим детей, состаримся и умрем. Жизнь наша будет согрета человеческой любовью.

– Но со мной тебе откроется чудесный мир. Никто из моих мужей не сожалел о годах, проведенных со мной!

– Зато последние годы их жизни достойны сожаления. Отвергнутые тобой, они не могут найти себе места ни среди людей, ни вдали от смертных. Ни один не создал семью, не вырастил сына или дочь, которые согрели бы его старость. Сама жизнь не хочет знать этих людей.

– Одумайся! – Злость исказила прекрасное лицо богини.– Если ты не откажешься от своей избранницы и не придешь ко мне, я прокляну все ваше племя, большинство ваших девушек будут умирать, не родив таких желанных для вас детей. Ваш народ станет жалким и ничтожным скитальцем. Постепенно все ваше племя погибнет. Это будет длиться долго, мучительно долго. Только призрак надежды даст вам силы жить. Но в конце концов от вас останется только жалкая кучка стариков, забывших свои корни.– Гнев оставил богиню, уступив место холодной уверенности.– Я жду тебя завтра утром на площади возле статуи.

Юноша пошел к своей возлюбленной, ничего не сказав девушке о предложении богини. Они мечтали о близкой свадьбе и о долгой прекрасной жизни.

Утром богиня пришла на площадь. Она подошла к цветку, в центре которого возвышалась статуя. Вокруг начал собираться народ. Все перешептывались и чего-то ждали, словно чувствуя близость какого-то важного события…

Вдруг сквозь толпу уверенно стал пробираться какой-то молодой человек. Он подошел к стоящей в центре женщине и что-то сказал ей, отрицательно покачав головой. Она гордо оглядела всех и подняла руки, привлекая внимание собравшихся.

– Слушайте! – Голос ее был холоден и бесстрастен.– Много лет я жила среди вас, и ваша жизнь протекала как праздник без особых усилий с вашей стороны. А сегодня» впервые я не получила желанного. Я покидаю ваше племя, на котором отныне лежит проклятье.– И она повторила все, что накануне сказала юноше.– Снять с вас заклятие сможет только мой талисман.– Она сняла с шеи украшение и вложила в руку своему каменному двойнику.– А вы отныне будете бродить по свету в поисках этого талисмана-избавителя. Проклятье вам!

Сказав это, женщина-богиня вошла внутрь цветка и стала рядом со своим изваянием. Лепестки вздрогнули и закрылись. Небо скрылось за темными тучами, налетел ураган, и в наступившей темноте никто не увидел, как исчез цветок.

С тех пор жизнь и судьба всех руми изменились. Долгие века мы бродим по свету и надеемся найти наше избавление.

Соня слушала руми затаив дыхание. Когда она услышала о золотом изваянии прекрасной богини, смутная догадка шевельнулась в ее голове. «Нет, очень уж далеко залетела эта жестокая женщина-божество,– отмахнулась девушка от неожиданной мысли.– И кто мог спрятать в подводной пещере ее статую? Нет, здесь, наверное, какая-то другая тайна».

– А больше никто из руми не встречал эту богиню?

– Что? – очнулся от своих мыслей Шаваш.– По-моему, больше никто ее не встречал. Во всяком случае, я об этом никогда не слышал.

– Какой же талисман вы ищете? Как он выглядит? – Соня внимательно поглядела на кочевника,– Легенда что-нибудь говорит об этом?

– Нет, о нем ничего не говорится,– вздохнул Шаваш,– Да и кто мог упомнить, какие украшения носила богиня. Разве что ее мужья, но они все погибли.

– Как же вы тогда надеетесь найти его?!

– Да мы уже ни на что и не надеемся,– печально усмехнулся собеседник,– просто бродим по свету, как бродили многие поколения руми до нас. Да и кто сказал, что эта легенда правдива? Может быть, это просто красивое и грустное предание.

– А как же проклятье? Умирают ваши девушки или нет?

– Случается. Бывает, что красивая девушка собирается замуж и в самый канун свадьбы с ней происходит несчастье. Или молодая женщина оказывается бесплодной. Возможно, это просто совпадение.

Шаваш опять задумался, глядя вперед, а Соня решила на время прекратить расспросы. Она придержала лошадь и подождала, пока с ней не поравнялась Дэли, глаза которой блестели от любопытства. Ей очень хотелось узнать, о чем так долго беседовали ее отец и удивительная подруга, носящая мужскую одежду и отзывающаяся на мужское имя, но поговорить им не удалось. В тот же миг раздался зычный голос Шаваша.

– Эй, Темир,– предводитель руми поджидал путницу, съехав на обочину дороги,– ты говорил, что знаешь удобные места для ночевки. Мы очень давно бывали в этих краях, здесь многое изменилось.

Соня огляделась, припоминая свой путь с караваном в Асгалун.

– Здесь неподалеку должен быть родник. Мы остановились около него днем. Я думаю, что мы без труда найдем его.

Найти место лагеря караванщиков оказалось легко по темным пятнам кострищ на зеленой траве. Не мешкая стали устраиваться на ночь. Девушка тут же заметила разницу между купеческим караваном и кочевниками. Там каждый человек был сам по себе, здесь же все решалось сообща. Вместе обсудили, как расставить повозки, куда выпустить пастись животных, сколько разложить костров и что готовить на ужин. Это не заняло много времени, и вскоре освобожденные от поклажи и повозок животные паслись у ручья, а насидевшиеся за день детишки шумно играли на поляне. Присмотревшись внимательно к маленьким руми, девушка рассмеялась. Почти каждый малыш сжимал в перепачканном кулачке сушеные унаби. Когда и как они успели стащить заморские плоды у хозяина постоялого двора, для Сони оставалось загадкой.

Шаваш пригласил девушку присесть у костра рядом с ним.

– Мы, руми, не любим брать в попутчики посторонних людей. Наш народ всегда живет обособленно,– кочевник протянул Соне миску с ароматной похлебкой,– но за тебя попросила Дэли, а ей я не могу отказать ни в чем. Да теперь я и не жалею об этом.

Соня очень хотела есть и поэтому смогла совмещать еду с беседой только после того, как утолила первый голод.

– Дэли – прекрасная девушка,– возобновила Соня давно оборвавшийся разговор,– у нее замечательный характер, с ней просто и легко. Она умеет принимать человека таким, какой он есть, и не надо лезть из кожи вон, чтобы понравиться ей.

– Ну, это потому, что ты ей приглянулся, а с теми, кто ей неприятен, Дэли бывает очень колючей.

Глаза Шаваша теплели, когда он говорил о дочери. К ним подошла Дэли, и разговор прервался.

– Темир, ты, наверное, заметил, чем лакомятся наши дети? – девушка лукаво смотрела на Соню.

– Конечно, заметил,– засмеялась в ответ она,– только не пойму, когда вы успели их стащить. Ведь я продал их хозяину и последним уехал с постоялого двора.

– Больше никогда не показывайся там. Таверн-щик теперь уверен, что ты прожженный мошенник. Ведь мы отсыпали из начатого мешка половину твоих фруктов, а взамен положили вниз сушеных яблок из его же кладовой.

Они весело рассмеялись, представив удивление и гнев хозяина таверны. Вскоре все стали расходиться на ночлег к своим повозкам. Опустившаяся с гор ночь погрузила все во тьму. Казалось, на свете нет больше ни лесов, ни гор, ни далекого моря – нет ничего, кроме неровного пламени костра.

Девушки вдвоем сидели у огня. Соне было жаль, что она вскоре расстанется с этой удивительной руми. Ей всегда хотелось иметь такую подругу – добрую, веселую, откровенную, но жизнь не позволяла ей ни к кому привязываться надолго.

– Смотри,– воскликнула Дэли,– звезда упала. Ты видел?

– Нет, засмотрелся на огонь,– девушка запоздало подняла лицо к небу.– Мне очень хочется увидеть. Говорят, если успеешь задумать желание, пока летит звезда, то оно обязательно исполнится. А тебе удалось?

– Я даже не знала об этом.– Дэли смотрела на Соню широко распахнутыми, черными как ночь глазами.– У меня есть только одно желание. Мне бы теперь опять увидеть падающую звезду.

– Одно? Так не бывает. Ты немного подумай, и у тебя не хватит пальцев на руках, чтобы сосчитать все желания.

– Нет,– кочевница печально вздохнула.– Тебе разве не сказал отец о проклятии, которое тяготеет над нашим народом?

– Говорил.– Соня была поражена. Неужели у этой девочки единственная мечта – спасти свой народ?

– Мне предсказала одна старуха, что в нашем роду судьба выбрала меня и век мой недолог. Есть, правда, какой-то волшебный амулет, что может меня спасти, но где он? – Руми помешала палкой угли в костре.– Вот я и радуюсь каждому дню, каждому мгновению, ведь оно может стать последним для меня.

Только теперь Соня поняла все недомолвки Шаваша и неизменную грусть в его глазах. Однако Дэли по обыкновению уже смеялась и, рассказав пару забавных историй о своем племени, умчалась к отцу, пожелав собеседнице спокойной ночи.

Утро началось многоголосым шумом и всеобщей суетой. Собирались тщательно – предстоял тяжелый переход через горы.

Возможная встреча с разбойниками настроила всех на серьезный лад. Мужчины в который раз проверяли оружие, женщины поплотнее увязывали тюки, чтобы ничего не потерять при быстрой езде. Молодых матерей и детей Шаваш отправил в середину каравана. Их сопровождали наиболее опытные, проверенные в многочисленных стычках на дорогах, воины.

Наконец тронулись в путь. Соня слегка удивилась: мальчишки-погонщики смело и уверенно вели животных по узкой горной тропе, как будто рождены были не в повозках кочевников, а в хижине горцев. Когда путники приблизились к опасному ущелью у перевала, девушка опять взяла в руки лук и поехала, настороженно оглядывая нависающие с двух сторон скалы.

Солнце еще только начинало клониться к закату, когда кочевники добрались до широкого караванного пути и начали спускаться в долину. Настроение у всех заметно изменилось – послышались разговоры, смех, кто-то запел. Остановиться решили после того, как проедут подозрительное селение.

– Там неподалеку большие сады,– вспомнила Соня,– со спелыми ароматными плодами, сладкими, как… унаби.

Услышав про заморский плод, все рассмеялись. А Шаваш одобрительно кивнул.

Во время стоянки девушка вместе с молодыми руми отправилась в сад. Незаметно подобравшись к майолиновым деревьям, они быстро набрали несколько мешков сочных плодов, чтобы хватило всем. После удачного набега девушка устроилась отдохнуть чуть в стороне от лагеря кочевников, где всегда шумели дети. Неторопливо поглощая сладкую мякоть и отдавая корки стоявшим рядом лошади и мулу, она бездумно смотрела на небо, любуясь проплывавшими мимо причудливыми облаками. Высоко в небе, прямо над ее головой кружила темная точка. «Наверное, орел»,– подумалось Соне. Почувствовав усталость, она легла на бок и задремала.

Проснулась она от резкой боли у ключицы. Вскрикнув, девушка подняла голову. Рядом с собой она увидела отвратительную голую шею стервятника. Испуганный криком, он отскочил и теперь внимательно оглядывал Соню то одним, то другим глазом, словно выискивая что-то. Девушка испуганно замерла, зная, что эти птицы отваживаются приближаться только к мертвым или умирающим людям.

Неужели смерть рядом? Соня вскочила на ноги. Пернатый падальщик отбежал на несколько шагов и остановился, уставившись на девушку злыми глазками. Тревога холодной волной захлестнула сознание Сони. Неужели Ао Юнь ошибся… Или, может быть, толстый пират, упавший в море, чудом уцелел и теперь одна из шести смертей приближается к ней? Девушка машинально поднесла руку к груди, туда, где под одеждою на плетеном золотом шнурке висела темная причудливая жемчужина. Увидев это движение, стервятник подскочил к ней, издал громкий противный крик и замер, изготовившись к нападению.

– Ах ты, тварь! Так вот что тебе понадобилось, ведьмин прихвостень. Получи!

Соня выхватила кинжал, метнуть его было делом одного мгновения – и мерзкая птица забилась в агонии.

Обтерев клинок о жесткие перья и перевязав свою рану, девушка долго не могла успокоиться. Взглянув на небо, она вновь увидела в синеве кружащуюся над ее головой темную точку. Соня без сил опустилась на землю. Неужели у ведьмы такие длинные руки? В какой-то момент девушка была готова выбросить опасное сокровище, но сдержалась.

Пока она вместе с дружными, смелыми, хитрыми руми, ей особенно нечего бояться. Свистнув своим четвероногим спутникам, девушка отправилась в лагерь. Там царила обычная шумная суета.

– Эй! Красавчик! – окликнула Соню рябоватая женщина.– Что это у тебя горло обвязано? Какая-нибудь поселянка майолины пробовала, да спутала их с твоей шеей?

Все, кто слышал, засмеялись беззлобной шутке.

– Твоя правда. Может, ты там среди деревьев пряталась? – подхватила Соня.

Теперь все остроты посыпались на голову неказистой руми, так опрометчиво начавшей задевать девушку. А та пошла дальше, отыскивая Дэли и Шаваша. Она нашла их чуть поодаль от всех, села рядом и положила прямо на землю прихваченное из сада угощение.

– Дэли, ты почему не пошла со всеми? – Соня вонзила кинжал в ароматную мякоть, и плод с хрустом раскололся.– Ты не любишь сладости?

– Люблю. Меня отец не пустил. Побоялся, что там может начаться драка. И, видимо, он прав – тебя поранили,– она кивнула на перевязанную шею подруги.

– Пустяки.– Соня покрутила головой.– Меня стервятник клюнул, когда я спала.

Шаваш поднял голову от работы и с удивлением посмотрел на девушку.

– Что-то я никогда не слышал, чтобы эти падалыщики на живых людей нападали.

– Я этой ночью здесь около вас устроюсь,– не отвечая, продолжила Соня,– а то вдруг и правда поселяне пожалуют.

Дэли радостно поддержала ее просьбу, а кочевник только неопределенно хмыкнул в ответ.

Ночью девушка просыпалась от малейшего шороха. Она внимательно прислушивалась – не крадется ли кто-нибудь к ней,– но ее окружали звуки обычной ночной жизни: звон цикад, вздохи лошадей во сне, хруст ветки под ногами зверька. Однако чутье подсказывало Соне, что где-то притаилась опасность. Незаметно она засыпала и опять просыпалась, вздрагивая. Наконец небо стало светлеть, приближался рассвет, и усталая девушка наконец крепко уснула. Разбудил ее громкий крик Дэли.

– Отец! Смотри!

На плечо Сони легла тяжелая рука:

– Спокойно, девушка, не шевелись.

Она приоткрыла тяжелые веки. Огромная белая кобра приподняла толстое, как ствол старого дерева, тело, капюшон ее раздулся, из пасти раздавалось громкое, устрашающее шипение. А между замершими у земли людьми и громадной змеей застыла Дэли. Но вот она подняла руки над головой, плотно сложила ладони и стала медленно раскачиваться, поводя бедрами, но не отрывая ног от утоптанной почвы. Из уст ее полилась тягучая, монотонная песня. Отвратительная голова кобры находилась прямо у лица кочевницы, и змея вдруг словно стала повторять движения Дэли. Сколько это продолжалось, Соня потом так и не смогла вспомнить, она лишь почувствовала, как приподнялся Шаваш, отпустив ее плечо. Он гортанно крикнул что-то, Дэли быстро распласталась на земле, а в воздухе послышался свист бича. Удар кожаного ремня – и чешуйчатая плоская голова змеи покатилась под ноги предводителю кочевников.

Дэли подбежала к еще не пришедшей в себя подруге:

– Ой, отец, принеси-ка флягу с вином, ей нужно подкрепиться.

– Дэли, ты сделала так, что кобра стала танцевать с тобой. Как тебе это удалось?

– Пустяки, у нас это даже малолетние девчонки умеют. Это древний танец руми. Мы способны заворожить любую змею.

– А меня научишь?

Кочевница рассмеялась:

– Юношам запрещено…

День, вопреки ожиданиям Сони, прошел спокойно. Время от времени она с опаской смотрела в небо, оглядывалась по сторонам, ожидая нового нападения.

Вечером, когда лагерь руми был разбит, кони распряжены и стреножены, дети накормлены и уложены спать, а взрослые расселись вокруг костра, чтобы отдохнуть, Шаваш неожиданно предложил Соне зайти вместе с ним в расположенную неподалеку придорожную таверну.

– Таким бродягам, как ты и я, всегда полезно узнать, что делается на дорогах и в городах. А самое интересное узнается только в заведениях, пользующихся дурной славой. Пошли.

Соня спрятала кинжал под куртку. Шаваш, по обыкновению, взял тяжелый бич с короткой рукояткой. Девушка еще утром пыталась поблагодарить кочевника, но тот только недоуменно пожал плечами, мол, само собой разумеется, что ты под моей защитой, пока идешь с руми.

Слабо освещенная звездами дорога была еле видна, но умные животные безошибочно выбирали верный путь. Вороной кочевника, как и Ману, безукоризненно повиновался голосу хозяина и поводьям. Разговаривали мало, да за последнее время Соня вообще стала заметно молчаливее. Руми предложил войти в таверну порознь. Она согласилась и придержала свою кобылку. Пользуясь небольшой задержкой, девушка подняла голову – почти черное звездное небо огромным куполом нависало над землей. Ей хотелось увидеть падающую звезду, но на небесах царил совершенный покой и порядок.

Когда Соня переступила порог таверны, Шаваш уже сидел за столом в углу, надвинув шапку на лоб. Помещение было битком набито посетителями, и девушка едва нашла свободное место в другом углу. Прислужник, оценивающе взглянув на нового гостя, поставил на стол еще одну кружку с вином.

Всеобщее внимание было обращено на невысокого худощавого человека в запыленной одежде. Видно, он только что закончил рассказ и теперь освежал утомленное горло терпким напитком.

– Так ты говоришь, что этого богача из Лагоша, Файрада Счастливчика, убили? – услышала Соня чей-то голос и оглядела всех, стараясь найти того, кто спрашивал.

– Ну да,– кивнул худощавый, отрываясь от кубка с вином.– Его нашли на берегу моря, на западном побережье. Это какая-то темная история. Его нашел и узнал асгалунский купец Арудж. Что этим богачам понадобилось в таком пустынном месте, непонятно.– Он сделал еще пару глотков, вытер рот ладонью и продолжил:– Говорят, этот Файрад с каким-то молоденьким пареньком отправился вдоль берега на запад. Наверное, с контрабандистами хотел связаться, да что-то не вышло. Они его, скорее всего, и убили, а поклажу взяли себе. Только вот парнишка, спутник купца, пропал. Не нашли его ни живого, ни мертвого. Может, конечно, его в море сбросили, но вряд ли. Говорят, больно уж шустрый этот мальчишка.

– А мне говорили, что лагошский торговец путешествовал с рыжей девицей. Тоже очень шустрой,– вступил в беседу опрятно одетый старик.– Я о ней много чего интересного от купцов слышал. С виду хрупкая, тоненькая, а когда на караван в горах напали разбойники, так она из лука перестреляла половину шайки. Потом, когда уцелевшие отступили с добычей, погналась в одиночку за ними, отбила Файрада и еще десять пленников, да к тому же привела дюжину мулов с грузом ковров.

– Врешь ты все!

– Я вру? Да об этом весь Асгалун говорил.

– Так с парнем или девкой шел Счастливчик? – послышались отовсюду любопытные голоса.

– Вот я и говорю – темная история,– продолжил первый рассказчик.—Интересно, а что им всем там понадобилось? – Он задумчиво потер лысину.