Текст книги "Кровь ведьмы"

Автор книги: Нед Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава девятая

Соня огляделась. «Откуда же прилетела стрела, убившая Файрада, и кто послал ее?» Прямо перед ней бушевало море, над головой раскинулось бескрайнее небо, позади высились скалы. Но девушку вдруг охватило острое чувство опасности.

Заметив слева какое-то движение, Соня вздрогнула. Пират, слетевший со споткнувшейся лошади, оказывается, не погиб, а просто был оглушен падением. Придя в себя, он притаился и выжидал удобный момент, но теперь стоял выпрямившись во весь свой огромный рост. Он что-то высматривал на земле и, не найдя, отбросил лук. Гигант вытащил из ножен саблю и, припадая на ушибленную ноту, направился к девушке. На какое-то мгновение Соня перестала различать в движущемся на нее противнике человека: к ней приближалось неотвратимое. Она стояла не в силах пошевелиться. Страха девушка не чувствовала. Бежать было некуда. Неподалеку заржала Ману. Это и вывело Соню из оцепенения. Теперь она четко различала лицо пирата, копну седеющих волос и кудрявую бороду. Из ссадины на лбу у него сочилась кровь, один глаз заплыл от удара о камень. Девушка незаметным быстрым движением сунула клинок в правый рукав и подняла с земли саблю одного из мертвых грабителей. Гигант, похотливо ухмыляясь, медленно приближался к ней. Оружие в его огромной руке казалось игрушечным.

– Э, рыжая потаскушка, давай позабавимся! И, может, я не сразу убью тебя, если расстараешься…

– Почему бы и нет! – старательно улыбнулась Соня, кокетливо поправляя растрепавшиеся волосы и лихорадочно размышляя, как бы отвлечь пирата.– Постой и послушай.

Разбойник остановился. Ему некуда было спешить – разобраться с худенькой девчонкой, похожей на нахохлившуюся птичку, он всегда успеет. Пусть поболтает перед смертью.

– Я знаю, где находится пещера, набитая сокровищами. Но они покажутся тебе мелочью, пустяком по сравнению с тем, что я сейчас предложу тебе. Поверь, все богатства Хайбории лягут к твоим ногам…

Мужчина слушал недоверчиво, но заинтересованно.

– Обещай, что отпустишь меня, и тебе никогда не придется жалеть.– Девушка не сводила напряженного взгляда с гиганта.

Он молча кивнул головой.

– Ты убил не просто купца.– Соня указала саблей на Файрада.– Это посланник великой колдуньи. Он пришел за могущественным талисманом для нее. А теперь ты можешь забрать волшебный амулет себе.

– Что за талисман? Где? – Пират посмотрел на труп Счастливчика.

– Подойди к нему поближе, и я покажу тебе.– Девушка медленно приближалась к месту, где с торчащей из спины стрелой лежал Файрад.– Темная жемчужина где-то здесь. Она дает старикам силы и здоровье молодых, дарит удачу и богатство.

– А не врешь? – Грабитель угрожающе приподнял саблю, но глаза его уже загорелись алчным огнем.

– Да мы шли за талисманом через пустынные степи и горы, кишащие разбойниками, спускались с этого скалистого обрыва в море и чуть не погибли под землей в пещере,– стоя напротив вооруженного мужчины, Соня говорила убедительно – ведь она говорила правду.– Смотри, вот он!

Не обращая внимания на тощую девицу, пират наклонился к телу купца. Он радостно вскрикнул, заметив необычной формы жемчужину, и, выронив саблю, потянулся к ней.

И в это мгновение Соня сделала резкое движение рукой. Вырвавшийся из плена кинжал сверкнул на солнце и, пролетев несколько шагов, вонзился в шею гиганта. Девушка перехватила саблю в правую руку и бросилась к пирату, размахнувшись для удара. Но тот уже медленно падал на колени, хватаясь за горло. Он с недоумением посмотрел на Соню и в следующее мгновение рухнул рядом с Файрадом.

Не опуская сабли, Соня огляделась, опасаясь нового нападения, но все было спокойно. Никто больше не издавал воинственных воплей, не слышался стук копыт, не звенело оружие. Кони пиратов неторопливо бродили около тел своих седоков. Соня устало подошла к краю обрыва и подставила лицо соленым брызгам. Крепко сжимая рукоять клинка, она то и дело оглядывалась в сторону деревни, откуда прибыли пираты, ожидая новых незваных гостей.

Но время шло, а дорога оставалась пустынной. Девушка обошла лежащие в застывших позах тела, но не стала их трогать – она не хотела пугать лошадей. Оседланные скакуны, вернувшись без всадников, обязательно всполошат все поселение. Соня остановилась у тела своего спутника. Она не жалела его. За время пути сюда им многое пришлось пережить вместе, но Файрад так и не стал ей другом. В самые напряженные моменты их путешествия он ее раздражал, а она была ему ненавистна.

Девушка хотела было отойти, но на глаза ей попалась темная причудливой формы жемчужина на шнурке, сплетенном из золотых нитей. Соня попыталась отвернуться, но талисман неудержимо влек ее к себе. Она медленно протянула к нему пальцы и тут же отдернула их, словно странная вещица была раскалена. Девушка подняла голову и заметила рукоятку кинжала в густой бороде убитого ею пирата.

Соня взялась за нее и с усилием выдернула клинок. Рядом с трупом купца валялись ее полупустой колчан и лук. Она неторопливо собрала свое оружие и привела его в порядок. Неподалеку она увидела колчан, потерянный гигантом при падении, и решила пополнить запас стрел. Сделав пару шагов, девушка опять остановилась у тела Счастливчика. Преодолевая внутреннее сопротивление, она потянулась к талисману и вновь быстро отвела руку, словно внезапно увидела перед собой ядовитую змею.

В эти дни Соне готовили смерть и море, и каменный обвал, и люди. Обостренные до предела чувства подсказывали девушке, что талисман может оказаться не менее опасным. «Пусть колдовство останется уделом магов, простым смертным лучше держаться от него подальше,– подумала Соня.– Ло Юнь, безусловно, прав. Да ведь и ведьма Надира хотела предостеречь меня». И она решительно отвернулась от волшебного перла.

Собрав свои вещи, девушка заглянула и в сумки Файрада. Без колебаний она переложила к себе его кошельки с золотыми монетами и кое-что из одежды. Покопавшись в его седельной сумке, вытащила глубоко запрятанный посольский знак. Соня задумалась, глядя на сверкающую пластинку с изображением льва. Конечно, этот кусочек золота распахнет перед ней городские ворота и днем, и среди ночи, конечно, он заставит почтительно склониться свирепых стражников, но… он же может вызвать ненужные вопросы и подозрения. Наконец Соня решила, что этот знак сделан из драгоценного металла, в любом виде имеет цену, и сунула его в седельную сумку.

Сверху донесся гортанный птичий крик. Соня подняла голову. Над террасой кружили белокрылые чайки и неизвестно откуда прилетевший стервятник. Да, чтобы достойно защитить себя в пути, стоит обзавестись не только кинжалом и луком. С презрением оттолкнув ногой пиратский клинок, похожий на нож мясника, она подошла к телу Файрада и сняла с его перевязи новую саблю, купленную у одного из купцов каравана после избавления из плена. И вновь на глаза девушке попалась темная жемчужина. Соня остановилась в раздумье. «Возможно, все и не так страшно? Мудрый старик-кхитаец открыл мне, что талисман несет людям шесть смертей и одно избавление». Она пересчитала тела. Их было пять, только пять. А через мгновение припомнила толстого хозяина таверны, что погиб в море, упав вместе с конем с обрыва. «Теперь осталось одно избавление. Но не от жизни же избавляет владельца этот талисман!»

Соня наклонилась и подобрала жемчужину. Темный таинственный блеск и причудливая форма заворожили девушку. «Возьму. Пусть побудет у меня»,– и надела на шею золотой шнурок.

Приняв окончательное решение, Соня почувствовала уверенность в своих силах и успокоилась. Еще раз внимательно посмотрела по сторонам и направилась к лошади.

– Ну, красавица моя, в путь! – Соня вскочила в седло и пришпорила кобылу.

Ману спокойно трусила вдоль берега, изредка вздрагивая от грохота волн. Вдруг сзади послышался приближающийся стук копыт. Всадница в тревоге обернулась и облегченно вздохнула – бодро перебирая ногами, их догонял вьючный мул Исхара. Опасливо глядя на бурлящее море, он старался держаться поближе к скалистой стене. Дорога пошла вниз, и вскоре небольшой караван достиг места, где морские валы, захлестывая тропу, бились об отвесную скалу. Ману задрожала и остановилась, мул тревожно прядал ушами.

– Ну что ты, милая! – Девушка похлопала кобылу по шее.– Смотри, вода только сверху, а внизу твердые камни. Ты уже проходила здесь.

Лошадь пятилась перед набегающими волнами и фыркала. Никакие уговоры не помогали. «Нет, ни оставаться тут, ни возвращаться нельзя. Надо попробовать пройти. В конце концов прибой здесь не так уж силен, а дорога относительно ровная». Соня спешилась и вошла в воду. Бурлящие валы, теряя свою силу на крутом уступе берега, обдавали путницу множеством брызг и шипящей пеной. Откатываясь, волны с силой тащили девушку и животных в море. Ноги Сони, копыта лошади и мула скользили на мокрых камнях, путались в длинных плетях выброшенных водорослей. Ману жалобно ржала, мул пронзительно вторил ей.

Вскоре Соня почувствовала, что грозные с виду волны не так уж и страшны. К их ритму можно было приспособиться, главное – не дать сбить себя с ног. Девушка упорно тянула повод и заставляла Ману идти за собой. То прибавляя шаг, то останавливаясь, пережидая особенно сильные накаты волн, маленькая группа упорно продвигалась вперед.

Наконец опасный участок берега остался позади. К удивлению девушки, мул не отстал от них. Стряхивая с себя соленые брызги и возмущенно фыркая, он вплотную подошел к ним. Было ясно, что он собирается тащиться за всадницей и дальше. Девушка усмехнулась и достала из вьюка вяленую дыню, накормила животных, а затем долго сушила одежду и волосы под теплым ветром.

К вечеру Соня добралась до холма над заливом и оглянулась на затихающее море. Ей вспомнились события прошедшего дня – угроза смерти, борьба, отчаяние, вспышки надежды…

Девушка решила остановиться на ночлег в знакомой ложбине. Бросив последний взгляд на залив, она повела свой маленький караван вниз по склону, туда, где тихо журчал источник и росла высокая сочная трава. Там она нашла следы костра, у которого они ночевали со Счастливчиком, и разожгла огонь. Теперь, когда она осталась одна, можно было раздеться, основательно просушить и починить верхнюю одежду. Тонкую нательную рубаху девушка решила прополоскать в ручье и там же вымыться. Соня долго плескала на себя холодную воду, смывая вместе с кристалликами соли мучительную усталость и пережитые недавно волнения. Затем она постелила у костра пару шерстяных одеял, надела одну из тонких шелковых рубашек, найденных в вещах Файрада, и принялась готовить себе ужин.

Закрутив длинное полотенце на голове в замысловатый тюрбан, девушка, поджав ноги, уселась на одеяла, изображая властелина далекой Вендии. После рассказов старого караван-баши Соня вновь и вновь возвращалась мыслями к этой чудесной стране. Осмотрев своих подданных – маленькую кобылу и упрямого мула,– она хлопнула в ладоши, повелевая подавать ужин. Это было исполнено верным слугой, слугой, которого она сама и изобразила. Неспокойное, пляшущее пламя костра то освещало тоненькую фигурку девушки, то погружало ее в темноту.

Тень, отбрасываемая ее тюрбаном на большой валун, походила на грандиозную причудливую башню.

Насытившись, Соня растянулась на одеялах. Ночь была теплая и звездная. На небе сияла начинающая убывать луна. Девушке было легко и удобно в просторной рубашке Счастливчика. Позабыв все заботы, Соня уснула.

Проснулась девушка от того, что кто-то толкал ее в бок. Открыв глаза, она увидела Ману, которая осторожно тыкалась в нее мордой. Солнце стояло уже совсем высоко. Соня ласково отпихнула лошадь и перевернулась на живот. Прямо перед ее глазами появился высокий густой лес. Страшный зверь взбирался по толстому зеленому стволу. Девушка легко поднялась. Лес исчез, превратившись в траву, а зверь оказался букашкой.

Собираясь в дорогу, Соня подумала, что находится в затруднительном положении – пути назад нет, а впереди – деревня контрабандистов и пиратов, где ее могут узнать. Но выбора не было, и девушка, полагаясь на собственную смекалку и счастливый случай, отправилась к рыбачьей деревне.

К деревне Соня подъехала на закате. Еще с дороги она увидела, что в море стоит на якоре парусник с огромной косой реей на одинокой мачте, а между ним и берегом снуют рыбачьи лодки, перевозя объемистые тюки.

Не долго думая, Соня сняла свою накидку и кольчугу, а вместо них надела богато вышитую рубашку Файрада, подпоясав ее широким кушаком. Голову она повязала ярким шелковым платком, сделав большой узел за правым ухом и позволив рыжим локонам свободно падать на спину. Понадеявшись на то, что все, с кем она имела дело в этой деревне, видели юношу-купца, а в обличье девушки ее не узнают, она неторопливо пошла вниз по дороге, ведя Ману на поводу. Мул, как привязанный, трусил следом.

Все улицы деревни сходились у маленькой гавани. Соня со стороны наблюдала, как бородатый человек с яркой перевязью поперек жирного живота, судя по всему хозяин товара, распоряжался выгрузкой тюков.

Рядом с ним стояли трое вооруженных людей, по виду отчаянных головорезов. Лица их не были знакомы Соне. Рассеянно озираясь по сторонам, девушка медленно пошла мимо них. Ее заметили сразу.

– Эй, госпожа, что ты тут делаешь? – хриплым голосом прокричал толстый. Охранники насторожились.

– Да никакая я не госпожа, меня хозяин таверны в Барросе отправил сюда за вендийскими плодами,– Соня глуповато улыбалась.– Ему они срочно нужны, да велено взять лучшего качества и не очень дорого.– Девушка достала тощий потертый кошель.

– А что за плоды понадобились твоему хозяину?

– Ой, прости, название-то я и позабыла. Ну такие большие, с мою голову, с зеленой чешуйчатой шкуркой. А мякоть такая нежная, желтая и пахнет приятно… Ой, господин, помоги мне, а то тавернщик прибьет меня. Рука-то у него тяжелая…

Девушка просительно заглядывала в лица всем четверым.

– А чего ж хозяин тебя одну отпустил?

– О, мой добрый господин, да сынок у него молодой. Моего возраста.– Девушка потупилась и изо всех сил старалась покраснеть. Последнее, правда, не удалось, но мужчины понимающе переглянулись, оценив дорогую рубашку на прислужнице, и захмыкали.– Вот он и посылает меня то туда то сюда… Ох, да как же называются эти плоды? Говорят, они растут на деревьях…

– Да в траве они растут. Ананасы называются. А тавернщик твой спятил. Такой товар глубокой осенью привозят, и то для знати и богатых купцов, а не для голытьбы в рыбацкой таверне. За твой кошель и пары не купишь.

– Что же мне делать? Прибьет ведь,– заскулила девушка.

– Ждать следующего корабля,– пряча усмешку ответил торговец.

– Не могу я, меня вечером ждут… И с пустыми руками не явишься…

– Ну что ж, я тебе помогу.– Хозяин груза протянул Соне несколько небольших коричневых плодов.– Бери, не бойся!

– Что это? – Соня осторожно взяла сморщенный фрукт.

– Сушеные унаби лучшего качества, сладкие как мед, душистые как шемская роза, а силы в них…– Купец зажмурился,

– Ты что, не слыхала об унаби? – удивился один из охранников.– В Вендии их дают воинам перед сражением.

Плод действительно был сладким и душистым, хотя и с каким-то странным привкусом. Пока девушка пробовала заморскую редкость, купец скользнул взглядом по Ману, мулу, кошелю.

– И всего-то золотой за мешок. Дешевле только там, где они растут.

– Дорого.– Соня искоса поглядела на ухмыляющихся контрабандистов.– Тавернщик…

– Как это дорого? – возмущенно перебил торговец.– Да этому товару цены нет. В твоем Бар-росе таких фруктов и не видывали.

– Да, таких к нам еще не привозили,– согласилась девушка,– но все равно, дороговато.

Купец не скрывал своего удивления: глуповатая, плаксивая девчонка мгновенно превратилась в прижимистую лавочницу. Но потом решил: девчонка явно стремится прикарманить монету-другую, потому так яростно и торгуется. После долгого торга на Ману и мула всего за два золотых навьючили по паре мешков. Затем показали тропу через горы и пожелали счастливого пути. Отъезжая, Соня услышала за спиной громкий смех и приглашение приезжать еще, да хозяйского сынка прихватить.

Кобыла шла, недовольно прядая ушами. Она не привыкла таскать такую поклажу и теперь явно обиделась, видя, что ее приравняли к вьючному животному.

После недолгих колебаний девушка решила переночевать на постоялом дворе. Она проехала по пустынной в это вечернее время улочке и свернула в знакомые открытые ворота. Привязав животных, Соня вошла в таверну. Там было почти пусто. К ней подошел молодой парень, видимо сын погибшего хозяина.

– Мне ужин, комнату на ночь и два места в конюшне,– кратко сказала девушка, садясь за стол.

Парень принес тарелку с рыбой, зажаренной не хуже, чем при папаше, кувшин белого вина, лепешки и целую миску душистой зелени.

– Если госпожа захочет, я могу приготовить для нее замечательное блюдо.– Соня насторожилась.– Это запеченные моллюски.– Парень вопросительно смотрел на гостью.– В Асгалуне такое блюдо обойдется вам не меньше, чем в золотой, а у нас, конечно, гораздо дешевле, да и товар посвежее – приезжие купцы разгружают товар у нас, а потом туда везут.

Соня чуть не поперхнулась от такого наглого вранья.

– Ну, парень, тебе в этой дыре делать нечего. Ты в любом большом городе всех купцов за пояс заткнешь,– польстила она молодому хозяину. – Но моллюсков я не хочу. Рыба твоя уж больно хороша.

Поев, девушка положила на стол серебряную монету и попросила показать комнату. Тавернщик ловким движением отправил деньги в карман и, взяв светильник, прошел вперед.

Соня спала тревожно и проснулась очень рано. На предрассветном небе ярко сияла Утренняя звезда. «Пойду погляжу на своих животных.– Она быстро оделась.– В этой деревне никому доверять нельзя».

Девушка на цыпочках прошла через узкую дверь во двор. Утренний свежий воздух был насыщен запахами моря. Соня уловила какой-то скрежет и быстро прошла на конюшню. Там все оказалось в порядке. Добавив корма Ману и мулу, она вышла. Опять раздался тот же неприятный, скрипучий звук. Оглядевшись, девушка приоткрыла калитку и увидела оседланного серого коня без всадника. Он переминался с ноги на ногу и толкал мордой скрипучие ворота. Девушка поняла, что, как только море утихло, кони пиратов вернулись к своим домам. Жеребец был не хозяйский, а, видимо, постояльца-пирата. Не раздумывая, Соня вернулась на конюшню и стала снаряжать животных в дорогу. Она была уверена, что теперь каждый незнакомый человек в деревне может вызвать подозрение. Выведя свой маленький караван через калитку, девушка направилась по дороге, указанной контрабандистами.

Каменистая тропа, извиваясь, круто шла в гору. Соня настороженно оглядывалась: не гонятся ли за ней. Низкие прозрачные кусты, росшие кое-где по склонам, не могли служить надежным укрытием. Но время шло, а преследователей не было видно. Наверное, наивная девица, которой так легко всучили подпорченный товар, не вызвала подозрений. Скорее всего, озабоченная родня сейчас спешила в сторону залива Нергальей Пасти. Соня спешилась и повела лошадь в поводу по извилистой тропке.

Солнце еще стояло невысоко, когда маленький караван достиг перевала. Все устали карабкаться в гору, путница да и животные мечтали об отдыхе. Девушка обернулась: вдали, словно в чаше, образованной склонами гор, за голубоватой дымкой виднелось море. Отсюда оно казалось ласковым и безмятежным.

Без сожаления Соня отвернулась от этой дышащей покоем картины и посмотрела вперед. Они вышли на небольшое каменистое плато. Тропа пересекала его и уходила вниз.

– Я думаю, что мы не будем отдыхать на этих камнях,– обратилась Соня к своим спутникам.– Мне они уже достаточно намяли бока.

Тут девушка почувствовала, что сыта по горло тайнами, сокровищами, приключениями и смертями. Ей захотелось тепла, уюта, безопасности, ей захотелось дома. Но дом это не только высокие каменные стены – это ласковые объятия матери, ободряющий взгляд отца, смех и возня сестры и братьев…

Девушка до боли сжала пальцы. Ее грандиозные планы мести рухнули. Конечно, с жемчужинами, что лежали у нее за пазухой, можно было начать безбедную жизнь тавернщицы или лавочницы, но подобное существование не для нее. Оставалось одно – дорога. Ведущая из города в город, из страны в страну. Широкая или узкая, проходящая по степи, лесам, горам, дорога, по которой идут купцы, переселенцы, воины, бродяги, дорога, на которой порой встречаются стражники и разбойники, дорога, на которой все знакомо и привычно.

Взяв Ману за повод, Соня начала спускаться. Внизу их ждала благодатная долина, но раннее пробуждение и утомительный путь в гору уже давали себя знать. И девушке, и животным требовался отдых. Наконец она увидела удобную, полянку и решительно свернула с тропы.

Когда Соня освободила своих верных спутников от поклажи, Ману и мул, несмотря на обилие травы, уткнулись мордами в мешки с заморским товаром. Они фыркали, хватали губами завязки и явно пытались добраться до содержимого. Девушке стало любопытно, и она развязала один из тюков.

Унаби слиплись в коричневатые комки, местами тронутые беловатым налетом. Выбрав плод получше, Соня осторожно надкусила его. Вкус приторно-сладкой мякоти странно противоречил плотной горьковато-соленой кожуре, отдававшей знакомым привкусом моря. «Подмочили в пути, подсушили и продали заезжей дурочке». Соня задумчиво рассматривала надкушенный плод. В этот момент нежные губы Ману осторожно взяли с ладони девушки унаби, а мул уже успел засунуть морду в мешок и хрустел заморским лакомством, шевеля длинными ушами. Отпихнув нахала, девушка вытряхнула часть груза на траву. Толкая друг друга мордами, животные приступили к еде.

– Почти четверть золотого за обед для этих друзей,– прикинула Соня,– так и разориться недолго.

Передохнув и пожевав остатки вяленого мяса, она натянула кольчугу, длиннополую рубаху, нацепила вытащенную из поклажи саблю и спрятала волосы под тюрбаном, опять превратившись в юношу торговца. Мешки с товаром только помогали ей играть эту роль.

Сладкие плоды пришлись по вкусу четвероногим и явно пошли им на пользу – у них прибавилось сил. После отдыха животные шли быстрее, а на ровных участках дороги сами переходили на рысь.

Временами Соня оглядывалась, все еще опасаясь погони. Ей хотелось поскорее добраться до большого караванного пути, где она могла легко затеряться среди странствующего люда.

К вечеру девушка спустилась в долину, до которой так мечтала добраться, и, не останавливаясь, свернула на дорогу, по которой совсем недавно она ехала с караваном в Асгалун.

Соня узнала это место. Она вспомнила, что неподалеку расположено селение, в котором можно будет остановиться. Девушке не хотелось ночевать одной, поблизости от стоянок путешествующих купцов. Где тюки с товарами – там и любители легкой наживы.

Вскоре показались невысокие белые домишки, окруженные садами. На въезде в деревню находился небольшой постоялый двор. Ворота были распахнуты, и за ними на утоптанной площадке перед таверной вокруг костров расположилось множество людей. Яркая одежда и гортанная речь выдавали кочевников. Неподалеку от них стояли лошади и повозки. Девушке пришлось буквально проталкиваться к конюшне, чтобы отыскать место для Ману и мула. Затем она пустилась на поиски хозяина. Невысокий, очень подвижный, несмотря на полноту, человек радостно улыбнулся Соне как старой знакомой.

– Конечно, для молодого господина найдется и маленькая комнатка, и ужин. Свободные стойла на конюшне тоже есть,– доброжелательно ответил он на все ее вопросы.

– Это хорошо, а то я испугался, увидев столько народу во дворе,– девушка кивнула в сторону кочевников.

– Это руми. Они не платят за комнаты, ночуют в своих кибитках,– охотно пояснил тавернщик.– Готовят они себе сами, на кострах. Продукты, конечно, покупают у меня, а бывает, что-нибудь и стащат. Только смотри за ними.– Толстяк вздохнул.– Скорее бы уехали. Прибыль от них – десяток серебряных монет, а хлопот не оберешься.

– А давно они тут? – Соня забеспокоилась о своих животных и поклаже.

– Да уже четыре дня как поселились,– хозяин посчитал на пальцах,– а сказали, что будут жить пять или шесть дней.

– Ты не знаешь, куда они идут,– поинтересовалась девушка,– в Асгалун или из него?

– Из Асгалуна куда-то на юг или на восток,– тавернщик неопределенно махнул рукой.– Да кто их знает. Люди вольные.

Вскоре хозяин поставил перед Соней миску с дымящейся похлебкой, в которой плавали большие куски мяса. Девушка почувствовала, как надоело ей вяленое да соленое и с наслаждением принялась за свежеприготовленную баранину.

К ней за стол, бросив на время свою шумную родню, подсела молодая девушка руми.

– Далеко путь держишь? – она не смущаясь говорила с незнакомым молодым парнем.– Я тебя сразу заметила, как только ты въехал во двор.

– Тебя не будут ругать за то, что ты ушла от своих? – Соня доела похлебку и отодвинула миску.

– Меня ругать?! – незнакомка рассмеялась.– Нет, мне отец все разрешает.

На мгновение глаза девушки стали печальными, но она тут же вновь широко улыбнулась.

– Тебя как зовут? Меня – Дэли. И куда путь держишь?

– Темир,– назвалась, как обычно, Соня.– Вы куда направляетесь?

– Какой ты скрытный! – Дэли шутливо погрозила пальцем.– Я первая спросила.

– Возвращаюсь в Лагош.

Соне было легко и спокойно с этой веселой кочевницей, и решение идти в богатый торговый город пришло внезапно. Там она сможет выгодно продать жемчуг и с полным правом зайти в знаменитые лавки оружейников. Девушка вспомнила даматскую саблю Файрада, ее сердце взволнованно забилось – теперь и она может себе позволить подобное драгоценное оружие. Да и До Юня и Йоке неплохо бы повидать. Оторвавшись от размышлений, Соня открыто взглянула на смуглолицую собеседницу:

– Ну что, по пути нам?

– Не знаю, может и да,– пожала плечами Дэли,– надо у отца спросить. Вроде бы он упоминал такой город. Пойдем, спросим у него.

Она тут же вскочила и потянула новую знакомую за руку.

На дворе уже не было прежнего шума и сутолоки. Молодые женщины ушли укладывать детей спать. Старшие сидели возле костра и тихо беседовали. При появлении Дэли и Темира все замолчали, глядя на них.

– У тебя новый приятель, дочка? – обратился к ней рослый, крепко скроенный человек.– Надеюсь, он не из соглядатаев Испархангея, охочих до чужих разговоров.

– Ну что ты, отец. Это Темир, он едет в Лагош,– Дэли говорила с отцом так же открыто и доброжелательно.– Нам не по пути?

– Мы едем в ту же сторону, но в Лагош заходить не будем,– он испытующе посмотрел прямо в глаза Сони.

– Значит, он может ехать с нами почти до конца,– решила за всех Дели.

– Как ты можешь так,– укоризненно покачал головой кочевник.– У Темира могут быть свои планы.

Юная кочевница смутилась. Она с улыбкой посмотрела на Соню, как бы прося извинить ее горячность. Но все, что говорила и делала девушка, было так естественно и открыто, что обижаться на нее не приходило в голову.

– Если вы позволите присоединиться к вам, то я буду только рад и благодарен.– Соня улыбнулась в ответ Дэли.– Так случилось, что я остался без спутников, а длинная дорога в одиночестве и скучна, и опасна.

– Что ж, хорошему человеку мы всегда рады,– пожилой кочевник повел рукой в сторону костра, вокруг которого расположились люди его рода,– присаживайся. Меня зовут Шаваш.

Кто-то подвинулся, уступая Соне место, кто-то протянул ей лепешку и кружку молока. Девушка почувствовала себя гостьей большой дружной семьи. Прерванная беседа полилась вновь. И где только не бывали эти люди!

Когда она добралась до своей каморки, небо было усеяно бледнеющими звездами. Соня с наслаждением вытянулась на топчане.

Постель оказалась лучше, чем она ожидала. Тюфяк, набитый свежей сухой травой, издавал тонкий приятный аромат. Такая же душистая подушка обещала приятные сны. На дворе заплакал во сне ребенок, мать успокоила его тихим ласковым голосом.

Утром девушку разбудили крики и скрип повозок. Выйдя во двор, она увидела, что кочевники собираются в дорогу. Тут же крутился хозяин постоялого двора, зорко следя за тем, чтобы часть его имущества не уехала странствовать по свету. Соня приветливо махнула ему рукой и прошла в дверь, ведущую в таверну. Проводив гостей, толстяк вернулся к своим обычным делам, и гостья подозвала его к себе.

– Любезнейший, у меня осталось всего три с небольшим мешка прекрасных унаби.– Она посмотрела на хозяина и поняла, что тот едва ли что знает об этих плодах.– Это дорогой контрабандный товар, и я не рискую везти его в такой сомнительной компании.

Тавернщик сочувственно покивал головой, не проявляя заинтересованности.

– Поверь, в ближайшее время, пока не привезут другие вендийские плоды, это будет самое ходовое заморское угощение для богатых путешественников,– понизив голос, Соня долго расхваливала свой товар.– Я могу уступить тебе все по очень недорогой цене. Всего три золотых за целый мешок и полтора за начатый.

Хозяин всплеснул руками, услышав предложение, и стал рассказывать, как один человек, по словам соседа, сильно погорел на покупке этих самых унаби. Их отказалась есть даже скотина.

– Пойдем, я покажу тебе на собственных животных, что для них это не меньшее лакомство, чем для людей.– Девушка решительно поднялась из-за стола.

В конюшне животные не подвели свою хозяйку. Почуяв знакомый аромат, Ману и мул радостно устремились к кучке высыпанных на землю коричневых сморщенных плодов.

– Попробуй и ты.– Соня широко раскрыла горловину мешка.

Толстяк недоверчиво покачал головой, но любопытство пересилило, и он зачерпнул горсть плодов. Почувствовав на языке соленую горечь морской воды, он сморщился и захотел выплюнуть угощение, но сдержался и вскоре был приятно удивлен.

– Вот видишь, именно этот резкий привкус принес унаби славу изысканного яства.– Соня потянула за веревочные завязки.

Тавернщик горестно вздохнул и стал жаловаться на дороговизну, на убыточность своего заведения и на лишающую его последнего здоровья сварливость жены.

О цене торговались долго и, наконец, сошлись на двух золотых за целый мешок и одном за начатый. Теперь вздыхала девушка, жалуясь, что не заработала ни гроша на таком замечательном товаре.

Получив деньги, она быстро вывела животных за ворота постоялого двора и отправилась догонять кочевников, караван которых уже поднимал пыль на дороге за селением.

Обгоняя повозки, вьючных лошадей, всадников, Соня проехала вперед, где на вороном коне гордо восседал Шаваш, отец Дэли. Дорога полого шла вверх.

Далеко впереди, окутанные дымкой, темнели покрытые лесом горы. Заметив попутчицу, глава рода кивком подозвал ее к себе. Колючим настороженным взглядом окинул он фигуру девушки и положил руку на рукоять кинжала… Соня внутренне сжалась, натолкнувшись на столь явное недружелюбие.