Текст книги "После неё (ЛП)"

Автор книги: Найки Рор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Ого, значит, мы думаем об одном и том же одновременно.

Он улыбнулся мне, и я убедилась, что Бо Бакер всё ещё может краснеть.

– Верно, мы думаем об одном и том же, в одно и то же время.

Глава 38

Она

The Great War

Балтимор, декабрь 2022

Надоест ли мне когда-нибудь смотреть в голубые глаза Бо Бакера?

Уже давно наступило утро, его спальню освещали тёплые лучи солнца. Никто из нас не собирался вставать, и, честно говоря, я бы с удовольствием провела так весь остаток дня.

– Хочешь позавтракать?

– Боюсь спросить, что ты предложишь.

– Тебе повезло, Келли вчера набила кладовку продуктами, к которым я, скорее всего, не смогу прикоснуться.

– Келли на самом деле тебя любит.

– И я люблю её.

Услышав эти слова, я погладила его по волосам. Бо вздохнул и прикрыл глаза.

– Зевс, ты умеешь готовить? Или ты всегда заказываешь еду в ресторанах?

– По утрам я ем продукты с высоким содержанием белка и клетчатки, поэтому покупаю готовую еду.

– Какая гадость, я хочу яичницу и хрустящий бекон.

– Твои триглицериды будут кричать от радости.

– Разговоры о триглицеридах делают из тебя 50-летнего. Следующим твоим шагом будут жалобы на простату?

– Я не буду говорить с тобой о простате, но всегда могу сказать, как бы мне понравился пробуждающий минет.

Я повернулась к нему спиной, фальшиво раздражаясь, но через мгновение оказалась в его объятиях.

– Ты умеешь готовить, Пенелопа Льюис?

– Не так, как моя мама.

– А ты бы хотела?

– Понятия не имею. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что хочу знать о тебе всё, – прошептал он мне на ухо.

Я улыбнулась, счастливая. Никогда я не просыпалась рядом с парнем, испытывая такие чувства.

– Ну, я отлично умею перекраивать рецепты, используя то, что есть в холодильнике. Я покупаю что-то готовое и делаю это на свой вкус. А ещё я мастер сэндвичей: дай мне хлеб и соус, и я могу превратить в сэндвич что угодно.

– Приготовить сэндвич, ещё не значит, что ты умеешь готовить.

– Усыпи свою французскую сторону.

– Я ничего не буду усыплять.

Я переплела наши пальцы и снова закрыла глаза, наслаждаясь моментом.

– Последнее, что хочу сделать, – это встать, надеть платье, которое купила мне мама, и пойти к родителям на обед, – пробормотала я.

– Во сколько они тебя ждут?

– Чем раньше, тем лучше. Мне нужно помочь накрыть на стол, но думаю, они будут разочарованы. Им поможет Уайт, она всегда пунктуальна, а потом... Что значит, во сколько меня ждут, ты не придёшь?

– Ты не ответила мне, когда я спросил, хочешь ли ты, чтобы я был там.

– После сегодняшней ночи ты собираешься быть деликатным? – Бо не ответил, и я представила себе знакомое надутое выражение его лица. Я повернулась, чтобы посмотреть на него. – Бо!

– Ты не ответила мне, Пенелопа.

– Тебе не нужен мой ответ.

– Нет, мне нужны ответы и прямые приглашения. Мне нужно, чтобы некоторые вещи прояснились. Совместная ночь не предполагает, что ты хочешь видеть меня рядом всё время или что ты хочешь видеть меня на рождественском обеде с твоей семьёй.

– Моя семья всегда тебе рада, обожает и знает тебя всю твою жизнь!

– Мы говорим не об этом, а о нас. Какую ценность ты придашь моему сегодняшнему присутствию? Милашка Би навещает старого тренера или Бо пришёл с Пенни?

– Кем ты хочешь быть?

– Нет, это не работает так, мы слишком долго гонялись друг за другом. Ты должна мне сказать кем хочешь, чтобы я был.

– Почему ты хочешь испортить этот идиллический момент?

– Давай вырвем зуб, прежде чем кто-нибудь из нас сможет начать кусаться, – сказал он снисходительным тоном.

И в этот момент его манера ведения дел потрясла меня до невероятности. Я ненавидела, когда Бо прятался за ледяной завесой. Чувствовала тепло его обнажённого тела, переплетающегося с моим, но на самом деле тепла не было ни капли.

– Почему ты всё портишь? – пробормотала я.

– Я ничего не разрушаю. Скажи мне, что ты о нас думаешь, я хочу прояснить схему нападения.

– Ты не просто кто-то, Бо, мне действительно нужно тебе это говорить?

– Да, я хочу, чтобы ты мне говорила. И часто.

Я вздохнула.

– Ты не просто кто-то, и ты даже не относишься к категории «свиданий на одну ночь», потому что это нечто большее.

– Что ещё?

– Проекты, дискуссии и примирения. Есть желание знать, что ты собираешься делать завтра.

Бо кивнул, хотя я перефразировала простую концепцию.

– На самом деле мы думаем более или менее одинаково.

– Более или менее?

– Я не привык, что рядом со мной кто-то есть. В моей жизни была только Келли, но она уже много лет живёт вдали от меня. У меня нет ни друзей, ни связей. Тот факт, что я могу планировать будущее, в котором есть ты, немного пугает.

Тут он, несомненно, выразился яснее.

– Мне тоже немного страшно.

– Однако у тебя есть подстраховка.

– И в чём же она?

– У тебя есть дом, город, семья. Возможно, ты не понимаешь, о чём я. Это, как объяснить тебе, что ты можешь дышать, ты это принимаешь как должное, но для меня таких гарантий нет.

– Я понимаю, о чём ты говоришь. – И я на самом деле понимала. Победитель Бо Бакер был одинок, он жил один и не привык ни перед кем отчитываться. Благодаря своей чрезвычайной независимости он мог делать всё, что хотел как в работе, так и в жизни. Отношения со мной не могли не нарушить его планов.

– Так в какой роли ты хочешь видеть меня на рождественском обеде?

– Как мужчина, с которым я провела чудесную ночь и хотела бы провести ещё. Как тебе такой ответ?

– Мне подойдёт, Пенелопа Льюис.

Бо притянул меня к себе, и я снова почувствовала тепло, исходящее от его сердца.

Меня устраивала одежда, которую наденет Бо, – гораздо меньше, чем та, в которой ожидала увидеть меня мама.

Её рождественский подарок? Красное шерстяное платье, которое чертовски кололось и сдавливало меня со всех сторон.

Оно было настолько отвратительным, что даже Бо не смог ничего сказать, когда увидел меня в нём.

– Семья! – крикнула я, проходя через заднюю дверь. Милашка Би был буквально похищен моим отцом перед барбекю, а я оказалась перед укоризненным взглядом матери.

– Тебе кажется, что ты вовремя? И что ты сделала с платьем, которое я тебе подарила?

– Я всегда приезжаю в это время, и я уже говорила тебе в прошлом году, что не ношу шестнадцатый размер с тех пор, как мне уже не шестнадцать!

– Ты набрала вес.

– Я не прибавила в весе.

Я прошла мимо заставленного стола, стащила кукурузную лепёшку и добралась до гостиной, где Уайт заканчивала накрывать на стол, а Пёрпл валялась на диване.

– Счастливого Рождества!

– С Рождеством тебя! – Уайт посмотрела на меня – Пенни, это платье тесновато, или нет?

– Не говори ничего, пожалуйста.

– Не буду. Бо с тобой? Я слышала, его пригласил дядя.

– Да, мы пришли вместе, и его уже похитили. Что случилось с твоей сестрой?

– В похоронном бюро у них была вечеринка, и она до сих пор пьяна. Расскажи мне, как всё прошло вчера вечером? – Я улыбнулась ей так, как никогда раньше никому не улыбалась. – О боже! Значит, всё прошло хорошо?

– Что он за животное? – спросила Пёрпл, внезапно насторожившись, но её голос ещё звучал невнятно.

– Косатка!

– Он схватил тебя за вагину и перебросил через океан?

– О чём вы говорите? – спросила моя мама, входя в комнату и проверяя, всё ли в порядке.

– Ни о чём! – ответили мы в унисон.

– Тогда хватит говорить о вагинах и документальных фильмах. Сегодня Рождество, вы что, забыли?

Я закатила глаза, глядя, как эта хулиганка Уайт взяла мою маму под руку.

– Тётя, я всегда веду себя хорошо.

– Ты да, а эти двое – нет! Пенни, не нагибайся, а то рискуешь порвать моё платье, а ты, Пёрпл, убери ноги с дивана.

– Я не могу, я слишком устала. Вчера вечером в похоронном бюро я встретила Осьминога, который сначала напоил меня, потом чем-то своим обрызгал и, наконец, отвёз домой.

– Боже правый, Леа! Твоя дочь начала принимать наркотики!

Рождественский обед в доме моих родителей проходил в привычной манере абсолютного хаоса. К несчастью, Бо посадили рядом с моим отцом, в окружении моих дядей, а мы с Дуэтом оказались на противоположной стороне. Планируя представиться на рождественском обеде, как Бо и Пенни, мы не учли, что всем будет наплевать. Он всегда будет Милашкой Би, которого пригласил тренер, так что не было смысла даже пытаться перекинуться парой слов. Во время наших обедов обычно царила неразбериха, не говоря уже о Рождестве. Трудно было даже бросить друг на друга взгляд, ведь тарелки, бутылки и подносы переходили из рук в руки каждую минуту. После двух часов сидения за столом я встала, в том числе и потому, что мои ноги просили пощады, а также живот и кожа: платье было кошмаром. Я поднялась в свою комнату в поисках чего-нибудь более удобного. С облегчением выскользнула из шерстяной ловушки и надела одну из толстовок больших размеров, которые хранились в моём гардеробе. Я услышала стук, а обернувшись, обнаружила на пороге Бо.

– Что ты делаешь полуголой, Пенелопа?

Он вошёл, оглядываясь по сторонам, пока не остановился перед плакатом Флакко в рамке и с автографом.

– Какой серьёзный вопрос, – усмехнулась я, возвращаясь к поискам чего-нибудь подходящего. – Мама считает, что у меня такой же размер, как у шестнадцатилетней девочки; на самом деле она думает, что мне до сих пор шестнадцать, поскольку каждый год настаивает, чтобы я носила платье, которое она покупает.

Бо приблизился. Он провёл рукой по моему боку, завёл пальцы под толстовку и добрался до трусиков. Я издала стон, как только его пальцы коснулись моей кожи.

– У меня для тебя сюрприз. – Он подчеркнул последнее слово, введя в меня средний палец и надавливая на клитор кончиком ладони. Затем Бо начал двигать пальцем внутрь наружу, в безумно медленном темпе.

Этого было много, точнее, слишком много, одновременно... моё тело переполнилось этими ощущениями.

– Ты всё ещё мокрая.

– Я была мокрая целый день.

– Бл*дь, Пенелопа... Я хочу дать тебе кое-что.

– Пожалуйста, дай мне два.

Бо завладел моим ртом в пылком поцелуе и убрал пальцы. Когда я запротестовала, он посмотрел на меня с высоты своего почти двухметрового роста.

– Я имел в виду не свои пальцы.

– Ах нет?

– Нет. – Он вытащил из заднего кармана джинсов ключи и протянул их мне. – Счастливого Рождества.

Я взяла и внимательно посмотрела на них.

– Ты шутишь?

– Счастливого Рождества, Пенелопа, – повторил он.

– Что, чёрт возьми, ты сделал?

– Ты так и не научилась принимать мои подарки. Твоя мама права, ты осталась прежней.

– Бо, это ключи от машины.

– Счастливого Рождества, Пенелопа! – яростно воскликнул он.

Хотя злиться должна была я. Кто, чёрт возьми, покупал кому-то машину? Ну, конечно, для него, миллионера, это не так уж важно, но машину?

Он сделал шаг ко мне. Его лицо было в нескольких дюймах от моего, я чувствовала его дыхание на себе, его взгляд был раздражённым.

– Я могу позволить себе машину, и тебе не нужно было тратить все эти деньги на меня...

Больше я не успела ничего сказать, как его губы внезапно оказались на моих, и я стояла прижатой спиной к стене. Бо успел закрыть дверь, одновременно прикасаясь ко мне повсюду: он лапал мою грудь, хватал меня за попу. Это было так неожиданно и яростно, что у меня перехватило дыхание. Сердце заколотилось, дыхание участилось. Через несколько секунд на мне уже не было толстовки, и я не успела опомниться, как оказалась на кровати с ним сверху.

Я была жадна до Бо Баккера, мне хотелось его всё больше и больше; то, что я испытала предыдущей ночью, было своего рода закуской, которая, конечно, не насытила меня.

Он внезапно оторвался от меня и посмотрел в глаза. На его лице было обычное задумчивое и сердитое выражение.

– Ты заноза в заднице, сучка. Что плохого в том, что я сделал тебе подарок?

– Пошёл ты, Бакер! Я тебе ничего не приготовила, а ты заявляешься с машиной. Ты заставляешь меня чувствовать себя ущербной.

– Знаешь, сколько раз я фантазировал о том, как трахаю тебя на этой кровати, закрывая тебе рот рукой, чтобы твой отец не услышал нас, пока я погружусь в тебя до самых яиц? Много, слишком много. Поэтому твоим подарком мне будет то, что ты сделаешь всё, что я скажу, без единого слова!

Я прикрыла глаза, пытаясь успокоить возбуждение, переходящее в страдание после этих резких слов. У Бо Бакера было потрясающее тело, извращённый ум и рот, созданный для того, чтобы рассказывать порнофантазии.

Его губы изогнулись в улыбке, когда он расстегнул ширинку и достал член. Бо поднял мою ногу, устроил на своём бедре, и вернулся ко мне, проникая. Я обхватила его другой ногой, прижимая ближе. Бо продолжал неистово целовать меня, трахая, как и говорил. Кровать под нами двигалась, к счастью, без ударов о стену. Я схватила Бо за попу и побудила войти ещё глубже, чтобы оргазм наступил быстро и сильно. В этот момент он оставил мои губы и по-настоящему зажал мне рот рукой, трахая ещё сильнее. Я закрыла глаза и наслаждалась тем, что он воплощает свои фантазии в реальность. Бо увеличивал ритм, делая всё более энергичные толчки, пока не кончил мне на живот.

Мы лежали, ожидая, пока наше дыхание не успокоится. Я протянула руку и погладила его по волосам.

Это был самый быстрый секс.

– У тебя есть ещё какие-нибудь фантазии, которые ты хочешь воплотить?

– По крайней мере, одна в день с тех пор как мне исполнилось тринадцать.

– Я не сильна в математике, но, похоже, это много.

Он взял мою руку и поцеловал кончики пальцев.

– Ты всегда была моей единственной фантазией, Пенелопа.

– Если будешь продолжать в том же духе, то рискуешь стать на самом деле идеальным парнем.

– Счастливого Рождества, – повторил он снова, на этот раз мягко.

– Счастливого Рождества тебе, Бо Бакер.

Глава 39

Он

Karma

Балтимор, декабрь 2022

Я наклонился, приготовившись к броску. Ламар подал мне сигнал – незаметное движение взглядом вправо. Действие началось, и я скользнул точно туда, куда он собирался бросить мяч. В этом случае, как и в схеме, мы должны были проверить реальное восстановление Харди МакМиллиана после травмы и его возвращение на поле. Я сделал тачдаун на считанные сантиметры, потому что Харди приземлил меня прямо на линию.

– Отлично! Динамит! – крикнул главный тренер. – Отличное восстановление. Последняя схема закончена, а теперь все в раздевалку!

МакМиллиан протянул мне руку.

– Рад вернуться на поле, вы с Ламаром – просто загляденье.

– Спасибо, и раз уж ты вернулся в команду, могу я тебе кое-что сказать? – спросил я, отстёгивая шлем.

– Валяй!

– Бросать мяч в раздевалке, чтобы рвать одежду – это не весело, и это нужно прекратить.

Динамит тоже отстегнул шлем. Его взгляд больше не был дружелюбным.

Я наблюдал за ним во время тренировок и в те моменты, когда Харди присоединялся к команде, чтобы обсудить технические вопросы; он был милым, всегда улыбался, так что эта перемена не предвещала ничего хорошего.

– Мне жаль, что ты не находишь это смешным, но, по правде говоря, мне плевать.

– А тебя должно волновать, потому что из-за тебя Пенелопа Льюис оказалась в медпункте, и если есть хоть малейший риск, что это повторится, ты окажешься там вместе с ней.

Харди угрожающе приблизился: если он хотел, чтобы всё закончилось потасовкой, я был готов.

– Сосунки! Какого чёрта вы затеяли? – вмешался Ламар, подбежав к нам и разделяя нас.

– Покажи своему новому ресиверу его место, капитан.

– Держись подальше от Пенелопы, или я разобью тебе лицо, МакМиллиан!

– Эй, ребята, вы что, шутите? Скажите мне, что это чёртова шутка! – недоверчиво воскликнул Ламар.

– Я извинился перед Пенни, между нами нет никаких проблем, – продолжил Харди.

– У тебя проблемы со мной, а не с ней.

– Заткнитесь и прекратите! Я хочу знать, что вам взбрело в голову! – ещё более истерично закричал капитан.

Вся команда, включая тренеров и запасных, стояла в сторонке и смотрела на нас, не вмешиваясь.

– Наши дела, – ответил Харди.

– Эй, это и мои дела тоже, раз два лучших игрока команды устраивают потасовку во время тренировки. Вы, ребята, серьёзно, Бо, объясни!

– Я попросил МакМиллиана прекратить с бросками в раздевалке. Не хочу, чтобы Пенелопа пострадала, но, видимо, ему наплевать.

– Понимаю. Харди, расскажи Бо, почему ты достаёшь стилистов Тилли Ларсон.

– Они уволили мою девушку, вышвырнули её из квартиры и выбросили те немногие вещи, которые у неё были. Из-за Тилли Ларсон Пруденс день и ночь бродила по Балтимору, не зная, куда себя деть. С ней могло случиться всё что угодно.

– Теперь всё ясно, вы ведёте себя как идеальные рыцари, и уверен, что если бы пришлось поменяться ролями, вы бы вели себя точно так же, но я не хочу, чтобы в команде происходила фигня, и я уверен, что Пруденс и Пенни думают так же. Мы находимся в преддверии плей-офф, нам всем нужно сохранять спокойствие и сосредоточенность. Харди, я видел, как в прошлом году ты разбил коленную чашечку новичку только потому, что он накричал на Пруденс.

– Эй, ты соглашаешься с ним только потому, что он рекордсмен?

– Заткнись и подумай! – Харди надулся и начал трясти головой. – Если бы Пруденс до сих пор была стилистом, ты бы бросал мячи в раздевалке?

– Конечно, не стал бы.

– А если бы она оказалась в медпункте?

– Я знаю, к чему ты клонишь, Ламар.

– Тогда в чём, на хер, твоя проблема? Не бросай мяч в раздевалке! – воскликнул капитан.

– Между прочим, просить можно по-разному. Бо Бакер здесь уже несколько месяцев, и заговорил со мной вне поля первый раз, чтобы указать, что я могу или не могу делать. Он, бл*дь, новенький!

Я посмотрел на МакМиллиана, а он уничтожал взглядом меня. Его упрёк меня даже не задел.

Ламар тоже уставился на меня.

– Бо, не будь мудаком перед своими товарищами и спокойно всё объясни.

– Я не хочу, чтобы Пенни пострадала, если я буду думать об этом, то не смогу сосредоточиться. И я понимаю, что ты хочешь отомстить за свою девушку, но ты не можешь этого делать, если в опасности будет моя, которая, кстати, не виновата в том, что произошло.

– Харди… – подначил его капитан.

– Я могу не бросать, если Пенни будет рядом, – предложил он.

– Пенелопа в любом случае всегда рядом. – Динамит пожал плечами, будто ему было всё равно. – Да ладно, какой смысл гадить спонсору?

– Мой двоюродный брат, случайно, не промыл тебе мозги?

– Тайм-энд! Успокойтесь, Сосунки, давайте все успокоимся. Вы объяснили свои проблемы, и раз уж продолжаете драться, как сердитые котята, за вас буду решать я. Харди, больше никаких бросков в раздевалке.

– Не мечтай.

– Эй, прояви ко мне уважение, или я надеру тебе задницу!

– А ты проявляешь уважение ко мне, когда соглашаешься с новичком только потому, что он играет лучше остальных?

– Ты ревнуешь, Динамит? Я обещаю пригласить тебя на ужин в День святого Валентина, если мы не попадём на Супербоул.

– Прекрати, Ламар, мне это не кажется смешным!

– Сейчас я тебя позабавлю: что, если вместо Пенни в лазарете окажется О'? Как сейчас это воспримет Пруденс, когда ей так нужна помощь нового партнёра?

– Партнёр? – спросил я, и они оба посмотрели на меня.

– Бакер, никто не должен об этом знать! – тихим голосом приказал МакМиллиан.

– О чём?

– Бля, Ламар, ты не умеешь хранить секреты! Пруденс меня убьёт, если узнает, что ты знаешь, а теперь знает и он!

– Я не шпион, МакМиллиан, но я хочу знать, что происходит в команде стилистов.

Харди подошёл ближе.

– В конце сезона О' покинет агентство и займётся бизнесом с Пруденс, чтобы основать собственный бренд, но никто не должен об этом знать. Как бы я ни злился на него, если Тилли Ларсон узнает, это может повлиять на Пруденс.

– Значит, Пенни останется одна?

– Нет уверенности, что CK продолжит спонсировать команду, поэтому Пенни, скорее всего, в конце сезона останется безработной.

Пенелопа без работы и с четырьмя тысячами долларов на счету. Грандиозно.

– Думаю, она должна будет освободить и квартиру, – заключил я.

– Точно.

Твою мать, я хотел избавиться от одного беспокойства и внезапно получил три новых.

– Пенни хороша в своей работе, она наверняка что-то найдёт. И у неё будут отличные рекомендации, – успокоил меня капитан.

– У тебя есть профиль в соцсетях, за которым следят почти десять миллионов спортсменов, тебе достаточно чуть её протолкнуть, и она сможет стать стилистом кого угодно, – заметил Харди.

– Я не занимаюсь своими социальными сетями, и на самом деле не знаю, как они работают.

– Спроси моего двоюродного брата, он наверняка сможет монетизировать и это.

– Так и сделаю, но пока давай заключим сделку; прекрати бросать мяч в раздевалке, и я рекламирую у себя новый бизнес твоей девушки, – предложил я.

Ламар улыбнулся.

– Гениальная идея! Харди?

– Да, это может быть решением. И это, определённо, не порадует Тилли Ларсон.

– Итак, у нас есть сделка?

Динамит раскинул руки, сдаваясь.

– У нас есть сделка.

– Молодцы, мои Сосунки! Я так люблю вас, когда думаете головой, а не своими маленькими белыми членами! Сегодня вечером давайте все вместе поедим, для скрепления этого соглашения.

– У меня есть ещё одно обязательство, – оборвал я.

– Эй! – воскликнул с укоризной Ламар. – Сегодня вечером ты ешь с нами грёбаные углеводы, как любой смертный, и ещё выпьешь пиво. Не хочу ничего слышать, никаких оправданий.

Мне пришлось сдаться.

– Хорошо, капитан.

– Хватит, пожмите друг другу руку, скрепляя договор на глазах у всех, и поехали домой. Мои яйца здесь замерзают.