Текст книги "Место, где земля закругляется (СИ)"

Автор книги: Натан Темень

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

Глава 3

У подлинного избранника нет выбора.

Станислав Ежи Лец

Берег неторопливо удалялся. На мелких судёнышках сияли огни фонарей, суетились люди. Ещё больше их собралось на причале. Игорь видел, как люди машут руками, бегают туда сюда и что-то кричат. Возгласы их были уже неразличимы, и напоминали крики чаек.

Несколько лодок отчалили от берега в попытке догнать корабль с беглецом. Насевшие в них люди вопили и потрясали оружием. Но двигались судёнышки небыстро, виляли из стороны в сторону, тяжело переваливались на волнах и плохо держали курс. На глазах Игоря две лодки столкнулись и под дружную ругань с обеих сторон пытались разойтись. Как будто там не было ни одного моряка.

– Криворукие дебилы, – отдуваясь, сипло выговорил Игорь и сплюнул в воду. Он тяжело опёрся о борт и смотрел, как отдаляются его преследователи. Руки дрожали, его ещё трясло от всего случившегося. – Криворукие.

– Море ненасытный зверь, – сказали за его спиной. – Ты накормил его, но он всё ещё голоден.

Игорь дёрнулся от неожиданности. От половинки огромного солнца по палубе пролегали длинные чёрные тени. В одной из теней, возле основания мачты, что-то шевельнулось. Игорь подобрал с палубы дубинку, и, осторожно переступая, двинулся туда. Если это один из недобитых членов команды… Ему стало не по себе. Прикончить противника в пылу драки – это одно, а добивать раненого… Он сглотнул горькую слюну пересохшим горлом, крепче сжал дубинку и шагнул к мачте. Если матрос окажется таким же чокнутым, как остальные, придётся его кинуть в море – пускай подбирают те, криворукие на лодках.

То, что он принял поначалу за смотанный в бухту канат, шевельнулось, задвигалось, и оказалось человеческим существом. Трудно было назвать как-то по-другому этот набор костей и лохмотьев, что приподнялся ему навстречу.

Человек, что сидел сейчас на палубе, когда-то, наверное, был крепким мужчиной. Но теперь он выглядел как скелет, обёрнутый в потерявшее всякий цвет тряпьё. Кожа его обвисла на иссохших мышцах, обтянула лицевые кости. Из-под грязных, спутанных волос блеснули узкие, неожиданно светлые глаза.

– Ты кто? – спросил Игорь, остановившись в паре шагов от оборванца. Поднял дубинку и предупреждающе покачал в руке. Кто его знает. – Ты матрос?

Человек хрипло засмеялся. Смех перешёл в кашель. Оборванец подвигался, не вставая со своего места у мачты, и неловко вытянул вперёд правую ногу. Звякнуло железо.

На костлявой лодыжке красовалось широкое, в ладонь, кольцо кованого металла. От кольца отходила толстая цепь из крепких звеньев, в палец толщиной каждое. Цепь уходила под задницу незнакомца и скрывалась в тени. Тот подвинулся и Игорь увидел, что такое же кольцо, только гораздо больше в диаметре, охватывает основание мачты. Человек был прикован, надёжно прикован к кораблю.

Игорь вдруг невольно представил тонущий корабль, прыгающих в воду – или в шлюпки – матросов. И захлёбывающегося беднягу, жадно хватающего разинутым ртом последний глоток воздуха… А тяжёлая цепь жадно тянет его вслед за тонущим судном вниз, в холодную глубину.

– Нет, – сказал человек, наблюдая за выражением лица Игоря. – Я не матрос.

Игорь оглянулся. Лодки преследователей удалялись. Его судно, хотя и неторопливо, уходило всё дальше от причала, оставив позади причал и колышущуюся на волнах погоню. Он перевёл дух. Кажется, с этой стороны ему пока ничего не грозило.

Он взглянул в сторону горизонта. Корабль, покачиваясь с носа на корму, неуклонно шёл вперёд, держа курс наискосок от берега. Солнце, казалось, не сдвинулось с места, всё так же купая круглое брюхо в багровом море.

– За что тебя приковали? – Игорь оглядел палубу. Кроме четверых покойников и этого бедняги, больше никого не было видно. До него начало доходить, в какую задницу он угодил. Судно полно трупов, у мачты сидит какой-то подозрительный тип в кандалах, ведь просто так на цепь не сажают, а он плывёт неизвестно куда, и вернуться к берегу нельзя – повесят. Как пить дать.

– Ты не хочешь встать к штурвалу? – спросил оборванец. Он переменил позу, приподнялся и взглянул на корму.

– Я не умею управлять кораблём, – сказал Игорь. – Ты не ответил. За что тут сидишь?

– Сейчас не это главное, – мягко ответил прикованный. – Если ты не возьмёшься за руль, нас ждёт верная смерть.

– Здесь есть ещё люди, кроме тебя? – может быть, матрос, уснувший после вахты. Он мог бы доставить корабль в тихое место, а там уже они разобрались бы, что к чему…

– Люди? – человек снова рассмеялся, зазвенел цепью. – Какие люди? Ты всех убил!

Он затрясся, задыхаясь от кашля, хлопая по палубе костлявыми ладонями. Игорь окончательно убедился, что у этого психа не все дома.

Он прошёлся по палубе, наклоняясь над каждым телом. У парочки трупов возле борта рядом лежали мечи – обоюдоострые клинки, длиной примерно в локоть, насаженные на грубые рукояти с незамысловатым перекрестьем. Он подобрал оружие и отнёс на корму.

У толстяка на теле, кроме набедренной повязки, ничего не было. Должно быть, он спал внизу, когда шум на палубе поднял его с постели. Возможно, ему повезло, и лодки уже подобрали его, вместе с рулевым. Во всяком случае, ему ничего не помешает плыть. Игорь нашёл его топор, и тоже отнёс на корму, положив возле штурвала в общую кучу. Человек, которому он разбил голову дубинкой, лежал навзничь, раскинув руки. Игорь, стараясь не глядеть в мёртвое лицо, повернул труп, расстегнул пояс с привешенным сбоку кожаным кошельком – мало ли что, сейчас ему всё пригодится – и оттащил тело к борту. Подумал немного, глядя на окровавленные останки. Потом ухватил покойника за ноги, и перевалил через борт. Сколько им ещё плыть, неизвестно. Не стоит ждать, пока труп завоняет. Так же он поступил и с другими телами.

В глазу матроса, того, что тыкал в него мечом возле рулевого колеса, торчала рукоять кинжала. Узкий клинок глубоко ушёл в глазницу, вокруг расплылась пузырящаяся кровавая жижа. Игорь немного поколебался, решая вопрос: стоит ли кинжал того, чтобы его взять, или оставить его там, где он есть? Но всё же решился, взялся пальцами за рукоять, и выдернул клинок из раны.

Потом постоял немного, упёршись ладонями в колени, сдерживая рвотные позывы. Перед внутренним взором стояло зияющее отверстие на месте глаза у мертвеца; разбитое лицо покойного матроса и его отвисшая, болтающаяся челюсть с выбитыми зубами. Он никогда не думал, что способен с одного удара убить человека. Его руки, новые, крепкие, с широкими ладонями, поросшие светлым волосом, упирались в коленки прямо перед его взглядом, и он не узнавал их. Это новое тело оказалось непривычно сильным.

Игорь выпрямился и перевёл дыхание. Хватит распускать сопли. Это ему сейчас ничем не поможет. Он преодолел брезгливость, поднял пояс одного из покойников и застегнул его на себе. Чтобы пристроить в крепление кинжал, пришлось повозиться, но вскоре клинок занял своё место, и Игорь сразу почувствовал себя увереннее.

Он ещё раз оглянулся назад – берег неуклонно удалялся, корабль спокойно двигался в прежнем направлении – и пошёл обследовать трюм.

Люк был по-прежнему открыт, с тех тор, как оттуда выбрался полуголый толстяк. Прямоугольный проём был чёрен, оттуда тянуло жаром нагретого помещения, духотой немытых тел и ещё чем-то мерзким, кислым.

Игорь с опаской потыкал перед собой дубинкой. Ничто не бросилось на него из темноты. Зато что-то звякнуло сбоку, возле узкой лесенки, ведущей вниз – фонарь. Он был подвешен на крюке, рядом болтались кремень и кресало, привязанные прочной бечёвкой.

Окошко фонаря было открыто. Игорь с нескольких попыток высек искру кремнем, и запалил фитилёк внутри. Осторожно прикрыл окошко – только пожара ему не хватало на судне – взял фонарь в одну руку, в другой сжал дубинку, и стал спускаться по узкой лесенке.

* * *

Внутри было жарко и воняло всё сильнее, чем дальше он спускался по трапу. Должно быть, гигиена была не в чести на судне, невзирая на огромное количество морской воды вокруг.

В мерцающем свете фонаря Игорь увидел несколько пустых гамаков, подвешенных в ряд, смутные очертания лавок вдоль бортов, прямоугольник стола с кувшином и пивными кружками (посуда бы вставлена в выемки в столешнице) и у переборки – ряд бочек и груду мешков. Мешки были аккуратно сложены горкой. Только один лежал отдельно, возле лавки. В полутьме Игорь не сразу разглядел, что там, и вздрогнул, когда от борта послышался тихий стон.

Игорь поднял фонарь повыше и двинулся туда, держа наготове дубинку. Из темноты показались очертания туго набитого мешка из грубой ткани. В углублении между мешком и лавкой лежал человек.

Тонкая фигура утопала в тени, в свете фонаря виднелись только торчащие худые коленки и локти. Человек слабо шевельнулся, стон послышался снова. Игорь опустил фонарь пониже и увидел, что это девушка. Худенькое тёмное тело, тонкие руки закинуты за голову, стройные ножки на лодыжках украшены металлическими браслетами. Кроме браслетов, больше на девушке ничего не было.

Игорь со стуком опустил фонарь на лавку и замысловато выругался. Нет, это были не браслеты.

Щиколотки, на которых он теперь разглядел кровавые ссадины, сковывали ножные кандалы, цепочка от которых соединялась посередине кольцом. Кольцо удерживалось прочным крюком в деревянной стойке у лавки. Он посмотрел – руки в запястьях тоже были скованы. Он выругался снова, переставил фонарь на лавку и осмотрел крепление кандалов. Крюк был вделан в дерево на совесть, цепь выглядела прочной, кандалы тоже. Где-то должен был быть ключ. Если он случайно не выбросил его вместе с покойниками в море.

– Подожди, – пробормотал Игорь, шаря взглядом вокруг, – подожди… Сейчас я тебе помогу.

Он вдруг отчётливо вспомнил блеск металла на столешнице, рядом с кувшином. Но это оказался всего лишь поварской нож. Девушка тоненько заскулила, как брошенный щенок, не открывая глаз.

Игорь зарычал, поставил фонарь на стол и взбежал вверх по трапу. Топор толстяка лежал в общей куче оружия, возле штурвала. Игорь схватил его, вернулся в трюм, и в несколько ударов перерубил цепи на ножных кандалах. Потом проделал то же самое с цепочками на запястьях. Отбросив топор – лезвие у него стало похоже на полотно пилы – он поднял девушку с мешка и усадил на лавку. Сбегал за кувшином, где плескалось пиво, принёс ей. Она только мотала головой, не разжимая губ, и он вылил немного пива на ладонь и протёр ей лицо. Она тяжело задышала, отфыркиваясь, но глаз не открыла. Свежий воздух! Ну конечно. Вот он дурак!

Игорь подхватил девушку на руки и взобрался с ней по трапу наверх.

Там он уложил её на палубный настил и пошлёпал по щекам.

Она легонько вздохнула, выгнула спину, так, что он невольно взглянул на напрягшуюся грудь. В следующее мгновение Игорь успел увидеть только крепкий кулачок, летящий ему прямо в лицо. Глаз полыхнул феерической вспышкой боли, Игорь отшатнулся, не удержал равновесие и грохнулся спиной на палубу.

Глава 4

Когда вода доходит до твоего рта, не огорчайся, что она не пригодна для питья.

Станислав Ежи Лец

Он ударился затылком и спиной. Девушка издала тонкий, вибрирующий визг, который ввинтился Игорю в уши, как штопор. Подскочила кошкой, и обрушилась на него всем своим телом, которое, кажется, превратилось в набор локтей, коленей, твёрдых маленьких пяток и оскаленных зубов.

Он едва успел увернуться, когда эти самые зубы – мелкие острые белые зубки – щёлкнули у самого его горла. Кожу его обдало горячим дыханием, девушка ухватилась Игорю обеими руками за волосы и цапнула за ухо.

Он заорал, пытаясь оторвать её от себя, но она только крепче сжимала челюсти. Тоненькие ручки держались мёртвой хваткой, ноги обхватили его, как железные. По прокушенному уху, по шее потекла кровь – уже в который раз за этот день. Игорь взялся за тонкие запястья, на которых всё ещё болтались браслеты кандалов, сжал посильнее, шагнул вместе с девушкой через палубу и придавил её спиной к борту. Сказал, преодолевая слепящую боль:

– Отпусти, слышишь? Я тебе спину сломаю.

Она зашипела сквозь стиснутые зубы, но хватку не ослабила.

– Я не хочу тебя убивать. Опусти. Пожалуйста.

Никакой реакции. Похоже, девчонка совсем спятила от духоты трюма и грубого обращения. А может, она под стать этому, что сидит возле мачты?

Игорь сдавил тонкие ручки, намереваясь всерьёз сломать ей кости запястья, и вдруг услышал сквозь болезненный девичий вскрик спокойный голос прикованного психа:

– Отпусти его, Майита. Он нам не враг.

О чудо – девчонка послушалась. Игорь почувствовал, как ослабела хватка на его теле, как разжались острые зубы на потерявшем уже всякую чувствительность несчастном ухе. В следующий миг девушка оттолкнулась от него, как от стенки и одним прыжком очутилась в нескольких шагах.

Она замерла в угрожающей позе, покачиваясь на напружиненных ногах. Маленькое личико с заострённым подбородком было перепачкано кровью – кровью Игоря. Влажно блестели оскаленные белые зубы.

Игорь медленно отёр шею ладонью. То ли от постоянной потери крови, то ли от ушиба ему померещилось… Чертовщина какая-то. Он усмехнулся. А во всё остальное ты веришь, дружище? Ты, выпускник университета и мелкий бизнесмен? Что ты делаешь здесь, на залитой кровью и багровым светом неземного солнца палубе?

– Если ты уж взялся освобождать всех подряд, то отпусти Ний'Зи, – невозмутимо предложил псих. – Она там, внизу.

– Кого? – Игорь машинально провёл руками по поясу. Кинжал был на месте. Хорошо, что ему не пришлось применить его. Резать молоденьких девчонок – последнее дело.

– Ний'Зи, – выплюнула диковинное слово девушка. Её треугольное личико сморщилось в презрительной гримасе. – О, да. Она там – за бортом. Ногами в воде!

Игорь перегнулся через борт. Ему и в голову не могло прийти, что можно использовать живое существо в качестве украшения носа корабля. Под бушпритом, у самого его основания, висела распластанная женская фигура. И она была живая.

Ему наотрез отказались помогать. Девушка, которую он только что вытащил из вонючего трюма, освободил от кандалов, гордо задрала подбородок и отвернулась. Одеваться она не спешила. Девчонка демонстративно повернулась к нему спиной, и теперь он мог любоваться её крепкой округлой попкой и пышной гривой спутанных волос, развеваемых ветром над стройной шейкой. Игорь вздрогнул, торопливо отвёл глаза от тонкой фигурки, и полез за живым украшением.

Когда он с трудом выбрался обратно и свалил добычу на палубу у борта, псих возле мачты приподнялся, насколько позволяла цепь, и любопытно вытянул шею.

Игорь разглядывал то, что вытащил из-под бушприта. Это была тоже совсем ещё молодая девушка. Взрослой она ему показалась из-за пышной фигуры. Кажется, в прошлой жизни, до того, как попасть в носовые украшения, эта девушка изрядно любила налегать на пирожные, торты и всякие другие сласти. Но она хотя бы была одета, в отличие от первой девицы, как её – Марийта? Майита?

Вокруг спасённой по палубе расплывалась изрядная лужа воды. Вода текла с тонкого платьица, больше похожего на ночную сорочку, и с насквозь промокших волос.

Кажется, девушка даже не дышала. Лицо её, белокожее, с округлыми щеками и пухлыми губками, было бледно до синевы. Мокрые пряди облепили шею и лицо, отчего девушка стала похожа на утопленницу. Да она почти что такой и была – Игорь никак не мог нащупать у неё пульс. Наверное, наглоталась воды, и замёрзла…

Он вспомнил уроки по спасению утопающих, и принялся делать девушке искусственное дыхание. Положил ладони ей на грудь, и принялся ритмично на неё надавливать, потом наклонился, прижал губы к холодным пухлым губам утопленницы и сильно выдохнул.

– Ты даже штаны не снимешь? – Майита подошла поближе и любопытно наклонилась. – Никогда не видела такого способа.

– Я ей жизнь спасаю! – рявкнул обозлённый Игорь. Кажется, эта наглая девица решила, что он… вот дрянь.

– Ну конечно. Кто-то любит девушек, а кто-то лягушек, – фыркнула Майита.

Игорь яростно отвернулся, и снова попытался втолкнуть воздух в рот утопленницы. Та вдруг прерывисто вздохнула, задрожала ресницами и открыла глаза. При виде Игоря глаза раскрылись ещё больше, пухлые губы испуганно приоткрылись, девушка тихо пискнула и прикрылась руками. Смущённый Игорь отодвинулся, дав ей сесть. Она приподнялась, пошатнулась и беспомощно ухватилась за него. Ему пришлось обнять её за талию, отвести поближе к мачте и усадить, прислонив к фальшборту.

Бывшая утопленница благодарно взглянула на него и стыдливо оправила на себе мокрое платьице.

– Может быть, ты всё-таки возьмёшься за руль? – настойчиво предложил прикованный к мачте псих. – Если уж не хочешь снимать последнего?

– Не снимайте его! – зарычала Майита. – Ему там самое место!

Игорь посмотрел на море. За кормой разбегались потревоженные кораблём волны. Берег вместе с причалом казался уже просто тёмной полосой с редкими проблесками огней. Лодок преследователей почти не было видно в багряных отблесках заката.

Перед бушпритом плескалась вода, озарённая величественным солнцем. Огромный диск всё так же неторопливо опускался за горизонт, его сияющий полукруг окрашивал море во все оттенки крови.

Похоже, их судно само неплохо справлялось со своей задачей. Он ходко шло вперёд, ветер постоянно дул в одном направлении, и даже штурвал не мотался туда-сюда, как показывают в кино. Во всяком случае, немедленная гибель от кораблекрушения им явно не грозила.

Что они сказали? Последнего? Да что сегодня за день такой…

Он огляделся. Никакого последнего, никого вообще, кого стоило бы спасать, не наблюдалось. Это что, шутка такая?

– Он на мачте, – тихо, нежным голоском пропела пышнотелая девушка от борта. – На самом верху. Бедняжка.

Игорь задрал голову. То, что он увидел, поначалу показалось ему вороньим гнездом, устроенным на самом верху мачты. Но приглядевшись, он понял, что это человек, скорченный на крохотной круглой площадке, согнутый в три погибели, как будто обмотанный вокруг шпиля.

Он представил, как будет лезть наверх, по хлипким креплениям верёвочной лесенки, и ему стало не по себе. Как давно он уже не ел и не пил, убегая от смерти и сражаясь за свою жизнь? Чёрт, он не железный, и в спасители бедных, больных и слабоумных не записывался.

– Э, как тебя… Майита, – он повернулся к голой девице. Худая, ловкая – вон как его отделала, до сих пор ухо болит – пусть отработает спасение из трюма. – Будь добра, слазай наверх. Сними это… этого.

Девица презрительно фыркнула. Сверкнула глазами в сторону мачты.

– Тебе надо, ты и снимай.

Она резко мотнула головой в жесте отрицания. Свежий ветер поднял её пышную спутанную гриву волос, и теперь Игорь уже ясно увидел её уши. Да, ему не померещилось. И на потерю крови это уже не спишешь. Девчонка упрямо отвернулась, и теперь он рассмотрел её как следует.

Чёрт побери, куда он попал? Это огромное солнце, эта виселица на берегу, толпа ряженых с мечами… А теперь ещё это.

Он шагнул к Майите. Она вызывающе взглянула на него. Он сказал, внимательно разглядывая её треугольные, покрытые нежным коричневым пушком уши, так похожие на собачьи:

– Может быть, я зря вытащил тебя из трюма? Тебе это было не нужно?

Девчонка оскалилась. Блеснули мелкие белые зубы. На верхней челюсти отчётливо выделялись острые как иголки клыки.

– И не фыркай на меня, – веско продолжил Игорь, не давая ей ответить. – А то подвешу за хвост рядом с ним, на мачту.

Он не понял, что сильнее подействовало на девчонку – угроза вернуть в трюм или подвесить за хвост. Но Майита смутилась, спрятала зубы и отправилась к мачте, всем видом показывая, что вовсе не торопится.

Там, где у обычного человека, гомо сапиенса, был бы копчик, у девушки виднелся короткий, покрытый всё той же пушистой коричневой шёрсткой, хвост. Игорь отвернулся, чтобы не видеть его. Почему-то это зрелище вызывало у него стойкое отвращение.

Девчонка неторопливо, но очень ловко забралась на мачту. Повертелась на крохотной площадке наверху, и крикнула оттуда:

– Я не могу его снять! Не могу! Он прикован!

Игорь выругался, велел девчонке спускаться, прихватил зазубренный топор и сам полез на мачту.

Наверху свистел ветер, палуба внизу, под ногами, сразу показалась маленькой, а столб мачты с лесенкой – чертовски ненадёжными. Игорь, яростно чертыхаясь, мельком оглядел скорченное тело, и принялся перерубать уже надоевшие цепи. Занесла его нелёгкая на этот корабль. Не то работорговцы, не то бандиты… Половина за бортом, половина в цепях. Вот везенье, так везенье.

Он кое-как, рискуя свалиться, сполз по мачте вниз, и, уже не церемонясь, бросил неподвижное тело на палубу.

Тело перекатилось и застыло, раскинув руки. Это был тощий парень, тощий до жалости, с торчащими под загорелой дочерна кожей рёбрами. Из одежды на нём была только замызганная набедренная повязка. Худющие руки и ноги, с выступающими жгутами мускулов, похожими на верёвки, налысо выбритая коричневая голова. Видно, этого парня давно коптили на солнышке и морском ветерке.

– Принеси ему попить, – скомандовал Игорь. У него самого пересохло в горле, но надо было сделать последнее, самое важное – взяться за штурвал. Хотя бы закрепить его, на всякий случай.

– Я тебе не служанка, человек, – Майита вновь оскалила зубы, и он понял, что она не шутит. – Ты меня вытащил из цепей, я благодарна. Да, спасибо тебе. На этом – всё!

– Я принесу, – мелодичным голоском пропела другая девушка. Она выглядела уже гораздо лучше, и теперь стояла у борта, внимательно прислушиваясь к разговору. Её сияющие светлые глаза остановились на Игоре, она улыбнулась. – У меня тоже есть долг, человек.

Под свежим морским ветром, что посвистывал в снастях и неутомимо продувал палубу, платье девушки просохло, волосы уже не свисали мокрыми прядями. Лёгкая ткань колыхалась, развевались под ветром волнистые, уже не похожие на змей волосы, изгибались в улыбке пухлые губы. Но не это привлекло взгляд Игоря. За её спиной, над округлыми плечами, возле нежной белой шеи девушки трепетали полупрозрачные крылья. Четыре радужных, похожих на стрекозиные, крылышка дрожали на ветру, их просвечивало солнце, и бросало едва заметную тень на палубный настил.

Это было уже слишком. Игорь закрыл глаза, взялся обеими руками за мачту и принялся равномерно колотить лбом о твёрдое дерево.