Текст книги "Цвет надежды"
Автор книги: Наталья Способина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 92 страниц)
– Прости, я что-то правда устала. Пойду баиньки, – она легонько потрепала его по макушке и встала с дивана.
– Спокойной ночи, – проговорил Гарри.
– И тебе.
Она улыбнулась и пошла прочь.
Гарри Поттер проводил ее взглядом. Странно. В последнее время все странно. Он засунул руку в карман джинсов и достал оттуда серебряную пуговицу. Гарри не знал, как она у него оказалась.
В Норе в последний день каникул он пошел принимать душ, и, снимая джинсы, увидел, как что-то выпало и покатилось по полу. Он поднял вещицу. Это была старинная серебряная пуговица, которую раньше юноша не видел.
Острая боль прострелила висок, как и в тот день, когда он впервые увидел ее. Да и все последующие разы случалось то же самое. Гарри поморщился и поднес пуговицу к глазам. Витиеватая буква «М», и руки-лапы каких-то людей-зверей сплелись вокруг нее…
* * *
Гермиона бродила по своей комнате. Она не соврала Гарри. Она правда устала. Вот только нервное напряжение никак не отпускало, заставляя девушку ходить из угла в угол.
«У меня уже голова начинает кружиться от твоих впечатляющих попыток изобразить заводной паровозик», – язвительный голос звучит в голове. Как давно это было.
Гермиона замерла посреди комнаты. В голову пришла шальная мысль. Нет. Она этого не сделает. А собственно говоря, почему нет?
Девушка решительно села за письменный стол, притянула к себе лист пергамента, обмакнула перо в чернильницу. На белый лист легли аккуратные строчки:
«Малфой, то, что сегодня случилось, может повториться снова само по себе?
Г.Г».
Не давая себе времени подумать, она решительно распахнула окно в прохладную октябрьскую ночь. Рука сама собой сняла медный свисток с крючка на стенке. Была у старост такая привилегия. Им не обязательно было ходить в совятню, чтобы отправить письмо. Серая сипуха впорхнула в комнату, громко ухнув. Девушка быстро привязала письмо к ноге птицы и назвала адресата. Сова с письмом улетела. Когда бурная деятельность по отправке почты закончилась, осознание того, что она сделала, накрыло с головой. Да. Она действительно была напугана и волновалась за Брэнда. Но ведь это был лишь предлог. Она это прекрасно понимала. И он поймет. Девушка, опомнившись, снова звонко дунула в свисток в надежде, что сова вернется. Через несколько секунд в комнату впорхнула тень. Сова. Только другая. Она прилетела на зов, чтобы доставить почту. Гермиона вежливо извинилась перед несчастной птицей и спровадила ее восвояси.
Сердце отчаянно колотилось в ушах. Пожалуй, оно не колотилось так громко даже под гипнозом чудовищного взгляда несколько часов назад. Девушка снова начала мерить шагами комнату. Хлопанье крыльев возвестило о возвращении совы. Девушка бросилась к птице. Сердце замерло в безумной надежде. С одной стороны, она хотела, чтобы птица вернулась с ее письмом, с другой же… Ответ! Он написал ответ! Это не ее пергамент.
Дрожащими пальцами она отвязала записку.
Ровный аристократический почерк. Она его знала, потому что всегда обращала внимание на его работы на уроках, если доводилось их собирать или раздавать.
«Нет. Это может случиться только после произнесения заклинания. Вряд ли в Гриффиндоре кто-то его знает».
Подписи не было. Безликие строчки. Просто ответ на заданный вопрос. Но как же быстро он ответил. Девушка отчаянным жестом придвинула к себе письменные принадлежности. Была не была.
«А что будет, если кто-то найдет книгу и возьмет ее в руки? Может, стоит ее поискать и забрать? Как она выглядит?»
И снова ожидание. Бестолковое мельтешение по комнате. Шелест крыльев. Ответ.
«Нет. Не нужно ее искать. Я думаю, ее никто не найдет. Скорее всего, на ней отталкивающие чары. А если кто-то ее возьмет?.. Не знаю. Либо катастрофа местного масштаба, либо вообще ничего. Могу с легкостью доказать оба варианта».
Тишина. Лишь треск огня в камине да скрип пера по бумаге.
«Все так быстро произошло – я толком ничего не успела спросить. Блез Забини как-то давно просила присмотреть за Брэндом. Что мы
можем увидеть? В чем он себя проявит? Как предотвратить то, что должно случиться?»
Разговор про Брэнда уже давно превратился для нее в формальный предлог. Просто на пергамент его рукой ровно ложились строчки. Это было важно. Это было нужно.
«Не знаю. Просто понаблюдай. Я действительно понятия не имею, в чем это проявится. Если появится что-то необычное – пиши».
Пиши… Девушка улыбнулась.
«Да… Ты просто кладезь ценной информации. Куча слов и ничего внятного».
«Слушай. Я тут ее сижу развлекаю, а она еще недовольна. Ты считаешь, мне заняться больше нечем?»
Сова доставила это письмо и демонстративно вылетела из комнаты. Все правильно. Ей надоело курсировать от башни к подземелью и обратно. Гермиона перечитала записку. Вот гад. Губы тронула улыбка. Ну ладно. Шорох крыльев, и на ее подоконник приземлился филин Драко Малфоя. Он как-то чужеродно смотрелся среди ее вещей. Потрепанная школьная сова здесь была к месту, а ухоженный филин последнего отпрыска древнего волшебного рода как-то не вписывался. Девушка посмотрела на птицу. Записки не было. Губы тронула улыбка.
«Поверь, мне есть чем заняться. Просто некоторые заварили кашу, а теперь недовольны! Кстати, зачем ты филина прислал?»
«Кто это «некоторые»? А филина я прислал, потому что от тебя наверняка сдернула школьная сова. Она уже на меня-то недобро поглядывала. И вообще, я собираюсь спать, а ты меня отвлекаешь».
Девушка улыбнулась. Он собирается спать. Какое важное занятие. Ой-ой. Интересно, Блез там? Хотя… Вряд ли в этом случае получилась бы переписка. Девушка посмотрела на филина. Он не улетал. Хозяин ждет ответа? Или просто у него положенный лимит времени? Гермиона перевела взгляд на стопку записок. Ровные строчки, красивый почерк. Не видно холодных глаз, язвительной усмешки. Так легко отвечать. Так легко доверять. Рука сама собой вывела на листе:
«Спокойной ночи».
Филин улетел. Девушка подставила ветру пылающие щеки. Какой странный день. Какой необыкновенный день. Прошло десять минут, двадцать. Ответа не было. Улыбка слетела с губ. Появилась обида. А чего она хотела? Все так и должно быть. Он проявил вежливость взамен на ее молчание. Просто дань ее укрывательству. Девушка захлопнула книгу, лежащую на столе. Ну и пускай. Будет ей наука.
Девушка решительным шагом направилась в ванную. Стоя под струями теплой воды, она старалась не думать о своей обиде. Сама выставила себя дурой. Ведь ясно было, что это только предлог. С ним нельзя по-человечески. С ним нельзя нормально. Он…
Откидывая одеяло с кровати, она заметила листок пергамента, слетевший на пол. С замиранием сердца подняла его.
«Спокойной ночи».
Два простых слова – и улыбка коснулась губ. Видимо, филин подождал-подождал, и сам отцепил записку. У него на лапе было крепление, позволяющее делать такие фокусы. Девушка еще раз перечитала записку. Вот гаденыш. Выждал паузу, подождал, пока она расстроится. Под руку попалась подушка, которая со свистом полетела в противоположную стену. Только не яростно, а весело. Гермиона села на кровать, потом подумала и пристроила записку под оставшуюся подушку. Зачем, и сама не знала.
Если бы мысли имели цвет, если бы их можно было увидеть, то в этот миг потоки радуги неслись бы из окон высокой башни по направлению к подземелью старинного замка, сталкиваясь на ходу с таким же лихим потоком, летящим навстречу. Менее ярким, не таким радужным и чуть более осторожным, но тоже неудержимым и неподвластным разуму.
Если бы мысли имели цвет и их можно было увидеть, то подземелье и башня старого замка оказались бы соединены мостом.
Глава 32. Ну, здравствуй, новая Жизнь
Шестнадцать. Семнадцать. Так мало лет.
Так много неверных слепых решений.
Легко говорится холодное «нет»,
Легко рвется хрупкая нить отношений.
Легко разбиваются чьи-то сердца.
Что нам с того? Мы собою довольны,
Ведь длинной жизни не видно конца.
Плевать, что сегодня кому-то больно.
Ведь завтра наступит новый день,
Земля не собьется с привычного круга,
Солнце рассеет сомнений тень…
Завтра мы сможем понять друг друга.
Все можно исправить. Все можно успеть.
Нас кто-то простит и забудет обиды.
Завтра размолвкам в огне гореть.
Но этого кто-то уже не увидит.
Если бы мысли имели цвет и их можно было увидеть, то подземелье и башня старого замка оказались бы соединены мостом.
Нарцисса Блэк сидела на своей кровати и рассеянно листала учебник. Столько мыслей, столько сомнений… Прошла неделя с той памятной выходки Люциуса Малфоя. Сириуса девушка с тех пор не видела. Он должен был выйти из больничного крыла сегодня вечером. Ей удалось узнать об этом у Люпина на уроке трансфигурации. В эти минуты он должен быть уже у себя, в башне Гриффиндора.
Нарцисса думала о нем, не переставая. Она понимала, что травмы должны быть достаточно серьезными, если он целую неделю пробыл в лазарете. Эти бесконечные семь дней Нарцисса изо всех сил старалась не наделать глупостей. Ей нестерпимо хотелось тайком пробраться в лазарет. Узнать, как он там, побыть с ним рядом, хоть на несколько мгновений продлить их историю.
Она даже пыталась несколько раз это сделать, но ей никак не удавалось: Люциус воспылал внезапной страстью к ее персоне. Он настаивал на том, чтобы они чаще бывали вместе. Странные это были вечера: они почти не разговаривали, занимаясь каждый своими делами. Они были совершенно чужими людьми, волей небес оказавшимися в одном замке, в одной комнате, в одной постели. Это уже вошло в привычку: просыпаться в его постели по утрам. Его чаще всего уже не было в комнате, поэтому Нарцисса была избавлена от каких-то нелепых фраз. Ведь люди должны разговаривать друг с другом. С Люциусом это было сложно. Между ними всегда стояли тени: зеленоглазой когтевранки и синеглазого гриффиндорца. Поэтому Нарцисса была даже благодарна Люциусу за это утреннее уединение. Где он бывал в эти минуты, она не знала. Да и не очень-то хотела знать. Она спокойно возвращалась в свою комнату и какое-то время терпела любопытные взгляды подруг. Когда соседки по комнате поняли, что красочных рассказов в ее исполнении не будет, от нее отстали. За это она тоже была благодарна. Она в последнее время очень старательно искала повод для благодарности. Ведь благодарят за что-то доброе и хорошее. Если ты чувствуешь себя благодарным кому-то, значит, в твоей жизни есть что-то хорошее. Странная философия, но она помогла. Помогла спрятаться от реальности.
Сириус. Си-ри-ус. Как же его не хватало!
А еще не хватало Северуса Снейпа. Нарциссу поразило это открытие. Она всегда хорошо относилась к нему, но, как оказалось, никогда не ценила. Теперь же она с нежностью вспоминала их прежние отношения. В эту неделю все было по-другому. В понедельник он вообще не появился на занятиях. Тогда ее это не взволновало. Она была зла. Перед ней стояла дилемма. Детская и наивная, но казавшаяся важной: пересесть на другое место или остаться на прежнем? С одной стороны, она уже достаточно ясно высказала ему все, что думает, с другой – демонстрация характера не помешает. Нарцисса так и не смогла определить, поэтому решила войти в класс последней. Если он будет сидеть на своем месте, тогда она поступит по ситуации. А если он сам решит пересесть, то ей, чтобы не выглядеть дурой, лучше сделать вид, что и не собиралась с ним садиться. Разрешать вопрос не пришлось, потому что Северус не пришел на занятия. Нарцисса передернула плечом: ишь ты, характер показывает. К концу дня злость прошла, и в душе поселилось беспокойство. Он не был на обеде, на ужине. Его не было в общей гостиной, а на вопрос «видел ли его кто-то?» она получила отрицательный ответ.
Во вторник его не было за завтраком.
Первым уроком было зельеварение. Нарцисса вошла в кабинет, окинула взглядом тех, кто уже был. Люпин обернулся на нее и кивнул в знак приветствия, Нарцисса кивнула в ответ. Эванс сделала кислую мину и отвернулась. Поттер недовольно посмотрел на нее и тоже отвернулся. Сириуса не было, остальные гриффиндорцы не интересовали. Плевать на их идиотское поведение. Нарцисса решительно направилась к своей парте. Плевать. Если Снейп захочет отсаживаться, пусть сам и отсаживается. Ей надоел этот детский сад. Нарцисса решительно бросила рюкзачок на стул и начала устанавливать свой котел. Установила. Критически оглядела. У Снейпа явно получалось лучше. Оглянулась на дверь. Вздохнула и села.
Прозвонил колокол. Снейпа не было. Земус тоже опаздывал. Через несколько минут дверь отворилась. Нарцисса была уверена, что это профессор, но, на всякий случай, оглянулась. В класс входил Снейп. Бледный, осунувшийся и какой-то не такой, как всегда. Сердце сжалось от жалости. Неужели это после ее слов? Снейп, опустив голову, шел к своему месту. Нарцисса наблюдала за его приближением. Вдруг со стороны гриффиндорцев полетела вспышка света, и Снейп, споткнувшись, грохнулся на пол. Раздался смех. Нарцисса оглянулась на них. Поттер держал в руке волшебную палочку, Люпин демонстративно смотрел в другую сторону, Эванс, к удивлению Нарциссы, тоже. Остальные ржали. Особенно старался Петтигрю.
За Снейпа никто не заступился. Он поднялся с пола, отряхнул мантию, и, даже не взглянув на обидчиков, подошел к своей парте. Он не посмотрел на Нарциссу. Девушка тоже отвернулась. Она почти ненавидела себя в этот момент, но… так и не заступилась за него. Да, она не смеялась, но ведь и не заступилась.
Так прошла неделя. Нападки гриффиндорцев преследовали Снейпа на каждом шагу, несмотря на то, что в компании обидчиков не было Сириуса. Снейп на это не реагировал и сносил все подозрительно безропотно. Складывалось впечатление, что он просто выпал из жизни на какое-то время. Нарцисса знала его, как никто, поэтому ей была заметна его полная апатия к происходящему. Он ходил, как привидение, почти не появлялся в главном зале, не бывал в общей гостиной. Где он пропадал, оставалось загадкой. Он «съехал» по всем предметам, кроме зелий. Нарцисса с ужасом это наблюдала, но ничего не делала. Ведь он сам ее предал. Он это заслужил. Она повторяла себе это по несколько раз в день. Особенно в моменты, когда хотелось подойти и встряхнуть его, чтобы он перестал напоминать зомби. Так прошла неделя. Первая неделя их… Чего? Вражды? Да нет. Враги как-то реагируют друг на друга, обращают внимание, думают… Хотя… Нарцисса думала о нем, вот только не была уверена, что и он тоже. Значит, это не вражда. Что же это было? Нарцисса неделю пыталась подобрать слово, и вот сегодня оно само нашлось, когда она в гостиной уронила стопку учебников прямо перед носом проходящего Снейпа, а он притормозил, подождал, пока учебники рассыплются по полу, и только тогда, обойдя их, вышел из гостиной. Кто-то из пятикурсников кинулся на помощь Нарциссе, а она посмотрела на закрывшуюся за ним дверь. Слово само пришло на ум. Безразличие. Оно порой страшнее вражды, страшнее ненависти, страшнее любви. Потому что не знаешь, как к нему относиться. Оно непонятно, оно непредсказуемо. Оно убивает.
Нарцисса вновь посмотрела на страницы учебника. Странно… В последнее время все было странно. Жизнь переворачивалась с ног на голову. Нет Сириуса. Нет Северуса. Зато есть Люциус. Черт!
Отвлек от невеселых дум стук в окно. Девушка подняла голову. В стекло стучалась почтовая сова. Нарцисса оглядела пустую комнату – девчонки торчали перед зеркалом в ванной, что-то там примеривая. Пришлось вставать за их почтой самой. Нарцисса подошла к окну, распахнула его. В лицо полетел колючий снег. Девушка поежилась и недовольно посмотрела на впорхнувшую в комнату птицу.
– Письмо кому-то! – крикнула она в глубину комнаты и повернулась к своей постели. Сова нагло расположилась на ее тумбочке.
– Эй! Давай отсюда! Еще мне тебя здесь не хватало.
Птица не двинулась с места.
– Ты хочешь сказать, что письмо мне?
Птица, понятное дело, не ответила, а сердце девушки уже взлетело до небес. Письмо. От него!
Нарцисса подбежала к птице и отвязала кусочек пергамента. Сова тут же слетела с тумбочки. Нарцисса торопливо развернула письмо и выдохнула от разочарования. Неровный детский почерк:
«Привет. Как дела? Может, сможем сегодня встретиться?
Мариса».
В стекло настойчиво постучали. Птица очень хотела вылететь из комнаты.
Нарцисса выругалась, быстро написала ответ и пошла вновь открывать окно. Она понимала, что злится напрасно. Они вправду давно не виделись с Марисой, с самой помолвки, и Нарцисса была рада предстоящей встрече. Только… горько жгло разочарование. Это письмо не от него. Девушка вздохнула.
– Кому письмо? – показалась из ванной Стефания Мунд.
– Мне, – откликнулась Нарцисса.
– Как тебе моя новая прическа?
Нарцисса окинула взглядом торчащие в разные стороны черные перья волос. А ведь полчаса назад Стефания была не то чтобы блондинкой, но далеко не брюнеткой.
– Как-то кардинально, на мой взгляд, – честно ответила девушка.
– Да мне и самой не нравится, – отозвалась Стефания и вновь скрылась в ванной.
Нарцисса посмотрела на часы.
Нужно идти на встречу с Марисой. Девушка быстро обулась, взяла с тумбочки свою волшебную палочку и направилась к выходу.
Выйдя в гостиную, она непроизвольно бросила взгляд на их со Снейпом любимый уголок. Там никого не было. Повинуясь порыву, она направилась к спальне юношей шестого курса и громко постучала в дверь.
– Да! – резко откликнулся из-за двери голос Питера Стоуна.
Нарцисса толкнула дверь. Пит был в комнате один, он что-то выискивал в своем чемодане.
– Готовишься к побегу? – Нарцисса кивнула на чемодан и разбросанные по двум кроватям вещи.
– Пытаюсь найти любимую футболку, – рассеянно отозвался он.
– Ты Снейпа не видел?
Пит поднял голову и удивленно посмотрел на девушку.
– Не-а. По-моему, ты у нас главный эксперт по местонахождению Снейпа. Вот уж никогда тебя не понимал.
– И не поймешь, – откликнулась Нарцисса, отворачиваясь к двери.
– Вы поссорились?
– С чего ты взял? – девушка вновь обернулась.
– Да странный он какой-то стал. К тому же мелкие что-то бормочут про сцену, которую ты ему устроила.
– И ты им веришь? – насмешливо приподняла бровь Нарцисса.
Стоун окинул ее взглядом. Кровь вейлы. Она всегда сводила парней с ума. Вот и сейчас он почувствовал, что краснеет. Но чтобы она и Снейп?
– Да нет. Конечно, не верю. Просто так брякнул. Ему что-то передать?
– Не-а – мотнула головой Нарцисса и вышла из комнаты.
В гостиной она вновь бросила взгляд на обычное место Снейпа. Пусто. Девушка направилась к выходу.
* * *
Сириус Блэк лежал на своей кровати в спальне Гриффиндора. Он вышел из лазарета час назад. Куча вопросов, куча поздравлений, встревоженные взгляды, предложения помощи. Он еле-еле ото всех отделался. И вот сейчас он просто смотрел в потолок и думал. Думал… Думал… В последнее время он много думал, и все время приходил к одному и тому же выводу. Это тяжело. Это будет сложно, возможно, неправильно. Хотя… нет. Это будет единственное верное решение. Сириус чуть пошевелился и привычно вздрогнул от боли. Когда он теперь сможет войти в норму? Неизвестно. И так всеми правдами и неправдами из лазарета вырвался под честное слово соблюдать режим, не волноваться и беречь себя.
– Спишь? – окликнул его вошедший в комнату Люпин.
– Почти, – Сириусу не хотелось разговаривать.
– Давай, отдыхай. Я тебя и так под свою ответственность забрал.
Люпин устало усмехнулся.
– Постараюсь не подвести, – ответил Сириус и осторожно начал устраиваться поудобнее.
– Помочь?
– Еще не хватало. Я не калека.
Люпин вздохнул и отвернулся к окну.
– Завтра будет длинный день, – проговорил за его спиной Сириус.
– Да уж.
Оба замолчали. Люпин еще немного постоял и вышел из комнаты. Сириус прав. Завтра действительно будет длинный день. Особенно для Бродяги. Юноша осторожно прикрыл дверь.
А Сириус вновь посмотрел на потолок. Да, все правильно. Все будет так, как он решил.
* * *
Нарцисса быстрым шагом шла по коридорам Хогвартса. Они договорились встретиться в библиотеке в секции истории Магии. Там практически никогда никого не было. Можно было спокойно поболтать. В пятницу вечером коридоры были пустынны. Изредка попадался кто-то из студентов. Слизеринцы кивали, улыбались. Остальные чуть сторонились. Так было всегда. Нарцисса уже привыкла. Когда она добралась до указанного места, Мариса уже была там, смешно подперев щечку, листала какую-то книгу.
– Уроки делаешь? – улыбнулась Нарцисса и, потрепав девочку по макушке, опустилась на соседний стул.
– Нет, – Мариса широко улыбнулась, – я просто пошла сюда сразу, получив твой ответ. Чтобы не скучать, читаю формирование корпуса министров в… – девочка заглянула в книгу, пытаясь отыскать, где же формировался корпус.
Нарцисса отмахнулась от учебника. Мариса тут же отодвинула его в сторону.
– Ну, как ты? – искренне поинтересовалась Нарцисса.
Во-первых, девочка ей нравилась, во-вторых, это – хорошая возможность отвлечься от своих мыслей.
– Да так. Вроде, нормально. Не любит меня Макгонагалл. А так ничего.
– Не расстраивайся. Она никого не любит. Даже гриффиндорцев.
Нарцисса заправила за ухо прядь волос. Мариса проследила за ее рукой внимательным взглядом. Девушка сперва не поняла, что так заинтересовало ее новую родственницу, и удивленно посмотрела на свою руку. Да уж. Теперь понятно. Обе сейчас внимательно изучали фамильный перстень Малфоев.
– Ну и как это? – наконец нарушила тишину Мариса.
– Что именно? – не поняла девушка. Ну, не станет же она рассказывать сестре Люциуса подробности их интимной жизни.
– Находиться под колпаком, – к ее изумлению, произнесла девочка.
– В смысле?
– Ну, в том смысле, что известен каждый твой шаг. Наверное, об этом сложно не думать? Да?
– Мариса, – Нарцисса подалась вперед и схватила девочку за руку, – о чем ты говоришь?
– О перстне, – девочка подняла удивленный взгляд. – Ты ничего не знаешь?!
Нарцисса отрицательно покачала головой. Мариса прижала ладошку к губам.
– Ты что-то сделала, а Люциус узнал? – паническим шепотом произнесла она.
Нарцисса неопределенно передернула плечом. В голове не укладывалось. Как такое возможно? Значит, это не Северус? Значит…
– Мариса, как оно работает? Что это за кольцо?
Нарцисса с ужасом посмотрела на собственную руку.
– Этот перстень принадлежал женщинам рода Малфоев на протяжении веков. То есть, не именно этот. Их несколько. У моей матери такой же. Я не знаю, когда и как они были изготовлены, но с их помощью всегда можно знать, где находится человек, который его носит.
– Как? – Нарцисса сильно сжала руку девочки.
– Я не знаю, – жалобно пропищала Мариса, поморщившись. – Знаю только, что с его помощью можно узнать, с кем ты находишься в этот момент. Если Люциус произнесет заклинание, которое знает только он, то поймет, что ты сейчас со мной.
– А он видит, что мы делаем?
Мариса потерла руку, которую наконец-то отпустила Нарцисса, и произнесла:
– Думаю, нет. Он просто знает, что ты рядом со мной. Я не знаю точно, в каком радиусе это действует.
– А если его снять? – пальцы Нарциссы сами потянулись к кошмарному подарку.
– Ты что? Люциус тут же узнает и решит, что тебе есть, что скрывать.
Нарцисса закрыла лицо руками. Значит, это не Снейп. Значит, это сам Люциус. А она так поступила… Мысли перескочили на Сириуса. То есть теперь они не смогут увидеться?! Люциус узнает об этом. Непременно узнает, и все повторится.
«– Что бы ты ни делала… Я узнаю. Я всегда узнаю».
Он знал, о чем говорит. Девушка устало потерла виски.
– Из-за этого кольца Сириус Блэк оказался в лазарете? – услышала она тихий голос Марисы.
– Причем тут Сириус Блэк? – попыталась удивиться Нарцисса.
– Брось. Я же вижу, как вы друг на друга смотрите. Вы встречались после помолвки?
Нарцисса почувствовала, как горло сжимают непрошеные слезы. Слезы обиды, ярости и несправедливости.
– Мариса, мы встретились случайно, понимаешь? Никто из нас не готовил эту встречу. Просто в библиотеке, понимаешь? – лихорадочно зашептала она. – А Люциус все не так понял. А обмануть перстень никак нельзя?
– Насколько я знаю, никому не удавалось. Несколько веков назад наша прабабушка пробовала.
– И?..
– Ее казнили.
Нарцисса вздрогнула.
– А как ты узнала, что Сириус был в лазарете?
– Я его видела сегодня. В таком состоянии только из лазарета можно идти. Да к тому же, как я поняла со слов старосты Гриффиндора, ну, парень такой у них симпатичный, всегда такой грустный и замученный…
– Ремус Люпин, – нетерпеливо подсказала Нарцисса.
– Да. Так он под свою ответственность забрал Сириуса из лазарета с обещаниями холить его, лелеять и оберегать.
Нарцисса закрыла глаза ладонью.
– Я могу чем-нибудь помочь? – услышала она голос девочки.
– Ты уверена, что ты сестра Люциуса? – Нарцисса слегка улыбнулась.
– К сожалению, – поморщилась девочка.
* * *
Полчаса спустя Нарцисса входила в гостиную Слизерина. Снейпа не было. Она подошла к группе четверокурсников:
– Вы Снейпа не видели?
Те отрицательно покачали головами. Девушка про себя выругалась. Пришлось вновь направиться в комнату шестикурсников. Ей нужно с ним поговорить. Ведь это недоразумение. Все нужно объяснить. Он поймет. Он простит. Ему же самому без нее плохо.
С этими мыслями Нарцисса распахнула дверь в комнату. Кто-то просто удивленно обернулся, кто-то с воплем присел за кровать.
– Стучаться учили? – подал голос Питер Стоун.
– Давно. В детстве, – откликнулась Нарцисса. – Снейп здесь?
– Это уже наводит на мысли, – ехидно усмехнулся все тот же Пит.
– Рада, что хоть что-то заставляет шевелиться твои извилины.
Девушка развернулась и захлопнула дверь. Снейпа не было. Явно. А больше ее здесь никто не интересовал. Она спустилась в гостиную и села на его любимое место. Она подождет Северуса здесь.
* * *
Только Нарцисса закрыла дверь, как из ванной вышел Северус Снейп. Все на него оглянулись. Он не стал обращать на это внимание, потому что давно привык к их косым взглядам. Мало, кто из людей смотрел на него нормально. Да, никто, пожалуй, кроме… Но это все в прошлом.
Снейп забрался на свою кровать и задернул полог. Ему нужно отдохнуть. Завтра будет длинный день. Для него особенно. Он был неглуп и прекрасно все понимал. На завтра намечалась вторая часть мести Люциуса Малфоя. Ничем другим юноша не мог объяснить столь странный выбор его любимого факультета.
Почему именно он? Да потому, что Люциус узнал каким-то образом, что он присутствовал при встрече Нарциссы с Блэком. Как узнал? Непонятно. Да и неважно. Может, Нарцисса сказала. Хотя… Вряд ли. К чему тогда была та сцена в гостиной? Да теперь это и неважно. Важно одно: Люциус узнал о том, что Снейп ее покрывал. Завтра будет представление. Нет! Люциус ничего ему не сказал и не скажет. Зачем? Снейп и сам все понял.
Завтра будет длинный день…
* * *
Люциус Малфой шел по полупустым коридорам в сторону своей гостиной. Вообще-то было уже поздно, и он не должен был бродить по школе. Но кого это волнует? Он свернул в очередной коридор и встал, как вкопанный. Посреди этого коридора на его глазах Слизерин лишался баллов за «хождение по школе в неположенное время». Но застыл Люциус не поэтому. Фрида Забини сейчас выполняла роль «меча судьбы», занесенного над головой первокурсника из Слизерина.
– Что здесь произошло? – громко проговорил Люциус, когда обрел уверенность в своем голосе.
Фрида вздрогнула и обернулась.
– Слизерин наказан за то, что первокурсник бродит по школе после отбоя.
Люциус посмотрел на мальчика и сделал ему знак уйти. Мальчишку как ветром сдуло.
Они остались вдвоем. В первый раз с того памятного разговора после каникул. Фрида несколько секунд смотрела ему в глаза, а потом тоже развернулась, явно собираясь уходить.
– А почему староста Когтеврана бродит по школе вечером? – протянул Люциус.
– Мне казалось, это тебя не касается.
– Правильно казалось, – досадливо согласился Люциус и решил прекратить этот нелегкий разговор.
– Спокойной ночи, – произнес он и прошел мимо девушки.
– Как ты мог, Люциус? – полетел вдогонку ее вопрос.
Юноша остановился и медленно обернулся.
– Ты о чем?
– Я была вместе с Ремусом Люпином, когда он нашел Сириуса Блэка.
Люциус сглотнул. Он не был готов к такому повороту.
– И что с того? Я-то здесь причем? – он и сам чувствовал, как фальшиво звучит его голос.
– Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что случилось. Как ты мог? Ты ведь едва не убил его!
– Я его и пальцем не трогал! – почти не соврал Люциус. Это и правда сделали Крэбб и Гойл.
Фрида резко расхохоталась.
– Странно, я столько времени провела с тобой и даже не подозревала, на что ты способен.
Люциус посмотрел в ее глаза. В них сейчас отражались боль, презрение, ярость.
– Теперь знаешь, – холодно бросил он.
Плевать. Она сама это выбрала. Плевать, что все могло быть по-другому. Он тоже сделал выбор. Люциус вновь развернулся уйти.
– Придет время, и ты останешься один.
Он замер и вновь обернулся. Она смотрела на него в упор.
– У меня есть жена, друзья, будут дети…
– Да что ты! Жена, которой силой навязали твое общество, друзья, которые с тобой только потому, что привыкли, что так положено. Дети? Что ж, может, они и будут, только вряд ли ты сможешь вложить в них что-то хорошее. Ты пугаешь людей, Люциус, и это приведет к одиночеству.
Он замотал головой.
– Невозможно одновременно бояться и любить. Это касается всех: жены, детей, друзей…
– Ты тоже меня боишься? Или все же любишь?
– Сейчас не знаю, что больше, – честно произнесла Фрида и пошла прочь.
Люциус посмотрел ей вслед. Неужели она права? На душе стало тоскливо. Он пошел в сторону слизеринских подземелий. Плевать. Пошли они к черту. Все до одного. Ему никто не нужен. Он сделал выбор. Юноша бросил взгляд на свое левое предплечье. Сейчас был виден лишь рукав мантии. Но под ним была повязка. Под повязкой же… Да, он сделал выбор. А он ли? Выбор сделали за него. Но об этом не хотелось думать.
Люциус вспомнил вопрос Нарциссы сегодня утром. Она спросила, почему на его предплечье повязка. Наблюдательная девочка. Еще и полгода не прошло. Люциус ответил что-то резкое, она отстала.
Юноша носил повязку уже несколько недель. В предпоследний день рождественских каникул вернулся Эдвин и с ним этот пресловутый Темный Лорд. Люциус знал, что должно произойти. Он был готов к этому? Вряд ли. Все казалось далеким и ненастоящим, и вот момент настал. Он думал, что будет больно. Именно боли он боялся больше всего. Не того, что он принимал с этой Меткой власть другого человека над своей волей, разумом, поступками. Так далеко он не заглядывал. Отец сказал, что это его долг, так нужно, и Люциус вновь подчинился. Он не спрашивал: зачем? Он только молил Мерлина, чтобы не было больно. И больно не было. То ли Мерлин услышал, то ли просто так должно было быть.
