Текст книги "Голос Ветра (СИ)"

Автор книги: Наталья Литтера

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

В постели с ней было не так, как с другими. Оза вела себя настолько просто и естественно, что после любви не хотелось встать или отослать ее за чем-нибудь, чтобы остаться на время одному. Наоборот, хотелось долго лежать в обнимку и наблюдать, как она тихо засыпает рядом, теплая, разомлевшая. Я понял, что совсем не слышал слов своего оруженосца, когда наткнулся взглядом на его замершую в ожидании ответа фигуру. Встряхнул головой.

– Что ты сказал?

– Господин Гард сегодня первый раз сел на коня.

– Ну, хоть не пустил его в галоп?

– Нет, – улыбнулся мальчишка. – Сделал три круга по двору шагом.

– Тогда хорошо. Можешь идти.

Гард начал передвигаться без посторонней помощи, еще совсем немного, и ему придется покинуть наш дом. Пока ранение – хорошее причина оставаться за стенами замка, но день возвращения в столицу приближался.

Происшествие в лесу научило нас обоих быть осторожными. Я надеялся, что, восстановив силы, Гард сумеет обойти придворные ловушки Дирка, но что касалось его личной жизни, тут все значительно усложнялось. Я видел глаза Вайоры. Впервые за долгое время они вновь начали блестеть. Моя сестра даже стала улыбаться. После произошедшей трагедии она наконец оживала. Но надолго ли? Что будет потом, когда Гард возвратится в семью?

– Ты же понимаешь, что снова ее оставишь? – спросил я друга в один из вечеров.

– Больше не оставлю.

– Как ты себе это представляешь? Думаешь, Дирк позволит бросить свою дочь? И какое унизительное положение будет тогда у Вайоры? Она и так пережила много, в том числе и позор матери незаконнорождённого дитя.

Гард хмуро смотрел в свой бокал, прежде чем поднять глаза и твердо сказать:

– Я что-нибудь придумаю, но от Вайоры не откажусь.

Оза

Ро я не дождалась, зато приехал посланник от королевы Анэ с вызовом в столицу. В письме содержалась просьба провести древний обряд, в котором Говорящая просит Ветра одарить королевство наследником. Такое послание меня немного смутило, показалось, что венценосная чета слишком торопится, ведь со дня свадьбы прошло совсем немного времени для того, чтобы семя дало росток. Обычно, к подобным обрядам прибегали, когда супружеская пара проживала бесплодно не менее пяти лет. Но король Альфо и королева Анэ были так юны и нетерпеливы, что наверняка решили ускорить события. Я не хотела проводить скоропалительный обряд, тем более, что он отнимал много сил и заставлял на время совсем замолкать Ветра, дабы они услышали молитву. Но противиться королевской воле нельзя, поэтому отправила посланника обратно с вестью, что прибуду в столицу на следующий день, решив для начала поговорить с их величествами и узнать причины, побудившие принять именно такое решение.

После я собиралась проведать Ию, чтобы узнать о ее здоровье и посоветоваться по поводу Дирка, раз это не удалось сделать с Ро. Ия всегда давала мудрые советы.

На следующий день я оседлала свою лошадку и тронулась в путь. Однако дорога оказалась недолгой, потому что вскоре стал слышен топот, извещавший о приближении всадников. И они настигли меня. На вид – разбойники, что было непривычно, потому что уже очень долгое время никто не беспокоил лес, в котором жила Говорящая. Боялись.

Пришлось остановиться, так как мужчины окружили Агнессу, я натянула поводья и стала ждать объяснений.

– Госпожа, позвольте проводить вас, – сказал темноволосый бородатый всадник, по виду – предводитель шайки.

– Благодарю, но я привыкла путешествовать в одиночестве.

– Боюсь, на этот раз вам это не удастся.

– Возможно, уважаемые господа не ведают, что беседуют с Говорящей. Я прошу уступить мне дорогу.

– Мое почтение, – мужчина отвесил низкий поклон, в котором не было ничего издевательского. – Именно вас мы и собираемся сопровождать. Можно сказать, специально приставлены, чтобы обеспечить надежную охрану.

– Кем приставлены? – уточнила я.

Но мужчина не ответил.

Он сделал знак своим людям, и они перегруппировались. С каждого бока от моей лошади встало по двое всадников, а один сзади. Главарь проехал вперед – он указывал путь.

– Вы не туда направили коня. Нам надо выехать на другую тропинку, – сказала я.

– Нет, все верно. Вы следуете за нами.

– Не могу. Я еду в столицу. Приказ короля.

Я осталась стоять на месте. Мужчина обернулся:

-Не заставляйте нас применять силу.

Дирк

Дом, как я и надеялся, стоял пустой. Единственная трудность состояла в запертой двери, но, предвидя это, я захватил с собой топор. Дверь была крепкой и довольно толстой, поэтому рубить пришлось долго, особенно с учетом того, что давно не приходилось занимался подобным времяпровождением. Однако, тонкие ажурные, но прочные решетки в окнах не позволяли проникнуть в жилище жрицы другим путем.

Наконец, я переступил порог и сразу же почувствовал дуновение ветра, что казалось очень странным в безветренный день. Но, может, у Говорящих так принято? Чем больше делал шагов по направлению к маленькой комнате, тем сильнее становился порыв. Однако, он был недостаточно сильным для того, чтобы я не смог продолжать свой путь. Маленькая комната представляла собой нечто среднее между хранилищем и кабинетом, чтобы найти Ключ, мне пришлось ее тщательно обыскать, зато я узнал, что прячет жрица подальше от глаз посетителей. В комнате был сундук с праздничной одеждой, в которой Оза проводила важные обряды. На нем – сундук с разными снадобьями и порошками. Я слышал, что Говорящие – хорошие целительницы. В углу стоял небольшой стол, на нем перо, чернильница, пара тонко выделанных шкур, несколько листов бумаги и ларец со свитками, половину из них я не смог прочитать, наверное, священные Песни и заклинания. Под столом находился сундук с книгами. Я просмотрел некоторые из них. Там были баллады, философские и исторические труды, медицинские трактаты. Она была образованной женщиной, эта Оза. Однако Печать найти не удалось. Тогда я стал ориентироваться на ветер. Я заметил, что в разных частях маленькой комнаты сила дуновения различалась: чем ближе к выходу, тем слабее порыв. Было бы логичным предположить, что Ветра охраняли Печать, но тем самым, они одновременно и выдавали место ее хранения. Я стал ходить по комнате, прислушиваясь к порывам, пока, наконец, не понял, что сильнее всего дует в углу у стола. Все предметы были тщательно проверены, пришлось основательно простучать стены, но пустоты так и не выявились, да и ветер словно ослаб. Тогда я залез под стол, отодвинул сундук с книгами, и вот тут-то в лицо буквально ударила холодная струя воздуха – лучшее доказательство правильности моей догадки. Ветер был такой ледяной, что пальцы немели и почти не гнулись, а щеки замерзли настолько, что могли получить обморожение. Дуновение становилось все сильнее, словно пугало нежеланного гостя, бумага, подхваченная порывом, закружилась по комнате, с сундуков слетели вышитые полотенца. Но меня все это не пугало и не беспокоило. Я нашел то, за чем сюда приехал. Печать лежала в маленьком каменном ларце, который был спрятан под полом. Тайник удалось открыть с помощью крошечного, почти незаметного рычажка. Несведущий человек ни за что не нашел бы его, но только не тот, кто сам прибегал к подобным хитростям в собственном доме. Взяв Печать в руки, я укротил Ветер. Он стих, покорился.

Я держал в своих руках власть над Виндлендом.

Слепая Ия

Дороги судьбы напоминают Ветра. Они одинаково куда-то ведут, потом переплетаются со встречными потоками и тропами, путаются, растворяются в бесчисленных множествах ответвлений, все дальше от начала, все ближе к исчезновению. Кто мы, считающие себя хозяевами жизни, против воли Ветров и дорог Судьбы?

В те дни я была нездорова, впервые за много лет, и поэтому упустила все последние события, а, может, в том как раз и заключалась воля высших сил.

Ний ухаживал за мной, окружил такой неподдельной заботой и любовью, что на незрячие глаза наворачивались слезы благодарности. За годы, проведенные вместе, он стал мне внуком, пусть не по крови, но стал. Я помнила, как пела ему песни, заговаривала от болезней, рассказывала про устройство нашего мира и обучала хорошим манерам, просила служанку сшить мальчику новую теплую одежду и беспокоилась о том, достаточно ли Ний ест. Без сомнения, он стал моим внуком.

В тот день я впервые села к окну. Весть о болезни предсказательницы распространилась быстро, поэтому страждущих у ворот значительно поубавилось. Остались в основном те, кто через мальчика передавали дары и пожелания скорейшего выздоровления. Такова человеческая натура: стремящихся получить от тебя всегда больше, чем готовых отдать. Но, тем не менее, готовые отдать были. И порой вместе со словами Ний приносил теплую шаль или сладкое варенье.

Устроившись на привычном месте, я попросила мальчика открыть створки окна, и едва он это сделал, в комнату ворвался Ветер. Это был голос беды. Ветра часто поют об опасности, но не так. Кто-то покушался на их волю и власть. В такой момент Говорящая не медля должна творить заклинания по старым свиткам, дабы противостоять беде, и я не представляла, чтобы Оза не услышала зов, не откликнулась на него. Но время шло, голос беды усиливался, а влияния жрицы не слышалось. Я не различала в шуме Ветра голос Говорящей, его не было, и объяснить происходящее я могла только одним: что-то случилось с самой Озой. Необходимо было ее найти, узнать, в чем дело, быстро, не теряя времени.

Трудно стало дышать, словно кто-то крепко сжал мое сердце. Оза, девочка…

Где ты? Что с тобой? Почему не отвечаешь Ветру? Как мне помочь?

Голос беды оглушал, а потом вдруг резко все стихло. И эта тишина напугала еще сильнее.

– Ний, мальчик мой, послушай внимательно. Там внизу у ворот можно будет найти человека, мужчину, который по моей просьбе отвезет тебя в лес к Озе?...

Глава 7. Вайора

Пяльца отложены. Нитки забыты.

На время.

Пока в замок съезжались гости.

Для иголки потом еще будут утро, день, вечер.

Когда все разъедутся.

Когда уедет Гард.

Я знала, что он уедет вместе со всеми.

Он не говорил.

Но я знала.

В большом зале растопили камин.

Вечер был холодным.

Около полудня погода резко изменилась.

Ветер стал сильным. Он выл.

И ломал ветки деревьев.

Гости собрались в теплом зале.

Слуги зажгли факелы, что крепились на стенах.

Разговоры о лошадях и охоте.

Праздные.

Я передернула плечами.

Глупые.

Гард принес подогретого вина с пряностями.

Обожгло горло и теплом растеклось по груди.

От вина.

От Гарда.

Не знала, что сказать. И он не знал.

Окликнули. Ушел.

Тепло осталось.

Спустилась на кухню. Проверила мясо, которое варилось в котле с травами.

И увидела мальчика. Испуганного. Грязного.

Его привел работник.

А мальчик все плакал и плакал:

– Оза пропала. Оза пропала.

Кто-то признал в ребенке слугу Слепой Ии.

А он все плакал:

– Найдите Озу. Найдите Озу.

Я приказала позвать Ро.

Мальчику дали горячий бульон.

Он немного успокоился. Когда Ро пришел, сумел сказать:

– Ия велела идти к Озе. Меня вез дядя. Его убили в лесу. Я спрятался. Я сбежал. Я видел дом. Там все разрушено.

На кухне стало тихо.

Вот почему ветер ломал ветки.

Вот почему шептал мальчик:

– Беда, беда, найдите Озу.

Я никогда не видела Ро таким.

Смертельно бледным. Неподвижным.

С темными провалами глаз.

В котле продолжало вариться ароматное мясо.

Про него все забыли.

Ро с отрядом вассалов выехал из замка.

В сумерки.

Глава 8. Оза

Я лежала в теплой мягкой кровати и ждала Ро. Я знала, что он не придет, но все равно почему-то ждала. У него вассалы, управление замком, срочные распоряжения, Ро сказал, что сам обо всем позаботится. Я верила. Наверное, ляжет на рассвете. В своей комнате. Он должен был думать о репутации Говорящей. Несмотря на свободу выбора, жрицы имели славу добродетельных женщин, они не выставляли перед всеми своих мужчин. Ро просто не мог прийти. А я все равно его ждала, сжимая в ладони странный серебряный кулон, который мне вручил Ний. На кулоне были оленьи рога, перевитые лентой. Очень красивое и необычное украшение, только едва ли женское. Скорее, похожее на оберег. Оно непростое, я чувствовала. Я заметила, как при виде его обменялись взглядами Ро и Гард. Они что-то знали, но промолчали.

– Что это значит?

– Это значит, что ты неприкосновенна, – ответил Ро.

– Но я и так неприкосновенна, как Говорящая.

– А теперь еще и как просто человек. Никто не вправе поднять на тебя руку.

Я решила позже разузнать все у Слепой Ии, ведь именно она послала Ния передать кулон.

Глаза не закрывались, спать не хотелось, ночь не пугала, она уже не казалась такой темной, выдавая очертания комнаты и мебели.

Стало совсем непроглядно, когда в охотничий домик, где держали меня вооруженные мужчины, ворвались люди Ро. И он сам.

Это был страшный и ужасный день. Несомненно, меня остановили не простые бандиты, они знали, что я – Говорящая. Они не осматривали сумку, не спрашивали денег. Просто посадили в отдельную комнату и связали руки. И захлопнули ставни. Они были соучастниками чего-то чудовищного, потому что через некоторое время Ветра начали кричать. Они воевали с недругом, выли, дрались, и я должна была им помочь. Должна! Но не могла. Не было свитков со словами, плотно захлопнутые ставни не давали возможности расслышать Песнь и не позволяли Ветрам услышать мой голос.

Ветра меня не слышали!

Ветра меня не видели!

И руки, руки, которые всегда помогали мне донести до них свои послания, успокоить или, наоборот, призвать, руки были крепко связаны.

Говорящая и Ветра оказались совершенно беспомощны перед людским коварством. Никогда не случалось подобного в истории Виндленда. Никто не смел так поступать с Говорящей.

А потом настала абсолютная тишина. Как глухота. Словно голова со всех сторон обложена подушкой. И я знала – что-то случилось.

Через какое-то время мои тюремщики принесли воды, даже сказали, что выпустят на рассвете. Мол, нельзя Говорящей одной по темному вечернему лесу ехать, но я все же поехала. И не одна. Ро меня нашел, отвязал, завернул в плащ.

Он был страшен, и его люди тоже. Никого не оставили в живых. Когда я вышла из комнаты, в которую была заточена, то увидела трупы. И кровь. Много крови. Я шла по крови. И Ро шел за моей спиной.

Агнесса уже ждала под седлом. Из-за обрывков разговоров я поняла, что всадники долго прочесывали лес и не сразу наткнулись на этот домик. А какой-то отряд до сих пор блуждал по лесу.

– В замок! – скомандовал Ро, когда все были готовы к отправке.

– Нет. Я должна возвратиться в свой дом.

– Завтра. Сейчас уже ничего не исправить. Там может быть опасно. Мы поедем по светлому, за ночь не исправить то, что случилось днем.

Сил спорить у меня не осталось. Я очень устала, была голодной, к тому же, руки болели – веревки сильно натерли кожу.

В замке никто не спал. Все ждали возвращения Ро.

Меня тут же отвели в комнату наверх, скрывая от множества любопытных глаз. Я знала, что пересуды все равно будут, от них никуда не деться, поэтому постаралась вести себя как можно увереннее. Потом в отведенную комнату зашел Ний и передал кулон от Ии, а Вайора позаботилась о чане с горячей водой, чистом постельном белье и ужине.

Ро так и не пришел.

На следующее утро, взяв с собой охрану, мы поехали к дому Говорящей. Вечером должно было состояться принесение вассальной клятвы, поэтому Ро не стоило отлучаться из замка, но Вайора и Гард взяли все заботы на себя, а Ро к вечеру обещал возвратиться.

Зрелище, представшее нашему взгляду, было печальным и пугающим. Разрубленная дверь в обитель жрицы. Ни в одной летописи не упоминалось о подобном злодеянии. Кто-то переступил невидимую необратимую черту.

А я переступила родной порог.

Было странно медленно идти по дому, зная, что в нем оставил свои следы чужой человек. Он рылся в моей одежде, посуде, вещах, читал мои записи. Словно в душу залез. Мне казалось, я чувствовала его присутствие повсюду, даже запах… запах стал другим. Надо было все срочно вымыть, вычистить, проветрить. Сама не осознавая того, я взяла метлу, намереваясь приняться за уборку, но рука Ро легла рядом, остановила.

– Не сейчас.

Я покорно положила метлу на место и открыла дверь в дальнюю комнату.

О, Ветра…

В комнате царил не просто беспорядок, здесь все было разрушено и раскидано, листы бумаги лежали вперемежку с домашней утварью, словно прошел ураган, и ветер спутал все…

Ураган?

Ну, конечно… конечно… я кинулась к месту, где прятала Печать.

Хранилище было пусто.

Я не помню, как опустилась прямо на пол, среди всех разбросанных вещей. Мои глаза на некоторое мгновенье перестали видеть, все расплылось и не хватало воздуха, а потом стал бить озноб.

– Что случилось? – я почувствовала руки Ро на своих плечах.

– Печать, – прошептала еле слышно. – Печать пропала. Ее украли. И я не знаю, что теперь будет… со всеми нами… с Виндлендом.

Он сел рядом, прижал меня к себе и долгое время молчал. Наконец, медленно проговорил:

– Мы что-нибудь придумаем.

Я откинулась назад, положив свою голову на его плечо, и стала рассказывать.

– Несколько дней назад ко мне приезжал Дирк. Это был более чем неожиданный визит. Лорд-протектор никогда не навещал дом Говорящей, а тут сам, лично, и что еще более удивительно – один. Он завел разговор про Печать, говорил об угрозе королевству, о том, что грядут тяжелые времена и просил ее показать. Хотел удостовериться, что Печать в целости и сохранности. Я ждала тебя, собиралась рассказать о визите, потому что эта встреча никак не шла из головы. Но ты был занят в замке, а мне пришло приглашение в Столицу. Король Альфо хотел провести обряд, он хотел, чтобы я попросила Ветра даровать ему наследника. Это тоже было очень странно. Обряд непростой и… к нему прибегают только после долгих лет бесплодия. А сколько времени прошло со свадьбы? Недостаточно для того, чтобы говорить о подобных вещах. Все так непонятно… и когда я как раз направлялась в Столицу, меня и остановили вчерашние разбойники.

Ро слушал внимательно, не перебивал. Мы сидели на полу оскверненного дома, и я чувствовала свое бессилие и опустошенность.

– Возможно, – проговорил он после того, как я закончила свой рассказ, – никакого обряда и не требовалось совершать. Скорее всего, тебя просто надо было выманить из дома.

– Чтобы забрать Печать? – горько спросила я.

– Да, чтобы забрать Печать. Что она дает владельцу?

– Печать открывает и закрывает Ворота в Виндленд, но ты об этом уже знаешь.

– А еще? И есть ли способ, который может ослабить силу Печати? Можешь ли ты так же говорить с Ветрами, как раньше?

– Я не знаю… правда, не знаю… такого никогда прежде не случалось. Печать действует только на Ворота, да. Но это – ключ к Королевству, понимаешь? Если открыть Ворота, то остров останется беззащитным, тогда можно будет надеяться только на то, что Ветер разметает чужие корабли и не позволит стрелам врагов попасть в цель.

– Если только это не луки-трехстрелы, – усмехнулся Ро. – Дирк все продумал.

– Но зачем ему это? – я ничего не понимала. – Я тоже сразу подумала про Дирка. Но я не понимаю. Он столько лет прослужил королевству… для чего… для чего ему его губить? Ведь развязать войну против Виндленда – это значит, загубить его.

– Корона, Оза. Дирк мечтает о короне. И чтобы ее получить, он готов начать войну.

Я вскочила на ноги и посмотрела на Ро сверху вниз.

– Значит, мы должны рассказать обо всем случившемся, Дирка надо судить, казнить, я не знаю… за измену!

– Нет, – покачал головой Ро, – мы не можем. У нас нет доказательств, а без них нам никто не поверит. Более того, если ты объявишь всем об исчезновении Печати, тебя же и обвинят в том, что не уберегла святыню. Уж Дирк постарается не упустить такой шанс, поверь мне.

– Что же делать?

– Ты можешь, как и прежде говорить с Ветрами?

– Не знаю. Я утром пыталась. Мне кажется, они меня слышат, но… не так, как раньше. Словно хуже, словно между нами плотно закрытые двери, и мы улавливаем только шепот друг друга.

Ро тоже встал. Он взял мои руки в свои и сжал их.

– Старайся говорить с ними, не теряй эту ниточку. Кражу Печати будем хранить в секрете как можно дольше. Потянем время, оно будет работать на нас. Пусть Дирк остается в неведенье.

– Он же понимает, что я сразу замечу пропажу.

– Да, но он не знает, что мы связываем пропажу с его именем. И еще он не догадывается, что о краже теперь знаю я, – Ро недобро усмехнулся.

– Мне нужно в Столицу, узнать насчет того, что можно противопоставить Печати.

– Разве кто-нибудь знает о Ветрах больше тебя?

– Слепая Ия.

Ро уехал один, вверяя меня своим людям. Он не хотел оставлять дом без охраны, тем более что у него была сломана дверь. А вскоре появились служанки из замка, которые помогли навести порядок и все помыть.

Постепенно дом снова становился моим, мы привыкали друг к другу.

Я много времени проводила в лесу, пытаясь поймать Ветер, заставить его услышать себя. И мне казалось, что порой он откликался, я даже могла уловить обрывки его посланий. Ро был прав – нельзя терять связь. Я уставала, возвращалась в дом, спала, а потом снова выходила в лес.

Через три дня из замка на телеге привезли новую прочную дверь, укрепленную железными пластинами, прорубить такую было невозможно. Необходимость в охране отпала, и воины возвратились к Ро.

А сам Ро приехал ко мне. Поздно вечером.

– Но как же вассалы? Разве не должен ты пировать с ними?

– Я пировал с ними три дня. Этого достаточно. К тому же, клятва принесена, охота была, прошло несколько обручений, скрепляющих семьи моих людей, они были отмечены танцами и представлениями, и многие уже разъехались по домам.

– Все прошло хорошо, да?

– Да. За всеми этими событиями удалось даже отвлечь внимание от того, что произошло с тобой и твоим домом.

– Но все равно скоро все узнают.

– Узнают, только мы поговорим об этом потом.

Я вопросительно посмотрела на Ро.

– Женщина, – не выдержал он, – я приехал к тебе ночью, бросив всех в замке, а ты задаешь вопросы, которые могут подождать до утра.

Это была очень холодная и очень горячая ночь. Если зачинать дитя, то именно в такую, темную, безлунную, оставляющую на последних жухлых листьях первый иней. Да, именно в такую, когда горит очаг и под толстыми одеялами тепло и надежно.

Когда поцелуи заставляют губы гореть, словно их обсыпали острым перцем, когда тяжесть другого тела настолько желанна, что лишаясь ее, чувствуешь себя обездоленной и пытаешься удержать ногами, словно корнями. Опутываешь. Когда дыхание сбивается, но выравнивать его не желаешь. Желаешь еще, дальше, дальше, следовать за провожатым.

Я не знала такого Ро. Жадного, берущего, нетерпеливого. Словно раньше он сдерживал себя, а теперь нет. И не было в том ничего пугающего, хотелось покориться и принадлежать, и еще… верить. Я до сих пор не могла объяснить самой себе, почему именно он. Почему не Гард. Тот благороден, а я всегда ценила в людях благородство души. Что остановило? Может, осознание того, что Гард все равно будет принадлежать Вайоре? Но разве это важно для зачатия ребенка? Всего лишь для зачатия? Нет. Или да?

Ро ведь тоже… он принадлежал королеве. Словно прочитав мои мысли, он вдруг тихо сказал в макушку:

– Мне нужно будет уехать в Столицу.

Я закрыла глаза и, не сдержавшись, малодушно спросила:

– Ты вернешься?

Вместо ответа Ро перевернулся и, убрав волосы с моего лица, поцеловал.

Глава 9. Вайора. Гард. Ро. Элейна

Вайора

Нитки ждут.

Иголка тоже.

Подошло их время.

Ро уехал.

Гард уехал.

Ний уехал.

Ро обнял и велел быть осторожной.

Гард поцеловал и обещал не оставлять.

Ний расплакался.

Только Ро стал тем, кем мог быть. Братом.

Гард мог быть мужем. Не стал.

Ний – сыном.

Гард

Всю дорогу до столицы мальчик ехал со мной. Путь был неблизкий, поэтому, устав, он прислонился спиной к моей груди, но терпеливо молчал. Я видел, какими глазами смотрела на него Вайора, видел в ее глазах скорбь и знал, о чем она думает. Это мог бы быть наш сын.

Вернее, наш сын мог быть таким же, с теми же темными волосами, большими синими глазами, ямочками на щеках. Все дни, что Ний находился в замке, Вайора не отходила от него: сама починила одежду мальчика, следила за тем, чтобы посланец Ии не остался голодным, гуляла с ним в саду, что-то рассказывала.

Она была бы прекрасной матерью, моя Вайора.

Когда уехал последний вассал, я тоже стал собираться в дорогу. Нога достаточно зажила для того, чтобы тронуться в путь. Отсиживаться в стенах замка Ро и чувствовать себя при этом трусом было не по мне. Да и разговор с Леоной ждал. Честно говоря, даже не представлял себе, что делать в создавшейся ситуации, но был уверен, что к жене не вернусь. Я был виноват и перед ней тоже, не перед одной Вайорой. Только освободиться от Леоны стало нестерпимым и главным желанием, она тяготила, а терять Вайору во второй раз было выше моих сил.

Когда мы въехали в Столицу, Ро пересадил ребенка к себе. Он сказал, что сам передаст его Слепой Ие. Перед тем как проститься, мы крепко обнялись, сказав друг другу одновременно «Будь осторожен» и направились в разные стороны.

Дома ждала Леона. Но это была не та Леона, которую я знал и ожидал увидеть, а совсем другая, незнакомая. Женщина, бывшая моей женой на протяжении многих лет, была похожа на робкую бесплотную тень, покорную и изрядно раздражавшую своей безропотностью. Считается, что послушная жена – высшее благо для мужчины. Однако тяжело жить с человеком, у которого не существует собственных мыслей и собственных слов, когда в глазах – покорность овцы, которую ведут на заклание, и безжизненный голос смирившегося со своей участью человека. Я понимал, что девочка ни в чем не виновата, что она, как и я, стала жертвой обстоятельств, я старался быть терпеливым, но ничего не получалось. Открыв дверь дома, я уже готов был снова увидеть это лицо с огромными погасшими глазами, только навстречу мне вышла женщина в смелом облегающем платье. Взгляд ее был прям и пронзителен, волосы распущены. В одной руке она держала тяжелый кубок, а в другой – весы.

– Здравствуй, супруг мой, – проговорила эта новая Леона. – Я ждала тебя.

– Здравствуй, Леона, – настороженно ответил я.

– Ожидание было долгим.

– Ты же знаешь, что я не мог передвигаться из-за ранения в ногу.

– Знаю, – как-то недобро и совсем незнакомо усмехнулась жена. – Позволь поднести тебе бокал с вином.

Я молча взял кубок из ее рук и стал неспешно пить, не опуская глаз. Она свои не отводила тоже. Вино оказалось крепким и терпким. Закончив с ним, я увидел на дне бокала маленькие камни.

– Что это?

– Ах, это, – мило улыбнулась Леона. – Наша жизнь, супруг мой. Я предлагаю тебе проверить, что было в ней больше, хорошего или плохого. Хочу показать, каким было мое существование все эти годы.

Жена приблизилась и вынула из кубка первый камушек.

– Вот это – мое бесконечное одиночество, – с этими словами она положила камушек в одну из чаш маленьких весов. – А вот это, наша постоянно пустующая супружеская постель.

Второй камень опустился в ту же чашу.

– Это – молчание, потому что сказать даже пару слов своей супруге для тебя слишком сложно. Это – твои шлюхи. Или ты думаешь, я не знаю, что ты ходишь по ним, когда становится невмоготу?

Камни сыпались и сыпались, и все только в одну чашу, которая, видимо, означала наш неудавшийся брак. Да, такой Леону я никогда не видел.

– А есть что-то для другой чаши?

– Конечно, – с готовностью ответила она и кинула камень на противоположную сторону. – Твое благородство, унеси его Ветра. Бесполезное, никому не нужное благородство.

Ро

Я поднимался по лестнице в башню, где жила Слепая Ия и не знал, какой встречи ожидать. Никогда не бывал у нее прежде, даже не представлял, как выглядит колдунья, хотя Оза говорила, что слепая очень красивая. К Ие имели доступ всего несколько людей, но я не входил в их число, да и желания такого не было. Чем дальше от колдунов, тем лучше. Оза любила слепую, а Элейна упоминала всегда с содроганием и гадливостью на лице.

Кому из них верить?

Я был склонен принять сторону королевы, потому что, поднимаясь к ведьме, начинал чувствовать противный суеверный страх. По мне, так лучше уж попасть в хорошую заварушку, чем встретиться с той, кого в душе боялась королева. А Элейна мало кого боялась. Рассказы Озы, конечно, подбадривали, но она сама была жрицей, а жрицам не так опасны чужие наговоры.

Ний резво бежал впереди меня. Едва ли мальчишка так бы рвался вперед, если бы его ожидал наговор. Это успокаивало, однако суеверное чувство прикосновения к колдовству никуда не делось. Я постарался собраться, как перед боем.

Добравшись до площадки, Ний распахнул дверь и с криком «Я вернулся!» бросился внутрь. Я последовал за ним и вошел в комнату как раз в тот момент, когда хрупкая женщина в темном платье обнимала ребенка. Ее волосы были с проседью, на глазах черная повязка, однако, Оза не солгала. Предсказательница оказалась действительно красивой женщиной.

– Я вернулся, я все передал, Оза жива, с ней все хорошо, только сначала она потерялась, но потом нашлась, – без пауз тараторил он.

– Ты молодец, настоящий герой, – женщина гладила Ния по голове, и голос ее прерывался.

Я слегка кашлянул, чтобы известить о своем присутствии.

– У нас гость, – слегка улыбнулась Слепая Ия.

– Да, я привел с собой господина Ро, он сказал, что ему надо поговорить.

– Вообще-то, это я привел тебя обратно домой, но ты прав. Мне бы хотелось попросить уважаемую госпожу принять меня.

– Тогда я на кухню! У Магды наверняка найдется пара булочек, – заявил сообразительный мальчишка и, поцеловав ведьму в щеку, убежал. Правда, не забыл плотно закрыть за собой дверь.

– Здравствуй, Ро, – проговорила Ия, и я почувствовал трепет.

Было такое ощущение, что хоть мы и встретились первый раз, колдунья хорошо меня знала. Я откашлялся, сказал приветственное слово и сделал поклон, хотя она его, конечно же, не видела. Но в этой женщине было нечто такое, что не поклониться ей было нельзя.

– Садись. И рассказывай.

Я послушно устроился в кресле напротив незрячей и начал свой рассказ. Говорил долго, о том, что украли Печать, и готов биться об заклад – это дело рук Дирка, сказал, что не советовал Озе в ближайшее время посещать Столицу, дабы избежать встречи с лордом-протектором и ненужных разговоров, потом поделился предположениями о том, что, по-моему мнению, вскоре может начаться война и необходимо подумать о способе, который уменьшит силу Печати, если конечно, такое возможно. Наконец, я закончил и ждал, что скажет слепая.

Ия ответила не сразу, а когда ответила – произнесла совсем не то, что я ожидал.

– Значит, ты и есть тот мужчина, которого выбрала Оза.

Элейна

Ро вошел в комнату стремительно и сразу же направился к графину с вином. Я быстро знаком отпустила всех своих дам. Не знала, что он приехал, но как же рада была видеть!