Текст книги "Голос Ветра (СИ)"
Автор книги: Наталья Литтера
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
– Ворота! – только и успел я сказать мальчику, прежде чем мы оба побежали с поля.
В резерве, где на привязи стояло множество лошадей, я оседлал первую попавшуюся, посадил перед собой Ния и ударил животное по бокам. До Ворот мы добрались довольно быстро, потому что лошадь была сильной и отдохнувшей, а путь свободным, все собрались на берегу. Вернее, не все.
Чей-то конь стоял у подножия скалы. Приблизившись, я узнал Ларго, который спускался вниз по узкой тропинке. Значит, вот кто был предателем.
Ро
Битва началась. Новые корабли прибывали к берегу и высаживали воинов. Некоторые из судов все же загорелись, что создало лишнюю и полезную нам суматоху, однако я понимал, что сил арбалетчиков недостаточно для того, чтобы уничтожить весь флот врага. А враг был силен и вооружен луками-трехстрелами, которые разили без промаха. Стрелы входили глубоко, линию арбалетчиков спасали лишь высокие щиты, за которыми они прятались, перезаряжая оружие. Дождь из стрел сыпал, не прекращаясь, легко пробивались кожаные доспехи, наконечник, попадавший в незащищённое лицо, приносил мгновенную смерть. Арбалетчики не выдерживали натиск лучников, все чаще и чаще прячась за щитами. Щиты были сплошь утыканы стрелами. За лучниками стеной наступали латники, те из них, кто уже успел покинуть корабли и кого не достали арбалетные болты.
Оза
Я стояла посреди поляны, раскинув в стороны руки. Я подставила свое лицо к небу, чтобы Ветер мог прочитать на нем древние знаки, распознать. Я набрала в грудь побольше воздуха и стала громко нараспев произносить старые священные слова. Слова улетали к верхушкам сосен.
Ро
Я дал приказ протрубить отступление, и арбалетчики расступились, принимая врага. Началась пора боя, при которой луки оказывались бесполезными, потому что, когда сшибаются латники и разят мечами, рубят топорами, насаживают на копья, стрелы не достигают цели. Битва – это кровавое месиво.
– Виндленд!– закричал я и повел людей, рубя, убивая, ломая.
Думать было некогда. Настала пора убивать.
Оза
Получилось. Верхушки сосен начали шевелиться в такт легким порывам. Ветер меня услышал! Ветер меня узнал!
И тогда я запела, вплетая свои слова в Песнь Ветра. Запела и закружилась, так и не опуская лицо, подставляя его небу.
Я чувствовала Ветер, его движение. Мы соединились и стали целым.
Мы пели вместе.
Ро
Я глубоко вбил клинок в чье-то брюхо и увернулся от удара. Горизонт и море закрывали люди, впереди были люди, окружали – люди, под ногами – люди. Вдруг послышался приближающийся топот. Они решились на кавалерию! Всадники мчались вперед, сминая всех – своих, чужих, и не было никакой возможности сделать перегруппировку, выставить вперед копья. Оставалось одно – маневрировать между лошадьми, рассекая им сухожилия.
Фьюго
Он был не слишком силен в фехтовании, мальчишка, ловивший удачу у трона Альфо и предавший своего короля. Такие очень хорошо действуют из-за спины и совершенно беспомощны при прямом столкновении.
Я обнажил меч, успел сделать только два выпада, как он побежал. Ларго даже не принял вызов, как настоящий рыцарь и мужчина. Я кинулся за ним следом, но не успел. Предатель уже вскочил на коня, тогда Ний бросился вперед и ухватил беглеца за ногу. Тот ударил мальчика сапогом, я взмахнул мечом, пытаясь достать Ларго, но тот увернулся, и, всадив в коня шпоры, пустил животное в галоп.
На земле осталась лежать срезанная мечом сумка. Ний поднял ее и заглянул внутрь, а потом вынул то, что, если верить описанию Слепой Ии, очень походило на Печать.
Гард
Мы держались, защищая свою часть берега. Из-за крутого склона врагу приходилось идти на приступ, для него это была невыгодная позиция, поэтому перевес был у нас, а вот с флангом Ро дело обстояло не настолько хорошо. Находясь на возвышении, я очень хорошо видел, насколько глубоко сумел проникнуть неприятель, врезаясь в ряды обороны, конница наступала, и воины Ро с огромным трудом сдерживали поток.
И вот тогда подул Ветер! Сильный, порывистый, принесший с собой дождь. Оза! Это была Оза! У нее получилось! Ветер снова был на стороне Виндленда.
Я видел, что подниматься в гору захватчикам стало еще труднее, их ноги скользили по мокрой земле, сход с кораблей, которые продолжали прибывать, осложнился. Шлюпки раскачивало на волнах, грести к берегу становилось непросто. Хвала Ветрам!
У нас появился шанс. Я был почти уверен, что мои ребята отстоят берег, поэтому оставив их на позиции, я вместе с тут же сформированным отрядом из пятидесяти человек двинулся на выручку Ро.
Фьюго
Тропинка вверх была крутой, и путь занял достаточно времени. Мы оказались у огромной скалы, куда каждый год в преддверии холодов поднималась Оза, чтобы закрыть вход в Виндленд. Я прикоснулся к камню, он был холодным и неровным.
Оза знала, как пользоваться Печатью, а мы нет. Я попробовал просто приложить ключ к камню, но ничего не произошло. А ведь Ларго сумел догадаться, каким образом открыть Ворота.
Печать представляла собой подобие каменного пестика, поэтому логично было предположить…
– Ний, мне кажется, что здесь должно быть какое-то углубление, такое, куда можно это вставить.
Мы начали внимательно изучать скалу и, наконец, на одной из сторон нашли что-то вроде дупла, по бокам которого был выбит орнамент, схожий с орнаментом на Печати.
– Это здесь, – сказал я мальчику. – Пробуй.
Печать вошла идеально. Ворота закрылись.
Альфо
Все происходило совсем не так, как я себе представлял. Где же хваленая рыцарская честь? Брошенные перчатки? Поединки между отрядами? Сначала должны были сойтись командиры, потом войска. Я стоял на холме и смотрел на то, что очень сильно отличалось от турниров и охот. Голова гудела из-за выпитого накануне вина и бессонной ночи с девкой. Ночь прошла весело, Ларго умел организовать развлечения. А вот утром я его не нашел. Когда он был так нужен! Обыскали весь лагерь. Ларго исчез. Неужели сбежал? Эта мысль не давала покоя. Только не он, не мой друг Ларго.
Пошел дождь, и я совсем промок и замерз, но не мог отвести глаз от того, что творилось на берегу. Ро говорил, что если фланги не справятся, то мне придется вести за собой резерв. Мне?! Туда? Где тонут в крови и дожде остатки людей, где топчут раненых и непонятно, кто свой, а кто чужой? До холма доносились ужасающие булькающие звуки, скрежет металла, крики, стоны. Берег казался черным от грязи и красным от крови. И мне идти… туда?
Но ведь я же… король? От страха и ужаса внутри все скрутило, я еле успел добежать до кустов, чтобы вывернуло не на глазах стоявших рядом рыцарей. Дрожащей рукой вытер губы. Теперь она пахла блевотиной.
Дирк
Кто-то закрыл Ворота! Кто-то закрыл Ворота!
Ро не дал мне командовать флангами, оставил в резерве вместе с Альфо, сказав, что мальчишка неопытен и ему нужна будет помощь опытного бойца, сукин сын.
Зато это давало возможность следить за битвой с высоты, и я сразу понял, что все переменилось. Кто-то закрыл Ворота. На море вдруг поднялся сильный шторм, и корабли, приставшие к берегу, в несколько мгновений разметало. Они стали похожи на беспомощные доски, которые безвольно покорялись сильным волнам. А флот все подходил, но Ветра не пускали к берегу. Я смотрел, на то, что творилось, и понимал: не сумевшая достичь суши армия будет похоронена на дне. Ворота закрыты. И те, кто дрался сейчас на берегу, уже не смогут возвратиться. Они еще не знали об этом, занятые бойней, но всех их ждала смерть.
Я не стану королем. Не в этот раз. Зато можно добить неприятеля, повести за собой людей и стать героем, а заодно пропороть глотку Ларго, мне не нужны свидетели измены, ну и, пользуясь всеобщей свалкой, убить Ро.
Сев с помощью оруженосца на коня и вынув меч, я прокричал:
– За Виндленд!
– За Виндленд! – отозвалось вокруг, и конница резерва, набирая скорость, устремилась вперед, врубаясь в ряды сражавшихся латников, сминая их, топча живых и мертвых.
Фьюго
Мы возвращались на поле. У Ворот было морозно, солнечно и спокойно, а там, где шла битва – дождливо и ветрено. Следовало возвратить Печать Озе, я хотел выбрать смирную лошадку для Ния и отправить его в путь, а сам присоединиться к сражавшимся, потому что недостойно мужчины уйти, оставив другим защищать свою землю.
Когда мы оказались на стоянке резерва, то увидели, что всех лошадей разобрали, видно, в бой вступила конница. Осталось всего несколько коней недалеко у королевского шатра.
Альфо
Я возвратился в свой шатер, где была чистая вода, и вымыл руки, но запах блевотины не исчезал, он преследовал. Или это был запах страха? Прополоскал горло остатками вина. Оно оказалось кислым. Я услышал, как кто-то отодвигает полы шатра и обернулся.
– Ларго! Где ты был, тебя везде искали! Ну, Слава Ветрам, а то уж думал, что мой друг сбежал.
– И оставил вас здесь одного, ваше величество?
Я облегченно рассмеялся:
– Нет, конечно, нет. Ты не мог. Тем более, нам предстоит еще поехать туда… ну… туда, где все дерутся.
Ларго медленно приближался, и в его взгляде было что-то пугающее, лицо походило на застывшую маску. А потом он вынул кинжал. Я попятился назад.
– Что происходит? Ты сошел с ума? Нет, ты не посмеешь… Я… я твой король.
Но Ларго все наступал, а я все пятился, понимая, что скоро отступать станет некуда.
– Неужели… неужели ты правда убьешь своего короля? Помогите! Кто-нибудь! Помогите!
– Никого нет, Альфо. Твой резерв – это Дирк, а Дирк – это будущий король. Неужели ты думал, что служить такому дураку, как ты, это радость? Если уж служить, то великому правителю.
– Ты сумасшедший. Помогите!
От страха мой голос дрожал, и крик был похож на писк. Я глубоко вздохнул и заорал изо всех сил:
-Помогите!
Ларго бросился вперед, но я успел отскочить в сторону и вдруг вспомнил, что у бедра в ножнах меч, вынул дрожащими руками оружие и наставил на Ларго. Я никак не мог поверить, что мой друг, самый лучший, оказался предателем и желал моей смерти. Запах блевотины ощущался все сильнее, я сделал шаг вперед, готовясь нанести удар, но споткнулся о ножку стула и растянулся в полный рост.
Ларго засмеялся и замахнулся, а потом вдруг упал рядом.
Неожиданно возникший мальчик Слепой Ии бросился убийце в ноги. Следом в шатер ворвался менестрель с обнаженным мечом. Я торопливо поднялся и забился в угол, наблюдая, как Фьюго расправлялся с Ларго. На лице изменника отразился страх, он явно хотел бежать, но менестрель умел упражняться не только с лютней. Он безжалостно всадил клинок в грудь Ларго, и кровь брызнула, заливая красным ковер. Я был настолько напуган и ошеломлен произошедшим, что так и сидел неподвижно в углу, обняв меч, даже когда Фьюго протянул руку, желая помочь подняться.
– Ваше величество…
Слепая Ия
Вот так исполнилось пророчество. Ний спас жизнь сыну Элейны.
Гард
Битва была тяжелой. Я устал, оглох, почти ослеп от крови, что стекала из раны на лбу, и двигался, повинуясь инстинктам. Но мы наступали. Ветра помогали. Они дули нам в спину, словно подгоняли, и в лицо нашим врагам, снося их к берегу, заставляя спотыкаться и падать на влажной скользкой земле. Я добрался до Ро, видел, как он кому-то вспорол живот, пробиваясь вперед.
А потом появился Дирк на огромном жеребце, ведя за собой конницу. Лорд-протектор на скорости срубил мечом воина, который кинулся на него с топором, а потом ударил в спину Ро. Удар был такой силы, что прорубил кольчугу. Я все видел! И Ро медленно стал оседать. В памяти навсегда остались его удивленные глаза. Когда мои уши вновь наполнил шум битвы, я понял, что на несколько мгновений перестал различать звуки, оказавшись в полной тишине.
Он убил Ро! Ярость, дикая ярость заставила броситься наперерез Дирку и воткнуть меч в его коня. Горячая кровь фонтаном хлынула из раны, животное захрипело и упало, придавив собой лорда-протектора. Я смотрел, как беспомощно он барахтается под животным, и рыцарский долг требовал помочь ему, а потом сойтись в честном поединке. Но я занес меч.
– Ты не посмеешь, – прохрипел Дирк, глядя прямо в глаза.
Но я посмел. А потом получил сильный удар по голове и провалился в темноту.
Слепая Ия
Ветра запели. Я сидела у раскрытого окна, вдыхая морозный воздух, и наслаждалась их гневом. Знала, что у Озы и Ния все получилось.
В тот день меня интересовало только это. И лишь позже, ночью увидела во сне, как мужчина со свертком появился на пороге дома Говорящей, и дверь ему открыла Леона. Сон пришел, когда все уже произошло. Для каждого из нас предназначена своя судьба…
Оза
Ветра стихли вечером. Они меня слышали, я тоже их слышала, просто все закончилось. Напоследок сильный порыв возвестил о победе, и я не сдержалась – заплакала, опустившись на промерзлую землю. Мы справились. Все мы. Ветра, я, Ро, Гард, слепая Ия… мы победили. Виндленд спасен.
Ладони, которыми я стирала с лица горячие слезы, перепачкались в краске.
Мы победили. Теперь все будет хорошо.
«Все будет хорошо, – шептала всю дорогу до дома.– Все будет хорошо».
А когда открыла дверь, увидела Леону, лежавшую на полу, сжимавшую в руках чье-то красивое платье. Она была мертва.
Часть 6. Что посеешь...
Глава 1. Гард
Возвращение оказалось не таким радостным, как ожидалось. Мы одержали победу, Виндленд был спасен.
Когда армия вступила в Столицу, войско встречало, казалось, все население города. Из раскрытых окон слышались приветственные крики, дома украшали разноцветные флаги и ленты, под ноги падали ветки реи – вечнозеленого дерева. В другое, более теплое время, люди не поскупились бы на цветы, но их было не найти, если только в королевских оранжереях.
Мы не просто гордо шагали по улицам Столицы, но вели с собой пленных, везли в телегах трофейное оружие, в том числе и луки-трехстрелы.
Победа ознаменовалась невиданного размаха празднествами и гуляниями. Почти для всех возвратившихся. Но не для меня.
Я стал вдовцом. Это было неожиданно, невозможно… это было, нет, не горе. Это была оглушающая пустота.
Столько лет Леона мешала мне жить, быть счастливым и свободным. Я так думал. Я мечтал избавиться от нее, уехать, не видеть. И вот моей нелюбимой жены не стало, вместо нее образовалась пустота. Вокруг. А внутри – чудовищное чувство вины.
Я был виноват перед ней. Виноват так, как и не мог себе представить. Никогда не знал, чем она живет, о чем думает, на что надеется. Чужая ненужная Леона. Моя жена.
В Королевском замке третий день праздновали победу, а я сидел дома и перебирал ее записи – дневники, которые лежали в шкатулке. Наткнулся на них совершенно случайно, когда вошел в комнату и неловко смахнул локтем со стола ларец.
На пол посыпались испещренные мелким почерком листы.
«… я слишком слаба, и к тому же провинилась, не выполнив главного задания отца: не родила ребенка – продолжателя славного рода...»
«Вся моя жизнь – послушание, страх перед отцом и тоска одиночества.»
Что знал я о ней? Ровным счетом ничего. Потому что мне это было неинтересно. И вот теперь, когда для всего стало поздно, непоправимо поздно, я знакомился со своей женой, с ее надеждами, страхами, мечтами. Со всем тем, чего ей так и не удалось получить.
«Эта маленькая девочка совершенно неожиданно помогла открыть клетку, в которой я жила много лет. И, сама того не заметив, я зацепилась за нее. Анэ мне нравится. Конечно, говорить о дружбе не приходится. Речь идет всего лишь о королеве и придворной даме, но даже легкая доброжелательность и искренняя улыбка, обращенные ко мне, согревают сердце.»
«И вот теперь попытка новой жизни омрачалась обязанностью шпионить. Отец никогда не считался с моим мнением. Оно его не интересовало.
А я живая! Я хочу теплого дома, ребенка, подругу! Я хочу быть любимой!»
«Я все чаще задаю себе вопрос, кто в ком нуждается больше: Анэ во мне или я в Анэ? Юная королева ищет во мне опору и друга, а я радуюсь тому, что кому-то все-таки нужна в этом мире, по-настоящему нужна. Ведь мы с ней – два одиночества.»
Когда я выходил в город, то сразу же настигало ощущение всеобщего праздника и ликования. Эта радость почти физически давила на плечи, заставляя опускать голову. Мне не было там места, я был чужой в разряженной толпе людей, которые, казалось, жили на улицах и площадях, их, разгоряченных вином и пивом из таверен, не пугал холод, они танцевали под дудочки музыкантов и громко хохотали над шутками бродячих актеров.
– У меня есть лук-трехтрел! С ним я великий и могучий воин! – заявлял один размалеванный шут.
– Хорошо бы при этом еще не быть косым, – вторил ему другой. – А то метился-то ты на пирог, а получил колосок.
Каждый день я выходил из пустого безмолвного дома и шел к Вайоре.
«Впервые за все прошедшие годы мой муж стал моим союзником.
И я молю Ветра лишь о том, чтобы все закончилось хорошо, и чтобы Гард возвратился домой. Мой единственный друг в этом мире, только что приобретенный.»
Гард возвратился, как ты и хотела, Леона. Но шел к другой женщине. Не к тебе.
В тот день я не просто вернулся, я вернул Вайоре Ро. То, что он остался жив, было настоящим чудом. После таких ранений не выживают. Сердце Ро билось. Он был без сознания, но сердце, его сердце билось ровно и уверенно. Словно мой друг всего лишь заснул.
Королева хотела забрать Ро себе, но Вайора не отдала, не подчинилась монаршей воле. Она не побоялась собственноручно написать отказ Элейне, и королева лично приехала посмотреть на своего любовника, даже привезла лучших лекарей королевства.
Я пришел вечером, уже после того, как визит закончился.
Вайора проводила в комнату, где на широкой кровати под балдахином лежал мой друг, чистый, в свежей сорочке, с заросшим щетиной лицом и без сознания. Ни звука. Ни стона. Лишь ровное дыхание. На его руке, что была поверх одеяла, я увидел странное украшение из сухой травы
– Это браслет Говорящей, – тихо проговорила Вайора, проследив за моим взглядом. – Я о таком не слышала, но королева велела не снимать.
Я вспомнил, что читал про такой браслет в записях Леоны.
– Думаю, королева права. Снимать его нельзя. Как рана?
– Очень страшная, – лицо Вайоры дрогнуло. – Я таких… не видела никогда. Словно разрубили спину. Как скоту. Но воспаления нет. Это самое странное, и самое лучшее, на что можно надеяться.
– Все дело в браслете. Он хранит твоего брата.
Я приходил каждый вечер, чтобы проведать сразу двоих – Ро и Вайору. Ее лицо было бледным и строгим, волосы убраны в ничем не украшенную простую косу. Я помогал переворачивать Ро, чтобы можно было обработать мелкие раны на боку, а потом сделать перевязку, делил с любимой ужин и одиночество, сжимал ее холодные пальцы, ощущал легкое пожатие в ответ. Даже не мог целовать на прощанье в губы. Это казалось неправильным. Ласково касался на прощанье губами ее лба и уходил. Мы поддерживали друг друга, были друг другу нужны, но не могли чувствовать опьяняющей легкости счастья. Леона умерла, и я ощущал свою вину перед ней, Ро лежал без сознания, а Оза находилась в тюрьме.
Это было самое необъяснимое.
Что произошло там, в доме Говорящей? Записи жены не давали ответа, они обрывались за несколько часов до смерти и были полны надежды.
«Очень хочется верить в то, что Оза не прогонит. Как трудно решиться на простой разговор без игр, на честный откровенный разговор».
Я не верил в коварство Озы, это не она. К тому же, в тот день жрица пела Ветрам, я сам был тому свидетелем, мы все, бывшие на берегу, чувствовали поддержку Озы.
Но королева обвинила ее в отравлении Леоны, заявив, что для вручения платья достаточно было и доли мгновенья.
Только зачем Говорящей травить Леону? Да и представить Озу интриганкой… благородную, светлую, честную… невозможно.
Что-то во всем этом было не так. Теперь они сидели в соседних камерах – Оза и Дирк. Никого не пускали ни к одному, ни к другой. Два преступника.
Они ждали своей участи, ждали, когда закончатся празднования в Королевском замке.
На пятый день рана Ро чудесным образом начала затягиваться и уменьшаться в размерах. На седьмой друг пришел в себя. И первым его вопросом было:
– Где Оза?
Глава 2. Анэ. Элейна. Ро. Альфо
Анэ
Он изменился… мой муж изменился. Я проводила на битву мальчика, а возвратился … повзрослевший человек. Только… только я не была уверена, что он мне нравится. Вернее, Альфо мне нравился, он же мой муж, но я не была уверена, что мне понравились изменения. Королева Элейна вышла встречать победителей, все прошло очень пышно и торжественно, Альфо легко соскочил со своего белоснежного жеребца и почтительно поцеловал руку матери. Я стояла рядом. Поцелуй, которым муж одарил меня, был… тоже почтительным. Но… мне бы хотелось другого, в котором присутствует теплота.
И ночь, что случилась потом… потом, после пира, Альфо был пьян и… быстро насытившись, отвернулся… он и раньше делал так… но… но все же по-другому, не настолько… зло?
Двор праздновал победу, балы и пиры сменяли друг друга… нескончаемый праздник, от которого я устала… и Альфо… Альфо стал недоверчив, очень подозрителен. Что-то произошло там, на битве. Куда-то ушло светлое… куда-то ушло хорошее, то, что в нем все же было… да, было…и … он не выносил Фьюго, постоянно говорил мне о том, что надо найти другого менестреля, а этот уже надоел.
Может, Фьюго чем-то обидел моего мужа? Я не хотела с ним расставаться. Не было лучшего певца на придворных праздниках. Я его… да… я его ждала и не могла отвести глаз. Каждое появление менестреля заставляло сердце замирать и ныть… такая… такая вязкая боль… и мне кажется, я уже тогда знала, что это такое… я вышла замуж не за того мужчину… я была бесконечно благодарна Ветрам, что уберегли и возвратили Фьюго… мне возвратили… для меня сберегли…
Элейна
Я победила, мой сын сидел на троне, а Дирк в темнице. Он доигрался! Да, чувство триумфа не сравнимо ни с чем. Дирк думал, что он самый хитрый, самый умный и самый расчетливый? Лорд-протектор ошибся, и я собиралась отменить его никчемную должность. Альфо вырос, он уже вполне мог править самостоятельно, а произошедшее послужило хорошим уроком для всех тех, кто намеревался в будущем отнять трон у законных правителей.
Для полного счастья мне не хватало всего двух вещей: выздоровления Ро и смерти Озы. Вайора посмела отказать высочайшей просьбе, и я это запомнила. Но впереди было достаточно времени для того, чтобы рассчитаться за все обиды, лишь бы Ро снова встал на ноги. Вокруг меня вились придворные мужчины, я легко могла пригласить любого из них. Я попробовала. Молодого, сильного, красивого, только что возвратившегося с битвы. Но он не был Ро. И в этом все дело. Как изменила нового любовника пара ночей в королевской спальне, он почувствовал себя фаворитом! Дурак. Им всем было далеко до него, до моего Ро.
И я все не могла решить, что делать с Озой. Из-за того, что Говорящая обвинялась в таком серьезном преступлении, как отравление знатной дамы, требовался суд, только все члены Королевского суда находили кучу причин, по котором не могли присутствовать на заседании. Они отказывали мне, своей королеве! Соглашались, что надо поторопиться с Дирком и тут же заявляли в один голос, что с виновностью Озы не все так однозначно. Мне же, говоря откровенно, самой было невыгодно обнародовать подробности отравления, поэтому я склонялась к простому тихому умерщвлению в темнице. Не так уж и трудно добавить в пищу яд. Но Нэйва отказывалась это сделать. Даже она испугалась. Впервые ведьма не позарилась на щедрое вознаграждение, хоть я и удвоила сумму.
– Нет-нет, и не просите. Она же – Говорящая! И она невиновна. Вы же сами знаете это. Не платье Озы сгубило ту несчастную. Нельзя так со жрицей – Ветра проклянут. Нельзя…
– Ты, ведьма, боишься другую ведьму?
Это было смешно и раздражало.
– Оза – та, которую избрали Ветра. Они не помилуют, не просите меня, забирайте все, готова вернуть подарки, деньги, но не просите приготовить яд для жрицы.
Эта дура и впрямь была перепугана, я ушла, так ничего и не добившись.
Ветра… где были они, когда Озу арестовывали, где были они, когда позволили кораблям Андры приблизиться к берегам королевства? Ветра… Сказка и хитрые фокусы, которые позволяли наивным людям верить и видеть чудо.
Но то, что Озу боялись больше, чем меня, злило и лишало покоя. Я не ожидала такого страха по отношению к Говорящей. Мне казалось, что самый серьезный соперник – это Дирк. А оказалось…
Но королевой Виндленда все же была я.
Ро
Сука, какая же она сука. Я ни мгновенья не сомневался, чьих это рук дело. Просила меня сохранить своего ребенка, не пускать его в бой, а сама в это время… Змея…
Я валялся на кровати и злился на собственное бессилие, грубил Вайоре, кидал посуду, требовал написать королеве.
Моя сестра оставалась непреклонной.
– Ты хочешь, что бы Элейна увидела тебя таким жалким и беспомощным? – поинтересовалась она, принеся поднос с едой. – Да кто ты такой против нее? Нет, Ро, сначала встанешь на ноги, а уже потом будешь действовать. К тому же, время терпит. Гард сказал, что все избегают говорить о суде над Говорящей – боятся. Несколько лишних дней Оза как-нибудь потерпит. Во всяком случае, я на это надеюсь.
– А если с ней там что-нибудь сотворят? Если… – при мысли о том, что можно сделать с женщиной в тюрьме, к горлу подступала тошнота, и кожа стала липкой от страха.
Нет, только не с Озой, Ветра не позволят.
– Ты что, не слышишь, о чем я говорю? – Вайора поставила поднос на кровать поверх одеяла и налила в кубок разбавленное вино. – Ничего не случится, потому что никто не хочет связываться с Говорящей, только королева.
– Но как она узнала?
Сестра хмыкнула.
– Ро, почему все влюбленные такие дураки?
– Я не влюбленный!
– Вижу. Ты дурак, – согласилась она. – Если я уже давно поняла, что у тебя появилась женщина, то неужели ты считаешь, что королева настолько слепа? Часто ты был у Элейны в последнее время? Часто делил постель? Молчишь? Вот и ответ. Неужели ты правда полагаешь, что так сложно узнать о ночах, проведенных в лесу? А женская ревность… она очень опасна. Мне кажется, ты недооценил королеву.
– Но как там оказалась Леона? Как Элейна все это смогла предугадать? – я не чувствовал вкуса еды, да и есть вовсе не хотел, но сестра была права: необходимо как можно скорее подняться.
– На самом деле, – проговорила она, протягивая мне вино, – я не думаю, что в планы Элейны входила Леона. Это просто стечение обстоятельств, причем, как мне кажется, неудачное для королевы. Гард признался, что нашел записи жены, и узнал из них о близкой дружбе Леоны и Озы в юности. Да-да, не смотри на меня, я не ошиблась и тоже была крайне удивлена. Леона собиралась просто посетить Говорящую. День визита совпал с днем битвы, Оза не смогла уделить время бывшей подруге, она уехала к Воротам… Честно говоря, я считаю, что то платье предназначалось для Озы.
Элейна
Фрейлина прибежала запыхавшаяся. Я в это время позировала художнику в тронном зале. Это был старый мастер, он писал великолепные портреты. Я хотела оставить о себе память потомкам, пока оставалась еще достаточно молода для того, чтобы рассказать о собственной красоте. Распустила волосы, в которых всего-то и встретилось пять серебряных нитей, их я тут же выдернула, украсила голову тяжелой короной с сапфирами и рубинами, на плечи накинула пурпурную мантию. Да, я хотела, чтобы меня запомнили именно такой. Королевой – красавицей, королевой-победительницей, чтобы через века после моей кончины легенда о златовласой Элейне была жива благодаря летописям, балладам и портретам. Сочинить балладу о славном бое, короле Альфо и его матери, что победили не только врагов, но и коварного предателя-Дирка, приказала сочинить Фьюго. Припев был уже готов, но он мне не понравился.
Налетели Ветра, закружили Ветра,
Разметали они корабли.
Оза пела, и битва кипела вокруг,
Ждали славных побед короли.
Зачем в столь важном событии уделять внимание Озе? Я приказала переписать. Не дело восхвалять преступницу, которая ожидала своей участи в темнице. Менестрель ушел, а строчки так и крутились в голове, заставляя меня недовольно хмуриться. «Оза пела…» А тут еще всполошенная фрейлина.
-Что?
-Господин Ро в замке.
Вот как? Сердце забилось сильнее. Как удачно я была одета, во всем блеске, словно знала.
– Веди сюда.
Фрейлина поклонилась и быстро юркнула за дверь. Художник продолжал писать. Я хотела, чтобы войдя, Ро увидел меня настоящей правительницей. Я предвкушала. Дверь открылась… но все с самого начала пошло не так.
Он не остановился, не обратил внимания на то, что я занята, резко бросил мастеру:
– Оставьте нас.
И, не замедляя шага, направился к трону.
Художник молчаливо поднял глаза, я кивком головы отпустила его. Старик вышел, даже не собрав кисти. Потом. Все потом.
– Вот так ты приветствуешь свою королеву? – недовольно проговорила я, сжимая пальцами подлокотники трона.
– Вот так ты благодаришь того, кто помог тебе удержать Виндленд? – не остался в долгу Ро.
– Я не понимаю…
– Все, все ты понимаешь! – его указательный палец был направлен прямо мне в лицо. Никакого почтения, как королеве, никакой улыбки, как женщине.
– Вы забываетесь, лорд Ро, – слова прозвучали холодно, он их заслужил.
– О нет, Элейна, это ты забылась. Заигралась. Как посмела кинуть в темницу Озу?
– Озу? Это ту шлюху, которую все называют жрицей, и с которой ты спал, дорогой? Она преступница.
– Ты прекрасно знаешь, что она не преступница.
– Откуда же? Было злодеяние. Отравлена дочь Дирка. В доме Говорящей.
– Думаешь, Оза такая дура, что стала бы убивать у себя в доме?
– Тебе виднее, какая она дура, – в душе стал закипать гнев. – Считаешь, я легко прощаю оскорбления? Ты изменил мне, она поплатилась. Подумай об этом в следующий раз, когда решишь сменить постель.
Глаза Ро сузились, и он одним рывком стащил меня с трона. Я бы упала, если бы не налетела на него.
– Ты угрожаешь мне, Элейна? После того, как я сохранил жизнь твоему сыну и позволил ему отсидеться в шатре, пока настоящие воины рубились по колено в крови? Такова твоя благодарность?
– Это был твой долг, Ро, охранять жизнь своего короля, – я почти шипела, – Разве нет?
Он долго смотрел мне глаза, был так близко, что я своим телом чувствовала, как поднимается и опускается его грудь – настолько тяжело было дыхание.
– Отпусти Озу.
– Нет.
– Ветра покарают тебя.
Но я лишь рассмеялась.
– Где они, твои Ветра? Почему же так долго ждут, позволяя своей жрице сидеть в заточении?
– Они покарают тебя, – его голос был удивительно спокойным, и меня позабавило то обстоятельство, что даже Ро верит в миф о всесилии Ветров.
– Хорошо, я тебе клянусь, что освобожу Озу сразу же, как только гнев Ветров падет на мою голову. Только боюсь, – добавила с довольной улыбкой, – придется ждать долго. Очень долго. Ты готов?
Альфо
