Текст книги "Урок арахнологии для юной Афродиты (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Характер у него точно железобетонный, – пробормотал Сергей, закатив глаза, – он явился, когда мы болтали, пошёл пятнами от злости и выкинул на площадку.

– Лучше не лезь к этой девочке, Серёжа, – Степан Сергеевич решил попытаться достучаться до сына, – я понимаю, ты влюблён, да и девочка замечательная, но связываться с этим упырём...

– Не знаю, пап... – рассеянно буркнул Сергей, бездумно глядя в окно.

Матильда проснулась в собственной постели и поняла, что её, пока она спала, перенесли с дивана. Из-за двери слышались голоса и смех, это значило, что все сегодня дома.

Да, родители говорили, что тридцатого никуда не собираются, Светлана Эдуардовна мечтала о том, чтобы немного полентяйничать, а потом помочь дочери с приготовлениями к Новому году.

И ещё Матильда знала, что отец сегодня повезёт её с утра по магазинам, где будет покупать ей всё подряд, на что она только посмотрит. Предвкушение праздника затопило девушку с головой.

Матильда вскочила с постели, умылась, переоделась в домашний костюм, и поспешила на кухню, где уже собралась вся семья.

– Наконец-то, проснулась, – обрадовался Олег Матвеевич, – солнышко, может, ты сваришь нам что-нибудь съедобное? – и Матильда сфокусировала взгляд на содержимом его тарелки.

Вроде бы каша, но её вид, а так же аромат, витавший в кухне, вызывал некоторые сомнения, и Светлана Эдуардовна рассмеялась.

– Да, милая, – с лёгким вздохом проговорила она, – что-то у меня не то получилось... – она поковыряла ложкой в тарелке.

– А ты где крупу взяла? – с хитрой улыбкой спросила Матильда, подходя к навесному шкафу.

– Вон на той полке, – указала Светлана Эдуардовна, и девушка, вздохнув, поглядела в указанном направлении.

– Это старьё, которое я воробьям на балкон высыпаю, – смущённо проговорила Матильда, вынимая пакет с другой крупой, – сейчас сварю новую кашу, – и вскоре они смогли приступить к завтраку.

– Итак, – посмотрел Олег Матвеевич на сыновей, – у вас сегодня вечеринка? Так? – и те кивнули.

– Да, пап, – ответил Костя, переглянувшись с Кириллом, – так что на свой балет ты нас не заманишь! Маму веди и Матильду! Они явно будут не против. А мы лучше с друзьями пообщаемся.

– Да я уж понял, – скривил губы Олег Матвеевич, – гуляйте себе, только без хулиганства, пожалуйста. Договорились?

– Постараемся, – уклончиво ответил Кирилл, и братья фыркнули.

– И ты их так запросто отпустишь? – вдруг спросил Матвей Аристархович, сурово посмотрев на сына.

– И чего? – пожал плечами тот, – они мальчишки, тем более, уже вполне взрослые. Почему бы их не отпустить?

– Тебе видней, – рассеянно ответил Матвей Аристархович, а потом посмотрел на внучку.

– И вообще, – медленно проговорил Олег Матвеевич, – вы занимайтесь, чем хотите, а я поведу эту малолетнюю барышню по магазинам, – он с нежностью взглянул на дочь.

– Купишь всё, что захочу? – у Матильды глаза засияли от радости.

– Конечно, солнышко, – кивнул ей отец, довольно улыбаясь.

После завтрака Матильда побежала переодеваться, и вскоре с отцом села в машину, довольная донельзя.

– Пап, купи мне животное, – вдруг попросила Матильда, и Олег Матвеевич недоуменно на неё посмотрел.

– Зачем? – только и спросил он.

– Я люблю животных, – тихо проговорила девушка, опустив глаза, – мне давно хотелось, но я попросить не решалась. Думала, ты только ругаться будешь... – и она вскинула взгляд на отца.

– Да отчего ругаться-то? – улыбнулся Олег Матвеевич, заводя мотор, – это твоя проблема будет... Накормить, выгулять... Тебе собаку?

– Да, – кивнула Матильда, просияв, – болонку!

– Болонку? – скривил губы Олег Матвеевич, – зачем тебе эта декоративная игрушка? Может, лучше спаниеля? Они и красивые...

– Болоночку... – жалобно проговорила Матильда.

– Какая ты упрямая... – пробормотал Олег Матвеевич, – вся в меня!

Олег Матвеевич свернул на трассу, и направился за город, а Матильда рассеянно смотрела в окно на пролетающий мимо пейзаж.

Окрестности стали какими-то однообразными, и девушка пребывала в задумчивости, обдумывая произошедшие события – знакомство с Сергеем и Никитой, историю с её отцом и все эти неразгаданные тайны...

Олег Матвеевич видел, что дочь о чём-то напряжённо думает, и даже догадывался, о чём она могла думать, но это только сильнее его расстраивало, ведь он слишком любил свою маленькую дочку.

Тем временем они подъехали к питомнику, Олег Матвеевич заглушил мотор, и Матильда вышла на улицу, под снегопад.

Просторное здание окружали редкие сосны и ели – некоторые большие, а некоторые совсем маленькие, а позади, был самый настоящий лес.

– Пойдём, милая, – Олег Матвеевич поманил дочь за собой, и увлёк в здание, где их встретил сотрудник питомника.

Девочка с любопытством рассматривала клетки с собаками, и две болонки ей очень глянулись, одна мальтийская, белоснежная и очень красивая, а другая бежевого оттенка.

– Мне вот эти две нравятся, – Матильда указала на клетки.

– Две? – вздёрнул брови Олег Матвеевич, – милая, мы уговорились на одну. Выбирай, какая тебе больше нравится.

– Не могу, – Матильда сделала большие глаза и умоляюще посмотрела на отца, а сотрудник питомника ухмыльнулся.

– Девочкам всегда хочется всё и сразу, – хмыкнул он, закатив глаза, – кстати, обе болонки – девочки, – и Олег Матвеевич воспротивился.

– Э, нет! – покачал он головой, – этого нам не надо! Ещё не хватало, их потом на свидания водить! А, если не сводишь, они от избытка гормонов загуляют с кем-нибудь на даче, а потом раздавай этой чудо природы по знакомым!

– Да запросто, – кивнул сотрудник, засунув руки в карманы брюк, – лучше возьмите кобелька, с ним проще. Вон, посмотрите на другой стороне.

Матильда с тоской посмотрела на прелестных собачек, потом обошла ряд на другой стороне, вздохнула, а потом вернулась к клеткам с понравившимися ей болонками.

Олег Матвеевич вы это время рассматривал овчарят, и, обнаружив, что дочери нет рядом, обернулся, и увидел, что она опять стоит у клеток с болонками с самым разнесчастным видом, и скрипнул зубами.

– Милая, давай, мы не будем ссориться, – твёрдо произнёс он, подходя к дочери, – я не буду брать девочек! Мне не нужны эти проблемы!

– Я прослежу за ними на даче, – жалобно проговорила Матильда, поднимая на него глаза, – они мне прямо по сердцу пришлись.

– Да я уж понял, – кивнул он, саркастически скривившись, и, взяв дочь за руку, повёл её на другую сторону.

– Слушайте, – вдруг оживился сотрудник питомника, – а возьмите в этого щенка, – он указал на клетку с прелестным чёрным щенком.

– А что это за порода? – поинтересовался Олег Матвеевич.

– Это ризеншнауцер, – ответил тот, – правда, он крупный вырастет, размером с молодого телёнка, но он отличный защитник и охранник, и очень любит детей. Он привяжется к вашей дочке и никому её в обиду не даст. Она будет беспрепятственно с ним гулять на даче, он на любого её обидчика такие клыки нацелит, что мало не покажется. Только дайте ему чётко понять, что она – его хозяйка, но, раз она ваша дочь и вас слушается, то на вас, если вы её ругаете за что-то, он не должен рычать. Я внятно объясняю?

– Да, пожалуй, – кивнул Олег Матвеевич, пожав плечами, – с любой собакой так, она должна знать хозяина и толерантно относиться к остальным членам семьи. Ладно, давайте его. Это мальчик, да?

– Да, – кивнул сотрудник питомника, и вскоре они вышли на улицу.

Матильда держала на руках щенка, который преданно заглядывал ей в глаза, но всё равно ей хотелось болонок.

Они устроились в машине, Матильда положила щенка на колени, который ластился к ней, беспрестанно виляя хвостом, тем самым выражая свою радость, что у него теперь есть хозяйка.

Матильда поглаживала его, но всё равно ей хотелось болонку. Олег Матвеевич понял всё по глазам дочери, завёл было мотор, потом посмотрел на своего ребёнка, и вздохнул.

– Ты из меня верёвки вьёшь, – сквозь зубы проговорил он, вышел из машины и исчез в здании.

– Пап, ты куда? – крикнула Матильда, но её вопрос остался без ответа.

Его не было минут десять, потом Олег Матвеевич вернулся, держа в руках пластиковую клетку, в которой сидели две болонки.

– Папочка, я тебя обожаю! – выпалила Матильда, подпрыгнув на сиденье от радости, а Олег Матвеевич закатил глаза.

– С матерью будешь сама объясняться, – буркнул он, всё-таки заводя мотор, – я ей скажу, что ты мастер спорта по гипнозу, и посмотрим, сумеешь ли ты убедить её, что три собаки – самое оно в городской квартире! Договорились, милая?

– Конечно, папа, – радостно воскликнула девушка, и они поехали обратно, в центр города.

Олег Матвеевич не особо любил магазины, он всегда знал, что он хочет, а именно – заказывал себе чёрные свитера и костюмы через интернет, не особо измудряясь. У него была парочка проверенных сайтов, которые присылали нормальные дорогие вещи, дома спокойно мерил, а, если не подходило, отсылал обратно.

Но он понимал, что его любимица любит магазины, и это вполне естественно, ведь она девочка, а все представительницы женского пола любят гулять среди тряпок и мерить всё подряд.

Поэтому он спокойно шёл с дочерью в магазин, и покупал всё, что дочь считала красивым и модным, лишь бы выглядело не вульгарно.

И сегодня – Матильда с удовольствием мерила юбки и кофты, а Олег Матвеевич наблюдал за показом мод, который она ему устроила.

А после повёл её в ювелирный магазин.

Матильда не могла отлипнуть от витрины с переливающимися камнями, и хотела померить всё подряд.

– Мне вон те серёжки нравятся, – указала она тоненькие подвески, и Олег Матвеевич тут же попросил продавщицу показать их.

– Как раз для девочки, – с улыбкой проговорила продавщица, когда Матильда их надела.

– А есть у вас кольца с бриллиантами? – спросил Олег Матвеевич.

– Конечно, – кивнула девушка за прилавком, – есть совсем маленькие и недорогие, а есть коллекционные. Вам какая форма нравится?

– Можно посмотреть в форме капли? – попросил Олег Матвеевич, дал Матильда померить это кольцо, которое изумительно засверкало на её указательном пальце всеми своими двадцатью каратами.

– А вон те два можно? – и он надела на другой палец дочери кольцо с округлым камнем, а на другой с камнем квадратной формы, и величиной не меньше предыдущего.

– Это дорогие кольца, – предупредила продавщица, которая с явной завистью смотрела на эту молоденькую девочку, на пальцах которой красовались эти шикарные кольца.

– Пожалуй, я куплю их, – кивнул Олег Матвеевич, – и можно ещё вон в форме цветка? – и он тоже примерил его дочери.

– Какое красивое, – вздохнула девушка, рассматривая кольца на свет.

– Только пока спрячь их, – посоветовал отец, покосившись на пальцы дочери, – а то как-то не того в школе с таким сокровищем на пальцах ходить, – и Матильда улыбнулась.

– Хорошо, папа, – кивнула она, – а можно мне жёстких браслетов? Несколько тонких и один широкий.

– Можно посоветовать? – вежливо спросила продавщица, – возьмите кольцо в форме радиана с голубым индийским бриллиантом. Это дорогой камень, но это того стоит. Ещё у нас есть подвески с маленькими сердечками и с бабочками, и с крупными жемчужинами. Как раз для девочки. И с крупными витыми перевёрнутыми треугольниками, – и у Матильды загорелись глаза.

Олег Матвеевич не мог отказать дочери, поэтому купил всё, что она просила, и то, что посоветовала продавщица.

Вернувшись в машину, Олег Матвеевич завёл мотор и вдруг закашлялся, его лицо покрылось лёгкими красноватыми пятнами.

– Что случилось, пап? – испуганно спросила Матильда.

– Понятия не имею, милая, – вздохнул он, раскрыв окно, и в салон автомобиля ворвался холодный ветер и снежинки, – что-то мне нехорошо, – и он закашлялся.

– Ты простыл? – обеспокоено спросила девушка.

– Это больше похоже на аллергию, – удивлённо констатировал Олег Матвеевич, выдыхая воздух, – только вот понятия не имею, на что именно она у меня, и почему возникает конкретно в машине.

– Это что же, не в первый раз? – заволновалась девушка.

– Нет, не в первый, – нехотя признал отец, вздыхая.

– Но почему же ты ничего нам не сказал? – всплеснула руками Матильда, – почему в больницу не обратился?

– А смысл? – пожал плечами отец, – если у меня аллергия, значит, надо избегать контакта с тем веществом, на которое у меня идёт реакция, но я же не знаю, на какое конкретно вещество у меня такая реакция. Пожалуй, надо заехать в аптеку.

Пока они разговаривали, Олег Матвеевич стал медленно выезжать из пространства для парковки, и в этот момент в багажник его джипа въехала какая-то машина.

– Чёрт возьми! – выругался он, заглушил мотор и выскочил из салона, а Матильда выбралась вслед за ним.

Олег Матвеевич резко подошёл к тёмно-синему «Форду», рванул дверцу машины и заорал на всю улицу:

– Вы вообще в своём уме? Вы чего делаете?... – и осёкся, мгновенно узнав и Степана Сергеевича, и самого Сергея.

– Рад вас видеть, Олег Матвеевич, – сквозь зубы медленно проговорил Вильянов-старший, – давно не виделись! – и тот скривился.

– Знаете что, любезный, – процедил Туманский сквозь зубы, – лучше бы вы следили за тем, как водите, и не врезались бы в чужие машины. Хотите, чтобы я вас на счётчик поставил? Это я запросто!

– Папа! – испуганно воскликнула Матильда, желая поскорее уехать с места происшествия.

– Детка, иди в машину, – скомандовал Олег Матвеевич, а сам повернулся к своему собеседнику, – водить сначала научитесь, а потом на дорогу выезжайте! Идиот! – и Степан Сергеевич побагровел.

– На себя посмотрите, – прошипел он, разозлившись, – я следователь, – он показал удостоверение, – а, значит, могу вас сейчас за угрозы задержать!

– Кого? Меня? – взвился Олег Матвеевич, вырвал из рук Вильянова удостоверение, и швырнул его в снег, – этим будете махать перед своими подследственными! На дороге гаишник начальник! Вон у них камера висит! Сейчас вызову ГАИ, позвоню своему другу в МУР, и решим проблему быстро! Но не в вашу пользу!

– Да что вы себе позволяете?! – побагровел Степан Сергеевич, – я вас за подобное поведение задержать могу!

– Рискните здоровьем, – скривился Олег Матвеевич, – я вам устрою массовое разбирательство! А за размахивание рабочим удостоверением в нерабочее время и в частном порядке можно по шее от начальства огрести! А порой и с работы за такое вылетают! И вообще! Следите за своим сыном! Увижу его в радиусе километра от своей дочери, в порошок сотру! Вам всё ясно? – и с этими словами подхватил Матильду под локоток, которая его не послушалась, и в машину не вернулась, и увлёк за собой обратно в джип.

Он был невероятно зол, и Матильда не знала, как успокоить отца.

– Ну, не переживай ты так, – мягко проговорила она, вглядываясь в бледное лицо отца, покрытое неровными красными пятнами и на подрагивающий на щеке шрам, – он же не нарочно. Тут место неудобное... Не увидел тебя...

– Да знаю я, – раздражённо ответил ей отец, – просто он меня бесит! И его сынок тоже! Только тебя с толку сбивает!

– Так ты из-за этого так злишься? – тихо спросила Матильда, и грустно опустила глаза, – пап, ты меня просто удивляешь.

– Это чем, хотел бы я знать? – почти прорычал Олег Матвеевич, бросив на дочь взбешённый взгляд, – объясни-ка мне, моя милая.

– Разве я когда-нибудь тебя ослушалась? – как-то жалобно пролепетала девушка, – разве сделала что-то против твоей воли. Я хочу дружить с этим мальчиком, это факт, и я говорю тебе честно. Как парень, он у меня никаких чувств, никакой юношеской влюблённости не вызывает, а другом он был бы замечательным, во всяком случае, мне так кажется.

– Матильда... – громовым голосом выкрикнул Олег Матвеевич, с силой вцепившись руками в руль, но она его перебила.

– Но я не стану с ним дружить, если ты мне запрещаешь, – твёрдо сказала она, – я очень хочу, но твоё слово для меня на первом месте.

– Хорошо, хоть так, – буркнул отец, тем временем медленно остывая, и резко затормозил около ближайшей аптеки, – со мной пойдёшь или в машине посидишь? – и Матильда схватилась за ручку дверцы.

– С тобой, – кивнула она, и они вышли из машины.

В аптеке оказалась небольшая очередь, они встали в конце, за древними бабульками, которые стояли, облокотившись о палочки.

Одна из близ стоявших обернулась. Она оглядела Матильду и её отца с головы до ног, а потом осуждающе покачала головой.

– Сейчас наслушаемся, – прошептала Матильда, подняв голову, и Олег Матвеевич лишь пожал плечами, – могли бы на проспекте Мира зайти.

– Это недолго, – прошептал он в ответ, и обнял дочь за плечи.

Очередь двигалась очень медленно, какая-то женщина впереди набирала огромное количество лекарств желудочного характера, и Олег Матвеевич зашёлся глухим смехом, маскируя его под кашель.

– К Новому году готовится, – язвительно пробормотал он дочери на ухо, и девушка сдавленно фыркнула, а стоящая впереди старушка неодобрительно на них посмотрела.

Очередь немного сдвинулась, а позади Матильды и её отца встала другая женщина – высокая и очень полная, она держала сумку на колёсиках, а на плече у неё висел самый настоящий баул.

Вынув из кармана грязный, видавший виды огромный мужской носовой платок, женщина стёрла им пот с лица, который стекал у неё по лбу ручьями, а потом стала этим же платком обмахиваться.

Очередь никак не сдвигалась, женщина продолжала разгонять носовым платком воздух у себя перед лицом, а у аптекарского окошка меж тем разворачивался замечательный разговор.

– Деточка, – проговорила фармацевту бабулька лет семидесяти, – мне бы эти... Средства... Как их... И не выговоришь, старость, не радость... Защиты... Инвид... – и старушка запнулась, а Матильда округлила глаза, а потом перевела взгляд на отца, у которого в глазах заплясали весёлые чёртики, когда он тоже стал прислушиваться к этому разговору.

– Средства индивидуальной защиты? – чётко проговорила фармацевт, – а что именно вам нужно? Объясните поподробнее, пожалуйста, – и по залу вдруг пронёсся лёгкий смешок.

– Интересно, что она имеет в виду? – посмотрела на отца Матильда.

– Не для твоего нежного возраста такие познания, – усмехнулся Олег Матвеевич, слегка скривив губы в ухмылке, и девушка улыбнулась.

– Пап, ты думаешь, я не знаю, что это такое? – смеясь, спросила она, – думаешь, я не в курсе, откуда я на свет появилась, и как это получилось? – и Олег Матвеевич сдвинул брови.

– Меньше телевизор надо тебе давать смотреть, – несколько свысока и довольно сурово произнёс он, – аист тебя принёс, милая! – и девушка сдавленно зафыркала, развеселившись.

– Да, конечно, – ухмыльнулась она, задорно глядя на отца, – смотри, заведу себе в пятнадцать лет двухметрового аиста, а в девятнадцать от этого аиста принесу тебе внука! – и Олег Матвеевич нахмурился.

– Не надо мне на нервах играть, милая, – сквозь зубы проговорил он, – я этому твоему гипотетическому аисту крылышки-то пообломаю в полёте!

– Пап... – с тоской проговорила Матильда, вздохнув, – ну, я же уже не маленькая... Что ты со мной, как с пятилетней обращаешься!

Олег Матвеевич сдвинул брови, явно собираясь что-то ещё сказать, но разговор у окошка продолжался, и комедия в трёх актах стала медленно набирать обороты, дополняя сюжетную линию новыми нюансами.

– Ну, это... – продолжала мямлить старушка, – это самое... И говорить-то неудобно старухе-то... – и по залу прокатился смешок.

– Вы имеете в виду средства контрацепции? – деловито поинтересовалась фармацевт, и старушка закивала.

– Да, наверное, – как-то уклончиво ответила она, явно не зная, что обозначает сие слово, но отчего-то решившая, что слово правильное.

– Никак, дедуле покупаешь? – выкрикнула из толпы сильно раскрашенная девица лет двадцати и довольно вульгарного вида, и все захихикали.

– Кому ж ещё... – закатывая глаза, вздохнула бабулька, – совсем он меня с этим делом-то замотал на старости-то лет! – и вот тут толпа, потеряв чувство тактичности, стала попросту хохотать, – совсем меня замучил! По сто раз на дню приходится за ним бегать!

– Офигеть! – хохотнула вульгарная девица, – мне б такого дедулю! – и толпа опять стала давиться смехом.

Одна провизорша старалась сохранять невозмутимость, но это у неё получалось из рук вон плохо – губы подрагивали и дёргалось веко.

– Вам какой размер-то? – свистящим голосом поинтересовалась она.

– А я и не знаю... – мгновенно растерялась старушка, – а они разве размеры имеют? – и девушка за прилавком кивнула.

– Конечно, – сдавленно проговорила она, а бабуля полезла в сумку.

– Минутку, деточка, – со вздохом проговорила она, – я деда-то своего измерила и записала... – и в тот же миг аптеку потряс взрыв хохота.

Матильда округлила синие глаза, прикрыла открывшийся рот рукой, и уткнулась отцу в лацканы пальто, трясясь от смеха.

– Бабуль! – крикнул кто-то из толпы, – а ты чем деда-то своего измеряла? Никак, линейкой? – и опять грянул хохот.

– Почему линейкой? – недоуменно спросила старушка, поднимая взгляд на людей, – портновским сантиметром, – и у Матильды уже полились слёзы от смеха, впрочем, не у неё одной, а старушка добила всех своим дальнейшим заявлением, – 30 на 90. Семьдесят пять килограмм, – и толпа стала медленно стекать на пол.

– Мамочки! – простонала Матильда, вцепившись в воротник отца.

– Детка, ты мне воротник оторвёшь, – простонал Олег Матвеевич, смахивая бисеринки пота со лба, выступившие от смеха.

– Таких размеров не бывает! – ошарашенно провозгласила провизорша.

– Вечно с ним проблемы! – всплеснула руками старушка, – отрастил красоту, а мне – мучайся! Ирод!

– Умереть – не встать! – прошептал Олег Матвеевич, и попытался зажать дочери уши, чтобы она этого не слышала, но Матильда увернулась.

– Так какие у вас есть? – деловито поинтересовалась старушка, и провизор молча выложила на прилавок несколько пачек.

– Выбирайте, – сдавленным голосом проговорила она.

– Что за ерунда? – воскликнула старушка, покачав головой, – почему они в таких маленьких пачках? Мне большие нужны... – и её слова потонули в громком хохоте.

– Вот самые большие, – воскликнула фармацевт, положив упаковку на прилавок, – если надо много, берите несколько пачек.

– А можно их вскрыть и посмотреть? – меж тем поинтересовалась старушка, – может быть, сошью их... – и наэлектролизованная толпа вновь принялась хохотать, а девушка за прилавком покрылась неровными красными пятнами от гнева.

– Вы издеваетесь? – сурово воскликнула она, – может, вам ещё показать, как их использовать? В качестве наглядно пособия, так сказать?

– Да не надо ничего показывать, – жалобно отозвалась старушка, – сама знаю. Мне бы только размер побольше.

– Пардон, – вклинился Олег Матвеевич, вновь стирая пот со лба, – вы бы уж не в аптеку шли, а в автосалон за углом. Купите пару шин и сшейте их, тот же латекс, только гораздо более прочный.

– Папа, – простонала Матильда, задыхаясь от смеха.

– Да вы что! – потрясла костлявым пальцем старушка, – хулиганите, молодой человек! В шинах взопреть можно! Да и мозоли я натру...

Толпа издала странный звук «у», фармацевт же открыла рот, да так и осталась, а Матильда схватилась за пальму и повалила её на отца.

Тот толкнул пальму в другую сторону, но его напора дерево не выдержало и огрело по голову полную женщину, стоявшую за ними.

Женщина вскрикнула и повалилась на пол вместе со своей необъятной сумкой, подмяв под себя ещё несколько человек.

– И что вы так все смеётесь? – гневно воскликнула старушка, – можно подумать, вас на старости лет такая беда не постигнет! У меня вон... Внук в таких всё время ходит... – и толпа вновь взвыла, в аптеке начался самый настоящий конец света.

Кто-то рыдал от смеха, кто-то пытался отряхнуться, кто-то сел с размаху на свою сумку, в которой были свежие яйца, и по полу растеклась лужа, а кто-то выронил сумки, и в одной из них стрельнула бутылка с шампанским, окатив дождём пенящегося напитка стоявших рядом людей.

– Гигант – внук-то, – хохотнула вульгарная девица, смахивая с себя брызги шампанского, – познакомила бы...

– Уважаемая, – вежливо обратился к старушке Олег Матвеевич, иронично скривив губы, – вы бы в таком случае шли бы в отдел тканей, а ещё лучше возьмите дырокол и проделайте дырки в изделии. Такая воздухопроницаемость будет, обзавидуешься! И мозоли вы себе точно ни в каком месте не натрёте! – и, не выдержав, сам захохотал, ввергая в пущее веселье всех остальных.

– Какие дырки? – возмущённо воскликнула старушка, – нет, юноша, вы определённо озоруете над старой бабкой! Уролог не велел делать никаких-таких дырок! – и Матильда открыла рот от изумления.

Вскинув на бабульку искрящиеся от смеха глаза, она переспросила:

– Уролог? Так вам просто памперсы нужны? – и бабулька заулыбалась.

– Ох, умничка, – воскликнула она, всплеснув руками, и повернулась к окошку, – памперсы мне, девушка, только они, мне кажется, как-то не так выглядят, как то, что вы мне показываете.

Девушка за прилавком не выдержала, и, плюхнувшись в кресло, стала рыдать от хохота, а потом вскочила и бросилась во внутреннюю дверь.

Вернувшись через минуту, она вручила бабульке то, что она просила, и та ушла с гордым видом, явно не понимая, отчего такое веселье.

– Каждый понимает в меру собственной испорченности, – ухмыльнулся Олег Матвеевич, и, подскочив к прилавку, протянув девушке купюру,– продайте мне супрастин, – и та быстро принесла требуемое.

Пока остальные приходили в себя, он быстро увлёк дочь на улицу, и Матильда опять стала хохотать.

– Что, ребёнок? – ухмыльнулся Олег Матвеевич, – хорошо повеселились?

– Перепутать памперсы с аистовым антивирусом! – хохотнула она, и Олег Матвеевич открыл рот от изумления.

– Аистовый антивирус? – переспросил он, трясясь от смеха, – я смотрю, у кого фантазия буйно работает! – и опять расхохотался.

Степан Сергеевич был невероятно зол, и, пока они ездили по магазинам, кипел, как заварочный чайник.

– Нашёл, из-за кого так раздражаться, – с тоской проговорил Сергей, – он же грубиян... – и Степан Сергеевич внимательно взглянул на сына.

– Я знаю, – кивнул он, испепелив сына взглядом, – и ещё я знаю, что этому человеку место в тюрьме, но никак не могу схватить его. Сколько уже я с этим маюсь... А тут ещё ты!

– Чего – я? – не понял Сергей.

– К дочери Туманского лезешь, – пояснил Степан Сергеевич, – я понимаю, что она прелесть, что вы ровесники... Но её отец! Он – сволочь!

– Я в курсе, – кивнул Сергей, вздыхая, – и мне, пап, если честно, наплевать на его деспотизм и все его замашки. Пусть орёт, сколько влезет, если он такой самодур, я всё равно буду общаться с ней.

– А, если он тебе пару костей сломает? – возмутился Степан Сергеевич.

– Тогда ты его с чистой совестью посадишь! – отмахнулся Сергей, и Степан Сергеевич лишь закатил глаза.

Управившись с покупками, они вернулись домой, и, едва Регина Романовна отвлеклась, Степан Сергеевич умчался на работу, а Сергей по делам своего расследования.

Пребывая в некотором беспокойстве, Сергей опять направился на «Речной вокзал», нашёл нужный дом и поднялся на уже знакомый этаж. Прислушавшись в двери Анны Юрьевны, он задумался, не зная, на что решиться, а потом рассеянно огляделся.

Внезапно за дверью соседский квартиры, с женщиной из которой они в прошлый раз разговаривали, послышался шорох и створка распахнулась.

На пороге стояла симпатичная женщина лет сорока или около того. Короткая стрижка на светлых волосах и внимательный взгляд больших голубых глаз.

– Кто вы такой, юноша? – строго поинтересовалась она, – и почему вы уже во второй раз трётесь около квартиры Анны Юрьевны? – и Сергей вздохнул. Он был уверен, что это он не с ней разговаривал в тот раз.

– Меня зовут Сергей, – вежливо представился он, – и я ищу Анну Юрьевну, она работала библиотекарем у нас в школе, – и он умолк.

– И? – вопросительно кивнула женщина.

– Это очень долгая история, – промямлил Сергей, понимая, что та женщина, с которой он общался, является, матерью этой, и всё-таки решил рискнуть, – можно с вами пообщаться?

– В принципе, можно, – задумчиво кивнула женщина, – заходите, юноша. Меня зовут Ариной, а мою маму Ниной Николаевной.

– Очень приятно, – пробормотал Сергей, проходя вслед за ней в квартиру, и снимая ботинки и куртку.

Арина взяла у него куртку, повесив её на вешалку, а его поманила за собой на кухню, и кивнула на стул. Но не успел Сергей присесть, как на кухне появилась и давешняя женщина.

В отличие от своей хрупкой и стройной дочери, весьма крупная особа.

– Ариша, кто это? – сурово осведомилась она, – о Боже! – она явно узнала Сергея, – зачем ты его впустила? Наверняка, это малолетний бандит! Я же говорила тебе, что он своими дружками вокруг квартиры Анны Юрьевны шляется! Наверняка, грабануть хотят! А ну отвечай, чего ты тут вынюхиваешь! – надвинулась она на Сергея.

– Мама, не надо, – всплеснула руками Арина, – он сам попросился поговорить, давай выслушаем его.

– Поговорить! – скривилась Нина Николаевна, и резко толкнула Сергея на стул, – знаю я эти разговоры! Сначала поговорить, потом чаю попросит, потом в туалет, а потом золота не досчитаешься!

– Мама, – устало проговорила Арина.

– А ты не «мамкай»! – прикрикнула на дочь Нина Николаевна, – знаем мы таких! Мелкий разбойник!

– Вашу соседку убили, – выпалил Сергей, и женщины мгновенно замерли, опешив от неожиданности.

– Что? – оторопела Арина, растерявшись.

– Как? – открыла рот Нина Николаевна.

– Не знаю, как, – развёл руками Сергей, – точнее, знаю, ударили по голове, а труп потом спрятали и с места происшествия унесли все улики. Милиция голову ломает...

– А ты кто такой? – прикрикнула на него Нина Николаевна.

– Я сын следователя, который это дело ведёт, – спокойно ответил ей Сергей, – мне нравится работа отца, он честный и неподкупный, я горжусь им и хочу по его стопам пойти. Я просто помочь ему хочу, пока не ставя его в известность, но, как найду что-либо существенное, обязательно расскажу ему.

– Даже и не знаю, верить ему или нет, – Нина Николаевна беспомощно посмотрела на дочь, – разве так бывает? Сейчас молодёжь, сама знаешь, какая! Только ладонь протянешь, пол руки отхватят!

– Не все, мама, видимо, не все, – ласково улыбнулась Арина, – есть и хорошие мальчики, ведь сама же видишь.

– А откуда ты знаешь, вдруг он нам головы пудрит? – сурово осведомилась мать, сдвинув брови, – а сам ограбить решил.

– Я, правда, не намерен совершать никаких противоправных действий, – тут же воскликнул Сергей, – к вам ведь уже приходили следователи?

– Да, – рассеянно кивнула Нина Николаевна, – приходил один, сказал, что ведёт дело об исчезновении Анны Юрьевны.

– Его звали Вильянов Степан Сергеевич? – улыбнулся Сергей.

– Кажется, да, – припомнила женщина, сосредоточенно нахмурившись.

– А я Вильянов Сергей, – спокойно пояснил парень, – жаль, школьной тетрадки с собой нет, до паспорта мне ещё два года.

– Боже! – выдохнула Арина, прижав ладони к щекам, – но ты же ещё совсем ребёнок! Зачем тебе в это лезть?