Текст книги "Урок арахнологии для юной Афродиты (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Так ты его не знаешь? – уточнил Сергей, отметив, что отец посерел, лицо вытянулось, и это значило, что Туманский ему знаком.

И не просто знаком, а Степан Сергеевич знает, что Туманского следует опасаться, что это не простой человек.

– А ты откуда его знаешь? – напряжённо спросил отец, нахмурившись.

– Он живёт над Никитой, – Сергей слегка смутился, вспомнив о красивой девушке, полной шарма и обаяния, – мы столкнулись с ним сегодня... С ним девушка была, судя по её тёмным волосам, белой коже и таким же глазам-хамелеонам, его дочка... Даже не обращая внимания на жуткие глаза, она фантастическая... – и Сергей покраснел, – Кит сказал, что Олег Матвеевич оторвёт голову любому, кто посмотрит в сторону его дочери, он очень ревностно к ней относится.

– Обалдеть можно!... – простонал Степан Сергеевич, ошеломлённо глядя на сына, – Серёж, я тебя уверяю – эта девушка не вариант. Никита тебе всё верно сказал, Олег Матвеевич порвёт на лоскуты любого, кто поглядит в сторону его дочери. И твоё впечатление абсолютно верно, Туманский действительно властный и грубый хам, сволочь, каких мало. Совершенно аморальный, наглый, властный, авторитарный, надменный и высокомерный тип, для кого нет такого понятия, как честь и совесть. Но у него есть одна слабость, его Ахиллесова пята, так сказать... Его маленькая дочка... Ну, не такая уж она уже и маленькая, твоя ровесница, и действительно фантастически красивая, юная, хрупкая и прелестная, но он любит дочь сверх всякой меры, сдувает с неё пылинки, и обращается, как с фарфоровой куклой. И он, и его старшие сыновья за неё любому рёбра переломают. Так что не выдумывай.

– Понятно, – кивнул Сергей, размышляя о том, чтобы всё-таки познакомиться с Матильдой.

– Найдётся на твоём веку ещё немало красивых девушек, – засмеялась Регина Романовна, немало развеселившись.

– Вот именно, – бросил на неё строгий взгляд супруг, а потом на сына, – с Туманским лучше вообще не связываться! Он же псих ненормальный!

– В смысле? – не понял Сергей, – псих не стал бы бизнесменом, наверное.

– В этом смысле, да, – кивнул Степан Сергеевич, – но по жизни он вечно бесится, если что не по его желанию происходит.

– Короче говоря, самодур, – вынес вердикт Сергей, покосившись на отца.

– Да, – кивнул тот, отложив вилку, – именно самодур, иначе и не скажешь, тиран и деспот. Он всех и вся ставит на место, а, если попытаться ему что-либо начать доказывать, можно так огрести... Он переспорит, наорёт, собак спустит...

– Ты так хорошо его знаешь? – несколько растерянно спросил Сергей.

– Ну, не так уж хорошо, – протянул Степан Сергеевич, – просто на него как-то тень подозрений падала, вот и познакомились... Я понимаю тебя, сынок, девочка очень красивая, я её видел... Но её отец...

– Я всё понял, пап, не надо, – отмахнулся Сергей, решив завтра же попытаться познакомиться с Матильдой.

Поужинав, Сергей ушёл к себе, и сел читать очередной детектив, но, убедившись, что родители заняли позицию перед телевизором, вышел на кухню, и набрал номер Никиты.

– Привет, – негромко проговорил он в трубку, – у меня есть одна идея.

– Что за идея? – зашептал в трубку Никита.

– Хочу познакомиться с Матильдой, – заявил Сергей, и друг фыркнул.

– И чего я спрашивал? – захихикал он, тем самым раздражая приятеля.

– Да нет, ты не понял, – раздражённо проворчал Сергей, – дело в том, что Матильда может нам помочь в нашем расследовании.

– Думаешь, она станет шпионить за отцом? – изумился Никита, – да она его обожает сверх всякой меры!

– Не знаю, – вздохнул Сергей, – я просто, чёрт возьми, хочу с ней познакомиться, да и надеюсь, что она нам поможет.

– Я не представляю, как это можно сделать, – проворчал Никита, – более того, у нас тут непредвиденное обстоятельство.

– Какое? – не понял Сергей.

– Завтра сам увидишь, – сдавленно захихикал друг, – и вообще, у нас на завтра запланирован поход к Михайловой домой. Помнишь?

– Помню, – вздохнул Сергей, – где встречаемся?

Друзья договорились встретиться на станции метро «Баррикадная», повесили трубки, и отправились спать.

Из метро Сергей выходить не стал, чтобы не тратить жетоны, подождал друга внутри станции, и вскоре Никиту, выходящего из вагона.

– Привет, – крикнул тот, подбегая к другу, – ну, что, выяснил адрес?

– Конечно, я же сказал, – пожал плечами Сергей.

– Тогда поехали скорей, – и друзья побежали к вагону.

Найдя два свободных места рядом, друзья плюхнулись на сиденья, и Сергей раскрыл схему метрополитена, только что купленную в ларьке.

– Далеко ехать-то? – спросил Никита, и они склонились над картой.

– До «Речного вокзала», – ответил тот, – одна пересадка.

– Очуметь! – простонал Никита, закатив глаза, – как далеко!

– Она же простой библиотекарь, – развёл руками Сергей, закрывая карту.

– Вокруг простого библиотекаря не станут подобные вещи происходить, – веско сказал Никита, – не такая уж она, значит, и простая.

Гул подземного поезда слегка укачивал, на следующей станции друзья сделали пересадку, и поехали до конечной станции.

В воздухе кружили снежинки, когда друзья выбежали на улицу, и быстрым шагом стали искать нужную им улицу.

Поблуждав немного по переулкам, спрашивая прохожих, как отыскать необходимый им дом, ребята, наконец, вышли, куда им было надо.

Поднялись на лифте на пятый этаж, позвонили в дверь, но им никто не открыл. И тогда Сергей позвонил в соседнюю квартиру.

– Кто там? – раздался старческий голос из-за двери.

– Здравствуйте, – воскликнул Сергей, – а вы не подскажете, где Анна Юрьевна? Она нам очень нужна.

– Понятия не имею, – ответила им старушка, – исчезла пару дней назад. Странная вообще женщина, и знакомые у неё странные...

– Почему? – удивился Сергей, – что в ней странного?

– Чего ей тут надо? – недовольно ответила старушка, – приехала из Ленинграда, к ней всё знакомый какой-то на здоровой такой машине заезжает, крайне неприятный и мрачный тип.

– А как он выглядит? – занервничал Сергей, размышляя, не Туманский ли это, – вы не запомнили?

– Что я, всех запоминать должна? – проворчала из-за двери старушка, – здоровый, темноволосый, всегда в тёмной одежде. Больше ничего не знаю, – и из-за двери послышались удаляющиеся шаркающие шаги.

Ребята вышли на улицу и замерли, озадаченные.

– Туманский? – посмотрел Никита на друга.

– Чёрт его знает, – пожал плечами Сергей, – вполне может быть. Поехали к тебе, я хочу попытаться познакомиться с Матильдой.

– Далась она тебе, – проворчал Никита, закатив глаза, – по мне – обычная заносчивая фифа при властном папеньке. Проблем хочешь? Олег Матвеевич не потерпит твоей дружбы с его дочерью, даже если она вдруг захочет с тобой дружить, – и, взглянув на выражение лица Сергея, вздохнул, – ладно, поехали. Только как ты собираешься к ней пробиться? Она же под постоянным контролем находится!

– А где сейчас её родители? – спросил Сергей, и они пошли к метро.

– Олег Матвеевич утром умчался злой, как стая акул, – стал припоминать Никита, – вслед за ним уехали и супруга, я видел, как она садилась в «Ягуар», старшие браться тоже уехали.

– А с ними ещё кто-нибудь живёт? – поинтересовался Сергей.

– Да иногда родители Олега Матвеевича приезжают, – стал припоминать Никита, – но постоянно они с ними не живут. А родители Светланы Эдуардовны вообще обитают в Англии, прилетают иногда. А что?

– А то! – воскликнул Сергей, взмахнув руками, – значит, Матильда в квартире одна! Давай попробуем с ней поговорить!

– Я понял, – кивнул Никита, задумавшись, – просто позвонить в квартиру и попытаться с ней подружиться, – и покачал головой, – я боюсь представить, что будет, если нас Олег Матвеевич застанет.

– Придумаем что-нибудь, – отмахнулся Сергей, – поехали скорее, – и Никита с удивлением посмотрел на друга, у которого загорелся взгляд.

– Ты влюбился, – констатировал он, ухмыльнувшись.

– Вот ерунда, – воскликнул Сергей, и они забежали в метро.

В подъезде дома, где жил Никита, их ожидал неприятный сюрприз.

Точнее, сюрпризом-то это явилось только для Сергея, а вот Никита уже был в курсе произошедшего.

У входа стоял стол и два стула, на которых сидели два здоровенных лысых мужика спортивного телосложения, упакованные в бронежилеты.

Сергей даже опешил, увидел этих фактурных ковбоев.

– Михаил, Антон, – обратился к ним Никита, – это Сергей, – кивнул он на друга, – мой друг. Вы уж, пожалуйста, пропускайте его без шмона, он свой. Мы с ним в «бродилки» режемся у меня.

– Понятно, – кивнул толи Михаил, толи Антон, и Никита втолкнул ошарашенного приятеля в лифт.

– Это кто? – спросил Сергей, не меняя выражения лица.

– Это Туманский поставил нам охрану, – проворчал Никита, досадливо зафыркав, – совсем сбрендил! Зачем нам охрана? Ему делать нечего?

– Крутые ребята, – выдохнул Сергей, всё ещё пребывая под впечатлением от вида этих громил в бронежилетах.

– Спецназовцы, – буркнул друг, и они вышли из лифта.

– А зачем он их поставил? – спросил Сергей, ничего не понимая.

– Ты меня спрашиваешь? – раздражённо поинтересовался Никита, – для поддержания уровня безопасности в подъезде, – неумело копируя низкий хриплый голос Туманского, проговорил он.

– У него что, мания преследования? – язвительно поинтересовался Сергей, скривившись.

– Судя по всему, – фыркнул Никита, и обернулся на лестницу, – ну, что? Пошли наверх или как? – и Сергей кивнул.

Они пешком поднялись на следующий этаж и замерли около двери, не зная, на что решиться, и как поступить...

Жемчужно-серый свет лился сквозь неплотно задёрнутые шторы, и красивая девушка с длинными тёмными волосами перевернулась на кровати, невольно щуря спросонья красивые синие глаза.

– Детка моя, ты проснулась? – услышала Матильда низкий хриплый голос отца, и, зевнув, перевернулась на спину.

Олег Матвеевич присел на кровать около дочери, и погладил её по голове, откинув со лба девочки непослушный вьющийся локон.

– Кажется, да, – сонно ответила девушка, сквозь полудрёму глядя на отца из-под полуопущенных ресниц, – а сколько времени?

– Половина девятого, – взглянул на часы Олег Матвеевич, – ещё поспишь?

– Мама уехала? – поинтересовалась Матильда, зевая.

– Да, только что, – кивнул отец, гладя дочь по голове, – у неё переговоры в одной фирме, причём сразу с трёх языков. Мне тоже пора, ты приготовь что-нибудь, как окончательно проснёшься. Хорошо?

– Конечно, папа, – улыбнулась девушка, вновь начиная дремать.

– Спи, моя маленькая, я поехал, – Олег Матвеевич чмокнул дочку в щёку, подоткнул ей одеяло, и уехал, оставив Матильду в пустой огромной квартире.

Матильда проспала ещё пару часов, и, чувствуя, что выспалась, встала с кровати. В квартире царила звенящая тишина, только где-то за стенкой иногда раздавались приглушённые голоса, но девушку это не тревожило. Старшие братья давно уехали в институт – они оба учились в МГУ имени Ломоносова, Костя на экономическом факультете, а Кирилл на юридическом.

Матильда действительно была слишком хрупкой и трепетной девушкой, излишне любимой своим властным и грубым отцом,

Очень жалостливая, ранимая, добрая и сострадательная – все эти качества, вкупе с хрупкостью, шармом и непередаваемым изяществом она унаследовала от матери, а так же легкомысленность и даже некоторое безрассудство.

Олег Матвеевич и Светлана Эдуардовна очень мечтали о дочке, но после двух сыновей у её матери возникли некоторые проблемы, оттого Матильда на свет появилась через шесть лет после рождения Кирилла.

Олег Матвеевич назвал дочь в честь одной своей польской прабабки, которая прожила счастливую жизнь больше ста лет, хотя супруга была недовольна необычным для России именем.

Она пыталась придумать ласкательные уменьшения, но на Мотю Олег Матвеевич реагировал крайне нервно, а за Тилюшку был готов прибить собственную тёщу, иногда прилетавшую погостить из Лондона.

Сам же он называл дочь «своей деткой», либо полным именем, а на любые другие уменьшения раздражался.

И, хотя Матильда не знала ни в чём отказа, отец исполнял все её прихоти, она совсем не была избалованной, напротив, ей всегда было кого-то жаль. Девушка проводила много времени с книгами, в три года со сказками, потом у неё появилась няня, наполовину француженка, наполовину гречанка, которая, когда девочка усвоила русский язык, стала учить её одновременно греческому и французскому. Она занималась с девочкой до шести лет, но потом покинула дом Туманских, а Матильда сама стала читать на этих языках книжки, доступные её возрасту. Об этом позаботились родители, особенно Светлана Эдуардовна, решившая, что позже, когда дочь подрастёт, она подтянет её ещё по нескольким языкам.

Всегда послушная, Матильда никогда не прекословила отцу, ластилась к нему, и тот надышаться не мог на свою маленькую дочку.

Она походила на лесную фею, на нимфу, на ангельское создание; ещё младенцем Матильда была ангелочком, и с каждым годом хорошела.

Расчесав свои красивые длинные волосы, Матильда переоделась в домашний костюм, и вошла на кухню. За окном сыпал мелкий снег, который переметал ледяной ветер, и девушка взяла турку.

Сварив себе чашку кофе, девушка взяла кусочек шоколадно-ванильного кекса и села за стол. Предновогодние дни всегда были самыми любимыми для неё, поскольку в это время весь мир наполнен суетой и движением жизни, а потом, после Нового года, затихал и погружался в спячку. Даже тридцать первое декабря не настолько интересно, как двадцатые числа, шумные и бегущие куда-то.

Медленно глотая горячий кофе со сливками, девушка размышляла, что приготовить ей, а что приготовит бабушка.

Матильда очень любила готовить, и не только любила, но и умела. Раньше к ним приходила женщина, которая готовила, но, когда Матильде исполнилось десять лет, она попросила отца, что хочет это делать сама. Конечно, Олег Матвеевич понимал, что это очередное увлечение дочери, которое, скорее всего, скоро пройдёт, да и сомневался он, что у неё что-то получится.

Но у неё получилось, и с тех пор девочка готовила сама, и пока ей это не надоело, только по праздникам, когда собиралось много гостей, ей помогала бабушка, а иногда мама. Правда, помощь Светланы Эдуардовны сводилась к самым элементарным вещам, потому что она могла без происшествий только кофе сварить, ну, может, ещё и яичницу пожарить, если, конечно, не забудет про свою стряпню.

Вспомнив о кулинарных талантах матери, Матильда усмехнулась, вымыла чашку, и, поставив её в шкафчик, стала замешивать тесто на печенье и булочки с корицей.

Ей невольно вспомнилось, как отец пытался водить её в танцевальную группу, музыкальную, на фигурное катание, после которого она простудилась и месяц пролежала с бронхитом.

И с тех пор Матильда занимается лишь игрой на рояле, и читает французские романы на языке оригинала, правда, со словарём.

За окном царила настоящая метель, и девушка, управившись с ужином, устроилась на диване с книгой.

Было около полудня, когда в дверь раздался звонок, и Матильда слегка удивилась. Насколько она знала, внизу сидели двое охранников, которых вчера там посадил отец, и они непременно позвонили бы ей, если бы кто-нибудь пришёл, а у родителей были свои ключи.

«Кто бы это мог быть?» подумала она, вставая с дивана, на цыпочках подошла к двери, и заглянула в «глазок».

На площадке стояли двое парней, и Матильда их знала – это был её сосед снизу, Никита Станицин, и его приятель, которого она вчера видела с ним в лифте. И, немало удивившись, девушка открыла дверь.

– Привет, – воскликнула она, глядя на парней своими потрясающими кошачьими глазами невероятного синего цвета.

– Привет, – ответил Никита, а Сергей просто лишился дара речи, увидев Матильду без зимней одежды, с полу распущенными волосами.

– Что-то случилось? – спросила девушка, глядя на молодых людей с живым интересом в прекрасных глазах.

– Да... – растерянно проговорил Никита, покосившись на друга, и понимая, что внятной речи от Сергея сегодня не дождёшься, – можно войти? Нам надо с тобой поговорить.

– Мой отец может приехать в любой момент, – неуверенно проговорила она, – он будет сердиться, если застанет вас.

– Это ненадолго, – кивнул Никита, переминаясь с ноги на ногу, – просто нужно кое о чём тебя спросить... Тут дело щекотливое... Я не знаю, захочешь ли ты нам помочь, но хоть выслушай...

– Хорошо, – кивнула девушка, пропуская их в квартиру, – заходите.

Ребята скинулись куртки и обувь и прошли за девушкой в гостиную.

Никита ошеломлённо осматривал роскошную обстановку в доме квартире Туманских – бежевые обои, тёмный дубовый паркет, массивные двери орехового цвета и мебель, подобранная в различных оттенках от бежевого до коричневого. Огромное количество книг на высоких полках, а между высоких полок висели картины, судя по всему, дорогие. Матильда вновь забралась на диван, подобрав под себя ноги, а ребята неуверенно уселись на другой диван.

– Говорите, – кивнула Матильда, глядя на них во все глаза.

Сергей сидел, как каменное изваяние, и Никита, покосившись на друга, закатил глаза, и стал излагать произошедшее за последние два дня.

Матильда слушала с живым интересом, но, когда Никита дошёл до того места, где Сергей через своего дядю выяснил, кто владелец внедорожника, на котором сбили Альбину Васильевну, краска отхлынула с лица девушки, и она стала похожа на привидение.

– Что ты такое говоришь? – пролепетала она дрогнувшим голосом.

– Я и сам не знаю... – растерянно проговорил Никита, смутившись, – может, просто совпадение...

– Мой отец из Петербурга, – сдавленным голосом пролепетала Матильда, у которой всё внутри перевернулось от мысли, что её отец преступник, что она может лишиться его навсегда, если его арестуют.

– И Анна Юрьевна тоже, – задумчиво сказал Никита, а Матильда, которая сидела белее мела, вдруг обратила внимание на Сергея.

– А что с твоим другом? – тихо спросила она, – он похож на Каменного гостя! – и Никита засмеялся.

– Ты ему нравишься! – в лоб заявил он, и Сергей вдруг вышел из спячки, гневно посмотрев на друга.

– Ты что мелешь? – раздражённо пробурчал он, а Матильда звонко рассмеялась, лукаво взглянув на побледневшего Сергея.

Внезапно произошло непредвиденное – Матильда услышала шаги из прихожей, а потом в гостиной появился отец, и он с недоумением воззрился на неожиданных пришельцев.

– Никита? – удивлённо спросил он, узнав соседа, – тебе чего тут надо?

– Пап, ну, ты что? – потупила глазки Матильда.

– Я ничего, – сквозь зубы проговорил Олег Матвеевич, глядя на мальчишек, – я повторяю вопрос – что вы тут забыли?

– Мы просто разговаривали, – пролепетала Матильда, спустив ноги с дивана на пол, – пап, не сердись, пожалуйста.

– Мы, пожалуй, пойдём, – встал с дивана Никита, а Сергей последовал его примеру, и тоже поднялся.

– Выметайтесь! – рявкнул Олег Матвеевич, кинув на них испепеляющий взгляд, – и чтобы духу вашего здесь больше не было! Всё понятно?

– Понятно, – кивнул Никита, и потянул Сергея за собой.

Ребята уже надели куртки и завязывали шнурки на ботинках, когда Олег Матвеевич вышел вслед за ними в прихожую, и, скрестив руки на груди, молча гипнотизировал их. Если можно было прожечь взглядом дыру в паркете, то молодые люди уже давно оказались бы в квартире Станициных – Олег Матвеевич был крайне недоволен их присутствием.

– Олег Матвеевич, – вдруг обратился к нему Никита, распрямившись, – почему вы так недовольны? Что такого, что Матильда с нами поболтала? Мы же не проходимцы какие-то!

– Вот именно! – неожиданно обрёл голос и Сергей, – ваши претензии были бы понятны и вполне обоснованы, будь мы какими-нибудь гопниками. А так, вы просто занимаетесь обычным самодурством! – и у Туманского на лице дёрнулась скула.

Никита вытаращил глаза, ошеломлённый смелостью приятеля, а Олег Матвеевич, схватив Сергея за воротник, открыл дверь и пинком вышвырнул его на площадку, а потом повернулся к Никите.

– Тебе тоже ускорения придать? – грубо спросил он.

– Я сам, – попятился тот, быстро выскочил на площадку, и дверь за ним захлопнулась. Закатив глаза, Никита подал другу руку, помогая встать.

– Он что, совсем на голову больной? – процедил сквозь зубы Сергей, обретя вертикальное положение, – башкой своей вообще иногда думает?

– Да ладно, – отмахнулся Никита, улыбаясь, – он такой, какой он есть. Он грубый и властный собственник, а Матильда его единственная дочка, и он с неё пылинки сдувает.

– Да что такого, если она с кем-нибудь подружится? – воскликнул Сергей, взмахнув руками, – я не претендую на роль её парня, вряд ли такая, как она, обратит на меня внимание, но дружить же можно! Что в том такого? Я не понимаю.

– У него спроси! – хохотнул Никита, кивнув на запертую дверь.

– Очень смешно! – скривился Сергей, фыркнув с досады, – и всё равно я не отстану от неё! Она будет моей девушкой!

– Кто-то сейчас что-то про гипотетическую дружбу говорил, – ироническим тоном протянул Никита, с усмешкой глядя на него.

– Я тебя сейчас стукну, – пообещал Сергей, – пошли, – и быстрым шагом пошёл вниз по лестнице.

Олег Матвеевич какое-то время стоял около дверей, слушая ребят, и то, что он услышал, заставил его скрипнуть зубами от злости.

Развернувшись, он быстрым шагом пошёл назад, в гостиную, и Матильда, увидев его, вскочила с дивана.

– Папочка, не сердись, пожалуйста, – жалобно проговорила она, подбежав к отцу, – я просто с ними поболтала... Мне так грустно...

– Чего тебе грустить, лапочка моя? – строго спросил Олег Матвеевич, ухватив дочь за подбородок, – у тебя твои книжки есть... И вообще, я против, чтобы ты с кем-либо общалась!

– Но почему? – не поняла девушка.

– Против – и всё тут! – грубо рявкнул отец, – давай не будем спорить!

– Хорошо, папа, – потупилась девушка, и вдруг прижалась к нему, уткнувшись лицом ему в грудь, и обвив руками.

Внезапно ей стало так страшно, что она может лишиться его в одночасье, и слёзы потекли по щекам девушки.

– Эй, детка моя, ты чего? – испугался Олег Матвеевич, растерявшись.

Он стал гладить дочь по голове, поцеловал в лоб, а Матильда тихо всхлипывала, не в силах обрести душевное равновесие.

– Пап, – пролепетала она, глотая слёзы, – ответь мне на один вопрос... – и она опять горько заплакала, вцепившись в рукава его чёрного свитера.

– Давай сядем, – Олег Матвеевич усадил дочь на диван, и, бережно обняв, стал гладить её по голове, – что случилось, малышка?

– Пап, а ты способен на... преступление? – сдавленно спросила Матильда, подняв на отца заплаканные глаза.

– На преступление? – изумился Олег Матвеевич, вздёрнув брови, – но почему такой вопрос? – и девушка ещё сильнее расплакалась.

– Скажи... – прошептала она, глотая слёзы.

– Доченька моя маленькая, – он стал гладить Матильду по голове, по спине, крепко обняв её, – с чего тебе вдруг такие мысли в голову полезли? Можно узнать? – и она ещё сильнее расплакалась.

– Почему ты увиливаешь от ответа? – жалобно спросила она, – ответь мне! Как я буду жить, если тебя посадят?

– Детка моя, – ласково проговорил Олег Матвеевич, обнимая дочь, – объясни мне причину твоих слёз, а то я не совсем понимаю.

– Я не знаю... – Матильда подняла на него несчастные глаза, – просто я... Эти мальчики... Никита и Серёжа... Тут такое дело... – она на миг замолчала, раздумывая, правильно ли она поступает, рассказывая ему всё, но, решившись, всё-таки рассказала ему о сложившейся ситуации.

Выслушав дочь, Олег Матвеевич просто обомлел, потом скрипнул зубами, от злости глаза трижды поменяли цвет, прежде чем, вернулись к синему оттенку. Он был готов просто прибить этих мальчишек.

– Какой-то бред... – разъярённо вскричал он, вскочив с места, – мелкие пакостники! Явились сюда, тебя до слёз довели, мне ещё грубить взялись... Ну, ничего, я вечером позвоню Николаю Филипповичу по поводу его сынка! Думаю, после хорошего внушения он вместе со своим наглым дружком перестанет к тебе лезть!

– Никто ко мне не лез, – прошептала Матильда, опустив глаза, – они просто беспокоятся... Ведь человека-то убили... И не одного! Папочка! – она со слезами кинулась к нему на шею.

– Всё, всё... ну... – Олег Матвеевич ещё сильнее разозлился, глядя на плачущую дочь, и вечером, в самом деле, позвонил Станициным.

Никита не ожидал подвоха, и, когда в квартире раздался звонок, и его отец слушал собеседника с растерянным видом, явно пытаясь вставить хотя бы слово, но, судя по всему, разговаривали с ним в довольно грубых тонах. Никита сделал такой вывод, видя, что отец изрядно спасовал перед напором своего собеседника.

Когда Николай Филиппович положил трубку, он строго воззрился на сына, который в это время преспокойно пил чай, не ожидая подвоха.

– Никита, что происходит? – строго спросил он, – почему я должен выслушивать всякую чушь от Туманского? – и Кит захлебнулся чаем.

– Олег Матвеевич? – удивлённо спросил он, – а что случилось?

– Я тебя хочу спросить, что случилось, – раздражённо воскликнул отец, – вы зачем полезли к Туманским? И кто был с тобой?

– Что значит – полезли? – Никита понял, что лучшая защита – нападение, и, бросив взгляд на мать, вздохнул, – никто никуда не лез! Олег Матвеевич – больной на всю голову!

– Никита, как ты отзываешься о взрослых? – всплеснула руками Инесса Валентиновна, – и что ты натворил?

– Да ничего я не натворил! – воскликнул Никита, взмахнув руками, – просто Сергей влюбился в Матильду, захотел с ней познакомиться. Я их познакомил, мы маленько поболтали, потом явился Олег Матвеевич и пинком выставил нас за дверь.

– Ничего лучше не придумал, да? – раздражённо воскликнул Николай Филиппович, – Туманский – мужик специфический, а его дочка – это его слабость. Придумали тоже! Да он Сергея прибьёт, если он начнёт за Матильдой ухлёстывать! Это ж надо...

К вечеру Матильда совершенно успокоилась, но ей не давала покоя мысль, что её отец может оказаться преступником.

Тем временем вернулась Светлана Эдуардовна, а потом приехали братья, и они сели ужинать. Костя и Кирилл обсуждали какую-то вечеринку, на которую они собирались с однокурсниками, а Светлана Эдуардовна вдруг заметила, что дочь какая-то грустная.

– Что-то случилось, милая? – мягко спросила она.

– Да нет, всё нормально, – слабо улыбнулась девушка, – просто задумалась, – и мать засмеялась.

– Отчего грустить нашей красавице? – звонко произнесла она.

– Это просто предпраздничная меланхолия, – усмехнулся Олег Матвеевич, с удовольствием поглощая свой любимый пирог с мясом и капустой.

– Ничего, скоро задумчивость станет твоим частым спутником, – с улыбкой сказала дочери Светлана Эдуардовна.

– Это ещё почему? – удивился Олег Матвеевич, взглянув на супругу.

– Влюбится и начнёт мечтать, – ответила та, продолжая улыбаться, – дочка-то у нас уже подросла... Ещё чуть-чуть, и парни начнут пороги оббивать, – Светлане Эдуардовне это явно доставляло удовольствие.

Олег Матвеевич пошёл красными пятнами при мысли о том, что за его маленькой дочкой станут бегать парни. Припомнив сегодняшний инцидент, он ещё больше разозлился, и шрам на лице нервно задёргался. Перемена в его настроении не укрылась от супруги.

– Что с тобой? – удивилась она, глядя на его побледневшее лицо.

– Ничего, – буркнул Олег Матвеевич, и, посмотрев на супругу потемневшими глазами, добавил, – пусть оббивают, спущу с лестницы!

– Олег, ты чего? – рассмеялась Светлана Эдуардовна, поглядев на дочь, – что же в том такого? Она же красавица!

– Мам, у тебя явно неверное представление о том, что хотят парни в наше время, – мгновенно вмешался Костя, – и если хоть один из них к моей младшей сестре лапы потянет, мы с Киром с превеликим удовольствием поможем папе ему башку оторвать!

– Спасибо за поддержку, сынок, – усмехнулся Олег Матвеевич.

– Целая группа поддержки, – загрустила Матильда, опустив глаза, – похоже, сама я уже ничего не решаю...

– Ты наша принцесса, – воскликнул Кирилл, посмотрев на сестру, – разве можно дать тебя в обиду? – и Светлана Эдуардовна улыбнулась.

– Это хорошо, что вы так к сестре относитесь, – вздохнула она, покачав головой, – но я говорю о том молодым человеке, которого она сама выберет, – и Олег Матвеевич опять побледнел.

– Рано ей ещё об этом думать, – сквозь зубы проговорил он, – когда исполнится шестнадцать, тогда и будем переживать.

– Шестнадцать! – воскликнула супруга, закатив глаза, – да она за это время успеет десять раз с парнями набегаться! – и тот побледнел.

– А кто сказал, что я позволю? – прищурил он глаза, – сама знаешь, я её ни на шаг от себя не отпускаю!

– Ты, конечно, молодец! – закатила глаза Светлана Эдуардовна, – закрутил гайки ребёнку. И вообще, чего ты злишься? Тебе, по-моему, чувство собственности покоя не даёт! Мой ребёнок и всё тут!

– Да, мой ребёнок и всё тут! – кивнул Олег Матвеевич, прожигая супругу колючим взглядом, – и для меня она кроха, моя маленькая принцесса, а уж своей принцессе я найду принца, который будет беречь её и пылинки сдувать! А всяких нахалов близко не подпущу! Проломлю череп, как нечего делать! И ничего мне за это не будет! – и теперь побледнела Матильда.

– А я считаю, что это неправильно, – возразила супруга, и они стали спорить между собой.

Матильда слушала полемику родителей, ковыряясь вилкой в салате, и переживала, размышляя, правду ли сказали ребята. Её слегка мутило от страха, даже ужин встал поперёк горла, но внезапный звонок в дверь отвлёк её, и девушка встала из-за стола.

– Кто это? – удивлённо воскликнул Олег Матвеевич, встрепенувшись, – Миша с Антоном ведь обещали, что позвонят, если к нам кто-то придёт! Детка, стоять! – и он сам направился в прихожую.

Матильда вздохнула и выскочила вслед за ним, она сгорала от любопытства, и Олег Матвеевич глянул в «глазок».

– Чертобесие! – процедил он, попятившись, – кто там?

– Сынок, открой, – раздался из-за двери гулкий бас, – это я, – и Матильда обрадовалась, поняв, что дедушка прилетел из Бостона.

Олег Матвеевич распахнул дверь, впуская отца в квартиру, и Матвей Аристархович, довольно улыбаясь, вошёл внутрь.

– Привет, сынок, – весело пробасил он, – я к вам на праздники. Внучка моя любимая, – он обнял Матильду за плечи, – как вы тут?

– Всё нормально, – кивнул Олег Матвеевич, строго глядя на отца, – а как ты прошёл мимо охраны?

– Паспорт показал, – засмеялся Матвей Аристархович, – вот они и пропустили. Ты чего такой нервный, сынок?

– Да так, – отмахнулся тот, хмуро глядя на отца.

– Как там моя бывшая супруга? – спросил Матвей Аристархович.

– Мама вся в учениках, – ответил Олег Матвеевич, – а ты сделай одолжение, в следующий раз таких фокусов не выкидывай.

– Нет, ты всё-таки нервный, – отметил Матвей Аристархович, и прошёл на кухню, к остальным.

Матильда отметила, что дедушка действительно прав – отец очень нервный, дёрганый и волнуется от каждой ерунды.

– Папа, что-то случилось? – пролепетала девушка, взяв отца за руку.

– Да нет, всё в порядке, – Олег Матвеевич нежно обнял дочь, – пойдём, попьём чаю. Есть что-нибудь на десерт?