Текст книги "Урок арахнологии для юной Афродиты (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Если его не посадят! – вырвалось у Никиты, и девочка закатила глаза.

– Вряд ли! – скептически проговорила Алевтина, и швырнула в ближайшую урну обёртку от мороженого, – не тот тип! Я уверена, он из этой лужи выскочит, не замочив пяток! Как бы мы не старались! И вообще... У меня сейчас возникло чувство, что мы подругу предаём... – и Ириша мгновенно вскинула на неё свои голубые глаза.

– Знаешь... – смущённо проговорила она, – у меня ведь точно такое же чувство. Для чего мы вообще суетимся?

– Вы спятили, что ли? – возмущённо воскликнул Никита, оторопело посмотрев на девочек, – вы что, хотите всё бросить? Надо, по крайней мере, взять его за жабры, чтобы Серёгин отец его прищучил! Вы же видите, что и Матильда переживает, но, тем не менее, хочет знать правду, – и Алевтина неопределённо пожала плечами.

– Это понятно, – медленно проговорила она, – ну, узнаем мы правду... И что? Куда мы дальше с этим всем пойдём?

– Расскажем отцу Сергея, – пожала плечами Ириша, – пусть Туманского на место поставит! Нужно срочно прикрыть эту лавочку.

– Ладно, пусть так, – согласно кивнула Алевтина, – хотя, я не представляю, что нужно сделать, чтобы остановить Туманского. Боюсь, его ничто не остановит! Это та ещё акула...

– Ну... Акула ли, мы не знаем, – неуверенно проговорила Ириша.

– Ты забыла, что нам рассказала Вера? – удивлённо взглянул на неё Никита, – он был в той квартире, у Довлатовой.

– Но это же бред! – вдруг взволнованно воскликнула Алевтина, – эта женщина пыталась его сбить, а сама она уверяет, что он её кавалер. И, в тоже время он в неё нож всадил. Бред какой-то...

– А мы так и думали... – пожал плечами Никита, – я ведь предполагал, что Туманский может счёты свести с тем, кто пытался его сбить, но Марианна утверждала, что у неё с Туманским роман.

– Но он же не дурак! – скривила губы Алевтина, стрельнув глазами в паренька, – что ты ерунду мелешь? – и тот пожал плечами.

– Тут два варианта, – спокойно ответил Никита, смущаясь под строгим взглядом чудесных зелёных глаз, – либо он настолько наглый и беспринципный, уверенный, что его за жабры не схватить, либо он ни в чём не виноват. Третьего не дано!

Открыв глаза, Матильда обнаружила, что её собачек нет около неё, только Кузя, открыв ярко-оранжевые глаза, сонно на неё посмотрел.

В это время скрипнула дверь, за которой появился Олег Матвеевич, и собачки, проворно перебирая лапками, вбежали в комнату.

– Папа, – робко проговорила девушка, сев на кровати, и тот вошёл в комнату, и, подойдя к дочери, сел на край кровати.

– Что? – строго спросил он, прищурив глаза.

– Ты сердишься на меня, да? – жалобно проговорила девушка.

– А ты как думаешь, милая? – Олег Матвеевич склонил голову на бок, – и вообще, драгоценная моя, твои выходки уже набили оскомину. Если ты ещё раз, убежишь из дома, я выпорю тебя. Уяснила?

– Да, папа, – глухо отозвалась девушка, борясь с подступающими слезами, – я всё поняла, – и, всхлипнув, бросилась отцу на шею.

Олег Матвеевич на секунду оторопел, а потом стал гладить по голове хнычущую дочь, уже и, не зная, что с ней делать.

– Слушай, ребёнок! – раздражённо воскликнул он, – хватит меня жалобить! И вообще, одевайся, а потом пойдём на каток, – и у Матильды при слове «каток» мгновенно и слёзы высохли, и глаза засияли.

– Каток? – переспросила она, отпрянув от отца, и тот усмехнулся.

– Да, милая, – с улыбкой кивнул он, – после завтрака мы втроём пойдём на каток. Давай, вставай.

– А дедушка? – робко спросила Матильда, и отец поморщился.

– Он уехал, – сквозь зубы проговорил он, и девушка удивилась.

– Куда? – недоуменно спросила она.

– Надеюсь, что обратно в Бостон, – сузил глаза Олег Матвеевич, – но на данный момент, кажется, в гостиницу.

– Но почему? – тихо спросила Матильда, начиная догадываться, что произошло, и ей стало нехорошо от этой мысли, – что случилось, пап? Вы что, поссорились? Из-за меня? – и отец криво ухмыльнулся.

– Не бери в голову, ребёнок, – отмахнулся Олег Матвеевич, вставая с места, – ну, поссорился я с ним, плевать! Надоел он мне своими нравоучениями, не желаю я больше его здесь видеть!

– Папа! – вновь всхлипнула девушка, глядя на него, как кролик на удава, снизу вверх, – папочка! – и тот погладил её по голове.

– Говорю тебе, не бери в голову! – фыркнул в ответ отец, – между нами давно шли тёрки, давно следовало выяснить отношения. Вставай! Собак выгулял Миша, я их покормил, – и с этими словами он вышел из комнаты, а Матильда, вздохнув, встала и начала одеваться.

За завтраком родители планировали сегодняшний день, ведь, кроме катка, у них ещё были билеты на оперу, и надо было всё успеть, а завтра они собирались в деревню.

– Я позвонила Алисе, – задумчиво проговорила Светлана Эдуардовна, – она утром заедет за нами. А ты? – посмотрела она на мужа.

– Я приеду чуть позже, – уклончиво ответил Олег Матвеевич, с вальяжным видом облокотившись о стол, – у меня кое-какие дела стихийно образовались. Лиза звонила, говорит, что позвонили из Норвегии, что-то там у них с трубами не того.

– Но ты же сам спроектировал всю систему, – недоуменно воскликнула Светлана Эдуардовна, мелкими глоточками попивая горячий кофе, – какие тут могут быть претензии? – и Олег Матвеевич усмехнулся.

– Ну, так все же у нас слишком умные, – презрительно сказал он, покосившись на третий кусок торта, поедаемый Матильдой с непередаваемым видом, – им же надо во всё сунуться! Считают, что русский человек не в состоянии сделать что-то путное!

– Но как же? – дёрнула плечом Светлана Эдуардовна, – ты сделал всё идеально! Что им опять не так?

– Им не так, то, что русский человек может что-то путное сделать, – сквозь зубы ответил Олег Матвеевич, – вот и теперь... Я им отослал, а они начали всё перепроверять, переделывать по-своему... Нет, за каким чёртом они ко мне тогда обращались? И ведь в итоге они всё запороли! У них там, как отходы нефтепроизводства в реку вылились, и шкала экологического уровня резко поползла вниз, эти дебилы стали мне звонить. Мол, спасайте! Кретины!

– Не переживай так, милый, – с мягкой улыбкой проговорила Светлана Эдуардовна, – ну, дураки! Научились на собственных ошибках? Научились! Зато теперь будут знать, что иногда и других надо слушать, а не смотреть, кто русский, кто не русский.

– Надо было им метрику прапрапрадеда показать, – взмахнул руками Олег Матвеевич, – может, поняв, что я по крови поляк, отвязались бы со своими геноцидскими замашками!

– Милый, но какой же это геноцид! – звонко рассмеялась Светлана Эдуардовна, – геноцид – это убийство или причинение вреда здоровью по политическим, расовым или религиозным мотивам, а в данном случае идёт речь о дискриминации личности на фоне... – и он умолкла, сосредоточенно сдвинув чуть широковатые изящные брови.

Олег Матвеевич расхохотался, с надменным видом изучив выражение лица любимой супруги, когда она додумывала свою мысль.

– Короче, ты поняла, – со смехом сказал он, чуть скривив губы.

– Да, поняла, – кивнула Светлана Эдуардовна, с задумчивым видом поправив свои золотистые завитки, уложенные в элегантную «улитку», и опять стала пить кофе, – дискриминация личности по национальным мотивам, не причиняющая вреда здоровья.

– Светлячок, я тебя сейчас прибью, – сквозь зубы проговорил Олег Матвеевич, исподлобья глядя на неё, – ты всё-таки попёрлась в суд?

– Вообще-то, у нас законник дома подрастает, – супруга попыталась увильнуть от столкновения, хотя выразительные зелёные глаза Светланы Эдуардовны виновато забегали, и Олег Матвеевич скрипнул зубами.

– Да, подрастает, – медленно и зловеще проговорил он, – но это не означает, что мать этого законника должна сама по судам бегать! Света! Мы с тобой, кажется, договорились! Ты обещала мне, что не будешь маяться дурью под названием – судебный переводчик!

– А если мне нравится? – тут пошла в атаку супруга, – и вообще, посмотри на часы, нам пора ребёнка на каток вести.

– Ребёнок! – грозно воскликнул Олег Матвеевич, и перевёл взгляд на дочь, которая в это время положила себе ванильное пирожное с фруктами и масляным кремом, – хватит объедаться выпечкой! Ты уже ночью слопала кусок, сейчас четвёртый ешь! А ну отдай, – он попытался отнять у Матильды тарелку, но та схватила с неё пирожное, целиком запихнула в рот и запила его кофе.

– Я от тебя сладости на замок запру, – Олег Матвеевич встал с места, – подъём, девушки! А ты, Светочка, не надейся, что отвлекла меня катком, я от тебя так просто не отцеплюсь!

– Ты параноик! – фыркнула Светлана Эдуардовна, закатив глаза.

– Напомнить тебе, родная, почему я стал таким мнительным? – взбешённо вскричал Олег Матвеевич, и та замахала руками.

– Всё-всё-всё! – подняла руки вверх супруга, – Олежек, не сердись! Лучше поехали кататься, – она подхватила дочь под руку, и увлекла её в прихожую, одеваться.

По дороге родители продолжали переругиваться, а Матильда молча изучала проносящийся мимо окон пейзаж.

Но, едва оказавшись на льду, девушка забыла обо всём на свете и стала кататься, получая удовольствие от процесса, лишь чуть позже выдалась возможность пообщаться с матерью наедине.

Матильда прислонилась к бордюру, чтобы немного отдохнуть, и Светлана Эдуардовна тут же к ней присоединилась.

– И стоило делать такую причёску? – весело спросила девушка, глядя, как та стирает пот со лба, к которому прилипли её красивые локоны.

– Да уж, не стоило, – фыркнула Светлана Эдуардовна, – явно не стоило. Могла бы обойтись и косой! Ты как? – и Матильда пожала плечами.

– Да так... – неопределённо ответила девушка, – скажи, а папа с дедушкой сильно поссорились? – и лицо матери погрустнело.

– Очень сильно, – печально сказала она, укоризненно посмотрев на дочь.

– Из-за меня, да? – жалобно проговорила Матильда.

– Да тут всё вместе, – Светлана Эдуардовна покачала головой, – давно у них тёрки шли, теперь вот всё то, что копилось долгие годы, взорвалось. Конечно, посылать по матушке родного отца не комильфо, но его понять можно.

– Папа послал дедушку!? – ахнула Матильда, не веря своим ушам.

– Да, солнышко, – печально проговорила Светлана Эдуардовна, – я же сказала, они очень сильно поссорились, и вряд ли теперь помирятся. Может, через несколько лет... – и Матильда побелела.

– Это я виновата! – со слезами в голосе проговорила она, – из-за меня получился этот скандал!

– Да ни в чём ты не виновата, – воскликнула Светлана Эдуардовна, – они ссорились каждый день на ровном месте, тем более, отец не мог ему кое-что простить, что тот сделал когда-то... – и Матильда вскинулась.

– Что простить? – с горящими глазами спросила она.

– Да так... – уклончиво ответила Светлана Эдуардовна, – тебе это знать не надо, – и в этот момент к ним подъехал Олег Матвеевич.

– Вы что тут шепчетесь? – деловито спросил он, и ухватил дочь за подбородок, – ты, что какая бледная, солнышко? Не замёрзла?

– Да, маленько, – поёжилась Матильда, и, подъехав к отцу, прижалась к нему, – сейчас бы что-нибудь погорячее.

– Спирта девяностоградусного? – со смехом спросил отец, и они все весело рассмеялись, а потом оглянулся по сторонам, – пойдём, выпьем горяченького, тут рядом есть кофейня. Тем более, нам пора сворачиваться, скоро на оперу.

И, сняв ролики, они переместились в уютную кофейню, расположенную рядом, и устроились за столиком с крепким сладким чаем.

– Я бы лучше на ВДНХ сходила, – призналась Матильда, маленькими глоточками попивая горячий чай, – мне там больше нравится.

– Вот ещё! – фыркнул Олег Матвеевич, – туда только со своими коньками! И там вечно толпы народа!

– Если честно, то и мне там больше нравится, – призналась Светлана Эдуардовна, – хотя и здесь, в «Сокольниках» тоже неплохо. Кстати, я там видела такой красивый кулончик из красного янтаря в том павильончике у входа на ВДНХ... – и Олег Матвеевич усмехнулся.

– Я понял, милая, – с улыбкой сказал он, – буду иметь в виду.

– И ещё там есть прикольные серёжки, – Светлана Эдуардовна кивнула на дочь, – очень симпатичные, висячие, как раз для молодой девушки.

– Я тебя услышал, милая, – Олег Матвеевич откинулся на спинку стула, – что-то я уже притомился от этого катания.

– Кататься он притомился! – бросила на него взгляд супруга, – мускулы себе накачивать ты не утомляешься! – и тот скривил губы.

– Можно подумать, что тебе не нравится! – хохотнул он.

– Почему же... – Светлана Эдуардовна слегка покраснела, – нравится.

– Специально накачиваю, – вдруг ухмыльнулся Олег Матвеевич, – чтобы потенциальных кавалеров дочери с лестницы половчее спускать!

– Ты в своём репертуаре! – закатила глаза Светлана Эдуардовна, а Матильда лишь вздохнула в ответ.

Вечер шёл своим чередом – Матильда с матерью зашли в уборную, где быстренько переоделись в платья, вещи сложили в пакеты, и прямо с катка они поехали в театр. Олег Матвеевич переодеваться не стал, посчитал, что менять один чёрный свитер на другой не стоит.

Домой они вернулись очень поздно, и, открыв дверь, услышали оглушительные вопли, и переглянулись.

– Что это такое? – изумлённо спросила Матильда, осторожно заглянула в гостиную, и закатила глаза.

– Что там такое? – Олег Матвеевич двинулся за ними.

– Костя с Киром что-то смотрят, – ответила девушка, и вошла в гостиную в тот момент, когда в телевизоре из телевизора вылезало нечто в белой рубашке и с чёрными волосами.

– Мамочки! – взвизгнула девушка, и, закрыв лицо, прижалась к отцу.

– Выключите этот бред! – крикнул Олег Матвеевич, пытаясь перекричать вопли из телевизора, когда призрак девушки медленно пошёл за героями сего монументального кино, но сыновья не услышали.

– Папа, подожди! – подняла на него глаза Матильда, и стала распускать косу, а Олег Матвеевич сначала сдвинул брови, а потом ухмыльнулся, когда понял, что задумала дочь, увидев, как начёсывает волосы на лицо. А Матильда, начесав чёрные длинные волосы на лицо, положила руки прямо на плечи братьям.

Как раз в это время призрак в телевизоре тоже положил ладони на плечи героям... Костя и Кирилл обернулись, и...

Вопль, потрясший их гостиную, был слышен, наверное, всему подъезду, парни кубарем скатились с дивана, а Матильда покатилась от смеха.

– Что вы так кричите? – вбежала Светлана Эдуардовна, и увидела трясущихся от хохота супруга и дочь, и сыновей, сидящих на полу, и икающих от пережитого ужаса, и крики из телевизора.

Кирилл набрал полные лёгкие воздуха, резко выдохнул, а потом нажал на кнопку стоп на проигрывателе.

– Ну, сестричка, спасибо тебе, – полным ужаса и восхищения голосом воскликнул он, а потом парни встали с пола.

– Безобразница! – резюмировал Костя, подходя к сестре, – и что нам с тобой сделать? Кир, давай её проучим.

– Я только «за», – мгновенно отреагировал Кирилл.

– Эй, полегче, – тут же вклинился отец, – что это вы тут задумали?

– Ничего особо зверского, – ухмыльнулся Костя, и, шагнув к сестре, стал её щекотать, и Матильда завизжала.

– Спасите! – со смехом закричала она, и с топотом помчалась к себе.

Юркнула в спальню и закрыла дверь на задвижку.

Матильда едва успела принять душ и переодеться, когда у неё в сумочке зазвонил мобильный, и она увидела номер Алевтины.

– Привет, – прошептала девушка, устроившись на кровати, – как дела?

– Ничего, – так же шёпотом ответила подруга, – у нас новости.

– Хорошие? – тут же спросила Матильда, слегка испугавшись.

– Да как сказать... – уклончиво ответила Алевтина, – во-первых, тот мужчина, который шантажировал твоего отца, мёртв... – и Матильда ахнула в трубку от неожиданности.

– Ты уверена? – севшим голосом спросила она.

– Абсолютно, – ответила в трубку Алевтина, – я сама труп видела. Мы тут небольшой бенц устроили в доме, где офис Меркулова находится, и увидели... И тут ещё кое-что по нашему делу... Где твой отец был тридцатого декабря вечером?

– Со мной, мамой и моими двоюродными сёстрами на балете, – недоуменно проговорила Матильда, – он купил пять билетов на Лопаткину, в дом музыки, но Костя и Кирилл, мои старшие братья, отказались, у них какая-то вечеринка была запланирована с друзьями.

– Лопаткина, говоришь? Дом музыки? – нехорошим тоном уточнила Алевтина, – а никаких эксцессов не случалось? С некоей особой вы не сталкивались? – и Матильда испугалась и встревожилась.

– Да, сталкивались, – тихим голосом проговорила она, – одна женщина утверждала, что у неё роман с папой, но он открестился от всего. Мама чуть с ума не сошла от ревности, отвесила папе пощёчину, а, когда поняла, что эта женщина врёт, чуть волосы ей не выдергала.

– Эту женщину звали Марианной? – деловито поинтересовалась Алевтина.

– Да, Марианной, – припомнила Матильда, и, подобрав под себя ноги, окончательно встревожилась, – да что случилось?

– А ты почему нам это не рассказала? – недовольно спросила подруга.

– Забыла... – растерянно ответила девушка, – так всё стихийно произошло. Сначала она на нас налетела, родители поссорились, потом мама чуть не прибила её, а потом я увидела, что она села в машину с номером, которая до этого чуть папу на Крымском мосту не сбила. Я сказала об этом папе, и он помчался за ней... – и Алевтина ахнула в трубку.

– Матильда! Он её чуть не убил! – воскликнула она, и Матильда онемела от ужаса, – он её ударил ножом и теперь Марианна в коме, лежит в больнице. Нам соседка рассказала, она всё видела.

– Ты не врёшь? – жалобно проговорила Матильда, и подруга вздохнула.

– А смысл? – резонно возразила Алевтина.

– Но как же так... – жалобно проговорила Матильда, сжавшись в комок, – он же... Что сказала эта соседка? – и Алевтине пришлось повторять всё то, что рассказала Вера.

– Мы так думаем, – медленно произнесла Алевтина, – что вряд ли его возможно посадить... Да и ты вряд ли этого хочешь. Но надо, чтобы Степан Сергеевич его прищучил, чтобы всё это прекратилось.

– Как знаете, – сквозь слёзы проговорила Матильда.

– Эй, ты чего там? – мгновенно всполошилась подруга, – не реви, слезами делу не поможешь.

– Да, я знаю, – тихо проговорила девушка, и, услышав шорох за дверью, решила прекратить разговор, – извини, я не могу разговаривать, чуть позже тебе перезвоню. Ладно?

– Ладно, – прошептала в трубку Алевтина, и отключилась.

Какое-то время Матильда молча сидела на кровати, а потом встала, и поверх синей шёлковой пижамы надела синий халат и вышла из комнаты. Она подошла к кабинету отца.

Тихонько толкнув дверь, она обнаружила, что отец сидит за столом, уткнувшись в свой ноутбук, и тихо поскреблась в дверь, привлекая к себе внимание. Олег Матвеевич мгновенно поднял голову.

– Что такое, малышка? – устало спросил он.

– Ты что не спишь? – девушка замялась в дверях, не зная, что сказать и как, – уже поздно... – и отец усмехнулся.

– Кое-что срочно доделать надо, – ответил он, и кивнул головой на розовый пуфик, стоявший около его стола, – посиди со мной, если хочешь, потом что-нибудь вкусненькое съедим. Я что-то проголодался, но мне осталось работы минут на десять.

– Хорошо, пап, – Матильда опустилась на пуфик около него и следила за его манипуляциями на компьютере.

Специальными чертёжными программами Олег Матвеевич владел в совершенстве, всё-таки он был инженером, в своём время окончившим нефте-газовый институт, и был профессионалом высокого класса в своём деле. И Матильда с тоской наблюдала за ним, не понимая, зачем он совершает преступления, ведь он умный и образованный человек.

Он с лёгкостью организовывал и управлял, прошибал лбом стены, визуально, разумеется, был сильным, разумным и властным, и с логикой у него всё всегда было всё в порядке.

Матильда не понимала, зачем ему надо было вставать на путь криминала, ей хотелось его спросить об этом, но в душе девушки всё замирало от мысли, что он преступник. Её охватил тихий ужас, когда она узнала, что он убрал двух ненужных ему свидетелей.

Она следила за работой отца, и, в тоже время, не видела, что он делает. Она глядела сквозь компьютер, не замечая ничего вокруг.

Только, когда отец выключил ноутбук, до неё дошло, что он закончил.

– Ты что? – повернулся к ней отец, видя, что дочь немного не в себе.

– Да так, – уклончиво ответила Матильда, – просто грущу.

– И почему грустит моё солнышко? – Олег Матвеевич встал с места, нежно погладил дочь по голове, а потом поднял её на ноги.

– Сама не знаю,– и подняла на него глаза, – я и сама что-то проголодалась. Там было заливное из щуки и линя.

– Отличная мысль, – закивал Олег Матвеевич, увлекая дочь за собой, – но я, пожалуй, предпочту из языка.

Остаток вечера она провела с отцом. Они поужинали, хотя ужин у них получился поздним, и поговорили о разном.

Матильда, хоть и была не в себе от поступившей информации, но она ни слова не сказала отцу, не желая омрачать вечер, и, тем более, выяснять с ним отношения.

Она знала, что отец начнёт кричать, ругаться, что-нибудь, не дай бог, сделает с её новыми друзьями, и потому девушка предпочла молчать.

Алиса обещала заехать около одиннадцати часов, но у Матильды вещи были не собраны. Вчерашний день был слишком долгий, она допоздна засиделась с отцом на кухне, общаясь с ним.

Матильда не выспалась и отчаянно зевала, пока варила овсянку.

– Ты что, какая сонная? – со смехом спросил Кирилл, – что ночью делала? – и Костя захихикал.

– Наверное, очередную каверзу нам готовила, – скептически проговорил он, – не иначе! Размышляла, как получше напугать!

– Безобразница, – резюмировал Кирилл, поглядывая на сестру.

– Нечего было такой хаос устраивать, – с усмешкой проговорил Олег Матвеевич, – придумали тоже – «Звонок» смотреть! Вот и посмотрели!

– Прикольный фильм, – пожал плечами Костя.

– Надеюсь, шутка тоже вам показалась прикольной, – ухмыльнулся в ответ отец, а потом посмотрел на Матильду, – мы с тобой скоро от голода тут лапки сложим. Что там с кашей?

– Почти готова, – девушка бросилась разливать овсянку по тарелкам.

Сложив в большую сумку одежду, Матильда с матерью спустилась в лифте на первый этаж и в этот момент позвонила Алиса.

– Привет, – воскликнула Светлана Эдуардовна, вынув телефон, – да, мы в подъезде, сейчас выходим.

Олег Матвеевич посадил их в «Вольво» Алисы, и они тронулись с места. Матильда положила голову на плечо матери и мгновенно уснула, сказалась почти бессонная ночь.

От соседей Никита узнал, что квартира Туманских временно опустела. Этим же утром к ним зашла единственная соседка Туманских, Таисия Ивановна; она дружила с бабушкой Никиты и теперь вместе с Ниной Валентиновной самозабвенно обсуждала соседей.

– Не повезло тебе с этой семьёй, – со вздохом проговорила Нина Валентиновна, – этот Туманский такой тип...

– Вот про Светочку ничего не скажу, хорошая женщина, – тут же возразила Таисия Ивановна, – очень уважительная и добрая, но уж слишком безрассудная, да и девочка милая. Только беда на мою голову! Представляешь, что вчера было?

Никита в это время пил чай и слушал разговор пожилых женщин.

– Олег со Светой и с дочкой уехали куда-то рано утром, – стала рассказывать Таисия Ивановна, – так их парни такой тарарам устроили. Весь день из их квартиры крики слышались, я, было, перепугалась, подумывала уж милицию вызывать, но послушала через стенку и сообразила – фильм они какой-то смотрят, судя по всему, жутко страшный, а крики эти из телевизора. Весь день грохот стоял, потом вернулись родители с дочкой, опять визг и писк, и только после этого угомонились. И что бы ты подумала? Этим утром Олег проводил жену с дочкой куда-то с вещами, а потом собрался сам и тоже уехал. Эти пацаны остались одни дома. Они же мне покоя не дадут!

– Так они ж вроде студенты, – резонно возразила Нина Валентиновна, – вряд ли будут особо доставать.

– А ночью? – со стоном воскликнула Таисия Ивановна, – и потом, Новый год же! – и тут до Никиты дошёл смысл поступившей информации.

Туманские куда-то уехали! Неужели они сбежали... Олег Матвеевич просто сбежал, не оставив следов!

Он одним махом проглотил бутерброд, запил его чаем и выбежал из кухни. Схватил телефонную трубку, Никита затормозил, понимая, что дал маху; ведь, если Туманские сбежали, то уж наверняка, уехали бы сыновья Олега Матвеевича и Светланы Эдуардовны.

Вряд ли он бросит сыновей, а дочь заберёт! Помотав головой, Никита понемногу пришёл в себя, понимая, что, скорее всего, они просто поехали куда-то отдохнуть и решил позвонить Алевтине.

И оказался прав, Алевтина подтвердила его подозрения.

– Да, они уехали на какой-то девичник, – со смешком сказала девочка, – институтская подружка Светланы Эдуардовны вздумала устроить девичник с детьми, то есть, с дочерьми, у кого есть дочери. Они махнули до конца каникул в какую-то деревню, на лыжах кататься, а Олег Матвеевич улетел в Норвегию по каким-то делам.

– Откуда такие подробности? – только и спросил Никита.

– Так от Матильды, – ответила ему девочка, – мы с ней болтали ночью. У тебя какие планы? Звонил своему Юлию?

– Звонил, – со вздохом облегчения ответил Никита, – рассказал всё, он обещал допросить охранника, выяснить всё про этого Мартынова и про этот спортивный центр.

– А про Аллу? – проявила бдительность Алевтина.

– И про Аллу тоже сказал, – ответил Никита, – так чем сегодня займёмся? – Есть конструктивные предложения? – спросила Алевтина.

– Давай сходим в кафе, – собравшись с духом, выпалил на одном дыхании Никита, и смутился.

– На свидание приглашаешь? – кокетливо спросила девочка.

– Что-то вроде того... – не слишком уверенно проговорил мальчик, боясь, что она его сейчас просто отошьёт и дело с концом.

– Давай сходим, – неожиданно согласилась Алевтина, – говори место и время, – и они, договорившись о встрече, разъединились.

Никита был на седьмом небе от счастья. Самая красивая, по его мнению, девочка в школе пойдёт с ним на свидание!

Даже бабушка, увидев счастливое выражение на лице внука, поняла, что тот разговаривал с девочкой, и, что, скорее всего, разговор был продуктивным, раз Никита такой счастливый.

Сейчас всё зависело от Юлия, делать ребятам было решительно нечего.

Встретившись с Алевтиной около входа в метро, Никита протянул ей букетик хризантем, и девочка улыбнулась.

– Я давно тебе нравлюсь, да? – с улыбкой спросила она.

– Вообще-то, да, – смущённо признался парень, – я тебе с первого класса симпатизирую.

– Я заметила, – и Алевтина протянула ему ладонь, – пошли?

– Пошли, – и они отправились гулять.

Ребята сходили в кино, а потом зашли в кафе и заказали по пирожному. Алевтине уже начал нравиться Никита, она невольно отметила, что он очень милый и симпатичный.

Когда их свидание уже подходило к концу, Никите позвонил брат.

– Привет, – весело воскликнул Юлий, – я кое-что нашёл.

– Давай, говори, – воодушевлённо воскликнул Никита, посмотрев на свою подружку.

– Значит, так, – скороговоркой проговорил Юлий, – путём долгого вычисления я выяснил, кто такая эта Алла, и скажу прямо, она не родственница Анне Юрьевне, лишь притворялась ею по каким-то своим причинам. Алла Карбышева – москвичка, она сирота и воспитывалась тёткой, Карбышевой Антониной Дмитриевной. Антонина Дмитриевна работает в универмаге уборщицей, образования у неё нет, а вот Алле повезло поступить в университет имени Баумана. Девочка на редкость умна, медалистка, она прошла по конкурсу. Ничего необычного, кроме того, что она якобы является, племянницей Михайловой и её убили в подъезде, где они якобы жили.

– Почему – якобы? – недоуменно спросил Никита, – мы же её там и нашли! В том подъезде! Да и Нина Николаевна с Ариной подтвердили, что Алла там жила.

– Да, это так, – согласился с братом Юлий, – и это странно. С этой Анной Юрьевной вообще непонятки... Те же соседи утверждают, что она якобы из Петербурга, а на самом деле она москвичка. Более того, они уверяют, будто она им говорила, что у неё в Петербурге похоронена дочь, а по документам у неё нет детей.

– Ясное дело, если дочь умерла, – недоуменно проговорил Никита, но брат его перебил.

– Ты не понял, – возразил Юлий, – у неё не было детей вообще, она не рожала. Откуда взялась эта дочь?

– Может, приёмная? – теперь и Никита всерьёз озадачился.

– Тогда бы она была на неё по документам записана, – воскликнул Юлий, – это раз, во-вторых, у Аллы есть родной человек, который её и воспитывал, а с Анной Юрьевной она стала жить сравнительно недавно. Короче, чешите в универмаг, поболтайте с Антониной Дмитриевной.

– Думаешь, он сейчас работает? – скептически спросил Никита.

– Ну... Кое-что работает... – уклончиво произнёс Юлий, – и этот универмаг тоже должен работать, я смотрел по интернету.

– Ладно, сходим, – тут же откликнулся Никита, с нежностью посмотрев на Алевтину, сидевшую рядом, опустив глазки.

– Только завтра, – со смешком сказал Юлий, – сейчас всё закрыто, второе число всё-таки. Пока, братишка, – и он отключился.

Алевтина тут же выразительно посмотрела на приятеля.

– Что там? – с любопытством спросила она.

– Оказывается, Алла вовсе и не племянница Анне Юрьевне, – озадаченно проговорил Никита, – вот ведь чертовщина! Алла в Бауманке училась, на факультете юриспруденции... – и девочка вздёрнула брови.

– Там есть такой факультет? – недоверчиво спросила она, – я думала, там исключительно инженеров готовят по различным профилям техники и механики в целом.

– Да, верно, – закивал головой Никита, – львиная доля факультетов действительно инженеров готовят, но есть ещё и военный, лингвистический и социально-гуманитарный факультеты.

– Откуда подробности? – вздёрнула брови Алевтина, – почему интересуешься? – и Никита смущённо улыбнулся.

– Да я хочу поступить туда, – признался он, поглядывая в окно кофейни, за которым мела метель и мигали огоньки гирлянд, – родители не против, они даже рады. Папа сначала, конечно, был недоволен, он хотел, чтобы я на экономический пошёл, но факультет инженерного бизнеса и менеджмента в Бауманке его тоже устроил.

– Здорово, – улыбнулась Алевтина, – а я, скорее всего, на врача, как мама. Не знаю, конечно, смогу ли поступить, но попробую, мы с Иришей в стоматологи метим, я её по биологии натаскиваю.

– Ещё четыре года, – задумчиво проговорил Никита, и посмотрел в чудесные выразительные глаза девочки, – так ты будешь моей девушкой?

– Да, буду, – спокойно ответила Алевтина, отлично понимая, как трудно это даётся Никите, что он изрядно смущается.

На следующий день Никита первым делом позвонил Сергею, и тот тут же потребовал от друга ответа, где он пропадал весь вечер.

– Мы с Алей в кино ходили, – честно признался тот, и Сергей сразу заподозрил неладное.

– В кино? – недоверчиво спросил Сергей, – тебе же какая-то девочка из своего класса нравится! – и Никита усмехнулся.

– Так она и нравится, – со смешком сказал он, – видишь, как всё сложилось! Из всей Москвы и московской области Матильда умудрилась подружиться именно с Алей и Иришей.

– Да, прикольно, – согласился с другом Сергей, у которого в душе поселилась тоска при мысли о прекрасных синих глазах.