Текст книги "Академия неформат (СИ)"

Автор книги: Наталия Зябкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Жаклин взяла туз за краешек – осторожно, стараясь не порезаться, а потом отпустила. Карта осталась висеть перед нею: по белой бумаге, пропитанной эманациями ксантрия, пробежал яркий блик и погас. Девушка легонько коснулась её краем ногтя – туз начал медленное вращение вокруг своей оси, ускорявшееся с каждым витком. Она выставила руку и мысленно сказала «стоп!» − карта замедлила вращение, но не остановилась. Стоило убрать руку, туз вновь начал наращивать обороты. Интересно, если его не останавливать, что будет? Жаклин завороженно наблюдала, как карта быстро превратилась в размытое пятно, разгорающееся золотистым светом изнутри… В какой-то момент она поняла, что голова наливается тяжестью, а сердце колотится, словно после бега. В ушах зазвенело и на глаза опустилась вязкая звенящая темнота.

***

Первыми вернулись звуки – кто-то очень настойчиво скребся и не переставая монотонно бубнил над ухом. Жаклин открыла глаза, уставившись в потолок.

− Ну, наконец-то! Кто же шутит с такими мощными артефактами! Он создан при помощи королевской крови, а значит несет в себе её частицу!

От долгого лежания на полу руки и ноги сильно остыли, а спина болела. Сколько раз она читала в книгах об очнувшихся в незнакомом месте! Этот раздражающий первый вопрос, казавшийся ужасно глупым: «где я?» и ещё – «кто здесь?». Однако в данных обстоятельствах, именно такой вопрос оказался очень уместным.

− Кто тут? – спросила Жаклин, оглядев собственную комнату. В окно лился яркий свет – значит она провалялась без сознания не слишком долго. Никто не отозвался. Девушка приподнялась на локте – голова кружилась.

− Наверняка призрак лорда Скрига, − пробормотала она, осторожно вставая с пола. Туз любовников, ничуть не изменившийся, свалился с платья под ноги. – А ты коварен! Совсем как твой создатель. Сколько же я провалялась на полу?

Часы на стене подсказали ответ – до встречи с Рози Валенсо оставалось пару минут – а ещё нужно было дойти до аудитории. Жаклин потёрла лицо, чтобы поскорее прийти в чувство.

− Прежде чем играть с артефактом, нужно изучить его свойства! – прокаркал всё тот же голос из ниоткуда.

Неприятный озноб страха пробежал по спине паучьими лапками и замер где-то в районе горла, стянув его ледяной паутиной. Хотелось бежать поскорее, но Жаклин оставалась на месте.

− Лорд Скриг? – дрожащим голосом спросила она, вцепившись в край подола.

Никто не отозвался. Видимо капризный призрак, выдав ценные указания, успел удалиться в одному ему известном направлении. Девушка поёжилась – теперь по вечерам ей не будет так уютно в собственной комнате. Нужно поискать, как запереть помещение от назойливых призраков, подумала она, пряча туза обратно в блокнот. На дрожащий от слабости ногах она поспешила в аудиторию, предварительно захватив «Занимательное зельеварение для домохозяек». С зельем для Рози придётся разбираться на месте.

***

Когда она, немного запыхавшись, подошла к аудитории, в коридоре было пусто. Она сунула ключ в замочную скважину, но дверь неожиданно подалась под рукой. Жаклин вошла, и удивлённо воззрилась на Орландо де Абли и Рози Валенсо, сидевших за разными столами поодаль друг от друга. На отставленной ладони парня доверчиво дремала чрезвычайно толстая крыса. Рози брезгливо поглядывала на неё, скрестив руки на груди в позе поруганной добродетели. Орландо заботливо поглаживал своего питомца по белой спинке, а он в ответ подёргивал розовым острым носом и сучил мятым ухом.

− Простите! Я… Возникли небольшие осложнения! – от удивления Жаклин не сразу сообразила, что сказать. – А кто вас впустил?

− Дверь была не заперта, − Рози пожала плечами. – Мы поняли, что вы отошли на минуту и решили войти, чтобы не торчать в коридоре.

− Э-э-э… − Жаклин судорожно вспоминала, заперла ли дверь перед уходом. Память услужливо подсовывала картинку, поворачивающегося в замке ключа. «Подумаю об этом после», − решила она, мысленно возвращаясь к студентам. – Итак, Рози, вы готовы?

− Да, − неуверенно ответила девушка.

Не тратя лишних слов, Жаклин достала из подсобки цейсовую горелку, небольшой стальной котёл, подвесила его на сборной треноге, налила туда дистиллированной воды, выкрутила ручку, регулируя жар и принялась листать руководство. Состав оказался неожиданно сложным, а один из ингредиентов…

− Рози, мне совсем перестала нравится эта идея. В составе зелья идёт карбинозный камень – в инертном состоянии он безвреден, но стоит его нагреть, как он начинает менять свойства веществ. Иногда непредсказуемо. Это катализатор… Мы его ещё не проходили.

− Как ксантрий? – спросил де Абли.

− Не совсем, − ответила Жаклин. – Ксантрий – магический проводник, закрепляющий воздействие. Карбиноз – минерал, вызывающий необратимые изменения в самом веществе, предугадать которые невозможно: жидкость становится камнем, а самая твёрдая порода размягчается. Но может произойти и так, то обычная вода станет кислотой…Однако, в определенных сочетаниях, изменения устойчивы, то есть, всё зависит от состава вещества.

− Может не надо? – робко спросил Орландо, стрельнув глазами в сторону Рози.

− Что, за свою крысу испугался? – задрала подбородок Валенсо.

− Согласна со сьером де Абли, − поддержала парня Жаклин. – Мы можем получить яд.

Рози вздохнула, но упрямо покачала головой:

− Мы попробуем!

В очередной раз задавшись вопросом, откуда в популярном издании взялся рецепт с исключительно лабораторным ингредиентом, и кто занимается отбором информации, она стала бросать травы и коренья в закипающую воду.

− Тут сказано, прежде чем опустить карбинозный камень, нужно чтобы отвар покипел ровно три минуты.

Перевернув песочные часы, она стала следить, как мелкий песок струйкой перетекает из одной ёмкости в другую, попутно поясняя:

− Катализатор можно достать только специализированных лабораториях на производстве, либо, как у нас, в учебном заведении. В свободном доступе его просто нет.

Последняя песчинка опустилась на дно часов. Жаклин быстро взяла щипцами молочно-белый минерал, очень похожий на обычный кремний, только с меловым налётом, придававшим кажущуюся бархатистость поверхности. Стоило камню оказаться в желтоватом отваре, как он прекратил кипение и окрасился в яркий лазурный цвет, густея прямо на глазах. Через пару мгновений в котелке вместо жидкости оказалась странная желеобразная субстанция.

Жаклин быстро выключила горелку и ложкой вытащила карбинозный камень на приготовленную маленькую тарелку. Котелок оказался холодным – реакция поглотила тепло, вернув катализатору прежнее инертное состояние. Ещё раз пробежав глазами руководство, девушка объявила:

− Зелье готово. В руководстве сказано, что его нужно принимать по чайной ложке раз в сутки, не дольше месяца. При необходимости, после двухнедельного перерыва курс можно повторить.

− Сколько дать крысе? – спросил Орландо, с подозрением заглядывая в котёл. – Наверно не больше спичечной головки?

− Нет, тут сказано, что количество зелья на один приём не зависит от размера или веса принимающего. Чайная ложка – стандартная мера для всех.

− Как же будет регулироваться потеря веса? – спросила немного побледневшая Рози. – Если мне уже достаточно…

− Каждый приём убирает одну сотую общего веса в сутки. Чтобы перестать худеть, достаточно просто прекратить пить зелье, − прочла Жаклин.

− Удобная схема, − Орландо без лишних разговоров зачерпнул из котелка неаппетитное желе заранее приготовленной ложкой, и отважно сунул под нос сонной крысе. – Цервион, прости!

Крыс понюхал угощение, лизнул… И вмиг опустошил ложку, довольно попискивая. Де Абли не мигая уставился на питомца, который не выказывал никаких признаков беспокойства.

− Одна сотая от веса, − пробормотал он. – Не так уж заметно.

− Через сутки посмотрим, − сказала Жаклин. – Пока понаблюдаем. Заберешь его, или оставишь здесь?

− Нет-нет! Ему тут будет скучно! Цервион привык путешествовать у меня в кармане.

− Немедленно найди меня, если с ним что-то случится.

− Хорошо.

Он забрал крысу и удалился, всем видом излучая беспокойство.

− Я думала, будет ясно сразу, − пожаловалась Рози.

− Для верности, хорошо бы подождать пару дней, − разочаровала её Жаклин. – Скорее всего, изменения если и будут происходить, то постепенно.

− Ладно, − вздохнула девушка, − Тогда я тоже пойду.

***

На следующий день ликующий де Абли принёс свою крысу прямо на репетицию театральной студии.

− Цервион очень заметно похудел! – шептал он, сверкая глазами. – С ним всё в порядке – аппетит прежний. Даже, мне кажется, он немного повеселел.

− Спасибо вам, Орландо! – искренне поблагодарила Жаклин. – Давайте всё же перестрахуемся.

− Я только за, − важно кивнул парень. – Вы же знаете моё отношение…

Его оборвал громкий визг: Елена Свембли, жгучая брюнетка, игравшая королеву, хотела что-то спросить у Жаклин, но увидала крысу.

− Вот, − девушка сунула в руку Орландо флакон с зельем. – Дайте ему сегодня. Помните, не больше чайной ложки! Елена, не кричите так, это всего лишь ручная крыса.

Студент поскорее вышел за дверь, чтобы больше не пугать сокурсницу. Рози была очень разочарована, когда вместо обещанного зелья, Жаклин объявила ей, что они ещё наблюдают за Цервионом, и снадобье у Орландо.

− Ещё не хватало, чтобы эта бледная немочь его потеряла! – раздражённо проговорила она, недовольно поморщившись. – Ему же ничего нельзя доверить!

− Зря вы так, Рози, − возразила Жаклин. – Не забывайте, парень пожертвовал для вашей безопасности собственным питомцем.

− Но с ним же ничего не случилось! – не сдавалась Валенсо.

Их пререкания прервало появление Шульмана.

− О! Ты же не собирался сегодня приходить! – Рози немедленно переключилась на него.

− Да вот, совесть взыграла. Решил ещё раз прогнать сцену королевой, − ответил он, не спуская глаз с Жаклин. – Что-то она мне никак не даётся.

− Очень похвально! – девушка улыбнулась уголками губ. – Заодно отвлечете Елену.

Не теряя времени, Патрик вышел на сцену, подхватив под руку брюнетку. Встав на свои места, они начали декламировать текст. Елена откровенно кривлялась, жеманно переигрывая. Шульман твердил слова – верно, но без всякого чувства…

− Стойте! – Жаклин похлопала в ладоши. – Так совсем не годится! Зрители закидают нас орехами! Елена, чуть поспокойнее, а вы, Патрик, наоборот. Да, вы… то есть король, любит Франзину, но королева всё-таки его жена! Получается, она признается ему в чувствах, а король, уставившись в пол бубнит на одной ноте. Смотрите! Елена, вашу реплику!

− Что холоден как лёд? Зачем глядишь угрюмо? Не хочешь говорить со мной совсем! – на этот раз студентка не кривлялась.

− Я должен вас покинуть вскоре − так мне диктует долг, что надо всеми властен! Пусть я король, но подневольнее солдата! – продекламировала Жаклин, потянув руку в сторону «королевы». – Примерно так. Вы поняли?

− Наверно, − Шульман не смотрел на неё. – Попробую ещё раз.

Они повторяли сцену снова и снова, но реплики Патрика выглядели безжизненно. Наконец Елена начала жаловаться, что ужасно устала, а завтра у них должна быть лабораторная работа по заклинаниям.

− Сьер Кранц неумолим, вы же знаете! – хныкала она. – Он не станет слушать отговорок!

− Ладно, на сегодня достаточно, − устало вздохнула Жаклин. – Встретимся послезавтра – после лабораторной сьера Кранца необходимо прийти в себя.

Она заперла зал после того, как все покинули его и пошла в сторону кафедры – сдать ключ.

«Я должен был тебя покинуть вскоре – так нам диктует долг, что надо мною властен. Пусть не король я, но подневольнее солдата!» − перефразированная реплика из пьесы повисла в воздухе. Жаклин замедлила шаг – сказанные таким тоном, слова разили прямо в сердце. Девушка вздохнула, сдерживая слёзы, подступающие к горлу и обернулась.

− Ты злишься на меня, − Патрик подошел ближе, но остановился в паре шагов от неё.

− Это слово не отражает моих настоящий чувств, − ответила Жаклин. – Не злюсь. Не понимаю, почему со мной так поступили, расстроена, но не злюсь.

Он подступил ещё на шаг, но вновь замер в нерешительности.

− Я хотел извиниться. Просто… Никак не мог найти в себе сил, − он не сводил с неё горящего взгляда. – Слова из пьесы очень точно отражают причину, почему вышло именно так.

− Не нужно объяснять − я не так глупа, как может показаться. Вне университетских стен у таких отношений между нами нет никаких шансов. Пусть всё останется, как есть – я преподаватель, вы студент – и только! − этот разговор становился невыносимым. Жаклин развернулась и пошла дальше, стирая всё-таки сорвавшуюся с края глаза слезу.

Патрик нагнал её в несколько шагов, резко развернул к себе и крепко обнял.

− Если бы ты знала, как это разрывает мою душу, − прошептал он ей в волосы. – Видеть тебя каждый день – холодный взгляд, учительский тон… Никакой возможности коснуться! Ужасная, бесчеловечна пытка!

Девушка замерла, а потом попыталась высвободиться.

− Дай мне ещё минуту, − прошептал Патрик, не отпуская. – Ещё пару мгновений.

Девушка всхлипнула. Пальцы Шульмана запутались в её волосах, безвозвратно растрепывая причёску, путешествовали по позвоночнику, оставляя за собой горящие дорожки. Жаклин вновь попыталась отстраниться, но парень прижал её ещё крепче.

− Сейчас, − горячо шептал он. – Ещё чуть-чуть и отпущу. Ещё немного…

Как ему сказать, что она этого не хочет? Совсем! Как же хотелось продлить эти блаженные секунды на целую вечность, и путь не было бы никого на свете, способного сказать, что это неправильно и так не должно быть… Должно! Только так правильно!

− Всё! – Патрик оторвался от неё, почти грубо отпихнул, и для верности отступил на шаг. – Прости меня! Не смог сдержаться.

− Что там случилось? – спросила Жаклин, остро осознавая, как самостоятельно рушит налаживающийся хлипкий контакт. – В парке, что это было? Я видела чёрную птицу из дыма и тумана…

Шульман вздрогнул и покачал головой.

− Она смотрела на меня!

− Это и есть черный феникс, − ответил Патрик. – Тебе… Точнее нам, очень повезло, что он тебя не коснулся! И не только тебя, но и никого другого. Мой дар только так проявляет себя, но он… убивает! Никогда не стой на пути черного феникса.

− Но… − Жаклин хотела рассказать, однако Патрик покачал головой.

− У нас действительно ничего не получится. Это была непростительная слабость с моей стороны – я потерял контроль. Такого больше не повторится!

Он развернулся и быстро пошёл дальше по коридору.

***

Девушка постояла некоторое время в растерянности, пытаясь совладать с чувствами. Так ли она дорога, раз от неё так быстро отказываются? Все эти пронзительные слова… Может быть, они лишь словами и являются? В сущности, что она знает о Патрике Шульмане, кроме того, что он сам рассказывал? У него общие знакомые с Гарвеем…Принц! Как же она не подумала? Вот кого стоит хорошенько расспросить о таинственном парне с зелёными волосами!

Возможность представилась не сразу. Перед предкарнавальными каникулами начиналась чреда зачётов, лабораторных и контрольных работ. Студенты были очень заняты. Даже театральный кружок собирался теперь один раз в неделю вместо двух. Занятые в постановке постоянно жаловались на нехватку времени и недосып. Жаклин их прощала, но время неумолимо двигалось в направлении премьеры, а большинство «плавало» в тексте. Некоторые, как Елена Свембли, безбожно переигрывали, остальные даже не утруждали себя игрой, попросту пересказывая свои роли. Гарвей перестал приходить на репетиции, не видя в них смысла, раз не сможет участвовать в спектакле.

Как-то после материаловедения, где она поведала студентам о свойствах карбинозного камня, слегка отступив от общей программы, девушка попросила:

− Сьер де Ансола, задержитесь на минуту.

Гарвей послушно подошел к ней.

− Чем могу служить прекрасной даме? – витиевато поклонился он. Жаклин поморщилась, но ответила в тон ему:

− Мсье, у меня к вам одно дело: хочу проконсультироваться по поводу вашего подарка и ещё кое о чём.

− Туз стал плохо себя вести? – поднял бровь принц. – Попробуйте запустить его в тренировочную цель – мне всегда помогало.

− Насколько хорошо вы изучили его свойства? – просила Жаклин.

− Я создавал его как замаскированное оружие, занимающее мало места и находящееся всегда под рукой, − ответил Гарвей. – В принципе, других свойств, кроме поражения указанной цели и зависания в воздухе в потоках силы, не наблюдал. А есть и другие?

− Как ни странно, − кивнула Жаклин. – Правда, основательно изучить ещё не успела. Он, похоже, создаёт при вращении магическое поле…

− При вращении? – перебил Гарвей. – Карта обычно просто висела в воздухе.

− Я подтолкнула его пальцем, а он стал вращаться вокруг своей оси и высосал при этом из меня огромное количество энергии.

Гарвей сложил руки на груди, скептически глядя на неё.

− Вы рассказываете очень странные вещи.

− Не нами сказано – магические артефакты, вобрав достаточное количество энергии часто обретают собственное сознание, − ответила Жаклин. – На самом деле, я хотела поговорить с вами не об этом.

− Слушаю, − кивнул принц.

− Расскажите мне пожалуйста о Шульмане.

Он усмехнулся, и облокотился на стол.

− А почему вы хотите расспросить о нём именно меня? Лучше бы сходили к ректору.

Не смотря на изменения в поведении после достопамятного случая с Патриком, в словах Гарвея явственно проступила лёгкая насмешка.

− Гарвей, пожалуйста! Если я пойду к сьеру Вайсу, это уже будет официально. А вы, насколько я знаю, вполне можете мне ответить. По секрету, так сказать.

Улыбка принца стала вымученной.

− Да, я должен вам, понимаю. Хорошо. Только у моих ответов тоже есть цена!

− Не принц, а ростовщик какой-то! – не удержалась от шпильки Жаклин.

− А с вами по-другому нельзя! – слегка вспылил Гарвей. – Так и норовите нанести удар, а после улыбаетесь, как ни в чём не бывало! Или строите из себя святошу!

− Вы, по-моему, всё перепутали! Кто спорил…

− Всё-всё! – оборвал принц с виноватой улыбкой. − Не хочу поругаться. Давайте прогуляемся по парку после занятий. Иначе сейчас опоздаем в столовую и останемся доедать унылую кашу вместо нормальных блюд.

− Согласна, − серьёзно кивнула Жаклин. – Второй день питаться кашей выше моих сил.

Гарвей засмеялся, хлопнув себя по бёдрам.

− Жаклин, вы абсолютно невозможная женщина! Никогда не знаешь, чего ожидать в следующую минуту! То читаете гневные нотации, то закрываете собой от неминуемой смерти… Хорошо, Патрик сумел в последний момент отозвать феникса – мы оба погибли бы на месте.

Девушка открыла рот, чтобы возразить, но, подумав, через секунду закрыла – она хорошо помнила, как потоки магии Шульмана проходили сквозь тело и мудрый взгляд птицы… Выходит, Гарвей не знает, что её никто не отзывал! Она потеребила булавку ректора, которую неизменно прикалывала к платью каждое утро. Хорошо бы, к прочему, изучить собственные развивающиеся силы.

− У ворот парка после двух! – безапелляционно сказала она. – И прошу не опаздывать.

***

Стоя у ворот, она вспомнила, как ждала здесь Патрика. Ровно в два часа на площади появился Гарвей, с мечтательной улыбкой направлявшийся к парковым воротам. Стараясь затолкать непрошенные воспоминания подальше, она сцепила пальцы, продолжая наблюдать за принцем. Он перекинулся парой фраз с группой студентов, зазывавших его к себе, и пошел дальше. Заметив Жаклин, он ускорил шаг и радостно улыбнулся.

− Пройдёмся? – он галантно предложил руку. Девушка, помедлив мгновение, взяла его под локоть. Они неторопливо шли по аллее – на небо набегали темные тучи, оставляя солнцу лишь край, казавшийся на их фоне ещё ярче.

− Думаю, долго гулять нам не придётся, − заметил принц. – Скоро вновь хлынет ливень! Что поделать – сейчас самый разгар сезона дождей.

− Мы пришли сюда не для того, чтобы вести галантные разговоры о погоде! – отрезала девушка. – Расскажите пожалуйста о Патрике.

− Что конкретно вас интересует? Его детство? Юность? Или… количество любовниц? – в последних словах откровенно сквозила насмешка. Жаклин попыталась сдержаться, но всё равно рука на локте принца предательски дрогнула. Гадая, заметил ли он, девушка нарочито твердо ответила:

− Нет. Его любовницы мне без надобности. Меня интересует его дар: когда был выявлен, как…

− Опасная женщина! – ей показалось, или в голове принца проскользнула нотка уважения. – Большинство дам при дворе задали бы другой вопрос.

− Какой же? – с вызовом спросила Жаклин.

− Откуда мы знаем друг друга. Или, каков был предыдущий роман Патрика. Что он любит, или ненавидит…

− Я ведь не придворная дама, − сказала девушка ровным тоном. – Я преподаватель и декан вашего факультета, и отвечаю за каждого из студентов. Поэтому просто обязана знать, как действовать при… случае.

− Ясно. – Гарвей помолчал немного, а потом начал рассказывать ровным тоном, оставив всякую игривость.

***

− Мы знакомы с детства. Родились в один год. Росли вместе, дружили… Пока не поцапались, из-за вас, между прочим! – он взглянул из-за длинной тёмной челки на Жаклин, а потом продолжал, − До двенадцати лет дар у Патрика никак не проявлялся. Родители даже думали, что его нет вовсе. Я не помню точно эту историю – лично, слава богам, не присутствовал. Его часто задирали дети придворных – обычно это заканчивалось дракой. Патрик был очень вспыльчив.

Жаклин удивлённо посмотрела на принца, но тот лишь отмахнулся.

− С тех пор прошло много времени – он изменился. Так вот, повторюсь: неизвестно что произошло на самом деле, чем так допёк его тот парень. Дар Патрика пробудился и вырвавшись из-под контроля убил мальчишку на месте, а заодно и целую стаю птиц, которой не посчастливилось в тот момент пролетать мимо.

Жаклин закрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть, а Гарвей продолжал говорить.

− Патрика поспешно убрали подальше, в далёкое поместье. Оттуда он вернулся совсем другим. Отец рассказывал, в программе его обучения основное внимание уделялось самоконтролю и изучению дара.

− Ты забыл упомянуть, что меня заставили подписать обязательство не применять свой дар в присутствии людей, под страхом заточения! – их обогнал Шульман и, опасно сверкая голубыми кинжалами глаз, остановился скрестив руки на груди. – Не припомню, чтобы позволял тебе разглашать мои тайны!

− Мне не нужно твое позволение! – взвился Гарвей. Патрик сцепил зубы и уставился на Жаклин.

− Не думал, что ты так быстро переметнёшься! – процедил он, продолжая пронзать её взглядом.

− Вы очень доходчиво дали мне понять… всё было ошибкой! – Жаклин изо всех сил старалась чтобы голос не дрогнул.

− Чувства женщин переменчивы как ветер! − с горечью сказал Патрик. – Невозможно их удержать – подобно дуновению они ускользают сквозь пальцы!

Жаклин приоткрыла рот от возмущения. Однако Шульман, напоследок ожег её ледяным взглядом, и повернулся к Гарвею.

− Каково это, выбалтывать чужие секреты, чтобы на их фоне казаться привлекательнее? Если захотелось говорить о неприятных тайнах, может, рассказал бы о том, как проиграл свою парадную корону иностранному послу? Или о том, чем твоему отцу пришлось пожертвовать, чтобы выкупить её обратно?

− Успокойся! – поморщился Гарвей. − Ничего такого я не сказал. Меня спросили о твоём даре, и то, чтобы обеспечить безопасность окружающих. Согласись, вполне закономерное желание декана факультета?

− Ты мог отказаться!

− Мог. Но не захотел! − с вызовом ответил Гарвей. – Мне что, нужно спрашивать твоего разрешения каждый раз, когда я хочу побеседовать с кем-то? Не дождёшься!

Патрик сжал кулаки до бела, зрачки затопила чернильная тьма, вот-вот норовившая выплеснуться наружу.

− Держи себя в руках! – слегка нервно посоветовал принц. – Два новых трупа в университетском парке не останутся без внимания.

Шульман замер на несколько секунд, явно прилагая титанические усилия, чтобы успокоиться. Жаклин подумала – каково это, постоянно бороться с собой, подавлять мельчайшее раздражение или неудовольствие, под страхом спонтанно причинить смерть лишь одной возможностью гнева? Изо дня в день тренировать волю и учиться переключать внимание, постепенно превращаясь в эдакого доброжелательного всеобщего друга?

Гарвей явно приготовился бежать в случае чего – вовсе не трусость, а лишь здравый смысл. Но Патрик, не проронив ни слова, резко развернулся на каблуках и быстро зашагал по аллее обратно к университету.

− Надо же, как его разобрало! Он ревнует! – прошептал Гарвей. – Ну и пусть!

− Мсье де Ансола, благодарю вас за информацию, − сказала Жаклин, цепляясь за выхолощенный официальный тон, как тонущий в болоте за тонкую ветвь, в безумной надежде на спасение.

− Что, уже всё? Вопросы закончились? – делано усмехнулся принц. − Я, конечно, не рассчитывал на долгую прогулку, но не думал, что она будет такой короткой! – в шутливом тоне диссонансом прорезались ноты разочарования.

− А есть ещё то, что мне необходимо знать?

− О! Я только начал рассказывать о его «геройствах»! Но, если вам наскучило говорить о Патрике, может, обсудим что-то более интересное?

− Что же? – Жаклин никак не могла избавиться от видения напряженного лица Шульмана.

− Как вам мой туз? – без перехода спросил Гарвей. От неожиданности, девушка не сразу поняла, о чем он. – Ну тот, летающий! Которого вы сначала у меня отобрали, а потом его пришлось подарить.

− Я не просила вас об этом…

− Конечно. Так как он вам? Слушается?

Девушка потёрла лоб, чтобы собраться с мыслями и ответила:

− Очень своевольный артефакт. Им сложно управлять.

Гарвей довольно усмехнулся:

− Да, без сноровки с ним не обойтись!

− Вы когда-нибудь пытались заставить его крутиться на месте вокруг собственной оси? – решилась спросить девушка.

− Зачем это нужно? – удивился Гарвей.

− У меня случайно получилось – хотела заставить его висеть в воздухе, как у вас тогда, на вокзале… − она смешалась. Что-то неуловимо изменилось в лице принца. Он сорвал на газоне ромашку, неизвестно как там оказавшуюся в это время года, и протянул её Жаклин. Не успела она взять цветок, как Гарвей раскрыл ладонь, выпустив стебель. Ромашка застыла в воздухе перед ним. Стоило принцу убрать руку, цветок тут же упал на дорожку.

− Тут дело не в тузе. Он, конечно, откликается лучше, но заставить висеть в воздухе можно любой предмет. Удивительно! Вам этого не преподавали там, где вы учились?

Жаклин потупилась, а потом наклонилась, и подняла цветок.

− У меня до недавнего времени не хватало сил на подобное, − ответила она, крутя в пальцах чудо, зацветшее не вовремя.

− Но вы же преподаватель!

− Зельеварения и материаловедения, не забывайте! Это вполне естественно, что я не могу сравниться потенциалом с принцем крови!

Жаклин сама не могла понять, почему так разоткровенничалась с Гарвеем, от которого до сих пор видела не так много хорошего. Однако, принц, похоже, оценил это.

− Дайте-ка! – он протянул руку за ромашкой. Вновь завладев цветком, он проделал свой фокус ещё раз, оставляя висеть его в воздухе. – Нужно сконцентрироваться, очистить мысли и представить, что в целом мире есть только вы и этот цветок. Попробуйте!

На этот раз он не дал ромашке упасть, подхватив, стоило ей слегка покачнуться. Гарвей вновь протянул её Жаклин и поощрительно произнёс:

− Ну же, давайте!

Девушка послушно вытянула руку с зажатой в пальцах ромашкой вперед, и постаралась представить, что цветок – её часть, а потом постепенно, осторожно разжала пальцы. Стебелёк дрогнул, но не упал, покачиваясь в воздухе на расстоянии мизинца от её ладони. Голова закружилась, концентрация нарушилась, и ромашка вновь оказалась на земле.

− Вполне сносно для первого раза! – Гарвей не стал наклоняться за цветком. Он просто пошевелил пальцами правой руки – ромашка взлетела и замерла напротив Жаклин. Парень лишь поднял бровь – стебель начал складываться и переламываться в разных местах, оторванные лепестки полетели в стороны. Секунда – и от цветка, выбравшего для цветения не свое время, не осталось ничего – ветер подхватил ошметки стебля и листьев, разметав их по газону. От неожиданности, девушка широко раскрыла глаза.

− Не только у Патрика опасный дар, − без улыбки сказал принц. – Главное, научиться его контролировать. У… Шульмана пока выходит скверно. Мой учитель ещё в детстве, сказал одну фразу: «Одно и то же может спасти жизнь и убить. На огне мы готовим пищу, но стоит вырваться из-под контроля, всё на его пути превратится в пепел». Только с годами я осознал, как он был прав.

Впечатлённая маленьким представлением, Жаклин молчала. Заметив её состояние, Гарвей ухмыльнулся:

− Видите, я тоже могу научить кое-чему, кроме поцелуев! Туз создавался, как игрушка. Дорогая, немного опасная при неаккуратном применении, но всё же игрушка. Не ждите от него каких-то сложных трюков. Мне он был дорог из-за… игры. Да, ведь для вас не секрет, что я люблю играть в карты. Патрик упомянул очень неприятный случай в связи с этим увлечением. Именно после него, под руководством дворцового мага, я создал свою колоду. Очень не люблю проигрыши. Эта колода стала верным от них средством.

− Так вы всё-таки шулер! – протянула Жаклин. – Достойно ли это принца?

− Придется развеять ваши иллюзии! Принца достойно то, что ведёт к победе и выживанию. Ваш туз – последняя карта из той колоды. Каждая из его сестёр поразила убийц, напавших на нас с матерью во время путешествия по стране. Без них я смог бы справиться с двумя-тремя, но не больше. Теперь понимаете, что меня так разозлило, когда туз перестал слушаться?

− Давайте, я верну вам его? – спросила Жаклин. – Я не принцесса. Вряд ли кто-то станет покушаться на такую незначительную персону. Вы очистите карту, вновь привяжете её…

− Вы ведь понимаете, что говорите ерунду? − раздраженно спросил Гарвей. − Я не беру обратно подарков. Кроме того, нет никакого смысла расходовать ксантрий на реанимацию испорченной карты. Будет вам память обо мне, как бы ни сложилась судьба. Тренируйтесь – однажды туз уже защитил вас!

− От добрейшего Майсона Слая, по глупости рычавшего в кустах?

− Но кто-то же нападает на студентов! Мне будет спокойнее знать, что у вас есть туз в рукаве!

Далеко-далеко загрохотало. Жаклин ощутила, на лице редкие капли – предвестники грозы.

***

− Похоже, пора возвращаться, − сказал Гарвей, предлагая ей сгиб руки. Заметив легкое замешательство девушки, он саркастически ухмыльнулся:

− Это всего лишь простая галантность. Не бойтесь, я не стану тут же пытаться зажать вас в укромном уголке. Пойдёмте, скоро хлынет ливень!

Устыдившись собственных мыслей, Жаклин приняла руку, и они быстрым шагом пошли по аллее в сторону жилого корпуса.

− Позвольте личный вопрос? – Гарвей искоса взглянул на девушку и, не дожидаясь ответа продолжил:

− Кто ждет вас дома?

Девушка непонимающе посмотрела на него.

− Я неверно выразился, − принц приподнял правый уголок губ. − Может, у вас есть жених? Не от него ли потребовалось бежать в такую даль?