Текст книги "Сердце Тайрьяры (СИ)"

Автор книги: Наталия Московских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Роанар мягко приземлился и опустился на колени, чтобы я без труда слез с его спины. Меня немного пошатывало с непривычки, а лицо резко покрылось липким потом: здесь было намного жарче, чем на смотровой башне замка. И ясно, откуда исходил этот жар. Прямо передо мной Тайрьяра давала отток, который напоминал бы небольшое озерцо, если бы не переходил в раскаленную огненную яму. Черные камни плавали в кипящей лаве, но при этом даже трава рядом с этой преисподней была зеленой и сочной. Жаркий ровный круг словно был печатью на орсской земле, раскаленным клеймом Родителя Темной Крови, не распространяющимся дальше очерченного контура. Почва под ногами здесь была твердой, но я непрерывно ощущал в ней какое-то движение, вибрацию, словно что-то шевелится в недрах земли и вот-вот начнет прорываться наружу. Виктор оказался подле меня и указал вперед, приглашая подойти поближе. Дексы жалобно взвыли и сделали несколько крадущихся шагов назад. Они боялись этого места, и винить их, пожалуй, было не за что... Я молча сделал шаг к Сердцу Тайрьяры, и низкий гул словно бы прошел через все мое тело. Я резко выдохнул и замер, размышляя, стоит ли двигаться дальше. Виктор хмыкнул. Его лицо тоже было мокрым от пота, а под глазами начали вырисовываться темные круги. Сердце Тайрьяры словно вытягивало из нас жизненную силу и, казалось, готово было высосать ее без остатка, перестань мы сопротивляться. – Неприятное ощущение, верно? – ухмыльнулся он, двигаясь вперед, – здесь всегда так. И тем оно сильнее, чем ближе подходишь к краю. Это говорит о том, что печать на темнице Отра слабеет. Скоро ее совсем не станет, и Родитель Темной Крови вырвется наружу. У меня в голове стоял неприятный гул, глаза слезились от жара, исходящего из огненного клейма. С трудом мы с Виктором подошли ближе и оказались у самого края ровно очерченного раскаленного круга. Печать представляла собой настоящий пламенный водоворот. Черные камни кружились и перекатывались, спускаясь спиралью, казалось, в бездну. Горячий воздух обжигал глаза, тяжело было смотреть вниз. Впрочем, и разглядеть что-то в этом огненном месиве было решительно невозможно. Я с содроганием подумал, каково же было Орссу – наследнику Онкода – нырнуть туда, чтобы получить кровь темного божества! У края темницы шум сделался таким сильным, что я поморщился и прикрыл уши. Виктор изучающе склонил голову. Крупные капли пота стекали у него по вискам. – С непривычки действительно громко, – понимающе кивнул он. Ему приходилось почти кричать, чтобы пробиться сквозь непрекращающийся гул. Я лишь качнул головой, к собственному удивлению понимая, что гул вовсе не является беспорядочным шумом: в нем можно было что-то расслышать. Голос. Такой низкий, что человеческое ухо не может воспринимать его. Но я, похоже, могу... Открыть уши и раствориться в этом звуке стоило больших трудов. Поначалу голова загудела, а глаза заслезились только сильнее. Я шумно втянул горячий сухой воздух и не услышал собственного вздоха. Опустившись на четвереньки, я припал к земле, давая низкому гулу пройти через все тело. В какой-то момент, казалось, не осталось ничего, кроме этого звука, и тогда я действительно расслышал голос. Поначалу было очень трудно понять, что именно он говорил, но потом я распознал kadae: – Uhr leriviiz… uhr leriviiz ak urr’ja. Uhr leriviiz far an pares le’ra estrakte… Голос – низкий, словно это говорил сам массив земли у меня под ногами и руками, пробрал до костей и заставил поежиться, несмотря на жар, исходящий из темницы. Я резко поднялся и невольно отступил на шаг от раскаленного круга, жестом призывая Виктора покинуть это место. Огненная печать, похожая на проход в саму Преисподнюю, внушала мне страх, с которым даже не хотелось бороться. Оказавшись достаточно далеко от темницы Отра, я серьезно посмотрел на отца. – Виктор, ты слышал его голос? – Голос Отра? – невесело усмехнулся лорд Фэлл, – разумеется, слышал. Я покачал головой. – Что он говорил? Я разобрал слова, но не могу понять, что они значат. По крайней мере, часть из них... – Знаю, ты говорил, что не помнишь kadae, – кивнул наместник и, тяжело вздохнув, перевел мне слова Отра, голос которого до сих пор вызывал у меня мороз по коже, – он сказал: “Три дня... три дня до свободы. Осталось три дня, и печать будет уничтожена”. Это причина, Райдер, по которой мне приходится провоцировать Солнечные Земли на войну. Я непонимающе склонил голову и вопрошающе взглянул на лорда Фэлла. – Поясни? Виктор отвел глаза и кивнул. – Однажды я говорил с Отром. И он сказал, что скоро придет день, и печать рухнет. Тогда человеческий род поплатится за то, что когда-то заточил его в эту темницу. Он жаждет мести, сын. Я напрягся и замер. Виктор заметил это и приподнял руку в останавливающем жесте. – Он обещал не тронуть Арду и Орсс: в конце концов, наш род много веков пополнял армию дексов и служил Отру. За это он позволит нам жить. Но Солнечные Земли, – Виктор покачал головой, – по словам Отра, те, кто заточил его, удалились далеко за моря и переселились на отдаленный остров, где усиленно молились Красной Птице, чтобы Родитель Темной Крови никогда не выбрался из своей темницы. Только, боюсь, наш предок сделал так, что удача отвернулась от них. Я шумно выдохнул, понимая, о какой земле говорило темное божество. – Ланкерия... Отр хочет добраться до острова Ланкер. Это единственное место в Солнечных Землях, кроме Таира, где сохранились Gana de Ilma. – Мне нет до этого никакого дела, – прикрыл глаза Виктор, – меня заботит лишь судьба Орсса и Арды. Каким-то шестым чувством – наверное, тем же, которым я отличаю дексов друг от друга – я осознал, что наместник говорит неправду. Он просто готов принять любые меры, чтобы защитить мир, созданный Онкодом, и если для этого требуется отдать Отру Солнечные Земли на растерзание, Виктор готов на этой пойти. Но это вовсе не значит, что ему все равно. – Ты лжешь, – качнул головой я. – Нет, Райдер, не лгу, – с жаром отозвался наместник, – я ничего не поставлю выше долга, ты знаешь это лучше, чем кто-либо. – Ты не хочешь всех этих смертей, которые сопроводят войну, – возразил я. Лорд Фэлл улыбнулся лишь уголком губ: – Желать кому-то смерти и ничего не сделать для его спасения – близкие, но все же разные вещи. Думаю, не мне тебе это объяснять, – спокойно отозвался он. Я нахмурился и приблизился к наместнику. – Люди, которые живут в Ланкерии сейчас, ни в чем не виноваты! Они не обязаны расплачиваться за то, что сделали их предки. А если бы и должны были, множество людей в Солнечных Землях погибнет, пока Отр доберется до Ланкера! Хороших людей, отец! Виктор покачал головой. – Я знаю это, Райдер. Знаю и, как уже говорил, вовсе не желаю этих смертей. Но мы живем в нелегкое время, и мне приходится выбирать. Как у стража Орсса и наместника Арды у меня не возникает сомнений по этому вопросу. Но, вижу, у тебя они есть... Я невесело усмехнулся и опустил голову. Похоже, войну Виктор провоцирует, чтобы армия союзников встретила Отра с оружием, и темное божество обрушило на чегрессов и кирландцев свой гнев. Виктор решил использовать вражескую армию как пушечное мясо или как прикормку для разгневанного существа, жаждущего мести. Это отвлечет его внимание от Орсса и Арды, но надолго ли? Видя, что рука наместника напряжена и готова в любой момент потянуться к эстоку, чтобы отразить мою возможную атаку, я лишь шире расплылся в улыбке. Теперь мне, кажется, ясно, о чем говорил Ирес Десятый, когда пришел ко мне в комнату на постоялом дворе в Элле. Он описывал мой взгляд, как взгляд человека, считающего, сколько движений ему понадобиться, чтобы обезвредить опасного противника. – Не беспокойся. Я уже не тот ребенок, который кинется на тебя с оружием. К тому же, клинки мне так и не вернули. Но не думай, что я буду сидеть сложа руки, когда Отр двинется на Солнечные Земли. Я сделаю все, что смогу, чтобы его остановить. Глаза Виктора изумленно расширились. – То есть, ты бросишься с мечом не на меня, а на Отра? – с нервным смешком воскликнул он, – в таком случае ты еще больший ребенок, чем был тогда! Самонадеянный и глупый. – Лучше так, чем никак, отец. – Наш долг – защищать Арду, – устало проговорил он. – Все верно. Арда – наследие Онкода, и мы рождены, чтобы защищать его, но ведь Солнечные Земли – фактическое творение Коруна. Тоже, кстати, нашего предка! И какой же из меня страж, если я позволю Отру разрушить его? Если быть до конца честным, вопросы наследия волновали меня очень мало. Мне хотелось избежать ненужных смертей. Ведь все, кто мне был когда-либо дорог, могут погибнуть в этой войне. Виктор хмыкнул. – Нужно разумно оценивать свои силы, Райдер. Отру не стоит перечить, он – источник нашей силы. Пойти против него равносильно самоубийству. Мы давали клятву защищать Орсс и Арду... – А я также дал клятву защищать Солнечные Земли, – на моем лице появилась ухмылка. Виктор нахмурился. – Клятва, принесенная ложному богу, ничего не стоит, – он покачал головой. – Для меня все иначе, отец. Я прожил в Солнечных Землях шестнадцать лет и не готов бросить их в беде. Нор был прав, когда сказал, что эта война утопит Объединенное Королевство в крови, если я ничего не сделаю. Похоже, его дар пророка сильнее, чем он думает. Наместник напряженно глядел на меня. Когда я заговорил о короле, Виктор закатил глаза и ухмыльнулся. – Это дар пророка подсказал королю, что моя смерть решит проблему? В таком случае, даже если тебе все же удастся убить меня, он будет сильно разочарован. – Я не собираюсь даже пытаться тебя убить, – честно сказал я, окончательно утвердившись в своем решении, – но уповаю на твое благоразумие, отец. Те люди, что когда-то заточили Отра в темницу, вряд ли сделали это без причины. Я видел Therabia своими глазами, видел, какой силой обладает это божество. Оно опасно, кровожадно и сильно, однако его древние маги не тронули. Почему же Отра предпочли заточить? Виктор качнул головой. – Это никому из ныне живущих не известно... – Потому что он представлял опасность для всего человечества, и ты это прекрасно понимаешь! – я всплеснул руками, глядя наместнику в глаза, – глупо надеяться, что Отр, разрушив Солнечные Земли, не направит свой гнев на Орсс и Арду. Когда это произойдет – это лишь вопрос времени. Причем, скорее всего, очень короткого времени. Какое-то время лорд Фэлл молчал, всерьез обдумывая мои слова. – Даже если все так, как ты говоришь, – тяжело вздохнул он, – мы все равно не сможем противостоять Отру. Стоит ему освободиться, как все дексы встанут на его сторону и будут беспрекословно ему подчиняться. Связь с Родителем Темной Крови у них сильнее, чем с кем-либо. Даже сильнее, чем с тобой. С тремя тысячами дексов не справятся даже стражи. Это при условии, что они сами не попадут под его влияние... Виктор замолчал. Похоже, собственные слова вселили в него ужас. Я с удивлением понял, что лорд Фэлл, всю свою долгую жизнь защищавший Орсс и Арду, раньше даже не задумывался над тем, о чем мы сейчас говорим. Точно так же, как и многим поколениям Иресов не приходило в голову изведать, что находится за стеной Fell de Arda. – Если все, в чьих жилах течет темная кровь, покорятся Отру... – заговорил Виктор, и голос его впервые дрогнул. – ... это послужит концом всему живому, – закончил я за него, – нужно что-то сделать. И у нас три дня, чтобы понять, что. – Если мы потеряем волю, то ничего сделать не сможем, – Виктор задумчиво потер подбородок. Он прав. В худшем из раскладов так и будет. А оптимистично пустить все на самотек попросту нельзя – слишком рискованно. Даже если человеческая природа стражей возьмет верх, и они не покорятся Отру, дексы противиться воле своего божества не смогут. Я нахмурился и отвернулся от отца, с надеждой посмотрев на Роанара. Сейчас бы не помешал твой совет, дружище. Но ты уже не тот, что прежде, и вряд ли сможешь его дать. Никто не сможет. Я вновь ощутил ответственность, о которой говорил Ирес Десятый. Если мы ничего не придумаем, то все пойдет прахом. Все, что мы знаем и любим, погибнет. Я больше никогда не увижу Дайминио, Виктор и Кастер не выполнят свой священный долг, Филисити не увидит, как возрождается к жизни Таир, Ольциг не станет полноправным пятым мэтром... Мысль поразила меня, словно молния. Я превратился в соляной столб, вытянувшись по струнке. – Райдер? – окликнул меня Виктор, заставляя обернуться. – Что если есть способ отсечь эту связь? – осторожно спросил я. Глаза лорда Фэлла изумленно распахнулись. Он сложил руки на груди, недоверчиво склонив голову. – Связь Отра и дексов? – Связь Отра со всеми, с кем он вообще может ее установить! – воодушевленно кивнул я. На лице Виктора появилась легкая полуулыбка. – Внимательно тебя слушаю. Я махнул рукой Роанару, подзывая его к себе. Декс послушно зарычал и приблизился. Я ловко запрыгнул ему на спину, не сдерживая азартную улыбку. – Надо возвращаться в замок. Расскажу свой план по дороге.

Полет на спине декса сильно сэкономил нам время. Оказавшись на смотровой башне, я опрометью бросился вниз по винтовой лестнице, и на этот раз наместник едва поспевал за мной. К собственному удивлению я понял, что могу самостоятельно найти дорогу в нужный коридор. Похоже, рано или поздно мне все же удастся освоиться здесь. Мы оказались на один этаж выше, чем тот, где располагалась моя комната. У двух соседних друг с другом дверей стояли орсские солдаты – по двое у каждой условной темницы, где держали моих друзей. Заметив нас, они приложили кулаки к груди и почтительно кивнули. – Вы свободны. Сторожить пленников больше не требуется, – коротко сообщил наместник. Солдаты, как обычно, повиновались, не задав ни единого вопроса. – Как прикажете, лорд Фэлл, – почтительно сказали они, отсалютовали и направились к лестнице. Их шаги гулко звучали в стенах коридора. Виктор посмотрел на меня, словно ища поддержки. Думаю, еще никому и никогда не доводилось видеть лорда Фэлла таким растерянным. – Хочу, чтобы ты знал, – сказал он, – твой план не вселяет в меня уверенности. Я вздохнул. – Знаю. Но если этот шанс есть, надо его использовать, согласен? Короткий кивок в ответ. Я положил отцу руку на плечо. – Приведи Филисити в комнату Ольцига. К dassa первым зайду я, так будет лучше. На лице Виктора появилась кривая ухмылка, однако он ничего не сказал в ответ и вошел в первую дверь. Я же распахнул вторую. Ольциг сидел на полу возле широкой роскошной кровати, скрестив ноги. Как и ожидалось, одежда, которую ему дали, осталась нетронутой. Волосы монаха сейчас особенно неряшливо торчали в разные стороны. И если с короткой стрижкой это иногда не бросалось в глаза, то сейчас, когда волосы чуть отросли за время нашего путешествия, Ольциг сделался похожим на карикатурного домового – чумазого и взъерошенного – которого я так часто видел в деревянных поделках старого Карла в Элле. Заметив меня, монах вскочил и затравленно огляделся. На секунду его взгляд задержался на нетронутой тарелке с едой: мясом, сыром и фруктами. Представляю, какая выдержка потребовалась юноше, чтобы даже не прикоснуться к предложенным яствам. Удивительно, что я от самой двери не слышу недовольного урчания его живота. – Райдер! – воскликнул Ольциг, делая несколько шагов ко мне, – ты разогнал охрану? Мы убегаем? Я покачал головой. – Нет, dassa, не убегаем. Ты бы подкрепился, а то похож на затравленного зверя. Несколько мгновений юноша изучал меня взглядом, смотря так, будто я только что сказал нечто ужасное. Затем он гордо вскинул подбородок и сложил руки на груди. – От этого монстра я ни крохи не приму, так ему и передай! – обличительным тоном выкрикнул он. Я скептически склонил голову. В этот момент в комнату вошел Виктор, ведя за собой Филисити. В отличие от монаха девушка, похоже, не гнушалась ни едой, ни чистой одеждой. На ней по-прежнему были ее штаны и простой черный корсет, но рубаху сменила на странное вишневое одеяние, похожее на то, что я видел на Анне, сестре Рики Арнар в Таире. Длинные полоски ткани опускались почти до самых щиколоток, и издали могло показаться, что на Филисити надето простое платье. Девушка посмотрела на меня, словно пытаясь понять, что именно я затеял. Я сдержанно улыбнулся, понимая, что меня уже начинает раздражать тот факт, что все постоянно пытаются найти некий скрытый план, по которому я действую. Пришлось подавить свое негодование и сосредоточиться на деле. Сейчас, пожалуй, предстоит самая сложная часть работы. Услышав последние слова Ольцига и заметив, что еда и одежда остались нетронутыми, Виктор криво ухмыльнулся. – Я ведь говорил, ничего не выйдет. – Виктор, – я внушительно посмотрел на него, надеясь, что он с высоты своих ста пятидесяти (или сколько ему там) лет проявит снисходительность к упрямству юноши и не будет усугублять ситуацию. Наместник, кажется, понял мой взгляд, отозвавшись коротким кивком, и я вновь повернулся к Ольцигу. – Dassa, я знаю, какие трудности восприятия у тебя сейчас возникнут, поэтому не буду вдаваться в подробности истории Орсса и Солнечных Земель. Важно, чтобы ты понял одно: над всем нашим миром нависла большая угроза, и мне нужна твоя помощь, чтобы устранить ее. Выражение лица Ольцига, кажется, менялось после каждого моего слова: на нем отражалось то явное негодование, то желание помочь мне, то неприкрытая ненависть ко всему, что связано с Орссом и с Виктором Фэллом в частности. Монах обжег наместника взглядом и шумно втянул воздух. – Он моей помощи не добьется. Пусть лучше сразу убьет меня, – сквозь зубы процедил монах. Я вновь посмотрел на Виктора. К счастью ему удавалось сдерживать раздражение, но не знаю, насколько хватит его терпения, особенно учитывая, что прежде почти никто не перечил ему, а те, кто это делал, успели за это поплатиться. Радовало хотя бы то, что Филисити спокойно находилась с лордом Фэллом в одном помещении и, кажется, не была настроена столь категорично. Она, похоже, в принципе изменила мнение о Викторе после его решения освободить ее и Ольцига из камеры. По крайней мере, моя дорогая колдунья готова была выслушать нас с отцом и не спешить с выводами. Мне невольно вспомнились слова Виктора о том, что темная магия может погубить Филисити. Но я постарался сейчас просто не думать об этом. Придет время, и я скажу ей об опасности, но сейчас у нас другая задача. – Ольциг, – я тяжело вздохнул и покачал головой, – здесь речь идет не о том, чтобы помогать Виктору, а о том, чтобы остановить Отра. Через три дня... два, если не считать этот, он вырвется из своей темницы и захочет уничтожить все живое. Львиная доля его гнева падет на Солнечные Земли, потому что потомки людей, которые заточили его, сейчас живут на Ланкере... Dassa раскрыл рот, чтобы что-то сказать, и, судя по его выражению лица, это было бы не желание помочь, а новая порция возмущений и обличительных высказываний. Я поднял руку в останавливающем жесте. – Если ты не поможешь, погибнут все. Ты можешь желать смерти Виктору. Можешь даже желать смерти мне – уверен, ты считаешь меня предателем... уже в который раз за это путешествие. Но ты не можешь желать смерти всем остальным и себе в том числе. Ольциг резко вдохнул и плотно стиснул челюсти, оглядывая всех присутствующих затравленным взглядом. В последний момент он столкнулся глазами с Филисити, и в нем, кажется, вновь вспыхнуло негодование. – Ты так покорно слушаешь эти россказни! Неужели ты поверила, что этот... монстр и его новообретенный сын, – dassa обжег меня взглядом, – заботятся о всеобщем благе?! Виктор сжал правую руку в кулак. Казалось, он вот-вот схватится за эфес эстока и одним движением отрубит упрямцу голову. Филисити опасливо покосилась на клинок. – С чего бы Райдеру врать нам? И с чего лорду Фэллу поддерживать это? – девушка стремилась сохранить голос твердым, но получалось у нее с трудом, – не думаю, что они придумали бы легенду, чтобы заманить нас в ловушку, мы беззащитны и так. Поэтому... – Филисити съежилась под испытующим взглядом наместника, помедлила и кивнула, – да, я верю. Виктор осклабился. – В вас говорит здравый смысл, юная леди, – вкрадчиво произнес он, – рад, что вы понимаете, что мы все попали в непростую историю. Вы явились, чтобы убить меня, а я могу в любой момент оборвать ваши жизни, и все же судьба поставила нас на одну сторону. Ольциг возмущенно распахнул глаза. – Не смейте говорить, что мы на одной стороне! Вы мучили и убивали сотни невинных людей, а сейчас считаете, что можете попросту попросить моей помощи?! Виктор нервно хохотнул. – Помилуйте, юноша, откуда же взяться сотням? – Вы чудовище! – не обратив внимания на вопрос наместника, выкрикнул Ольциг, – вы распинали посланцев Божьих на крестах и выставляли на всеобщее обозрение! – Посланцев Божьих? – переспросил наместник, и в его голосе просквозила едва заметная злость, – это вы о тех монахах, которые пришли сюда с той же самой целью, что и вы? Под предлогом того, чтобы “наставить меня на истинный путь” они применяли свои заклятья экзорцистов, пытались выжечь дотла темную кровь и убить меня. И сделали бы это, окажись мы на другом берегу Тайрьяры. К счастью, от новых покушений я обезопасил Орсс после первой попытки. – Они пытались искоренить зло и обезопасить мир от тирании! – голос dassa сорвался. Я чувствовал, как в комнате растет напряжение. – Ольциг... – тихо произнесла Филисити, но монах не обратил на нее внимания. – Так, значит, теперь я еще и тиран? – изумленно распахнул глаза Виктор. – Вы искалечили и убили свою жену! И чуть не убили сына! – вновь прокричал dassa, явно начав ходить по лезвию ножа. Тьма взметнулась внутри Виктора, и даже не представляю, каких усилий ему стоило не испепелить моего друга на месте. – Ольциг, прекрати! – одернула его Филисити, на секунду опередив меня. Монах посмотрел на нее так, словно она резко уменьшилась в росте, смерив презрительным взглядом с ног до головы. – О, я прекращу, – хмыкнул он, – помогай им сама, если хочешь, от меня этот демон помощи не добьется. Я, скорее умру. – Клянусь, Райдер, я исполню его волю, если он скажет еще хоть слово, – процедил наместник, внушительно поглядев на меня. Я почувствовал, что воздух вокруг Виктора словно бы сгустился. Тьма вот-вот могла вырваться наружу. И неизвестно, кто обрушит ее на упрямого юнца первым. Я многозначительно посмотрел на отца, заставляя себя успокоиться. – Так мы ничего не добьемся. Филисити, уведи его отсюда! – скомандовал я. Девушка испуганно выдохнула. – Я... его?.. – она опасливо покосилась на Виктора, что вызвало на лице наместника невольную ухмылку. На то и был расчет. – Отец, иди с ней. Пожалуйста. Лорд Фэлл кивнул мне, азартно посмотрев на Филисити. – Смотри, не убей его сам, – без особого беспокойства предупредил он и галантно предложил девушке руку, – идемте, дорогая. Вам приказано увести меня. Наместник удалился из комнаты. Филисити оглянулась на меня, и я ободряюще улыбнулся ей. Когда дверь закрылась, я еще несколько секунд смотрел в пустоту, собираясь с мыслями. – Если ты надеешься заставить меня... – Замолчи, – прикрыв глаза, сказал я, чувствуя, как тьма внутри меня начинает недовольно ворочаться. Казалось, Ольциг тоже почувствовал это, потому что он вдруг послушался и прикусил язык. Мы столкнулись взглядами, dassa сделал шаг назад. – Святой Боже, – прошептал монах, – после стольких раз, когда я спасал тебе жизнь ты, ведь и вправду готов меня убить... – Да пойми ты! – я всплеснул руками, – если ты продолжишь упрямиться, то погибнешь в любом случае! Тут дело не в Викторе и не во мне, а в темном божестве, которое никого не пощадит! А даже если тебе удастся чудом скрыться от Отра и выжить, ты будешь обречен наблюдать гибель мира, который так любишь! Ни стать мэтром, ни учиться у лесных колдунов, ни изменить порядок приема детей в ряды dassa ты не сможешь. Только потому, что отказался находиться на одной стороне с Виктором. – С чего ты взял, что это правда? – неуверенно произнес он, – про Отра. Фэлл запросто мог солгать тебе, чтобы ты использовал меня в его темных целях. – Да нет никаких темных целей, Ольциг! – воскликнул я, – это не его идея просить у тебя помощи, а моя! И про Отра – тоже правда. Я был у Сердца Тайрьяры и своими ушами слышал голос этого существа. Или божества, называй, как хочешь. Пришлось вкратце рассказать монаху об огненной печати. Я старался как можно меньше углубляться в историю и не упоминать об Онкоде, иначе одно могло потянуть за собой другое, и пришлось бы рассказывать слишком долго. При этом я почему-то чувствовал, что не нужно посвящать dassa в историю этих земель. Ольциг смотрел на меня, как нашкодивший ребенок смотрит на своего учителя, который его отчитывает. Гнев начал понемногу униматься, и я устало потер глаза. – Когда Отр вырвется из своей темницы, все дексы и, возможно, все стражи, в чьих жилах течет темная кровь, станут на его сторону. Я и сам, скорее всего, потеряю волю и вступлю в ряды его смертоносного войска. Мы будем разрушать все на своем пути, ведомые его гневом. И да, Ольциг, я готов убить тебя, потому что из-за своего упрямства ты обрекаешь меня на эту участь. Монах непонимающе покачал головой. – Но... чем же я, по-твоему, могу здесь помочь? Стоило больших трудов не показать своего ликования. Похоже, мне все-таки удастся убедить dassa. – Основной проблемой является связь Отра со всеми, в чьих жилах течет темная кровь. И единственный, кто способен разорвать эту связь, единственный живой alirassa – это ты, Ольциг. Как ты говорил, проводник способен не только призывать мертвых. Ты помогал Филисити работать, как sezhorassa, мог черпать силы из ее дара. Ты помог накрыть куполом воинов лорда Тюрена, используя и чужую силу, и свою. Монаха, видимо, моя теория заинтересовала не меньше, чем меня самого. Глаза юноши загорелись интересом. – И ты считаешь, что я смогу отсечь Отра от всех его подопечных? Даже если так, моя сила не действует на этом берегу Тайрьряры. Я покачал головой. – Виктор сумеет снять это заклятие. Если ты согласишься помочь. Ольциг крепко задумался. Некоторое время он напряженно молчал. – Допустим, ты прав, и у меня получится, – предположил он, – сколько же я должен буду сдерживать Отра? Моя сила действует, только пока я на ней концентрируюсь... – Тебе придется удерживать Отра, пока мы с Виктором его не убьем. – Вы собираетесь... – монах изумленно распахнул глаза, – ... и Фэлл пойдет на это? – У нас нет иного выхода. Можешь не верить, но Виктор просто хочет защитить свои земли. Он надеялся, что война с Солнечными Землями отвлечет внимание темного божества от Орсса, и гнев падет лишь на Объединенное Королевство. Я не оправдываю его и не поддерживаю, но просто хочу объяснить мотивы. Мне удалось убедить Виктора, что в опасности не только Солнечные Земли, но и Орсс. И он послушал меня. Монах нахмурился. – Не трудись объяснять мне это, – он покачал головой, – мое мнение об этом человеке не изменится. Но тебе я помогу. Поблагодари за это кардинала Солли. Он мог не продолжать и не продолжил. Я прекрасно понял, что он хотел сказать. Если бы Дайминио не воспитал меня, как сына, Ольциг бы и в чистоте моих помыслов усомнился. Хотелось по привычке потянуться к нательному кресту, но я вспомнил, что выбросил его при первой встрече с Виктором, и лишь сжал кулак. – Я могу сказать, что ты согласен помочь? Ольциг вздохнул и устало опустился на кровать. – Мне нужно хорошо обдумать, как все устроить. Обсудим план через пару часов. Я понял, что сейчас лучше оставить монаха одного, и неспешно вышел из его комнаты. Глава 8. Стена выдержит Филисити и Виктор стояли друг напротив друга в коридоре. Девушка с блестящими от слез глазами опиралась на стену возле окна. – И он... все помнит? – дрожащим голосом спросила колдунья, не отводя глаз от наместника. – Большую часть, – кивнул он. Мы с Филисити столкнулись взглядами. Я не имел ни малейшего представления, что из слов Виктора могло довести ее до слез, но был готов заставить наместника пожалеть о сказанном. Лорд Фэлл повернулся ко мне, на его лице растянулась улыбка. – Думаю, Райдер может оказать вам услугу и даже найти его, – сказал он, кивнув. Филисити шумно выдохнула, обняв себя за плечи. Я приблизился, накрыл ее ладони своими и строго посмотрел на Виктора. – О чем речь? – О моем отце, – тихо отозвалась девушка. – Мы всегда сжигаем тела тех, кто пал от рук дексов, – развел руками наместник. Больше объяснений не требовалось. Странно, что я не подумал об этом после того, как узнал, что стало с Роанаром. Филисити рассказывала о смерти Занка да-Кара. Он погиб на этом берегу Тайрьяры в схватке с детьми Отра. Выходит, он теперь среди дексов. – Так, значит, и Рон... – глаза девушки изумленно распахнулись. Она посмотрела на меня и качнула головой, – ты знал? – Узнал вчера, – я виновато отвел взгляд, – я не помнил, откуда берутся дексы. Понял, только когда сопоставил факты. Филисити сжала руки в кулаки. – Вам следует посмотреть на это с другой стороны, леди да-Кар. Ваш отец жив, и вспомнит вас, если увидит, – с улыбкой произнес Виктор. Я внушительно посмотрел на него. – Отец, у тебя нет других дел? – процедил я сквозь зубы. Виктор хмыкнул. – Монах согласился помочь? – спросил он, проигнорировав мой вопрос. – Согласился. Через пару часов обсудим детали плана. – Что ж, тогда оставлю вас. Дела действительно есть, – ухмыльнулся наместник и неспешно направился к лестнице. Я молча проводил его взглядом и не заговорил с Филисити, пока шаги отца не смолкли окончательно. Казалось, девушка тоже этого ждала. Когда коридор погрузился в тишину, она уткнулась головой мне в плечо и невесело усмехнулась, с трудом подавив всхлип. – Я думала, что подобные слова можно счесть чудом. Получается, те воины, что пришли с моим отцом в тот день в Орсс, в каком-то смысле живы... – В каком-то смысле, – с нажимом повторил я, заставляя Филисити посмотреть на себя, – это уже не совсем они. Это дексы. – Знаю, – девушка смахнула слезы, – и все те дексы, которых мы уничтожили, когда-то были людьми. Виктор даже сказал, что они сохранили большую часть воспоминаний. А что, если в Таире... или на Тритоновом перевале я убила своего отца, Райдер? Филисити беспомощно всхлипнула и вновь уткнулась мне в плечо. Я качнул головой, успокаивающе погладив ее по густым распущенным волосам. Некоторое время мы молчали. – Если хочешь, я действительно мог бы... – Нет! – резко оборвала меня Филисити, – не надо. Я не хочу знать. И... вряд ли хочу видеть его таким. – Хорошо, – согласился я, вновь обнимая девушку и стараясь ее успокоить, – хорошо, как скажешь. – Райдер, когда все кончится... – Филисити подняла на меня покрасневшие блестящие от слез глаза, – ты останешься здесь? Я крепко задумался. Как у стража Орсса у меня не должно возникать сомнений. Но почему-то я сомневался. Сомневался, потому что часть меня все еще считала себя наемником Святой Церкви, родиной которого была Дирада. Невольно возникала и мысль о задании. Что будет, если нам удастся остановить Отра? Как дальше будет складываться ситуация в мире? Ведь война уже наступает нам на пятки. На чьей стороне я должен сражаться? Бок о бок с Виктором, или все же против него? Король пообещал мне Орсс в качестве награды, но я обязан буду подписать договор о присоединении Орсса к Солнечным Землям. Это спровоцирует то, о чем говорил Виктор: сюда придут новые люди. И Орден. В словах наместника есть правда: Орден запустит в Арду свои когти, захочет принести сюда Единую Веру, будет разжигать еретические костры, сочтет дексов монстрами. И Ильму, скорее всего тоже. Повторится ситуация многовековой давности, когда Корун объединил страны в большой альянс. Орден тогда только был создан, он зиждился на фанатиках, которые готовы были убивать неверных повсюду. Теперь королевская власть и Святая Церковь сдерживают пыл Ордена, хотя мэтры до сих пор враждебно относятся к Ланкерии. Только король не позволяет посягнуть на ее веру. Сможет ли Ирес удержать Орден в своей хватке, когда откроется доступ в новые земли, а королевство будет ослаблено после войны?.. Вряд ли. Виктор был прав: на нашу родину явится Крест, а те, кто его не примет, встретят Меч... Я не мог этого допустить. Воспоминания во мне говорят, или впечатления – не имеет значения. Я не мог отдать Арду на растерзание Ордену. А для этого мне нужно принять позицию стража. – Райдер? – вновь окликнула Филисити, когда мое молчание затянулось. – Я должен остаться... – мой голос прозвучал глухо и надтреснуто, как у древнего старика, – и дело здесь не в том, что я принял сторону Виктора, нет. Дело в том, что лежит за Орссом. И если ты захочешь... остаться со мной, я покажу тебе, что защищают стражи. Девушка внимательно смотрела на меня, словно читая мою душу. – Твой брат в темнице говорил о некой розе. Сказал, что она будет благодарна тебе. Речь об этом? – Не о розе, – качнул головой я, улыбнувшись от воспоминаний о красоте мира, созданного Онкодом, – земля, лежащая за Орссом, называется Ардой. А этот устрашающий замок – шип розы. Создан, чтобы ее защищать. Филисити не успела толком расспросить меня: в коридоре появился Кастер. Завидев нас, он нахмурился, огляделся и приблизился на несколько шагов. Честно сказать, я был даже рад, что брат прервал наш разговор: не думаю, что пришло время рассказывать Филисити об Арде. – Леди да-Кар, – Кастер кивнул девушке в знак приветствия и, сдвинув брови, обратился ко мне, – Арн, я думал, ты с лордом Фэллом. – Он был здесь пару минут назад, – бегло отозвался я, – ушел вниз по этой лестнице. А в чем дело? У тебя встревоженный вид. Последние слова я произнес, когда брат уже собирался уходить. Несколько мгновений он размышлял, стоит ли рассказывать мне, что его беспокоит, но потом кивнул собственным мыслям и ответил: – С разведки вернулся отряд наших людей. Они сообщили, что по направлению к Орссу движется огромная армия. Мы с Филисити переглянулись. – Чегрессы и кирландцы, – мрачно сказала девушка. Кастер приподнял бровь. – Уже завтра они будут на берегу Тайрьяры, – сказал он, обращаясь преимущественно ко мне, – я должен сообщить лорду Фэллу. Кастер перевел взгляд на Филисити и кивнул ей. – Вам и вашему другу монаху лучше всего будет переждать осаду в Гире. Я распоряжусь, леди да-Кар, и вас устроят с комфортом, – на лице брата самоуверенная улыбка, – уверяю, в городе вы даже не почувствуете, что началась война. Стена выдержит любую осаду. Филисити неуверенно посмотрела на меня. Я качнул головой. – Кастер, мои друзья нужны здесь. У нас с Виктором есть план, в котором они задействованы, я не могу отправить их в Гир. Брат нахмурился. – План касается войны? – Он касается всего. Идем, – я решительно шагнул к лестнице, – найдем Виктора. Объясню все по дороге. Мы с Филисити успели обменяться взглядами перед моим уходом. В глазах девушки читался страх, смешанный с решительностью, и я понял: она не среагирует на мои предупреждения об опасности, темная магия не отпугнет ее. Она говорила правду, когда пообещала больше никогда не отворачиваться от меня. Не зная, радоваться этому, или нет, я просто поспешил скрыться на лестнице.