Текст книги "Нити Данталли (СИ)"

Автор книги: Наталия Московских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

«Подумать только, какие громкие слова! Беспомощен, значит?» – ухмыльнулся про себя Мальстен. Самодовольный тон незнакомца сумел на удивление быстро вывести данталли из себя, и желание преподать наглецу урок, тут же захлестнуло его сознание.

Теперь, увидев противника, демон-кукольник применил невидимые человеческому глазу нити, на этот раз намеренно заставив свою марионетку почувствовать давление чужой воли.

Мужчина изумленно уставился на собственную руку, убирающую кинжал за пояс, повинуясь желанию кукловода: данталли позволил ему выразить это удивление, не взяв мимику под контроль – он хотел посмотреть, как реагирует охотник на свое превращение в жертву. На лице Мальстена мелькнула кривая усмешка.

– Тебе следовало подготовиться лучше, – хмыкнул он.

Оплетенное нитями демона-кукольника тело послушно сделало шаг назад. В глазах мужчины мелькнул страх, и Мальстен моментально придал лицу своей марионетки спокойное выражение.

– Теперь ты даже дышать будешь под моим контролем, – угрожающе произнес данталли. – Ты тут бросался громкими словами о монстрах. Что ж, пойдем, я тебя с ними познакомлю.

Представляя, что придется пережить после этой демонстрации силы, Мальстен едва не содрогнулся всем телом, однако заставил себя успокоиться и повел пойманную в ловушку жертву ко дворцу своего покровителя.

* * *

Вальсбургский лес, Гинтара

Четырнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

– О чем вы говорили тогда? – спросила Аэлин, вырывая Мальстена из раздумий. Данталли вздохнул и пожал плечами.

– Немного о представлении. Грэг интересовался обстановкой в цирке. В какой-то момент мне показалось, что он даже хочет вступить в труппу.

«Да простит меня Нила̀са за эту ложь», – подумал Мальстен, с трудом сохранив невозмутимое лицо.

– Мой отец? Вступить в труппу циркачей? – изумленно переспросила охотница.

– Говорю вам, леди Аэлин, не думаю, что я чем-то смогу помочь вам.

На лице молодой женщины отразилась искренняя досада. Полтора года она искала Мальстена О., который мог знать что-то о ее пропавшем отце, и теперь, найдя его, она лишь поняла, что потеряла время зря.

Бессилие всей своей тяжестью навалилось на плечи Аэлин. Она вдруг поняла, как устала за эти полтора года, пока ей приходилось сталкиваться с иными, отбиваться от нескончаемых групп наемников и всюду натыкаться лишь на тупики в деле об исчезновении ее отца.

Грэг Дэвери был ее единственным родным человеком, Аэлин знала, что обязана найти его живым или мертвым, однако теперь и вовсе не представляла, как это сделать. Мальстен О. оказался совершенно бесполезен, зацепок больше не было, а дневник, который молодая женщина перечитывала столько раз, что помнила наизусть каждое слово, не желал дать более ни одной ниточки, которая могла бы привести к Грэгу.

Не в силах справиться с собой, Аэлин прикрыла руками лицо и отвернулась от данталли, пытаясь унять отчаяние, накатившее на нее. Впервые за столько лет она понимала, что вот-вот расплачется от осознания собственной беспомощности.

Мальстен сочувственно наблюдал за охотницей, не произнося ни слова.

«Проклятье, а ведь Грэг все еще там. Он уверял, что закончит дело и покинет Малагорию. Возможно, в его планы не входило давать мне знать о своем благополучии, но ведь собственную дочь он должен был хоть как-то поставить в известность!»

Тело Аэлин начала бить заметная дрожь. Мальстен приблизился, снял плащ и накинул его на плечи охотницы, хотя понимал, что вряд ли ее дрожь вызвана холодом осенней ночи. Данталли не сумел удержать себя от того, чтобы заботливо положить руку на плечо молодой женщины.

На вкус Мальстена она была до невозможности красива. И хотя ему встречались женщины, нисколько не уступающие Аэлин Дэвери внешне, в охотнице было нечто особенно притягательное.

«Не теряй головы», – приказал себе Мальстен.

– Леди Аэлин… – обратился он, стараясь скорее нарушить тягостное молчание. Охотница вздрогнула под его прикосновением и спешно повернулась, небрежным движением утирая лицо.

– Простите, – качнула головой она. – Простите, Мальстен. Вы правы. Я доставила вам неприятности одним своим появлением, из-за меня погиб ваш знакомый. И все ради одной прокля̀той строчки в дневнике моего отца. Вы действительно не можете помочь.

Данталли вновь ощутил укол вины.

«Проклятье, я могу. И должен. Кхалагари все равно не оставят ее в покое, а если Аэлин при этом прекратит поиски отца, Грэг рано или поздно погибнет пленником в Малагории… если еще не погиб».

Мальстен виновато посмотрел на охотницу, глаза которой блестели от слез, и понимал, что не может поступить с ней так же, как поступил с ее отцом. Не может оставить ее, даже если она об этом просит. Она в опасности по его вине. Как и Грэг. Казалось, в тот момент он твердо решил для себя, что должен помочь охотнику выбраться из плена. Быть может, богиня справедливости Ниласа таким образом дает ему шанс искупить вину за свое бегство? Или это проказник Крипп заводит его в ловушку? Трудно было сказать наверняка. Информация о том, жив ли еще Грэг Дэвери, существенно упростила бы задачу.

– Скорее всего, нам действительно не по пути, – с печальной улыбкой произнесла Аэлин, прерывая тяжелые раздумья данталли. – С рассветом я покину вас и более не побеспокою.

Намереваясь таким образом закончить разговор, охотница сбросила плащ мужчины со своих плеч и с благодарным кивком протянула его владельцу.

– Леди Аэлин, постойте, – Мальстен задержал молодую женщину, взяв ее за руку. Несколько секунд Аэлин непонятливо смотрела на свою ладонь в огрубевшей руке данталли, лишь потом подняла глаза.

– Вы намерены продолжать поиски самостоятельно? – поинтересовался Мальстен. Поняв, что недопустимо долго держит охотницу за руку, он поспешил отпустить ее.

– Я… не знаю, где искать, – неопределенно повела плечами Аэлин. Мальстен кивнул.

– Да, мне… многое не известно об особенностях работы вашего отца, но, возможно, я все-таки сумею вам кое-чем помочь. Для начала потребуется вещь Грэга. Она у нас есть – это его дневник. А дальше… придется вам немного поступиться своими принципами и не набрасываться с парангом на иное существо.

Охотница округлила глаза. Мальстен бегло надел плащ и приподнял руки, с улыбкой понимая, что могло прийти Аэлин в голову.

– Я имею в виду, что нам следует обратиться к трѝнтелл.

Черты лица охотницы едва заметно расслабились, что лишний раз дало данталли понять: ему не стоит ей рассказывать правду о себе.

Идея обратиться к лесной ведьме или колдуну явно не вызывала у Аэлин особого восторга.

Тринтелл были существами с весьма странными кровными отношениями. Как и в случае со спарэгами, их называли ведьмами или колдунами, с той лишь разницей, что «лесными», а не «болотными», хотя на деле ни те, ни другие иные не имели отношения к магии. Тринтелл всегда рождались тройнями, и у каждого младенца присутствовал единственный, строго определенный изъян: слепота, глухота или немота. Чтобы продолжить род, тринтелл должны были обрести целостность, а для этого один из тройни должен был убить обоих своих братьев или сестер. Забирая их жизненную силу, победивший тринтелл приобретал недостающие качества, а также получал дар провидения, схожий с даром аггрефьеров. Однако если последние чувствуют лишь смерть, то тринтелл способны увидеть намного больше. Лишенные суеверных страхов смельчаки среди людей и иных не раз прибегали к услугам этих существ.

– Где это видано, чтобы лесная ведьма помогала охотнику? И почему вы вдруг решили помочь? – нахмурилась Аэлин.

Мальстен улыбнулся, левую щеку проколола глубокая ямочка.

– Ну, во-первых, я – не охотник. И мне лесная ведьма, возможно, не откажет. А во-вторых, не только вы убивали кхалагари в Прите. Не думаю, что меня теперь оставят в покое так просто, поэтому вместо того, чтобы пугаться собственной тени и ждать нападения из-за каждого угла, я лучше помогу вам найти вашего отца.

Аэлин, удивленно улыбаясь, смотрела на кукольника. Еще несколько минут назад Мальстен Ормонт казался охотнице весьма неприятным и мрачным человеком, однако сейчас она понимала, что этот образ был, скорее, напускным. Его улыбка оказалась весьма обаятельной, а взгляд более не был отстраненным и колким. Аэлин не понаслышке знала, каково иметь за плечами не самое приятное прошлое, и понимала, что историю ее новоиспеченного спутника, как и ее собственную, трудно назвать счастливой – по крайней мере, сейчас это было отчетливо видно в его глазах, полных участия и сопереживания.

– Спасибо вам, Мальстен… – произнесла женщина, и голос ее предательски дрогнул.

Данталли пожал плечами, продолжая улыбаться.

«Проклятье, я ведь пожалею об этом», – подумал он, но вслух произнес лишь:

– Я еще ничего не сделал.

– Вы предложили помощь, это уже много. Вы ведь не обязаны…

– Возможно, просто такова воля богов, как знать, – неопределенно качнул головой Мальстен.

– И все-таки спасибо, – с искренней благодарностью кивнула охотница.

Данталли качнул головой, спеша закончить этот разговор.

– Пока действительно не за что. Леди Аэлин, предлагаю располагаться на ночлег. Я покараулю первым, если не возражаете. Обещаю быть внимательным.

– Хорошо, – согласилась спутница.

«Воистину, я пожалею об этом», – подумал данталли, так и не сумев прогнать с лица улыбку.

* * *

Прит, Гинтара.

Пятнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

Поутру, когда первые прожилки солнечного света пронзили еще темные облака, три человека в ярко-красных одеяниях верхом на серых, похожих, как близнецы, кобылах, остановились у кузни в Прите. Один из всадников спешился, небрежно погладив лошадь по брюху.

– Ждите меня здесь, – скомандовал человек своим спутникам, остававшимся в седлах. – Я поговорю с кузнецом. Будьте наготове.

Всадники одновременно отозвались кивками. Серая кобыла, оставшаяся на время без седока, недовольно фыркнула.

Спешившийся мужчина скинул широкий капюшон плаща, расправил его по твердым красным плечевым накладкам дорожного одеяния, и направился к дому кузнеца. У двери он небрежно потер ноющую после долгой скачки поясницу и пригладил начавшие седеть волнистые волосы цвета вороного крыла, лишь после этого громко и настойчиво постучав в дверь.

Открыли быстро: кузнец не спал. При виде незваного гостя на заросшем густой бородой лице отразилось неприкрытое недовольство.

– Чем обязан? – пробасил грузный кузнец, оценивающе окинув взглядом посетителя и его спутников, ожидавших в отдалении.

Гость кивнул, заменив этим незатейливым действием приветствие. Его глаза – один карий, другой голубой – внимательно изучили хозяина дома.

– Грегор Шосс? – поинтересовался он вместо того, чтобы ответить на вопрос.

– Спрошу еще раз: чем обязан? – грозно сдвинул брови Грегор, также игнорируя вопрос незваного гостя. Мужчина в красном одеянии понимающе прикрыл глаза.

– Прошу простить за столь ранний визит, господин Шосс. Но обстоятельства вынудили меня и моих братьев приехать в Прит незамедлительно, и дело наше не терпит отлагательств. Вы позволите войти?

Грегор качнул головой. И не думая пускать незнакомца за порог, он демонстративно расправил плечи, заняв своей грузной фигурой почти весь дверной проем.

– Безотлагательное дело можно решить и здесь.

– Как вам будет угодно, – кивнул визитер. Голос его оставался спокойным и ровным, однако отчего-то звучал угрожающе. – Мы действительно можем поговорить здесь.

– Может, представитесь для начала? – хмуро пробасил кузнец. – И объясните, какого беса Красному Культу понадобилось от меня, да еще и в такую рань?

Человек в красных одеждах улыбнулся лишь уголком рта.

– Вы правы, господин Шосс, – нарочито миролюбиво согласился он. – Воистину, представиться стоило. Мое имя Бенедикт Колѐр. И, как вы уже, думаю, догадались, сюда меня привел след одного демона.

Глаза последователя Красного Культа нехорошо сверкнули. Грегору стоило огромных усилий не попятиться от человека, вот уже шесть лет обладавшего славой самого жестокого палача Арреды.

– В моем доме. Никаких демонов. Нет, – нарочно разделяя свой ответ паузами для пущей убедительности и строгости, отозвался кузнец, прилагая огромные усилия, чтобы не допустить дрожи в голосе.

– Однако у нас есть сведения, что прошлой ночью он здесь был. Повитуха из деревни Гофтен по соседству с Притом сообщила, что в процесс рождения вашей дочери, вероятнее всего, вмешался данталли.

Грегор набрал в грудь воздуха, чтобы довольно грубо ответить незваному гостю, куда тому следует отправляться со своими подозрениями, но Бенедикт, прикрыв глаза, приподнял руку в останавливающем жесте и продолжил:

– И, как вы понимаете, услышав его имя, я не мог не приехать. Явился бы из любого уголка Арреды, но, волею богов, оказался неподалеку отсюда. Видите ли, Зелинда Мейер назвала данталли, посетившего ваш дом, Мальстеном Ормонтом. А ведь демона по имени Мальстен Ормонт я казнил лично шесть лет тому назад.

Грегору с трудом удалось сохранить внешнюю невозмутимость и не выдать одним своим видом, что ему известно о лжи палача. Мальстен Ормонт – живой и невредимый анкордский кукловод – действительно был здесь прошлой ночью, а, стало быть, Бенедикт Колер казнил другого данталли. И при той дотошности, с которой этот человек всегда подходил к своим расследованиям, вряд ли он не знал, что отправляет на казнь не того демона…

– Тогда здесь, должно быть, какая-то ошибка, – собрав волю в кулак, спокойно отозвался Грегор. – Мальстен Ормонт действительно приходил сюда прошлой ночью, чтобы помочь моей супруге. Он водил дружбу с местной повитухой и воспользовался знаниями, полученными от нее, не более того. И я готов поручиться, что этот Ормонт был человеком, – последние слова Грегор выпалил с особым жаром.

Бенедикт изучающе склонил голову.

– Готовы поручиться, господин Шосс? – вкрадчиво переспросил он. – Вы видели его кровь?

– Простите? – нахмурился Грегор. Колер невозмутимо пожал плечами.

– Кровь, господин Шосс. У данталли она синяя. Пустить подозреваемому кровь – самый верный способ определить его демоническую природу. Так как? Вы это сделали?

– Нет, – тихо отозвался кузнец.

– Но ручаетесь, – усмехнулся Бенедикт, прищурившись.

Грегор шумно втянул воздух и поджал губы, судорожно подбирая ответ.

– Данталли не видят красное, так? – скороговоркой спросил он. – Моя жена… ее сорочка была вся в крови. И Ормонт прекрасно ее при этом видел. Он не мог быть данталли, если видел красное…

Бенедикт вновь приподнял руку, призывая кузнеца замолчать.

– Хорошо, господин Шосс, я вас понял. И, тем не менее, я все же намерен найти этого… гм… человека и обстоятельно поговорить с ним. Надеюсь, я смогу это сделать с вашей помощью. Поверьте, для того есть немало поводов…

– Только лишь его имя и туманные слова старой женщины? – перебил Грегор, тут же пожалев о своем вопросе.

Колер сохранил лицо невозмутимым.

– Мы с братьями успели побывать в его спешно брошенном доме. Двор усеян телами, господин Шосс. Минувшей ночью Мальстен Ормонт, кем бы он на деле ни был – самозванцем или полной тезкой казненного анкордского кукловода – лишил жизни шестерых человек. Было бы весьма кстати, если бы вы все же вспомнили, что он говорил вам аккурат перед своим спешным отъездом, потому что, как я полагаю, вы видели его последним.

Грегор плотно стиснул челюсти и шумно втянул воздух.

– Господин Колер… – процедил он, старательно скрывая нарастающее опасение за напускным раздражением.

– Жрец Колер, если позволите, – прервал Бенедикт, и уголки его губ тронула едва заметная улыбка. Кузнец нервно перебрал пальцами.

– Так вот, жрец Колер, – Грегор прищурился. – Мальстен Ормонт ничего мне не сообщал. Мне нечем помочь вам, сожалею. Он вообще слыл неразговорчивым человеком и о своих планах не распространялся. До вашего прихода я понятия не имел, кто он на самом деле такой, а после ваших слов об убийстве шестерых человек, прихожу к выводу, что не знаю до сих пор.

Позади кузнеца бегло проскользнул Ильдвин, бросив беглый взгляд на незваного гостя. Бенедикт сосредоточил на нем все свое внимание, демонстративно забывая о собеседнике.

– Постой-ка, мальчик, – с нарочито миролюбивой полуулыбкой окликнул он. Ильдвин замер, как вкопанный, став за спиной Грегора и во все глаза уставился на пришельца в красном. – Выйди к нам, не бойся.

– Ильдвин, беги по своим делам, – нахмурился кузнец, буравя жреца Культа глазами. Мальчик не сдвинулся с места, не в силах оторвать взгляда от странного человека с глазами разного цвета.

– Это ваш сын? – вопрошающе кивнул Бенедикт.

– При всем уважении, жрец Колер, это к делу не относится. Или вы и ему собрались кровь пустить для верности?

Ильдвин заметно вздрогнул, и Бенедикт миролюбиво улыбнулся ему, намереваясь успокоить.

– Не стоит зря пугать ребенка, – нравоучительно проговорил он в адрес Грегора, тут же обратившись к Ильдвину, – я лишь хочу поговорить. Ты ведь не против, да?

– Ну… я… – неуверенно пролепетал мальчик, поднимая глаза на своего покровителя. Кузнец внушительно взглянул на своего гостя.

– По-вашему, ребенок расскажет вам больше, чем я уже рассказал?

– По-моему, – прищурился Бенедикт, заглянув в глаза кузнеца, – я пытаюсь разобраться с обстоятельствами запутанного дела и опросить свидетеля, а вы, господин Шосс, всячески стараетесь этому помешать. В ваших интересах, чтобы я прекратил так думать.

Грегор прерывисто вздохнул.

– Это угроза?

– Прямая, – ровным голосом отозвался Колер. – Сами знаете, что бывает за пособничество данталли. А теперь, если позволите, я поговорю с этим юношей. Тебя ведь зовут Ильдвин, верно?

Мальчик неуверенно пожевал губу.

– Д-да, господин…

– Хорошо. Не бойся меня, Ильдвин. Меня зовут Бенедикт. Я просто задам тебе пару вопросов о вашем вчерашнем госте, и сможешь идти по своим делам. Идет?

Вновь покосившись на кузнеца, Ильдвин кивнул.

– Скажи, ты присутствовал при том, как человек по имени Мальстен Ормонт помогал госпоже Шосс вчерашним вечером? Видел, что именно он делал? – Ильдвин вновь поднял глаза на Грегора, и Бенедикт качнул головой. – Будь смелее, юноша, не ищи ответа у других. Я спрашиваю тебя.

Мальчик неуютно поежился, глаза его испуганно забегали из стороны в сторону.

– Н-нет, я ничего не видел, клянусь богами, господин. Мы все из комнаты вышли, мастер Ормонт так попросил.

– Хорошо, – улыбнулся Колер, кивнув. – А больше мастер Ормонт ни о чем не просил? Может, ему, чтобы помочь госпоже Шосс, было что-нибудь нужно? Какие-нибудь травы или предметы?

– Ну… только… – замялся мальчик, увидев, что Грегор напряженно задержал дыхание. Бенедикт мягким, но в то же время строгим голосом произнес:

– «Только» что? Отвечай, Ильдвин, будь так добр.

– Ничего, клянусь, – покачал головой мальчик. – Кроме одеяла ему ничего не было нужно.

– Одеяла? – Бенедикт вопросительно приподнял бровь. – Он сказал, зачем оно ему?

Ильдвин вновь отвел глаза.

– Я не знаю.

– Хорошо. Скажи, когда пришла повитуха из соседней деревни, ты видел госпожу Беату?

– Да. Мельком.

– Это она была укрыта этим одеялом, или Мальстен Ормонт зачем-то накрылся им сам?

– Нет, не сам. Он положил его на ноги хозяйке, – покачал головой мальчик и осекся на полуслове, когда кузнец заметно вздрогнул. – Но ничего плохого он не делал, клянусь богами, господин!

– Хорошо, – Колер улыбнулся, заметив, что лицо Грегора стало заметно бледнее. – Это все, что я хотел узнать. Благодарю за ваше время.

Отвернувшись, жрец Культа неспешно направился обратно к своим спутникам. Грегор громко захлопнул дверь.

Бенедикт вновь повернулся к дому, достал из-за пояса небольшую флягу и быстро разлил содержащуюся внутри масляную жидкость вдоль порога и стены.

Кузнец прошел через сени, потянув Ильдвина за руку.

– Мастер, я что-то сделал не так? Я ведь сказал, что ничего плохого не случилось, как вы и велели…

Грегор тяжело вздохнул, взглянув на дверь.

– Ты ни в чем не виноват, Ильдвин, – покачал головой он. – Но теперь нам нужно скорее уходить. Возьми Элли на руки, она у тебя не плачет, и выходи на задний двор. Никаких вещей не бери, веди себя тихо, понял? Я пойду за Беатой.

Мальчик испуганно посмотрел на Грегора, несколько раз моргнув.

– Но почему, мастер?

– Думаю, что сейчас эти люди подожгут наш дом…

Бенедикт неспешно приблизился к двум другим всадникам и с прискорбием прикрыл глаза.

– Имма̀р, – обратился он к одному из них. – Стреляй. Все эти люди – пособники данталли, демон завладел их душами, им уже не помочь.

Второй всадник, услышав приказ, спешился и принялся бегло рыться в дорожной сумке. Тот, кого назвали Иммаром, подготовил лук и стал ждать. Бенедикт покачал головой и тяжело вздохнул.

– Целая семья. Подумать только! Этот демон никого не щадит.

– Не думаешь, что они могут успеть уйти? – нахмурился лучник. – Может, лучше поймать их и допросить, как подобает?

– Назови меня сентиментальным, брат, но все-таки в этой семье ребенок, которого, возможно, воля демона коснулась не так сильно. Кузнец и его супруга порабощены, это ясно, а мальчик… он просто напуган и говорит то, что ему велели. Если на то будет воля богов, ему удастся спастись. Если же нет… в любом случае, сегодня в Прите будет полыхать.

Кивнув, Иммар поджег специально подготовленную стрелу и пустил ее в порог, за ней отправил вторую и третью. Бенедикт с искренней скорбью смотрел, как занимается пламя.

– Да будут боги милостивы к вашим душам, – прикрыв глаза, прошептал он, вновь забираясь в седло.

* * *

Вальсбургский лес, Гинтара.

Пятнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

Аэлин проснулась от осторожного, но настойчивого прикосновения к своему плечу. Она резко раскрыла глаза, ее рука сразу же потянулась к парангу, однако, узнав Мальстена Ормонта, охотница облегченно вздохнула и расслабилась.

– Тише, это всего лишь я, – улыбнулся притский кукольник. Аэлин виновато усмехнулась в ответ.

– Простите. Привычка, – чуть хриплым спросонья голосом сказала она. – Моя смена?

– Уже утро, – качнул головой данталли.

Вопреки ожиданиям спутника, Аэлин сурово сдвинула брови к переносице и недоверчиво огляделась вокруг. Убедившись, что в лесу действительно светает, она обожгла мужчину взглядом.

– Вы не стали меня будить?

Увидев искреннее удивление в ответ на свое недовольство, охотница покачала головой и предпочла пояснить свою позицию:

– Мальстен, нам стоит оговорить несколько правил. Перво-наперво, вам необходимо позабыть, что я женщина, и перестать давать мне послабления с этой же минуты! Раз уж нам предстоит идти вместе, отдыхать должны оба. Как я могу быть уверена в вашей внимательности и реакции, если вы не спали всю ночь и будете теперь клевать носом?

Данталли нервно усмехнулся: пожалуй, не на такую реплику он надеялся поутру. Впрочем, он и сам не знал, на что надеялся, когда решил не будить свою спутницу для караула.

Аэлин поднялась, стряхнув с одежды налипшие листья.

– Что ж, положим, позабыть о том, что вы женщина, довольно непросто, учитывая вашу внешность. Простите за столь неумелый комплимент, – хмыкнул кукольник, бегло окидывая охотницу взглядом. Аэлин вернула собеседнику нервную усмешку.

– А, надо сказать, вы наглец, Мальстен Ормонт.

– Виноват, – нарочито смиренно кивнул данталли, так и не сумев подавить улыбку. – Но спешу оговориться, леди Аэлин, что не будить вас я решил не из-за послаблений.

Охотница заинтересованно посмотрела на Мальстена, и тот, кивнув, продолжил:

– Видите ли, мне не спалось. Я совершенно точно не уснул бы, даже если б вы все же стали караулить. Как итог: я не проспал бы и минуты, а вам досталось бы лишь полночи сна, и тогда днем внимание было бы несколько рассеянным у обоих. Учитывая это, я дал вам выспаться, чтобы днем вы сумели быть внимательной за нас двоих. Так что, если вам так угодно, то да, сейчас ваша смена.

Несколько секунд Аэлин, прищурившись, глядела на данталли; пыталась придать лицу строгое выражение, однако ей это не удавалось. С самого начала этого спора она и сама поддержала форму игрового сражения. Теперь ей оставалось лишь признать, что победа осталась за кукольником из Прита.

– Что ж, это меняет дело, – повела плечами молодая женщина, поднимая с земли свои вещи. Мальстен сделал то же и кивнул.

– Кстати, леди Аэлин, сегодня ночью вам предстоит караулить первой, – бросил он напоследок и, как ни старался, так и не сумел придать выражению лица должную серьезность.

* * *

Вальсбургский лес, окрестности деревни Гофтен, Гинтара

Пятнадцатый день Матира, год 1489 с.д.п.

Николас Фалѐтт, завидев летящую фигурку размером с сокола с широкими перепончатыми черными крыльями, выставил руку в заученном положении и подождал, пока эрева̀льна приземлится. Существо выглядело сонным, долго мигало и протяжно зевало, щедро обдавая Николаса неприятным запахом своего дыхания, однако тот ни на секунду не покривил лицом.

– Ну, здравствуй, дорогая. Устала? Ну, ничего, передашь сообщение и поспишь вдоволь, это я тебе обещаю, – улыбнулся капитан Фалетт, ласково потрепав эревальну за оттопыренным острым ухом. Существо издало приятный мурлыкающий звук и ненадолго прикрыло глаза. Разумеется, эревальна не поняла ни слова из того, что сказал мужчина, кроме «сообщения».

Николас с детства испытывал теплоту к этим созданиям.

Эревальны были широко распространены на Арреде. Рождаясь в гнезде, они на всю жизнь закрепляли телепатическую связь со своими сородичами, это их качество сделало эревальн незаменимым инструментом связи между регионами и королевствами.

Внешностью и повадками небольшие крылатые создания больше всего напоминали летучих мышей, с той лишь разницей, что по большей части любили жить в тепле жилых домов, а не в лесах и пещерах. Для людей эревальны были совершенно безобидны, питались они мелкими грызунами. Помимо безвредности у этих небольших крылатых созданий было несколько других важных достоинств: они обладали феноменальной памятью не только на лица людей, но и на звуки, из чего ошибочно можно было сделать вывод, что эревальны умеют говорить. На деле человеческую речь они не понимали, а могли лишь воспроизвести звуки в нужном порядке и передать сообщение. Эревальны за счет телепатической связи с гнездом умели улавливать и те сообщения, что слышат их сородичи, что существенно ускоряло и упрощало обмен информацией между регионами. Правда, секретные сведения через эревальн передавать опасались, и все же пользовались услугами гонцов.

– Ребята! Давайте все сюда! Раку̀ша прилетела! Для нас есть сообщение.

Семь человек из отряда капитана Фалетта спешно зашевелились, кто-то сонно застонал, кто-то опрокинул котелок, за что тут же получил ругательное замечание товарищей. Уже через несколько секунд подчиненные Николаса стояли вокруг него и напряженно ждали сообщения, принесенного эревальной.

Капитан Фалетт вновь погладил засыпающее существо, привыкшее бодрствовать ночами, и с улыбкой произнес:

– Сообщение, милая?

Эревальна встрепенулась и потрясла головой. Слово «сообщение», навязанное дрессировщиками заставило ее старательно зашевелить челюстями в попытке точно воспроизвести человеческую речь.

Голос у эревальны был надтреснутым и хриплым, похожим на старческий. Некоторые солдаты насмешливо улыбнулись, услышав ее речь:

– Ррракуушша, – выдавило существо. – Иди сюда, милая. Сообщщщщщщение дль Ниииииколаса Фффалеееетта от Бенедикта Колеррра. Найден ссслед Мальссстена Орррмонта. Данталли сбежжжал из Пррррита. Можжжжет оказззаться поблиззосссти от вассс. Наденьте кррррассное. Он опасссен.

Ракуша издала каркающий звук и взмахнула крыльями. Николас кивнул, погладив эревальну по голове, и передал ее одному из своих людей.

– Устройте ее на отдых. И по коням! – звучный голос Николоса заставил людей встрепенуться. – Всем надеть красные плащи, ищем данталли. Собираемся, время не ждет.

* * *

Аэлин отогнула ветку и проследовала за Мальстеном вглубь леса.

По наскоро намеченному плану путники намеренно двигались в отдалении от основного тракта, так как сочли, что на дороге их могут поджидать малагорские солдаты. При этом на деле данталли не питал ложных надежд, что здесь, в глубине леса, они со спутницей сумеют запутать умелых следопытов-кхалагари, которым удавалось следовать за Аэлин и перманентно настигать ее в течение полутора лет. К тому же в отличие от своей попутчицы Мальстен хорошо знал, что представляют собой эти люди и понимал, что они найдут беглецов в любом случае, раз уж взялись за дело, пусть и потратят на это несколько больше времени, чем хотели. Однако перестраховку данталли счел не лишней и рекомендовал охотнице, чтобы оставлять меньше следов, как можно реже ступать по земле и по большей части перемещаться по толстым корягам, коих в лесу было великое множество.

Аэлин с завидной грацией выполняла указание, хотя продвижение от этого шло медленнее, чем хотелось бы.

По расчетам Мальстена через два дня пути лес должен был привести путников в небольшой городок Ко̀на, стоящий на берегу реки Мотт, а там появится возможность свернуть на другой тракт, что выведет в город Фрэнлин, близ которого в Сонном лесу Ка̀рринга и обитала искомая тринтелл. Пройти придется под самым носом союзников Анкорды – почти вдоль самой границы с Сѐмброй, однако Мальстен надеялся на благосклонность Тарт и молился, чтобы богиня удачи развела его в пути с людьми Рериха, которые не оставляли своих поисков все эти годы…

– Так откуда вы, говорите, знаете тринтелл? – спросила Аэлин, стараясь поспевать за Мальстеном. Для человека, не сомкнувшего ночью глаз, он выглядел и вел себя на удивление бодро.

– Я знаю ее не то чтобы лично, – отозвался Мальстен, придерживая ветку и ожидая, пока спутница пройдет под ней. – Ее знал один мой друг. Рассказывал о ней еще в годы Войны Королевств. Тогда много всяких историй ходило, знаете ли…

Аэлин внимательно прислушалась к интонациям кукольника, вновь вспомнив о странных совпадениях и событиях, окутывающих его фигуру. Тезка казненного анкордского кукловода, человек с туманной судьбой, познакомившийся с Грэгом Дэвери в каком-то цирке, частично знающий древнемалагорский и подробно рассказывающий о кхалагари. При том в глаза явно бросалась выправка притского кукольника и его техника боя. Можно было сделать вывод, что Мальстен Ормонт однозначно служил в армии, а его манера держаться невольно наводила на мысль о знатном происхождении…

«Кто же ты такой? И что заставило меня довериться тебе?» – постоянно спрашивала себя в мыслях молодая женщина, понимая, что ранее такая неосмотрительность не была ей свойственна.

– Вы участвовали в этой войне, Мальстен? – серьезно спросила охотница, глядя в глаза данталли.

Кукольник не изменился в лице.

– Участвовал, – кивнул он. Понимая, что попутчица явно ждет более развернутого ответа, Мальстен тяжело вздохнул. – Служил в армии королевства Нельн, где обучался в военной академии, но в серьезных сражениях мне тогда побывать не довелось.