Текст книги "Нити Данталли (СИ)"

Автор книги: Наталия Московских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

«Подумать только! Полтора года!» – хмыкнула про себя Аэлин. – «Полтора года скитаний от города к городу, от селения к селению в надежде найти хотя бы одну ниточку, которая приведет меня к нему, и никаких результатов. А ведь тогда, в Сальди я решила, что, наконец, обрела надежду, что теперь сумею отыскать его».

Аэлин глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и бегло перелистнула страницы тетради Грэга Дэвери. За полтора года она открывала нужную страницу уже столько раз, что, казалось, могла сделать это и с закрытыми глазами. Последняя запись была скупой и неинформативной, но она служила единственной надеждой на то, что поиски Грэга могут привести хоть к чему-то. Хоть бы даже и к его могиле…

Молодая женщина одернула себя, заставив не думать о худшем, пока надежда еще есть.

«Если, конечно, мне хватит сил постоянно подпитывать эту надежду», – раздраженно подумала Аэлин, вновь вчитываясь в последнюю запись. – «Я перечитывала эти слова уже тысячу раз, как будто за этими буквами прячется какой-то скрытый смысл, которого я не заметила. Который проглядела. А, может, надежды просто нет? Неужели однажды я действительно встречу этого человека и смогу задать ему свои вопросы? Сколько городов и деревень для этого мне придется обойти? В каком радиусе искать? Насколько далеко от Сальди?»

Аэлин невесело усмехнулась и вновь пробежала глазами по тексту, который давно знала наизусть:

«Наткнулся на одно очень странное место. Нужно проверить, могут быть замешаны существа». Внизу почти пустой страницы явно в спешке была сделана размазанная приписка: «Поговорить с Мальстеном О.».

Аэлин качнула головой и захлопнула тетрадь.

– Кто же ты такой, Мальстен О.? – нахмурилась она, убирая путевые заметки Грэга Дэвери обратно в заплечную сумку. – И как долго я еще буду искать тебя?

На ум приходила лишь одна историческая фигура, носящее подходящее имя, но этого человека… точнее, этого иного – казнили уже не один год назад. Запись в дневнике была сделана много позже, посему, если только Грэг Дэвери за время своего отсутствия не научился разговаривать с призраками, искать нужно было другого Мальстена О.

* * *

Лана Эдлан заботливо склонилась над столом, за которым сидел угрюмый темноволосый мужчина, и понимающе хмыкнула.

– Тебе повторить, дружочек? – проворковала она, кивая на пустую кружку эля. – Или пока подождешь?

Верн, стоявший за стойкой трактира, качнул головой, и окликнул жену укоризненным взглядом.

– Оставь его, – хмыкнул он. – Надо будет, сам закажет еще.

– Да он и слова произнести не может от потрясения, – мягко оглядев посетителя, отозвалась Лана. – Едва сестру не потерял, носился всю ночь за повитухой. А наша Эленор, говорят, скончалась, да будут боги милостивы к ее душе.

Петер, до этого сидевший молча, прочистил горло и кивнул.

– Повторите, госпожа Эдлан. Еще эля. Я пью за перерождение Эленор. Как знать! Может, она переродилась в моей племяннице, которую Грегор назвал в ее честь…

Мужчина осекся и умолк, боясь, что три выпитых кружки эля после бессонной ночи развяжут ему язык и заставят выболтать лишнего об участии кукольника. Зять строго-настрого запретил упоминать об этом. У самого Петера до сих пор не укладывалось в голове, кем оказался их ночной посетитель. Анкордский кукловод, прилюдно казненный в городе Чена на шестнадцатый день Солейля 1483 года с.д.п. на одном из сотни полыхавших в тот день костров. Как он мог шесть лет спустя оказаться в Прите?

«Похоже, чуял я неладное с самого начала. Не нравились мне его глаза, я опасался его», – думал Петер, одновременно понимая, что опасается зря: демон-кукольник этой ночью спас его сестре жизнь. То, что воздействие данталли пагубно сказывается на человеческой душе, оказалось выдумкой. Беата ничуть не изменилась, а их с Грегором дочурка, которую теперь все ласково называли Элли – сокращенно от Эленор – выглядела вполне здоровым ребенком.

«Если бы не кукольник…» – ужаснулся про себя Петер, тут же покачав головой и заставив себя не думать о том, что было бы, не вмешайся данталли.

Лана Эдлан вернулась к столу с новой кружкой эля и, кокетливо улыбнувшись, ретировалась.

Тем временем в трактир вошла удивительно красивая молодая женщина. Петер во все глаза уставился на нее и проводил взглядом до стойки. При виде посетительницы Верн Эдлан расплылся в приветливой улыбке.

– О, доброго вечера, госпожа! – кивнул он. – Надеюсь, вас никто не побеспокоил?

– Никто, – приятным голосом отозвалась молодая женщина, чуть улыбнувшись. – Вы не нальете эля, господин Эдлан? И от жаркого я бы не отказалась.

Верн внушительно поглядел на Лану, и та кивнула, удалившись на кухню. Трактирщик вздохнул с заметным облегчением.

– Выбирайте удобный стол, леди Аэлин, – кивнул он. – Все сделаем в лучшем виде. Если я могу еще чем-то помочь…

Верн лучезарно улыбнулся. Молодая женщина по имени Аэлин вернула ему улыбку и неопределенно пожала плечами.

– Как знать, возможно, это я смогу чем-то помочь, – отозвалась она, хмыкнув. Верн удивленно приподнял брови.

– Ох… ну… работы в трактире нет, мы с женой… – неловко начал он, затем замялся и задумчиво склонил голову. – Хотя я уверен, что если бы столь прекрасное создание работало у нас, дело пошло бы в гору…

Аэлин широко улыбнулась, покачав головой и чуть слышно хохотнув.

– Боюсь, я говорила не об этой помощи, господин Эдлан. Быть может, в Прите есть какие-то проблемы с иными существами?

Спину Петера прошиб холодный пот. Он резко выпрямился на месте и, не мигая, уставился на молодую женщину.

– С иными? – нахмурившись, переспросил Верн, тут же качнув головой.

«Как о нем успели узнать? Я ведь ничего не говорил! Может, Ильдвин проболтался? Или повитуха?» – взволнованно подумал Петер, решив вступить в разговор.

– Нет в Прите никаких проблем с иными существами! Не водится их тут. – Голос прозвучал чуть резче, чем мужчине хотелось. Верн непонимающе посмотрел на Петера. Аэлин также удостоила его заинтересованным взглядом.

– Вы уверены, господин…

– Адони, – мрачно представился Петер. О своем участии в диалоге он тут же пожалел, побоявшись наговорить лишнего. – Петер Адони, сударыня.

– А почему вы спрашиваете об иных, леди Аэлин? – поинтересовался Верн. Молодая женщина еще на мгновение задержала взгляд на Петере, затем кивнула и ответила трактирщику:

– Дело в том, что это моя специализация. Видите ли, я охотница. Буквально сутки назад у меня состоялась весьма неприятная встреча с болотной ведьмой, обитавшей в летней резиденции графа Бэла Ричифера.

Верн изумленно распахнул глаза. Казалось, рассказ Аэлин о встрече со спарэгой потряс его куда меньше, чем сама ее профессия.

– Охотница? – переспросил он, качая головой. Его полное лицо прорезала широкая глуповатая улыбка. – Простите, госпожа. Никогда бы не подумал… не сочтите за оскорбление.

Аэлин осклабилась. Реакция трактирщика вовсе не удивила ее – она давно привыкла к такого рода изумлению на лицах собеседников, узнающих о ее способе зарабатывать на жизнь. А ведь действительно, глядя на нее, можно было подумать о чем угодно, кроме охоты на иных.

– Не сочту, – кивнула она, поворачиваясь к Петеру. – Так, значит, мои услуги деревне без надобности?

Верн слегка виновато пожал плечами, стараясь перевести внимание охотницы на себя. Он заметил, что Петер отчего-то отнесся к Аэлин враждебно, и не хотел провоцировать ненужных конфликтов в своем заведении.

– Выходит, что так, сударыня, – бегло отозвался трактирщик.

Охотница прищурилась, глядя на Петера, затем вновь повернулась к Верну.

– Что ж, на самом деле это хорошая новость, – улыбнулась она. – Тогда я не задержусь в Прите. Думаю, после трапезы сразу отправлюсь в путь.

Петер облегченно вздохнул.

– Приятной дороги, – отозвался он, однако вновь не сумел скрыть враждебности в голосе. Верн ожег его взглядом.

– Думаю, на сегодня это твоя последняя кружка, Адони, – строго произнес он, тут же виновато улыбнувшись охотнице. – Прошу простить, леди Аэлин. Наш друг нынче ночью едва не потерял сестру. Тяжелые были роды…

Охотница понимающе кивнула.

– Надеюсь, все хорошо?

– Да. У нашего Петера родилась прекрасная племянница, – отозвался трактирщик. Аэлин кивнула, вновь повернувшись к угрюмому собеседнику.

– Спешу поздравить, господин Адони.

– Благодарю, – отозвался Петер, сделав большой глоток эля. Верн нервно перебрал пальцами.

– Что ж, госпожа, присаживайтесь. Жаркое скоро будет готово.

Аэлин кивнула и направилась было к столу, как вдруг замерла на мгновение и вновь повернулась к трактирщику, заинтересованно прищурившись.

– Последний вопрос, господин Эдлан, – многозначительно произнесла она, и продолжила после недолгой паузы. – Я уже и не надеюсь на благосклонность Тарт, но… скажите, нет ли в деревне или среди ваших знакомых кого-то по имени Мальстен О.?

Петер едва не поперхнулся элем, вновь удостоившись внимательного взгляда охотницы. Дальше Аэлин говорила, не сводя с него глаз.

– Полного имени я не знаю. Но имя все же не самое распространенное, на своем пути я встретила лишь четырех его носителей, но это оказались не те люди. Возможно, вы знаете кого-то…

Петер мрачно сдвинул брови.

– А зачем вам этот человек? – холодно поинтересовался он. Аэлин, казалось, задержала дыхание и подалась вперед.

– Вы знаете его? – голос охотницы дрогнул. Петер напряженно сжал кулак. Верн шумно втянул воздух и поспешил присоединиться к разговору.

– Да здесь все его знают. Мальстен Ормонт, он делает кукол.

Охотница резко нахмурилась и распрямила спину.

– Ормонт?! – изумленно переспросила она.

– Что вас так удивляет? – сдвинул брови Верн, мельком бросив взгляд на побледневшего, как полотно, Петера.

Аэлин хмыкнула.

– Про Сто Костров Анкорды в Прите не слышали? Мальстеном Ормонтом звали казненного командира Кровавой Сотни. Иной и мошенник, он нарушил Вальсбургскую Конвенцию одним своим присутствием на поле боя.

– Про это мы слыхали, конечно, – покачав головой, протянул трактирщик. – И тоже поначалу вспомнили об анкордском кукловоде. Вот только этот Мальстен Ормонт жив и здоров и никаких темных дел за ним не замечено. Мало ли на Арреде людей с похожим именем, сударыня! Возможно, родственник попросту или однофамилец? Оттого и такой нелюдимый – знает, о чем будут думать, стоит ему свое имя назвать. Мы в Прите в чужие дела лезть не привыкли, не расспрашивали его о прошлом, но с виду это мирный человек, тихий и спокойный. Не знаю, тот ли это Мальстен О., которого вы ищите, но, думаю, вы найдете ответ, когда он сам поговорит с вами.

– Не поговорит, – качнул головой Петер, чувствуя, как остатки румянца предательски сходят с его лица. Аэлин нахмурилась.

– Почему?

– Он покинул Прит, – бегло отозвался Петер. Верн удивленно вскинул брови.

– Кукольник ушел? – изумленно переспросил трактирщик. – Но когда? И почему?

– Он не сообщал, почему. Но отбыл сегодня поутру, – Петер сложил руки на груди и откинулся на спинку стула, окинув охотницу победным взглядом. – Кукольник ничего не сказал. Никому не известно, куда и как надолго он уехал, но сомневаюсь, что его вскоре можно будет встретить в Прите. Сожалею.

Рука Аэлин дрогнула и сжалась. Петер с трудом сдержал улыбку.

«Не достанешь ты его, охотница. Я жизнью сестры обязан этому данталли, поэтому не дам тебе его сцапать!»

Аэлин заметно побледнела, ссутулив плечи. Верн закусил губу, борясь с желанием накрыть руку охотницы своей ладонью в знак утешения.

– Возможно, мы сможем чем-то помочь вам в ваших… исканиях, леди Аэлин?

Молодая женщина качнула головой.

– Нет, – коротко отозвалась она севшим голосом.

Петер спешно допил эль, поднялся со своего места и кивнул трактирщику.

– Пожалуй, ты был прав, Верн, на сегодня мне хватит. Пойду… навещу Беату.

– Бывай, Петер! – улыбнулся хозяин трактира. Охотница даже не посмотрела в его сторону.

«Эк тебя задела ускользнувшая добыча!» – победно подумал Петер и поспешил покинуть помещение. Выйдя за дверь, он быстрым шагом направился к дому на окраине деревни. Если кукольник все же замешкался и не ушел, нужно было предупредить его, что охотница уже здесь. И пришла она по его душу.

* * *

Сумерки быстро сгущались. Петер торопливо шел по тропе, надеясь успеть обернуться до темноты.

Небольшой дом Мальстена Ормонта стоял на отшибе, забора вокруг него не было. Отдельной пристройкой на земле данталли, когда-то принадлежавшей старому кукольнику, взявшему пришельца в помощники, а после, будучи на смертном одре, скоропостижно передавшему ему дело, маячило в отдалении небольшое рабочее помещение, в котором Ормонт делал своих кукол и где продавал их на праздники. Грегор сказал Петеру, что Мальстен не будет забирать свои работы с собой в дорогу. Стало быть, если он еще не покинул деревню, то должен быть в доме, а не в мастерской.

Петер тяжело вздохнул и поспешил к входной двери. Окна были темны, обе комнаты казались пустыми.

«Тем лучше, если он уже ушел», – подумал Петер, но в дверь все же постучал. Ответа не последовало. Помедлив несколько секунд, мужчина нахмурился и все же направился к рабочей пристройке: хотел убедиться наверняка, что предупреждать об опасности действительно больше некого, и объявившаяся в Прите охотница упустила свою добычу.

Пристройка также была заперта, и Петер осторожно постучал в дверь. Его не покидало ощущение, что в сгущающихся сумерках за ним кто-то наблюдает. Стараясь отогнать страхи, мужчина прочистил горло и вновь постучал.

– Мальстен, вы здесь? – окликнул он.

Движение неизвестного нападающего было практически неуловимо, словно легкий осенний ветер. Петер не успел даже вскрикнуть, когда кто-то резко развернул его и прижал спиной к двери пристройки, а у горла сверкнуло широкое лезвие клинка.

Глава 2. Три хвоста

– Думаю, мне не надо объяснять тебе, что будет, если дернешься, – неестественно низким угрожающим голосом произнесла охотница, сдвинув брови. Объяснять действительно не требовалось: острое, заточенное лезвие паранга говорило само за себя.

Петер испуганно округлил глаза, с трудом проглотив тяжелый подступивший к горлу ком. Женщина скользнула по нему обжигающим взглядом.

– А теперь рассказывай все по порядку. Начни с того, почему ты солгал.

– Я… я не… – начал лепетать Петер. Аэлин угрожающе надавила на клинок, заставив мужчину зажмуриться от страха.

– Вот только не надо лгать снова, – предупреждающе процедила охотница. – Ты сказал, что кукольник покинул Прит, однако пошел к его дому, чтобы позвать его. Отвечай, что ты о нем знаешь? Почему пытаешься помочь ему скрыться от меня?

По телу Петера прокатилась волна дрожи.

– Прошу вас… – умоляюще произнес он. Аэлин со злостью сжала губы в тонкую линию.

– Отвечай на вопросы. Где кукольник?

Едва договорив последнее слово, молодая женщина вдруг уловила звук шагов позади себя и заметно напряглась. Петер тем временем с надеждой распахнул глаза, и в ответ на это Аэлин набрала в грудь побольше воздуха, чтобы предупредить неизвестного пришельца, кем бы он ни был, о своих намерениях, однако тот заговорил первым:

– Сударыня, – голос незнакомца прозвучал мягко и спокойно. – Я искренне прошу вас успокоиться и убрать паранг от горла этого доброго господина. Не знаю, чем он успел насолить вам, но услышал краем уха, что ищете вы меня, поэтому как предмет ваших поисков прошу вас решить конфликт полюбовно. Уверен, это возможно.

Аэлин не обернулась.

– Вы Мальстен Ормонт? – спросила она, и голос ее предательски дрогнул.

Петер округленными от страха глазами смотрел на пришельца, словно одним взглядом пытался предостеречь его.

– Посмотрите на меня и убедитесь в этом сами, – ответствовал кукольник.

Аэлин сделала небольшой шаг назад, все еще держа паранг в опасной близости от горла Петера.

– Пройди вперед. Медленно, – скомандовала охотница. Петер, содрогаясь всем телом, выполнил указание. Аэлин быстрым движением оказалась позади него, развернув паранг и вновь захватив мужчину в заложники.

Мальстен, наконец, столкнулся с ней глазами. Охотница искренне удивилась. Человек, которого она искала столько времени, представлялся ей старше, а кукольнику на вид можно было дать не больше тридцати с небольшим. Аэлин невольно подумала, что трактирщик, возможно, был прав насчет родственных связей этого человека с казненным командиром Кровавой Сотни Анкорды: по описанию в их внешности даже была отдаленная схожесть.

Изучающе глядя на незнакомку, Мальстен чуть приподнял руки, словно демонстрируя, что безоружен, хотя на его поясе в ножнах была закреплена сабля. Аэлин также заметила на плече кукольника сумку. Похоже, она застала его именно в тот момент, когда он действительно намеревался покинуть деревню.

– Собираетесь в дорогу, господин Ормонт? – нервно усмехнувшись, спросила охотница.

Данталли кивнул.

– Собираюсь, верно. Сударыня, я вынужден повторить свою просьбу. Мне было бы намного легче говорить с вами, если б вы не держали паранг у горла господина Адони.

Губы Петера испуганно дрогнули. Несколько мгновений он собирался с силами, после чего скороговоркой выкрикнул:

– Мальстен, она охотница на иных!

Аэлин угрожающе надавила на клинок, заставив пленника испуганно прикусить язык. Лицо Мальстена осталось невозмутимым.

– Что ж, тогда я искренне не понимаю, что здесь происходит. Могу поклясться вам, сударыня, что этот добрый господин однозначно является человеком, и я не вижу ни одной причины для охотника на иных угрожать ему.

Все еще держа руки на виду, данталли сделал осторожный шаг к молодой женщине. Петер заметно задрожал: казалось, ему намного труднее давалась уверенность в собственной человеческой природе, нежели кукольнику.

– Быть может, я действительно чего-то не понимаю. Всем присутствующим было бы намного проще, если б вы для начала представились. Готов поклясться, что никогда прежде не видел вас, но вы при этом знаете мое имя. Кто вы?

Охотница прерывисто вздохнула.

«Плевать, что связывает его с Анкордой или с казненным кукловодом – имя ли, кровь ли, неважно! Если именно о нем говорится в последней записи дневника, я должна разузнать у него все», – решила она, тут же засомневавшись, – «но, что, если он не тот, кого я искала полтора года?»

Потерять последнюю надежду было по-настоящему страшно, и оттого молодая женщина готова была еще долго медлить с ответом на вопрос кукольника: ведь если ее имя ему ничего не скажет, поиски вновь увенчаются ничем. Аэлин боялась, что попросту не сможет выдержать новой неудачи, однако понимала, что медлить нельзя.

Еще раз оценивающе взглянув на Мальстена Ормонта, женщина попыталась решить, стоит ли опасаться его – слишком уж многое наводило на мысль об анкордском кукловоде. Однако на восставшего из могилы казненного данталли он никак не тянул, если только не предположить, что его вернул к жизни умелый некромант, коего сейчас днем с огнем не сыскать.

С досадой охотница поняла, что не может сделать никаких выводов об этом человеке. Единственное, что было понятно с первого взгляда, это серьезность его отношения к сложившемуся положению.

В большинстве конфликтных ситуаций мужчины, даже видя паранг в руках Аэлин, пытались разрешить спор посредством флирта или сальных намеков. В их головах попросту не укладывалось, что женщина с внешностью, достойной королевских фавориток, в действительности может мастерски орудовать клинком и сражаться с монстрами. Аэлин привыкла, что ее не принимают всерьез, и знала, что иногда может пользоваться этим, собственная красота не была для нее тайной. Однако Мальстена Ормонта, казалось, совершенно не интересовала внешность охотницы. Сейчас он смотрел лишь на паранг в ее руке.

Молодая женщина тяжело вздохнула, решаясь, наконец, дать кукольнику ответ.

– Мое имя Аэлин, – многозначительно произнесла она. – Аэлин Дэвери.

Охотница внимательно наблюдала за реакцией Мальстена. Нет, он не переменился в лице и не издал ни звука. Однако что-то в его взгляде – столь странном, необычном взгляде – дрогнуло. Мгновение спустя он прикрыл глаза, из груди его вырвался тяжелый вздох.

– Грэг Дэвери, – тихо произнес он, и сердце Аэлин гулко ударило ей в грудь. – Он… ваш отец?

Данталли вновь столкнулся с молодой женщиной взглядами. На глаза Аэлин едва не навернулись слезы облегчения.

– Вы знали его, – качнула головой она, мигом забывая о возможной связи кукольника с Кровавой Сотней. Слова ее были утверждением, а не вопросом.

– Да, знал, – кивнул Мальстен, делая еще один шаг к охотнице. – Прошу вас, леди Аэлин, опустите паранг, и поговорим спокойно.

Молодая женщина шумно выдохнула, ее горячее дыхание обожгло Петеру затылок. Охотница медленно отвела паранг от шеи своего пленника и убрала оружие в ножны.

– Господин Адони, уходите, – спокойно кивнул Мальстен, внимательно глядя в глаза молодой женщины. – Думаю, у вас с леди Аэлин вышло некоторое недопонимание.

Петер энергично закивал, поспешив удалиться от охотницы на безопасное расстояние, а затем, обменявшись с кукольником многозначительными взглядами, спешно направился прочь от дома данталли.

«Чтобы я еще хоть раз…» – подумал он, пытаясь унять дрожь в теле после пережитого потрясения. Мужчине не удалось даже закончить мысль: что-то с силой ударило его в грудь, заставив остановиться покачнуться. Петер недоуменно опустил глаза, посмотрев на свое тело, и увидел пернатое древко стрелы, наполовину торчащее из груди. Несколько бесконечно долгих мгновений он недоверчиво смотрел на небольшое темное пятно, набухающее и расползающееся по грубому кафтану, затем пришла боль. Петер вскрикнул, тут же закашлявшись кровью, ноги его подкосились.

«Как глупо…» – успел подумать он, когда волна боли вновь накрыла его, вырывая из сознания и бросая прямиком в объятия Рорх.

Аэлин ахнула, вновь обнажая паранг. Мальстен обернулся на короткий крик, увидел упавшего на землю Петера и тут же выхватил саблю. Воздух на миг наполнился тихим пением стали.

Со стороны леса к дому приближалось пять человек. Тот, что держался позади всех, готовился выстрелить из лука снова.

– Берегитесь! – крикнул кукольник своей незваной гостье, не спеша следовать собственному совету. Вместо того он подался вперед к приближающимся врагам.

«Люди Рериха», – подумал данталли. – «Больше некому! Но как они могли узнать так быстро»?

Мальстен справедливо предположил, что противники вряд ли являются последователями Красного Культа – те, скорее, удавятся, чем снимут свои яркие красные одеяния, особенно в непосредственной близости от данталли. А эти неизвестные агрессоры не имели даже красных элементов в своей одежде. Хотя для анкордцев это было не меньшей странностью…

Кто же это тогда?

Незаметным движением невидимые для обыкновенного человека черные нити спешно вылетели из рук Мальстена, накрепко оплетая лучника, чье тело резко сделалось предательски непослушным, стрела упала на землю, подарив кукольнику и охотнице несколько спасительных секунд.

– За сарай! Скорее! – крикнула Аэлин, подбежав к данталли и решительно потянув его за собой.

– Сарай? Я называл это мастерской… – неожиданно даже для самого себя бросил Мальстен на бегу.

Охотница замечание не прокомментировала, хотя и отметила для себя, что вряд ли закоренелый воин и мошенник, участвовавший в сражениях при дэ’Вере, стал бы корчить из себя оскорбленного художника.

Мальстен успел отпустить лучника, и тот теперь вновь приготовился выстрелить. Стрела угодила в землю ровно на то место, где стоял данталли за мгновение до того, как Аэлин успела увести его за стену. Невольные напарники бегло сбросили заплечные сумки и приготовились к атаке.

– Это за мной! – одновременно с охотницей произнес кукольник сквозь плотно стиснутые зубы: расплата за непродолжительный контроль над противником жаркой болезненной волной разлилась по телу, уже через секунду начав ослабевать. Данталли шумно выдохнул, поймав изумленный взгляд женщины, и в ту же секунду осмыслил, что она сочла преследователей своей напастью.

– За вами? – недоверчиво переспросил Мальстен.

Аэлин не ответила. Ее лицо сделалось удивительно сосредоточенным и серьезным, рука твердо сжала рукоять паранга.

– Пока у них лучник, нам высовываться опасно, – скороговоркой произнесла она. – Необходимо перевести сражение в ближний бой.

Мальстен мрачно сдвинул брови.

– Лучник из него посредственный, – слукавил он. Аэлин не согласилась.

– В Петера Адони он в сумерках попал не меньше, чем с трехсот шагов, и убил его, – молодая женщина осеклась, сочувственно кивнув. – Жаль вашего друга.

Мальстен неопределенно качнул головой.

– Да, жаль. Но времени на траур нет. Скольких вы сумеете обезвредить?

– А вы? – осклабилась охотница.

Враги наступали. Вопреки опасениям данталли, никто из них не выкрикивал обличительных комментариев в его адрес и не старался огласить какие-либо требования. Эти люди попросту искали схватки с ним. Или с Аэлин…

Враги окружали рабочую пристройку с двух сторон. Одновременно охотница и данталли подали друг другу знак, что слышат шаги по обе стороны мастерской. Аэлин подняла два пальца и указала на свою сторону. Мальстен слышал рядом с собой троих, о чем сообщил охотнице, готовясь атаковать.

Неизвестные враги напали разом, выскочив с обеих сторон. Лучник оказался со стороны Мальстена.

«Тем лучше», – подумал данталли, вновь применяя нити, чтобы заставить стрелка замешкаться.

За спиной послышался звон стали о сталь.

Аэлин двигалась быстро, как дикая кошка, паранг в ее руке оказался смертоносным оружием. Она сумела ловко парировать удары обоих врагов. Из рукава ее кафтана словно по волшебству выскользнул стилет, через секунду после меткого броска оказавшийся по самую рукоять в горле одного из нападавших.

Тем временем Мальстен сумел обойти двух мечников, атаковавших его, и нанести смертельный мощный рубящий удар в грудь лучника. Кровь брызнула на лицо данталли, аккурат под нос, однако он не обратил на это внимания. Поверженный лучник издал короткий крик и рухнул на колени, хватаясь за огромную кровоточащую рану. Взгляд его стремительно угасал, и уже через несколько мгновений нити невольно отпустили свою мертвую марионетку. Теперь расплата могла настигнуть в ближайшие минуты, и кукольник старался быть к этому максимально готовым.

Мальстен развернулся, отбив летящий на него меч, присел, уворачиваясь от новой атаки, перенес вес на правую ногу и уклонился вновь.

Единственный оставшийся в живых противник Аэлин пытался наносить грубые удары крест-накрест, будто бы хотел, скорее запугать, нежели ранить охотницу. Молодая женщина быстро разгадала это и, улучив момент, нанесла удивительно сильный для своей комплекции удар, отсекший врагу руку. Кровь фонтаном брызнула на землю. Мужчина взвыл от боли, выкрикнув неясное ругательство, от которого по спине Мальстена пробежал холодок. Он не знал этого языка, не считая нескольких слов, но прекрасно помнил, где на нем когда-то говорили и кто до сих пор мог использовать его.

«Кхалага̀ри? Здесь, в Прите?»

Воистину, кажется, сегодня все призраки прошлого данталли решили разом напомнить о себе.

Лишенный руки воин округлил глаза от ужаса. Аэлин нанесла удар с широким замахом и отрубила поверженному противнику голову прежде, чем тот успел потерять сознание от шока и кровопотери.

Мальстен ударом ноги по удачно подвернувшейся кисти врага выбил меч из рук одного из противников. Второй попытался напасть сзади, но данталли был быстрее. Ловко уйдя от удара, он улучил момент для собственной атаки, когда его соперник был в невыгодном положении. Одновременно с тем, как сабля Мальстена перерезала горло неизвестному воину, со сдавленным стоном на колени рухнул и тот, у кого кукольник мгновение назад выбил из рук меч. Данталли обернулся, нахмурившись: его враг, будто не веря собственным глазам, смотрел на свою грудь, из которой торчала рукоять стилета.

Аэлин уверенно зашагала к стремительно бледнеющему воину. Приблизившись, она грубо схватила его за волосы, выбив из поверженного врага сдавленный стон. Мужчина закашлялся, на губах выступила кровь.

– Кто твой господин? – строго спросила охотница. – Ответь, и умрешь быстро. Иначе я твои мучения продлю.

Глаза врага из испуганных сделались злыми. Вместо ответа молодой женщине он перевел взгляд на Мальстена.

– Зверь… – произнес он. Рука данталли дрогнула, он сжал ее в кулак. Ему не нужно было слышать ответ, на кого работают эти люди, он и так знал это. – Зверь… внутри… солнца…

Воин вновь закашлялся, затем резко, сморщившись от боли, ухватился за рукоять стилета. Мальстен поспешно отстранил от него Аэлин, не зная, чего ожидать, однако поверженный враг не собирался нападать. Со стоном предсмертной агонии он резко дернул стилет в собственной груди и мгновение спустя рухнул замертво.

На несколько секунд воцарилась звенящая тишина. Аэлин отерла лоб рукавом, тяжело дыша.

– «Зверь внутри солнца»? – недоверчиво переспросила она, глядя на данталли. – Что это значило? Он смотрел на вас…

Мальстен нахмурился, стараясь не замечать волну резкой боли, пробежавшую по телу. К собственному удивлению, ему даже удалось сохранить лицо невозмутимым.

– Вы тоже сейчас смотрите на меня и говорите те же слова. И они для меня все еще ровным счетом ничего не значат, – отозвался он. Аэлин прищурилась.

– Вы уверены? Сложилось впечатление, будто он знал, что вы его поймете.

– Выходит, он ошибся, – данталли отвел глаза, не в силах более выдерживать взгляд охотницы. – Быть может, от него было бы больше пользы, останься он в живых…

Аэлин покачала головой.

– Поверьте, Мальстен, я успела убедиться, что лучший наемный убийца – мертвый наемный убийца. А по поводу живых… еще будут живые. Это далеко не первая и, я уверена, не последняя группа, от которой мне приходится отбиваться. Они преследуют меня уже полтора года. Поэтому я сказала, что они пришли за мной. А вы почему так подумали?

Данталли пожал плечами.

– Ну… они пришли к моему дому…

Аэлин поджала губы.

– Наверное, они действительно искали вас, – после недолгой паузы задумчиво произнесла она, внимательно посмотрев в глаза собеседника. – Как и я.

Мальстен понимающе кивнул. Оба его сердца забились чаще от осознания того, что вот-вот придется рассказать Аэлин, какие обстоятельства свели его с Грэгом Дэвери. Данталли никогда не думал, что подобный разговор состоится: для начала потому, что не знал о существовании дочери Грэга. Охотник никогда не рассказывал о ней. Впрочем, в тех условиях, в которых сложилась их дружба, это было неудивительно.

Мальстен тяжело вздохнул, приготовившись выслушать вопросы молодой женщины, однако она, вопреки его ожиданиям, к расспросу не приступила.

– У вас кровь, – прищурилась она. Данталли с трудом удержался от того, чтобы вздрогнуть, но вовремя вспомнил о том, что кровь убитого лучника попала ему на лицо, и отер нос и губы, нарочито поморщившись.