Текст книги "Заучка для гоблина (СИ)"

Автор книги: Натали Ормонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

20

Просидев несколько часов за «Минералогией», любезно оставленной мне Наэлин, и выжав из нее всю информацию, которая могла быть мне полезна, я, со вздохом, закрыла книгу. В ней, безусловно, было очень много полезных сведений, но далеко не все, что мне требовалось узнать. А, значит, мне нужно было вновь навестить библиотеку. Взглянув на часы, я увидела, что подошло время большого перерыва, который большинство адептов предпочитали проводить за обедом. Я надеялась, что Нали с Баэлианом не станут в этом вопросе исключением, и я не столкнусь с ними в библиотеке.

В зале каталогов никого не было, и мне только оставалось догадываться, побывали ли здесь сегодня мои новые друзья. Впрочем, отсутствие кого бы то ни было мне только на руку.

− Здравствуйте! − обратилась я к тем, с кем мне довелось познакомиться тут в свой прошлый визит.

− Здравствуй, здравствуй, здравствуй, − как и в прошлый раз, закружились вокруг меня голоса.

− Мне нужна ваша помощь, − вопросила я.

− Спрашивай, − получила я одобрение.

− Мне нужны книги по исследованию напряженности магического поля в империи. И по всем существующим методам исследования магической материи.

− Решила закончить магистериум экстерном?

− Настолько не понравился ректор?

− Ты не обижала его?

Голоса кружились вокруг меня, и мне казалось, что я видела неясные, размытые силуэты в воздухе. Силуэты созданий, которым они принадлежали.

− Обидишь его, как же, − проговорила я, не став скрывать улыбку, которая теперь стала появляться на моих губах сама собой, стоило мне только подумать о Тамире. − Но есть то, что может нанести ему непоправимый вред. Поэтому я и прошу у вас помощи.

Не знаю, за какие заслуги господин ректор стал у здешних книг несомненным любимчиком, но аргумент я выбрала беспроигрышный. Потому что уже через несколько минут я получила подробные объяснения, какие книги мне нужны и на каких полках библиотеки их можно взять. Да-да, вы не ослышались, мне было дано исключительное право доступа к книгохранилищу наравне с библиотекарями.

− Что ты хочешь найти?

− Что ты ищешь?

− Мы можем помочь тебе в твоем поиске, − наперебой стали предлагать голоса, когда я, в окружении несколько стопок выбранных книг, устроилась за одним из столов.

− Мне нужно понять, какие частицы составляют потоки магической энергии, − ответила я. − И узнать, какие методы исследования существуют в этом мире, которые помогли бы понять, из чего эти частицы состоят.

− Сложная задача.

− Почти невыполнимая, − услышала я в ответ.

− Я знаю, что ее невозможно решить по одному щелчку пальцев. Но если я ничего не стану делать, то тогда мы точно не узнаем причину болезни Тамира. И он может… может…

Я не могла заставить себя произнести слово, которое подводит итог всему.

− Здесь, в магистериуме, из того, что может тебе помочь, есть только книги, − мне начинало казаться, что голоса, с которыми я разговариваю, были настоящими хранителями библиотеки. − Только знания ты сможешь здесь получить. Во всем Руаде нет того, что поможет тебе на практике осуществить эксперимент, который ты хочешь сделать. Инструменты для этого ищи в Орихоне.

И, действительно, разрозненные исследования, никем не обобщенные в одну общую картину − вот то, что таило в себе множество манускриптов, лежащих передо мной. Но даже этих фрагментов было достаточно для того, чтобы в первом приближении подтвердить правоту моего предположения. Предположения о том, что торин − это своего рода радиоактивный минерал, если говорить в терминах, принятых в моем мире. Радиоактивность − явление самопроизвольного испускания веществами элементарных частиц, было открыто в моем мире более ста лет назад. И именно это открытие явилось одним из тех, которые были необходимы для скорого открытия строения атома. Здесь же, в этом мире, все было сложнее из-за присутствия в общем энергетическом поле значимой доли магической энергии. И она, как и любая другая энергия, должна была согласовываться с принципом квантово-волнового дуализма частиц микромира. Проще говоря, элементарная частица − электрон − был и непосредственно частицей, и волной одновременно. Применительно к магической энергии, должна была существовать некая элементарная частица, назовем ее магон, по аналогии с электроном, которую и испускали торины. И взаимодействие этих частиц, магонов, с живой материей, могло приводить к разным последствиям, в том числе, к изменению магических способностей. Или к маголучевой болезни, которая своим итогом должна была иметь тот самый исход, о котором, в отношении Тамира, я не желала думать.

Я так увлеклась, что не заметила, как пролетело время. Обеденный перерыв давно закончился, и, если судить по сгущающимся за окном сумеркам, время ужина уже было сосем близко. Все это время я была так погружена в изучение книг, что совершенно не ощущала голода, почувствовав его только теперь. Строго говоря, я и отвлеклась от чтения только потому, что в комнате стало темно, и мне стало сложно различать буквы. Конечно, я узнала далеко не все, что хотела, но и этого было более чем достаточно. Теперь у меня была веская причина, чтобы нанести визит Тамиру. Как будто я не могла прийти к нему просто так, без повода.

Как стремительно все изменилось. Я, без какого-либо страха, практически как к себе домой, шла в кабинет не кого-нибудь, а самого ректора магистериума и младшего брата императора. И, что было куда более странным для меня, не испытывала угрызений совести из-за того, что прогуляла занятия, которые стояли в расписании в послеобеденное время. Как быстро заучка в моем лице превратилась в прогульщицу. Впрочем, заучка во мне никуда не делась, просто стала иначе расставлять приоритеты.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Дверь в кабинет магистра Орина не была заперта, и я смело вошла внутрь, миновав пустую приемную.

− Я должна рассказать кое-что очень важное, господин ректор, − произнесла я без долгих предисловий.

Тамир поднял голову от бумаг, которые полностью покрывали поверхность его немаленького стола, и посмотрел на меня совсем не так, как следовало бы смотреть ректору на адептку. И я была этому очень рада.

− Как скажете, адептка, − улыбнулся мне мой андр. − Но, сначала, Стелла, я бы хотел, чтобы ты пообедала со мной. Точнее, поужинала, потому что время обеда давно прошло, хотя он так и не наступил для меня. Надеюсь, ты не откажешь мне в этой маленькой просьбе?

− Отказать, отвергнув возможность узнать, что предпочитает есть на обед ректор магистериума и первый в очереди на имперский престол? Не дождешься! − Я сказала это таким тоном, что было не понятно, шучу я или говорю всерьез.

− А я-то надеялся, что ты будешь рада провести время со мной, − в притворном разочаровании вздохнул Тамир.

− А разве я утверждала обратное? − Я подошла к нему так близко, что еще одно движение, и наши тела соприкоснулись бы. − Я соскучилась, − выдохнула я ему в губы.

Андр стоял недвижимо, никак не реагируя на столь откровенное нарушение его личного пространства, как могли бы сказать в моем мире. Я же, не отдаляясь от него, подняла голову вверх, заглядывая ему в глаза.

Они были настолько темными, что казались совершенно черными, один зрачок без ободка радужки вокруг. И выражение, которое можно было в них прочесть, однозначно говорило о том, что я доигралась. Вот только я была ничуть не обеспокоена этим, почувствовав только, что что-то глубоко во мне замерло в предвкушении.

И уже буквально через мгновение Тамир оправдал мои ожидания. Превзошел их. Он подхватил меня на руки, крепко прижав к себе и впиваясь поцелуем в мои губы. Наказывая за дерзость. Вознаграждая за нее. И я совсем не была против, вот ни капельки. Наоборот, всецело была и руками, и ногами за подобное времяпрепровождение. Обнимая его этими самыми руками и ногами, насколько позволял фасон моего платья. Сожалея, что не слишком широкая юбка не дает мне достаточно пространства для маневра, который я бы хотела совершить, обвив андра подобно лиане.

− Осторожно, − через некоторое время Тамир поставил меня на ноги, давая возможность отдышаться. − Еще немного, и у тебя не останется пути назад. К тому же, ты рискуешь остаться голодной сегодня.

− Последнее меня действительно беспокоит, − согласилась я, почувствовав, что действительно очень голодна. И голод этот был весьма буквальным, потому что время завтрака миновало уже очень давно.

− Так что же едят ректоры на обед? − я сделала несколько шагов к столу, на котором стояло большое блюдо, закрытое непрозрачной крышкой.

− Разочарую тебя, но ничего особенного, − Тамир подошел к столу следом за мной и поднял крышку. Там, на тарелке, ровными рядами лежали бутерброды с разнообразными начинками.

− И все? − я обернулась, строго посмотрев на андра.

− А что еще должно быть? − удивился он.

− Как это что? − в моем голосе отчетливо слышалось возмущение. − Это полная, я бы даже сказала, вопиющая безответственность! Кто отвечает за работу пищеблока в магистериуме? Почему руководителю предприятия не организован адекватный режим питания? Почему он вынужден питаться всухомятку какими-то бутербродами? Где горячее питание? Где сбалансированное меню на неделю?

Я разошлась так, что господин ректор решил не рисковать попасть под горячую руку и дать мне высказаться.

− И что же тогда мне полагается есть на обед? − решил осторожно поинтересоваться Тамир, когда буря в моем исполнении практически улеглась.

− Суп, второе и компот, − буркнула я, приходя в себя.

− Дело в том, что у меня очень много работы, и я не могу точно сказать, когда удастся выделить время для того, чтобы пообедать, − миролюбиво пояснил Тамир.

− И зря, − возразила я. Тоже мне, такой серьезный мужчина, а все туда же, оправдания на уровне средней школы. Как говорила героиня одного из моих любимых фильмов, все мужчины как дети. − Я нисколько не сомневаюсь в том, что у тебя отменное здоровье, но это не означает, что нужно постоянно ставить его под удар. Здесь не полевые условия, и организация регулярного приема горячей пищи − задача вполне посильная.

− Да, дорогая, − произнес Тамир серьезно, но глаза его смеялись.

− Смейся-смейся, − проворчала я, усаживаясь на стул, любезно выдвинутый для меня андром. − Я, значит, прилагаю немыслимые усилия, чтобы узнать причину его странных приступов, а он, вместо того, чтобы заботиться о своем самочувствии, собирается жевать бутерброды в сухомятку, даже чай разогреть не может.

− Чай есть, − бодро сообщил Тамир, похоже, совершенно не ожидавший от меня такого разноса.

− Это не может не радовать, − фыркнула я.

− Вы очень строгая, госпожа профессор, − улыбнулся Тамир, ставя передо мной чашку с ароматным напитком.

− Но справедливая, − заметила я.

− Не сомневаюсь, − благоразумно не стал вступать со мной в спор андр. − Но не хотел бы я оказаться на месте твоих учеников, − добавил он.

− А вот сейчас обидно, господин ректор, − отбила я подачу в нашей небольшой словесной дуэли.

− Дело в том, что такому преподавателю я бы не смог не подчиниться. А в моем нынешнем положении прилюдно подчиняться кому-то помимо императора чревато потерей репутации.

− Убедил, − согласилась я с его доводом, потянувшись за очередным бутербродом. Что и говорить, они были очень вкусные, но это не означало, что стоило питаться только ими и на постоянной основе.

− По поводу моего, кхм, режима питания, − Тамир с заминкой произнес это явно непривычное для него словосочетание, − я готов согласиться с его изменением. Но куда больше меня интересует, что ты имела в виду, когда говорила о том, что ищешь причину моей болезни. Я же говорил о том, что не хочу, чтобы ты вмешивалась во все это.

− А я говорила, что уже вмешалась, самим фактом своего появления в этом мире.

Полагаю, что наш увлекательный диалог мог бы продолжаться еще долго, но его прервал громкий стук в дверь.

− Войдите, − произнес Тамир, ничуть не смущаясь того факта, что вошедший, несомненно, станет свидетелем совместной трапезы ректора и адептки.

Меня, как ни странно, в данный момент вопрос соблюдения субординации волновал мало, точнее, не волновал вовсе. После того, что мне удалось недавно узнать, я была готова обнародовать наши «неуставные» отношения немедленно, совершенно не беспокоясь о том, кто и что может подумать по этому поводу. Потому что каждое лишнее мгновение, проведенное рядом с моим андром, совершенно определенно этого стоило.

Дверь открылась, и на пороге возник андр, один из моих одногруппников, имя которого я пока не запомнила.

− Разрешите обратиться, господин командор? − произнес он, глядя на ректора.

− Адепт, − вздохнул Тамир, и в этом вздохе мне были слышны усталость и огорчение.

Сродни тем, когда ты уже пять раз объяснил студенту элементарную вещь, а он все еще не понимает, и приходится объяснять в шестой. Как говорилось в одном произведении, мы же каждое занятие это проходим, и вот опять неверные ответы.

− Что вам сообщили при инструктаже? − продолжил Тамир. − Как вы должны обращаться ко мне, находясь магистериуме?

− Виноват, господин командор. То есть, я хотел сказать, магистр Орин. Разрешите обратиться, магистр Орин?

− Разрешаю, − отдал мой андр приказ.

− Сразу после утренней тренировки, перед началом основных занятий, Ринолиэн Кардин куда-то ушел. Через некоторое время он вернулся, и сказал, что его не будет некоторое время. Что он покидает магистериум на несколько дней.

− Почему же вы сообщаете мне об этом только сейчас, адепт?

− Приказ командира Кардина. Он велел доложить вам только в конце дня. И передать это, − адепт протянул ректору запечатанный конверт, а затем вышел из комнаты, повиновавшись воле господина командора.

− Что там? − спросила я, когда Тамир, сломав печать, вытащил из конверта записку и пробежал глазами по нескольким коротким строчкам.

− Магистр Лалин похищена. Кардин имеет основания полагать, что ее увезли в Орихон, и он последовал за ней.

− Что мы будем делать?

− Я отправлюсь за ними.

− Я с тобой.

− Нет.

− Да.

− Нет.

Слово, произнесенное Тамиром, камнем упало между нами. Знаменуя первый конфликт, так не вовремя возникший между нами.

21

Конфликт, которому не суждено было произойти. Не в этот раз.

Вообще, если задуматься, то у нас с Тамиром уже сложилась одна, практически семейная традиция. Начиная с первого же дня моего появления в магистериуме, каждый вечер я приходила в его кабинет, где мы разговаривали, так или иначе обсуждая события прошедшего дня, как будто уже были мужем и женой. Вот и сейчас мы, словно супруги, обсуждали детали предстоящей совместной поездки.

Ну, как обсуждали. Господин ректор пытался приводить аргументы, которые должны были убедить меня принять решение остаться. Это когда уже понял, что одним «нет» и простым запретом он не отделается. А до того смотрел сурово, полагая, что я испугаюсь его взгляда и соглашусь на его ультимативное требование. Наивный. Он просто не знал, как смотрела одна дама из бухгалтерии моего родного университета, когда ей приносили акт о списании материальных запасов. Вот где хотелось бежать без оглядки. Но нельзя. Потому как отчитаться перед бухгалтерией все равно было необходимо, тут без вариантов.

А здесь… Здесь мотивация у меня была куда более сильной, чем просто сдать акт о пришедших в негодность находящихся на балансе объектов. Сейчас на кону стояла жизнь и здоровье того, кого я любила. И кого в скором времени собиралась назвать своим супругом. Так что, сами понимаете, шансов оставить меня в магистериуме у Тамира не было, не взирая на все его регалии. Будь он хоть сто раз ректором и тысячу раз командором, этого все равно было не достаточно, чтобы переубедить меня. И даже столь близкое родство с императором в этом аспекте не играло значимой роли. Наоборот, напоминало мне о том, что на кону стоит не только жизнь моего любимого, но и, возможно, судьба всей империи.

Исчерпав все разумные аргументы, Тамиру ничего не оставалось, кроме как применить обманный маневр. И смысл этого не слишком честного приема заключался в том, чтобы при помощи с ума сводящих поцелуев затуманить мой разум до такой степени, чтобы я напрочь забыла тему нашей беседы и смиренно согласилась остаться в магистериуме, ожидая возвращения своего господина и повелителя. Но не на ту напал. Во-первых, этот хитроумный метод прекрасно работал в обе стороны, и мне ничего не мешало воспользоваться им в отношении Тамира, так сказать, параллельно, в процессе. А, во-вторых, не на ту напал. Мой мозг, натренированный в ситуациях различной степени сложности, прекращать думать решительно отказывался. Особенно когда я сама того не желала.

Так что, выкусите, господин ректор, но убедить меня в том, что для меня же будет лучше, если я останусь, у вас не выйдет. Разве что только заточить в казематах, которые, как известно, в магистериуме отсутствовали. Но, как ни странно, мысль о том, что меня действительно вполне можно было бы запереть, Тамиру в голову не пришла, либо он отбросил этот вариант как неприемлемый. Во всяком случае, озвучивать он его не стал, пытаясь договориться со мной по-хорошему. Это ж насколько вы очарованы мной, господин ректор! Натурально, втрескались по уши. Как, впрочем, и я.

Решающим аргументом, который окончательно разрушил сопротивление Тамира, стало мое заявление о том, что я буквально мечтаю об экскурсьоне по великой степи с гидом в его лице. Это ж какой романтик должен был быть. И даже пыль дорог, а, вернее, перспектива стать покрытой ею ровным слоем вскоре после начала путешествия, не пугала меня. Страшило меня лишь то, что я могу оказаться вдали от Тамира. Потому что тогда с ним может произойти нечто непоправимое. Иррациональное чувство, да. Вернее, предчувствие. Или, возможно, результат анализа известных мне событий, выполненный моим мозгом, но, за неимением крепкой доказательной базы, представленный именно в таком ненаучном виде.

Так или иначе, я не могла и не хотела отпускать Тамира одного. И я этой цели добилась. А потому, сейчас, после длительной дискуссии, мы перешли, наконец, к обсуждению предстоящей поездки. И вот тогда, уже после того, как Тамир согласился взять меня с собой, я рассказала ему о том, какой дополнительный интерес есть у меня в Орихоне.

− Исследование магического поля? − переспросил Тамир, когда я поведала ему о своих предположениях, умолчав, впрочем, о предполагаемой маголучевой болезни.

− Да, − подтвердила я. − Меня интересуют методы исследования, которые позволили бы подтвердить тот факт, что магическая энергия имеет материальное воплощение, а также могли бы пролить свет на особенности ее взаимодействия с живыми организмами.

− Почему ты думаешь, что такие методы есть в Орихоне?

− Я не думаю, я знаю. Нашла информацию в библиотеке.

− В закрытом разделе, куда допуск осуществляется только по спецпропускам, подписанным лично мной?

− Э… − пожалуй, впервые за все время нашего с Тамиром знакомства, я не знала, что сказать. − Но я же как-то прошла туда, − осторожно заметила я.

− Вот именно, как? − строго спросил у меня андр.

− Ну… меня провели. И я даже не догадывалась, что это какое-то запретное место. Честно-пречестно, − я посмотрела на Тамира честными глазами.

− Понятно, − вздохнул он. − Мне следовало догадаться, что ты привлечешь их внимание, и они непременно захотят с тобой познакомиться, − произнес он, без сомнения, имея в виду книги, с которыми мы разговаривали.

− Они что-то вроде хранителей библиотеки? − решилась спросить я.

− Да, − согласился со мной Тамир, − что-то вроде того. Я и сам точно не могу сказать, потому что получил их в наследство вместе с магистериумом. Но они − не единственное необъяснимое явление, которое есть в этом мире. Поэтому я и не хотел, чтобы ты ехала со мной. Степь таит в себе множество тайн, большинству из которых лучше навсегда остаться неузнанными. Поездки в составе караванов считаются безопасными. Настолько, насколько это возможно. Но мы отправимся с тобой путь одни и налегке. Без внешней поддержки. Это единственный шанс, чтобы достичь Орихона также быстро, как и те, за которыми мы следуем. А потому там, в степи, тебе нельзя будет отходить от меня ни на шаг. И безоговорочно выполнять все мои приказы. Ты должна пообещать мне это. И это не обсуждается. В противном случае, несмотря на все твои аргументы, тебе придется остаться здесь. Я не могу и не буду рисковать твоей жизнью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ − Да, мой командор, − я подошла к Тамиру и, взяв его за руки, подняла голову и заглянула ему в глаза. − Я обещаю, что в степи буду беспрекословно следовать твоим указаниям.

И я была абсолютно честна в этом обещании. Конечно, я пока весьма слабо понимала, что из себя представляет эта великая степь. Мое воображение рисовало мне пустынное пространство, от края до края закрытое небесным куполом, где опасностей таится не меньше, чем в пустыне или прерии. А про странствия отважных героев и эксцентричных героинь на таких территориях я прочла немало книг. И в подавляющем большинстве случаев эти самые героини не находили ничего лучше, кроме как ускользать от своего спутника под покровом ночи в стремлении к какой-нибудь не слишком рациональной цели. И, разумеется, практически сразу же оказывались в руках злодеев, в схватку с которыми герой неизменно вступал, освобождая героиню из плена. Я подобного экспириенса испытывать в своей жизни не желала, а потому убегать от Тамира на встречу сомнительным приключениям отказывалась категорически.

− Мне нравится, когда ты меня так называешь, − признался Тамир, прошептав это признание мне в губы.

− Мой командор, − повторила я, целуя его. Делясь с ним своим дыханием, которое соединялось с его дыханием, сплетая воедино наши судьбы.

Раньше я иногда задавалась вопросом, к какому времени лучше всего отнести три часа после полуночи. Вот два часа − это, определенно, еще ночь. Четыре часа − это, вроде как, уже утро. А вот три − этакое ни то, ни се. И самым лучшим времяпрепровождением в это время суток был сон в мягкой теплой постельке, а не все эти философские размышления, которыми я была сейчас озабочена. А все почему, спросите вы. А потому, что наш с Тамиром выезд был назначен на этот самый загадочный для отнесения к времени суток час. Предложение отправиться в погоню немедленно мой андр решительно отверг, сказав, что выезжать в ночь будет неэффективно в силу ряда факторов, да и нам обоим следует хотя бы немного поспать. И отъезд был назначен на самое глухое время суток, коими и являются в моем представлении эти злосчастные три часа после полуночи. Я, если честно, не думала, что в столь раннее время можно встать без будильника и даже практически с удовольствием. Но, как выяснилось, если лечь спать накануне очень рано, то прежде казавшееся невозможным становится реальностью.

Хотя, будем честными, прыгать от восторга из-за столь раннего подъема у меня не было никакого желания. Желание было разве что только поворчать, но я его изо всех сил подавляла, поскольку сама напросилась поучаствовать в грядущем увлекательном предприятии. Впрочем, все мое недовольство сняло как рукой, стоило нам оказаться за пределами магистериума. Там, у ворот, нас уже ожидал весьма комфортный экипаж, предназначенный специально для дальней дороги. Я, если честно, не задумывалась о том, как именно мы будем добираться до Орихона, в потому была очень рада именно такому решению. Управление экипажем взял на себя Тамир, а я удобно устроилась на соседнем сиденье, наблюдая за тем, как ловко его руки управляются со всеми рычагами. Дорога темной лентой вилась вдаль, и я сама не заметила, как задремала.

К рассвету мы достигли сопок-гор, отделяющих земли Руада от великой степи. Здесь же, по словам Тамира, мы должны были сменить наш транспорт. Я почему-то думала, что нам предстоит долгая дорога верхом, совсем как в приключенческих романах, кои я в избытке читала в юности. Но все оказалось иначе. Нам предстояло воспользоваться портальным переходом. Я даже сначала не поверила, когда Тамир сказал мне об этом. Потому что сам факт существования такого портала являлся доказательством правдивости моего предположения о том, что магическая энергия состоит из некоторых мельчайших частиц, имеющих массу, магонов, как я их для себя назвала. И, получалось, что это открытие уже когда-то было сделано в этом мире. Но вот здесь меня ждало разочарование. Потому что, как выяснилось из объяснений Тамира, порталы, которых было совсем немного в империи, были созданы очень давно и, что называется, эмпирическим путем. Или, если какие-то расчеты им и предшествовали, то не сохранились. На мой следующий вопрос о том, почему же этими порталами не пользуются на постоянной основе, вместо этого передвигаясь по степи караванами, мой андр ответил, что у таких порталов очень маленькая пропускная способность. Говоря другими словами, они расходуют крайне много энергии, а потому используются только в чрезвычайных случаях. А в этом смысле, что и говорить, у Тамира, брата императора, был блат.

Портал, которым мы воспользовались по этому самому немыслимому блату, был хоть и стационарным, но односторонним, и «выплюнул» нас где-то посредине степи. Времени наш переход, судя по всему, занял совсем не много, и здесь, над степью, тоже занимался рассвет. Воздух был тих и прозрачен, создавая непередаваемое ощущение, как будто мы были одни в целом мире. Мире, напоенном ароматом степных трав, покрытых утренней росой, над которым медленно поднимался огромный солнечный шар. Тамир предупредил меня, что остаток пути до Орихона нам придется проделать пешком, но меня, любительницу долгих прогулок, это нисколько не смущало. Тем более, что здесь, в степи, оказалось значительно теплее, чем в Руаде, и прогулка обещала быть приятной. Так мне казалось сначала. Но вскоре все изменилось.

Безликие. Я откуда-то поняла, что это были именно они, как только увидела их, возникших как будто из ниоткуда перед нами. Высокие фигуры в плащах, под которыми, впрочем, угадывались вполне человеческие очертания. Одна из фигур отделилась от остальных и приблизилась к нам.

− Решили проводить нас? − усмехнулся Тамир, обращаясь к этому существу, который, очевидно, был главным среди них.

− Давно не виделись, Тамир, − произнес тот вместо приветствия.

− Давно, Пустынный Змей, − согласился Тамир.

− Неужели тебе наскучило, наконец, сидеть в четырех стенах, и ты решил вспомнить веселые прошедшие дни? − усмехнулся Безликий.

− А ты решил воспользоваться этим обстоятельством, чтобы, как и прежде, составить мне компанию? − парировал Тамир.

− Насколько я помню, именно ты составлял компанию нам.

− С учетом вашего численного преимущества, готов признаться в этом.

− Рад тебя видеть, друг, − неожиданно вполне искренне, без тени усмешки, проговорил Безликий.

− И я, − в таком же тоне ответил ему Тамир. − Но ты решил прогуляться по утренней росе по зову сердца или по долгу службы?

− Можно сказать, совмещаю полезное с необходимым. В степи сейчас бывает неспокойно, особенно рядом с Орихоном. Поэтому приказ, который я получил, был очень вовремя. Теперь ты войдешь в город с соответствующим твоему положению сопровождением, брат императора.

− Успокоил, − хмыкнул Тамир.

− Ты что, когда-то был одним из них? − спросила я у Тамира, когда мне, наконец, представилась такая возможность.

− Скорее, путешествовал вместе с ними. Стать одним из них в буквальном смысле я не смогу никогда.

− Они какие-то особенные?

− Да, − односложно ответил Тамир, не желая сейчас больше ничего объяснять.

− Решил немного изменить маршрут? − спросил через некоторое время Тамир у Безликого.

− А мне казалось, что вы туда и собирались. Кстати, не хочешь познакомить меня со своей прекрасной спутницей?

Что этот Безликий успел разглядеть прекрасного под плащом с капюшоном, в который я была укутана с ног до головы, для меня было загадкой.

− Обойдешься, − ответил Тамир.

− Даже так? − казалось, искренне удивился Безликий.

− Свою невесту я официально представлю тебе в более подходящей для этого ситуации. А здесь, в степи, для нее нет имени, которым бы я мог ее назвать.

− Поздравляю, − произнес Безликий.

− Мы разве идем не в Орихон? − спросила я у Тамира, когда Безликий отвернулся от нас.

− Не совсем, − покачал головой Тамир. − Мы скоро окажемся у стен Эль-Орона. Это тайный город неподалеку от Орихона. Но там тебе понравится, я уверен в этом.

− Почему? − не удержалась от вопроса я.

− Потому что приборы для исследования магической материи, о которых ты так мечтала, находятся именно там, а не в самом Орихоне.

Однако, подумала я, впрочем, не став демонстрировав своего удивления вслух. Получалось, что этот самый Эль-Орон был чем-то наподобие академгородка или наукограда, если оперировать привычными мне определениями. Но вот то, что город был тайным, наводило на не слишком оптимистичные мысли. Впрочем, задуматься об этом у меня возможности не было, потому вскоре на горизонте показались стены города.

− Переодевайтесь, − отрывисто бросил нам с Тамиром Безликий, передавая два небольших свертка.

В каждом из них оказался плащ, точь-в-точь такой же, какие были на всех Безликих. Тамир, ни слова не говоря, быстро набросил этот плащ прямо поверх своего, а потом помог облачиться мне.

− Почему же этот Эль-Орон считается тайным, если мы его прекрасно видим? − спросила я тихо у Тамира.

− Территория вокруг него является запретной, и если бы не Безликие, нам бы не удалось попасть в него так легко. Во всяком случае, инкогнито. Конечно, мне, как брату императора, одобрили бы въезд, но для этого пришлось бы извещать о своем визите заранее.

− А эти Безликие, они что, своего рода охранники в Эль-Ороне?

− Нет, они… это сложно объяснить.

− Хорошо-хорошо, я поняла. Твои старые друзья состоят в каком то засекреченном военном подразделении, сам факт существования которого − военная тайна.

− Что-то вроде того, − согласился со мной Тамир.

− Я не расскажу никому.

− Договорились, − улыбнулся андр. − Но в том, что нас сопровождают Безликие, есть существенное преимущество. Для них открыты все двери в империи. И мы, сокрытые их плащами, беспрепятственно попадем за стены Эль-Орона.

− Ты знал, что они будут ждать нас у выхода из портала?

− Догадывался.

Я лишь вздохнула в ответ, пораженная столь впечатляющим предвидением Тамира. Взволнованная тем, что нас ожидало за этими стенами.