Текст книги "Заучка для гоблина (СИ)"

Автор книги: Натали Ормонд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

18

Миновав длинный коридор, в котором у него, как у адепта, не было никаких причин появляться, Ринолиэн открыл одну из дверей, заходя внутрь комнаты. Комнаты, в которой без разрешения владельца, а, вернее, владелицы, ему нельзя было находиться. Но это сейчас его мало беспокоило.

− Почему не заперла дверь? − сказал он без предисловия, обращаясь к той, которая сейчас сидела в кресле перед окном, обращенная к нему спиной.

− Может быть, ждала тебя? − донесся до него такой знакомый голос.

− Или кого-то еще? − буквально выплюнул этот вопрос элин, не справившись с теми чувствами, которые сейчас его обуревали.

− Из нас двоих, кажется, именно ты нашел себе новое увлечение. Во всяком случае, если судить по тому, что ты так старался мне недавно продемонстрировать.

− Нас двоих больше нет. И никогда не было. Мне помнится, ты настаивала именно на такой версии.

− Все верно, адепт Кардин. У вас отличная память, − Ринолиэн услышал горький смешок.

− Чего я не могу сказать о вас, магистр Лалин, −в несколько быстрых шагов элин пересек комнату, и, обогнув кресло, встал прямо перед ним, заслонив сидящей в нем свет. − Раз ты забыла о данном мной обещании, − продолжил он.

− Многим свойственно нарушать данные обещания, − в женском голосе слышалась грусть.

− Но не мне. И, если ты считала иначе, почему продолжала наше общение, там, в Оране?

− А разве ты дал мне возможность выбирать?

− Все верно. Именно я всегда настаивал, следовал за тобой повсюду, не давая прохода. Но ведь я видел, как ты относишься ко мне. Совсем не так, как должен относиться преподаватель к адепту.

− Вы забываетесь, адепт Кардин. Я не давала вам повода усомниться в моей профессиональной этике.

− Вы правы, приношу свои извинения, магистр Лалин. Но… Проклятие, Адиниэль, я всегда чувствовал тебя, с самой первой встречи. С того момента, когда ты вошла в класс, в котором мы, великовозрастные оболтусы, ждали начала занятия по никому не нужной, как мы тогда были уверены, истории Руада. А вместо старого и занудного магистра появилась ты. Молодая и красивая, да еще и элинка. Вызов и соблазн, против которого невозможно устоять. До сих пор не могу понять, как ты согласилась проводить эти занятия.

− Конечно, перспектива преподавания на выпускном курсе в военно-технической академии Орана показалась мне сомнительным удовольствием. Радовало, что это только на один год обязательного распределения, а затем я смогу изменить место работы.

− Но ты все же согласилась на это распределение.

− У меня были на то веские причины.

− Не сомневаюсь. И, получив желаемое место, ты не замедлила воспользоваться открывшимися возможностями в полной мере. И относительно меня в том числе.

− Вот как? Как интересно у вас получилось перевернуть все с ног на голову, адепт Кардин. Следуя вашей логике, получается, что я, ведомая корыстными мотивами, обманом проникла в военно-техническую академию, и там, не гнушаясь никакими методами, делала все, чтобы добыть… что я там должна была добыть? Какой-нибудь секретный план или что-то еще, что сможет предложить вам ваша фантазия, адепт? Не стесняйтесь, говорите! После того, как вы, фактически указали на то, что это я вас пыталась соблазнить, а не наоборот, меня вряд ли можно чем-то удивить. Ведь вы же всегда были образцом честности, адепт. Разве что только во время обучения носили другое родовое имя, адепт Малиадин.

− То есть, если бы ты с самого начала знала, что мое истинное родовое имя Кардин, хотя и именем Малиадин я могу именоваться по праву, то ты была бы более благосклонна ко мне?

− Не понимаю, о чем речь.

− О том, что наследник оружейной империи Кардин гораздо более выгодная партия, чем простой выпускник военной академии.

− И после таких вопросов ты еще удивляешься, что у нас ничего не вышло, Ринолиэн? Ты подозреваешь меня в немыслимых вещах. Говоришь, что я изначально хотела использовать тебя и предать твое доверие.

− А что еще я мог подумать, после того, как ты исчезла безо всяких объяснений? После всех моих попыток тебя найти? Ты исчезла, растворившись словно песчинка в степях империи. А потом вдруг появилась здесь, в Руаде.

− И поэтому ты решил приехать вслед за мной?

− Нет, не поэтому. Разочарована?

− А должна?

Магистр продолжала сидеть в кресле, смотря куда-то в сторону. Казалось, она даже не замечала возвышавшегося над ней в полный рост элина.

− Посмотри на меня, наконец, − Ринолиэн сделал шаг, подходя к сидящей девушке вплотную. − Посмотри мне в глаза и хоть раз скажи правду, Адиниэль.

С этими словами Ринолиэн наклонился и, одним быстрым движением, подхватил Адиниэль под руки, поднимая вверх и ставя рядом с собой.

− Я не знаю, какие слова я еще должен произнести, сколько еще отвратительных предположений озвучить, чтобы заставить, тебя, наконец, признаться.

− В чем? − девушка подняла голову и посмотрела, наконец, в глаза молодого мужчины.

− В том, что я не безразличен тебе.

− А почему, ты думаешь, я сбежала тогда? Чтобы оградить тебя от опасности. Тебя, того, кого полюбила, несмотря на то, что всеми силами пыталась не допустить этого. Но…

Услышав самое главное для себя, то, в чем он хотел убедиться много раньше, Ринолиэн перестал сдерживать себя. Вместо этого он прижал к себе Адиниэль, прижимаясь своими губами к ее. Впиваясь в них поцелуем. Ощущая, как она отвечает на его порыв. Как становится одним на двоих их дыхание. Как горечь, обида и тоска разлуки уходят, растворяясь под действием живительной силы их поцелуя.

− Почему ты не рассказала мне это еще тогда, вместо этого сбежав?

Теперь в широком кресле сидел Ринолиэн, а Адиниэль удобно расположилась в кольце его рук, не выражая ни малейшего желания высвободиться из крепких мужских объятий. Она, наоборот, откинулась на грудь Ринолиэна, устроив свою голову на его плече.

− По той же причине, что не собиралась и сейчас. Не хочу подвергать тебя опасности.

− Неужели ты думаешь, что у меня не достанет сил защитить свою женщину от любой опасности?

− Свою женщину? Это когда я успела стать ею?

− Тогда, когда впервые вошла в класс, в котором мы сидели с ребятами, ожидая начала занятия. Увидев тебя, я даже сперва не поверил своим глазам. Ты была словно дивное видение, возникшее в лучах солнечного света, и совсем не походила на преподавателя, во всяком случае, на тех, которые были в военно-технической академии.

− Хочешь сказать, что я привлекла тебя с первого взгляда?

− Именно так. Я влюбился в тебя безоглядно и навсегда еще тогда. Только, чтобы понять это, мне потребовалось время. За которое я успел совершить много глупостей.

− Да, тогда ты точно не казался влюбленным.

− Но ведь я тоже привлек твое внимание еще в тот день?

− Конечно, еще бы. Как я могла не заметить единственного элина среди андров. Неужели не нашлось другого места для обучения? − Адиниэль немного повернула голову, чтобы увидеть лицо Ринолиэна.

− Семейная традиция, − пожал тот плечами. Она началась еще с деда, и я не видел смысла, чтобы ее прерывать. Да, внешностью я пошел в маму и бабушку, которые, так уж вышло, обе принадлежат народу элинов, но крови андров во мне вполне достаточно, чтобы считать себя одним из них.

− По поведению ты тоже мало чем от них отличался. Такой же наглый, как и остальные твои одногруппники.

− Но тебе же нравилось, не так ли? Я отлично помню, что тебя куда больше впечатляли мои безумные выходки, чем первые попытки ухаживать в духе традиций элинов.

− Наши отношения были запретными, и я не могла показать тебе своего истинного отношения, даже если бы и захотела.

− Хм, даже так? То есть, если бы отношения между магистром и адептом были бы разрешены, то ты бы все равно не явила мне свою благосклонность?

− Ты забываешь, что я старше тебя.

− Не могу поверить, что эти несчастные несколько лет до сих пор не дают тебе покоя. Кто тебе сказал глупость о том, что мужчина непременно должен быть старше?

− Это влияние воззрений, сформированных и прочно укоренившихся в традиционном обществе.

− Что-то я не припомню, чтобы ты говорила о таком на своих занятиях.

− Мой предмет касался истории Руада, где общество более современно в этом смысле. Но я прожила большую часть жизни в Орихоне, где социокультурные традиции в большинстве своем заимствованы из Орана.

− Влюбился в училку на свою голову, − рассмеялся Ринолиэн, утыкаясь лицом в волосы Адиниэль, − и теперь мне придется слушать лекции даже в такие моменты.

− Сам виноват.

− Сам. Но и ты не оставила мне ни единого шанса на спасение.

− Оставила. Я хотела уберечь тебя от беды, поэтому и сбежала.

− Ты этим чуть не погубила меня. Безжалостно разбила мое сердце.

− Зато сохранила жизнь. Это куда ценнее.

− Я мог бы поспорить тут, но не буду. Лучше расскажи, куда ты бежала.

− Не куда, а откуда. Мое первое бегство было из Орихона, когда мне удалось попасть в распределение в военно-техническую академию. Я думала, что стены Орана послужат мне надежным убежищем.

− От чего?

− Похоже, что мне не остается ничего другого, кроме как рассказать тебе все.

− Давно пора.

− Как я уже говорила, большая часть моей жизни прошла в Орихоне. И, судя по моему родовому имени, мой отец принадлежит к народу андров. Я и сама так думала, считая правителя Орихона своим отцом. Он воспитывал меня как родную дочь, не делая различий с моими младшими братьями, которые, с учетом того, что родились андрами, были одной крови с ним совершенно определенно. Но все изменилось в тот год, когда я заканчивала свое обучение в магистериуме Орихона. Со мной связался один человек, который называл меня своим отцом. Я до последнего не верила этому, но потом мама рассказала мне правду. Правду о том, что, будучи еще совсем молодой, она вышла замуж за элина, который и стал моим отцом. Но их пути быстро разошлись, и она уехала со мной, еще совсем малышкой, в Орихон, где встретила андра, который назвал нас с ней своими, и продолжает называть до сих пор. Именно его я считаю своим отцом, а не элина, пусть и родного по крови, но пожелавшего остаться чужим для меня. И лучше бы так все и продолжалось, но он захотел отыскать меня и связаться со мной. Он был очень настойчив, вначале говоря только о своих внезапно возникших родительских чувствах. А потом перешел к тому, что его действительно интересовало. Он хотел через меня подобраться к правителю Орихона. А этого я допустить не могла. И, чтобы не волновать того, кого любила, решила воспользоваться возможностью и уехать подальше, в Оран. И не просто в столицу, а в академию, вход в которую был закрыт для посторонних. И встретила тебя.

− Где ты была, как жила все это время? − руки Ринолиэна чуть крепче обняли Адиниэль.

− Какое-то время я провела в посольстве Руада в Оране. Поскольку по документам я была рождена на земле элинов, у меня было это право. А потом с первым торговым караваном уехала в Руад, на свою историческую родину. Сначала вела занятия в школе, а потом для меня нашлось место здесь, в магистериуме.

− Ты хоть иногда вспоминала обо мне?

− Не было ни дня, когда я не думала о тебе. И не сожалела о том, что мы не вместе. Но в правильности своего решения я не сомневалась. Все, что происходило между нами тогда, было неправильно. Нам нужно было время, чтобы убедиться в правдивости своих чувств.

− Но попрощаться со мной ты же могла.

− Да, и даже должна была.

− И что же тебе помешало?

− Страх.

− Боялась, что я не отпущу тебя, буду силой удерживать в академии?

− Ты бы смог, даже тогда.

− Смог бы. Но не стал бы делать этого, если бы ты все мне объяснила.

− Объяснила что? Что наши отношения запретны? Ты и сам это знал и не хотел слушать.

− Тогда чего ты боялась?

− Себя. Своих чувств. Того, что, увидев тебя в последний раз, я потеряю всю решимость. Поэтому и разрубила этот узел сразу. А ты… Я вижу, что в твоей жизни произошли большие изменения. Из выпускника военно-технической академии ты превратился в первокурсника магистериума Руада. Так сразу и не поймешь, в какую сторону это движение по карьерной лестнице.

− Ты это точно подметила, госпожа магистр. Но за тот год, который от тебя не было никаких вестей, многое произошло. Я не могу рассказать тебе всего, но вышло так, что я был должен поехать в качестве куратора группы андров, зачисленных в магистериум Руада. И, чтобы иметь возможность постоянно находиться рядом с ними, мне пришлось стать таким же адептом, как и они.

− Когда я вошла в класс, то сначала не поверила своим глазам. Снова ты, сидящий в окружении андров. Как будто все вернулось вновь.

− Почти все. Ты не была такой… заносчивой прежде, − осторожно заметил Ринолиэн.

− Благодарю за такое мягкое определение, − хмыкнула Адиниэль. − Но я сделала выводы из своего прошлого опыта преподавания у андров, и решила, что образ надменной стервы сможет оградить меня от сомнительных и ненужных притязаний. Но не только я изменилась. Ты тоже отличаешься от себя прежнего.

− Пришлось быстро повзрослеть. И уж теперь я совершенно точно не упущу тебя. Что бы ты не говорила про запретность наших отношений. Тем более, что я знаю отличный способ, чтобы это исправить.

− И какой же?

− Супружеские узы, естественно.

− Ты всерьез хочешь жениться на мне? − Адиниэль развернулась в объятиях Ринолиэна и теперь смотрела ему прямо в лицо.

− А что нам может помешать? Думаешь, наши родители будут против такого союза?

− Не знаю.

− Вот и спросим у них, когда поженимся. Моя семья вряд ли станет возражать, учитывая то, что и отец, и дед в свое время сделали своими супругами элинок. Я, в этом смысле, являюсь продолжателем славной семейной традиции. А твой отец, неужели он уже успел просватать тебя за какого-нибудь перспективного андра из своего окружения?

− Нет, он всегда разрешал мне выбирать самой.

− Ну, вот видишь, значит, он точно не будет против такого выгодного супруга для своей дочери, как я. И, надеюсь, что ты не станешь отвергать мой дар.

С этими словами Ринолиэн раскрыл ладонь, на которой лежали два простых браслета, неширокие ленты из желтого металла, отличающиеся друг от друга только размерами.

− Ты хочешь заключить помолвку прямо сейчас?

− Я бы хотел иметь возможность назвать тебя своей супругой уже сегодня. Но помолвка − это единственное, что нам доступно пока. Ты согласна, Адиниэль? Мой самый любимый преподаватель. Моя единственная любовь.

− Да. Я обещаю быть твоей столько, сколько продлятся наши жизни. И стать твоей супругой, когда придет время, − произнесла слова клятвы Адиниэль, надевая браслет на руку Ринолиэна.

− Я обещаю хранить тебе верность до последнего вздоха. И стать твоим супругом, когда придет время.

Ринолиэн, вслед за Адиниэль произнес слова клятвы, застегивая браслет на ее руке.

Скрепляя поцелуем данные ими друг другу клятвы верности и счастья.

19

Утро в моем мире для меня начиналось с кофе. Большой чашки сваренного кофеваркой чудесного напитка, дополненного шапкой молочной пены. Ну и печеньками, разумеется, куда же без них. Здесь же такого напитка не было, поэтому я довольствовалась чашкой чая с конфетами, которые накануне принес господин ректор. Удивительно, но часть из них все же дожила до утра. Определенно, коробка конфет казалась бездонной, иначе как было объяснить, что такие потрясающе вкусные конфеты не были съедены еще вчера.

Я только-только умылась и привела себя в порядок, когда услышала тихий стук в дверь. За порогом обнаружился Тамир, который, зайдя в комнату, обеспечил мне продолжение сладкого утра, но уже не с помощью конфет, а при помощи своих объятий и поцелуев. Каэрин еще спала, не имев привычки вставать затемно, а потому особенной конспирации от нас не требовалось. И, честно говоря, я бы не отказалась, чтобы каждое мое утро начиналось именно так. С прикосновения теплых губ мужчины, от одной мысли о котором мое сердце начинало трепетать от восторга.

Впрочем, демонстрировать реакцию влюбленной дурочки я господину ректору не собиралась, а потому спросила его строгим голосом, впрочем, не спеша высвобождаться из его объятий:

− И какова же цель вашего визита, магистр Орин?

− Пришел сопроводить одну адептку к месту проведения дополнительных занятий, на которых она так настаивала.

− Уже сегодня? − в моем голосе было не слишком много удовольствия от этой новости.

− Прямо сейчас, − уточнил Тамир.

− Ну, если ты так настаиваешь, − протянула я.

− Всего лишь повинуюсь вашим желаниям, моя госпожа, − хмыкнул андр, мягко подталкивая меня к выходу. И мне не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться.

Могла ли я прежде предположить, что тренировка на свежем воздухе, да еще и ни свет, ни заря, может оказаться приятной? Разумеется, нет. Но, как им бы неожиданным это для меня не оказалось, это было именно так. Возможно, многое объяснялось отлично подобранной компанией. Мои одногруппники, наконец-то оказавшиеся в привычной для себя обстановке, расслаблено смеялись и шутили, ожидая начала тренировки. Точкой сбора служил все тот же внутренний двор, мое первое появление в котором ознаменовалось незабываемым во всех отношениях событием. Увидев нас, точнее, магистра Орина, адепты вытянулись по стойке смирно, словно находились в военной академии. Едва заметный кивок головой, сделанный Тамиром, и мои одногруппники приступили к привычному для них комплексу разминочных упражнений. И мне, глядя на их энтузиазм, даже захотелось присоединиться к этому празднику жизни. Конечно, отжиматься на кулаках я не стала, но вот два подхода приседаний под контролем персонального тренера выполнила.

Между тем, завершив разминку, адепты отправились на обещанную им утреннюю пробежку за пределы замка, причем под командованием Ринолиэна, который сегодня выглядел уж очень подозрительно радостным, и причиной этого явно было не то, что он был назначен командиром группы. Я, вернее, мы с Тамиром, не стали менять место дислокации, поскольку задачи бегать кроссы передо мной, все же, не ставилось. За время, прошедшее с начала тренировки, небо из темного окрасилось в розовые и персиковые оттенки рассвета, говоря о наступлении нового дня. Утренний воздух был не слишком теплым, но зато приятно бодрил. К тому же, у меня не было ни единого шанса замерзнуть, потому что меня согревали огненные взгляды Тамира, который не отводил от меня глаз.

К моему удивлению, он не стал довольствоваться лишь ролью тренера, а решил присоединиться ко мне, как только остальные адепты покинули пределы замкового двора. И не просто присоединиться, а превратить обычную тренировку в парную, где нам, будучи партнерами, предстояло постоянно соприкасаться друг с другом. Потрясающие впечатления, надо сказать. Еще немного, и я вполне могла стать настоящей поклонницей спорта, в том случае, разумеется, если моим постоянным спутником в этом новом спортивном и не только мире будет Тамир.

Но, как и свойственно почти всем вещам на свете, тренировка подошла к концу. И, неохотно простившись с моим андром, который вновь проводил меня до моей комнаты, я побежала переодеваться, чтобы не опоздать на встречу с Наэлин. Сегодня все время вплоть до большого перерыва было отведено для выполнения группового проекта, о котором она мне рассказывала. Нали уже пришла в аудиторию и была погружена в изучение толстенного фолианта, который, как оказалось, представлял собой фундаментальный труд по минералогии.

− Какая тема нашего проекта? − спросила я у Нали.

− Пока точно неизвестно, − ответила она, поднимая взгляд от книги. − На самом деле, мы должны сами предложить тему исследования исходя из широкой задачи, которая перед нами поставлена.

− И какова же она? − мне действительно было очень интересно, потому что такой подход в университете, в котором я до недавнего времени преподавала, не применялся.

− Нужно выбрать тему, которая затрагивала бы и Оран, и Руад одновременно, но при этом была основана не на анализе социокультурные отличий, а включала бы в себя результаты исследований из естественных наук. При этом она должна быть такой, чтобы в выполнении работы могли поучаствовать адепты разных курсов.

− Интересный подход, − заметила я, − но не слишком простой в реализации.

− Да уж, согласилась со мной Наэлин. − Я думала, чтобы это могло быть, и единственным, что пришло мне в голову, стала минералогия. Ее, как таковую, не изучают на техническом факультете, но это не мешает нам выбрать такую тему. Даже наоборот, ее будет легче готовить, потому что все данные, который мы соберем, будет новыми, и мы сможем их использовать, в отличие от материала лекций, который напрямую пересказывать нельзя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ − На чем именно ты хочешь построить доклад? − спросила я. − Минералогия − это обширная тема, тем более, что ее нужно как-то увязать и с Ораном, и с Руадом.

− Пока не знаю, − вздохнула Нали. − Думаешь, я зря выбрала эту тему? Еще не поздно все переиграть.

− Наоборот, − возразила я. − Мне кажется, что это отличная идея. Например, можно проследить изменение распространенности того или иного минерала в земной коре на всей территории империи, от Орана до Руада. И, как вариант, начать со сравнительного анализа почвенных карт и карт полезных ископаемых, если таковые имеются. А потом, для одного из минералов, сделать полный анализ его физико-химических свойств и способов применения. Тогда будут задействованы многие науки, и подход к подготовке проекта будет междисциплинарным. Да адептам разных курсов работа найдется.

− Мне нравится, − восторженно воскликнула Наэлин. − Только нужно выбрать минерал.

− Что ты думаешь об изумрудах? − осторожно спросила я.

− Красивые камни, − ответила Нали. − И такие популярные в последнее время. Давай выберем их в качестве примера.

− Точно? − спросила я.

− Да, давай их, не думаю, что кто-то еще из группы будет против, если даже тему проекта поручили выбрать мне. У всех остальных, видите ли, есть дела поважнее. А мне, как всегда, больше всех надо. Поэтому, решено, пусть будут минералогия и изумруды. Я пока схожу к куратору, сообщу ему нашу тему. Хочешь со мной?

− Нет, я лучше останусь тут, начну изучать материал, − я кивнула в сторону фолианта, занимавшего добрую половину стола.

− Ну, как хочешь, − улыбнулась мне Наэлин. − Не скучай, я постараюсь поскорее.

Скучать мне определенно не пришлось, потому что в монументальном труде, за знакомство с которым я имела смелость взяться, то и дело встречались все те же неизвестные мне символы, которые я воспринимала как иероглифы. Я уже успела полностью погрузиться в чтение, когда кое-кто решил отвлечь меня.

− Привет, − раздался рядом со мной определенно мужской голос.

− Привет! − ответила я, поднимая голову, чтобы увидеть того, кто решил со мной познакомиться.

− Баэлиан, − представился элин, тот самый, который накануне привлек мое внимание. − Кажется, мы вчера вместе были на факультативе.

− Да, все верно, − кивнула я, а затем, спохватившись, представилась. − Стеллария.

− Я видел, как вы говорили с Наэлин, это о групповом проекте, да?

− Да, верно. Ты тоже учишься на техническом факультете? Прости, я новенькая, и еще не успела со всеми познакомиться.

− Нет, − отчего-то смутился элин, − на факультете фундаментальной и прикладной магии.

− Ничего себе, − удивленно произнесла я, при этом думая про себя о том, почему же меня распределили не туда.

− На нашем факультете занимаются, в основном, расчетами, − словно услышав мой мысленный вопрос, объяснил Баэлиан. − В этом его основное отличие от технического факультета. А объекты изучения и применения, в общем-то, одни и те же.

− А ты не хочешь принять участие в нашем проекте? Уверена, что нам очень пригодится твой навык теоретических расчетов. Или так нельзя, раз ты с другого факультета?

− Нет, можно, такое даже приветствуется. И я буду рад к вам присоединиться. Вот только Наэлин… Не уверен, что она согласится.

− Почему это?

− Это долгая история, − уклончиво ответил элин.

− Долгая история, которая не имеет завершения? − понимающе улыбнулась я. − Мы сможем спросить у Наэлин, что она думает по этому поводу, но, мне кажется, что она не будет возражать, потому что это отличная идея. Кстати, что тебе известно об изумрудах? Мы решили выбрать их темой нашего проекта.

− Хм, немногое. Только то, что они некоторое время назад вдруг стали очень популярными. Даже у меня есть несколько, хотя я, в общем-то, не любитель всяких побрякушек. − Баэлиан ловким движением вытянул скрытую за воротом цепочку, на которой висел небольшой медальон с изумрудными вставками. − Сестра подарила, − пояснил элин. − Хоть и маленькая, а такая настойчивая, что легче было принять его и пообещать носить не снимая, чем пытаться убедить, что такие украшения не слишком красят мужчину.

− Почему? Очень милая вещица, − возразила я, внимательно смотря на медальон, пытаясь понять, достаточно ли темный оттенок у камней, чтобы можно было подозревать в них торины.

− Думаешь? А Наэлин вот не понравилась. Она, когда случайно увидела этот медальон на мне, то стала избегать меня.

− Думаю, что дело не в том, что ей не понравился медальон, а в том, что она не знает, что его подарила тебе сестра, − улыбнулась я.

− А кто же еще мог? − растерянно проговорил Баэлиан.

− Мало ли, − дипломатично ответила я, изо всех сдерживаясь, чтобы не претворить в действие жест, известный в моем мире как «рука-лицо».

Теперь я была совершенно уверена в том, что Баэлиан будет нам очень полезен при работе над проектом. Потому что с такими представлениями о взаимоотношениях между людьми он, наверняка, большую часть времени проводил за расчетами, и, вероятнее всего, был в них высококлассным специалистом. Это насколько же нужно было быть оторванным от жизни, чтобы не понять, что девушка, которая тебе нравится, ревнует тебя к неизвестной сопернице.

− Лучше расскажи мне побольше об изумрудах, − перевела я разговор на более безопасную с точки зрения любовных коллизий, и, при этом, весьма интересующую меня тему. − Мне говорили, что их иногда используют в медицинских целях, − на ходу придумывала я. − Что они могут обладать успокаивающим действием и способствовать хорошему сну.

− Не знаю, никогда не слышал о таком, − покачал головой Баэлиан. − Но могу сказать, что спится в магистериуме не в пример хуже, чем дома. За те несколько дней, которые прошли с моего приезда сюда, у меня такое чувство, что я и не спал вовсе, такой шум в голове. Правда, потом все быстро походит. Странно, что в прошлые годы я такого не замечал.

− Странно, − согласилась я, пытаясь придумать, как увести разговор от этой ставшей опасной темы. Но, на мое счастье, наша беседа прервалась сама собой, потому что в аудиторию вернулась Наэлин.

− Удалось договориться? − спросила ее я.

− Да, все в порядке, тема наша, − ответила она, стараясь не смотреть туда, где стоял Баэлиан.

Честное слово, просто детский сад, ясельная группа, а не будущие выпускники магистериума.

− А мы с Баэлианом как раз говорили о нашем проекте. Я думаю, что его специализация очень поможет нам при анализе данных. И, кроме того, я еще раз убедилась в том, что мы выбрали не только интересную, но и красивую тему. Баэлиан любезно показал мне свой медальон с изумрудами, который подарила ему сестра.

− В самом деле? − спросила Нали, почему-то смотря на элина, а не на меня.

− Ну конечно, − ответила я вместо него. − Ты же не против, что Баэлиан присоединится к нам? − спросила я у Нали.

− Нет, − ответила она, тоже смутившись, как и Баэлиан совсем недавно. − Я буду рада.

− Вот и отлично, − облегченно выдохнула я, понимая, что недопонимания между этими двоими больше нет, и нам ничего не помешает работать в команде.

− С чего начнем? − спросил Баэлиан, явно обрадованный тем, как все удачно разрешилось.

− Предлагаю начать с анализа почвенных карт и карт полезных ископаемых, − внесла предложение я.

− Придется идти в библиотеку, − заметила Нали.

− Я не против, − согласился элин. − Пойдем? − спросил он у Налиэн.

− Пойдем, − ответила согласием она. − А ты? − обратилась уже ко мне.

− А я пока продолжу изучение этого прелюбопытного издания, − я указала на раскрытый фолиант, лежавший передо мной. − И заодно подумаю над тем, как лучше составить план исследования.

− Тогда до встречи, − попрощалась Налиэн.

− До встречи, − кивнула я, ответив взмахом руки на прощальный жест Баэлиана.

Мешать этой определенно заинтересованной друг в друге молодежи я решительно не желала. Тем более, что меня действительно очень заинтересовала тема исследования, которую я сама же и предложила. Да и как я могла упустить возможность совершенно законно собрать как можно больше информации о изумрудах и торинах. И это было не просто праздное любопытство с моей стороны. Меня очень беспокоила болезнь, от которой страдал Тамир. У меня было одно предположение, чем она могла быть обусловлена, но, прежде чем говорить ему об этом, я должна была убедиться в том, что не ошибаюсь. А это было не так-то просто, потому что требовало применения серьезных методов исследования, которые, как я успела понять, были не в ходу в этом мире. Но я не собиралась опускать руки, потому что, если не было возможности пойти прямым путем, то можно было двигаться от обратного. В отличие от ученых, которым на рубеже девятнадцатого и двадцатого земных веков удалось установить тонкую структуру атома, прежде не имея о ней ни малейшего представления, передо мной сейчас стояла обратная задача. Я знала, какое открытие хочу сделать, если так было можно выразиться, и мне нужно было только найти способ, доступный, чтобы осуществить задуманное этом мире.